Среди них были Нобелевские лауреаты Г. Герц и Н. Рель, профессора Р. Доппель, М. Вольмер, Г. Позе, П. Тиссен - всего около двухсот специалистов.
Но особую роль играла советская разведывательная сеть в США и Великобритании. Агенты, работавшие на отдел "С" смогли выйти на некоторых ключевых разработчиков "Манхэттенского проекта". Несколько выдающихся ученых, работавших на американцеы, передавали нашей разведке ценнейшую информацию.
Особо следует отметить, что, например, Понтекорво и Ферми сами согласились поделиться информацией с советскими физиками, так как считали, что атомная энергия должна принадлежать всему миру, а не одному государству. Не будем забывать, что в США собрались лучшие ученые мира, эмигрировавшие, главным образом, из Западной Европы. И они ощущали себя гражданами своих стран, собравшимися вместе, чтобы противостоять гитлеровскому фашизму во имя всего мира, а вовсе не для того, чтобы сделать Америку атомной сверхдержавой. Существовала негласная солидарность физиков мира, поэтому добровольно информацию передавали также Оппенгеймер, Сцилард и некоторые другие видные ученые. Передавали не только Советскому Союзу, но и Англии, с которой американцы не торопились делиться атомными секретами. Более того, шведское правительство также получило детальную информацию по атомной бомбе. Шведы отказались от создания атомного оружия из-за колоссальных затрат.
Но, естественно, наша разведка имела и другие источники. Несколько внедренных агентов также поставляли информацию.
Описание конструкции первой атомной бомбы стало известно в отделе "С" в январе 1945 года. Резидентура сообщала, что американцам потребуется от года до пяти для создания существенных запасов этого оружия. Но взрыв первых двух бомб следует ожидать через два-три месяца.
В марте 1945 года отдел П. Судоплатова подготовил обобщенный доклад о ходе американских работ по созданию атомной бомбы. В нем рассказывалось о предприятиях, работающих на проект, указывалось, что на разработку и производство атомного оружия затрачено уже 2 миллиарда долларов, что в проекте занято более ста тридцати тысяч человек, о мероприятиях по сохранению секретности. В частности, отмечалось, что в рамках проекта созданы собственная контрразведка, полиция и другие службы, что из библиотек США изъяты все публикации по исследованиям в области атомной энергии.
Через 12 дней после сборки первой атомной бомбы из двух независимых источников было получено описание её устройства. Позднее поступил более детальный доклад на тридцати трех страницах. Подготовленный отделом "С" доклад об устройстве атомной бомбы лег в основу программы работ советских физиков на следующие 3-4 года.
Отдел "С" добыл огромное количество ценнейшей информации. Среди прочего: материал по характеристикам ядерного взрывного устройства, методе активации атомной бомбы, электромагнитному разделению изотопов урана, данные об эксплуатации первых реакторов, спецификации по производству урановой и плутониевой бомбы, данные о конструкции системы фокусирующих взрывных линз и размерах критической массы урана и плутония, о плутонии-240, времени и последовательности операций по производству и сборке бомбы, способе приведения в действие бомбового инициатора; о строительстве заводов по очистке и разделению изотопов, а также дневниковые записи о первом испытательном взрыве американской бомбы в июле 1945 года.
Роль советской разведки в деле решения атомной проблемы огромна, но не решающа. В последние годы на Западе, да и у нас тоже, довольно много публикаций, где утверждается, что вся советская ядерная программа полностью "украдена" у США. Что без добытой разведкой информации СССР никогда не создал бы ядерное оружие. Да, эта информация значительно облегчила работу нашим ученым. Можно было не тратить время и средства на тупиковые исследования, а сосредоточиться на главных. Сведения, добытые разведкой, в любом случае носили самый общий и отрывочный характер. Всю теоретическую и расчетную часть необходимо было выполнить самим. О вспомогательных технологиях нечего и говорить. Только наивные, не обременные элементарными техническими знаниями, люди могут думать, что ядерную бомбу можно сделать по "самоучителю" с готовыми выкладками. В то время бомба была вершиной науки и техники. Это был колоссальный прорыв не только в физике, но и математике, химии, металлургии, электронике, теории автоматизации. Возникли новые научные направления и отрасли промышленности. И это произошло потому, что в СССР имелись выдающиеся ученые мирового уровня - Вернадский, Иоффе, Капица, Курчатов, Семенов, Ландау, Доллежаль, Тамм, Харитон, Зельдович, Арцимович, Кикоин, Сахаров, Фортов, Щелкин, Бочвар и десятки других.
