По мере того, как я перелистывала плотные страницы, во мне нарастало разочарование. К сожалению, альбом, как и все остальные вещи, был старым и все фотографии относились к давно ушедшему времени. На меня глядели мужчины в двубортных костюмах и широкополых шляпах, женщины с прическами "валиком" и в платьях с подложными плечами, девочки в белых школьных фартуках и маленькие мальчики в матросках. На большей части снимков были изображены компании, весело улыбающиеся в объектив и тянущиеся друг к другу бокалами. Я вытаскивала каждую фотографию, в надежде найти на обороте какую-нибудь надпись, но старалась я напрасно-там ничего не было. По всему выходило, что все эти снимки отношения к нашим дням не имели и помочь в моих поисках не могли. Я вздохнула, последний раз глянула на фотографии и резко захлопнула альбом. Не могу сказать, что неудачное начало поисков совсем не огорчило меня. Конечно, огорчило, но желание разузнать правду о собственном прошлом не отбило, напротив, укрепило ещё больше. Внутри поднималось глухое упрямство, яростное желание идти до конца и злость на своих неизвестных недругов.
Наскоро собрав разбросанные по полу вещи и сунув их назад в коробки, перешла к чемоданам. К сожалению, они меня тоже не порадовали, в них хранилась старая одежда и обувь. Я потратила много сил на разборку вещей, но самое интересное нашла совершенно случайно.
За одной из вешалок в стене оказалась узкая дверь, заложенная массивным засовом. Я никогда бы её не обнаружила, если бы мне в голову не пришла мысль проверить карманы всех этих пальто и курток. В карманах ничего стоящего не было, а вот дверь меня заинтересовала. Я сдвинула одежду в сторону, отомкнула засов и потянула створку на себя. В следующую минуту я уже стояла на верхней площадке черного хода. Что эту лестницу жильцы дома не один год используют, как склад ненужных вещей, было ясно с первого взгляда. Она вся была заставлена старьем, которое хозяева уже не хотели держать дома, но по какой-то, только им известной причине, решили не выбрасывать на помойку. Здесь было все, начиная от поломанного платяного шкафа и старого кресла с рваной обивкой до тазов, кастрюль, лыж и ржавого двухколесного велосипеда. Наличие второго выхода мне очень понравилось, так как обеспечивало возможность незаметного исчезновения из квартиры в случае опасности. Решив проверить, куда выходит дверь подъезда, я начала спускаться вниз, осторожно лавируя между нагромождением предметов, стараясь не задеть их и не обрушить на себя. Вещей было так много, что любое неловкое движение грозило вызвать обвал и погрести под горой вторсырья.
С непростой задачей я справилась успешно, до первого этажа добралась без происшествий и вскоре стояла перед массивной облезлой дверью, запертой на длинный металлический крюк. Поднатужившись, я откинула запор, налегла на дверь и она с большой неохотой отворилась. Осторожно высунув голову из двери, я с удовлетворением обозрела окрестности, пришла к выводу, что пути для отступления очень удобные и опять нырнула назад.
Вернувшись в квартиру, остановилась в дверях комнаты и критическим взглядом оглядела её. Мест, где можно было бы поискать документы, фотографии или какие-либо другие не менее интересные предметы, было не много: платяной шкаф, сервант да тумбочка. Прикинув в уме, где вероятнее всего могут храниться нужные мне вещи, я распахнула дверки тумбочки. Она оказалась до верху забитой постельным бельем с жирными штампами "Детская горбольница".
