– Это самое меньшее, чем я могу отплатить за вашу любезность.
Очередь двигалась быстро, и вскоре Кейт заказала две порции рыбы с чипсами и два напитка. Юноша-кассир принял у нее деньги, протянул два больших стакана с содовой и предупредил, что с едой придется немного подождать. Очередь заметно удлинилась, в глубине кафе суетились взмыленные повара.
Кейт подошла к столику во дворе, за которым сидел Уильям, и поставила стаканы.
– Рыба будет готова через минуту. Похоже, от клиентов здесь нет отбоя.
– Мы могли бы успеть в отель – там наверняка есть ресторан…
– И есть в душном помещении? Нет уж, спасибо! – Кейт отошла и вскоре принесла две картонные тарелки с горками рыбы и чипсов. Уильям с удовольствием оглядел аппетитную снедь.
– Вот… – Кейт положила на стол пластмассовые вилки и бумажные салфетки. – Прошу вас.
– Благодарю. – Уильям расстелил салфетку на коленях и взял вилку. – Я не прочь перекусить.
– Не стоит благодарности. Я понимаю, на это утро у вас были совсем иные планы.
– С чего вы взяли?
– По-моему, у герцогов есть немало дел поинтереснее, чем сопровождать дальних американских родственниц. – Подцепив на вилку кусочек рыбы, Кейт положила его в рот. – Вкусно! – пробормотала она. – Об этом я мечтала всю жизнь.
– Вы мечтали пообедать на Расселл-сквер?
– Попробовать рыбу с чипсами в Англии.
– Стало быть, вы не разочарованы?
– Ничуть. – Разве может разочаровать английский ленч в обществе красавца герцога? Кейт не сумела скрыть улыбку. Ей будет о чем рассказать по возвращении домой.
– Вижу, вы вновь надели ту же брошку. Большой камень оттенком напоминает желтые нарциссы.
Кейт слегка прикоснулась к украшению.
– Да. По-моему, она приносит мне удачу.
– Почему вы так решили?
– Сама не знаю. Дома дела мои шли из рук вон плохо, а едва я очутилась в Англии, все изменилось. Будь я суеверной, я сочла бы, что обязана своей удачей брошке бабушки Белль.
К ее удивлению, Уильям не улыбнулся, а с серьезным выражением принялся разглядывать брошь.
– Думаю, многие согласились бы с вами.
Кейт с аппетитом поглощала еду.
– А что приносит удачу вам?
Уильям пожал плечами.
– Понятия не имею.
– Может, она вам ни к чему? Вы ведь герцог.
– Об этом я никогда не задумывался, – признался Уильям, отодвигая в сторону пустую тарелку. – Пожалуй, многие сочли бы меня везучим человеком.
– А ваши родители?
– Оба умерли. Меня вырастила Питти, моя бабушка.
– Прошу прощения…
– Не стоит, все это не так трагично, как кажется.
Кейт не поверила ему.
– У вас есть братья или сестры?
– Нет. Я, как и множество моих предков, единственный ребенок в семье. – Эти слова он сопроводил горькой улыбкой, и сердце Кейт сжалось от сочувствия. – А вы? Должно быть, вы из многодетной семьи?
– У меня три замужних сестры, все они живут на Род-Айленде. Наши родители умерли четыре года назад… – (Уильям терпеливо ждал продолжения.) – Все родные считали, что я спятила, отправившись в Англию вместо того, чтобы поискать работу.
– Может быть, вам по каким-то причинам требовалось сбежать из дому?
– Месяц назад мой жених расторг помолвку, что было досадно само по себе. К тому же я работала программистом в фирме его отца и потому лишилась не только жениха, но и работы.
Ровные брови Уильяма высоко поднялись над карими глазами.
– И вправду досадно, – согласился он. – Вы любили свою работу?
– Нет. – Прожевав ломтик картофеля, Кейт вытерла губы салфеткой. – Мне не терпелось выйти замуж, обзавестись детьми и целыми днями жарить мясо и печь пироги с яблоками, – она состроила гримаску. – Должно быть, такие старомодные взгляды вам не по душе, но мне и вправду нравится возиться с малышами, учить их ходить и так далее.
– В другой раз вам наверняка повезет, – заверил ее Уильям.
– А как насчет вас?
– Меня?
– Разве герцоги не женятся?
– В данном случае – нет.
– Возможно, я начиталась романов, но мне казалось, герцоги обязаны жениться и передать фамильный титул наследнику – как принц Чарльз и двое его сыновей. Кажется, их прозвали «основным и запасным наследниками».
