..
Коринет молча слушал разговор. Он ни во что не вмешивался. Разговор длился до поздней ночи, обсуждались тысячи мелочей. И лишь когда он закончился и они остались вдвоём с Филиппом, он негромко спросил:
– Это из-за неё? Ты задумал этот поход из-за неё?
– Если ты имеешь в виду Францию, то, да! – также негромко ответил Филипп.
– А как же твои планы сделать графство таким, каким было при твоём отце? Ты ведь хотел добиться прежнего положения и уважения, которыми пользовались арманьяки?
– Я это и делаю!
– А как же твоя месть? Ведь ты можешь погибнуть! Филипп бросил задумчивый взгляд на Коринета.
– Знаешь, в ночь перед казнью мы проговорили с отцом до самого утра. Он рассказывал мне обо всём. Именно тогда я узнал о существовании подземного хода. Он хотел, чтобы я знал всё, потому что глубоко верил в моё спасение. Я не буду рассказывать обо всём, но кое-что всё же скажу. Отец говорил: «Филипп, нет ничего превыше Родины и нет ничего, чем человек не должен пожертвовать во имя Родины и во славу её. Лишь честь составляет исключение, ибо без чести человеку и Родина не нужна!» – Филипп встал, и окинув гордым взглядом Коринета, закончил: – сегодня честь обязывает любого француза помочь людям, которые умирают с голоду, но не сдаются врагу.
– Да, мой мальчик, – прошептал Коринет вслед удаляющемуся Филиппу, – ты снова преподал мне урок. В такие минуты я понимаю, почему, едва увидев тебя, решил посвятить жизнь служению тебе!
Коринет немного посидел в одиночестве, а после поднялся и вышел во двор вслед за Филиппом. Он сразу его увидел. Конюх вывел коня Филиппа. Филипп гладил жеребца по морде, держа одной рукой за уздечку. Коринет прислонился спиной к двери и смотрел на Филиппа. И от того, что он видел, нечто тёплое поднималось в его душе.
– Вы Коринет? Коринет обернулся.
Перед ним стоял старший караульной службы, что охранял замок. – Да!
– Вас спрашивает какой-то цыган! Коринет сразу напрягся.
– Где он?
– Стоит у ворот!
– Проводите меня к нему, – попросил Коринет и после того, как получил согласие, отправился вслед за лейтенантом караульной службы к воротам, служившим въездом во двор замка.
– Возьмите факел, – посоветовал ему лейтенант, – за дверью темень, ничего не видно.
Коринет поблагодарил его и, взяв зажжённый факел, стал дожидаться, когда перед ним откроют ворота. Предчувствие не обмануло Коринета. Едва ворота отворились, он увидел того самого цыгана, который вывез их из Парижа. Цыган стоял, облокотившись на поручни подъемного моста. Рядом стояла, переминая копытами, лошадь. Коринет, с зажжённым факелом, подошёл к нему. После того, как цыган внимательно осмотрел Коринета, он сунул руку в сапог и вытащил свёрнутую в свиток бумагу. Без единого слова он вручил этот свиток Коринету, а затем вскочил на лошадь и ускакал. Коринет развернул свиток и поднёс факел поближе, чтобы легче было читать. Через мгновение он, сжав в одной руке свиток, а в другой факел, побежал назад. Филиппа во дворе уже не было. Коринет бросился в конюшню, но и там его не было. Коринет начал его искать внутри замка и почти отчаялся найти, когда, открыв дверь в покои Филиппа, увидел его лежащим на постели с задумчивым выражением лица.
– Иди спать, – сказал Филипп, кладя руки под голову.
– Я останусь ночью здесь, у тебя! – твёрдо сказал Коринет.
Филипп с едва заметным раздражением посмотрел на него и уже собирался сделать выговор, но Коринет протянул ему свиток. Филипп с удивлением посмотрел на Коринета, но свиток принял. Чтение свитка заняло у Филиппа не больше минуты. Когда он оторвался от него и посмотрел на Коринета, по его лицу нельзя было ничего понять.
– Откуда он у тебя? Кто человек, написавший это письмо?
– Друг! – уверенно ответил Коринет.
– И ты полностью доверяешь ему?
– Да, – не раздумывая, ответил Коринет.
– Хорошо, – спокойно согласился Филипп, – можешь оставаться здесь, но только для твоего собственного спокойствия.
