Тебе просто надо было отомстить.
– Это было так, когда я женился на тебе. Но сейчас все переменилось. Я полюбил тебя, Джилли. Я люблю тебя сейчас.
– Я так хотела доверять тебе, Грэм. Мне не нужны были ни твое богатство, ни твой титул. Мне хотелось искренности. А ты, ты даже сейчас не захотел сказать мне правду о словах отца!
– Прости меня. Пожалуйста. – Голос у него срывался.
– Тут дело не в прощении, Грэм. Что у нас будет за семья, если я не смогу тебе доверять? Что ты за человек?
– Не бросай меня, Джилли, – умолял он.
Она сцепила руки и опять заплакала.
– Я сдержу свое обещание остаться с тобой, но я больше не смогу доверять ни единому твоему слову. Ты можешь хоть сто раз повторить, что любишь меня, а я никогда не буду до конца уверена, что ты говоришь правду. Никогда!
Отец умер. Брак распался. Она все потеряла.
Хотя если вдуматься, можно ли в ее случае говорить об утрате? Был ли у нее настоящий отец? Или настоящая семья?
Глава 24
За всю дорогу до оазиса Джиллиан не проронила ни слова. В этом оазисе на небольшом холме располагалось селение Фарафра. Над селением возвышалась старинная крепость. На центральной площади сидели местные мужчины, покуривая кальян и неспешно беседуя. При появлении путников все они, как по команде, повернули головы. Грэм вежливо их поприветствовал и спросил, как найти дорогу к дому знакомого, про которого ему рассказал Рамзес.
Дом у Абдула аль-Дина был полная чаша, а сам хозяин оказался вежливым и гостеприимным. Его темные глаза просияли при упоминании имени Рамзеса. Он сделал знак своей жене, и та проводила их в уютную комнатку с низкой кроватью и небольшим столиком. Потом она принесла немного воды, чтобы они могли умыться с дороги. Затем им предложили вымыться в большой бадье с горячей водой, что они восприняли с благодарностью. – Я помоюсь после тебя, – сказал Грэм тихо.
За ужином их угощали рисом, лепешками и тушеным мясом. Грэм макал лепешку в острый соус и задумчиво жевал. Абдулу не терпелось услышать новости о своем друге Рамзесе. Грэм поддерживал с ним любезную беседу, но сам все время косился на сидевшую рядом с ним Джиллиан, которая не проронила за все время ужина ни слова. Жена Абдула расплела ей волосы, чтобы умастить их цветочной водой. Грэм с ума сходил от этого аромата, такого тонкого, такого легкого, как сама Джиллиан. Как же ему хотелось зарыться лицом в ее волосы! Но он знал, что не сможет этого сделать.
Ту ночь они провели вдвоем на узкой кровати. Он вслушивался в горестные рыдания Джиллиан. Ему до боли хотелось сжать ее в объятиях и утешить. Грэм повернулся к ней и нежно тронул за плечо.
– Не смей, – хрипло сказала она.
Грэм совсем сник и отвернулся, стараясь улечься с краю кровати как можно дальше от нее, и уставился в темноту.
Сейчас их разделяла пропасть глубже и шире Атлантики. Она обещала, что останется с ним. Но лучше бы она просто уехала… Он вырвал ее из серости ее прошлого существования, разжег ее чувственность, но теперь серость вернулась.
Он был почти уверен, что ее отъезд был бы менее болезненным.
Какая горькая ирония: он всю жизнь не доверял людям, а в итоге не доверяют ему. Ему ни за что не вернуть ее. А что же он хотел? Чтобы она раскрыла ему объятия и расцеловала после всего, что произошло? А он сам смог забыть? Получается, что в итоге Странтон все равно победил. Грэм был уничтожен.
У Грэма по щекам текли слезы. Так они лежали и плакали, каждый о своем.
Джиллиан позволила себе с утра подольше полежать в постели. Когда она встала и оделась, солнце уже было высоко. Жена Абдула сказала ей, что Грэм повел верблюдов на водопой.
Джиллиан уселась на мягкую подушку на полу перед низким столиком, на котором ее ждал завтрак: хлеб, сыр, мед и маленькая чашка сладкого чая. Джиллиан быстро поела, искренне поблагодарила хозяйку за угощение и пошла искать мужа.
Грэм был возле оросительного канала. Заметив ее, он коротко кивнул. Джиллиан немного потопталась вокруг. С одной стороны, ей было не по себе от этой новой напряженности между ними, а с другой – сердце ее разрывалось после его предательства.
Она с живым интересом наблюдала, как Грэм поил верблюдов. Он стреножил их, потом наполнил специальный резервуар водой и стал хлопать по поверхности раскрытой ладонью, напевая и издавая странные чмокающие звуки.