– Слышал, – хмыкнул Уильям. – Но у меня нет ни малейшего желания жениться. Браки герцогов Торнкрест всегда бывали скандальными, ничем не лучше брака принца Чарльза и принцессы Дианы. Меня не тянет придерживаться этой семейной традиции… – Взглянув на часы, он встал. – Нам пора, иначе вы опоздаете на экскурсию.
Вдвоем они собрали салфетки и тарелки, выбросили их в ближайший мусорный бак и зашагали по аллее к перекрестку. Место было неподходящим для расставания, но Кейт протянула руку, и Уильям коротко пожал ее.
– Спасибо за все, – искренне произнесла Кейт. – Вы были чрезвычайно любезны. Я очень признательна – за все время, что вы потратили на меня.
– Пустяки, – отозвался Уилл, глядя на нее сверху вниз.
– Напротив, – возразила Кейт. – Теперь я буду взахлеб рассказывать родным, что познакомилась с настоящим и очень милым герцогом.
Уильям улыбнулся, и от этой обаятельной улыбки у Кейт перехватило дыхание.
– А я обязательно расскажу бабушке, что вам понравилась прогулка, – пообещал он.
– Спасибо… – Она с трудом отвернулась. Как раз в это время светофор подмигнул зеленым глазом, и Кейт пересекла улицу. Свежий весенний ветер взлохматил ей волосы, бросил прядь на щеку. Кейт поправила ремешок сумочки на плече и направилась к отелю. Она сдерживала желание обернуться и помахать рукой, понимая, что герцог Торнкрест наверняка вздохнул с облегчением, исполнив свой долг согласно представлениям бабушки. Надо непременно написать герцогине на следующей неделе и поблагодарить ее за внимание.
– И ты отпустил ее? Ты позволил ей уйти?! О чем ты только думал?
Герцог Торнкрест сбросил пальто на руки подоспевшей горничной и ослабил узел галстука. Подойдя к буфету, он выбрал бутылку скотча и наполнил стакан. В таком настроении скотч будет в самый раз.
– Может, надо было схватить ее в охапку посреди Блумсбери и утащить к Лонгмайру?
Питти неодобрительно фыркнула.
– Тебе следовало не выпускать ее из виду. А если с брошкой что-нибудь случится?
Уильям отхлебнул виски.
– Во время автобусной экскурсии?
– Я тоже не прочь выпить, – заявила Питти, кивнув в сторону стакана с виски. – Со льдом.
Уильям приготовил и подал ей виски со льдом. Сегодня Питти нарядилась в тускло-зеленый костюм, состоящий из свитера и юбки. Этот оттенок вызывал у Уилла мигрень.
– Возьми, – сказал он, протягивая бабушке стакан. – Утопи свои печали.
– У меня всего одна печаль. – Питти отпила глоток и пристально оглядела внука. – От тебя несет рыбой.
Уильям промолчал. Он не собирался докладывать Питти ни о чрезвычайно приятном ленче за шатким металлическим столиком на Расселл-сквер, ни о том, что он так и не сумел затащить Кэтрин в ресторан рядом с ювелирным магазином. Не признался он и в том, как разочаровало его черное пальто Кэтрин, надежно скрывшее ее фигуру, и в том, как она улыбнулась ему и пожала руку, а он от неожиданной вспышки влечения чуть не рухнул на тротуар как подкошенный.
– Ты сегодня куда-нибудь идешь?
– Да, я собирался. – На самом деле на сегодняшний день он не строил никаких планов, надеясь отправиться домой, в поместье. Питти прекрасно знала об этом.
Питти побарабанила пальцами по обивке дивана.
– А алмаз? Ты помнишь, где он будет сегодня?
К сожалению, об этом он помнил.
– Полагаю, сегодня вечером мисс Стюарт наденет брошь, собираясь в театр. Кажется, она идет на «Мисс Сайгон».
– Значит, ты будешь сопровождать нашу маленькую родственницу в театр.
– Питти, вечером достать билет на «Мисс Сайгон» невозможно.
Еще не успев договорить, Уильям понял, что допустил ошибку. На лице Питти появилось знакомое решительное выражение – впервые Уильям увидел его в десятилетнем возрасте, когда поверенный осмелился заметить, что Питти слишком стара, чтобы воспитывать ребенка. Приняв царственный вид, Питти устремила на наглеца такой взгляд, что тот с невнятными извинениями поспешил покинуть библиотеку. Питти осталась опекуншей Уильяма до его совершеннолетия.
– Вздор! – Потянувшись за телефоном, Питти набрала номер. – Я обо всем позабочусь.
– Она решит, что я выслеживаю ее, – проворчал Уильям. – Сочтет меня безумцем. Охваченным похотью аристократом, преследующим бедную девушку по пятам.