Да, первая советская атомная бомба была скопирована с американской. И. Курчатов пошел на это, поскольку правительство и Сталин требовали скорейшего восстановления силового паритета с США. Но парраллельно велась работа по конструированию собственной бомбы. Она была взорвана в 1951 году.
В 1996 году четверым разведчикам, принимавшим участие в операциях по добыче атомных секретов, были присвоены звания Героев России. Это Барковский, Феклисов, Квасников (посмертно) и Яцков (посмертно).
В 1945 году советская разведка прекратила контакты с ведущими разработчиками Манхэттенского проекта, чтобы их случайно не скомпрометировать. Но это ничуть не помешало нашим ученым продолжать работу. Более того, во многом мы преуспели больше американцев. Например, конструкция советского уран-графитового реактора была принципиально иной и гораздо лучше. Водородную бомбу мы испытали раньше, и она имела вид нормальной бомбы в отличие от американского трехэтажного сооружения.
Героическая и качественная работа разведчиков отдела "С" помогла сберечь время, не позволила американцам уйти в отрыв. В Советском Союзе работы по проблеме №1 начались на четыре года позже. И наша первая атомная бомба тоже была испытана через четыре года после американских взрывов. Начав с нуля, советские ученые, конструктора, инженеры, рабочие - сотни тысяч человек - сотворили чудо. Были построены ядерные реакторы, радиохимические заводы, на которых разделялись изотопы, возникла урановая металлургия, новые научные цеентры, заводы, целые города. Этими титаническими усилиями разоренная войной страна создала ядерный щит, восстановила военный паритет и защитила себя.
Не будем наивны. В 1945 году американцы сбросили две ядерных бомбы на японские города. Никакой военной необходимости в этом не было. Месть за Пёрл-Харбор? Нет, они продемонстрировали всему миру, и впервую очередь своему союзнику по антигитлеровской коалиции СССР, что не только обладают оружием огромной разрушительной силы, но и готовы его применить. Именно сам факт обладания ядерным оружием сделал Советский Союз сверхдержавой и на протяжении более чем полувека удерживает мир от глобальных военных конфликтов. Как ни парадоксально, но именно наличие "оружия третьей мировой" удержало мир от этой самой третьей и последней.
Атомные бомбы, сброшенные американцами на Хиросиму и Нагасаки, произвели на Сталина глубокое впечатление. 17 августа 1945 года он вызвал наркома боеприпасов Бориса Львовича Ванникова и поручил ему ускорить создание советской бомбы. 20 августа решением Политбюро и ГКО (Государственный Комитет Обороны) были реорганизованы работы по проблеме №1 - так теперь называлась советская атомная программа. Создавался Спецкомитет правительства с чрезвычайными полномочиями. Берия назначался Председателем и куратором проблемы, Первухин - заместителем, генерал Махнёв - секретарем. Научным руководителем программы стал И. В. Курчатов. Людские и материальные ресурсы отпускались на это дело почти безграничные. Координатором становления новой отрасли Сталин назначил Б. Ванникова, наделив его огромными полномочиями. В составе Совнаркома было учреждено "атомное" Первое главное управление (ПГУ). Необходимые решения по атомным разработкам готовились членами Специального комитета, а Берия ставил на них факсимиле подписи Сталина.
