- Очевидно, я ещё не успел все тут разобрать и разложить по полочкам.
- Тебе помочь?
- Нет, не надо.
Он вновь принялся за работу и восстановил прежний порядок, положив каждую вещь и пружинку отдельно. Снежана не уходила, стояла рядом и молча наблюдала за ним. Владислав затылком чувствовал её заинтересованный взгляд, и это раздражало его.
- Ты не хочешь что-нибудь приготовить поесть? Или в магазин сходить? не выдержал наконец он.
- Тебе нужно, чтобы я исчезла? - обиделась Снежана. - Хорошо, я уйду.
Драгуров смотрел, как она выходит из комнаты и закрывает дверь. Работать расхотелось. Расхотелось ковыряться во всех этих внутренностях, напоминающих человеческие органы, останки трупа, словно он был патологоанатомом и ему предстояло выяснить, отчего умер пациент? Он почувствовал отвращение и даже какой-то скрытый страх, пробуждающийся в груди. "Ну её к дьяволу, эту куклу!" - подумал он. Все равно ничего не найти. По крайней мере, сейчас. Глупо искать черную кошку в темной комнате, особенно если её там нет. Надо подождать, когда кошка хотя бы вернется... И тут он действительно услышал какие-то звуки, напоминающие плач ребенка, о чем совсем недавно говорила Снежана. Владислав прислушался, пытаясь понять, откуда они раздаются. Ведь не может же всхлипывать этот металлический мальчик, разделенный на части? Ему показалось, что он сходит с ума от напряжения и растущего в нем ужаса.
- Нет, нет! - прошептал он, резко поднявшись и опрокинув стул. Затем, пятясь, выскочил из комнаты.
В коридоре, прижавшись к стене лбом, стояла Снежана. Плечи её вздрагивали. Драгуров вытер об себя вспотевшие ладони, подошел к девушке и повернул к себе. Она продолжала закрывать руками глаза, а припухшие губы шептали:
- Не хочу... нет... ничего не выйдет... все напрасно... обречены... я виновата... зря...
- Ну, успокойся! - произнес Владислав, обнимая её и ласково поглаживая. Он поцеловал её в глаза, губы, нежно прижал к себе, и девушка перестала содрогаться от плача. Оборвался и шепот, слезы как-то мгновенно высохли на её щеках. Еще несколько секунд - и вот она уже улыбнулась, а глаза озорно сверкнули.
"Если она притворялась, то очень искусно", - подумал Владислав, но тут же с отбросил от себя эту мысль. Ему казалось, что сейчас в нем живут два человека. Один любил и тянулся к ней, другой - подозревал в чем-то и отталкивал. Возможно, Снежана почувствовала это, потому что губы её вновь предательски задрожали.
- Какой же я идиот... - прошептал Драгуров, крепко, изо всех сил обнимая её. - Прости меня, прости...
- Мы с тобой как два путника, которые по одиночке заблудились в лесу, но вышли на одну тропинку, - ответила она. - Мы встретились, но разве пройдем мимо?
Владислав жадно поцеловал её, забывая обо всем: об этой механической игрушке на столе, о Карине, о дочери, о том отрезке пути, который они уже прошли вместе... Что ждет их всех впереди?
- Ты согласна быть со мной? - спросил он.
- Глупый вопрос, - не ответила, а выдохнула Снежана.
Ее платье соскользнуло с плеч, он наклонился и прижал его к лицу, вдыхая аромат тела. И смотрел на нее, словно вчитываясь в её стройную фигуру, освобождавшуюся от одежды. Блуждающий взгляд останавливался на тонких ключицах, напряженных изгибах бедра, дышащей от волнения груди, округлых коленях, открывающейся ему виноградной лозе жизни. И он припал к ней, как жаждущий вина странник... Он познавал её, как недоступную прежде книгу, полную тайн, любви, страсти, тех знаний, которые приходят лишь с бессмертием души и оставлением плоти.
Глава четырнадцатая
1
Отпустив бармена, Магомет прошелся вокруг стола, оглядывая Галю с головы до ног. Взгляд был нехорошим, каким-то оценивающим. Медальон болтался у него на толстом волосатом пальце.
- Это не мой, - солгала Галя и покраснела.
- Ты его нашла и повесила на шейку, - согласился Магомет, присаживаясь на диван. Галю он пригласил сесть рядом, но она выбрала стул, положив ладони на колени, словно прикрывая их. Теперь она ужасно стеснялась и своего короткого красного платья, и накрашенных губ, и черных колготок, и даже кружевного белья, будто его могли разглядеть под верхней одеждой.