- А ты, оказывается, ещё и подворовываешь по-маленькой. - хмыкнула я, перешла к серванту и начала методично в нем шарить. Мне снова не повезло и ничего, кроме постельного белья, скатертей и полотенец, я не обнаружила. Теперь оставалось только одно место, где ещё можно было искать. Упрямо закусив губу, я принялась осматривать одну полку за другой. Две из них были заняты нижним женским бельем, причем, на одной лежало, хоть и чисто выстиранное, но довольно дешевое, сильно поношенно, и даже кое-где заштопанное. Вещей на другой полке было мало, но они разительно отличались, как своим качеством, так и новизной. Все было дорогим, преимущественно шелковым, отделанным плотными кружевами. Поддев кончиком пальца воздушные трусики, глянула на этикету. Иш, ты! А белье-то у нас от Hanro! Его присутствие никак не вписывалось в окружающую обстановку и выбивалось из общей картины. То же самое наблюдалось и на следующих двух полках. Одна была забита дешевыми свитерами и пуловерами, а на другой сиротливо лежали две кофты тонкой шерсти и небрежно скомканная шелковая блузка. Странный набор поражал своим несоответствием, рождал в душе чувство тревоги, вызывал ощущение, что ещё немного и все прояснится. Я замерла на секунду, надеясь, что вот-вот придет озарение, но вместо него пришла головная боль. Я разозлилась и резко захлопнула дверцу шкафа. Дополнительные отрицательные эмоции мне были ни к чему, хватало тех, что уже имелись в наличии.
Перешла к тому отделению, где висела одежда, и широко распахнула створки. Глазам предстал ряд аккуратно развешенных на плечиках женских нарядов. В основном, там были старомодные костюмы и строгие блузки, летней одежды было мало. Мужская одежда в шкафу отсутствовала. Это наводило на мысль, что хозяйка живет одна. А дружок если и был, то приходящий. Своих домашних тапочек и одежды он в этой квартире не держал. Ну, что ж! Так оно и лучше! По крайней мере, меньше шансов услышать неожиданный звонок в дверь и увидеть на пороге незнакомого джентельмена, с которым придется выяснять отношения.
- Интересно, кем ты работаешь, красавица? Служишь кастеляншей в детской больнице? Или трудишься врачом? - задумчиво пробормотала я, осторожно проводя рукой по ровному ряду платьев и костюмов. Неожиданно для себя, вдруг наклонилась и понюхала одежду. Она ещё хранила слабый аромат духов, который я, как не напрягала память, припомнить не смогла.
Я перебирала наряды в шкафу, осторожно прикасаясь то к одному платью, то к другому и в то же время внимательно прислушивалась к себе. Надеялась уловить внутри хоть какой-то отклик на происходящее, почувствовать хоть что-то, что натолкнет меня на разгадку странных событий, но в моей душе ничего не шевельнулось. Подивившись странному поведению собственного подсознания, которое напрочь отказывалось помогать в расследовании, я усмехнулась и подумала:
- Ну, не хочешь и не не надо. Без тебя обойдусь! Вот сейчас займусь проверкой карманов. Кстати, очень полезная вещь! Часто приносит положительные результаты! Люди кладут в карманы разные пустяки и забывают о них, а потом их находят другие люди и они превращаются в важные улики.
Подумала и замерла с поднятой рукой, пораженная ходом собственных мыслей. Откуда у меня это? Откуда я знаю, что нужно обыскивать чужие карманы и это часто приносит неожиданные находки? Чем это таким я занималась в той жизни, которая теперь скрыта от меня?
Я торопливо захлопнула дверцы, отгораживаясь от неприятных мыслей, и оглядела комнату, прикидывая в уме, что ещё можно предпринять. Единственным необследованным местом оказался верх шкафа. Решив не тянуть, притащила из кухни табуретку и взгромоздилась на нее. Мой немалый рост плюс высота табуретки, позволили вполне спокойно заглянуть наверх, но кроме нескольких, покрытых толстым слоем пыли, газет, там ничего не было. Факт, несомненно, грустный, значительно лучше было бы, если б там лежало мое полное жизнеописание, желательно в толстом переплете, с золотым теснением и дарстственной надписью составителя. К сожалению, об этом оставалось только мечтать, а действительность наградила меня только пачкой пожелтевших газет. Я сгребла их, намереваясь просмотреть, и спрыгнула на пол.
- Спору нет, квартира производит странное впечатление. Я обшарила её с верху до низу и не обнаружила ни одной бумажки с какой-нибудь, хоть самой пустяковой, записью. Я уж не говорю о письмах, дипломах, документах. В общем, о всех тех бумагах, которые наличествуют в каждом доме. Разве так бывает в нормальных квартирах? Обычно, всякого рода справки и свидетельства копяться годами и у хозяев вечно не доходят руки их выбросить. А тут такое впечатление, будто нарочно убрали все, что может рассказать о владельце.
