Джуд прилетел в Эль-Кристобаль – государство в Центральной Америке, чтобы встретиться с его президентом – отъявленным реакционером – и обсудить положение пленников, захваченных во время происходящей в стране войны против не согласных с режимом силами мятежников.
Но человек, которого он должен был спасти, не провел в стране и двадцати четырех часов. Он бесследно исчез. Три дня спустя ведущее агентство новостей получило фотографию, на которой он был изображен с кляпом во рту, с завязанными глазами и прикованным к стулу.
К фотографии было приложено требование главаря мятежников о выкупе. О главаре было известно лишь то, что его зовут Ксавьер. В требовании говорилось, что деньги нужны для финансирования справедливой войны народа против угнетателей.
Сама возможность переговоров вызывала большие сомнения. Скорее всего произойдет простой обмен. Обменяют одного идиота-идеалиста на сумму, равную общему заработку нескольких поколений мятежников, довольно цинично решил Джуд.
Джуд был выбран для этого задания, потому что уже бывал в Эль-Кристобале и знал тамошние порядки. Он сообщил кому следует о своем прибытии и стал ждать, когда на него выйдут.
Однако с самого начала у него начали возникать сомнения. Политические активисты, которые должны были связать его с мятежниками, на сей раз странным образом не желали вмешиваться. В какой-то момент Джуд пришел к убеждению, что они даже хотят отказаться связать его с нужными людьми.
Скорее всего они знали, что Ксавьеру доверять нельзя. Что он жаден и вычислил, что за двух заложников получит вдвое большую сумму выкупа.
«А я к этому не прислушался, – с горечью подумал Джуд. – Я хотел, чтобы именно мне приписали честь освобождения этого человека».
А теперь приходится расхлебывать последствия.
Но надо оставаться сильным и собранным. Он редко позволял себе вспоминать о той кровавой засаде, в результате которой его схватили и грубо куда-то поволокли с мешком на голове.
Когда-нибудь ему придется с этим разобраться, и он сможет заново все пережить и почувствовать свою вину. Но не сейчас.
Сейчас надо сосредоточиться на том, чтобы выжить и выбраться отсюда вместе со своим товарищем по несчастью.
Этого человека тоже держат здесь. Он мельком видел его в тот вечер, когда двое солдат привели – нет, приволокли – его, окровавленного, в рваной одежде и почти без сознания, в эту крепость в джунглях.
Джуд попытался окликнуть этого человека, но тут же получил прикладом по голове.
Джуд был уверен, что человек, которого он должен был спасти, содержится в соседней хижине. Он пытался установить с ним контакт с помощью азбуки Морзе – стучал оловянной миской по железному остову кровати. Однако ему никто не ответил.
Зато к нему вошел охранник, наорал на него по-испански и пнул в бок тяжелым сапогом.
У него на целые сутки отняли миску и не давали пить, и он решил, что больше такой ошибки не повторит. Ему нужна вода, чтобы выжить.
Джуд предполагал, что побои – это метод Ксавьера, который тот применял, чтобы увеличить сумму выкупа, и все ждал, когда же наступит его очередь. Но пока его не трогали.
Джуд объяснял по-испански, что он делает в Эль-Кристобале, и просил, чтобы его отвели к Ксавьеру, но все его просьбы с презрением отметались. Он общался только с охранниками, да и те постоянно менялись – по всей вероятности, из опасения, что между пленником и охранником могут установиться какие-то нежелательные отношения.
«Интересно, – размышлял Джуд, – какой выкуп они требуют за меня и кто будет готов его выплатить? Конечно же, не компания. Они сделают вид, будто я попал в плен в результате собственной непростительной неосторожности».
Что касается его семьи…
«Сколько они дадут за возвращение блудного сына?» – не без иронии думал он.
Один раз в день с него снимали кандалы и разрешали обойти под охраной участок лагеря по внутренней стороне стены. Во время этих прогулок он старался запомнить как можно больше деталей, стараясь не вызвать при этом подозрений охранников.
Лагерь располагался на расчищенной территории посреди тропического леса. По всему периметру вдоль стены была натянута колючая проволока. Внутри находилось несколько палаток и деревянных хижин. Настоящее здание было всего одно – в нескольких ярдах от палаток и хижин, – и оно тоже было окружено колючей проволокой.
Когда-то, видимо, этот дом принадлежал какому-нибудь фермеру, пока тот, устав бороться с природой, не покинул эти края. Теперь в этом доме располагался штаб мятежников.