- Что ты такая скованная? Боишься? - спросил Магомет. - Напрасно. Я тебе ничего плохого не сделаю. Ты давно знаешь Геру?
- С неделю, - робко ответила она.
- Врешь! - рявкнул Магомет. - Ты вместе с ним ограбила мой магазин и украла деньги из сейфа?
Галя испугалась не столько этого вопроса, сколько грозного окрика. На глаза у неё навернулись слезы.
- Ну-ну, - успокаивающе произнес хитрый кавказец. - Я ведь понимаю, что ты не виновата. Это он заставил тебя. Так?
Галя замотала головой. Она просто не понимала, чего от неё хотят.
- Он твой друг? Как это по-русски - хахаль? - продолжал допытываться Магомет. - Ты с ним спишь, да? И готова ради него на все? А то, что ты попадешь в тюрьму как соучастница, это ты понимаешь?
- Нет, - пролепетала она.
- Такая молодая красивая девушка - и за решеткой! Плохо, очень скверно. Ты зачем так вырядилась, отвечай! - заорал он.
Это походило на настоящий допрос, и от страха у неё стали путаться мысли.
Магомет то держал её на коротком поводке, то отпускал.
- Ты что, шлюха, да? Девка? - кричал он, а потом - другим тоном, гораздо тише: - Нет, конечно нет. Ты хорошая, славная девочка. Скромная. Просто тебе захотелось казаться взрослой. А знаешь, что делают со взрослыми девушками? Их кладут на спину. Может, и ты хочешь лечь и побаловаться? Тебе ведь уже приходилось этим заниматься? С Герой или другим мальчишкой? Иди сюда, быстро!
Галя послушно встала, на ватных ногах подошла и села с Магометом.
- Пожалуй, я тебе помогу, - ласково произнес он. - Я не отправлю тебя в милицию. Зачем? Я не хочу, чтобы ты пропадала. Выпей шампанского.
Магомет вытащил из бара бутылку, наполнил бокал.
- Пей. Не стесняйся, тебе ведь хочется. Сними свитер.
И вновь она не смогла ему противиться, словно он полностью подавил её волю. Сделав несколько глотков шампанского, сняла через голову свитер. Магомет жадно посмотрел на неё и тяжело задышал. Она ему действительно нравилась, и он знал, что будет потом.
Сначала он получит от неё все видимые удовольствия, заставит её исполнять любое желание - и пусть только попробует отказаться или сделает что-то не так! Потом он оставит её здесь до утра. Пусть на ней побарахтаются другие мальчики, им тоже надо. А завтра придет фургон. В нем будут и другие девчонки, собранные по всей Москве. Русские красавицы. Забитые и напуганные, боящиеся пикнуть. Они и не смогут пикнуть, потому что постоянно получают дозу. Так и покатятся без остановок до Кавказа. Он уже не первый раз отправлял этот фургон, и все проходило гладко. Если милиция и цеплялась, то неприятности всегда улаживались быстро. Кто откажется от денег в стране, где не платят зарплату?
Там, на Кавказе, их рассортируют. Одни отправятся ещё дальше - в Иран и Турцию, по публичным домам, другие останутся у местных, кого-то станут снимать в порнофильмах, а кто-то потом пойдет и на органы, тоже вещь достаточно прибыльная. С одной почки можно выручить до двадцати тысяч долларов. В Америке и Европе ждут трансплантантов, там нужны почки, печень, сердца, глазные яблоки, много всего... Торговый путь открыт, а на вырученную прибыль идет закупка вооружения, у тех же русских генералов - на войну с той же Россией. За счет русских мальчиков и девочек. Магомет засмеялся, открыто и цинично, глядя на вновь съежившуюся Галю.
- Ты не бойся, - ласково сказал он, протягивая руку и касаясь пальцами её шеи. - Какая тонкая кожа! - Он ущипнул её за щеку и опять засмеялся. Глупая мордашка, совсем глупая... А теперь раздевайся! До последней нитки, все скидывай. Ты у меня сейчас, сучка, попляшешь, - и взвизгнул, потому что Галя, изловчившись, укусила его за палец.
2
Успев приготовить только салат и - назло им! - овсяную кашу, Карина пошла открывать дверь. Вообще-то она надеялась, что у Колычева с Клеточкиным все же хватить ума и они не приедут, но оба весело раскачивались на пороге. Изрядно нагрузившийся режиссер завопил:
- Где наша дочь, показывай! Хочу видеть... - Он полез целоваться, но промахнулся, зацепился обо что-то и едва не свалился на пол. Алексей поддержал его и повел прямо к столу.
- А правда, где Галя? - спросил сценарист. Он тоже поцеловал Карину, и у него это вышло гораздо удачнее. Похоже, он вообще только притворялся пьяным.
