Джадсон Пентикост Филипс
Убийца на вечеринке с шампанским (= Любитель Шампанского, Убить, чтобы остаться)


Филипс Джадсон Пентикост (Пентекост Хью)
Убийца на вечеринке с шампанским (= Любитель Шампанского, Убить, чтобы остаться)

Хью Пентикост
(Джадсон Пентикост Филипс)
Убийца на вечеринке с шампанским
(другие переводы
"Любитель Шампанского",
"Убить, чтобы остаться")
Роман
Перевод с английского И.И.Мансурова.
В чрезвычайной ситуации, когда власти бессильны помочь, остается уповать на помощь верного друга, и не важно, полицейский он или просто любитель. Журналист Мейсон Трасковер берется выяснить причины трагедии, виновником которой считают его брата-копа ("Королевство смерти"), следователь Дэвид Геррик спешит помочь бывшей возлюбленной ("Запятнанный ангел"), гениальный менеджер Джулиан Куист пытается спасти от убийцы известного певца ("Убийца на вечеринке с шампанским").
Часть первая
Глава 1
Толпа, собравшаяся перед "Мэдисон-сквер-Гарден" в Нью-Йорке, производила впечатление полного бедлама. Все орали как ненормальные, но при этом были настроены вполне дружелюбно. На три четверти толпа состояла из девочек-подростков, пронзительно что-то кричащих, визжащих в каком-то исступленном безумии.
Возвращался Джонни Сандз.
Конечно, волнения начались еще до прибытия Джонни Сандза. Известнейшие личности в мире шоу-бизнеса прокладывали себе путь по узкому, огороженному канатами проходу, охраняемому полицией и на тротуаре, и далее в вестибюле. Как только лимузины останавливались, извергая из своих недр прекрасных женщин в мехах и драгоценностях и красивых загорелых мужчин, сопровождающих их, толпа делала рывок вперед, выклянчивая автографы. Подъезжали известные политические деятели, наслаждающиеся атмосферой славы, с надеждой замирающие перед щелкающими фотокамерами. Появлялись и не афиширующие своих имен самые богатые люди в Америке, излучающие собственные значительность и могущество, их сопровождали элегантно одетые женщины со спокойными лицами, уверенные в своей полной безопасности.
Джонни Сандз возвращался после двухлетнего отсутствия, чтобы усладить слух публики звуками своей трубы и завораживающего голоса. Он возвращался, чтобы украсить этот благотворительный вечер, целью которого был сбор пожертвований в Фонд борьбы с заболеваниями дыхательных путей. Он являлся почетным председателем Фонда, и самые богатые и известные люди съезжались к "Мэдисон-сквер-Гарден", зная, что еще до окончания представления им предстоит выписать чек на миллион долларов. И все они были готовы сделать это незамедлительно. Джонни Сандз собирался играть и петь ради этих денег.
Конечно, предполагалось присутствие и других звезд шоу-бизнеса: должны были также выступить известные актеры, другие певцы, рок-группы, джазисты. Сегодня вечером публику ожидало великолепное развлечение. Мюррей Клинг, первый комик и конферансье, возможно уступающий только Бобу Хоупу, должен был вести представление. Но звездой первой величины был, конечно, Джонни Сандз. Ради его выступления в "Гарден" съехался цвет общества и собралась такая громадная толпа на улице. Люди, заполонившие прилегавшие кварталы, дожидались прибытия Джонни, надеясь услышать его выступление, потому что для них на улице были установлены громкоговорители. Члены Фонда, возглавляемого Джонни, ходили среди толпы с корзинами, собирая мелкие пожертвования. Суммы на чеках, выписанных внутри здания, были астрономические.
Участники праздника все прибывали - участники и те, кто надеялся по ошибке быть принятым за участника. Среди них обращал на себя внимание высокий худой мужчина лет тридцати пяти, одетый в смокинг из ткани темно-бордового цвета с золотой нитью. Его широкий пояс и галстук были под цвет смокингу. Довольно длинные золотистые волосы тщательно уложены. В профиль он напоминал греческого бога, каким его изображали на старинных монетах. Мужчину сопровождала обращающая на себя внимание темноволосая девушка, сладострастная, знойная красавица. Кончики ее пальцев покоились на рукаве смокинга, но она явно не ждала от своего спутника поддержки или покровительства. Ее жест, казалось, подчеркивал: "Этот мужчина принадлежит мне".
Наверняка они какие-то знаменитости!
Раскрасневшаяся, взволнованная девушка нырнула под канат:
- Пожалуйста, можно попросить у вас автограф?