– Что ты делаешь? – удивилась Джиллиан.
– Показываю им, что можно пить вволю.
Грэм продолжил свое странное пение. Она наблюдала. Верблюды навострили уши и потянулись к воде, издавая протяжные звуки.
– Кочевники приучают своих верблюдов: когда животные слышат пение и похлопывание ладонью по воде, они знают, что им предстоит дальняя дорога и неизвестно, когда в следующий раз удастся напиться, поэтому им надо выпить сейчас как можно больше. Сейчас они попьют, потом я пущу их немного попастись, а потом опять дам напиться.
Джиллиан присела на корточки рядом с ним. Она исподволь разглядывала этого хорошо знакомого ей незнакомца с черной бородой, пронзительным взглядом черных глаз и сильным телом, скрытым под экзотической одеждой. Он здесь, в пустыне, как дома, ему легко общаться с этими людьми, которые перемещаются с места на место подобно песку, переносимому ветром. Этот человек использовал ее в своих целях.
Она обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь. И все же она безумно любила его. Но любил ли он ее когда-нибудь? Он говорил, что любил. Ей было непросто ему поверить. Поступки были красноречивее слов.
Грэм встал и пошел к верблюдам.
– Отойди, иначе они тебя затопчут, – сказал он.
Едва она успела отойти к каналу, как животные подбежали к резервуару и стали жадно пить. Грэм тоже отошел, не переставая при этом говорить верблюдам что-то по-арабски и не забывая время от времени подливать воду в резервуар.
– А сколько верблюд может не пить?
– Если им предварительно дать как следует напиться, то семь-восемь дней. Это ходячие резервуары с водой. Человек может выжить за их счет. – Выражение его лица стало суровым. Джиллиан почувствовала, что речь идет о чем-то очень серьезном.
– Грэм, что ты имеешь в виду, говоря «выжить за их счет»?
– Верблюд для кочевников – что-то вроде дополнительной страховки. Если бедуины оказываются в пустыне без запасов воды, они убивают верблюдов и пьют воду, которую те раньше выпили.
– О ужас! Ты боишься, что нам тоже придется так поступить?
– Нет. – Он взглянул на восток, на уходящие за горизонт пески, и его улыбка исчезла. – Надеюсь, что нет.
Несколько часов спустя они отправились в путь на восток. Грэм с самого начала задал довольно быстрый темп. Ее одолевали мрачные предчувствия…
Джиллиан поправила белый шарф, закрывавший лицо. Солнце светило немилосердно. Она содрогнулась при мысли, что они могут потеряться посреди этой бесконечной пустыни. Их поездка закончилась неудачей. Ее отец погиб. Сокровище утрачено навсегда. А еще она потеряла Грэма, если допустить, что он вообще когда-нибудь принадлежал ей.
Они ехали все дальше и дальше. На ночь они остановились у подножия остроконечных гор. Джиллиан смотрела, как Грэм жарит подстреленного дикого зайца. Разговор не клеился. Казалось, он смирился.
Джиллиан ела зайца руками. Было вкусно, но есть ей почти не хотелось.
– А если мы потеряемся, хамсины придут нас спасать? – спросила она.
– Они уже идут. Джабари сказал, что если мы не вернемся через двадцать дней, то он пошлет нам навстречу отряд воинов.
Это мало утешило Джиллиан.
Следующие три дня прошли так же однообразно, как и первый. У Джиллиан зародилась надежда, что в конце концов все закончится благополучно. Но тут Грэм резко остановился и стал вглядываться в горизонт из-под ладони.
– Что там? – спросила она, боясь услышать ответ.
– Облако пыли на горизонте. Это может быть караван. А может, и нет.
Грэм открыл лицо, и Джиллиан похолодела от ужаса, когда увидела, каким оно было серьезным. Он что-то пробормотал себе под нос. Кажется, это были арабские ругательства.
Вскоре она тоже их увидела. Они приближались очень быстро. Четверо всадников. У нее сердце ушло в пятки – это были воины племени, которое ее похитило. Так значит, они следили за ними.
– Может, они думают, что мы нашли сокровища, – он с тревогой посмотрел на бурдюки с водой, – и прячем их в этих бурдюках? Бежать от них бесполезно. Наши верблюды устали. Придется встретиться с ними лицом к лицу.
– А где винтовка?
– Упала в расселину, – напомнил ей Грэм. Он спешился и подбежал к ней, помогая ей тоже сойти с верблюда. – Держись за моей спиной, – сказал он сурово, извлек из ножен ятаган и встал в оборонительную стойку подальше от бурдюков.