- Я теперь и не представляю, где она все время ходит, - махнула рукой Карина. - Слишком взрослая стала.
- Хороша мать! - зарычал Николай, принюхиваясь к тарелке с овсянкой. Бр-р!.. Ведь знает, чего я терпеть не могу. Роковая женщина. А муж?
- Муж умер, - не слишком удачно пошутил Колычев, выставляя на стол бутылки. - На этой неделе. От несварения мозгов.
- Знаете что? Здесь вам не кабак! - разозлилась Карина.
Ей захотелось выставить их обоих вон. Прежде всего - Алексея, а Николай пусть прочухается где-нибудь в углу, на коврике. Но они и так почему-то временно присмирели, может, кончился запал или подействовал грозный окрик. Надо было перезарядиться батареи. Колычев принялся разливать вино.
- Не куксись, матушка! - сказал режиссер. - Я пришел. Встречайте салютом. Ты думаешь, я пьян? Нет, сейчас включу вторую скорость и дам задний ход. Алексей дурак.
- Почему? - спросил тот.
- Потому что тебе меня никогда не напоить. И все, что ты задумал, я вижу насквозь. Ты хочешь, чтобы я усыновил Карину.
- Ее-то за что? К тому же, она не мальчик, а девочка, и замужняя. Тс-с!.. Овдовевшая.
Карине стало смешно, хотя и противно: взрослые люди несли всякую чушь, глупо улыбались и походили на Арлекина и Петрушку. Один толстый, другой худой, и у обоих полное отсутствие мозгов. На них и обижаться-то не стоило. Напрасно она поддалась на уговоры и согласилась их принять. И эти дурацкие шутки насчет мужа... Кстати, где он? И что с Галей? От таких мыслей и от суматохи за столом у Карины разболелась голова, но смех и тосты не прекращались. Ей тоже пришлось пригубить вино, и она чуть опьянела, поскольку ей достаточно было и самой маленькой дозы.
- Еще, еще! - уговаривал Алексей, подливая им то шампанского, то сухой мартини, то коньяк из пузатой бутылки. - За хранительницу домашнего очага!
- Хороша "хранительница"! - рыгнул Клеточкин. - А вот моя Елкина-Палкина где-то в Сочах, на фестивале. Эх, Карина, почему ты не вышла за меня замуж, когда я тебе предлагал? Сейчас даже не проси, поздно.
- А она и не просит, - засмеялся Колычев. - Она умоляет, чтобы ты не блевал за столом, в кашу.
- Так вы будете снимать фильм? - спросила Карина, пытаясь увести разговор на серьезную тему. - Что там Ермилов? Решился как-то ваш конфликт или нет?
Оба они умолкли, будто выскочили на берег и отряхнулись. А потом вновь прыгнули в воду.
- Я ему всадил вилку в печень, - сказал Клеточкин. - Теперь так и ходит, держится за бок.
- Нет-нет, - замахал рукой Колычев. - Мы его привезли, в багажнике лежит, хочешь - принесем.
- Мне кажется, ничего у вас не получится, - вздохнула Карина. - Вы как малые дети. Напились вместо того чтобы что-то делать.
- А я уже делаю. Под стол, - икнул Клеточкин. - Дорогуша, проводи в туалет.
- Сам найдешь.
Но режиссер вдруг передумал. Он уставился на Колычева и погрозил ему пальцем. Грозил очень долго, пока Алексей не вытянул шею, попытавшись куснуть за палец.
- Я знаю, - проговорил Николай почти трезвым голосом. - Я знаю, что тебе предлагал Ермилов. Сволочь.
- Девка-помреж донесла? - весело спросил сценарист.
- Но запомни - только через мой труп.
- Ладно! - ещё веселее отозвался Колычев и подмигнул Карине.
3
- Я виновата перед тобой, прости, - произнесла вдруг Снежана, когда Владиславу показалось, что она уже спит, прижавшись к его груди.
- Ты не можешь быть виновата ни в чем, - отозвался он, любуясь её лицом, глазами с зеленоватым отливом, полураскрытыми губами, которые продолжали шептать:
- Нет, я тебя обманула, рассказала не все. Думала, это не так важно. Боялась. А теперь скажу.
- Тайны мадридского двора? - улыбнулся он.
- Уж не знаю какого. Мой дед, помимо всего прочего, вел вторую жизнь, о которой мало кто знал. Может быть, только наша семья и его ученики, друзья... Он занимался ворожбой, магией, не знаю, как объяснить. По-моему, это было для него самым главным, а все остальное - работа, строительство мостов - всего лишь дымовая завеса, ширма, прикрытие.