– Помолчи, – велела Питти, прислушиваясь к голосу на другом конце провода.
Остановившись перед высоким окном, Уильям опустошил стакан, пока Питти болтала с одной из давних приятельниц. Напрасно он приехал в Лондон. Он привык во всем поступать по-своему, самостоятельно распоряжаться собственной жизнью – пока Питти не вздумалось вмешаться. Она бесстыдно пользовалась его привязанностью, прекрасно зная, что Уильям не в силах отказать ей ни в чем. А теперь она втянула его в нелепую погоню за самой уродливой брошью в Великобритании… и одной из самых миловидных на сегодняшний день женщин в Лондоне.
– Я заказала для тебя билеты в ложу, – объявила Питти, кладя на место трубку. – Мисс Стюарт будет в восторге.
– Она не из тех женщин, что нравятся мне.
– Разумеется! – Питти рассмеялась. – Что за мысли приходят тебе в голову! Сватовство тут ни при чем, дорогой. Мы просто хотим вернуть фамильную реликвию ее законному владельцу.
– То есть тебе?
Питти покачала головой.
– Нет, тебе. С тех пор как этот алмаз пропал, все браки в нашем роду оказывались несчастными. Алмаз был подарен к свадьбе матери первой герцогини. Говорят, прежде он украшал корону Эдуарда Исповедника!
– Почему ты так уверена, что этот камень настоящий?
На лице Питти появилось задумчивое и печальное выражение.
– Я молюсь, чтобы он оказался настоящим, Уилли. Заполучив его, ты остепенишься, у тебя появятся сыновья. Я составила для тебя список достойных невест, так что будь добр, выбери время…
– Можешь не продолжать, Питти. Даже дюжина алмазов не заставит меня жениться на Джессике или на ком-нибудь еще. Все Ландри несчастны в браке, и тут уж ничего не поделать, тебе это известно лучше, чем кому бы то ни было!
Пожав плечами, Питти допила содержимое своего стакана одним длинным глотком.
– Как только брошь окажется у нас, все остальное уладится само собой. – Она нахмурилась, взглянув на Уильяма. – Мне казалось, ты пообещал помогать мне.
– До определенного момента, – уточнил Уильям. – А потом – позвонить врачу.
– С моей головой все в порядке, Уильям. Мой рассудок ясен, и тебе это известно.
Уильям заметил, как дрогнула рука пожилой дамы, когда она ставила пустой стакан на стол.
– Все может быть, – поддразнил он Питти, зная, что она этого ждет. Ему не хотелось конфузить ее, обращая внимание на трясущуюся руку. – Тебе понадобится весь твой чистый разум, чтобы убедить Кэтрин позволить мне сопровождать ее в театр.
– Спорим на десять фунтов, что это мне удастся.
– Годится, – кивнул Уильям.
– А потом ты приведешь ее к нам на ужин?
– Лучше не искушай судьбу. Я благополучно доставлю ее в отель, и с меня хватит.
– Хорошо, – согласилась бабушка. – Это меня вполне устроит.
– Что-то не верится…
Питти не ответила. Вытянувшись на диване, она прикрыла глаза.
В своей комнате, под подушкой, Уильям обнаружил список имен двенадцати женщин, которых Питти считала достойными претендентками на титул герцогини Торнкрест. Список открывало имя Джессики, второй значилась младшая внучка Смитфилдов. С остальными кандидатками Уильям не был близко знаком, но три из них носили фамилии давних подруг Питти. Уильям не знал, что ему делать – смеяться или браниться. Выбор был небогатым: доказать, что брошь – подделка, или до конца своих дней отбиваться от предполагаемых невест.
– Вы когда-нибудь смотрели «Мисс Сайгон»?
– Нет, но всегда мечтала посмотреть.
Это уж слишком, решила Кейт. Герцогу и его бабушке незачем было брать места в ложе. Уильяму не стоило сопровождать ее. Особенно Кейт раздражал безупречно-элегантный вид Уильяма, вышагивающего рядом с ней по обшарпанному вестибюлю отеля «Сент-Джайлз».
– Вы чем-то встревожены, – заметил Уильям, открывая дверь. – Я был прав, советуя Питти не докучать вам.
– Вот как?
Значит, ему действительно не хотелось вести ее в театр. Неудивительно, мысленно добавила Кейт, пряча разочарование.
– Да. – Уильям взял ее за локоть и повел через оживленную Оксфорд-стрит. Сейчас, в семь часов вечера, на улице было уже темно, но в городе закипела вечерняя жизнь. Кейт поежилась, отметив, как сыро стало с наступлением сумерек. – Мне казалось, это приглашение будет вам неприятно.