Б. Л. Ванников в свою очередь пригласил на беседу И. Курчатова. Разговор длился три часа, задачи были поставлены, первоочередные цели определены. 5, 6 и 10 сентября 1945 года в Лаборатории №2 прошли секретные совещания для узкого круга приглашенных. О состоянии научно-исследовательских и практических работ в области использования внутриатомной энергии докладывали И. В. Курчатов, Г. Н. Флёров, А. И. Алиханов, И. К. Кикоин, П. Л. Капица, Л. А. Арцимович, А. Ф. Иоффе, А. П. Александров. Требовалось срочно решить массу технологических проблем. Главная задача - получить необходимое количество обогащенного урана. Но сначала требовалось выбрать наиболее оптимальный метод его получения способ разделения изотопов. Руководителем работ назначили 37-летнего профессора И. Кикоина.
Война уже закончилась, и некоторые крупные предприятия, выпускавшие танки и артиллерийские орудия были подключены к советскому атомному проекту. Среди них ленинградский Кировский завод (бывший "Путиловский") и Горьковский автозавод. Они располагали мощной производственной базой и квалифицированными специалистами.
В конце войны в Советском Союзе были предприняты первые шаги по поиску урановой руды. В феврале 1945 года разведка захватила немецкие документы о месторождении высококачественного урана Бухово в Родопских горах в Болгарии. По соглашению с Георгием Димитровым вскоре было создано советско-болгарское горное общество. Из армии срочно отозвали и направили в Болгарию более трехсот горных инженеров. Работы велись по американским инструкциям и технологиям, добытым советской разведкой. Месторождение охраняли внутренние войска НКВД. Этот объект вскоре привлек внимание американцев. Они планировали диверсии для срыва поставок урана в Советский Союз и даже пытались похитить директора рудника. Но наша контрразведка сработала качественней, американцев задержали.
Из Бухово поступали примерно полторы тонны урановой руды в неделю. Именно болгарская руда была использована при пуске первого советского лабораторного реактора. Но существенной роли этот уран уже не имел. В Советском Союзе в 1946 году были открыты и сразу начали разрабатываться крупные месторождения с высоким содержанием урана. Но рудник в Бухово продолжал функционировать уже как элемент дезинформационной операции. Американские эксперты, уверенные, что иных источников урана Советский Союз не имеет, определяли, исходя из возможностей рудника, что нам понадобятся долгие годы, чтобы накопить урана на бомбу.
МАЯК
Уран-графитовый реактор, как явствует из самого названия, состоит из урана и графита. Но графит требуется сверхчистый, какого в природе не существует. Например, такого химического элемента как бор в нем не должно быть больше миллионной доли процента, а редкоземельных элементов и того меньше. Иначе графит будет не замедлять нейтроны, а поглощать их. И графита этого требовалось для реактора сотни тонн. Советские химики в кратчайшие сроки создали технологию и стали получать графит в промышленных масштабах.
Урана требовалось меньше - около 50 тонн. Но, чтобы их получить, пришлось создать целые отрасли и цепочки предприятий, одновременно изобретать и внедрять технологии. Добытая в рудниках руда проходила через обогатительные фабрики и заводы металлического урана. Требовались большие количества специальных реактивов исключительной чистоты, точнейшая дозировка реагентов и определенная температура. При этом следует иметь в виду, что содержание урана в руде, как правило, ничтожно мало.
Уран стал поступать в Лабораторию №2, хоть и в малых количествах. Начались эксперименты с графитовыми блоками в разных вариантах сборок, измерения нейтронных потоков, расчеты. И тут выяснилось, что не только графит, уран тоже должен быть достаточно чистый. За дело взялись химики во главе с академиков А. П. Виноградовым. Они установили характер вредных примесей - редкие земли. От урановых предприятий потребовали более чистый продукт. И он вскоре был получен.
Для первого лабораторного реактора построили бетонный котлован длиной, шириной и глубиной в 10 метров. В нем разместили кладку в 62 слоя графитовых и урановых блоков и управляющие кадмиевые стержни. В 6 вечера 25 декабря 1946 года первый атомный реактор заработал. Он не имел охлаждения, все контрольно-измерительные приборы и системы управления приходилось изобретать на ходу. Но теперь можно было приступать к строительству большого промышленного реактора. Место под строительство выбрали на Урале, в Челябинской области недалеко от города Кыштыма.
