Они молча поприветствовали его в ответ и снова сосредоточились на булочках. Анна принесла ему кружку кофе – откуда она узнала, что он любит как раз такой, черный и очень крепкий? – и умчалась накрывать только что освободившийся столик для следующих клиентов. Люк пил кофе и потихоньку приглядывался к окружающим. Постоянные посетители оживленно беседовали, до Люка доносились обрывки их разговоров вперемешку со звяканьем посуды и скрипом деревянных табуретов.
– Знаешь, Анна, мой сыночек, Том, приедет домой как раз к Пожарному балу, – сказала немолодая женщина, сидевшая за спиной Люка. – Если ты свободна, он будет просто счастлив тебя пригласить.
– Спасибо, Эдна, но я…
– …буду заниматься угощением для танцующих, – дружный хор голосов с соседних столиков слился с ответом Анны.
– Но я правда буду этим заниматься! – воскликнула она со смехом. – Что-то я не слыхала, чтобы нашлись другие добровольцы.
– Ну-ну, милочка, – заквохтала, словно озабоченная наседка, еще одна седовласая посетительница. – Все знают, что лучше тебя с этим никто не справится. Но все-таки хочется, чтобы ты тоже могла повеселиться на танцах.
– Обязательно, – заверила ее Анна и снова устремилась за стойку.
Женщина не умолкала:
– И мой Эдуард как раз…
– Ишь, размечталась, – оборвала ее Эдна. – Если уж мой Том ей не нужен, так твой Эдуард и подавно!
– Я никого не хочу обижать… – начала было Анна.
– Не идти же ей на бал совсем одной, – послышался третий голос.
– А что такое? – дерзко усмехнулась Анна. – Если девушка приходит на танцы одна, она может танцевать со всеми кавалерами подряд!
Это неожиданное заявление мгновенно отвлекло от нее внимание, вызвав бурную дискуссию среди посетителей. Люк обнаружил, что и сам улыбается.
– Что это за Пожарный бал? – спросил он у Анны, но она уже убежала принимать заказ в другом конце зала.
– Целое событие в нашем городе, – ответил за нее Элдридж, молчавший до сих пор старикан слева от Люка.
– Его устраивают в бывшей пожарной части, – сообщил Уилфред, сидевший справа.
– Вот почему он так называется, – пояснил Элдридж.
– Благотворительная затея.
– Нда!
Люк уже знал, что последнее сочетание звуков в здешних краях заменяет утвердительный ответ.
– Когда он будет, этот бал? – спросил Люк.
– Через месяц примерно, – ответил Элдридж.
– Прямо между Днем Благодарения и Рождеством, – уточнил Уилфред.
– За это время наши кумушки успеют Анну довести до белого каления.
Уилфред презрительно фыркнул.
– Вечно подсовывают ей своих сынков, племянников и внучат.
– Нда, – поддержал его Элдридж. – Уже кофе нельзя спокойно выпить без этого кудахтанья.
– Нда-а…
Тут подошла Анна и налила им всем по еще одной порции кофе. Старички обратились к ней, словно Люк был немым.
– Это и есть тот парень, с кем ты живешь в грехе? – осведомился Уилфред, указывая большим пальцем на Люка.
Люк схватился за край стола и начал подниматься на ноги. Анна придержала его за руку и чуть заметно покачала головой. Он медленно опустился на место.
– Он самый, Уилфред, – сказала Анна.
Три пары бровей одновременно взлетели вверх.
– Если только считать грехом, когда человек предлагает другу свободную комнату, – добавила она.
– И долго твой друг собирается гостевать? – поинтересовался Элдридж.
– А ну кончай, Элдридж! – рявкнул Уилфред.
– Да я просто хотел узнать, пробудет он до Пожарного бала. Парень-то ничего себе. Если он пойдет на бал с Анной, эти кумушки перестанут хлопать крыльями.
– Ничего не перестанут. Они мигом назначат день свадьбы.
Элдридж глубоко задумался, неторопливо прихлебывая кофе. Люк молча ждал.
– Нда, – изрек наконец Элдридж. И тема была закрыта.
Люк покосился на Анну – как она восприняла все это? Но она уже опять была далеко, вытирала дальний конец стойки. Зал постепенно пустел. Выпив кофе, Уилфред и Элдридж поставили кружки на стойку, положили рядом деньги и ушли, оставив Люка сидеть между двух пустых табуретов. Анна подошла забрать посуду.
– Я слышала, вчера все прошло замечательно, – заметила она вполголоса.
– Как ты…
– Терри заходила с утра. Была очень разочарована, что не застала тебя.
– Значит, я справился?
