– А я ничего такого и не думал, просто полагается об этом спросить. Вы не похожи на хрупкий цветок, леди Вичерли.
– Ну, надеюсь, так оно и есть на самом деле. Как бы я проложила себе путь в этой жизни, если бы переживала по любому поводу!
Адам слегка откинулся назад, положив руку на спинку скамьи. Оттого, что его рука оказалась совсем близко от ее плеча, Эннис охватило волнение.
– И давно вы… прокладываете себе путь, мэм?
– С тех пор, как умер мой муж, милорд. Уже восемь лет.
– И что, у вас не было родственников, которые могли вам помочь, когда вы овдовели?
– Были и есть. – Эннис слабо махнула рукой. – Сибелла с Дэвидом предлагали мне жить у них, и Чарлз тоже, но мне не хотелось никого обременять. – Она улыбнулась. – Кроме того, я деятельный человек, милорд. Я не смогла бы проводить свои дни, ухаживая за цветами и заваривая чай, когда можно заняться чем-то более полезным.
– Да еще Старбек на вас.
– Да, Старбек. Это мое запасное убежище. Только… – она нахмурилась, – он, к сожалению, не таков, каким бы я хотела его видеть. Я была просто потрясена, приехав туда позавчера. Адам кивнул.
– Этого я и боялся. – Он посмотрел ей в глаза. – Извините меня за то, что я наговорил про вашего кузена и Старбек.
Эннис растерянно отвела глаза, охваченная противоречивыми чувствами. Чарлз ее двоюродный брат, но Адам… Адам был прав.
– Прошу, не извиняйтесь, милорд. Я поговорила с Чарлзом.
– И, полагаю, все выяснили. Это очень тяжело – не ладить с родным человеком, когда ты так одинок в этом мире.
– Да, вы правы, сэр, – кивнула она. – Сибелла и Чарлз – это все, что у меня есть, и они мне очень дороги.
С минуту они сидели молча, глядя на другой берег реки.
– Моей покойной жене очень нравился этот вид, – неожиданно сказал Адам. – Мы с ней часто гуляли по берегу и останавливались здесь отдохнуть. Я заказал для нее этот пейзаж, но она умерла, не дождавшись его.
Порыв ветра покрыл рябью речную гладь и принес отдаленные крики мужчин и взволнованные восклицания девушек. Фэнни стояла на мосту, перевесившись через перила, а лейтенант Гривс наклонился над ее плечом, глядя в реку и что-то показывая. Сэра Эверарда видно не было.
– Мне очень жаль, – сочувственно проговорила Эннис. – Я слышала, вы женились совсем молодым и были очень привязаны к своей жене. Адам улыбнулся невеселой улыбкой.
– Пять лет она была светочем моей жизни, леди Вичерли, – сказал он тихо.
Эннис вдруг помрачнела.
– Я вам завидую, милорд. – Она резко встала. – Извините, пожалуйста, но я не могу надолго оставлять девушек одних.
Адам поднялся. Он не сказал больше ни слова, но Эннис ощущала спиной его взгляд все время, пока шла через луг. Ей было больно, и она знала почему: ей горько сознавать, что она сама никого не сделала счастливым; к своему стыду, она ревнует Адама к его жене, с которой он был счастлив. Достигнув моста, она все-таки обернулась. Просто не могла не обернуться. Но Адам исчез.
В тот вечер Фэнни и Люси Кроссли ушли спать рано, а Эннис еще какое-то время сидела с книгой, наслаждаясь тишиной и покоем. Наконец часы пробили четверть первого, и она со вздохом отложила книгу. Спать не хотелось, но глаза устали от чтения при слабом свете свечей, да и дневная жара сменилась ночной прохладой. Надо поспать.
Эннис задула свечи, кроме одной, которую взяла с собой, и медленно поднялась по лестнице.
Дверь в спальню Фэнни Кроссли была приоткрыта, и по коридору гулял легкий сквозняк. Эннис нахмурилась. Фэнни не любила холод и постоянно жаловалась, что в Хэррогейте все время мерзнет. Тем более странно, с чего вдруг она оставила открытым окно. Эннис осторожно отворила дверь пошире, подняв свечу над головой. Поток воздуха из окна качнул пламя, и оно легонько затрещало, бросая колеблющиеся тени на кровать. Пустую.
За предыдущие месяцы Фэнни не раз и не два испытывала терпение Эннис, но на сей раз перешла все границы. Пустая постель, расстеленная, но нетронутая. Окно настежь, девушки нет… О причине догадаться было нетрудно. Фэнни или бежала с возлюбленным, или отправилась на свидание с ним.