Филипп повернулся на бок и через несколько минут уже крепко спал. А Коринет, вынув из-за пояса топор, с которым никогда не разлучался, устроился в тёмном углу комнаты. Ночь прошла без происшествий. Весь следующий день Коринет с угрюмым видом настороженно наблюдал за всеми, начиная от стражи на воротах и заканчивая поваром на кухне. Он не отходил от Филиппа больше чем на пять шагов и, если случалось так, что его не оказывалось рядом, Коринет немедленно отправлялся на его поиски. День прошёл спокойно. Все напряжённо готовились к завтрашнему походу. Филипп трудился наравне со всеми. Когда наступила ночь, он отдал последние распоряжения и поднялся в свои покои. То же самое сделал Коринет. Он поднялся в покои Филиппа и занял место, которое облюбовал ещё прошлой ночью. Филипп по своему обыкновению сразу заснул. Коринет снова вытащил топор и прислонил к стене, справа от себя. Минуты текли одна за одной, превращаясь в часы, но ночную тишину нарушала разве только редкая суета слуг, которые сновали по замку. Коринет прикрыл глаза, погружаясь в состояние дремоты. Уже была глубокая ночь, когда Коринет встрепенулся от странного шороха, словно кто-то скрёбся снаружи по стене. Коринет настороженно прислушался. Звук повторился явственнее. Он бесшумно взял топор в руки и поднялся с кресла, не спуская взгляда с отворённого окна, откуда доносились звуки. Луна в эту ночь светила ярко. Лунный свет лился прямо в комнату. Предметы отбрасывали тени на стены комнаты, отчего она казалась необычной. Коринет бросил взгляд на мирно спящего Филиппа, и в этот момент раздался совсем явственный шорох. Коринет сжал древко топора и приготовился. В открытом окне появился силуэт человека. Он почти бесшумно приподнялся и перебросил одну ногу в комнату. В этот миг Коринет молниеносно подскочил к нему и со всей силы опустил топор на его голову. Не издав ни звука, человек качнулся и выпал из окна. Коринет выглянул из окна. Труп валялся прямо под окном. К стене была приставлена длинная лестница, по которой он, видимо, и взобрался наверх. Издав облегчённый вздох, Коринет обернулся и сразу же застыл от ужаса. В лунном свете отражался человек, нависший над Филиппом. Коринет понял, что не успеет опередить убийцу.
– Филипп, – изо всех сил закричал Коринет, бросаясь к убийце.
– Я хорошо слышу, – раздался спокойный ответ, – незачем так кричать.
Коринет понял, что Филипп не спит, но почему он так спокоен, он что не видит убийцу. Коринет подбежал к убийце и размахнулся топором.
– Вряд ли он воскреснет, – опять раздался спокойный голос Филиппа.
Коринет так и остался с поднятым топором в руках. Только сейчас до него дошло, что будь убийца жив, он не успел бы спасти Филиппа. Следовательно, он был мёртв. Коринет нашёл свечи и через минуту в комнате стало светло. Второй убийца так и застыл над Филиппом. Снизу, в животе у него, торчала шпага Филиппа, рукоятка которой упиралась в пол. Она и поддерживала мёртвое тело на весу. В комнату ворвались де Крусто и де Вандом в ночных халатах и со шпагами. Они вздохнули с облегчением, увидев, что Филипп жив.
– Так ты не спал, – удивлению Коринета не было конца, – но ведь ты мне не поверил!
– С чего ты взял? – настала пора удивляться Филиппу, – я ведь спросил, веришь ли ты человеку, написавшему письмо, ты ответил да и я больше не сомневался в том, что меня действительно хотят убить. Я и прошлую ночь не спал. Но на этот раз им не повезло. Надеюсь, герцог Бургундский пришлёт в следующий раз более умелых убийц.
Коринет не стал выводить из заблуждения Филиппа. Мемфиза сказала, что ещё не время, значит время действительно ещё не наступило. Что было бы с Филиппом, если бы Мемфиза не помогла ему? При этой мысли Коринет покрылся потом. Слуги убрали тело, давая возможность Филиппу наконец выспаться, а Коринет отправился вниз выяснять, каким образом в хорошо охраняемый замок могли попасть убийцы. Ночь прошла в волнениях и расспросах. Утро принесло спокойствие. Все тревоги были забыты. Подготовка к походу закончена. В полдень горожане Осера наблюдали за выездом из города полуторатысячного, отлично вооружённого, отряда всадников, которые по непонятной причине были облачены в цвета бургундцев, пурпурные плащи с вышитыми на них Андреевскими крестами.
