Мне стало хорошо.
– Ты пиздюк!!! – повторил я еще раз. – Запомни, я все про тебя знаю! Все твои махинации мне известны. Я владею всеми цифрами, и, обязательно, как только приеду, положу их на стол к шефу. Понял, урод?!
Я нажал отбой и снова встал. Солнце, как светило, так и светило, звенели трамваи, бродили люди. Ничего не изменилось. Молния с неба не поразила меня, черный смерч не закружил в объятиях. Наслаждение, которое я испытал, обругав Тагамлицкого ни с чем сравнить невозможно. Я тащился и смаковал момент. Самое интересное, что я ничегошеньки про этого Тагамлицкого не знал. Все мои угрозы – чистый блеф.
Итак, что мы имеем? Я впервые в жизни нарушил правило отца. Мало того, сразу два. Я матерился и врал. Что меня к этому подвигло? Это вопрос. Я испытал минутное удовольствие, но мой батя был умный парень. Расплата последует очень скоро, причем самая суровая. Надо признаться себе, что на этой работе я долго не удержусь. Я опять сел.
Плевать! Я побрел в ту сторону, откуда утром являлось солнце. Не разбирая пути, останавливаясь на светофорах и перешагивая бордюры. Я так и не стал своим в этом городе. Инородное тело в густой, вязкой массе.
Минут через двадцать я уперся в стену. Стена длинная, и искать ее край смысла не было. Я остановился и вытер пот со лба. Зазвонил Жаннин телефон. На дисплее высветилось – папа.
– Ты где? – спросила Жанна.
– Не знаю.
– Как это?
– Вот так. Где-то в городе.
Жанна немного помолчала.
– Что случилось?
– Я нарушил сразу два правила. Не знаю, что делать.
– Найди название улицы. Я сейчас приеду.
На заборе улиц не пишут. Я перешел на другую сторону дороги и дошел до угла дома.
– Улица Щорса, – сказал я, набрав номер. – Дом двадцать.
– Стой, никуда не уходи.
Я присел на зеленую трубу, ограждающую кусты белоягодника и стал послушно ждать. Минут через двадцать подъехало такси.
– Заплати, пожалуйста, – попросила Жанна в открытое окно. Я рассчитался с таксистом.
– Рассказывай, – велела она, взяв меня за руку.
Я послушно передал в лицах весь разговор с Тагамлицким.
– Теперь меня точно уволят.
Жанна посмотрела на меня с восхищением.
– Ты так повел себя из-за Аркашки? – спросила она.
– Да.
– А стоит ли он этого?
– Я ведь обещал.
– Тоже верно.
Она немного помолчала. Потом пошла куда-то, не отпуская мой рукав. Я поплелся за ней.
– Не парься, – посоветовала девушка. – Все меняется. Жизнь меняется. Ты вообще из-за чего напрягся? Из-за того, что работы лишишься, или из-за того, что нарушил отцовские правила?
– Пока сам не пойму. Да я особо и не напрягался.
Жанна внимательно посмотрела на меня.
– Надеюсь, это никак не отразится на наших сегодняшних планах?
– Никак, – подумав, сказал я.
Мы бесцельно брели в сторону заката. Жанна что-то шептала под нос.
– Сто тридцать два, – сказала она.
– Чего? – не понял я.
– Сто тридцать два шага, – пояснила она, – вон от того столба, до улицы. Правильно?
У меня остановилось сердце. На лбу выступил пот. Чтобы не упасть от потрясения, мне пришлось присесть на корточки.
– Что с тобой? – испугалась моя подруга.
Я открывал рот, но из него не вылетело ни звука. Да и сказать мне было нечего. Потому что я не считал!!!
– Я не считал, – прошептал я.
– Как не считал? – удивилась Жанна.
– Не знаю. Не считал и все. Забыл.
Жанна улыбнулась. Меня обидела ее улыбка. Может, она не поняла?
– Такого не случалось со мной лет тридцать, – пояснил я. – Мне страшно.
Она присела рядом и погладила меня по волосам.
– Ты теперь свободен, – произнесла она загадочную фразу.
– От чего? – не понял я.
– От ….. Она поцеловала меня.
– Потом сам поймешь.
Мы встали. Первые два шага дались мне с трудом. Ноги дрожали.
– Тебе надо прийти в себя, – сказала Жанна, – через три часа идти на дело, а на тебе лица нет.
Прийти в себя я не мог. В голове роились куски слов и зачатки мыслей.
– Сегодня странный день, – поделилась со мной своими наблюдениями Жанна. – У папы большие перемены, у тебя тоже. Наверное, для Индианы мы украдем Мэрилин. А как же я? Что случится со мной?
– Не знаю, – честно сказал я. – Наверное, тоже что-нибудь хорошее.
– Это все благодаря тебе. Папа счастлив.