Нет, вряд ли бежала. В таком случае Гривс наверняка залез бы в комнату и они, может быть, даже порезвились бы в постели. Конечно, это были просто догадки, с Эннис такого еще не случалось, но, как ей было известно, с другими компаньонками бывало. Она более внимательно осмотрела комнату. Нет, постель в полном порядке, эта паршивка даже не позаботилась о том, чтобы сделать вид, будто ложилась. В этом была вся Фэнни – самоуверенная, легкомысленная, готовая поставить на карту все ради легкого флирта…
Эннис прошла через комнату, поставила свечу в подсвечник и огляделась. Никакой записки не было, и это укрепило Эннис в мысли, что вряд ли девушка бежала. Все вещи в шкафу были на месте, и Эннис вздохнула с облегчением. Конечно, случается и так, что девушка убегает, ничего не взяв с собой и ни о чем не думая, кроме любви, но Фэнни не из таких… и, уж во всяком случае, не убежала бы с тем, кто не знатен.
Эннис выглянула в окно. Интересно, как Фэнни удалось уйти? Нет ни стремянки, ни водосточной трубы, по которой можно было бы спуститься. Сама она сидела в гостиной и услышала бы шаги на лестнице. И все же Фэнни каким-то образом ускользнула, и Эннис была убеждена, что дело не обошлось без лейтенанта Гривса. Фэнни хотела выйти замуж непременно за титулованного господина, почему и ухватилась за кандидатуру Эверарда Добла. Только вот сэр Эверард был скучен, а Фэнни так хотелось немножко тайных восторгов и страстных поцелуев. И тут подвернулся лейтенант. Недаром Эннис опасалась, что от него будут неприятности.
Возможно, Фэнни в саду за домом, целуется с лейтенантом Гривсом под луной. Эннис заперла окно на щеколду, прикрыла дверь и направилась к себе в комнату, чтобы надеть пальто, шляпу и туфли. Идя к лестнице, по пути она осторожно приоткрыла дверь в спальню Люси и заглянула внутрь. Девушка спала, слышалось ее глубокое, ровное дыхание. Эннис закрыла дверь, на цыпочках прошла по коридору, спустилась в холл и через дверь, ведущую в сад, шагнула в темноту.
В соседнем доме одно окно было освещено. Адам Эшвик со своим младшим братом Эдвардом сидели в кабинете и играли в карты, попивая бренди. Братья были очень похожи – смуглые лица с резкими чертами, густые темные волосы, только в шевелюре Эдварда не было седины. И вообще внешность младшего брата была не столь выразительна, как старшего.
– Сколько приглашений, надо же, – с усмешкой сказал Эдвард, кивая в направлении каминной доски, где громоздился целый ворох тисненых визитных карточек. – Мама и мы с Деллой никогда столько не получаем, когда тебя нет в городе.
Адам хмыкнул.
– Думаешь, я должен чувствовать себя польщенным?
– Ну, я бы чувствовал. Что ни говори, люди предлагают тебе свое вино и своих дочерей.
– Не скажу, что это приятно. Ни то и ни другое мне не нужно, у меня есть чем заняться. – Адам бросил карты на стол. – Ты выиграл, братец!
– Ну вот, совсем другое дело. – Эдвард собрал карты и стал тасовать. – Ты меня удивил, Эш, так быстро вернулся из Айнхоллоу. Неужели из-за мисс Мардин?
– Да нет. – По его лицу скользнула ироническая усмешка. – Я уверен, найдется масса джентльменов, которые будут рады за ней поволочиться.
– Обычно женщине необходим как раз тот, кто ее сторонится, – глубокомысленно произнес Эдвард.
Адам расхохотался.
– Мудрые слова из уст викария.
– Между прочим, здесь, в Хэррогейте, познаешь жизнь лучше, чем в Лондоне, – проворчал Эдвард.
– Вполне возможно. Но я все же уверен, что мисс Мардин не будет по мне тосковать. Когда мы последний раз с ней виделись, она каталась с неким лейтенантом Гривсом… насколько я знаю, он в родстве с лордом Фармором и имеет неплохие шансы на то, чтобы и самому скоро заиметь титул. А еще она пила воду с сэром Эверардом Доблом и положила глаз на Чарлза Лефоя. По-моему, вполне достаточно для женщины, даже такой неуемной, как мисс Мардин.
Эдвард фыркнул в бокал с бренди.
– Ну ты даешь, Эш!
– Ты не заметил вчера вечером, как она уехала из театра с кем-то из своих обожателей? Уж чего у Марго не отнимешь, так это быстроты.
– А весь город наверняка подумал, что это твоя карета, – заметил Эдвард.
– Пусть себе думают что хотят. – Адам пожал плечами. – Кстати, вчера было довольно интересно. Делла у нас ужасно вежливая – позволила себе разговаривать с Чарлзом Лефоем, при том что он человек Ингрэма.
– Ну и что? – Эдвард замялся. – Я вот думаю иногда… – Он умолк.