Держа газеты в вытянутых руках и стараясь не испачкаться, я протопала на кухню, стала посредине и громко заявила неизвестно кому:
- Меня это не остановит! Я докопаюсь до истины и всех выведу на чистую воду!
Конечно, со стороны мое поведение выглядело крайне глупо. В квартире я была одна, никто не мог меня услышать, да и обращалась я неизвестно к кому, но, высказав вслух собственные мысли, я отвела душу. Почувствовав облегчение, оглянулась в поисках мусорного ведра и обнаружила его под раковиной. Швырнула газеты на пол и начала методично рвать бумагу на мелкие куски. Педантизм сродни занудству, и то и другое качество симпатии не вызывает, но в том случае оно сыграло свою положительную роль. Только благодаря ему я нашла конверт с деньгами, а ведь могла просто выбросить пыльные газеты и никогда не узнать, что среди них лежали деньги. Целая тысяча долларов! Пачечка бумажек прелестного нежно-зеленого цвета! Сумма, в моем положении, просто фантастическая! Я моментально поняла, что это подарок судьбы и деньги следует начать тратить немедленно. Раз это шальной дар Фортуны, то и расставаться с ним надо легко и широко, иначе судьба обидится на сквалыжничество и отвернется навсегда.
В этом месте я проснулась. Обвела взглядом комнату, поняла, что нахожусь в доме Стаса и разочарованно хмыкнула. Ну, надо же, такой хороший сон и прервался на самом интересном!
В доме стояла тишина. Похоже, завалившись накануне спать спозаранку, я теперь встала ни свет, ни заря. Хозяева ещё мирно почивали и мне, дожидаясь их пробуждения, придется провести несколько часов, валяясь на кровати и изнывая от нетерпения. Этим утром должны были звонить похитители. Я чувствовала, что период неопределенности подходит к концу и в ближайшие дни должны произойти события, которые кардинально изменят ситуацию и прольют свет на истинное состояние дел. Я очень надеялась, что, как только пойму, что же в действительности происходит, ко мне вернется память.
Когда из кухни стало доносится слабое позвякивание посуды, я обрадовавшись, что есть хоть одна живая душа, с которой можно скоротать время до заветного звонка, быстро привела себя в порядок и бегом спустилась вниз. У плиты возилась Мария Ефимовна. Выглядела она неважно, похоже, ночь провела без сна и в слезах. Однако, не даром говорят, что натуру изменить нельзя. Увидев меня, слабо улыбнулась и тут же принялась командовать:
- Встала уже? Умница! Садись за стол, кормить тебя буду. С утра стою у плиты, блины жарю, а есть некому. Бери мед, сметану! Сейчас кину тебе на тарелку пару блинов прямо с пылу, с жару.
При одном взгляде на её добродушное лицо у меня поднялось настроение, а в голове мелькнула завистливая мысль, что бывают же на свете такие счастливцы, у которых каждое утро начинается со встречи с подобными тетушками.
- Да я, вроде, не хочу. - слабо возразила я.
- Глупости говоришь! - цыкнула она. - Ешь без разговоров!
Безпричинно улыбаясь, я уселась за стол и принялась с аппетитом поглощать один блин за другим, не забывая при этом вести непринужденный разговор.
- Молодые ещё спят?
- Кристина до полудня из комнаты не покажется, а Стасик уже встал. В кабинете сидит. - откликнулась Тетя Маня, шлепая очередной блин мне на тарелку.
- Ну, как он?
- Переживает. - горестно вздохнула тетка Стаса.
- После завтрака зайду к нему, поговорить надо.
- Зайди, конечно! Может, поддержишь его немного. От родной-то жены ему доброго слова во век не дождаться. Кристина такая, что задаром и на ладонь не плюнет.
Быстро покончив с завтраком, от всей души поблагодарила милейшую Марию Ефимовну и пошла к Стасу.
Кабинет располагался на первом этаже, рядом с лестницей. Постучавшись и услышав в ответ невнятный возглас, посчитала его разрешением войти и толкнула дверь. Стас сидел за письменным столом, но не работал, а мрачно сверлил взглядом стену перед собой. За эти дни он здорово сдал. Мне показалось, что с нашей первой встречи он постарел на несколько лет. Но больше всего мне не понравилось затравленное выражение его лица, в таком состоянии нельзя ввязываться в дело, требующее светлой головы и, самое главное, железных нервов. Решив, что его надо подбодрить, ласково улыбнулась и сказала:
- Вот, зашла проведать тебя и пожелать доброго утра.
