– Сейчас попробую. – Все тело ломило. Как и сказал Джек, теперь она – один большой синяк. Очень осторожно Саманта села. – Господи! Как все болит!
Джек сочувственно улыбнулся ей.
– Через пару минут Барбара обещала завтрак.
– Нет… – запротестовала Саманта. – Я не буду. Даже думать о еде не могу.
– Но надо, – уверенно возразил Джек.
– А Кен вернулся? Джек нахмурился.
– Еще нет. – После небольшой паузы он спросил: – Вы сможете идти?
– Думаю, да… – Саманта начала медленно подниматься с дивана.
– Молодчина!
Она улыбнулась.
– Спасибо. Как ваша мама? – По лицу Джека пробежала едва уловимая тень.
– С ней все в порядке. Она напрасно тебя перепугала.
– Я очень рада, – сказала Саманта и добавила: – Я поднимусь к себе, умоюсь и переоденусь, а потом спущусь.
– Только будьте осторожны и не вздумайте пропускать завтрак.
– Договорились.
Для подъема на второй этаж она воспользовалась лифтом. Зайдя к себе в ванную, Саманта несколько секунд просто сидела на краю ванны, отдыхая после нелегкого для нее пути. Потом умылась. С огромным трудом, преодолевая боль во всем теле, она переоделась. После чего на лифте спустилась обратно.
В гостиной по-прежнему был только Джек. Но стол Барбара уже накрыла.
– Миссис Моррисон спустится? – поинтересовалась Саманта.
– Нет, – ответил Джек. – Она говорит, что неважно себя чувствует…
– С ней действительно ничего серьезного?
– С ней все в порядке.
Завтракали они молча. Барбара уже убирала со стола, когда приехали Кен и Кейт.
– Дорогая! – Виновато улыбаясь, Кен направился к Саманте. – Извини, что так задержался.
– Ничего страшного…
Он подошел к ней и попытался обнять ее за плечи. Саманта застонала от боли.
– Что с тобой? – удивился Кен. – Ты заболела?
– Да так, пустяк, – иронично бросила Саманта. – Просто чуть не свернула себя шею, падая с лестницы, а в остальном все хорошо.
Кен, словно ища объяснений, перевел взгляд на брата. Но Джек лишь утвердительно кивнул.
– О, дорогая… – запричитал Кен. – А меня в этот страшный момент с тобой не было!
Саманта промолчала. Выяснение отношений она решила отложить до тех пор, когда они с Кеном останутся наедине.
– Как ты мог оставить меня одну?
Кен пожал плечами.
– Но кто мог знать, что с тобой приключится такое?
– Какая разница?! – Саманта завелась. – Упала я с лестницы или нет, это не имеет никакого значения. Проблема в том, что, оставив меня, ты уехал кататься с Кейт, да еще переночевал у нее дома! – Ее горящие глаза смотрели на него с вызовом. – А я это время одна… В твоем доме. Ты не имел права!
Кен выглядел растерянным. Саманту начал, раздражать его вид. Он ведет себя, словно маленький мальчик! – подумала она.
– Я не хотел… Честное слово, не думал, что все так выйдет, – вяло промямлил Кен.
– Ты меня что, не слышишь?! Понятное дело, ты не мог знать, что я упаду…
Кен неуверенно перебил ее:
– Я имел в виду совсем другое.
– Очень интересно послушать, – съязвила Саманта.
– Ты опять ревнуешь, – улыбнулся он.
А вот это уже выше ее сил! Да, Кен неплохой парень, но раньше она не замечала в нем этой непроходимой тупости!
– О, Кен! Не неси ерунды! Ты опять за свое. – Саманта глубоко вздохнула. – Итак, что же ты имел в виду?
– Мама долго уговаривала Кейт остаться ночевать у нас. Ведь они с Джеком все равно собирались улететь отсюда в Анкорйдж и провести там пару дней.
Это еще зачем? – пронеслось в голове у Саманты. Но спрашивать об этом она не стала.
– И?..
– Ну вот, а телефонная линия, как это часто бывает в здешних краях, вышла из строя, – продолжал оправдываться Кен. – А дома у нее отец, который ужасно переживал бы, если бы Кейт не вернулась. Поэтому мы решили совершить небольшую прогулку до ее дома. Но, к несчастью, ее отец еще тот говорун! Я и не заметил, как он меня заболтал. Возвращаться было уже опасно, вот и пришлось переночевать у Кейт. – В довершение своей оправдательной речи он добавил свою коронную фразу: – Так что ты зря ревнуешь! Я люблю только тебя, и ты не должна в этом сомневаться.