– Что?
– Ну… – Эдвард покраснел. – Ничего. Просто я думаю иногда, почему Делла после смерти Хамфри осталась в Хэррогейте?
Адам поднял брови.
– Да потому, что Айнхоллоу ее родной дом, разве не так?
– Так, конечно. – По лицу Эдварда было видно, что он хотел сказать что-то еще, но не решился. – Когда она была помоложе, ей очень нравился Лондон с его блеском…
– Она всего год как стала вдовой, – заметил Адам. – Вот снимет траур, может, решит вернуться в Лондон.
Эдвард кивнул.
– Бедная Делла. Была такая молоденькая, когда ее выдали за этого ничтожного типа, да еще больного. – Он искоса взглянул на Адама. – Она, наверное, ровесница твоей леди Вичерли.
– Никакая она не моя леди Вичерли, – холодно произнес Адам, взяв из колоды карты и внимательно изучая их. Он обнаружил, что никак не может сосредоточиться. Слова “твоя леди Вичерли” засели у него в мозгу точно заноза. Он поднял глаза и наткнулся на пристальный взгляд брата. – Черт тебя побери! Что ты имеешь в виду?
– Ничего особенного. Просто ты показался мне таким довольным, когда разговаривал с ней в театре. Ну, и еще, ты ведь сам мне рассказывал, как спас ее на дороге.
Адам улыбнулся.
– Между прочим, я ее сегодня снова встретил.
– Значит…
– Значит что?
– Ну, ты ею заинтересовался… Ведь так? Зачем ты делаешь вид, что ничего не понимаешь?
– Ну уж нет, извините. Да, мне доставляет удовольствие разговаривать с леди Вичерли; пусть Лефой понервничает, глядя, как его кузина общается с его врагом.
Эдвард помрачнел.
– Так что же, выходит, ты используешь леди Вичерли?
Адам тряхнул головой.
– Нет, нет, ни в коем случае. Она мне нравится. – Он помедлил. – Если хочешь знать, она мне очень нравится.
Эдвард присвистнул.
– Понятно. Адам вздохнул.
– Как я понял, Эннис Вичерли не признает брака. У меня сложилось впечатление, что она превыше всего ставит свою независимость. Вообще в этом смысле она необыкновенная женщина.
– Если вспомнить, что она была замужем за сэром Джоном Вичерли, то я ее хорошо понимаю, – сказал Эдвард.
– Да? – удивился Адам.
– Этот Вичерли был прожженным морским волком. – Эдвард качнул головой. – Не думаю, чтобы он добился чего-то на флоте, зато уж дома отвел душу. Как я слыхал, он обращался с ней как со своими матросами. Правил, так сказать, железной рукой. Я еще удивляюсь, как она тогда не взбунтовалась.
Адам задумался. То, что он услышал, в значительной мере объясняло, почему Эннис настроена против брака. Но что заставило ее выйти за сэра Джона Вичерли? Она сказала, что вдовствует уже давно, значит, вышла замуж совсем молоденькой. Может, искала, на кого опереться. Такое часто бывает.
– Ты вроде сказал, что ездил сегодня в Хоуден, – заметил Эдвард. – Это там ты встретил леди Вичерли?
– Да. Я был у реки, где мы любили гулять с Мэри. И туда приехала Эннис Вичерли с этими своими ужасными девицами и двумя смазливыми офицерами, и с ними еще был этот занудный Эверард Добл.
– Я слыхал, он ищет богатую невесту. – Эдвард ухмыльнулся. – Наверное, надеется, что какая-нибудь из девиц Кроссли украсит его поместье.
Адам засмеялся.
– Ее приданое уж точно его украсит! – Адам глотнул бренди, возвращаясь мыслями к встрече с Эннис Вичерли. Что-то было такое в этой женщине, что заставляло его то и дело вспоминать о ней. Она была подкупающе прямодушна и искренна, и он сам не заметил, как стал рассказывать о себе, о своей любви к Мэри, а ведь ему было совсем не свойственно откровенничать с кем бы то ни было, и уж тем более со случайным знакомым. Это казалось странным, но с Эннис он чувствовал себя свободно.
– Эш? Ты где витаешь? – послышался голос Эдварда. – Зачем ты сбросил бубновую даму, которая наверняка тебе нужна, и к тому же не отвечаешь на мои вопросы?
– Прости. Так о чем ты меня спрашивал?
– Я спрашивал, когда ты поедешь в Айнхоллоу. – Эдвард взял бутылку и наполнил бокалы.
– Думаю, на днях. – Адам вздохнул, неохотно отрываясь от мыслей об Эннис. – Сам знаешь, там требуется много чего сделать, а пока я выплачиваю Ингрэму долги Хамфри, у меня очень туго с деньгами. И все же это меня не оправдывает, надо признаться, я в последние девять лет был очень нерадивым помещиком.