Золотоволосый мужчина одарил ее томной улыбкой.
- Вам не нужен мой автограф, - ответил он. - Вы не знаете меня.
Девушка резко рассмеялась:
- Конечно знаю. Прошу вас!
Мужчина оглянулся. Они задерживали блестящее шествие. Он взял у девушки записную книжку и ручку и написал на чистой странице одно слово: "Куист". Девушка посмотрела на эту запись, и ее лицо застыло. Она действительно не имела ни малейшего представления, кто такой этот Куист.
А между тем мужчина со своей дамой прошел в вестибюль. Молодой человек в обычном смокинге, стоявший у северной стены, неподалеку от двери, ведущей в частные кабинеты "Гарден", подал им сигнал. Пара направилась к нему. Лицо молодого человека было усеяно каплями пота.
- Привет, Лидия, - обратился он к девушке. - Джулиан, у нас неприятности.
- Вот как? - откликнулся Куист.
- Он, вероятно, не будет выступать.
- Кто, вероятно, не будет выступать?
- Джонни. Сандз.
Голубые глаза Джулиана Куиста сузились.
- Ты шутишь?
- Нет.
- Так этот подонок напился! - воскликнул Куист.
- Нет, нет. Совсем не то, Джулиан. Зайди лучше в офис. Здесь нельзя разговаривать.
Молодой человек открыл дверь с надписью: "Частное", и Джулиан со своей дамой последовал за ним. В комнате находилось с полдюжины людей, включая Мюррея Клинга, предполагаемого члена Фонда, и явно растерянную женщину, в которой Куист узнал миссис Делберт Шир, вице-президента Фонда, на плечи которой была возложена вся подготовительная работа.
- Нам предстоит решить следующую проблему, - говорил Мюррей Клинг. Попытаемся ли мы задержать зрителей или прямо объявим им, что Джонни, вероятно, не появится, и тогда станем свидетелями массового бегства публики.
- Господи! - вздохнула миссис Делберт Шир.
- Будьте любезны... - начал Куист.
Все заговорили одновременно.
- Бобби! - резко позвал Куист.
Молодой человек, который встретил его в вестибюле, вытер лицо белым льняным носовым платком.
- Самолет Джонни вылетел из Чикаго, - объяснил он. - Двадцать минут назад они получили сообщение, что в самолет, возможно, подложена бомба, и повернули обратно. Бог знает, на какой другой рейс он сумеет попасть. - В глубине комнаты зазвонил телефон.
Все снова заговорили. Управляющий "Гарден", ответивший на звонок, подал знак Куисту.
- Это вас, - сказал он. - По-моему, Сандз.
Куист пробрался к телефону.
- Джулиан?
- Да, Джонни. - Этот голос нельзя было не узнать.
- Разве это не чертовщина?
- Где ты?
- В аэропорту. В Чикаго. Вылетаю через десять - двенадцать минут.
- Значит, прибудешь сюда около полуночи, - подсчитал Куист. - Нашли бомбу?
- Ложная тревога. Какой-то ненормальный играет в свои игры.
- Ты представляешь, сколько сейчас здесь собралось народу?
- Великолепно! - рассмеялся Джонни Сандз. Он говорил весело, как нашкодивший мальчишка. - Расскажи им, что случилось. Все пойдет в новости по радио и телевидению. Люди поймут, что это не розыгрыш. Скажи им, что я буду петь для них до завтрака, если они дождутся меня.
- Им придется очень долго ждать, Джонни.
- Они подождут, - уверенно заявил Джонни Сандз. - Мне пора. До встречи, дружище. Рейс семь-четырнадцать. Встречай меня.
Ассоциация Джулиана Куиста являлась одной из ведущих фирм в стране по связям с общественностью. Она обеспечивала интересы воротил большого бизнеса, политиков, актеров, музыкантов, балетных трупп, художественных галерей, музеев. Джулиан Куист был гениальным менеджером. Сладострастную красавицу, сопровождающую его в этот вечер в "Гарден", звали Лидия Мортон. Она была похожа на очаровательную манекенщицу высокой моды; на самом деле Лидия являлась талантливым разработчиком и аналитиком. Впрочем, она исполняла у Куиста и другие обязанности. Бобби Хиллиард, молодой человек в обычном смокинге, похожий на робкого молодого Джимми Стюарта, был помощником Куиста.
Куист в последние несколько лет разбирался с особыми ситуациями, возникавшими у Джонни Сандза, и руководил рекламой для этой особой благотворительной акции в "Гарден". И теперь все находившиеся в кабинете смотрели на него, ожидая ответа.