- Как ты узнала? - Драгуров не то чтобы удивился, но как-то напрягся, почувствовав, что она говорит правду. Более того, он ведь и сам догадывался, что старик, принесший ему эту механическую игрушку, далеко не так прост, как хотел казаться. Во всем его облике проступало что-то инфернальное, то, что трудно утаить. На человека, подверженного подобным занятиям, накладывается особая печать.
- Ведь это происходило на моих глазах, с детства, - продолжала девушка. - Все его причудливые заклинания, опыты, самопогружения и прочие магические обряды... К нему приходили люди... Конечно, я не принимала в этом никакого участия. Родители мои тоже. Мы были от всего этого далеки. А он никогда не принуждал нас и не настаивал. Насильно втянуть в это нельзя.
- Да. Человек сам выбирает дорогу, по которой ему идти, - согласился Драгуров. Ему было интересно слушать её, и сейчас перед ним открывалось многое из того, о чем он только догадывался.
- Ты ведь слышал, что он долгое время прожил в Китае и Индии? Я думаю, что знания, полученные им в Тибете, Маньчжурии, других центрах оккультизма - он много ездил - значительно пополнили его опыт, - продолжала Снежана. Он занимался и врачеванием. В детстве я почти никогда не болела... Своими снадобьями он лечил не только меня и родителей, но и всех наших знакомых. Это казалось причудой старого человека, но только потом я поняла, что в сущности являюсь - знаешь кем? - внучкой колдуна. Мага.
- И что ты ощутила?
- Сначала мне было смешно, потом любопытно. А затем мне стало как-то стыдно за него и неловко, поэтому я старалась никому не рассказывать. Ты первый.
- Любовь также связана с колдовством, - произнес Владислав. - Человек в этом состоянии готов поклоняться кому угодно, не отделяя смеха от слез. Смешивает кровь с потом, а жизнь - со смертью. Беспредельная любовь и всепоглощающая ненависть - как сестры.
- Наверное, это было и в нем, - сказала Снежана, вдумываясь в его слова. - Он был человеком и добрым, и... страшным. Иногда я просто боялась его, но любила слушать. Дед всегда очень интересно рассказывал, о самых необычных вещах. Еще с детства он тянулся ко всему загадочному. Там, в Болгарии, он обучался всему этому у одной старухи, ясновидящей. Он научился ходить по раскаленным углям, не обжигая ступни. Познал всякие премудрости: как управлять своим телом, воздействовать на другого человека с помощью гипноза... Все, о чем сейчас много пишут и говорят - телекинез, общение с запредельным миром и прочее. Иногда мне казалось, что он попросту ещё один сумасшедший, а может, так оно и было на самом деле. Но шарлатаном он не был, это я могу сказать совершенно точно.
- Многие из них обыкновенные обманщики, - согласился Драгуров. - Но далеко не все. На протяжении человеческой истории, с сотворения мира, они живут и существуют рядом с нами как обычные люди. Но они отличаются от нас. Некоторые достигают вершин своего могущества, иные стоят на подступах, но они есть, я знаю. И совращают других. Ведь главное для них - погубить душу, своей-то уже нет. Вот и подпитываются кровью или энергией попавших к ним в сети. Ты веришь в Бога? А кто-то верит в его извечного противника, в обезьяну. Нам стараются доказать научно, что все мы произошли от шимпанзе. Лишь бы изъять душу, а за ней - и разум... Но вот что мне непонятно: почему твой дед так странно погиб? Он ведь наверняка мог предвидеть многое и обладал колоссальными возможностями.
- В последнее время, может быть, год-полтора, он сильно сдал, ответила Снежана. - Стал слабеть, постоянно мерзнуть. Из него выходила жизнь, высыпалась, как из разбитых песочных часов. Это происходило буквально на глазах.
- Но почему его убили?!
- Возможно, искали куклу.
- Я понял. Она была для него не только талисманом, но и каким-то источником силы, - сказал Владислав. - И они хотели завладеть ею.
- Да. Они приходили к нему ещё год назад. Двое - мужчина и женщина. Я случайно подслушала их разговор. Речь шла о каком-то мальчике, но я тогда подумала, что они говорят про металлическую куклу. Они ушли ни с чем. Я только запомнила, что дед называл женщину Селеной. Как звали мужчину, не знаю. Потом... Потом однажды я увидела Селену и своего отца. Как они познакомились? Мои родители никогда не жили особенно дружно. У них были свои секреты друг от друга. Но этот секрет скрыть не удалось. Когда отец погиб, мама сказала мне, что его убила та женщина - Селена. Конечно, самой её в машине не было, но ведь всегда можно что-то испортить. Или подсыпать водителю снотворное. А механическая игрушка вновь оказалась у деда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
- Тебе помочь?