Саманта сидела на кровати. Кен встал перед ней на колени и заискивающе, снизу вверх, посмотрел ей в глаза.
– Ты больше не злишься? – Он потянулся к ней с поцелуем, но Саманта отвернулась.
– Нет.
– Тогда поцелуй меня, – не отставал Кен.
– Нет настроения.
– Значит, ты все еще дуешься.
Догадливый какой! – ехидно заметила про себя Саманта. Ей уже смертельно надоел этот разговор.
– Я же сказала, что все в порядке. – Она попыталась улыбнуться.
Словно решив проверить правдивость этих слов, Кен снова попытался поцеловать Саманту. На этот раз она не отстранилась.
– Вот теперь верю! – радостно сообщил он.
– А что ты говорил про поездку Джека и Кейт? – как бы между прочим поинтересовалась Саманта.
Кен был только рад переменить тему.
– Они иногда совершают вылазки в Анкоридж… Просто так, развеяться. Кейт обожает делать там покупки.
Саманта с трудом сохранила на лице безразличное выражение. Ее настроение упало до нуля.
Все время до обеда она провалялась в кровати. Кен не отходил от нее ни на шаг. Он был мил, заботлив, но его общество ее тяготило.
На обед они спустились последними. В гостиной уже были Элизабет, Джек и Кейт. А еще там был Рой.
Элизабет устроила ему публичную казнь. Она кричала на него, а сорокалетний мужчина стоял перед ней с низко опущенной головой. У него был вид побитого щенка.
– Миссис Моррисон я не… я не думал…
– Да ты на это и не способен!.. – Она не давала ему вставить и слова. – Но свои обязанности ты хотя бы знаешь? Как могло оказаться, что в доме гнилые лестницы?
– Честное слово, мэм, не знаю! – Рой развел руками.
– Ах, ты все еще не знаешь? – не утихала разъяренная Элизабет. – Я иду тебе навстречу, регулярно выплачиваю премию, отпустила тебя вчера на целый день… А ты… – Она выразительно махнула на мужчину рукой. – А ты вредитель! Как можно было допустить, чтобы ступенька настолько сгнила, что бедняжка Саманта чуть не убилась.
Саманта была тронута. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Разве можно было еще вчера предположить такую заботу со стороны Элизабет Моррисон! Хотя, наверное, она просто счастлива, что появился повод излить желчь и продемонстрировать свою власть.
– Ступай, – закончила свою тираду Элизабет. – И постарайся не попадаться мне сегодня на глаза! Жалованья за этот месяц ты не получишь.
Рой удалился. Все присутствующие вздохнули с облегчением и уселись за стол.
– Кейт, дорогая, – совсем другим голосом начала Элизабет. – Извини меня за неприятную сцену. Но с этим народом иначе нельзя.
Саманта отметила, что у нее эта узурпаторша прошения не попросила. Значит, она ошиблась, считая, что та переменила к ней свое отношение. Все осталось по-прежнему.
– Не стоит извинений, – вежливо ответила Кейт.
Элизабет одарила ее одобрительной улыбкой.
– Дорогая, заходите ко мне после обеда, поболтаем.
– Миссис Моррисон, – перебил ее Джек. Саманте очень нравилось такое его обращение. Она еще ни разу не слышала, чтобы он называл ее мамой. – Вы же отлично знаете, что после обеда мы с Кейт улетаем в Анкоридж. – В голосе Джека звучали нотки раздражения.
– Да-да, конечно. Я просто забыла.
Однако по ее виду было понятно, что она сказала неправду. Джек тоже это заметил, но решил промолчать. Элизабет продолжила:
– Зачем ты таскаешь с собой бедную девочку?
Кейт запротестовала:
– Ну что вы? Я только рада. Каждая поездка с Джеком прибавляет столько эмоций. – Она нежно на него посмотрела. – Не знаю, смогла ли бы я жить на Аляске без него.
Элизабет предостерегающе кашлянула. На мгновение за столом повисло гробовое молчание. Было очевидно, что слова Кейт пришлись не по душе матери Джека.
Но почему? – недоумевала Саманта. Элизабет, по всей видимости, считает Кейт девушкой во всех отношениях положительной. Иначе как объяснить, что она буквально навязала ее им с Кеном на следующий же день их приезда. Хотя… Миссис Моррисон навязывала Кейт не им, а Кену… Исключительно Кену. Саманта была готова руку дать на отсечение, что, женись Кен не на ней, а на этой Кейт, его мамаша была бы на седьмом небе от счастья.
Джек решил разрядить напряжение, повисшее в комнате:
– Принимаю заказы. Кому что купить?
После обеда, дожидаясь, пока Кен сходит наверх и принесет шахматы, