Две-три насильственные смерти в неделю, а тут! Девять трупов в течение одного дня!
- Кто же мог такое сделать? - спросил Иван Макарович, отводя глаза от изуродованного тела Тишкова. - Звери какие-то...
- "Когти тифа", - проговорила тихо Любочка Синицкая, показывая на пустые глазницы покойника. - Работа мастера.
- А это "орлиные когти", - добавил Маркиз, имея в виду вырванное горло несчастного. - Тот, кто пытал его, прикончил беднягу этим ударом.
Все повернулись и посмотрели на Омара.
- Что все это значит? - спросил его Михеев.
- То, Александр Иваныч, - ответила за Омара Синичка, - что тот, кто убил этого мужчину, - мастер рукопашного боя, в совершенстве владеющий, например, кунг-фу. Чтобы вырвать человеку глаза, а потом и горло, ему, вероятно, хватило секунды, как Омару, чтобы попасть в мишень там, в больнице.
- Что за чушь! - возразил Коновалов. - Этого парня должны были прикончить или Ревякин, или второй, который... ну, как его там?..
Омарик, как зовут твоего...
- Хобот, - прекращая мучительные попытки капитана вспомнить имя своего врага, проговорил Маркиз. - Алик Хоботов.
Последний, само собой разумеется, тоже стал клиентом заведения, в котором пребывали компаньоны и их спутники.
- Ну да... Так вот, Ревякин-то и драться толком не умеет, - заявил Коновалов. - Не знаю, правда, как этот..
Что касается Ревякина, тут Коновалов был прав не на сто процентов: Николая Петровича обучали технике самообороны, но с Василием Андреевичем не все из приемов эффективны.
- О покойных плохо не говорят... - начал Омар
- Понятно, - сказал Вася - Это понятно, а вот кто в таком случае пришил этого мужика, - он кивнул в направлении Тишкова, - совершенно неясно.
- Может быть, Пилот? - предположил Копайгора, имея в виду, конечно, блондина, которого Омар спас, вытащив из горящего "Форда".
Маркиз потупился. Получалось, что он помог улизнуть опасному преступнику из-за своих бредовых видений. Омар вообще не любил вспоминать о том, что довелось ему пережить в Афганистане. Сейчас надо было думать о брате, принимать какое-то решение: позволить себе оставить все так, как есть, он не мог и вместе с тем не имел права забыть о существовании киллера, разгуливавшего по его, Омара, милости на свободе. Что ещё он успеет натворить? Маркиз не очень-то боялся за себя - мужчины в его роду не заживались старше тридцати пяти-сорока лет.
Вася, что ж, за него Омар, не задумываясь, бросится под пули, однако друг ведет себя так, что только неисправимый оптимист может предположить, что бывший опер, подобно деду и отцу, сможет дожить до седых волос. Беспокоило ветерана войны Хафизова только одно: сколько простых, не повинных ни в чем людей пострадает от рук безжалостного убийцы. Он может например, ранить Люси или Ирму, пристрелить любого, кто случайно окажется на его пути просто увидит его лицо...
- Исключено, - покачав головой категорически возразил Михеев. - Семерых убили несомненно, из одного и того же оружия. Тут... э-э-э, - он замялся, баллистическая экспертиза не требуется.
Майор был абсолютно прав: даже и на вид пули, извлеченные из семи жертв Пилота - так его после рассказа Омара начали называть все - выглядели по-другому, чем те две, которые пробили коленные чашечки друга Семена Голубева - Я уже ни черта не понимаю, - заключил капитан. - Получается чушь какая-то! Какой-то хренов каратист или кунлфуист прикончил этого амбала, а при чем же тогда тут Ревякин с этим как его, Хоботом?
- Надо поймать блондина, - твердо произнес Маркиз - И неплохо было бы кое о чем спросить Ревякина.
Коновалов едва не взвыл от злости. Спросить Ревякина? Спроси его, а я посмотрю! Найди его сначала! Ох, что было бы, доведись Василию Андреевичу отыскать своего друга любезного Ох, что было бы!
- Мы возьмем его! - неожиданно громко и уверенно заявила Синичка. - Мы возьмем Mad gun blondy!
- Что-что? - в один голос спросили Любу коллеги, как бывший, так и нынешний. - Кого-кого вы возьмете?
Синицкая смутилась Вот вырвалось, а теперь мужики засмеют! Конечно, им все! Служи где хочешь! А вот она возьмет этого блондина, и все тут! Пусть попробуют потом не взять её в спецназ! Неумехи! Тоже мне, крутые парни! Ни один в цель не попал, а Омар - как нечего делать, даже и не примеривался.
Выручать даму бросился все тот же рыцарь Маркиз.
- Мэд ган, - сказал он, - это типичное американское определение. Кстати, оно здесь очень уместно, так как означает "бешеная пушка". Вот увидите, газетчики, когда пронюхают, а они уже завтра все знать будут, так вот, они так именно и назовут его.
- Вот что, - закивали Михеев и Коновалов.
- Надо бы нам, Михеич, - проговорил Коновалов, - в отделение съездить, информашку уточнить о происшествиях. Лично я не хочу, чтобы в меня пальнули из-за угла. Оружия этот тип лишился, машины тоже, значит, надо смотреть сугубо по угонам. И вот еще, - Василий многозначительно поднял палец. - Я тебя, Сань, не спросил - при том мужике, который напротив моего дома обнаружился, оружия при нем, как я понял, не оказалось?
- То-то и ребус, что нет, - проговорил майор с досадой.
Дело в том, что Крысу, который находился в том же морге, Маркиз опознал. Так бы и не узнал, может быть, а вот Хобот напомнил, и видел, видел раньше Омар этого человечка у босса. Несколько лет назад
- Значит, Пилот и забрал его, - уверенно заключил Коновалов - А это в свою очередь означает - в любой момент можно ждать дерьма! - Капитан сделал маленькую паузу, достаточную для того, чтобы набрать в легкие воздуху и решиться высказать не дававший покоя вопрос: - Почему он хотел украсть тебя, Омар, и почему стрелял в меня?
- Теряюсь в догадках, - развел руками Маркиз. - При встрече постараюсь выяснить. - Ладно, - подвел итог Михеев. - Пошли отсюда.
Уже рассвело, когда Александр Иванович прощался со своим старым приятелем и его спутниками на крыльце Центрального отделения милиции.
- Ты спать не собираешься, что ли? - спросил майора бывший коллега.
- С вами уснешь, - незло огрызнулся тот.
Александру Ивановичу полегчало. Сколько можно терпеть этого старого засранца Хмельницкого? Молодец Васька, ей-Богу молодец! Так всех приделал, Блохин-де ему сам ключи дал! А Люба? Даром, что Синичкой зовут, ещё та птичка!
Все! В УОП уйду! В ОМОН! - Кстати, Любовь Сергеевна, - хитро прищурившись, произнес майор, - когда повезете Их Высочество товарища капитана домой, не забудьте вернуть ему "пушку", которую вы так ловко сперли с места происшествия.
Синичка посмотрела на Михеева чистым и светлым взором. О чем это вы, "дяденька Сидор"? - казалось, хотела сказать эта пигалица в лейтенантских погонах.
- Это на Коновалове станковый пулемет под пиджаком спрячь - никто и не заметит, а у тебя и "ПМ" выпирает... - с деланной укоризной в голосе проговорил Михеев. - Так что не думай, что дядя Саша такой дурак. Провела раз, молодец, но я предупреждаю... А ты, - обратился он к Коновалову, - не маши этой игрушкой без дела. Валите все отсюда.
- Ты меня подбросишь? - спросил Маркиз Любу.
- Домой?
- Нет, - он покачал головой. - Мне тачку забрать надо в Черной Речке. Пока колеса не свинтили.
- Да ведь специалистов-то уже вроде бы Пилот на отдых определил? Все четверо, как огурчики - в морге лежат, - сказал майор.
- Ты что, Иваныч, Черную Речку не знаешь? - вставил свое слово Коновалов. - Там каждый второй чем-нибудь да промышляет. Кто колеса крутит, кто магнитофоны таскает из тачек. Ворье, одним словом. Пилот просто помог очень здорово кому-то - конкурентов устранил Так что тачку забрать надо, а то это... ездить не на чем будет.
- Истинное слово, Василий Андреич, - не выдержал молчания Копайгора. - В Черной Речке ворье на ворье! У меня там пять лет назад "Победу" сперли. "Победа" не "Жигули", бегунок с трамблера запросто снимается, тогда хрен...
простите, Люба, не заведешь, в общем. Так они её катили, гады-немцы! Увлеклись сопляки, а кто же еще? Взрослый-то понимает - что за "Мерседес", что за "Победу" сидеть одинаково.
Ну вот, так увлеклись, говорю, что не заметили, как в "УАЗ" милицейский и вписались. Почти вписались - те, конечно, все видели и ждали.
Повязали голубчиков.
- Помню я это, помню, - подтвердил Михеев. - Ты, Вась, тоже должен... А, нет, ты тогда в госпитале лежал, Цыган в тебя пальнул так?
- Ну...
- Ладно, - майор резко переменил тему беседы. - Ты сам туда не езди, Омар.
- Это почему?
- Не надо, мало ли что! Пока этот твой Пилот на свободе - будьте осторожнее, ребята.
- Да разберут тачку... - в сердцах воскликнул Маркиз.
- Разберут, разберут, - закивал головой Копайгора, - как пить дать разберут.
Видя такое неуемное беспокойство о судьбе Омаровой "девятки", майор даже прищелкнул языком.
- Черт вас возьми, - сказал он. - Давай ключи, Омар.
- Зачем?
- Пошлю кого-нибудь из молодых, пусть пригонят тебе к дому. Ты на Подшипниковой живешь?
- Да. Я и сам мог бы...
- Ладно, ладно, давай ключи.
Маркиз достал общую связку ключей и, отцепив от кольца нужные, протянул их Михееву вместе с пультом дистанционной блокировки дверей. Пистолет, липовое милицейское удостоверение, бумажник - все это лежало в пиджаке, содержимое карманов которого, очевидно, выгреб блондин. Ключи и пульт, к счастью, находились в брючном кармане.
- Тут пульт, - пояснил он. - У меня дверцы с дистанции разблокируются.
- Ладно, - кивнул Михеев, пряча ключи в карман - Валите отсюда. Отвезешь их, Люба?
- Боже мой, ну, конечно, отвезу! - ответила Синицкая, но душа её пронзительно кричала:
"Неужели все так и закончится?!!"
* * *
Ирма Медне, урожденная Нильсен, ломая пальцы, ходила из угла в угол по Васиному кабинету. Она то и дело, точно слепая, натыкалась на гигантских размеров письменный стол, за которым сидела внешне сохранявшая спокойствие Люси Она и сама ужасно волновалась, но её волнение выдавали только руки. Изящными наманикюренными пальчиками девушка совершенно бессмысленно перекладывала с места на место карандаши, блокнотики, ручки и прочие предметы, в беспорядке разбросанные по столу.
Она как бы сортировала их: блокноты к блокнотам, бумажки с наскоро записанными телефонами или адресами к визитным карточкам и таким же бумажкам. Но затем только, чтобы, закончив эту работу, вновь начинала пересортировку.
Васина подруга находилась здесь уже несколько часов, иными словами, всю ночь После того как компаньоны напрочь исчезли с горизонта - не возвращались, не звонили, вообще, казалось, провалились сквозь землю, Ирма, позвонив раз, два, три, четыре . тридцать пять, наконец приехала Ей показалось подозрительным, что Люси все время отвечает ей, что Васи нет.
Однако самое главное не то, что отвечают, а кто отвечает Нет? Как же, так она и поверила!
Васина школьная подруга примчалась неожиданно. То есть это ей так казалось. Люси думала иначе. Неожиданно смолк телефон - ночью даже Васе не часто звонят. Представить себе, что Ирма легла спать, не определившись, где же её непутевый возлюбленный, Люси не могла. Теперь, зная, что голубой Ирмин "Опель" сломался, можно легко вычислить, что сама его хозяйка, покачиваясь, стоя на ветру на своих высоченных каблуках (ну куда еще?! И так в женщине метр семьдесят восемь росту плюс двенадцатисантиметровые шпильки), ловит такси.
Ирма, встряхнув длинными белыми волосами, уже в который раз метнулась к окну, услышав шум въезжавшей во двор машины.
Люси, оторвавшись от своего занятия, впилась в блондинку своими ярко-зелеными глазищами, но скоро отвела взгляд, увидев, как выражение надежды на её тонком благородном лице вновь сменяется выражением отчаяния. Кто-то приехал, кому-то тоже не спится поутру в воскресенье.
- Ну где же он?! - простонала Ирма и так резко повернулась, что один из её каблуков подвернулся и, заскользив, поехал по полу. Чтобы не упасть, ей пришлось схватиться обеими руками за подоконник.
Люси усмехнулась. Ее раздражала подчеркнутая элегантность латышки. Казалось, что та всегда следила не только за тем, как сидит на ней одежда, в порядке ли макияж и прическа, но также и за тем, насколько изящны её движения, насколько выражение её лица соответствует ситуации, и отпускала всем четко отмеренные и обдуманные улыбки. За четыре с лишним месяца, прошедшие с их знакомства, Люси, Люда Давыдова, успела достаточно хорошо изучить повадки школьной подруги Василия Коновалова.
Сама же Люси всегда была куда более непосредственна, однако сейчас, находясь рядом с взволнованной и растерянной Ирмой, ей хотелось выглядеть сдержанной и спокойной.
"Ну зачем эта дылда носит такие здоровенные шпильки? - подумала Люси и едва не засмеялась, представив себе, как выхоленная красотка как-нибудь подвернет себе ногу и шлепнется в лужу. - И так ведь швабра шваброй!"
Девушка знала, что, думая так, несправедлива к подруге Коновалова. Не зря же герой-любовник, артист Академического театра драмы Князев буквально с ума сходил, заваливая её любовными письмами, букетами цветов, приглашениями на премьеры и терзая прочими знаками внимания. О безумии, постигшем разбивателя сердец, говорил весь город. Если мужчины, выпив стакан-другой, нет-нет да вспоминали этих парней, которые так всем вломили, то женщины, от природы привыкшие сторониться насилия, предпочитали обсуждать эту безумную страсть!
Справедливости ради следовало заметить - совершенно безответную.
Ирму интересовал единственный представитель мужской половины населения земного шара, звали его, конечно же, Васей Коноваловым.
Чего никак не мог взять в толк бедный Геннадий Алексеевич Князев, так это того, как такая тонкая женщина может быть рядом с таким мужланом?
Потом они встретились лишь однажды, но встреча эта Князеву запомнилась надолго. Геннадий Алексеевич застал Ирму в Васином дворе и кинулся к ней с букетом цветов и объяснениями в любви. В этот момент во двор въехала "Нива" с Коноваловым за рулем. - Здорово, - сказал Вася, увидев Ирму. - Заходи.
Князева он не заметил и походя сшиб с ног плечиком, как бы случайно. Артист был мужчиной видным, но с капитаном в этом смысле, конечно, равняться не мог.
Ирма пристально посмотрела на Люси, точно прочитав её мысли, но ничего не сказала.
"И чего эта коротконогая, толстозадая, бесформенная "тучка грозовая" расселась с таким важным видом, точно это она тут главная?" - подумала Медне.
Она тоже, конечно же, судила предвзято.
Люси была из тех толстушек, которых мужчины называют обворожительными. Ничего лишнего, никакой чрезмерности, и хотя все на грани, но...
очень вкусно. Впрочем, среди женщин едва ли найдется одна-две на тысячу, способных оценить такую красоту, зато мужчин к ней притягивает, как пчел к сладкому.
- Да я же тебе объясняю, - терпеливо повторила Люси. - Пришли люди, они уехали все вместе, затем Омар вернулся, у него тут была встреча, а затем он поехал за Василием Андреевичем, сказал, что скоро вернется, и пропал...
- Он должен был приехать вечером ко мне...
- Кто?
- Вася, конечно, - ответила блондинка, презрительно сверкнув глазами.
- А-а... Обговорил, кажется, но Омар предлагал ему позвонить тебе и всем вместе отправиться куда-нибудь перекусить и выпить, у него сегодня день рождения, - пояснила Люси. Ирма посмотрела на неё с некоторой долей сарказма.
- Вот как? А я-то все жду приглашения на вашу свадьбу, - съехидничала она.
- Это никуда не денется, - небрежным тоном, делая вид, что не замечает отпущенной шпильки, ответила Люси. - А у Омара и правда сегодня день рождения, то есть сейчас-то уже можно сказать, что вчера.
Снова наступила пауза, продолжавшаяся минут пять или десять. Затем Ирма не выдержала.
- Может быть, все-таки соизволишь позвонить в милицию майору Михееву? сказала она. Школьной подруге Коновалова мнились и грезились всякие страсти. То какие-то типы похищали её Васю и требовали многомиллионного выкупа, то... трудно даже описать, какие ужасы мерещились бедной женщине, для которой олицетворением всей городской милиции являлся майор Михеев. За последние два часа она уже несколько раз пыталась сподвигнуть рыжеволосую Люси позвонить в Центральный райотдел, но теперь она сделалась особенно упрямой и настойчивой. Сама Ирма уже дважды интересовалась Михеевым, и делать это в третий раз казалось ей неловким.
- Ну уж нет! Да я скорее президенту позвоню!
Ты знаешь, что со мной сделает Вася, если я...
- Разве это не твоя работа? - надменно заявила блондинка. - Ты же их секретарша!
Ирма от всей души сделала ударение на последнем слове.
- Моя работа - это прежде всего не мешать им работать! - в тон своей собеседнице отозвалась Люси. - Хотя ты вряд ли что-нибудь в этом понимаешь!
- Я не понимаю, - возмутилась Ирма, - я не понимаю одного: почему они тебя терпят?! Ведь если ты только и должна, что не мешать им работать, то с этим мог бы прекрасно справиться, ну, хотя бы... хотя бы вот этот стол! - заключила она, бросая победный взгляд на рыжеволосую красотку. - У нас в Латвии не так!
"Вот и валила бы, дорогуша, в свою распрекрасную Латвию! - подумала Люси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36