Во время прогулок Джуд не видел ни одного человека, кроме своих охранников. Лагерь казался вымершим.
Мятежникам запрещали выходить из палаток, когда его выводили на прогулку, так, чтобы для него оставались секретом и их численность, и их оснащенность оружием. Возможно потому, что ни то ни другое не было многочисленным. В лагере скорее всего располагался лишь небольшой отряд, охранявший заложников.
Если удастся проникнуть через колючую проволоку, рассуждал Джуд, то до леса, где будет нетрудно скрыться, нужно пробежать всего каких-нибудь несколько ярдов. Нелегкая задача для ослабленного и раненого человека… но настанет день или ночь – и он решится.
Потому что надежда – это все, что у него осталось…
Лиз проснулась от страшного сердцебиения. Несколько мгновений она лежала в темноте, не понимая, где находится и что ее так испугало.
Ей вдруг показалось, что на широкой кровати она лежит одна, и ей стало очень одиноко.
Потом она услышала, как из груди Джуда вырвался тихий стон, и поняла, что во сне они просто отодвинулись друг от друга. Джуд снова застонал – на этот раз громче, – и она, быстро сев, зажгла лампу на столике.
– Что случилось? – Она склонилась над Джудом. – Ты не заболел?
Он побледнел, лицо его было покрыто потом, голова беспокойно металась по подушке. Глаза были закрыты, он тяжело дышал, словно ему не хватало воздуха.
– Джуд?.. – испуганно позвала Лиз, дотрагиваясь пальцами до его липкой кожи. – Что случилось? – повторила она.
Он опять застонал, а потом вскрикнул, и Лиз поняла, что его мучает какой-то кошмар.
– Микаэла?.. – Его голос был хриплым, почти неузнаваемым. – Микаэла?.. О Господи, нет!
– Джуд, проснись! – Лиз схватила его за плечи и стала трясти. – Сейчас же проснись!
Джуд открыл глаза, но они были затуманены сном. Он долго смотрел на нее, словно не понимая, кто она и что здесь делает.
– Где я? – Его голос звучал как будто издалека. – Что происходит?
– Тебе что-то приснилось. Какой-то кошмар.
– Приснилось? – медленно повторил он, словно не веря. – Это был только сон? Господи, а я-то думал…
– Что ты думал?
Микаэла. Это имя застряло у нее в голове.
– Мне снилось, что я снова был там. – Его голос дрожал. – Боже мой, мне приснилось, что я снова там, в этой ужасной хижине, и они пришли за мной…
Из груди его вырвался звук, похожий на рыдание. Он притянул Лиз к себе и прижал потное лицо к ее груди. Его тело содрогалось в конвульсиях.
– Все прошло, – успокаивала она его. – Это был всего лишь сон.
– Хотелось бы в это верить. – Он сел, пытаясь совладать со своими эмоциями. – Но не могу. Пока не могу. С тех пор как все произошло, я вижу один и тот же сон. Это похоже на повторный показ в кино – я снова проживаю самый ужасный период в моей жизни. И я никак не могу от этого избавиться.
– И часто тебе снится этот сон?
– Сейчас уже не так часто, после возвращения было намного чаще. Я надеялся, что все забылось, но что-то снова и снова заставляет меня вспоминать…
Придется посмотреть правде в глаза. – Может, сегодняшняя ночь? – с трудом выговорила она. – То, что ты здесь, со мной?..
– Может быть. Признаться, с тех пор здесь никого вообще не было. Я говорил что-нибудь?..
– Всего одно имя – Микаэла. – Лиз прикусила губу.
– И больше ничего?
– Ничего. – Поколебавшись немного, она спросила: – Ты поэтому скрываешься? Потому что за тобой охотятся журналисты? Они хотят услышать эту историю из первых рук?
– Да. – Его губы дернулись. – Они не давали мне покоя с тех пор, как я вернулся. Они осаждали мой дом. Но я знал, что здесь им меня не найти.
– Может быть, тебе станет легче, если ты все расскажешь? – осторожно спросила она.
– Нет. – Его лицо окаменело. – Только не журналистам – этой своре шакалов.
– Ну а мне? Мне очень хотелось бы тебе помочь. И я умею слушать. – Она поймала себя на том, что, ожидая его ответа, почти перестала дышать.
Он провел пальцем по ее губам и вымученно улыбнулся:
– Я знаю. Но пока я еще не могу рассказывать, просто не готов. Есть вещи, в которых я должен сначала сам разобраться.