- Нет, не надо.
Он вновь принялся за работу и восстановил прежний порядок, положив каждую вещь и пружинку отдельно. Снежана не уходила, стояла рядом и молча наблюдала за ним. Владислав затылком чувствовал её заинтересованный взгляд, и это раздражало его.
- Ты не хочешь что-нибудь приготовить поесть? Или в магазин сходить? не выдержал наконец он.
- Тебе нужно, чтобы я исчезла? - обиделась Снежана. - Хорошо, я уйду.
Драгуров смотрел, как она выходит из комнаты и закрывает дверь. Работать расхотелось. Расхотелось ковыряться во всех этих внутренностях, напоминающих человеческие органы, останки трупа, словно он был патологоанатомом и ему предстояло выяснить, отчего умер пациент? Он почувствовал отвращение и даже какой-то скрытый страх, пробуждающийся в груди. "Ну её к дьяволу, эту куклу!" - подумал он. Все равно ничего не найти. По крайней мере, сейчас. Глупо искать черную кошку в темной комнате, особенно если её там нет. Надо подождать, когда кошка хотя бы вернется... И тут он действительно услышал какие-то звуки, напоминающие плач ребенка, о чем совсем недавно говорила Снежана. Владислав прислушался, пытаясь понять, откуда они раздаются. Ведь не может же всхлипывать этот металлический мальчик, разделенный на части? Ему показалось, что он сходит с ума от напряжения и растущего в нем ужаса.
- Нет, нет! - прошептал он, резко поднявшись и опрокинув стул. Затем, пятясь, выскочил из комнаты.
В коридоре, прижавшись к стене лбом, стояла Снежана. Плечи её вздрагивали. Драгуров вытер об себя вспотевшие ладони, подошел к девушке и повернул к себе. Она продолжала закрывать руками глаза, а припухшие губы шептали:
- Не хочу... нет... ничего не выйдет... все напрасно... обречены... я виновата... зря...
- Ну, успокойся! - произнес Владислав, обнимая её и ласково поглаживая. Он поцеловал её в глаза, губы, нежно прижал к себе, и девушка перестала содрогаться от плача. Оборвался и шепот, слезы как-то мгновенно высохли на её щеках. Еще несколько секунд - и вот она уже улыбнулась, а глаза озорно сверкнули.
"Если она притворялась, то очень искусно", - подумал Владислав, но тут же с отбросил от себя эту мысль. Ему казалось, что сейчас в нем живут два человека. Один любил и тянулся к ней, другой - подозревал в чем-то и отталкивал. Возможно, Снежана почувствовала это, потому что губы её вновь предательски задрожали.
- Какой же я идиот... - прошептал Драгуров, крепко, изо всех сил обнимая её. - Прости меня, прости...
- Мы с тобой как два путника, которые по одиночке заблудились в лесу, но вышли на одну тропинку, - ответила она. - Мы встретились, но разве пройдем мимо?
Владислав жадно поцеловал её, забывая обо всем: об этой механической игрушке на столе, о Карине, о дочери, о том отрезке пути, который они уже прошли вместе... Что ждет их всех впереди?
- Ты согласна быть со мной? - спросил он.
- Глупый вопрос, - не ответила, а выдохнула Снежана.
Ее платье соскользнуло с плеч, он наклонился и прижал его к лицу, вдыхая аромат тела. И смотрел на нее, словно вчитываясь в её стройную фигуру, освобождавшуюся от одежды. Блуждающий взгляд останавливался на тонких ключицах, напряженных изгибах бедра, дышащей от волнения груди, округлых коленях, открывающейся ему виноградной лозе жизни. И он припал к ней, как жаждущий вина странник... Он познавал её, как недоступную прежде книгу, полную тайн, любви, страсти, тех знаний, которые приходят лишь с бессмертием души и оставлением плоти.
Глава четырнадцатая
1
Отпустив бармена, Магомет прошелся вокруг стола, оглядывая Галю с головы до ног. Взгляд был нехорошим, каким-то оценивающим. Медальон болтался у него на толстом волосатом пальце.
- Это не мой, - солгала Галя и покраснела.
- Ты его нашла и повесила на шейку, - согласился Магомет, присаживаясь на диван. Галю он пригласил сесть рядом, но она выбрала стул, положив ладони на колени, словно прикрывая их. Теперь она ужасно стеснялась и своего короткого красного платья, и накрашенных губ, и черных колготок, и даже кружевного белья, будто его могли разглядеть под верхней одеждой.
- Что ты такая скованная? Боишься? - спросил Магомет. - Напрасно. Я тебе ничего плохого не сделаю. Ты давно знаешь Геру?