Но прежде, чем началось строительство реактора, должен был появиться Главный конструктор. Им стал Николай Антонович Доллежаль, чья творческая судьба неразрывно оказалась связана с Уралом, здесь состоялась его научная и производственная карьера. Учась в техническом училище (ныне МВТУ), он одновременно работал помощником машиниста паровоза. На последнем курсе работал в лаборатории паровых машин. Получив диплом инженера, поступил в акционерное общество "Тепло и сила". Тогда, в двадцатые годы, разворачивалась эликтрификация страны, и работы хватало. Это был классический инженерный труд - сами проектировали электростанции, сами изготавливали оборудование, сами его монтировали. Здесь он получил опыт конструктора и руководителя производства. Когда началась индустриализация, закладывались крупные предприятия новых отраслей, потребовались машины большого давления для химического производства. Н. А. Доллежаль стал их первым конструктором. В частности, именно он создал компрессоры высокого давления. Его назначают главным инженером строящихся заводов, по очереди в Москве, Ленинграде, Харькове, Киеве. Как только завод запускался в эксплуатацию, Н. А. Доллежаля отправляли монтировать следующий, где дела обстояли неважно. На каждом предприятии он организовывал конструкторское бюро. Так что Николай Антонович Доллежаль по праву считается одним из основоположников химического машиностроения в стране.
В самом начале войны его вызвали в наркомат и направили главным инженером на новое предприятие "Уралхиммаш" в Свердловске. Туда эвакуировали оборудование уже знакомого Н. А. Доллежалю киевского завода "Большевик". Приехав в Свердловск, новый главный инженер обнаружил, что там, где по проекту должны были располагаться цеха, шумит лес. А план на выпуск продукции уже был спущен, и "Уралхиммаш" уже должен был отгружать на фронт тяжелые минометы. Доллежаль тут же отбил в Москву телеграмму наркому: "Прибыл на место, завода не нашел". Скорый ответ гласил: "Нужно, чтобы он был". Станки ставили под открытым небом, копали землянки для жилья. Первый цех разместился в гараже. Вскоре пошла продукция.
А в 1943 году Н. А. Доллежаль получил задание, которое в разгар войны выглядело удивительно - создать крупный научно-исследовательский институт химического машиностроения. Причем под этот проект было обещано предоставить все, что потребуется. Казалось бы - война, все ресурсы отданы фронту, а тут огромные средства вкладываются в институт, который даст результаты только в далеком будущем.
Свердловский НИИХиммаш стал научно-исследовательским учреждением нового типа, где воедино соединились мощные научные силы с современной техгнической базой. После войны, когда создавалась атомная промышленность, этот институт сыграл свою роль. Пусть не решающую, но тоже важную.
А головным проектным центром атомного машиностроения стал Московский НИИХиммаш. Его уже после войны основал все тот же неутомимый Н. А. Доллежаль, перенеся в столицу те принципы создания научного учреждения нового типа, которые отработал в Свердловске. Комплексный институт, где сосуществовали исследовательские отделы, конструкторские бюро и экспериментальное производство, позволял воплощать задуманное задуманное уже на стадии первоначальной идеи. Такой подход многократно сократил время на создание новой техники.
Накануне нового 1946 года Доллежаля привезли к Курчатову. И тут же назначили Главным конструктором промышленного реактора. Причем ещё не был построен даже лабораторный, его пустили только через год. Да и об атомной энергии свежеиспеченный Главный конструктор ничего толком не знал. Зато он имел инженерное чутье, нетривиальный взгляд на проблемы и умел отстаивать свои идеи. Прибавьте к этому колоссальный конструкторский и организационный опыт.