Глава 15
ДЕРЗКИЕ
Через десять дней, 26 июня 1419 года, жители Нормандии наблюдали за движением большого отряда бургундской гвардии, которая, несмотря на непрекращающуюся жару, быстро приближалась к окрестностям Руана. В обозе за отрядом шли повозки, нагруженные доверху провиантом. Их было более пятидесяти. Все они были перевязаны поперёк сыромятными ремнями, которые удерживали мешки от падения. Нормандцы встречали своих соотечественников с проклятиями и комьями земли, которые летели во всадников. Так продолжалось до тех пор, пока отряд бургундцев не упёрся в передовое охранение английской армии. Поговорив некоторое время с командиром охранения, бургундцы остались ждать, а он ускакал.
Король Англии, Генрих V, с высоты холма наблюдал за штурмом трёхтысячного отряда пеших воинов стен Руана. Защитники крепости отчаянно сопротивлялись. В ход шло всё, от кипящей смолы до огромных камней, которые разбивали лестницы, приставленные к стенам крепости, вдребезги. Английские воины яростно штурмовали осаждённый город. Король видел, что успеха они не достигают, но от него также не укрылось, что сопротивление руанцев постепенно слабеет. Эта мысль принесла облегчение королю Англии. Без продовольствия город продержится не больше двух недель. А там дальше… Париж.
Увидев, что всё идёт если не так, как хотелось, но во всяком случае намного лучше, чем предыдущие месяцы осады, в течение которых предпринимались многочисленные штурмы, Генрих собрался было вернуться в палатку, но заметил приближающегося графа Солсбери.
Граф остановил коня в нескольких шагах от короля, окружённого военачальниками, и, поклонившись, доложил о прибытии крупного отряда бургундской гвардии с обозом провианта.
– Вот истинный союзник Англии, – произнес весьма довольный известием король, – мы найдём способ отблагодарить герцога Бургундского, а пока передайте начальнику отряда, что я хочу видеть его и поблагодарить за помощь!
Граф Солсбери отправился выполнять поручение короля, но вскоре снова вернулся и доложил, что бургундская гвардия рвётся в бой.
Командующий отрядом просил разрешить, ваше величество, принять участие в штурме.
– Что ж, – отвечал король Англии, пришедший в прекрасное расположение духа, – пусть потрудятся во славу Англии. Я разрешаю, но с одним условием. Командующего гвардией герцога я лично угощу обедом после штурма.
Во время всего этого диалога мнимая бургундская гвардия стояла, как ни в чём не бывало, у передового отряда англичан и безмолвно терпела нападки местных жителей, которые взбирались на возвышенности, тянущиеся вдоль дороги, и швырялись в них комьями земли и мелкими камнями, не забывая при этом приправлять свои действия сочными проклятиями. Граф Солсбери подскакал к командующему отрядом и сообщил, что его величество благосклонно отнеслись к желанию гвардейцев. Они могут принять участие в битве. По команде бургундская гвардия двинулась вслед за графом Солсбери и буквально через несколько минут они воочию видели сражение, которое наблюдали издали.
– Предатели! Изменники! – кричали им со стен города, – будьте вы прокляты!
– Развернуть строй, – громко скомандовал Филипп. Отряд из полутора тысяч всадников начал расходиться, образуя веерообразный треугольник.
Выждав, пока отряд примет нужную позицию, Филипп поднял руку и скомандовал: – Вперёд!
Отряд со всей скоростью помчался к стенам крепости. По мере движения он словно сужался, образовывая впереди острый клин.
– Красиво идут, – пробормотал граф Солсбери, наблюдая за стремительной атакой, как он думал, бургундской гвардии. – Однако самое время остановиться, или эти болваны не понимают, что перед ними стены крепости, а не открытое поле… Проклятье, – вырвалось у него при виде того, как отряд бургундских гвардейцев обрушился на встречавших их появление приветственными криками английских воинов. Отряд нанёс основной удар по силам англичан, находившимся напротив крепостных ворот. Мощный удар буквально в считанные минуты расколол штурмующие войска на две части, отбросив их по обе стороны ворот. Англичане терпели огромные потери, ибо почти не сопротивлялись, пытаясь понять, что происходит. И только тогда к ним пришло прозрение, когда по коридору, созданному этой внезапной атакой, с огромной скоростью помчались повозки с провиантом. Осаждённые с диким восторгом приветствовали это дерзкое нападение, и прежде, чем первая повозка достигла ворот, они отворились. Друг за другом повозки буквально влетали в Руан.