Мы зашли в какое-то кафе, заказали по стакану пива и молча его выпили. Кафешка походила на рабочую столовую. Селедочный сумрак навевал романтику.
– Поехали в штаб, – предложила Жанна.
– Ты езжай. А я побуду один. Приеду сразу на место.
– Тебе придется включить свой телефон. А то папе трубы не хватило. Надо держать связь.
Я отдал ей ее трубку и вышел на улицу. За крышами домов, над рекой белели длинные полосы, похожие на облака. На жаре это никак не сказывалось. Я достал свой мобильник и включил его, чтобы позвонить жене. Не успел я нажать первые три цифры, как он сам заиграл в моих руках. Звонили с работы. В предчувствии плохого засосало под ложечкой.
– Андрей, привет, – сказал шеф.
– Здравствуйте, – ответил я тихо.
– Тут ко мне заходил Тагамлицкий. Он говорит, что ты блестяще справился с заданием. Не только вернул долг, но и еще нашел подходящего дилера.
На меня опять напал столбняк.
– Честно говоря, – продолжил шеф. – Я не был уверен, что ты справишься. Молодец! Давай, быстрей возвращайся и приступай к своим основным обязанностям.
– Спасибо.
– Да не мне. Это Тагамлицкий тебя расхваливает. Говорит, что надо тебе зарплату поднять и из завотделом сделать замдиректора.
– Спасибо.
Шеф прервал разговор, а я еще долго стоял на месте и размышлял о пользе вранья и мата.
12.
Я шел вдоль забора, который тянулся от Захаровского офиса к тупиковому дворику. Я шел и ничего не считал. Не хотел. Одно время пытался себя заставить, но не смог. Мне мыслилось, что теперь, когда я не считаю, не будет задач. Если не будет задач, то не будет и слов, а если не будет волшебных слов, то не будет и проблем. Все это было так непривычно.
Семь часов вечера. Светло и жарко. Время приступать к операции. Я стоял около люка дебаркадера. Беатрисы не было. Я открыл люк, спустился по ступенькам и нашарил под нижним кирпичом спрятанные фонарики. Пощелкал кнопками. Все горело. Подумал, что во двор может войти случайный человек или какой-нибудь дворник и увидеть открытый люк. Поднялся по ступенькам и закрыл люк. Включил фонарик. Где наша команда?
Подождав пять минут, позвонил Жанне.
– Я уже подъезжаю, – сообщила она.
– А где батя?
– Он уехал раньше.
– Дай мне его телефон и телефон Джонса. Кстати, он не объявлялся?
– Полчаса назад звонил. Собирал машину. Говорил, что работы на пятнадцать минут.
Она стала пикать кнопками, потом продиктовала номер Беатрисы и через минуту – Джонса. Я нацарапал цифры на кирпичной стене под перекрещенным окошком. Первым я набрал Беатрису.
– Мне пришлось вернуться, – виновато пробормотал он. – Но, я скоро.
– Зачем пришлось вернуться?
– Я забыл дома план операции на столе на листочке.
– Какой план? Что ты несешь? Мы не писали никакого плана.
– А я писал, чтобы ничего не забыть, – неуверенно промямлил он.
– Не ври.
Беатриса вздохнул.
– Я купил следки, – сознался он, – и забыл их в коридоре на обувной полке. Ноги натирает.
– Ты что отправился на операцию в женском виде?!
– Почему тебя это так удивляет? Я теперь всегда буду так ходить!
Он произнес это с возмущением и гордостью.
– И вообще, я уже еду. Из-за чего сыр-бор? Пять минут, и я там.
Я набрал номер Индианы. Он долго не брал трубку, потом сбросил звонок. Я подождал и набрал снова.
– Не заводится, – сообщил Индиана.
– Что не заводится?
– Москвич. Я разбирал головку блока, регулировал клапана. Думал как лучше. А он теперь не заводится.
– Ну, ты ее собрал?
– Собрал.
– Лишних деталей не осталось?
– Нет.
– Сможешь завести минут через пять?
– Сумлеваюсь я чой-то.
Кинокритик! Вот так команда у меня!
– И что? Отменяем операцию?
– Ни в коем случае! – испугался Джонс. – Я сейчас пересяду на служебную волгу. Я все учел. Сегодня днем мы с Беатрисой ездили на место. Там ведь глухой тупик. Никто ее не заметит. Волга готова. Она на ходу. Все, еду на работу.
Дебилизм. Из-за ржавой трубы выполз мышонок. Он пошевелил усами, посмотрел на меня и что-то съел. Или понюхал.
Я позвонил Жанне и сообщил ей сводки с фронтов. Она отнеслась к последним известиям оптимистически.
– Да нам некуда торопиться, – заявила она. – Еще только половина восьмого. Все равно пришлось бы ждать, вдруг кто-то остался на сверхурочные?