Эдвард бросил испытующий взгляд на брата.
– Я тебя понимаю, Адам. Надеюсь, тебе там будет не слишком тяжело.
Адам беспокойно пошевелился. Его жизнь с Мэри была неразрывно связана с холмами и вересковыми пустошами Йоркшира, и после ее смерти все, куда ни глянь, напоминало о ней, болью отзываясь в сердце. В Лондоне, городе безликом и суетливом, ему было легче. Девять долгих лет он старался не заезжать в Айнхоллоу. Но сегодня, гуляя по берегу реки, он почувствовал, что, хотя воспоминания никуда не исчезли, прежняя боль ушла.
– Думаю, я справлюсь, – медленно проговорил он.
Эдвард с улыбкой поднял бокал.
– Тогда давай выпьем за Айнхоллоу. Они выпили.
– И за будущее, – сказал Эдвард.
Адам улыбнулся. Его мысли снова обратились к Эннис Вичерли. При их первой встрече ему подумалось, что было бы неплохо познакомиться с ней поближе. С той поры они встречались уже не раз, но это желание не только оставалось, но и усиливалось. Ему хотелось большего. Это наводило на серьезные размышления.
Адам отодвинул штору на высокой застекленной двери, ведущей на террасу, и открыл задвижку. Дверь распахнулась.
– Пойду подышу свежим воздухом. Увидимся утром.
– Покойной ночи, – отозвался Эдвард и осушил свой бокал.
Адам шагнул за порог.
Стояла ясная июльская ночь.
Эннис обошла весь сад, но никого не нашла. Это показалось ей странным, ведь сад, окруженный высокой стеной, был прекрасным местом для тайного свидания. Неужели Фэнни настолько легкомысленна, что отправилась на свидание куда-то далеко от дома? Эта мысль встревожила Эннис, потому что вероятность побега Фэнни становилась все отчетливее. Эннис уже собиралась войти в дом и поднять тревогу, когда вдруг заметила, что в траве что-то белеет.
Это был носовой платок, и лежал он возле задней калитки. Эннис подобрала его. От белоснежного батистового платочка пахло лавандой. Как раз эти духи любила Фэнни. Эннис со вздохом отворила калитку и ступила на тропу, отделявшую сад от соседского. Здесь, между высокими стенами, было совсем темно. Эннис заколебалась, идти ли ей дальше. Нет, она не боялась, просто, несмотря на платок, ей не верилось, что Фэнни может находиться здесь. По разумению Эннис, эта избалованная девушка, привыкшая к комфорту, каковой дает богатство, вряд ли отправилась бы на свидание в такое неуютное место. Эннис прошла немного вперед, вглядываясь в темноту, и решила вернуться домой. Ну, ничего, она задаст перцу этой несносной девчонке, когда та найдется. Эннис резко развернулась, сделала шаг – и внезапно столкнулась с кем-то, кто стоял почти за ее спиной.
– Ой! – У Эннис перехватило дыхание. Это была точно не миниатюрная Фэнни и не тонкий как хлыст лейтенант Гривс. Мужчина, с которым она столкнулась, был высок, могучего телосложения. Эннис попыталась отодвинуться, но мужчина крепко обхватил ее руками. Лица его в темноте было не видно, однако сквозь стук собственного сердца она слышала его дыхание и даже плотная ткань пальто не мешала почувствовать тепло его рук.
Эннис знала – надо что-то делать, прежде чем она окончательно лишится способности сопротивляться. Она согнула ногу и ударила незнакомца коленом в пах.
Адам задохнулся от боли. Только что он держал в объятиях женщину – он почему-то сразу догадался, что это Эннис Вичерли, – а в следующее мгновение вспышка боли – и она вывернулась. И где только она научилась этому приему?
– Лорд Эшвик? Лорд Эшвик! Вам больно? – донеслось до его затуманенного сознания. Опираясь рукой о стену, чтобы не упасть, Адам пытался восстановить дыхание.
– Еще как больно, леди Вичерли. Но вы же этого и хотели, ведь так?
В ответ молчание.
– Мне ужасно жаль, – послышался, наконец, ее дрожащий голос. – Я не знала, что это вы, лорд Эшвик. Если б знала, я бы вас не ударила.
Адаму хотелось выругаться.
– Вы правильно сделали, – сердито проворчал он, выпрямляясь. – Станете гадать, кто это, а потом будет поздно.
– Вот и папа мне то же самое говорил, – обрадовано сказала Эннис. – Говорил ни в коем случае не колебаться.
– Вижу, вы хорошо усвоили его уроки, – ворчливо проговорил Адам, морщась от боли. – Точный удар.
– Вы просто молодец, что так относитесь к этому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19