Он внимательно посмотрел ей в глаза.
– Надеюсь, ты понимаешь, что никому, кроме тебя, мне не захочется про это рассказать, когда придет время?
– Спасибо. – Она опустила глаза. – Джуд, мне ты можешь доверять. Мне очень надо, чтобы ты поверил, что я никогда тебя не предам.
– Бет, тебе не надо об этом говорить.
«Нет, надо! Надо!»
Он обнял ее, и она, конечно, не произнесла эти слова вслух.
Джуд прижался губами к ее волосам.
– Не так я предполагал провести остаток ночи.
– Не важно. Попытайся снова заснуть.
– У нас будут и другие ночи.
– Да.
Ветер печально завывал за окнами бунгало, а ее сотрясла дрожь.
«Другие ночи».
Лежа в объятиях Джуда, Лиз повторяла эти слова как заклинание еще долго после того, как Джуд спокойно заснул.
Наступившее утро она восприняла как спасение. Пока Джуд прогуливал Рубена, Лиз поджарила на завтрак яичницу с беконом. Джуд был молчалив и спокоен. Лиз наблюдала за ним исподтишка, гадая, о чем он думает.
Да, ему есть о чем подумать, вздохнула она про себя. Она хотела бы только надеяться, что это не было сожалением. Ведь она была допущена не только в его постель. Он непроизвольно во сне допустил ее к самому краю страшной трагедии в своей жизни.
Она видела, каким он может быть уязвимым, и, возможно, он сейчас жалеет о том, что позволил ей приблизиться, что разоткровенничался… и нарушил уединение, ради которого приехал в эту глушь.
– Боюсь, я сегодня не слишком хорошая компания, – прервал он тяжелое молчание.
– Ничего. – Она открыто посмотрела на свои часы. – Мне все равно надо возвращаться, а то миссис Барнс пошлет кого-нибудь меня искать.
– Да, так будет лучше.
Обжигаясь, она торопливо допила свой кофе.
«Он что – прогоняет меня?» – подумала она, вспоминая тон, каким это было сказано.
Неужели он подразумевал, что это было всего лишь развлечение на одну ночь?
Она не собиралась ни протестовать, ни предъявлять какие-либо претензии. Она просто почувствовала себя несчастной. Самое лучшее, что она может сейчас сделать, так это немедленно уехать. И конечно, она не станет его умолять или еще что-нибудь в этом роде…
– Окей. Замечательно. – Она пыталась казаться беспечной, но и сама поняла, что переборщила с радостными нотками в голосе.
Отставив стул, она встала. Надо было уйти с достоинством, но она не могла придумать, как скрыть от него свою боль.
Джуд догнал ее уже у дверей.
– Бет! Погоди!
Он взял ее за плечи и пристально посмотрел в глаза. Теперь она почувствовала себя уязвимой, но постаралась не выдать эмоций, бушевавших в ее сердце.
– Мне некоторое время нужно побыть одному – собраться с мыслями, – но мне бы хотелось потом тебя увидеть. Ты будешь в гостинице около четырех, если я туда зайду?
Уважающая себя женщина немедленно ответила бы, что у нее на вечер другие планы. Избегая его взгляда, она хотела вырваться, но он держал ее крепко.
– Бет, – Его голос стал мягче. – Будь там ради меня, пожалуйста.
«Всегда буду, если ты просишь!»
Эти слова так оглушительно прозвучали в голове, что на какой-то момент ей показалось, будто она произнесла их вслух. А с этими словами пришло полное и пугающее понимание того, какие чувства она к нему испытывает.
«Боже мой! Я люблю его! – Восторг и паника боролись в ее душе. – Но это же невозможно! Такого не может случиться. Не так скоро. А как же Марк? Неужели я такая легкомысленная?»
Все, что произошло, не поддавалось ни логике, ни разуму. Тогда почему она сомневается в этом новом чувстве, которое так ее потрясло?
Да потому, что ей этого не нужно – вот почему. Это вообще совершенно на нее не похоже. Во всяком случае, на такую, какой она себя считала. И вот теперь за невероятно короткое время она стала другим человеком.
– Бет? – Его тон был настойчив. – Скажи же что-нибудь, пожалуйста.
Она скинула его руки с плеч и, улыбнувшись, ответила:
– Я буду.
Вот она и взяла на себя обязательство, размышляла она, направляясь к машине. Но оно было односторонним, и ей не следует забывать об этом.
