Боец влетел в машину своего хозяина через заднюю дверь головой вперед, выбил противоположную дверь и упал на асфальт по другую сторону машины вместе со своим подельником, бывшим только что на заднем сидении. Нашкодьянц сидел изогнувшись и держась обеими руками за уши. Водитель осторожно приоткрыл дверь и стремительно рванул на противоположную сторону проспекта.
Янсон, взяв Полину Антоновну за плечи, довел её до входа в ресторан, распахнул дверь, втолкнул женщину внутрь, а сам остался на улице. Шкворень прямиком направилась в туалет полюбоваться изменениями во внешности. Вернувшись в зал, она вопреки желанию и ожиданиям не нашла Янсона. Полина Антоновна приблизилась к дремлющему за своим столиком Шайтанову.
- Олег, проснись.
Пьяный-пьяный, а соображает зачем он здесь.
- Нашла их?
- Нет, но найдутся. Есть такие предположения. Поехали по домам.
Дома, несмотря на усталость, Полина долго не могла уснуть. Вставала, пила чай, рассеянно читала газету, ложилась, опять вставала, курила. Непроизвольно она снова и снова видела жестокое избиение её мучителей. Длинноволосый варвар, будто бесстрастная машина для убийства с считанные минуты разгромил машину, избил пассажиров, а её спас. В который раз она рассеянно прочитывала одно и то же в газете, но только сейчас вдруг сосредоточилась. Статья в газетном подвале заинтересовала её. Она прибавляла что-то в её смутные догадки. Речь шла о выставке полотен французского художника Жоржа де ла Тура, жившего в первой половине семнадцатого века. Под фотографиями двух картин, написанных в разной технике и передающих разительно противоположную атмосферу, стояла интригующая подпись: "Картины де Ла Тура "Новорожденный" и "Лютнист". Считается, что эти работы сделал один человек, художник с раздвоенным сознанием. Или их было просто двое?". Полина Антоновна подробно прочитала всю статью.
"После первой выставки де ла Тура в музее Оранжери в Париже в 1934 году всем стало ясно, что Франция вернула себе ещё одного гения. Считалось, что сначала у лотарингца были работы с дневным освещением, затем - с вечерним. Картина "Брошенные деньги", найденная во Львове, доказала, что де ла Тур работал в двух разных манерах параллельно. Но разница между этими манерами письма настолько разительна, (не только по технике, но и по уровню исполнения), что можно сделать следующее предположение: де ла Туров было по крайней мере двое. Один из них - гений, другой - просто талантливый художник. Тот де ла Тур, который был лишь талантлив, писал жанровые сценки про убогих, жуликов и обманщиков в подражание голландским и немецким мастерам. Эта живопись выглядит более плоской, выражение лиц "фаворитов луны" карикатурны и пусты, как пуст тот мир, в котором они живут.
Другой де ла Тур, гений, - автор дюжины шедевров исключительно на религиозные темы. Там единственный источник света - свеча, а лицо, да и вся картина, излучают такой покой и любовь, что впору говорить о самих вершинах человеческого духа. Как уживался де ла Тур - циник с де ла Туром - истово верующим, объяснить трудно, если опять не предположить, что их было двое. Один говорил о том, что мир ужасен, хотя временами и забавен, другой - что он прекрасен, хотя и полон тайн".
Шкворень задумалась.
ПРИМАНКА АНЖЕЛА
- Георгий, я хочу поблагодарить за вчерашнее.
Шкворень, поспав часа четыре, утром приехала на службу в обычное для неё время. В первую очередь внимательно прочитала сообщения о происшествиях и преступлениях в городе и области. Ничего, связанного с ураном, за сутки не произошло. Уже легче. Может быть привезли одну партию и больше не будет? Вряд ли. Удача окрыляет. Поставка новых таблеток - дело времени. Их могут доставить в Петербург в течение недели из любого уголка России. Полина сделала все, чтобы торговцы нашли её как посредника в приобретении радиоактивного вещества. Если не перехватит Герострат или кто-то другой, купивший первую партию. Но вряд ли этот неизвестный станет тратить бешеные деньги для повторения провокации.
Среди прочих выделялось сообщение из области. В лесочке близ Шапок обнаружили свежее захоронение. Во время посадки редких видов кедра трактор выворотил из земли два тела. Потом рабочие обнаружили ещё троих. И еще... Один труп был обезглавлен.
Шкворень вызвала Шайтанова:
- Читал?
У начальника отдела угрозыска с утра трещала голова и один глаз был сплошь красным. Сказывалось ночное сидение в "Луче...".