В основе идеи промышленного реактора лежал "горизонтальный" принцип управляющие стержни двигались по горизонтальным каналам. Именно так были устроены американские реакторы. Но Доллежалю эта схема не нравилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23
Но особую роль играла советская разведывательная сеть в США и Великобритании. Агенты, работавшие на отдел "С" смогли выйти на некоторых ключевых разработчиков "Манхэттенского проекта". Несколько выдающихся ученых, работавших на американцеы, передавали нашей разведке ценнейшую информацию.
Особо следует отметить, что, например, Понтекорво и Ферми сами согласились поделиться информацией с советскими физиками, так как считали, что атомная энергия должна принадлежать всему миру, а не одному государству. Не будем забывать, что в США собрались лучшие ученые мира, эмигрировавшие, главным образом, из Западной Европы. И они ощущали себя гражданами своих стран, собравшимися вместе, чтобы противостоять гитлеровскому фашизму во имя всего мира, а вовсе не для того, чтобы сделать Америку атомной сверхдержавой. Существовала негласная солидарность физиков мира, поэтому добровольно информацию передавали также Оппенгеймер, Сцилард и некоторые другие видные ученые. Передавали не только Советскому Союзу, но и Англии, с которой американцы не торопились делиться атомными секретами. Более того, шведское правительство также получило детальную информацию по атомной бомбе. Шведы отказались от создания атомного оружия из-за колоссальных затрат.
Но, естественно, наша разведка имела и другие источники. Несколько внедренных агентов также поставляли информацию.
Описание конструкции первой атомной бомбы стало известно в отделе "С" в январе 1945 года. Резидентура сообщала, что американцам потребуется от года до пяти для создания существенных запасов этого оружия. Но взрыв первых двух бомб следует ожидать через два-три месяца.
В марте 1945 года отдел П. Судоплатова подготовил обобщенный доклад о ходе американских работ по созданию атомной бомбы. В нем рассказывалось о предприятиях, работающих на проект, указывалось, что на разработку и производство атомного оружия затрачено уже 2 миллиарда долларов, что в проекте занято более ста тридцати тысяч человек, о мероприятиях по сохранению секретности. В частности, отмечалось, что в рамках проекта созданы собственная контрразведка, полиция и другие службы, что из библиотек США изъяты все публикации по исследованиям в области атомной энергии.
Через 12 дней после сборки первой атомной бомбы из двух независимых источников было получено описание её устройства. Позднее поступил более детальный доклад на тридцати трех страницах. Подготовленный отделом "С" доклад об устройстве атомной бомбы лег в основу программы работ советских физиков на следующие 3-4 года.
Отдел "С" добыл огромное количество ценнейшей информации. Среди прочего: материал по характеристикам ядерного взрывного устройства, методе активации атомной бомбы, электромагнитному разделению изотопов урана, данные об эксплуатации первых реакторов, спецификации по производству урановой и плутониевой бомбы, данные о конструкции системы фокусирующих взрывных линз и размерах критической массы урана и плутония, о плутонии-240, времени и последовательности операций по производству и сборке бомбы, способе приведения в действие бомбового инициатора; о строительстве заводов по очистке и разделению изотопов, а также дневниковые записи о первом испытательном взрыве американской бомбы в июле 1945 года.
Роль советской разведки в деле решения атомной проблемы огромна, но не решающа. В последние годы на Западе, да и у нас тоже, довольно много публикаций, где утверждается, что вся советская ядерная программа полностью "украдена" у США. Что без добытой разведкой информации СССР никогда не создал бы ядерное оружие. Да, эта информация значительно облегчила работу нашим ученым. Можно было не тратить время и средства на тупиковые исследования, а сосредоточиться на главных. Сведения, добытые разведкой, в любом случае носили самый общий и отрывочный характер. Всю теоретическую и расчетную часть необходимо было выполнить самим. О вспомогательных технологиях нечего и говорить. Только наивные, не обременные элементарными техническими знаниями, люди могут думать, что ядерную бомбу можно сделать по "самоучителю" с готовыми выкладками. В то время бомба была вершиной науки и техники. Это был колоссальный прорыв не только в физике, но и математике, химии, металлургии, электронике, теории автоматизации. Возникли новые научные направления и отрасли промышленности. И это произошло потому, что в СССР имелись выдающиеся ученые мирового уровня - Вернадский, Иоффе, Капица, Курчатов, Семенов, Ландау, Доллежаль, Тамм, Харитон, Зельдович, Арцимович, Кикоин, Сахаров, Фортов, Щелкин, Бочвар и десятки других.