– Герцогиня сказала, что я сделаю ей одолжение, составив вам компанию.
– Так я и думал… – Когда они благополучно добрались до тротуара Черинг-Кросс, Уильям встревоженно взглянул на спутницу. – Я хотел пройтись пешком, но, если вам холодно, можно взять такси.
– Давайте пройдемся. Так лучше виден город.
– Вы не устали?
– После экскурсии я успела вздремнуть, – призналась Кейт. – Никак не привыкну к разнице часовых поясов.
Она спала, пока не позвонила Питти и не попросила помочь ее «упрямому внуку». Пожилая дама призналась, что беспокоится за Уильяма – по ее мнению, в Лондоне ему слишком одиноко. От скуки он даже собирался пораньше вернуться в поместье, оставив ее, Питти, в полном одиночестве. Кейт ни на минуту не поверила герцогине. Бабушка Уильяма либо что-то задумала, либо просто была эксцентричной натурой. Как бы там ни было, Кейт решила, что отказываться от приглашения в театр нелепо.
– А чем занимались вы? – спросила она. – Что делают герцоги днем?
– Занимаются бизнесом, – объяснил Уильям.
– Работают на ферме?
– Да.
– Наверное, у вас хватает забот.
– Еще бы! Кроме того, Питти требуется помощь в реставрации Торн-Хауса.
– Должно быть, она высоко ценит ваше мнение.
– По крайней мере так она уверяет. Расскажите, что вы сегодня повидали, – попросил Уильям, легко меняя тему разговора.
– По-моему, весь город, – Кейт улыбнулась в полутьме. – Мы долго любовались мостами.
– Это зрелище произвело на вас впечатление?
– Конечно. – Ей нравилось, когда Уильям держался по-дружески. А когда он поддразнивал ее, Кейт забывала о титуле и просто наслаждалась общением с мужчиной. На редкость привлекательным мужчиной, уточнила она, чувствуя тепло его руки. Одним из самых обаятельных мужчин, которых она когда-либо видела. Он богат, учтив и добродушен – вероятно, это непременные качества аристократа, за исключением разве что добродушия. Возможно, Уильям Ландри – исключение. А может, она напрасно начиталась исторических романов.
Они шагали по улицам Ковент-Гардена, пока впереди не показался театр Друри-Лейн. В вестибюле было не протолкнуться, но Уилл ловко провел свою спутницу сквозь толпу к лестнице, устланной алым ковром, а оттуда – к ложе. Капельдинер проверил билеты, продал Уильяму программку, пожелал хорошего вечера и показал их места. Кейт ощущала себя на седьмом небе.
– Вы позволите помочь вам снять пальто?
– Благодарю. – Она с трудом отвела взгляд от нарядных людей, толпой вливающихся в зал. Кейт Стюарт впервые в жизни оказалась в лондонском театре. Расстегнув пальто, она поднялась. Уильям помог ей снять пальто и бережно положил его на соседний стул.
– Вижу, на этот раз вы не надели брошь… – он умолк на полуслове, повернувшись к Кейт и воззрившись на ее грудь. – Впрочем, здесь ей самое место, – пробормотал он, переводя взгляд на лицо спутницы.
Кейт почувствовала, как запылали ее щеки – вот он, недостаток бледной кожи и волос с рыжеватым отливом! Она надела новое трикотажное коричневое платье, простое, с треугольным вырезом и длинными рукавами. Подол платья заканчивался чуть выше колен. К вырезу Кейт пришпилила брошь и дополнила ее золотыми серьгами. Джефф всегда утверждал, что ее лучшее украшение – глаза, а грудь «чересчур выпирает». Кроме того, он хотел, чтобы Кейт немного подросла, перекрасилась в блондинку и щедрее пользовалась косметикой. К черту Джеффа!
– Спасибо. – Она вскинула подбородок, надеясь, что Уильям не заметит ее смущения.
Он указал на стул, и Кейт села, с нетерпением ожидая начала спектакля. Отвлекаться на Уильяма ей не хотелось – при этом она чувствовала бы себя неловко, к тому же ситуация была бы слишком шаблонной.
Уильям снял свое пальто, под которым оказался идеально сшитый темно-серый костюм и белая рубашка в полоску. Его кашемировый галстук с серо-бордовым рисунком выглядел весьма консервативно.
– В этом театре были убиты два короля – Георг II и Георг III. Вы знаете английскую историю?
– Немного. В путеводителе сказано, что именно здесь Вильгельм IV впервые увидел миссис Джордан.
– Стало быть, вы романтичная натура. – Он сел так, чтобы видеть Кейт. – Наверное, вы верите в счастливую любовь с первого взгляда.
Судя по голосу Уильяма, сам он считал такую любовь немыслимой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Очередь двигалась быстро, и вскоре Кейт заказала две порции рыбы с чипсами и два напитка. Юноша-кассир принял у нее деньги, протянул два больших стакана с содовой и предупредил, что с едой придется немного подождать. Очередь заметно удлинилась, в глубине кафе суетились взмыленные повара.
Кейт подошла к столику во дворе, за которым сидел Уильям, и поставила стаканы.
– Рыба будет готова через минуту. Похоже, от клиентов здесь нет отбоя.
– Мы могли бы успеть в отель – там наверняка есть ресторан…
– И есть в душном помещении? Нет уж, спасибо! – Кейт отошла и вскоре принесла две картонные тарелки с горками рыбы и чипсов. Уильям с удовольствием оглядел аппетитную снедь.
– Вот… – Кейт положила на стол пластмассовые вилки и бумажные салфетки. – Прошу вас.
– Благодарю. – Уильям расстелил салфетку на коленях и взял вилку. – Я не прочь перекусить.
– Не стоит благодарности. Я понимаю, на это утро у вас были совсем иные планы.
– С чего вы взяли?
– По-моему, у герцогов есть немало дел поинтереснее, чем сопровождать дальних американских родственниц. – Подцепив на вилку кусочек рыбы, Кейт положила его в рот. – Вкусно! – пробормотала она. – Об этом я мечтала всю жизнь.
– Вы мечтали пообедать на Расселл-сквер?
– Попробовать рыбу с чипсами в Англии.
– Стало быть, вы не разочарованы?
– Ничуть. – Разве может разочаровать английский ленч в обществе красавца герцога? Кейт не сумела скрыть улыбку. Ей будет о чем рассказать по возвращении домой.
– Вижу, вы вновь надели ту же брошку. Большой камень оттенком напоминает желтые нарциссы.
Кейт слегка прикоснулась к украшению.
– Да. По-моему, она приносит мне удачу.
– Почему вы так решили?
– Сама не знаю. Дома дела мои шли из рук вон плохо, а едва я очутилась в Англии, все изменилось. Будь я суеверной, я сочла бы, что обязана своей удачей брошке бабушки Белль.
К ее удивлению, Уильям не улыбнулся, а с серьезным выражением принялся разглядывать брошь.
– Думаю, многие согласились бы с вами.
Кейт с аппетитом поглощала еду.
– А что приносит удачу вам?
Уильям пожал плечами.
– Понятия не имею.
– Может, она вам ни к чему? Вы ведь герцог.
– Об этом я никогда не задумывался, – признался Уильям, отодвигая в сторону пустую тарелку. – Пожалуй, многие сочли бы меня везучим человеком.
– А ваши родители?
– Оба умерли. Меня вырастила Питти, моя бабушка.
– Прошу прощения…
– Не стоит, все это не так трагично, как кажется.
Кейт не поверила ему.
– У вас есть братья или сестры?
– Нет. Я, как и множество моих предков, единственный ребенок в семье. – Эти слова он сопроводил горькой улыбкой, и сердце Кейт сжалось от сочувствия. – А вы? Должно быть, вы из многодетной семьи?
– У меня три замужних сестры, все они живут на Род-Айленде. Наши родители умерли четыре года назад… – (Уильям терпеливо ждал продолжения.) – Все родные считали, что я спятила, отправившись в Англию вместо того, чтобы поискать работу.
– Может быть, вам по каким-то причинам требовалось сбежать из дому?
– Месяц назад мой жених расторг помолвку, что было досадно само по себе. К тому же я работала программистом в фирме его отца и потому лишилась не только жениха, но и работы.
Ровные брови Уильяма высоко поднялись над карими глазами.
– И вправду досадно, – согласился он. – Вы любили свою работу?
– Нет. – Прожевав ломтик картофеля, Кейт вытерла губы салфеткой. – Мне не терпелось выйти замуж, обзавестись детьми и целыми днями жарить мясо и печь пироги с яблоками, – она состроила гримаску. – Должно быть, такие старомодные взгляды вам не по душе, но мне и вправду нравится возиться с малышами, учить их ходить и так далее.
– В другой раз вам наверняка повезет, – заверил ее Уильям.
– А как насчет вас?
– Меня?
– Разве герцоги не женятся?
– В данном случае – нет.
– Возможно, я начиталась романов, но мне казалось, герцоги обязаны жениться и передать фамильный титул наследнику – как принц Чарльз и двое его сыновей. Кажется, их прозвали «основным и запасным наследниками».
– Слышал, – хмыкнул Уильям. – Но у меня нет ни малейшего желания жениться. Браки герцогов Торнкрест всегда бывали скандальными, ничем не лучше брака принца Чарльза и принцессы Дианы. Меня не тянет придерживаться этой семейной традиции… – Взглянув на часы, он встал. – Нам пора, иначе вы опоздаете на экскурсию.
Вдвоем они собрали салфетки и тарелки, выбросили их в ближайший мусорный бак и зашагали по аллее к перекрестку. Место было неподходящим для расставания, но Кейт протянула руку, и Уильям коротко пожал ее.
– Спасибо за все, – искренне произнесла Кейт. – Вы были чрезвычайно любезны. Я очень признательна – за все время, что вы потратили на меня.
– Пустяки, – отозвался Уилл, глядя на нее сверху вниз.
– Напротив, – возразила Кейт. – Теперь я буду взахлеб рассказывать родным, что познакомилась с настоящим и очень милым герцогом.
Уильям улыбнулся, и от этой обаятельной улыбки у Кейт перехватило дыхание.
– А я обязательно расскажу бабушке, что вам понравилась прогулка, – пообещал он.
– Спасибо… – Она с трудом отвернулась. Как раз в это время светофор подмигнул зеленым глазом, и Кейт пересекла улицу. Свежий весенний ветер взлохматил ей волосы, бросил прядь на щеку. Кейт поправила ремешок сумочки на плече и направилась к отелю. Она сдерживала желание обернуться и помахать рукой, понимая, что герцог Торнкрест наверняка вздохнул с облегчением, исполнив свой долг согласно представлениям бабушки. Надо непременно написать герцогине на следующей неделе и поблагодарить ее за внимание.
– И ты отпустил ее? Ты позволил ей уйти?! О чем ты только думал?
Герцог Торнкрест сбросил пальто на руки подоспевшей горничной и ослабил узел галстука. Подойдя к буфету, он выбрал бутылку скотча и наполнил стакан. В таком настроении скотч будет в самый раз.
– Может, надо было схватить ее в охапку посреди Блумсбери и утащить к Лонгмайру?
Питти неодобрительно фыркнула.
– Тебе следовало не выпускать ее из виду. А если с брошкой что-нибудь случится?
Уильям отхлебнул виски.
– Во время автобусной экскурсии?
– Я тоже не прочь выпить, – заявила Питти, кивнув в сторону стакана с виски. – Со льдом.
Уильям приготовил и подал ей виски со льдом. Сегодня Питти нарядилась в тускло-зеленый костюм, состоящий из свитера и юбки. Этот оттенок вызывал у Уилла мигрень.
– Возьми, – сказал он, протягивая бабушке стакан. – Утопи свои печали.
– У меня всего одна печаль. – Питти отпила глоток и пристально оглядела внука. – От тебя несет рыбой.
Уильям промолчал. Он не собирался докладывать Питти ни о чрезвычайно приятном ленче за шатким металлическим столиком на Расселл-сквер, ни о том, что он так и не сумел затащить Кэтрин в ресторан рядом с ювелирным магазином. Не признался он и в том, как разочаровало его черное пальто Кэтрин, надежно скрывшее ее фигуру, и в том, как она улыбнулась ему и пожала руку, а он от неожиданной вспышки влечения чуть не рухнул на тротуар как подкошенный.
– Ты сегодня куда-нибудь идешь?
– Да, я собирался. – На самом деле на сегодняшний день он не строил никаких планов, надеясь отправиться домой, в поместье. Питти прекрасно знала об этом.
Питти побарабанила пальцами по обивке дивана.
– А алмаз? Ты помнишь, где он будет сегодня?
К сожалению, об этом он помнил.
– Полагаю, сегодня вечером мисс Стюарт наденет брошь, собираясь в театр. Кажется, она идет на «Мисс Сайгон».
– Значит, ты будешь сопровождать нашу маленькую родственницу в театр.
– Питти, вечером достать билет на «Мисс Сайгон» невозможно.
Еще не успев договорить, Уильям понял, что допустил ошибку. На лице Питти появилось знакомое решительное выражение – впервые Уильям увидел его в десятилетнем возрасте, когда поверенный осмелился заметить, что Питти слишком стара, чтобы воспитывать ребенка. Приняв царственный вид, Питти устремила на наглеца такой взгляд, что тот с невнятными извинениями поспешил покинуть библиотеку. Питти осталась опекуншей Уильяма до его совершеннолетия.
– Вздор! – Потянувшись за телефоном, Питти набрала номер. – Я обо всем позабочусь.
– Она решит, что я выслеживаю ее, – проворчал Уильям. – Сочтет меня безумцем. Охваченным похотью аристократом, преследующим бедную девушку по пятам.
– Помолчи, – велела Питти, прислушиваясь к голосу на другом конце провода.