Он почему-то мои усилия не оценил, глядел сумрачно и улыбаться в ответ не спешил. Тогда я решила перестать метать перед ним бисер и перейти к делу, ради которого и пришла.
- Сегодня будет второй звонок. Нужно обсудить, как вести разговор. сухо заявила я, без приглашения плюхаясь в кресло напротив него.
- Что тут обсуждать? Спрошу, где можно обменять деньги на девочку и все сделаю, как скажут. Деньги из банка привезу сегодня до обеда. пробурчал он, не отводя взгляда от стены.
- Дурак! - в сердцах выпалила я. - Ну, что ты раскис, как баба! Возьми себя в руки! От того, как ты себя поведешь, зависит жизнь твоей дочери!
Он возмущенно зыркнул на меня, раздраженный моим тоном, но мне его взгляды были по фигу. Главное в тот момент было встряхнуть его и вывести из аппатии.
- Давай обговорим, что ты им скажешь. - настаивала я. - Во-первых, не соглашайся на всю сумму.
Стас открыл рот, собираясь возразить, но я, взмахом руки заставила его замолчат:
- Знаю! Уже слышала! Денег не жаль, ты согласен на все, но дело совсем не в тебе. Нужно оказать на похитителей моральное давление, посеять в них неуверенность, подорвать их веру в себя. И второе, следует убедиться, что девочка у них и жива. Требуй, чтоб прислали её фото. Полю должны сфотографировать с какой-нибудь приметной вещью в руках.
- Это ещё зачем? - спросил он.
Я мысленно выругалась, кляня его тупость, но вслух сказала:
- Если они умные люди, могли подстраховаться, сделать снимок ребенка сразу после похищения, а потом убить его.
Я отлично сознавала, что говорю жестокие вещи, но он должен был понять, что в этом деле нет места мягкотелости. Стас побледенел, но меня это не остановило:
- Что б быть уверенным, что фото сделано именно сегодня, отошли им её игрушку и пусть она будет поприметнее. Например, Петрушку, что лежит в её комнате.
- Откуда ты знаешь про Петрушку? - удивился он, но так вяло, что я готова была его треснуть.
- Видела-отмахнулась я и продолжила инструктаж:
- Времени на разговор у тебя будет мало, так что заранее хорошенько обдумай, что скажешь. Не забудь обговорить условия передачи игрушки.
Как ни странно, мои слова оказали на него желаемое действие, в глазах появился живой блеск, он вышел из состояния прострации и стал напоминать того Стаса, которого я видела несколько дней назад. Порадовавшись за него и за себя, конечно, ведь от исхода этой операции зависело и мое будущее, я немного расслабилась и позволила себе оглядеться вокруг. В частности, посмотрела на стену за своей спиной, с которой хозяин все это время не сводил глаз. Оказывается, он смотрел на картину, что висела прямо против стола. Это был портрет маленькой девочки с очень милым личиком, одетой в легкое платье изумрудного цвета с ажурным белым воротником. Ее голову венчала громадная соломенная шляпа с букетом цветов на тулье. Портрет был очень хорош и писал его мастер высокого класса.
- Вторая половина восемнадцатого века. - машинально прошептала я.
- Разбираешься в живописи? - изумился Стас.
Я была изумлена не меньше его и честно призналась:
- Да нет, вроде! Наобум сказала.
- Наобум, а угадала! Действительно, конец восемнадцатого века. Портрет Екатерины Строгановой. Работа неизвестного мастера. Купил в Москве в художественной галерее, причем задешево. Она мне понравилась тем, что девочка очень похожа на мою Полину.
- Портрет Строгановой? - недоверчиво протянула я. - Ну, не знаю... при продаже картины антиквары часто стараются впарить легенду, что это изображение потомка старинного рода или какой-то знаменитости. Таким образом подогревается интерес к картине, так её легче сбыть с рук.
- Откуда ты это знаешь?! - удивленно спросил Стас, не подозревая, что в этот момент я и сама мучаюсь этим же вопросом. Дйствительно, откуда? Откуда у Альбины Бодайло, учительницы заштатного городишки эти знания и эта уверенность в своей правоте?
Я тяжело вздохнула, отлично понимая, что на эти вопросы, как и на многие другие, ответа у меня нет.
- А может живопись - мое хобби? - подумала я. - Может, меня не удовлетворяла скучная жизнь педагога и в свободное от работы время я увлекалась изучением истории старинных картин? Может это была моя вторая жизнь, о которой никто не знал? Ага, а в своей третьей жизни ты занималась похищением детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Наскоро собрав разбросанные по полу вещи и сунув их назад в коробки, перешла к чемоданам. К сожалению, они меня тоже не порадовали, в них хранилась старая одежда и обувь. Я потратила много сил на разборку вещей, но самое интересное нашла совершенно случайно.
За одной из вешалок в стене оказалась узкая дверь, заложенная массивным засовом. Я никогда бы её не обнаружила, если бы мне в голову не пришла мысль проверить карманы всех этих пальто и курток. В карманах ничего стоящего не было, а вот дверь меня заинтересовала. Я сдвинула одежду в сторону, отомкнула засов и потянула створку на себя. В следующую минуту я уже стояла на верхней площадке черного хода. Что эту лестницу жильцы дома не один год используют, как склад ненужных вещей, было ясно с первого взгляда. Она вся была заставлена старьем, которое хозяева уже не хотели держать дома, но по какой-то, только им известной причине, решили не выбрасывать на помойку. Здесь было все, начиная от поломанного платяного шкафа и старого кресла с рваной обивкой до тазов, кастрюль, лыж и ржавого двухколесного велосипеда. Наличие второго выхода мне очень понравилось, так как обеспечивало возможность незаметного исчезновения из квартиры в случае опасности. Решив проверить, куда выходит дверь подъезда, я начала спускаться вниз, осторожно лавируя между нагромождением предметов, стараясь не задеть их и не обрушить на себя. Вещей было так много, что любое неловкое движение грозило вызвать обвал и погрести под горой вторсырья.
С непростой задачей я справилась успешно, до первого этажа добралась без происшествий и вскоре стояла перед массивной облезлой дверью, запертой на длинный металлический крюк. Поднатужившись, я откинула запор, налегла на дверь и она с большой неохотой отворилась. Осторожно высунув голову из двери, я с удовлетворением обозрела окрестности, пришла к выводу, что пути для отступления очень удобные и опять нырнула назад.
Вернувшись в квартиру, остановилась в дверях комнаты и критическим взглядом оглядела её. Мест, где можно было бы поискать документы, фотографии или какие-либо другие не менее интересные предметы, было не много: платяной шкаф, сервант да тумбочка. Прикинув в уме, где вероятнее всего могут храниться нужные мне вещи, я распахнула дверки тумбочки. Она оказалась до верху забитой постельным бельем с жирными штампами "Детская горбольница".
- А ты, оказывается, ещё и подворовываешь по-маленькой. - хмыкнула я, перешла к серванту и начала методично в нем шарить. Мне снова не повезло и ничего, кроме постельного белья, скатертей и полотенец, я не обнаружила. Теперь оставалось только одно место, где ещё можно было искать. Упрямо закусив губу, я принялась осматривать одну полку за другой. Две из них были заняты нижним женским бельем, причем, на одной лежало, хоть и чисто выстиранное, но довольно дешевое, сильно поношенно, и даже кое-где заштопанное. Вещей на другой полке было мало, но они разительно отличались, как своим качеством, так и новизной. Все было дорогим, преимущественно шелковым, отделанным плотными кружевами. Поддев кончиком пальца воздушные трусики, глянула на этикету. Иш, ты! А белье-то у нас от Hanro! Его присутствие никак не вписывалось в окружающую обстановку и выбивалось из общей картины. То же самое наблюдалось и на следующих двух полках. Одна была забита дешевыми свитерами и пуловерами, а на другой сиротливо лежали две кофты тонкой шерсти и небрежно скомканная шелковая блузка. Странный набор поражал своим несоответствием, рождал в душе чувство тревоги, вызывал ощущение, что ещё немного и все прояснится. Я замерла на секунду, надеясь, что вот-вот придет озарение, но вместо него пришла головная боль. Я разозлилась и резко захлопнула дверцу шкафа. Дополнительные отрицательные эмоции мне были ни к чему, хватало тех, что уже имелись в наличии.