Вернувшись в «Рай для рыбака», она приняла горячую ванну, вымыла голову, а потом, завернувшись в махровый халат, легла на кровать и крепко заснула.
Проснувшись, она попыталась все проанализировать.
Тот образ жизни, который Джуд вел до сих пор, скорее всего был лишен эмоциональных связей. Было ясно, что он считает себя виноватым перед Микаэлой, и даже признался, что она ему нравилась. Но раскаяние – это совсем не то, что страсть. Эта девушка была для него просто телом.
«Возможно, и я, – думала Лиз, – представляю для него то же самое».
Но…
«У нас будут и другие ночи».
Разве не он это сказал?
Так, Надо вспомнить, чему ее учили на журналистских курсах, и все взвесить. Он, возможно, значит для нее все, но для него она всего лишь первый шаг на пути эмоционального выздоровления, о котором он потом будет вспоминать с благодарностью? Только и всего?
А если это так, ей некого винить, кроме себя, потому что Джуду не было нужно ничего, кроме ее тела, а она отдала ему и свое сердце.
«Не очень-то умно с вашей стороны, мисс Арнолд», – саркастически пожурила она себя.
Теперь ей предстоит еще одна встреча с ним, которой она и ждет, и боится.
«Посмотри на все с положительной стороны, – убеждала она себя. – Поверь, что это не было приключением на одну ночь, но и не строй далеко идущих планов. Живи одним днем. Твоя работа ведь приучила тебя к этому. Так руководствуйся этим и в личной жизни. А твоя работа – это еще одна проблема».
Она решила, что рано или поздно расскажет Джуду о своей профессии. Даже если она станет частью его жизни лишь на короткий срок, у них не должно быть тайн друг от друга. И чем дольше она будет скрывать от него правду, тем труднее ей будет потом во всем признаться.
Каким-то образом – она еще не представляла себе каким – ей придется убедить его, что она не принадлежит к ненавистной ему своре шакалов и отнесется с уважением к доверию, которое он ей оказал. Что никогда не выдаст той тайны, которая все еще его мучает.
Это будет нелегко, но надо попытаться. Он заслуживает того, чтобы она была с ним откровенна.
Она взглянула на часы. До четырех у нее еще уйма времени. Нет смысла сидеть в комнате, кукситься и без конца думать о Джуде.
Во время одной из поездок в близлежащий город она заметила, что там выстроен новый развлекательный центр с бассейном и тренажерным залом. Сначала она походит по магазинам и купит себе какую-нибудь обновку, а потом сходит позаниматься в спортзал.
Роясь в шкафу в поисках брюк и свитера, Лиз наткнулась на свою новую цветастую юбку. Улыбаясь, она достала ее и разложила на кровати.
Сегодня вечером, решила она, как раз тот случай, когда этот наряд будет к месту.
Спустившись вниз, она встретила миссис Барнс.
– Я как раз собиралась к вам зайти, моя дорогая. – Хозяйка была явно чем-то обеспокоена. – К вам гость. Я не была уверена, дома ли вы, поэтому попросила его подождать в баре.
– О! – радостно улыбнулась Лиз. – Это замечательно.
Она распахнула дверь и остановилась, потому что ее ослепил солнечный свет. Она подняла руку, чтобы прикрыть глаза. Мужчина, фигура которого вырисовывалась темным силуэтом на фоне ярко освещенного окна, сделал шаг ей навстречу.
– Ты не мог дождаться?
– Дождаться? – повторил мужчина, и она окаменела.
Такой знакомый голос, но не тот, который она хотела услышать. Здесь… в это время и в этой ситуации совершенно неожиданный и… чужой.
Мужчина подошел к ней и взял за руки.
– Господи, Лиззи, – запинаясь, произнес он. – Я думал, что никогда тебя не найду. Прошла уже целая вечность.
Это был Марк.
– Ты хорошо выглядишь.
Они сидели в углу друг против друга за столиком, на котором стоял поднос с кофе и сандвичами, – и это было все, что их разделяло.
– Спасибо.
Она начала разливать кофе по чашкам, пытаясь казаться невозмутимой. Но внутри у нее все дрожало от шока, вызванного его неожиданным появлением.
– Я так о тебе беспокоился.
– Еще раз спасибо. – Она передала ему чашку. – Но повода для беспокойства нет.
– Теперь я вижу.
Ей это показалось, или она действительно уловила в его голосе обиду?
А что он надеялся найти? Женщину с разбитым сердцем и пустым взглядом? Что ж, могло быть и так.
– Зачем ты приехал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18