Ждать, так ждать. Вначале я хотел выбраться наружу, но потом решил не светиться. Я привык к сумраку и стал бесцельно бродить по подвалу. Под ногами заскрипело железо. Нагнувшись я разглядел жестяные таблички, какие обычно вешали на дверях в советских учреждениях. Я поднес пару к лицу. «Галантерея», «канцтовары», внизу остались «обувь» и «игрушки». Я подумал о том, что раньше при совке с брендами дело обстояло гораздо проще.
Я стал вспоминать, выпадали ли мне раньше эти слова с табличек в качестве волшебных. Нет. Не выпадали. Моя жизнь, состоявшая раньше из цифр, правил и слов требовала новой системы. Теперь стало больше звуков – гудели трубы и где-то далеко сигналили машины.
Я так и не заменил в телефоне танец с саблями. Поэтому пришлось в очередной раз вздрогнуть. В закрытом пространстве музыка звучала слишком громко и тревожно.
– Я на месте, – сказала Жанна, – сижу на скамейке напротив главного входа, смотрю на дверь. Там два охранника. Жлобы. Похоже больше никого.
– Где отец?
– Едет, скоро будет.
– А Джонс?
– Не знаю.
Я набрал Индиану.
– Волги нет на месте, – бодро сообщил он. – Директор сам сел за руль и куда-то повез китайцев.
– Каких китайцев?
– У нас в зоопарке делегация из Китая.
– И что теперь делать?
– Я еду на грузовой. Час от часу не легче.
– На КАМАЗе что ли? – съязвил я. Индиана подкола не понял.
– Нет, ГАЗ. Машина для перевозки животных. Похоже, что там внутри кто-то есть.
– Остановись и посмотри пока не поздно. Вдруг там люди.
Было слышно, как Джонс послушно нажал на тормоза. Засвистели колодки. Я понял, что с этим типом вся эта затея добром не кончится. Индиана перезвонил через пару секунд.
– Там обезьяны, – обрадовал он.
– Какие обезьяны?
– Разные. Завтра спецрейс в Китай. Подготовили к транспортировке.
– И что теперь делать?
– Дам им водки. Они заглохнут.
– Откуда водка?
– В машине возим. Мы в нашем зоопарке всегда даем животным водку. Они от нее меньше сердятся и лучше трахаются. Я отказывался понимать происходящее.
– Ты можешь объяснить, зачем ты поехал на этой машине?!
Этот вопрос похоже удивил кинолюбителя.
– Так не на чем больше, – обидчиво сказал он.
Его было плохо слышно. Много посторонних шумов. Я представил себе, как он останавливается на оживленном перекрестке, открывает дверь фургона и начинает поить обезьян водкой.
– Слушай, подожди, – попросил я. – Дашь им водки, когда приедешь на место.
– Хорошо, – послушался он. – Скоро буду.
– Я позвонил Беатрисе. Тот заверил, что тоже уже почти на месте. Чтобы время шло не зря, я пошел к последней двери и стал смотреть в замочную скважину. Ничего похожего на Беатрисины инсталляции я там не увидел. Тени на полу да стена в панелях. Ни движения, ни звуков. Немного постояв раком, я вспомнил про телефон и перевел его в беззвучный режим. Я сделал это очень вовремя, потому что в ту же секунду он завибрировал у меня в руке.
– Никак не могу до тебя дозвониться, – раздраженно сказала жена. – На том телефоне, с которого ты звонил последний раз, отвечает какая-то девушка.
– Это случайный человек, – соврал я.
– Лапа, что происходит? Почему ты говоришь шепотом?
– Сижу в приемной у одного важного человека, – опять сбрехал я. – Не могу громко говорить.
Я отошел вглубь подвала и стал говорить немного громче.
– Сусел, ты когда приедешь? У нас денежки заканчиваются.
– Сходи на работу к Тагамлицкому, он даст.
– Ну конечно. Разбежался.
– Даст, даст, скажи, что по моей просьбе. Вот увидишь. Все будет хорошо.
Она не поверила.
– А где ты живешь? – не унималась женушка. – Я звонила в гостиницу, там сказали, что ты съехал.
– Да меня тут разместили на даче у дилера. Лес, озеро здоровье.
Я говорил и понимал, что врать так витиевато особой надобности не было. Просто вранье приносило мне удовольствие. Я наплел насчет гостеприимства открытого мной дилера, зачем-то сообщил, что на даче есть бассейн и циркулярный душ. Тут я, конечно, переборщил, потому что жена встревожилась, решив, что мне может там так понравиться, что я не вернусь. Поэтому я добавил, что люди тут говно. От «говна» жена икнула. И что я ее люблю и скучаю. Тут уж я сам не понял, вру или нет. Скорее всего – вру.