Когда королю доложили о происходящем, он не поверил, но, выйдя из палатки, он убедился, что происходит именно то, что ему сказали. Шайка наглецов, прямо у него под носом, снабжала город провиантом.
– Лучников в бой, – закричал в бешенстве король.
– Сир, – раздался голос одного из военачальников, мы рискуем убить наших солдат.
– Проклятье, – зарычал король, – тогда поднимайте латников, поднимайте тяжёлую конницу.
– Хорошо, сир!
– Уничтожить всех, всех до единого!
Англичане оправились от потрясения и стали перегруппировываться. К ним начали подтягиваться свежие силы, начиная окружение отряда, но, словно предвидя эти действия, отряд сманеврировал назад, затем совершил стремительный натиск на передние ряды англичан и когда все думали, что они снова пойдут в атаку, неожиданно лихо развернулись и бросили коней во весь опор, отступая так же стремительно, как и нападали. Благо все повозки с провиантом благополучно прибыли в город и ворота захлопнулись наглухо. Филипп, разгорячённый битвой, отступал одним из последних. Пролетая мимо ошеломлённого графа Солсбери, он громко крикнул:
– Передайте моё почтение его величеству!
– Задержите их, – вне себя закричал граф Солсбери, обращаясь к охранению лагеря, но оно было сметено в мгновение ока. А сразу вслед за этим раздался громоподобный крик:
– Гордость и Честь!
– Храбрость и Доблесть!
– Бесстрашие и Отвага!
– Вот девиз Арманьяка!
Нормандцы, собравшиеся с окрестных деревень и наблюдавшие это необычное зрелище, из уст в уста передавали:
– Арманьяки, это были арманьяки!
К королю, находившемуся в сильной ярости, подъехал граф Солсбери.
– Они прорвались сквозь охранение и движутся по направлению к Парижу! – сообщил он. – Прикажете снарядить погоню?
Король заскрежетал зубами.
– Какой смысл? Они действуют по заранее запланированной схеме. Сколько людей мы потеряли?
– Точно неизвестно, но думаю не меньше пятисот, ваше величество!
– За четверть часа боя! Это просто уму непостижимо. Нас провели, словно несмышленых юнцов. Но какова дерзость – крошечным отрядом напасть на армию, которая считается лучшей в Европе. Воистину этот человек достоин восхищения! Кстати, кто он, известно?
– Нет, сир, но он попросил меня передать его нижайшее почтение вашему величеству!
Король Англии невольно рассмеялся.
– Каков наглец! Прежде, чем я прикажу казнить его, обязательно угощу обедом. Человек такой храбрости заслуживает уважения, а пока усильте охранение. Впредь я не желаю слышать ни о каких сюрпризах!
Если бы Филипп мог слышать эти слова, то вероятней всего, счёл бы своим долгом поблагодарить короля за лестные слова. Но занятый отступлением, или правильнее сказать, сменой позиции, он не давал отряду передышки несколько дней, пока они не оказались между Реймсом и Парижем, в маленькой деревушке, расположенной в двух лье от дороги. К этому моменту не оставляло сомнений то, что, совершив такой дерзкий налёт, они могли не опасаться погони. Филипп дал передышку отряду.
Усталые люди валились спать прямо возле домов. Лошади были не в лучшем состоянии. Всё это сообщил Филиппу, который поместился в небольшом срубовом доме с полуразрушенной крышей, Жорж де Крусто.
– Пусть отдыхают, – сказал ему Филипп, – да и тебе следует отдохнуть как следует. Поутру позаботься о том, чтобы все люди и лошади были накормлены.
– А ты? Тебе нужен отдых больше, чем любому из нас!
– Я жду важных новостей из Парижа, – ответил Филипп.
Де Крусто взялся за дверь, чтобы выйти, но остановился и негромко сказал:
– Это было прекрасно, то, что мы сделали! Я горжусь тем, что сражаюсь бок о бок с графом Арманьяком, и все наши люди думают то же самое!
Филипп молча кивнул в знак благодарности. Оставшись один, он растянулся на грубо сколоченной скамейке. Усталость брала своё. Он дотянулся до стола и взял брошенный туда плащ, который подложил под голову. Через мгновение он уже спал крепким сном.