Анна рассмеялась:
– Да, более или менее. Терри всегда вскакивает с постели в шесть утра в свой единственный выходной ради чашечки моего кофе. – Она снова стала серьезной. – Но ты скажи: как она тебе?
– Очень славная. Без претензий. День пролетел незаметно.
– Это значит, что она тебе понравилась?
– Да, наверное, – ответил он осторожно. – Но я не говорил, что хочу на ней жениться.
– Да никто и не требует, чтобы ты прямо сейчас это сказал. Сходи с ней еще куда-нибудь. Время покажет.
Люк хмурился, глядя в свою кружку, пока Анна обслуживала очередных клиентов. Хоть бы это время поскорее показало, не то ему придется на всю жизнь остаться обыкновенным парнем.
Анна снова ушла за стойку выполнять очередной заказ. Люк смотрел, как она наливает кофе в кружки и укладывает на подносе булочки и рулеты. Анна перехватила его взгляд и послала ему жизнерадостную улыбку.
– Извини, что вчера не смогла приготовить тебе нормальный обед. Успела только собрать какие-то остатки.
Люк совсем не хотел, чтобы она его обслуживала. У нее и без того дел хватает, пусть лучше бережет силы для сватовства.
– Остатки – моя любимая еда, – сказал он со всей возможной серьезностью.
– Можно подумать! – воскликнула Анна, подбоченившись и улыбаясь во весь рот.
Как будто он когда-нибудь раньше их ел! Могла бы так прямо и сказать.
– Нет, правда, сандвич был отличный. Интересно, из чего он делается?
Анна широко раскрыла глаза:
– Неужели ты никогда в жизни не ел сандвича с холодным мясом?
Люк покачал головой:
– Пробел в моем образовании.
– Да уж! – рассмеялась Анна.
Люку очень нравилось, как она реагирует на его шутки. Обычно люди опасаются смеяться над принцем. Пока он живет инкогнито, может позволить себе вот так потрепаться.
– Ты как-нибудь еще сделаешь мне такой?
– Обязательно. Я даже дам тебе попробовать его горячим, – пообещала она с лукавым блеском в глазах.
Интересно, где же она была сегодня ночью? Люк не решился спросить. Вдруг ему в голову пришла одна мысль.
– Анна, – начал он осторожно, – то, что я живу в твоем доме… это тебе не мешает?
– В каком смысле?
В смысле не ходила ли ты на свидание вчера вечером? – подумал Люк. Он оглянулся по сторонам, но никто как будто не обращал на них особого внимания.
– В смысле общения, – сказал он наконец. – В смысле общения тебе это не мешает?
Анна покраснела – значит, поняла, что он имеет в виду.
– Нет, – ответила она, отводя глаза. – Не мешает.
– Потому что если ты хочешь встречаться с этим Томом или Эдуардом…
– Нет, нет, – возразила она. – Я всегда занята, мне не до свиданий. И вообще, ненавижу, когда кто-то пытается устраивать мою личную жизнь.
– Это чувство мне знакомо, – тихо сказал он.
– Очко! – Она посмотрела ему в глаза и ободряюще улыбнулась. – Я понимаю, что процесс тебе неприятен, но ведь главное – результат, верно?
– Нда.
Анна расхохоталась.
– Вижу, ты уже акклиматизировался.
– Нда.
– Мне правда хочется послушать про вашу поездку с Терри. Очень жалко, что пришлось уйти вчера вечером. Понимаешь, миссис Картелли с нашей улицы неожиданно сообщили, что в Коннектикуте умерла ее сестра, так что я пошла посидеть с ней.
– Посидеть с ней?
– Ну да. Они с сестрой были очень близки. Сегодня утром за ней приехала дочка, чтобы отвезти в Коннектикут, но я как подумала, что она всю ночь будет горевать совсем одна…
Люк хорошо знал, каково это. Никто не пришел «посидеть с ним» год назад, когда скоропостижно скончался его отец. Да он никого и не ждал. Родных у него не осталось, служащие тут ни при чем, а его друзьям Эрику и Уиту это просто не пришло бы в голову – как и ему самому. А вот Анне – пришло. Если бы они были знакомы тогда, она пришла бы посидеть с ним, предложила бы ему свое сочувствие так же естественно, как предложила свой дом, свое время, свою дружбу.
Вдруг он подумал еще кое о чем.
– У нас в доме есть кошка? – спросил он. Анна улыбнулась.
– Временно, – ответила она. – Пока не вернется миссис Картелли. А что, Мурлыськин тебе уже представился?
– Имени он не называл.
Мурлыськин? Что за нелепая, типично кошачья кличка! Люк мысленно поклялся, что никогда в жизни не произнесет ее вслух.