В дальнем конце подвала, у дебаркадера послышался шум. Я сказал жене, что мне пора идти к большим людям, нажал отбой и прислушался. Шум продолжался. Хлюпало железо, как будто по люку били кувалдой. Я немного струхнул. Если учесть, что последние двое суток мне пришлось общаться с таким знатоком кинематографа, как Индиана, то не мудрено, что на ум пришло: «замуровали демоны»!
Я осторожно подкрался к лестнице и посмотрел наверх. Щель между люком и основанием исчезла. Сверху кто-то ходил. Хлопали какие-то двери. Опять скрипело железо, но уже не на дебаркадере, а чуть дальше и выше. На какое-то время сильные звуки кончились, остался слабый шорох. Я решил подняться по лестнице и попытаться посмотреть в какое-нибудь отверстие. Мне оставалось две ступени до верха, как на люк что-то со страшным шумом грохнулось. От неожиданности я разжал ладони и рухнул на землю. Сверху послышался мат, потом звон разбитого стекла, запрыгали люди. Они прыгали на железо и дальше рассыпались в разные стороны. «Спецназ», – в панике решил я.
Хотя спецназовцы, наверное, потяжелее, эти скорее походили на детей или женщин. Потом все утихло, кроме мата. Матерился один человек. Он походил по люку, потом хлопнул чем-то железным и удалился, бормоча под нос проклятия.
Я решил обзвонить всех своих подельников и отложить операцию на другое время, но телефон в штанах зашевелился раньше. Это был Беатриса.
– Тут грузовая машина наехала задним правым колесом на люк. Что делать?
– Какая машина?
– ГАЗ. Фургон. На борту написано «зоопарк». Валяется разбитая бутылка водки. Вонища!
Я все понял.
– Это Индиана. Где он сам?
– Тут никого нет. Дверь водителя распахнута, кузов тоже настежь.
– Посмотри в фургоне.
– Там пусто. Какие-то клетки.
Я похолодел. Этого нам еще не хватало.
– Подожди, – велел я Беатрисе и позвонил Джонсу.
Тот долго не брал трубку. Наконец, вышел на связь и запыхавшимся голосом, глотая звуки, прокричал:
– Обезьяны разбежались!!! Эти идиоты неправильно закрыли блокировку клеток!
Судя по тому, какие из его рта вылетали звуки, он бежал.
– Ты запер меня в подвале, – сообщил я.
– Че?
– Убери машину с люка!
Или он не слышал, или наплевал на мою участь.
– Это Атилла! Это он во всем виноват!
– Какой Атилла?
– Горилла, самец. Гомик и извращенец! Он на меня напал.
– Ты что их ловишь, что ли?
– Да, – Джонс прервал связь.
Я сел на ступеньку и схватился за голову. Телефон в руке опять зашевелился.
– Наконец-то, – это был Полупан. – Ты где?
Мне еще ментов сюда не хватало. Вот настырный тип.
– В аэропорту, – опять соврал я.
– Что ты там делаешь?
– Билеты покупаю. Кончилась моя командировка, уезжаю я от вас.
– Когда?
– Послезавтра.
– Так с тебя еще ничего не снято.
– Давай постановление суда о запрете на выезд.
Я почему-то стал очень смелым.
– Борзеешь.
– Да нет, домой надо.
– Больше не отключайся. Есть вопросы.
Какой-то странный звонок. Я так и не понял, что ему надо.
– Андрей, – раздался сверху далекий голос. Это был Беатриса.
Я поднялся по ступенькам к люку, чтобы не орать.
– Чего?
– Ну, как ты там?
– Ловлю кайф! – зло сказал я.
– Жанна звонила, просит, чтобы я к ней подошел. Пойду.
– А ты не смог бы тронуть с места машину?
– Нет. Я в этом ничего не понимаю. Газ от тормоза не отличаю.
– А зачем к Жанне?
– Не знаю, просит. Говорит, что по телефону нельзя.
– Там ключ в зажигании случайно не торчит?
По люку застучали шаги.
– Нет, не торчит.
Беатриса прервал связь и отправился к дочери. Я пошел искать другой выход. План БТИ настаивал на том, что кроме люка выхода нет, но была еще надежда на какое-нибудь большое окно без решеток или самовольный проем в стене. Облазив все закоулки, я понял, что мне придется коротать тут время или до той поры, пока Джонс переловит всех обезьян, или пока его самого не поймает милиция и не отгонит машину на штрафстоянку.
Позвонила Жанна.
– Как ты там? – сердобольно спросила она.
– Балдею.
– Слушай, мне тут пришла в голову одна идея. Мы на время выключим свои телефоны, так что не переживай. Держись.
– Что ты задумала?
– Если я могу стать главным бухгалтером «нефтехима», то почему бы мне хотя бы временно не побыть уборщицей? Тут и визитная карточка не нужна!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31