- Через пять - десять минут Джонни вылетает из Чикаго, - объявил он взволнованной группе. - Время в полете - около двух часов. Номер рейса семьсот четырнадцать. Бобби, организуй полицейское сопровождение из аэропорта.
- Хорошо.
- В лучшем случае он прибудет сюда в половине двенадцатого, - подытожил Мюррей Клинг. - Как вы предполагаете разобраться со сложившейся здесь ситуацией?
- Начинать вечер, как будто ничего не случилось, - ответил Куист. Никто и не ожидает, что Джонни появится в начале программы. Я попытаюсь отыскать известного всем журналиста - Уолтера Кронкайта или кого-нибудь такого же ранга. Мы выпустим его с новостями, и пусть он передаст собравшимся послание Джонни.
- Какое послание?
- Он готов петь для них до завтрака, если они дождутся его.
- Господи, моя девушка ждет меня на уик-энд... - пробормотал Мюррей Клинг.
Уголок рта Куиста слегка приподнялся. Он в упор посмотрел на Лидию Мортон.
- Меня тоже, - заметил он. - Но мы делаем это не ради Джонни, Клинг. Ради сотен тысяч больных людей.
- А что, если у меня иссякнут шутки?
- Займись стриптизом, - посоветовал Куист. - Лучше чередуй одно с другим.
Джонни Сандз был наиярчайшей звездой в мире развлечений. Два года назад, когда он покинул сцену, ему стукнуло пятьдесят шесть. Тогда он был на вершине славы, мультимиллионер, легенда своего времени. Он принадлежал к тому же кругу музыкантов, что и Фрэнк Синатра и Бинг Кросби. Карьера его шла по накатанной дорожке. Он начинал где-то на Среднем Западе с маленькой группой, играя на трубе и напевая песенки. Затем группа переехала в Нью-Йорк и играла в одном из модных местечек на Пятьдесят второй улице. В конце концов их пригласили в театр "Парамаунт". Там когда-то начинал Руди Валли с мегафоном, Синатра - с вопящими на балконе девушками. Джонни был просто одним из группы, но стал гвоздем программы. Когда он выступал вперед, чтобы сыграть в своей неподражаемой манере на трубе, зал сходил с ума, а когда пел, девушки рыдали и стонали от восторга. Сандз стал модным. Его пластинки побивали рекорды. "Варьете", эта библия шоу-бизнеса, назвала его белым Луи Армстронгом. Они ошиблись. Джонни Сандз существовал сам по себе. Он не был похож ни на кого. Ему удавалось, подобно Синатре, делать простыми и понятными слова любой песни. Он играл на трубе как Армстронг. И, как никто другой, он мог стать причиной беспорядков среди женской половины слушателей.
В свое время Джонни был четырежды женат, и каждый раз - на красивой женщине. Он играл в азартные игры, вел разгульный образ жизни, всегда окруженный толпой лизоблюдов. И в то же время Джонни обладал добрым сердцем. Он вообще был отзывчивым человеком. Он дал больше благотворительных концертов - совершенно бесплатно, - чем кто-то другой в мире шоу-бизнеса. Он помогал многим потерпевшим в жизни крушение, поддерживал ветеранов сцены. Он был дерзким и преданным, необузданным в общественных местах и дисциплинированным в работе. Он никогда не боялся конкуренции и не испытывал зависти к другим. Он помогал десяткам молодых певцов достичь успеха. Говорили, что ему принадлежит половина Лос-Анджелеса, и он без колебаний предоставил бы целый отель для завтрака, если кому-то это очень захотелось бы.
Короче, Джонни Сандз был неповторим и оригинален, этот человек своего времени.
Итак, Джонни Сандз опаздывал. Можно было заключать пари десять к одному, что публика будет его ждать.
Куист организовал все со своей обычной практической сметкой. Мюррей Клинг начал представление привычным монологом, нанося удары по всем и каждому - от Никсона до королевы Елизаветы, от Марты Митчелл до Мохаммеда Али. Публика была в восторге. Возвращался Джонни Сандз! Популярная рок-группа потрясала стропила. Молодой певец, который заявил, что он "всем обязан Джонни Сандзу", исполнил свой номер. Известный актер заблаговременно обратился к присутствующим с призывом делать благотворительные взносы. Молодая певица в знак уважения к Джонни осчастливила мужскую половину публики.