Надо было ему как-то помочь. Если она найдет какое-то оружие, то у них появится шанс выстоять вдвоем против четверых. Джиллиан судорожно оглядывалась в поисках чего-нибудь, что может послужить оружием. Но под ногами, как назло, только песок и мелкие камушки. Она сняла с себя зеленый шарф и стала собирать камни покрупнее – размером с кулак.
Он с удивлением на нее посмотрел.
– Праща, – пояснила она. – Если ты думаешь, что я буду просто стоять в стороне и смотреть, как нас убивают, то ты ошибаешься.
– Нас еще не убивают, – хрипло ответил он. – По крайней мере пока…
Со стороны всадников до них донеслось нарастающее дикое гиканье, похожее на вой ветра. Джиллиан заткнула уши дрожащими руками, когда всадники, спешившись, бросились к их верблюдам. Солнце сверкало на лезвиях их обнаженных ятаганов.
Джиллиан кричала, а Грэм ругался. Трое из их четырех верблюдов, корчась от боли, оседали на песок, орошая его своей красной кровью. Бурдюки с водой упали, один из них прохудился, и вода вытекала на землю. Верблюд Грэма, по кличке Соломон, пошатнулся от косого удара, но устоял на ногах и убежал.
Грэм с перекошенным от гнева лицом встретил врагов с ятаганом наготове. Те с дикими торжествующими криками, размахивая мечами, кинулись к нему. Их грязные одежды развевались на ветру. Грэм стоял неподвижно. Бандиты уже были готовы наброситься на него, и тут он ударил с яростью и натиском песчаной бури.
Английский герцог превратился в воина пустыни Рашида, наносящего отточенные смертоносные удары. Четверо нападавших яростно набросились на него, но он дрался с непоколебимой решимостью, не щадя врагов. Поединок превратился в смертоносный танец стали. У Джиллиан в ушах звенело от пронзительных воплей налетчиков. Она подобрала большой камень, вложила его в шарф и раскрутила. Камень ударил одного из кочевников в висок. Бандит пошатнулся и в следующую секунду получил смертельный удар от Грэма. Теперь их было трое.
Джиллиан отошла, вложила в свой шарф еще один камень и раскрутила его. Ее снаряд со свистом рассек воздух. Бам! Один из кочевников получил камнем по руке.
Не очень точно. Он развернулся и нанес удар сверху. Грэм увернулся, заметил ее предупреждение и отскочил. Другой кочевник подобрал камень и кинул, попав Грэму в голову. – Грэм!!! – пронзительно закричала Джиллиан.
Алые струйки крови стекали ему на лицо. Он пошатнулся. На него набросились сразу двое врагов. Один выбил у него меч. Они побеждены.
Джиллиан кинулась к Грэму. Она узнала одного из бандитов. Это был тот самый шейх, по приказу которого и произошла та мерзкая сцена в шатре. А вдруг он опять прикажет ее изнасиловать и оставит их посреди пустыни на съедение диким зверям?
Шейх и еще один воин, выставив ятаганы, окружили Джиллиан, а третий бандит подбежал к их бурдюкам. Поняв, что в них нет никаких сокровищ, он с презрением пнул их ногой.
Махджуб посмотрел на Грэма:
– Сокровища у тебя нет, поэтому мы возьмем твою женщину. За нее дадут хорошую цену на невольничьем рынке. Ты смело дрался, воин пустыни, поэтому я тебя отпущу. Но при этом я лишу тебя твоей силы. Ты с позором вернешься в свое племя, зная, что не сможешь ничем помочь своей женщине.
Один из воинов толкнул Джиллиан, и она упала на спину.
– Позабавьтесь с ней, – приказал шейх, – чтобы он все видел.
Страх загорелся в глазах разбойников.
– Она воплощение огня. Я сгорю, – возразил один из них.
– Сделай это, – перебил его вождь.
Кочевники переглянулись, бормоча себе под нос. Один из них перевернул Джиллиан, заставляя ее встать на четвереньки, а второй возился с завязками своих брюк.
У Грэма все внутри оборвалось. Сейчас они изнасилуют Джиллиан. Раньше он не верил, что бывают действительно безвыходные ситуации, но никогда еще он не попадал в такое отчаянное положение. Он ругал себя последними словами за то, что взял ее с собой. Если бы он оставил ее в Фарафре, то ее спас бы отряд хамсинов и она была бы в безопасности.
Махджуб пристально посмотрел на него. В его взгляде сквозило нечто, что Грэм тут же узнал. Так блестели глаза у человека, который держал его в плену. И у Странтона. Теперь понятно, почему шейх не проявил к Джиллиан никакого интереса.