Да, первая советская атомная бомба была скопирована с американской. И. Курчатов пошел на это, поскольку правительство и Сталин требовали скорейшего восстановления силового паритета с США. Но парраллельно велась работа по конструированию собственной бомбы. Она была взорвана в 1951 году.
В 1996 году четверым разведчикам, принимавшим участие в операциях по добыче атомных секретов, были присвоены звания Героев России. Это Барковский, Феклисов, Квасников (посмертно) и Яцков (посмертно).
В 1945 году советская разведка прекратила контакты с ведущими разработчиками Манхэттенского проекта, чтобы их случайно не скомпрометировать. Но это ничуть не помешало нашим ученым продолжать работу. Более того, во многом мы преуспели больше американцев. Например, конструкция советского уран-графитового реактора была принципиально иной и гораздо лучше. Водородную бомбу мы испытали раньше, и она имела вид нормальной бомбы в отличие от американского трехэтажного сооружения.
Героическая и качественная работа разведчиков отдела "С" помогла сберечь время, не позволила американцам уйти в отрыв. В Советском Союзе работы по проблеме №1 начались на четыре года позже. И наша первая атомная бомба тоже была испытана через четыре года после американских взрывов. Начав с нуля, советские ученые, конструктора, инженеры, рабочие - сотни тысяч человек - сотворили чудо. Были построены ядерные реакторы, радиохимические заводы, на которых разделялись изотопы, возникла урановая металлургия, новые научные цеентры, заводы, целые города. Этими титаническими усилиями разоренная войной страна создала ядерный щит, восстановила военный паритет и защитила себя.
Не будем наивны. В 1945 году американцы сбросили две ядерных бомбы на японские города. Никакой военной необходимости в этом не было. Месть за Пёрл-Харбор? Нет, они продемонстрировали всему миру, и впервую очередь своему союзнику по антигитлеровской коалиции СССР, что не только обладают оружием огромной разрушительной силы, но и готовы его применить. Именно сам факт обладания ядерным оружием сделал Советский Союз сверхдержавой и на протяжении более чем полувека удерживает мир от глобальных военных конфликтов. Как ни парадоксально, но именно наличие "оружия третьей мировой" удержало мир от этой самой третьей и последней.
Атомные бомбы, сброшенные американцами на Хиросиму и Нагасаки, произвели на Сталина глубокое впечатление. 17 августа 1945 года он вызвал наркома боеприпасов Бориса Львовича Ванникова и поручил ему ускорить создание советской бомбы. 20 августа решением Политбюро и ГКО (Государственный Комитет Обороны) были реорганизованы работы по проблеме №1 - так теперь называлась советская атомная программа. Создавался Спецкомитет правительства с чрезвычайными полномочиями. Берия назначался Председателем и куратором проблемы, Первухин - заместителем, генерал Махнёв - секретарем. Научным руководителем программы стал И. В. Курчатов. Людские и материальные ресурсы отпускались на это дело почти безграничные. Координатором становления новой отрасли Сталин назначил Б. Ванникова, наделив его огромными полномочиями. В составе Совнаркома было учреждено "атомное" Первое главное управление (ПГУ). Необходимые решения по атомным разработкам готовились членами Специального комитета, а Берия ставил на них факсимиле подписи Сталина.