- Угу. Я уже отправил туда Солнцевского и Коптева.
- Думаешь...
- Они это, лосевские быки, пропавшие без вести. И сам Лось безголовый. Я лично бы поехал, но моя башка... Как вы каждый вечер выдерживаете эту ресторанную карусель?
- Идея, Олег, греет. Чужая слава покоя не дает. Если будет информация по урану - сразу мне на стол.
Выпроводив Шайтанова, Полина Антоновна позвонила Янсону.
- Слышишь? Благодарю за вчерашнее.
- Ничего особенного, - ответил Георгий, - Тебе пока не стоит показываться в образе... Ну, в образе Анжелы.
- А уран? Анжела - это наживка для продавцов. Придется рисковать.
- Нашкодьянц написал заявление о нанесении материального ущерба?
- Пока нет. Если напишет, тебя будут искать. Не совсем тебя, а тебя в образе бандита.
- Ищите. Значит, ты и сегодня намерена дежурить в "Луче..."?
- Надо, Георгий. Если составишь компанию - буду очень рада.
- Присоединюсь, если не будет спектакля.
После разговора со Шкворень Янсон стал размышлять вслух:
- Уранщиков надо сдать. Если таблетки попадут какому-нибудь отмороженному авторитету, он затерроризирует весь город. То, что мы проделали с ураном покажется детской шалостью. Заодно и Полине поможем.
Ему ответили:
- Сдавай учителей без зазрения совести. Я их таблетками уже наигрался.
Поздним вечером в ресторанчике "Луч сквозь решетку" Полину Антоновну разыскали двое.
- Анжела - это ты?
Шкворень очаровательно улыбнулась.
- Что нужно милым людям, судя по всему, заезжим?
Мужчины были одеты по моде в совершенно новую одежду.
- Говорят, что ты рассказывала про человека, желающего что-то купить.
Шкворень перестала улыбаться.
- Ничего не знаю. Вчера ни с того ни с сего меня за эту болтовню отметелили. Может, вы тоже такие.
- За что отметелили?
- За то, что человека такого знаю. Я продавцов искала, а досталось, может быть, от конкурента. Или пострадавшего. Слышали, вчера эти гребаные таблетки по всему городу раскидали.
- Успокойся. Мы не те и не другие. Где покупатель?
- А вы не из ЧК?
- Тебе какая разница, если мы платим за информацию.
- Давайте стольник.
Неизвестный протянул Анжеле сто рублей.
- Вон он сидит, - Шкворень показала на Шайтанова, - Второй вечер напивается как свинья. Сейчас я ему шепну на ушко про вас.
Полина Антоновна, притворно покачиваясь, подошла к своему подчиненному, присела рядом, облокотилась на его плечо.
- Все, Олег, клюнули. Или продавцы или наши коллеги. Разберешься?
- Как-нибудь.
- Больше не пей.
- Как же, здесь бутылку оставлю. После заключения сделки обязательно обмою.
- После заключения хоть море выпей.
Полина взмахом руки пригласила к столу Шайтанова двух посетителей. Сама вернулась на место и стала наблюдать как начальник ОУР "разводит" уранщиков. Наблюдала не она одна.
Разговор за Шайтановским столиком велся тихо, но горячо. Один раз продавцы даже вставали, давая понять, что интересы не сходятся. Шайтанов усадил их на место. Снова говорили, горячились. Как ни пытался Олег Стефанович сбить цену, сибиряки стояли на 10 тысячах долларов. Сговорились. У "светячков", как окрестили их сотрудники УР, был свой план покупки-продажи.
- Вы передадите нам деньги здесь, на Лиговке. А товар получите во Всеволожске.
- Откуда нам знать, передали товар или нет. Мы вам отдадим баксы, а вы с ними ноги сделаете.
- А телефон на что? Наши передают товар, твои люди звонят тебе по трубке и подтверждают этот факт. Тогда ты даешь мне деньги. Якши?
Наконец парочка покинула начальника ОУР. Немного подождав, Шкворень подошла к Олегу, с удовольствием хватившему первую стопку после вынужденного перерыва в возлиянии.
- Пытался сбить цену, но эти светлячки с 10 тысяч долларов не сходят.
- Опять головная боль! Кто же нам даст такую сумму? Придется идти к самому Покровскому. Они не подставные?
- Говорок у них одинаковый, периферийный. Украли где-то уран не от хорошей жизни. Начало положено, надо дальше крутить. Деньги нужны завтра. Ребята осторожные, такую схему закатали - деньги передаем здесь, а уран получаем во Всеволожске. Связь по телефону.