Перешла к тому отделению, где висела одежда, и широко распахнула створки. Глазам предстал ряд аккуратно развешенных на плечиках женских нарядов. В основном, там были старомодные костюмы и строгие блузки, летней одежды было мало. Мужская одежда в шкафу отсутствовала. Это наводило на мысль, что хозяйка живет одна. А дружок если и был, то приходящий. Своих домашних тапочек и одежды он в этой квартире не держал. Ну, что ж! Так оно и лучше! По крайней мере, меньше шансов услышать неожиданный звонок в дверь и увидеть на пороге незнакомого джентельмена, с которым придется выяснять отношения.
- Интересно, кем ты работаешь, красавица? Служишь кастеляншей в детской больнице? Или трудишься врачом? - задумчиво пробормотала я, осторожно проводя рукой по ровному ряду платьев и костюмов. Неожиданно для себя, вдруг наклонилась и понюхала одежду. Она ещё хранила слабый аромат духов, который я, как не напрягала память, припомнить не смогла.
Я перебирала наряды в шкафу, осторожно прикасаясь то к одному платью, то к другому и в то же время внимательно прислушивалась к себе. Надеялась уловить внутри хоть какой-то отклик на происходящее, почувствовать хоть что-то, что натолкнет меня на разгадку странных событий, но в моей душе ничего не шевельнулось. Подивившись странному поведению собственного подсознания, которое напрочь отказывалось помогать в расследовании, я усмехнулась и подумала:
- Ну, не хочешь и не не надо. Без тебя обойдусь! Вот сейчас займусь проверкой карманов. Кстати, очень полезная вещь! Часто приносит положительные результаты! Люди кладут в карманы разные пустяки и забывают о них, а потом их находят другие люди и они превращаются в важные улики.
Подумала и замерла с поднятой рукой, пораженная ходом собственных мыслей. Откуда у меня это? Откуда я знаю, что нужно обыскивать чужие карманы и это часто приносит неожиданные находки? Чем это таким я занималась в той жизни, которая теперь скрыта от меня?
Я торопливо захлопнула дверцы, отгораживаясь от неприятных мыслей, и оглядела комнату, прикидывая в уме, что ещё можно предпринять. Единственным необследованным местом оказался верх шкафа. Решив не тянуть, притащила из кухни табуретку и взгромоздилась на нее. Мой немалый рост плюс высота табуретки, позволили вполне спокойно заглянуть наверх, но кроме нескольких, покрытых толстым слоем пыли, газет, там ничего не было. Факт, несомненно, грустный, значительно лучше было бы, если б там лежало мое полное жизнеописание, желательно в толстом переплете, с золотым теснением и дарстственной надписью составителя. К сожалению, об этом оставалось только мечтать, а действительность наградила меня только пачкой пожелтевших газет. Я сгребла их, намереваясь просмотреть, и спрыгнула на пол.
- Спору нет, квартира производит странное впечатление. Я обшарила её с верху до низу и не обнаружила ни одной бумажки с какой-нибудь, хоть самой пустяковой, записью. Я уж не говорю о письмах, дипломах, документах. В общем, о всех тех бумагах, которые наличествуют в каждом доме. Разве так бывает в нормальных квартирах? Обычно, всякого рода справки и свидетельства копяться годами и у хозяев вечно не доходят руки их выбросить. А тут такое впечатление, будто нарочно убрали все, что может рассказать о владельце.
Держа газеты в вытянутых руках и стараясь не испачкаться, я протопала на кухню, стала посредине и громко заявила неизвестно кому:
- Меня это не остановит! Я докопаюсь до истины и всех выведу на чистую воду!
Конечно, со стороны мое поведение выглядело крайне глупо. В квартире я была одна, никто не мог меня услышать, да и обращалась я неизвестно к кому, но, высказав вслух собственные мысли, я отвела душу. Почувствовав облегчение, оглянулась в поисках мусорного ведра и обнаружила его под раковиной. Швырнула газеты на пол и начала методично рвать бумагу на мелкие куски. Педантизм сродни занудству, и то и другое качество симпатии не вызывает, но в том случае оно сыграло свою положительную роль. Только благодаря ему я нашла конверт с деньгами, а ведь могла просто выбросить пыльные газеты и никогда не узнать, что среди них лежали деньги. Целая тысяча долларов! Пачечка бумажек прелестного нежно-зеленого цвета! Сумма, в моем положении, просто фантастическая! Я моментально поняла, что это подарок судьбы и деньги следует начать тратить немедленно. Раз это шальной дар Фортуны, то и расставаться с ним надо легко и широко, иначе судьба обидится на сквалыжничество и отвернется навсегда.
В этом месте я проснулась. Обвела взглядом комнату, поняла, что нахожусь в доме Стаса и разочарованно хмыкнула. Ну, надо же, такой хороший сон и прервался на самом интересном!
В доме стояла тишина. Похоже, завалившись накануне спать спозаранку, я теперь встала ни свет, ни заря. Хозяева ещё мирно почивали и мне, дожидаясь их пробуждения, придется провести несколько часов, валяясь на кровати и изнывая от нетерпения. Этим утром должны были звонить похитители. Я чувствовала, что период неопределенности подходит к концу и в ближайшие дни должны произойти события, которые кардинально изменят ситуацию и прольют свет на истинное состояние дел. Я очень надеялась, что, как только пойму, что же в действительности происходит, ко мне вернется память.
Когда из кухни стало доносится слабое позвякивание посуды, я обрадовавшись, что есть хоть одна живая душа, с которой можно скоротать время до заветного звонка, быстро привела себя в порядок и бегом спустилась вниз. У плиты возилась Мария Ефимовна. Выглядела она неважно, похоже, ночь провела без сна и в слезах. Однако, не даром говорят, что натуру изменить нельзя. Увидев меня, слабо улыбнулась и тут же принялась командовать:
- Встала уже? Умница! Садись за стол, кормить тебя буду. С утра стою у плиты, блины жарю, а есть некому. Бери мед, сметану! Сейчас кину тебе на тарелку пару блинов прямо с пылу, с жару.
При одном взгляде на её добродушное лицо у меня поднялось настроение, а в голове мелькнула завистливая мысль, что бывают же на свете такие счастливцы, у которых каждое утро начинается со встречи с подобными тетушками.
- Да я, вроде, не хочу. - слабо возразила я.
- Глупости говоришь! - цыкнула она. - Ешь без разговоров!
Безпричинно улыбаясь, я уселась за стол и принялась с аппетитом поглощать один блин за другим, не забывая при этом вести непринужденный разговор.
- Молодые ещё спят?
- Кристина до полудня из комнаты не покажется, а Стасик уже встал. В кабинете сидит. - откликнулась Тетя Маня, шлепая очередной блин мне на тарелку.
- Ну, как он?
- Переживает. - горестно вздохнула тетка Стаса.
- После завтрака зайду к нему, поговорить надо.
- Зайди, конечно! Может, поддержишь его немного. От родной-то жены ему доброго слова во век не дождаться. Кристина такая, что задаром и на ладонь не плюнет.
Быстро покончив с завтраком, от всей души поблагодарила милейшую Марию Ефимовну и пошла к Стасу.
Кабинет располагался на первом этаже, рядом с лестницей. Постучавшись и услышав в ответ невнятный возглас, посчитала его разрешением войти и толкнула дверь. Стас сидел за письменным столом, но не работал, а мрачно сверлил взглядом стену перед собой. За эти дни он здорово сдал. Мне показалось, что с нашей первой встречи он постарел на несколько лет. Но больше всего мне не понравилось затравленное выражение его лица, в таком состоянии нельзя ввязываться в дело, требующее светлой головы и, самое главное, железных нервов. Решив, что его надо подбодрить, ласково улыбнулась и сказала:
- Вот, зашла проведать тебя и пожелать доброго утра.
Он почему-то мои усилия не оценил, глядел сумрачно и улыбаться в ответ не спешил. Тогда я решила перестать метать перед ним бисер и перейти к делу, ради которого и пришла.
- Сегодня будет второй звонок. Нужно обсудить, как вести разговор. сухо заявила я, без приглашения плюхаясь в кресло напротив него.
- Что тут обсуждать? Спрошу, где можно обменять деньги на девочку и все сделаю, как скажут. Деньги из банка привезу сегодня до обеда. пробурчал он, не отводя взгляда от стены.
- Дурак! - в сердцах выпалила я. - Ну, что ты раскис, как баба! Возьми себя в руки! От того, как ты себя поведешь, зависит жизнь твоей дочери!
Он возмущенно зыркнул на меня, раздраженный моим тоном, но мне его взгляды были по фигу. Главное в тот момент было встряхнуть его и вывести из аппатии.
- Давай обговорим, что ты им скажешь. - настаивала я. - Во-первых, не соглашайся на всю сумму.
Стас открыл рот, собираясь возразить, но я, взмахом руки заставила его замолчат:
- Знаю! Уже слышала! Денег не жаль, ты согласен на все, но дело совсем не в тебе. Нужно оказать на похитителей моральное давление, посеять в них неуверенность, подорвать их веру в себя. И второе, следует убедиться, что девочка у них и жива. Требуй, чтоб прислали её фото. Полю должны сфотографировать с какой-нибудь приметной вещью в руках.
- Это ещё зачем? - спросил он.
Я мысленно выругалась, кляня его тупость, но вслух сказала:
- Если они умные люди, могли подстраховаться, сделать снимок ребенка сразу после похищения, а потом убить его.
Я отлично сознавала, что говорю жестокие вещи, но он должен был понять, что в этом деле нет места мягкотелости. Стас побледенел, но меня это не остановило:
- Что б быть уверенным, что фото сделано именно сегодня, отошли им её игрушку и пусть она будет поприметнее. Например, Петрушку, что лежит в её комнате.
- Откуда ты знаешь про Петрушку? - удивился он, но так вяло, что я готова была его треснуть.
- Видела-отмахнулась я и продолжила инструктаж:
- Времени на разговор у тебя будет мало, так что заранее хорошенько обдумай, что скажешь. Не забудь обговорить условия передачи игрушки.
Как ни странно, мои слова оказали на него желаемое действие, в глазах появился живой блеск, он вышел из состояния прострации и стал напоминать того Стаса, которого я видела несколько дней назад. Порадовавшись за него и за себя, конечно, ведь от исхода этой операции зависело и мое будущее, я немного расслабилась и позволила себе оглядеться вокруг. В частности, посмотрела на стену за своей спиной, с которой хозяин все это время не сводил глаз. Оказывается, он смотрел на картину, что висела прямо против стола. Это был портрет маленькой девочки с очень милым личиком, одетой в легкое платье изумрудного цвета с ажурным белым воротником. Ее голову венчала громадная соломенная шляпа с букетом цветов на тулье. Портрет был очень хорош и писал его мастер высокого класса.
- Вторая половина восемнадцатого века. - машинально прошептала я.
- Разбираешься в живописи? - изумился Стас.
Я была изумлена не меньше его и честно призналась:
- Да нет, вроде! Наобум сказала.
- Наобум, а угадала! Действительно, конец восемнадцатого века. Портрет Екатерины Строгановой. Работа неизвестного мастера. Купил в Москве в художественной галерее, причем задешево. Она мне понравилась тем, что девочка очень похожа на мою Полину.
- Портрет Строгановой? - недоверчиво протянула я. - Ну, не знаю... при продаже картины антиквары часто стараются впарить легенду, что это изображение потомка старинного рода или какой-то знаменитости. Таким образом подогревается интерес к картине, так её легче сбыть с рук.
- Откуда ты это знаешь?! - удивленно спросил Стас, не подозревая, что в этот момент я и сама мучаюсь этим же вопросом. Дйствительно, откуда? Откуда у Альбины Бодайло, учительницы заштатного городишки эти знания и эта уверенность в своей правоте?
Я тяжело вздохнула, отлично понимая, что на эти вопросы, как и на многие другие, ответа у меня нет.
- А может живопись - мое хобби? - подумала я. - Может, меня не удовлетворяла скучная жизнь педагога и в свободное от работы время я увлекалась изучением истории старинных картин? Может это была моя вторая жизнь, о которой никто не знал? Ага, а в своей третьей жизни ты занималась похищением детей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31