Б. Л. Ванников в свою очередь пригласил на беседу И. Курчатова. Разговор длился три часа, задачи были поставлены, первоочередные цели определены. 5, 6 и 10 сентября 1945 года в Лаборатории №2 прошли секретные совещания для узкого круга приглашенных. О состоянии научно-исследовательских и практических работ в области использования внутриатомной энергии докладывали И. В. Курчатов, Г. Н. Флёров, А. И. Алиханов, И. К. Кикоин, П. Л. Капица, Л. А. Арцимович, А. Ф. Иоффе, А. П. Александров. Требовалось срочно решить массу технологических проблем. Главная задача - получить необходимое количество обогащенного урана. Но сначала требовалось выбрать наиболее оптимальный метод его получения способ разделения изотопов. Руководителем работ назначили 37-летнего профессора И. Кикоина.
Война уже закончилась, и некоторые крупные предприятия, выпускавшие танки и артиллерийские орудия были подключены к советскому атомному проекту. Среди них ленинградский Кировский завод (бывший "Путиловский") и Горьковский автозавод. Они располагали мощной производственной базой и квалифицированными специалистами.
В конце войны в Советском Союзе были предприняты первые шаги по поиску урановой руды. В феврале 1945 года разведка захватила немецкие документы о месторождении высококачественного урана Бухово в Родопских горах в Болгарии. По соглашению с Георгием Димитровым вскоре было создано советско-болгарское горное общество. Из армии срочно отозвали и направили в Болгарию более трехсот горных инженеров. Работы велись по американским инструкциям и технологиям, добытым советской разведкой. Месторождение охраняли внутренние войска НКВД. Этот объект вскоре привлек внимание американцев. Они планировали диверсии для срыва поставок урана в Советский Союз и даже пытались похитить директора рудника. Но наша контрразведка сработала качественней, американцев задержали.
Из Бухово поступали примерно полторы тонны урановой руды в неделю. Именно болгарская руда была использована при пуске первого советского лабораторного реактора. Но существенной роли этот уран уже не имел. В Советском Союзе в 1946 году были открыты и сразу начали разрабатываться крупные месторождения с высоким содержанием урана. Но рудник в Бухово продолжал функционировать уже как элемент дезинформационной операции. Американские эксперты, уверенные, что иных источников урана Советский Союз не имеет, определяли, исходя из возможностей рудника, что нам понадобятся долгие годы, чтобы накопить урана на бомбу.
МАЯК
Уран-графитовый реактор, как явствует из самого названия, состоит из урана и графита. Но графит требуется сверхчистый, какого в природе не существует. Например, такого химического элемента как бор в нем не должно быть больше миллионной доли процента, а редкоземельных элементов и того меньше. Иначе графит будет не замедлять нейтроны, а поглощать их. И графита этого требовалось для реактора сотни тонн. Советские химики в кратчайшие сроки создали технологию и стали получать графит в промышленных масштабах.
Урана требовалось меньше - около 50 тонн. Но, чтобы их получить, пришлось создать целые отрасли и цепочки предприятий, одновременно изобретать и внедрять технологии. Добытая в рудниках руда проходила через обогатительные фабрики и заводы металлического урана. Требовались большие количества специальных реактивов исключительной чистоты, точнейшая дозировка реагентов и определенная температура. При этом следует иметь в виду, что содержание урана в руде, как правило, ничтожно мало.
Уран стал поступать в Лабораторию №2, хоть и в малых количествах. Начались эксперименты с графитовыми блоками в разных вариантах сборок, измерения нейтронных потоков, расчеты. И тут выяснилось, что не только графит, уран тоже должен быть достаточно чистый. За дело взялись химики во главе с академиков А. П. Виноградовым. Они установили характер вредных примесей - редкие земли. От урановых предприятий потребовали более чистый продукт. И он вскоре был получен.
Для первого лабораторного реактора построили бетонный котлован длиной, шириной и глубиной в 10 метров. В нем разместили кладку в 62 слоя графитовых и урановых блоков и управляющие кадмиевые стержни. В 6 вечера 25 декабря 1946 года первый атомный реактор заработал. Он не имел охлаждения, все контрольно-измерительные приборы и системы управления приходилось изобретать на ходу. Но теперь можно было приступать к строительству большого промышленного реактора. Место под строительство выбрали на Урале, в Челябинской области недалеко от города Кыштыма.
Но прежде, чем началось строительство реактора, должен был появиться Главный конструктор. Им стал Николай Антонович Доллежаль, чья творческая судьба неразрывно оказалась связана с Уралом, здесь состоялась его научная и производственная карьера. Учась в техническом училище (ныне МВТУ), он одновременно работал помощником машиниста паровоза. На последнем курсе работал в лаборатории паровых машин. Получив диплом инженера, поступил в акционерное общество "Тепло и сила". Тогда, в двадцатые годы, разворачивалась эликтрификация страны, и работы хватало. Это был классический инженерный труд - сами проектировали электростанции, сами изготавливали оборудование, сами его монтировали. Здесь он получил опыт конструктора и руководителя производства. Когда началась индустриализация, закладывались крупные предприятия новых отраслей, потребовались машины большого давления для химического производства. Н. А. Доллежаль стал их первым конструктором. В частности, именно он создал компрессоры высокого давления. Его назначают главным инженером строящихся заводов, по очереди в Москве, Ленинграде, Харькове, Киеве. Как только завод запускался в эксплуатацию, Н. А. Доллежаля отправляли монтировать следующий, где дела обстояли неважно. На каждом предприятии он организовывал конструкторское бюро. Так что Николай Антонович Доллежаль по праву считается одним из основоположников химического машиностроения в стране.
В самом начале войны его вызвали в наркомат и направили главным инженером на новое предприятие "Уралхиммаш" в Свердловске. Туда эвакуировали оборудование уже знакомого Н. А. Доллежалю киевского завода "Большевик". Приехав в Свердловск, новый главный инженер обнаружил, что там, где по проекту должны были располагаться цеха, шумит лес. А план на выпуск продукции уже был спущен, и "Уралхиммаш" уже должен был отгружать на фронт тяжелые минометы. Доллежаль тут же отбил в Москву телеграмму наркому: "Прибыл на место, завода не нашел". Скорый ответ гласил: "Нужно, чтобы он был". Станки ставили под открытым небом, копали землянки для жилья. Первый цех разместился в гараже. Вскоре пошла продукция.
А в 1943 году Н. А. Доллежаль получил задание, которое в разгар войны выглядело удивительно - создать крупный научно-исследовательский институт химического машиностроения. Причем под этот проект было обещано предоставить все, что потребуется. Казалось бы - война, все ресурсы отданы фронту, а тут огромные средства вкладываются в институт, который даст результаты только в далеком будущем.
Свердловский НИИХиммаш стал научно-исследовательским учреждением нового типа, где воедино соединились мощные научные силы с современной техгнической базой. После войны, когда создавалась атомная промышленность, этот институт сыграл свою роль. Пусть не решающую, но тоже важную.
А головным проектным центром атомного машиностроения стал Московский НИИХиммаш. Его уже после войны основал все тот же неутомимый Н. А. Доллежаль, перенеся в столицу те принципы создания научного учреждения нового типа, которые отработал в Свердловске. Комплексный институт, где сосуществовали исследовательские отделы, конструкторские бюро и экспериментальное производство, позволял воплощать задуманное задуманное уже на стадии первоначальной идеи. Такой подход многократно сократил время на создание новой техники.
Накануне нового 1946 года Доллежаля привезли к Курчатову. И тут же назначили Главным конструктором промышленного реактора. Причем ещё не был построен даже лабораторный, его пустили только через год. Да и об атомной энергии свежеиспеченный Главный конструктор ничего толком не знал. Зато он имел инженерное чутье, нетривиальный взгляд на проблемы и умел отстаивать свои идеи. Прибавьте к этому колоссальный конструкторский и организационный опыт.
В основе идеи промышленного реактора лежал "горизонтальный" принцип управляющие стержни двигались по горизонтальным каналам. Именно так были устроены американские реакторы. Но Доллежалю эта схема не нравилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23