Шайтанов замолчал, глядя за спину Полины Антоновны.
- Твой волосатый знакомец подвалил. Ох и не нравится он мне.
Шайтанов кивнул в сторону столика, где вчера сидели Георгий и "Анжела". Шкворень повернулась к Янсону, поприветствовала взмахом руки.
- Пока, Олег, не напивайся. Пойду душить бизнесмена насчет денег.
Встала, приветливо улыбаясь, подошла к Георгию, который встретил Полину поздравлениями.
- По вашему лицу вижу, что вас посетила удача. Оно светится.
- И ещё потому, что ты пришел. Можно тебя целомудренно поцеловать за вчерашнее?
Полина Антоновна, с трудом отыскав не заросшее волосами место, поцеловала Георгия в щеку.
- Если честно, вчера я больше испугалась тебя, чем людей ресторанщика Нашкодьянца. Твой бандитский грим так естественен, будто ты и впрямь жестокосердный убийца. А нож? Прямо меч какой-то. За такой статья светит, ты понимаешь?
- Понимаю, когда его вынимаю. Не терзайся, начальник. Все продумано, предусмотрено. Кинжал коллекционный, у меня справка есть. Любой суд оправдает.
- Георгий, я серьезно. Наша дружба закончится на первом же преступлении закона.
- Вчера я преступил закон. Разбил стекла в автомашине, угрожал холодным оружием, отрывал уши. Одно утешение, что потерпевшие меня не опознают. Единственный свидетель - это ты.
- Как должностное лицо могу квалифицировать твои действия как необходимую оборону женщины, незаконно лишенной свободы.
- Зачем Анжела понадобилась Нашкодьянцу, если не секрет?
- Ему были нужны продавцы металлокерамических таблеток. А мне он уготовил роль наживки, чем я в сущности и стала, но по своей воле.
Янсон, слушая Шкворень, внимательно оглядел зал ресторана.
- Здесь обязательно должны быть люди Нашкодьянца.
- Разумеется.
- Если не ушли следом за двумя продавцами урана.
Шкворень не стала сообщать, что и её люди из наружного наблюдения ушли за "светлячками".
- Откуда ты знаешь, что их двое?
- Разве ты мне не говорила? Просто знаю.
- Георгий, у меня опять к тебе шкурное дело. В последний раз. Не подачку прошу, а в долг. На пару дней.
- Конечно же опять не для себя просишь?
- Грешна.
- И наверняка 10 тысяч долларов.
- Как ты догадался?
- По глазам.
- Ты меня настораживаешь.
- Я и сам себя настораживаю. Когда тебе нужны деньги?
- Сейчас.
- До таких карманных денег я ещё не дорос. Надо сбегать в офис или домой.
- Куда ближе?
- Живу я здесь неподалеку.
- Интересно, как живет холостяк Янсон?
Георгий стушевался, что было замечено женщиной.
- Не волнуйся, в гости к тебе я не напрашиваюсь. Одежда и макияж распутной женщины сбивают тебя с толку. Вспомни кто я. По твоей теории внешние наслоения со временем проникают внутрь личности и ты теперь считаешь, что я почти проститутка.
- Начальник милиции вне подозрений. Я приглашаю вас заглянуть ко мне.
Шкворень скрестила две руки, давая понять, что разговор окончен.
- Нет, правда, только у меня не прибрано...
- Ничего, ничего. Честно говоря, мне страсть как любопытно.
Проходя мимо Шайтанова, Полина Антоновна напомнила:
- Олег Стефанович, время к полуночи. Отдохни, завтра будет сложный день.
- Так я уже отдыхаю. Лучший отдых, снятие стресса - в ней, родимой.
Олег Стефанович смотрел на опустевшую бутылку.
Полина Антоновна увидела в квартире Янсона гостиную и кухню. Двери в две другие комнаты были плотно закрыты. Свет приглушен.
- Вот как нынче живут холостяки.
- Как и прежде. А как живут незамужние женщины?
Полина не ответила, прошлась по комнате. Конечно евроремонт. Конечно же огромный экран телевизора и музыкальный центр. На столике журналы, газеты, книги. Книг в гостиной много. В шкафах, на полочках, даже на полу стопка.
- Детективами балуешься?
Георгий взял со столика всю груду печатной продукции.
- Случается, что и детективы почитываем.
Полина заметила, что много классики и работ по истории. Все лишнее, захламлявшее гостиную, на удивление быстро исчезло. Янсон проворно сновал по помещению. Он принес с кухни поднос со сладостями и фруктами, появилось вино, лед, лимоны.