– Сказать по правде, он представился довольно грубо: запрыгнул ко мне на постель.
– Да ну? – удивилась Анна. – Видно, ты ему понравился, Люк. Обычно он ведет себя с незнакомыми людьми очень сдержанно.
– Как мне повезло!
– А где он сейчас? Я оставила его наверху, потому что не могла взять с собой сюда – санитарные правила не позволяют.
Люк пожал плечами.
– Он где-то во дворе.
– Во дворе? Люк, ты что, выпустил его?!
– Конечно, выпустил. Кот привел меня к двери и, можно сказать, приказал мне ее открыть.
– О Господи! – всполошилась Анна. – Люк, разве ты не читал мою записку? Я тебе строго-настрого запретила выпускать его. Мурлыськин – домашний кот!
Люк не привык, чтобы ему что-то запрещали.
– Если он домашний кот, то, наверное, отправился к себе домой, – пожал он плечами.
Анна уперла руки в бока.
– Сейчас же иди за ним!
– Я? Почему я?
– Ты же его выпустил, – напомнила Анна. – И потом, я на работе. Может, ты меня заменишь?
На это возразить было нечего. Работать в кафе он был так же неспособен, как летать, и оба они это знали. Люк нахмурился:
– Неужели нельзя подождать до закрытия?
Анна бросила взгляд на часы. Потом в глубокой задумчивости выглянула в боковое окно, выходившее на улицу.
– Время самое подходящее, – пробормотала она как бы про себя.
– Какое время?
Анна обернулась.
– Я хочу сказать – пройдет слишком много времени, пока я закрою кафе, – заявила она, озабоченно сдвинув брови. – Люк, у него когти спилены. Он не в состоянии защитить себя. В любую минуту с ним может что-нибудь случиться – что я тогда скажу бедной миссис Картелли?
Люк умел признавать поражение. Он поднялся на ноги, швырнул салфетку на стойку.
– Ладно, – буркнул он. – Пойду спасать несчастное беззащитное животное.
После вчерашней экскурсии по городу Люку потребовались лишь самые краткие указания от Анны. Андерс-Пойнт – очень уютный городок, здесь легко почувствовать себя как дома. Посередине города находилось нечто, похожее на парк. Большинство домов были построены более ста лет назад. Они сбились в тесные, дружные кучки, словно помогая друг другу преодолевать стихии; дворики были маленькие, но ухоженные. Вдоль дороги, ведущей к замку, дома стояли пореже – крайний дом принадлежал Дрю, жене Уита. Чересчур разрастаться городку мешал природный сосед – океан, омывающий узкий мыс. На самом конце мыса, на крутом утесе возвышался замок, словно глядящий через бушующие воды Атлантики туда, где находился родной остров хозяев замка – остров Андерс. Естественно, море всегда играло доминирующую роль в жизни городка. Да и теперь оно обеспечивало работой местных жителей: его волны равно принимали и лодки рыбаков, и суденышки, занимавшиеся отловом туристов. Этих последних было не слишком много – из-за удаленности города, как объяснили Люку. А сейчас, в ноябре, здесь вообще никого, кроме местных жителей. Люк был единственным чужаком.
Дом миссис Картелли находился точно там, где указала Анна. И конечно, на пороге у парадной двери, свернувшись клубочком, расположился тот самый кот, который утром имел дерзость усесться на Люка.
– Ну, здравствуй еще раз, зверюга, – сказал Люк.
Кот проигнорировал приветствие; он облизнул лапку и принялся умываться, делая вид, будто этот процесс поглощает все его внимание. Он успел повторить эту операцию по меньшей мере раз семнадцать, пока Люк смотрел на него и придумывал, как бы доставить его к дому Анны. Анна пыталась всучить ему поводок, но Люк наотрез отказался вести кота на поводке – с таким же успехом он мог бы нарядиться клоуном и пройтись по улицам на руках. Хорошо бы посадить кота в коробку, но во дворе у миссис Картелли не было видно никаких коробок. Что будет, если взять кота на руки? А может, вредное животное просто пойдет за ним, хотя Люк в этом сильно сомневался.
– Пошли, зверюга, – сказал он коту. – Пойдем к Анне.
Кот демонстративно зевнул и равнодушно закрыл глаза.
– Его зовут не Зверюга, – сказал чей-то голосок возле самого локтя Люка. – Его зовут Мурлыськин. Вы что, хотите его умыкнуть?
Люк вздрогнул и посмотрел вниз. Рядом с ним стояла девочка лет шести, в голубой шерстяной курточке и с большим бантом из розового атласа в темных волосах.