Когда на следующее утро Филипп открыл глаза, то увидел сидящего за столом де Крусто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Коринет молча слушал разговор. Он ни во что не вмешивался. Разговор длился до поздней ночи, обсуждались тысячи мелочей. И лишь когда он закончился и они остались вдвоём с Филиппом, он негромко спросил:
– Это из-за неё? Ты задумал этот поход из-за неё?
– Если ты имеешь в виду Францию, то, да! – также негромко ответил Филипп.
– А как же твои планы сделать графство таким, каким было при твоём отце? Ты ведь хотел добиться прежнего положения и уважения, которыми пользовались арманьяки?
– Я это и делаю!
– А как же твоя месть? Ведь ты можешь погибнуть! Филипп бросил задумчивый взгляд на Коринета.
– Знаешь, в ночь перед казнью мы проговорили с отцом до самого утра. Он рассказывал мне обо всём. Именно тогда я узнал о существовании подземного хода. Он хотел, чтобы я знал всё, потому что глубоко верил в моё спасение. Я не буду рассказывать обо всём, но кое-что всё же скажу. Отец говорил: «Филипп, нет ничего превыше Родины и нет ничего, чем человек не должен пожертвовать во имя Родины и во славу её. Лишь честь составляет исключение, ибо без чести человеку и Родина не нужна!» – Филипп встал, и окинув гордым взглядом Коринета, закончил: – сегодня честь обязывает любого француза помочь людям, которые умирают с голоду, но не сдаются врагу.
– Да, мой мальчик, – прошептал Коринет вслед удаляющемуся Филиппу, – ты снова преподал мне урок. В такие минуты я понимаю, почему, едва увидев тебя, решил посвятить жизнь служению тебе!
Коринет немного посидел в одиночестве, а после поднялся и вышел во двор вслед за Филиппом. Он сразу его увидел. Конюх вывел коня Филиппа. Филипп гладил жеребца по морде, держа одной рукой за уздечку. Коринет прислонился спиной к двери и смотрел на Филиппа. И от того, что он видел, нечто тёплое поднималось в его душе.
– Вы Коринет? Коринет обернулся.
Перед ним стоял старший караульной службы, что охранял замок. – Да!
– Вас спрашивает какой-то цыган! Коринет сразу напрягся.
– Где он?
– Стоит у ворот!
– Проводите меня к нему, – попросил Коринет и после того, как получил согласие, отправился вслед за лейтенантом караульной службы к воротам, служившим въездом во двор замка.
– Возьмите факел, – посоветовал ему лейтенант, – за дверью темень, ничего не видно.
Коринет поблагодарил его и, взяв зажжённый факел, стал дожидаться, когда перед ним откроют ворота. Предчувствие не обмануло Коринета. Едва ворота отворились, он увидел того самого цыгана, который вывез их из Парижа. Цыган стоял, облокотившись на поручни подъемного моста. Рядом стояла, переминая копытами, лошадь. Коринет, с зажжённым факелом, подошёл к нему. После того, как цыган внимательно осмотрел Коринета, он сунул руку в сапог и вытащил свёрнутую в свиток бумагу. Без единого слова он вручил этот свиток Коринету, а затем вскочил на лошадь и ускакал. Коринет развернул свиток и поднёс факел поближе, чтобы легче было читать. Через мгновение он, сжав в одной руке свиток, а в другой факел, побежал назад. Филиппа во дворе уже не было. Коринет бросился в конюшню, но и там его не было. Коринет начал его искать внутри замка и почти отчаялся найти, когда, открыв дверь в покои Филиппа, увидел его лежащим на постели с задумчивым выражением лица.
– Иди спать, – сказал Филипп, кладя руки под голову.
– Я останусь ночью здесь, у тебя! – твёрдо сказал Коринет.
Филипп с едва заметным раздражением посмотрел на него и уже собирался сделать выговор, но Коринет протянул ему свиток. Филипп с удивлением посмотрел на Коринета, но свиток принял. Чтение свитка заняло у Филиппа не больше минуты. Когда он оторвался от него и посмотрел на Коринета, по его лицу нельзя было ничего понять.
– Откуда он у тебя? Кто человек, написавший это письмо?
– Друг! – уверенно ответил Коринет.
– И ты полностью доверяешь ему?
– Да, – не раздумывая, ответил Коринет.
– Хорошо, – спокойно согласился Филипп, – можешь оставаться здесь, но только для твоего собственного спокойствия.