Остановившись перед высоким окном, Уильям опустошил стакан, пока Питти болтала с одной из давних приятельниц. Напрасно он приехал в Лондон. Он привык во всем поступать по-своему, самостоятельно распоряжаться собственной жизнью – пока Питти не вздумалось вмешаться. Она бесстыдно пользовалась его привязанностью, прекрасно зная, что Уильям не в силах отказать ей ни в чем. А теперь она втянула его в нелепую погоню за самой уродливой брошью в Великобритании… и одной из самых миловидных на сегодняшний день женщин в Лондоне.
– Я заказала для тебя билеты в ложу, – объявила Питти, кладя на место трубку. – Мисс Стюарт будет в восторге.
– Она не из тех женщин, что нравятся мне.
– Разумеется! – Питти рассмеялась. – Что за мысли приходят тебе в голову! Сватовство тут ни при чем, дорогой. Мы просто хотим вернуть фамильную реликвию ее законному владельцу.
– То есть тебе?
Питти покачала головой.
– Нет, тебе. С тех пор как этот алмаз пропал, все браки в нашем роду оказывались несчастными. Алмаз был подарен к свадьбе матери первой герцогини. Говорят, прежде он украшал корону Эдуарда Исповедника!
– Почему ты так уверена, что этот камень настоящий?
На лице Питти появилось задумчивое и печальное выражение.
– Я молюсь, чтобы он оказался настоящим, Уилли. Заполучив его, ты остепенишься, у тебя появятся сыновья. Я составила для тебя список достойных невест, так что будь добр, выбери время…
– Можешь не продолжать, Питти. Даже дюжина алмазов не заставит меня жениться на Джессике или на ком-нибудь еще. Все Ландри несчастны в браке, и тут уж ничего не поделать, тебе это известно лучше, чем кому бы то ни было!
Пожав плечами, Питти допила содержимое своего стакана одним длинным глотком.
– Как только брошь окажется у нас, все остальное уладится само собой. – Она нахмурилась, взглянув на Уильяма. – Мне казалось, ты пообещал помогать мне.
– До определенного момента, – уточнил Уильям. – А потом – позвонить врачу.
– С моей головой все в порядке, Уильям. Мой рассудок ясен, и тебе это известно.
Уильям заметил, как дрогнула рука пожилой дамы, когда она ставила пустой стакан на стол.
– Все может быть, – поддразнил он Питти, зная, что она этого ждет. Ему не хотелось конфузить ее, обращая внимание на трясущуюся руку. – Тебе понадобится весь твой чистый разум, чтобы убедить Кэтрин позволить мне сопровождать ее в театр.
– Спорим на десять фунтов, что это мне удастся.
– Годится, – кивнул Уильям.
– А потом ты приведешь ее к нам на ужин?
– Лучше не искушай судьбу. Я благополучно доставлю ее в отель, и с меня хватит.
– Хорошо, – согласилась бабушка. – Это меня вполне устроит.
– Что-то не верится…
Питти не ответила. Вытянувшись на диване, она прикрыла глаза.
В своей комнате, под подушкой, Уильям обнаружил список имен двенадцати женщин, которых Питти считала достойными претендентками на титул герцогини Торнкрест. Список открывало имя Джессики, второй значилась младшая внучка Смитфилдов. С остальными кандидатками Уильям не был близко знаком, но три из них носили фамилии давних подруг Питти. Уильям не знал, что ему делать – смеяться или браниться. Выбор был небогатым: доказать, что брошь – подделка, или до конца своих дней отбиваться от предполагаемых невест.
– Вы когда-нибудь смотрели «Мисс Сайгон»?
– Нет, но всегда мечтала посмотреть.
Это уж слишком, решила Кейт. Герцогу и его бабушке незачем было брать места в ложе. Уильяму не стоило сопровождать ее. Особенно Кейт раздражал безупречно-элегантный вид Уильяма, вышагивающего рядом с ней по обшарпанному вестибюлю отеля «Сент-Джайлз».
– Вы чем-то встревожены, – заметил Уильям, открывая дверь. – Я был прав, советуя Питти не докучать вам.
– Вот как?
Значит, ему действительно не хотелось вести ее в театр. Неудивительно, мысленно добавила Кейт, пряча разочарование.
– Да. – Уильям взял ее за локоть и повел через оживленную Оксфорд-стрит. Сейчас, в семь часов вечера, на улице было уже темно, но в городе закипела вечерняя жизнь. Кейт поежилась, отметив, как сыро стало с наступлением сумерек. – Мне казалось, это приглашение будет вам неприятно.
– Герцогиня сказала, что я сделаю ей одолжение, составив вам компанию.
– Так я и думал… – Когда они благополучно добрались до тротуара Черинг-Кросс, Уильям встревоженно взглянул на спутницу. – Я хотел пройтись пешком, но, если вам холодно, можно взять такси.
– Давайте пройдемся. Так лучше виден город.
– Вы не устали?
– После экскурсии я успела вздремнуть, – призналась Кейт. – Никак не привыкну к разнице часовых поясов.
Она спала, пока не позвонила Питти и не попросила помочь ее «упрямому внуку». Пожилая дама призналась, что беспокоится за Уильяма – по ее мнению, в Лондоне ему слишком одиноко. От скуки он даже собирался пораньше вернуться в поместье, оставив ее, Питти, в полном одиночестве. Кейт ни на минуту не поверила герцогине. Бабушка Уильяма либо что-то задумала, либо просто была эксцентричной натурой. Как бы там ни было, Кейт решила, что отказываться от приглашения в театр нелепо.
– А чем занимались вы? – спросила она. – Что делают герцоги днем?
– Занимаются бизнесом, – объяснил Уильям.
– Работают на ферме?
– Да.
– Наверное, у вас хватает забот.
– Еще бы! Кроме того, Питти требуется помощь в реставрации Торн-Хауса.
– Должно быть, она высоко ценит ваше мнение.
– По крайней мере так она уверяет. Расскажите, что вы сегодня повидали, – попросил Уильям, легко меняя тему разговора.
– По-моему, весь город, – Кейт улыбнулась в полутьме. – Мы долго любовались мостами.
– Это зрелище произвело на вас впечатление?
– Конечно. – Ей нравилось, когда Уильям держался по-дружески. А когда он поддразнивал ее, Кейт забывала о титуле и просто наслаждалась общением с мужчиной. На редкость привлекательным мужчиной, уточнила она, чувствуя тепло его руки. Одним из самых обаятельных мужчин, которых она когда-либо видела. Он богат, учтив и добродушен – вероятно, это непременные качества аристократа, за исключением разве что добродушия. Возможно, Уильям Ландри – исключение. А может, она напрасно начиталась исторических романов.
Они шагали по улицам Ковент-Гардена, пока впереди не показался театр Друри-Лейн. В вестибюле было не протолкнуться, но Уилл ловко провел свою спутницу сквозь толпу к лестнице, устланной алым ковром, а оттуда – к ложе. Капельдинер проверил билеты, продал Уильяму программку, пожелал хорошего вечера и показал их места. Кейт ощущала себя на седьмом небе.
– Вы позволите помочь вам снять пальто?
– Благодарю. – Она с трудом отвела взгляд от нарядных людей, толпой вливающихся в зал. Кейт Стюарт впервые в жизни оказалась в лондонском театре. Расстегнув пальто, она поднялась. Уильям помог ей снять пальто и бережно положил его на соседний стул.
– Вижу, на этот раз вы не надели брошь… – он умолк на полуслове, повернувшись к Кейт и воззрившись на ее грудь. – Впрочем, здесь ей самое место, – пробормотал он, переводя взгляд на лицо спутницы.
Кейт почувствовала, как запылали ее щеки – вот он, недостаток бледной кожи и волос с рыжеватым отливом! Она надела новое трикотажное коричневое платье, простое, с треугольным вырезом и длинными рукавами. Подол платья заканчивался чуть выше колен. К вырезу Кейт пришпилила брошь и дополнила ее золотыми серьгами. Джефф всегда утверждал, что ее лучшее украшение – глаза, а грудь «чересчур выпирает». Кроме того, он хотел, чтобы Кейт немного подросла, перекрасилась в блондинку и щедрее пользовалась косметикой. К черту Джеффа!
– Спасибо. – Она вскинула подбородок, надеясь, что Уильям не заметит ее смущения.
Он указал на стул, и Кейт села, с нетерпением ожидая начала спектакля. Отвлекаться на Уильяма ей не хотелось – при этом она чувствовала бы себя неловко, к тому же ситуация была бы слишком шаблонной.
Уильям снял свое пальто, под которым оказался идеально сшитый темно-серый костюм и белая рубашка в полоску. Его кашемировый галстук с серо-бордовым рисунком выглядел весьма консервативно.
– В этом театре были убиты два короля – Георг II и Георг III. Вы знаете английскую историю?
– Немного. В путеводителе сказано, что именно здесь Вильгельм IV впервые увидел миссис Джордан.
– Стало быть, вы романтичная натура. – Он сел так, чтобы видеть Кейт. – Наверное, вы верите в счастливую любовь с первого взгляда.
Судя по голосу Уильяма, сам он считал такую любовь немыслимой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19