За это время Куист разыскал подходящего журналиста. Ему не удалось уговорить Уолтера Кронкайта выступить с таким коротким сообщением, но его должен был заменить Брайан Марр.
- Я хочу прочитать вам последние новости, - объявил Марр публике, которая вежливо приветствовала его. - Шестьдесят второй рейс из Чикаго, направлявшийся в Нью-Йорк, возвратили обратно около часа назад, так как было получено сообщение, что в самолет подложена бомба. Среди пассажиров этого рейса находился Джонни Сандз.
В публике пронесся вздох ужаса, раздались крики: "Нет, нет!" Марру пришлось, подняв руки, призвать всех к тишине.
- С Джонни полный порядок! - крикнул он в микрофон. - Заверяю вас, Джонни в полной безопасности!
Раздался вздох облегчения, затем зал взорвался аплодисментами. После чего публику ожидало большое разочарование.
- Около сорока минут назад Джонни вылетел из Чикаго, - объявил Марр. Он должен прибыть в Нью-Йорк в течение часа, может, чуть позже. Его поджидает полицейский эскорт, чтобы сопровождать его до "Гарден". И он передает вам следующее сообщение: "Скажите им, что я буду петь для них до завтрака, если они дождутся меня!"
Гром аплодисментов приветствовал эти слова. Мюррей Клинг снова взял инициативу в свои руки, немного вспотев от напряжения. Ему предстояло провести на сцене около полутора часов. Он оглядел просторный зал. Никто пока не ушел, но он уже ощущал легкую перемену в настроении своей аудитории. Теперь его вызывали на соревнование - на соревнование, из которого он должен был выйти победителем.
Это был бег на длинную дистанцию. Снова выступали певцы. Рок-группа исполнила свой номер с несколько меньшей живостью. Джаз-банд, который заполнял паузы, казалось, дошел до безумия. Люди выходили в буфет и комнаты отдыха, чтобы скоротать время. И затем, когда казалось, что этому уже не будет конца, посреди длинной запутанной шутки, которую пытался всучить им Мюррей Клинг, из вестибюля в зал донеслись отдаленные звуки - высокие ясные звуки трубы.
Это походило на волшебство. Мелодию подхватили двадцать тысяч глоток.
Джонни Сандз вернулся. Он появился в отдаленном проходе между рядами, золотая труба поднята к небу.
Когда стройными рядами входят праведники,
Когда стройными рядами входят праведники...
Джаз-банд подхватил мелодию. Пробежав по проходу между рядами, Джонни вспрыгнул на сцену. Широким жестом он призвал толпу присоединиться к нему, подав им знак своей трубой. Затем он оказался у микрофона и запел:
Когда входят праведники,
Когда входят праведники...
Женщины вопили от восторга. Тысячи голосов подхватили мелодию. Наконец песня закончилась, и он поднял руки, призывая к молчанию.
- Вы все великолепны! - сказал он.
Гул восторга. Лидия, сидевшая рядом с Куистом в десятом ряду, прижалась к своему спутнику.
- Боже мой, мне и в голову не приходило, что труба может быть сексуальной, - прошептала она.
- Ошибаешься, - поправил ее Куист. - Все дело в человеке. Ему не дашь больше сорока, и он выглядит хорошо сохранившимся для своих сорока лет.
Джонни снова призвал к тишине.
- Вы столько времени ждали меня, - сказал он. - Дайте мне десять минут, чтобы сполоснуть лицо и надеть свой парадный костюм, потом я останусь с вами сколько захотите. Навсегда, если пожелаете.
Он спустился со сцены и, направляясь по проходу между рядами, прошел мимо Куиста и Лидии. За ним по пятам следовал Эдди Уизмер, его мальчик на побегушках, похожий на Мики Руни. Джонни остановился около Куиста. Вблизи он выглядел напряженным и взволнованным - вполне на свой возраст.
- Мне надо поговорить с тобой, дружище, - сказал он Куисту.
- Конечно, Джонни, - ответил Куист. - Завтра. Приходи ко мне около одиннадцати завтра утром, и мы выпьем за завтраком.
- Сегодня ночью, когда все это закончится! - возразил Джонни. - Я нуждаюсь в твоей помощи, дружище. Господи, как мне нужна твоя помощь!
И он пошел дальше, а девушки цеплялись за его одежду.
Глава 2
Что касается музыки, то эту ночь невозможно забыть. Джонни был в своей лучшей форме и, похоже, не знал усталости. Он пел и играл Кола Портера и Джероми Керна, Гершвина и Берлина, "Битлз" и Берта Бакарака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19