Филипп повернулся на бок и через несколько минут уже крепко спал. А Коринет, вынув из-за пояса топор, с которым никогда не разлучался, устроился в тёмном углу комнаты. Ночь прошла без происшествий. Весь следующий день Коринет с угрюмым видом настороженно наблюдал за всеми, начиная от стражи на воротах и заканчивая поваром на кухне. Он не отходил от Филиппа больше чем на пять шагов и, если случалось так, что его не оказывалось рядом, Коринет немедленно отправлялся на его поиски. День прошёл спокойно. Все напряжённо готовились к завтрашнему походу. Филипп трудился наравне со всеми. Когда наступила ночь, он отдал последние распоряжения и поднялся в свои покои. То же самое сделал Коринет. Он поднялся в покои Филиппа и занял место, которое облюбовал ещё прошлой ночью. Филипп по своему обыкновению сразу заснул. Коринет снова вытащил топор и прислонил к стене, справа от себя. Минуты текли одна за одной, превращаясь в часы, но ночную тишину нарушала разве только редкая суета слуг, которые сновали по замку. Коринет прикрыл глаза, погружаясь в состояние дремоты. Уже была глубокая ночь, когда Коринет встрепенулся от странного шороха, словно кто-то скрёбся снаружи по стене. Коринет настороженно прислушался. Звук повторился явственнее. Он бесшумно взял топор в руки и поднялся с кресла, не спуская взгляда с отворённого окна, откуда доносились звуки. Луна в эту ночь светила ярко. Лунный свет лился прямо в комнату. Предметы отбрасывали тени на стены комнаты, отчего она казалась необычной. Коринет бросил взгляд на мирно спящего Филиппа, и в этот момент раздался совсем явственный шорох. Коринет сжал древко топора и приготовился. В открытом окне появился силуэт человека. Он почти бесшумно приподнялся и перебросил одну ногу в комнату. В этот миг Коринет молниеносно подскочил к нему и со всей силы опустил топор на его голову. Не издав ни звука, человек качнулся и выпал из окна. Коринет выглянул из окна. Труп валялся прямо под окном. К стене была приставлена длинная лестница, по которой он, видимо, и взобрался наверх. Издав облегчённый вздох, Коринет обернулся и сразу же застыл от ужаса. В лунном свете отражался человек, нависший над Филиппом. Коринет понял, что не успеет опередить убийцу.
– Филипп, – изо всех сил закричал Коринет, бросаясь к убийце.
– Я хорошо слышу, – раздался спокойный ответ, – незачем так кричать.
Коринет понял, что Филипп не спит, но почему он так спокоен, он что не видит убийцу. Коринет подбежал к убийце и размахнулся топором.
– Вряд ли он воскреснет, – опять раздался спокойный голос Филиппа.
Коринет так и остался с поднятым топором в руках. Только сейчас до него дошло, что будь убийца жив, он не успел бы спасти Филиппа. Следовательно, он был мёртв. Коринет нашёл свечи и через минуту в комнате стало светло. Второй убийца так и застыл над Филиппом. Снизу, в животе у него, торчала шпага Филиппа, рукоятка которой упиралась в пол. Она и поддерживала мёртвое тело на весу. В комнату ворвались де Крусто и де Вандом в ночных халатах и со шпагами. Они вздохнули с облегчением, увидев, что Филипп жив.
– Так ты не спал, – удивлению Коринета не было конца, – но ведь ты мне не поверил!
– С чего ты взял? – настала пора удивляться Филиппу, – я ведь спросил, веришь ли ты человеку, написавшему письмо, ты ответил да и я больше не сомневался в том, что меня действительно хотят убить. Я и прошлую ночь не спал. Но на этот раз им не повезло. Надеюсь, герцог Бургундский пришлёт в следующий раз более умелых убийц.
Коринет не стал выводить из заблуждения Филиппа. Мемфиза сказала, что ещё не время, значит время действительно ещё не наступило. Что было бы с Филиппом, если бы Мемфиза не помогла ему? При этой мысли Коринет покрылся потом. Слуги убрали тело, давая возможность Филиппу наконец выспаться, а Коринет отправился вниз выяснять, каким образом в хорошо охраняемый замок могли попасть убийцы. Ночь прошла в волнениях и расспросах. Утро принесло спокойствие. Все тревоги были забыты. Подготовка к походу закончена. В полдень горожане Осера наблюдали за выездом из города полуторатысячного, отлично вооружённого, отряда всадников, которые по непонятной причине были облачены в цвета бургундцев, пурпурные плащи с вышитыми на них Андреевскими крестами.
Глава 15
ДЕРЗКИЕ
Через десять дней, 26 июня 1419 года, жители Нормандии наблюдали за движением большого отряда бургундской гвардии, которая, несмотря на непрекращающуюся жару, быстро приближалась к окрестностям Руана. В обозе за отрядом шли повозки, нагруженные доверху провиантом. Их было более пятидесяти. Все они были перевязаны поперёк сыромятными ремнями, которые удерживали мешки от падения. Нормандцы встречали своих соотечественников с проклятиями и комьями земли, которые летели во всадников. Так продолжалось до тех пор, пока отряд бургундцев не упёрся в передовое охранение английской армии. Поговорив некоторое время с командиром охранения, бургундцы остались ждать, а он ускакал.
Король Англии, Генрих V, с высоты холма наблюдал за штурмом трёхтысячного отряда пеших воинов стен Руана. Защитники крепости отчаянно сопротивлялись. В ход шло всё, от кипящей смолы до огромных камней, которые разбивали лестницы, приставленные к стенам крепости, вдребезги. Английские воины яростно штурмовали осаждённый город. Король видел, что успеха они не достигают, но от него также не укрылось, что сопротивление руанцев постепенно слабеет. Эта мысль принесла облегчение королю Англии. Без продовольствия город продержится не больше двух недель. А там дальше… Париж.
Увидев, что всё идёт если не так, как хотелось, но во всяком случае намного лучше, чем предыдущие месяцы осады, в течение которых предпринимались многочисленные штурмы, Генрих собрался было вернуться в палатку, но заметил приближающегося графа Солсбери.
Граф остановил коня в нескольких шагах от короля, окружённого военачальниками, и, поклонившись, доложил о прибытии крупного отряда бургундской гвардии с обозом провианта.
– Вот истинный союзник Англии, – произнес весьма довольный известием король, – мы найдём способ отблагодарить герцога Бургундского, а пока передайте начальнику отряда, что я хочу видеть его и поблагодарить за помощь!
Граф Солсбери отправился выполнять поручение короля, но вскоре снова вернулся и доложил, что бургундская гвардия рвётся в бой.
Командующий отрядом просил разрешить, ваше величество, принять участие в штурме.
– Что ж, – отвечал король Англии, пришедший в прекрасное расположение духа, – пусть потрудятся во славу Англии. Я разрешаю, но с одним условием. Командующего гвардией герцога я лично угощу обедом после штурма.
Во время всего этого диалога мнимая бургундская гвардия стояла, как ни в чём не бывало, у передового отряда англичан и безмолвно терпела нападки местных жителей, которые взбирались на возвышенности, тянущиеся вдоль дороги, и швырялись в них комьями земли и мелкими камнями, не забывая при этом приправлять свои действия сочными проклятиями. Граф Солсбери подскакал к командующему отрядом и сообщил, что его величество благосклонно отнеслись к желанию гвардейцев. Они могут принять участие в битве. По команде бургундская гвардия двинулась вслед за графом Солсбери и буквально через несколько минут они воочию видели сражение, которое наблюдали издали.
– Предатели! Изменники! – кричали им со стен города, – будьте вы прокляты!
– Развернуть строй, – громко скомандовал Филипп. Отряд из полутора тысяч всадников начал расходиться, образуя веерообразный треугольник.
Выждав, пока отряд примет нужную позицию, Филипп поднял руку и скомандовал: – Вперёд!
Отряд со всей скоростью помчался к стенам крепости. По мере движения он словно сужался, образовывая впереди острый клин.
– Красиво идут, – пробормотал граф Солсбери, наблюдая за стремительной атакой, как он думал, бургундской гвардии. – Однако самое время остановиться, или эти болваны не понимают, что перед ними стены крепости, а не открытое поле… Проклятье, – вырвалось у него при виде того, как отряд бургундских гвардейцев обрушился на встречавших их появление приветственными криками английских воинов. Отряд нанёс основной удар по силам англичан, находившимся напротив крепостных ворот. Мощный удар буквально в считанные минуты расколол штурмующие войска на две части, отбросив их по обе стороны ворот. Англичане терпели огромные потери, ибо почти не сопротивлялись, пытаясь понять, что происходит. И только тогда к ним пришло прозрение, когда по коридору, созданному этой внезапной атакой, с огромной скоростью помчались повозки с провиантом. Осаждённые с диким восторгом приветствовали это дерзкое нападение, и прежде, чем первая повозка достигла ворот, они отворились. Друг за другом повозки буквально влетали в Руан.
Когда королю доложили о происходящем, он не поверил, но, выйдя из палатки, он убедился, что происходит именно то, что ему сказали. Шайка наглецов, прямо у него под носом, снабжала город провиантом.
– Лучников в бой, – закричал в бешенстве король.
– Сир, – раздался голос одного из военачальников, мы рискуем убить наших солдат.
– Проклятье, – зарычал король, – тогда поднимайте латников, поднимайте тяжёлую конницу.
– Хорошо, сир!
– Уничтожить всех, всех до единого!
Англичане оправились от потрясения и стали перегруппировываться. К ним начали подтягиваться свежие силы, начиная окружение отряда, но, словно предвидя эти действия, отряд сманеврировал назад, затем совершил стремительный натиск на передние ряды англичан и когда все думали, что они снова пойдут в атаку, неожиданно лихо развернулись и бросили коней во весь опор, отступая так же стремительно, как и нападали. Благо все повозки с провиантом благополучно прибыли в город и ворота захлопнулись наглухо. Филипп, разгорячённый битвой, отступал одним из последних. Пролетая мимо ошеломлённого графа Солсбери, он громко крикнул:
– Передайте моё почтение его величеству!
– Задержите их, – вне себя закричал граф Солсбери, обращаясь к охранению лагеря, но оно было сметено в мгновение ока. А сразу вслед за этим раздался громоподобный крик:
– Гордость и Честь!
– Храбрость и Доблесть!
– Бесстрашие и Отвага!
– Вот девиз Арманьяка!
Нормандцы, собравшиеся с окрестных деревень и наблюдавшие это необычное зрелище, из уст в уста передавали:
– Арманьяки, это были арманьяки!
К королю, находившемуся в сильной ярости, подъехал граф Солсбери.
– Они прорвались сквозь охранение и движутся по направлению к Парижу! – сообщил он. – Прикажете снарядить погоню?
Король заскрежетал зубами.
– Какой смысл? Они действуют по заранее запланированной схеме. Сколько людей мы потеряли?
– Точно неизвестно, но думаю не меньше пятисот, ваше величество!
– За четверть часа боя! Это просто уму непостижимо. Нас провели, словно несмышленых юнцов. Но какова дерзость – крошечным отрядом напасть на армию, которая считается лучшей в Европе. Воистину этот человек достоин восхищения! Кстати, кто он, известно?
– Нет, сир, но он попросил меня передать его нижайшее почтение вашему величеству!
Король Англии невольно рассмеялся.
– Каков наглец! Прежде, чем я прикажу казнить его, обязательно угощу обедом. Человек такой храбрости заслуживает уважения, а пока усильте охранение. Впредь я не желаю слышать ни о каких сюрпризах!
Если бы Филипп мог слышать эти слова, то вероятней всего, счёл бы своим долгом поблагодарить короля за лестные слова. Но занятый отступлением, или правильнее сказать, сменой позиции, он не давал отряду передышки несколько дней, пока они не оказались между Реймсом и Парижем, в маленькой деревушке, расположенной в двух лье от дороги. К этому моменту не оставляло сомнений то, что, совершив такой дерзкий налёт, они могли не опасаться погони. Филипп дал передышку отряду.
Усталые люди валились спать прямо возле домов. Лошади были не в лучшем состоянии. Всё это сообщил Филиппу, который поместился в небольшом срубовом доме с полуразрушенной крышей, Жорж де Крусто.
– Пусть отдыхают, – сказал ему Филипп, – да и тебе следует отдохнуть как следует. Поутру позаботься о том, чтобы все люди и лошади были накормлены.
– А ты? Тебе нужен отдых больше, чем любому из нас!
– Я жду важных новостей из Парижа, – ответил Филипп.
Де Крусто взялся за дверь, чтобы выйти, но остановился и негромко сказал:
– Это было прекрасно, то, что мы сделали! Я горжусь тем, что сражаюсь бок о бок с графом Арманьяком, и все наши люди думают то же самое!
Филипп молча кивнул в знак благодарности. Оставшись один, он растянулся на грубо сколоченной скамейке. Усталость брала своё. Он дотянулся до стола и взял брошенный туда плащ, который подложил под голову. Через мгновение он уже спал крепким сном.
Когда на следующее утро Филипп открыл глаза, то увидел сидящего за столом де Крусто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50