– Да, – сказал шейх с издевательской улыбкой. – Хочешь спасти ее, хамсин? Тогда тебе придется занять ее место.
«Я не могу, – в ужасе думал Грэм. – Господи, только не это! Никогда больше. Никогда больше. Прости меня, Джилли. Я так виноват».
У него подступил комок к горлу. Он сжал кулаки. Джиллиан в ужасе с мольбой смотрела на него, когда один из кочевников сдернул с нее шальвары.
Грэм с непередаваемой мукой смотрел на жену. Он понимал, что с ней будет после всего этого. Джиллиан перестанет быть похожей на саму себя, она замкнется в себе и больше никому не сможет доверять. Стыд, горькое унижение и гнев оставляют очень глубокие раны в душе. У нее на душе воцарится тьма, и ее внутренний огонь, который он так старался разжечь, погаснет навсегда. Он не мог допустить, чтобы она пережила то же, что и он.
«Я люблю тебя, – говорил он взглядом. – Я люблю тебя больше жизни». И тут решение пришло само собой: он знал, что надо делать, и не важно, какую цену ему придется заплатить.
– Согласен, – сказал он хрипло, борясь с приступом тошноты. – Я согласен занять ее место.
Глаза Махджуба светились похотью.
– Ты делаешь это добровольно? Если да, то мы ее отпустим и продадим на невольничьем рынке тебя. За евнуха дадут цену многих верблюдов.
Грэм судорожно сглотнул. Он знал, что они с ним сделают. Он не умрет. Но горько пожалеет, что не умер.
Но это даст ей шанс выжить.
Сделав глубокий вдох, он повторил слова, которые сказал лорду Странтону двадцать лет назад:
– Я не буду сопротивляться.
Шейх кивнул воину, который уже пристроился было сзади Джиллиан, и тот надел штаны. Второй отпустил ее.
Махджуб с вожделением взглянул на Грэма и указал ему на землю. Грэм все понял. Он дрожащими руками принялся снимать свой биниш.
– Беги, – отрывисто сказал он поднявшейся на ноги Джиллиан, – найди моего верблюда и не мешкая отправляйся на восток к хамсинам. И ни в коем случае не оглядывайся.
Онемев от ужаса, Джиллиан смотрела, как ее муж раздевается. Дыхание шейха участилось, а в глазах был странный блеск.
Теперь она поняла, почему он не изнасиловал ее. И Грэм теперь приносит себя в жертву, чтобы ее спасти.
Гнев подступил у нее к горлу. Теперь она знала, как сильно любит ее муж. Его действия доказывали это красноречивее всяких слов.
«Я не позволю ему сделать это с тобой, Грэм, – подумала она с яростью. – Вместе мы с ними справимся». Она вспомнила, с каким ужасом кочевники смотрели на треугольник рыжих волос у нее внизу живота. Один из них произнес арабское слово «огонь», и она знала, что они боялись ее насиловать. Боялись… на этом можно сыграть. И тут ее осенило.
– Беги, Джилли, – приказал Грэм хриплым голосом. – Я же велел тебе уходить. Беги изо всех сил.
– Нет, – сказала она по-английски. – Я не допущу этого. В худшем случае мы умрем вместе. Помнишь, ты рассказывал мне, что победил своего мучителя, когда тот отвлекся? Мы можем сделать то же самое.
В его глазах сверкнуло понимание.
– Снимай брюки, любимый. Надо, чтобы у тебя были свободными руки и ноги, – сказала она с нежностью.
Он так и сделал.
– По твоей команде начнем, – согласился Грэм и встал на четвереньки.
Джиллиан сорвала с себя тюрбан, распустила свои золотисто-рыжие волосы и скинула одежду, представ перед мужчинами полностью обнаженной.
– Пора! – крикнула она по-английски и начала завывать, как дух пустыни.
Один из кочевников в ужасе уставился на нее.
– Аль-Гариия, – завопил он. – Джинн!
Теперь все трое уставились на нее.
Грэм молниеносно схватил кочевника, стоявшего справа, за ногу и повалил. Потом вскочил и схватил его ятаган. Один удар – и тот умолк навеки, истекая кровью. Та же участь постигла и второго кочевника.
Оставшись без поддержки, шейх в ужасе уставился на голого Грэма с ятаганом в руках. Глаза у англичанина сверкали жаждой крови. И тут шейх не выдержал.
Он натянул штаны, повернулся и бросился наутек. Грэм помчался за ним. Через минуту он нагнал обидчика. Ятаган сверкнул на солнце.
Шейх тоненько взвыл, но его крик тут же оборвался, а Грэм с диким рыком продолжал наносить яростные удары.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32