- С неделю, - робко ответила она.
- Врешь! - рявкнул Магомет. - Ты вместе с ним ограбила мой магазин и украла деньги из сейфа?
Галя испугалась не столько этого вопроса, сколько грозного окрика. На глаза у неё навернулись слезы.
- Ну-ну, - успокаивающе произнес хитрый кавказец. - Я ведь понимаю, что ты не виновата. Это он заставил тебя. Так?
Галя замотала головой. Она просто не понимала, чего от неё хотят.
- Он твой друг? Как это по-русски - хахаль? - продолжал допытываться Магомет. - Ты с ним спишь, да? И готова ради него на все? А то, что ты попадешь в тюрьму как соучастница, это ты понимаешь?
- Нет, - пролепетала она.
- Такая молодая красивая девушка - и за решеткой! Плохо, очень скверно. Ты зачем так вырядилась, отвечай! - заорал он.
Это походило на настоящий допрос, и от страха у неё стали путаться мысли.
Магомет то держал её на коротком поводке, то отпускал.
- Ты что, шлюха, да? Девка? - кричал он, а потом - другим тоном, гораздо тише: - Нет, конечно нет. Ты хорошая, славная девочка. Скромная. Просто тебе захотелось казаться взрослой. А знаешь, что делают со взрослыми девушками? Их кладут на спину. Может, и ты хочешь лечь и побаловаться? Тебе ведь уже приходилось этим заниматься? С Герой или другим мальчишкой? Иди сюда, быстро!
Галя послушно встала, на ватных ногах подошла и села с Магометом.
- Пожалуй, я тебе помогу, - ласково произнес он. - Я не отправлю тебя в милицию. Зачем? Я не хочу, чтобы ты пропадала. Выпей шампанского.
Магомет вытащил из бара бутылку, наполнил бокал.
- Пей. Не стесняйся, тебе ведь хочется. Сними свитер.
И вновь она не смогла ему противиться, словно он полностью подавил её волю. Сделав несколько глотков шампанского, сняла через голову свитер. Магомет жадно посмотрел на неё и тяжело задышал. Она ему действительно нравилась, и он знал, что будет потом.
Сначала он получит от неё все видимые удовольствия, заставит её исполнять любое желание - и пусть только попробует отказаться или сделает что-то не так! Потом он оставит её здесь до утра. Пусть на ней побарахтаются другие мальчики, им тоже надо. А завтра придет фургон. В нем будут и другие девчонки, собранные по всей Москве. Русские красавицы. Забитые и напуганные, боящиеся пикнуть. Они и не смогут пикнуть, потому что постоянно получают дозу. Так и покатятся без остановок до Кавказа. Он уже не первый раз отправлял этот фургон, и все проходило гладко. Если милиция и цеплялась, то неприятности всегда улаживались быстро. Кто откажется от денег в стране, где не платят зарплату?
Там, на Кавказе, их рассортируют. Одни отправятся ещё дальше - в Иран и Турцию, по публичным домам, другие останутся у местных, кого-то станут снимать в порнофильмах, а кто-то потом пойдет и на органы, тоже вещь достаточно прибыльная. С одной почки можно выручить до двадцати тысяч долларов. В Америке и Европе ждут трансплантантов, там нужны почки, печень, сердца, глазные яблоки, много всего... Торговый путь открыт, а на вырученную прибыль идет закупка вооружения, у тех же русских генералов - на войну с той же Россией. За счет русских мальчиков и девочек. Магомет засмеялся, открыто и цинично, глядя на вновь съежившуюся Галю.
- Ты не бойся, - ласково сказал он, протягивая руку и касаясь пальцами её шеи. - Какая тонкая кожа! - Он ущипнул её за щеку и опять засмеялся. Глупая мордашка, совсем глупая... А теперь раздевайся! До последней нитки, все скидывай. Ты у меня сейчас, сучка, попляшешь, - и взвизгнул, потому что Галя, изловчившись, укусила его за палец.
2
Успев приготовить только салат и - назло им! - овсяную кашу, Карина пошла открывать дверь. Вообще-то она надеялась, что у Колычева с Клеточкиным все же хватить ума и они не приедут, но оба весело раскачивались на пороге. Изрядно нагрузившийся режиссер завопил:
- Где наша дочь, показывай! Хочу видеть... - Он полез целоваться, но промахнулся, зацепился обо что-то и едва не свалился на пол. Алексей поддержал его и повел прямо к столу.
- А правда, где Галя? - спросил сценарист. Он тоже поцеловал Карину, и у него это вышло гораздо удачнее. Похоже, он вообще только притворялся пьяным.