– Кота нельзя умыкнуть. Его можно только у-мяу-кнуть, – раздался голосок у другого локтя Люка: еще одна девочка, точь-в-точь такая же, как первая, только у нее бант желтый! – И вообще, – добавила она очень решительно, – он хоть и чужой, но хороший. Мама говорит, это тот дядя, который гостит у Анны. Она сказала, нам с ним можно разговаривать.
– Меня зовут Люк, – сказал он, присев на корточки, чтобы быть на одном уровне с девчушками.
– Я – Дженни, – сказала та, что с розовым бантом.
– Я – Джанин.
– Очень рад с вами познакомиться, Дженни и Джанин, – Люк изобразил самый изысканный поклон, какой смог сделать, сидя на корточках.
– А зачем ты пришел? – напрямик спросила Джанин.
– Понимаете, Анна хочет, чтобы я вернул к ней Мур… этого кота. Она обещала миссис Картелли присматривать за ним.
– Спорим, он его выпустил! – сказала Джанин, обращаясь к Дженни, которая кивнула в ответ.
Двойняшки его раскусили!
– Выпустил, – покаялся Люк. – Я не знал, что он – домашний кот. И теперь Анна жутко на меня сердится.
Девочки смотрели на него сочувственно.
– Главное, что он не потерялся. Теперь можете его забрать, – сказала Дженни.
Джанин внимательно приглядывалась к Люку.
– Вы не знаете, как его забрать, да? – спросила она наконец.
– Ну… не знаю, – признался Люк.
– У вас никогда не было кошки, мистер?
– Нет. Моя мама не разрешала приводить животных во дво… то есть в дом.
Это вызвало еще большее сочувствие.
– Бедненький! – воскликнула Дженни. – А наша мама позволяет. Она такая хорошая! У нас есть кошка, и собака, и кролик, и птичка.
Джанин вздохнула.
– Вот только папы у нас нет. Наш папа умер, когда мы были совсем маленькие.
– Это очень грустно, – сказал Люк. Бедные малышки!
Он заметил, как они переглянулись, и Дженни сказала:
– Вот было бы хорошо, если бы у нас был папа.
– Да-а. И маме он тоже нужен, – поддержала ее Джанин. – Бедная мамочка, ей даже не с кем пойти в четверг на наш фортепианный концерт.
– Смотри, вон наша мама идет!
Люк увидел, как из одного из соседских домов вышла темноволосая женщина.
– Правда, она красивая? – спросила Джанин.
– Очень, – согласился Люк. У нее были такие же вьющиеся черные волосы, как у девочек, и фигура, на которую обернулся бы любой мужчина.
– Слушай, – зашептала Джанин, – мы отнесем Мурлыськина к Анне по дороге в церковь, а ты за это сделай что-то для нас, договорились?
Пять минут спустя Люк, слегка ошарашенный, снова входил в кафе. Анна широко улыбалась, перетирая стаканы. Зал был почти пуст.
– Я смотрю, ты нашел себе подкрепление, чтобы одолеть свирепого хищника, – заметила она.
Люк скользнул на свой, уже ставший привычным табурет.
– Если у вас возникла проблема, следует привлечь к ее решению опытных специалистов.
Анна расхохоталась.
– Поэтому ты и обратился ко мне, так?
– Можешь острить, сколько тебе угодно, но за этими двоими тебе не угнаться по части сватовства.
– Дай угадаю – ты будешь сопровождать Мерилин на концерт двойняшек в музыкальной школе в четверг?
Люк изумился:
– Откуда ты знаешь?
Анна игриво повела бровями:
– А зачем, по-твоему, я тебя туда послала?
Так вот почему она говорила про время! Она знала, что как раз в это время они будут проходить мимо по дороге в церковь!
– Как я понимаю, Мерилин одобрена заранее?
– Безусловно. Она овдовела пять лет назад и сейчас уже вполне готова двинуться дальше. – Тут Анне пришла в голову новая мысль. Она наклонилась, облокотившись о стойку. – Это ничего, что она уже была замужем?
Анна была так близко! Если чуть-чуть подвинуться, можно узнать, каковы на вкус эти роскошные губы.
– Да, – ответил Люк, стараясь сосредоточиться на разговоре. – Конечно, ее дети не смогут претендовать на престол, но, если она не против иметь еще детей…
– У меня есть основания предполагать, что не против, – пробормотала Анна.
– Тогда никто в моей стране не будет возражать против того, что она – вдова. – Что-то будто толкнуло его, и после секундной паузы он осторожно добавил, словно пробуя почву: – Я мог бы жениться и на разведенной женщине. Главное, чтобы она была согласна завести детей.
Анна резко поднялась.
– У нас в городе таких, насколько я знаю, не имеется, – отрезала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15