- В комнатах полный бардак, я туда не приглашаю. Посидим здесь. Если проголодаешься, сходим в ресторан.
- Не любишь готовить?
- По настроению. Знаешь, один хочет острое, другой не терпит горечи. Один хочет бананов, другой огурцов. У меня частенько вкусы раздваиваются. Не пойму чего хочу. В таких случаях совсем не готовлю. Лучше впроголодь.
- Ты часто говоришь о разностях вкусов, о раздвоении.
- Потому, что говорю, а не молчу. Другие чувствуют это втихомолку. Знаешь, в детстве я видел двуглавого дракона.
- Обычно в сказках трехглавые.
- Это не сказка. Хочешь расскажу?
ДРАКОНЧИК
Георгий с радостью покидал кошару, когда чабаны решали сменить место выпаса. Сам запрягал лошадь в арбу - большую будку на деревянных колесах с железными обручами, обустроенную под временное жилище. Мать заносила в неё еды на неделю, белье, одежду, лампу, спички. Гнали отару на новую траву дня два, три. Для мальчика хоть какая-то перемена места жительства. Особенно ликовало его сердечко, когда гнали овец к Шангусте. Небольшая речушка, заросшая камышом - это целый мир, где всегда можно было разогнать тоску и скуку. Рыбалка, купание, исследование камышей.
Свежий воздух, чистая еда, постоянные пешие рейды на далекие расстояния, привычка стоически сносить дождь и стужу на открытом месте укрепили мальчика, лица его огрубели, но и приобрели черты мужественные, четкие, такие что он видел на картинках в книгах о Древнем Риме. А чтение этих самых книг тоже привнесло что-то неуловимое, но привлекательное в его внешность, в его глаза.
Густой камыш так нравился Георгию и тем, что в нем укрыться можно было всякий раз, когда вдруг появлялись люди с удочками. В Шангусте рыбешки мало, но иногда после дождя вода вдруг прибывала по старинным пересохшим руслам из какого-то далекого большого водоема, приносила сазанов, коробков и красноперку.
Однажды, вовремя услышав звук мотора, мальчик быстро и привычно притопил свое нехитрое удилище в воде и бросился в камыш. Упругие зеленые растения за ним вновь выправлялись, скрывая уходящего с насиженного места. Он не боялся наступить на черную гадюку или поранить ноги об острые края засохших камышей. В воде гадюка не укусит, а ставить ноги так, чтоб не порезаться давно научен. Георгий быстро добрался до резервного местечка, куда приезжие не сунутся из-за труднодоступности и замер. Не потому, что вслушивался в голоса покинувших машину рыбаков. Прямо перед ним, на удочке его, здесь тоже припасенной, грелась змейка с красненьким пятном на маленькой головке. Всмотревшись, Георгий рядышком увидел и вторую. Ужи, обеспокоенные шуршаньем камыша, задвигались и поползли по направлению к воде, но как-то неуклюже. Причина этого так поразила мальчика, что он стоял не шелохнувшись до тех пор, пока не понял, что рептилия сейчас нырнет и скроется вместе со своей невероятной тайной. Сначала он подумал, что это два ужа сплелись в какой-то их игре любовной. Бросившись вперед и ухватив за хвост, Георгий осторожно подтащил ужей к себе. Да, да, хвост был один, длиной в пол метра. Дальше туловище... раздваивалось... Две головы... Уж сопротивлялся, но Гоша сумел взять его за головы и поднять над водой. Диковинное тело змеи напоминало метровую английскую букву Y.
- Эй, слышите, там рыба плещется?
Плеск и голоса на тихой степной речке далеко слышны. То рыбаки приняли барахтанье Георгия в воде, за всплески рыбьих хвостов.
- Если там сазаны есть, то мы и здесь поймаем. Наливай, Володя
Какие мелочные эти разговоры по сравнению с тем, что только что произошло. Мальчик удивленно разглядывал извивающееся существо, возможно, единственное в мире. Удерживая его одной рукой, он стащил с себя рубаху, положил на неё ужа и связал котомку. Смоченная в воде, рубаха двигалась как живая. Потрясенный, Георгий просидел в своем укрытии чуть больше часа, поглаживая по головам ужа.
- Мое ты чудо-юдо! Третью голову должно быть Илья Муромец срубил? А можешь вырасти в дракона?
Головы нашли две прорехи в рубашке, но рептилия не могла выползти наружу из-за строенья тела. Гриша беседовал с ними и играл пока разочарованные рыбаки не объявили об отъезде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30