- Я теперь и не представляю, где она все время ходит, - махнула рукой Карина. - Слишком взрослая стала.
- Хороша мать! - зарычал Николай, принюхиваясь к тарелке с овсянкой. Бр-р!.. Ведь знает, чего я терпеть не могу. Роковая женщина. А муж?
- Муж умер, - не слишком удачно пошутил Колычев, выставляя на стол бутылки. - На этой неделе. От несварения мозгов.
- Знаете что? Здесь вам не кабак! - разозлилась Карина.
Ей захотелось выставить их обоих вон. Прежде всего - Алексея, а Николай пусть прочухается где-нибудь в углу, на коврике. Но они и так почему-то временно присмирели, может, кончился запал или подействовал грозный окрик. Надо было перезарядиться батареи. Колычев принялся разливать вино.
- Не куксись, матушка! - сказал режиссер. - Я пришел. Встречайте салютом. Ты думаешь, я пьян? Нет, сейчас включу вторую скорость и дам задний ход. Алексей дурак.
- Почему? - спросил тот.
- Потому что тебе меня никогда не напоить. И все, что ты задумал, я вижу насквозь. Ты хочешь, чтобы я усыновил Карину.
- Ее-то за что? К тому же, она не мальчик, а девочка, и замужняя. Тс-с!.. Овдовевшая.
Карине стало смешно, хотя и противно: взрослые люди несли всякую чушь, глупо улыбались и походили на Арлекина и Петрушку. Один толстый, другой худой, и у обоих полное отсутствие мозгов. На них и обижаться-то не стоило. Напрасно она поддалась на уговоры и согласилась их принять. И эти дурацкие шутки насчет мужа... Кстати, где он? И что с Галей? От таких мыслей и от суматохи за столом у Карины разболелась голова, но смех и тосты не прекращались. Ей тоже пришлось пригубить вино, и она чуть опьянела, поскольку ей достаточно было и самой маленькой дозы.
- Еще, еще! - уговаривал Алексей, подливая им то шампанского, то сухой мартини, то коньяк из пузатой бутылки. - За хранительницу домашнего очага!
- Хороша "хранительница"! - рыгнул Клеточкин. - А вот моя Елкина-Палкина где-то в Сочах, на фестивале. Эх, Карина, почему ты не вышла за меня замуж, когда я тебе предлагал? Сейчас даже не проси, поздно.
- А она и не просит, - засмеялся Колычев. - Она умоляет, чтобы ты не блевал за столом, в кашу.
- Так вы будете снимать фильм? - спросила Карина, пытаясь увести разговор на серьезную тему. - Что там Ермилов? Решился как-то ваш конфликт или нет?
Оба они умолкли, будто выскочили на берег и отряхнулись. А потом вновь прыгнули в воду.
- Я ему всадил вилку в печень, - сказал Клеточкин. - Теперь так и ходит, держится за бок.
- Нет-нет, - замахал рукой Колычев. - Мы его привезли, в багажнике лежит, хочешь - принесем.
- Мне кажется, ничего у вас не получится, - вздохнула Карина. - Вы как малые дети. Напились вместо того чтобы что-то делать.
- А я уже делаю. Под стол, - икнул Клеточкин. - Дорогуша, проводи в туалет.
- Сам найдешь.
Но режиссер вдруг передумал. Он уставился на Колычева и погрозил ему пальцем. Грозил очень долго, пока Алексей не вытянул шею, попытавшись куснуть за палец.
- Я знаю, - проговорил Николай почти трезвым голосом. - Я знаю, что тебе предлагал Ермилов. Сволочь.
- Девка-помреж донесла? - весело спросил сценарист.
- Но запомни - только через мой труп.
- Ладно! - ещё веселее отозвался Колычев и подмигнул Карине.
3
- Я виновата перед тобой, прости, - произнесла вдруг Снежана, когда Владиславу показалось, что она уже спит, прижавшись к его груди.
- Ты не можешь быть виновата ни в чем, - отозвался он, любуясь её лицом, глазами с зеленоватым отливом, полураскрытыми губами, которые продолжали шептать:
- Нет, я тебя обманула, рассказала не все. Думала, это не так важно. Боялась. А теперь скажу.
- Тайны мадридского двора? - улыбнулся он.
- Уж не знаю какого. Мой дед, помимо всего прочего, вел вторую жизнь, о которой мало кто знал. Может быть, только наша семья и его ученики, друзья... Он занимался ворожбой, магией, не знаю, как объяснить. По-моему, это было для него самым главным, а все остальное - работа, строительство мостов - всего лишь дымовая завеса, ширма, прикрытие.
- Как ты узнала? - Драгуров не то чтобы удивился, но как-то напрягся, почувствовав, что она говорит правду. Более того, он ведь и сам догадывался, что старик, принесший ему эту механическую игрушку, далеко не так прост, как хотел казаться. Во всем его облике проступало что-то инфернальное, то, что трудно утаить. На человека, подверженного подобным занятиям, накладывается особая печать.
- Ведь это происходило на моих глазах, с детства, - продолжала девушка. - Все его причудливые заклинания, опыты, самопогружения и прочие магические обряды... К нему приходили люди... Конечно, я не принимала в этом никакого участия. Родители мои тоже. Мы были от всего этого далеки. А он никогда не принуждал нас и не настаивал. Насильно втянуть в это нельзя.
- Да. Человек сам выбирает дорогу, по которой ему идти, - согласился Драгуров. Ему было интересно слушать её, и сейчас перед ним открывалось многое из того, о чем он только догадывался.
- Ты ведь слышал, что он долгое время прожил в Китае и Индии? Я думаю, что знания, полученные им в Тибете, Маньчжурии, других центрах оккультизма - он много ездил - значительно пополнили его опыт, - продолжала Снежана. Он занимался и врачеванием. В детстве я почти никогда не болела... Своими снадобьями он лечил не только меня и родителей, но и всех наших знакомых. Это казалось причудой старого человека, но только потом я поняла, что в сущности являюсь - знаешь кем? - внучкой колдуна. Мага.
- И что ты ощутила?
- Сначала мне было смешно, потом любопытно. А затем мне стало как-то стыдно за него и неловко, поэтому я старалась никому не рассказывать. Ты первый.
- Любовь также связана с колдовством, - произнес Владислав. - Человек в этом состоянии готов поклоняться кому угодно, не отделяя смеха от слез. Смешивает кровь с потом, а жизнь - со смертью. Беспредельная любовь и всепоглощающая ненависть - как сестры.
- Наверное, это было и в нем, - сказала Снежана, вдумываясь в его слова. - Он был человеком и добрым, и... страшным. Иногда я просто боялась его, но любила слушать. Дед всегда очень интересно рассказывал, о самых необычных вещах. Еще с детства он тянулся ко всему загадочному. Там, в Болгарии, он обучался всему этому у одной старухи, ясновидящей. Он научился ходить по раскаленным углям, не обжигая ступни. Познал всякие премудрости: как управлять своим телом, воздействовать на другого человека с помощью гипноза... Все, о чем сейчас много пишут и говорят - телекинез, общение с запредельным миром и прочее. Иногда мне казалось, что он попросту ещё один сумасшедший, а может, так оно и было на самом деле. Но шарлатаном он не был, это я могу сказать совершенно точно.
- Многие из них обыкновенные обманщики, - согласился Драгуров. - Но далеко не все. На протяжении человеческой истории, с сотворения мира, они живут и существуют рядом с нами как обычные люди. Но они отличаются от нас. Некоторые достигают вершин своего могущества, иные стоят на подступах, но они есть, я знаю. И совращают других. Ведь главное для них - погубить душу, своей-то уже нет. Вот и подпитываются кровью или энергией попавших к ним в сети. Ты веришь в Бога? А кто-то верит в его извечного противника, в обезьяну. Нам стараются доказать научно, что все мы произошли от шимпанзе. Лишь бы изъять душу, а за ней - и разум... Но вот что мне непонятно: почему твой дед так странно погиб? Он ведь наверняка мог предвидеть многое и обладал колоссальными возможностями.
- В последнее время, может быть, год-полтора, он сильно сдал, ответила Снежана. - Стал слабеть, постоянно мерзнуть. Из него выходила жизнь, высыпалась, как из разбитых песочных часов. Это происходило буквально на глазах.
- Но почему его убили?!
- Возможно, искали куклу.
- Я понял. Она была для него не только талисманом, но и каким-то источником силы, - сказал Владислав. - И они хотели завладеть ею.
- Да. Они приходили к нему ещё год назад. Двое - мужчина и женщина. Я случайно подслушала их разговор. Речь шла о каком-то мальчике, но я тогда подумала, что они говорят про металлическую куклу. Они ушли ни с чем. Я только запомнила, что дед называл женщину Селеной. Как звали мужчину, не знаю. Потом... Потом однажды я увидела Селену и своего отца. Как они познакомились? Мои родители никогда не жили особенно дружно. У них были свои секреты друг от друга. Но этот секрет скрыть не удалось. Когда отец погиб, мама сказала мне, что его убила та женщина - Селена. Конечно, самой её в машине не было, но ведь всегда можно что-то испортить. Или подсыпать водителю снотворное. А механическая игрушка вновь оказалась у деда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35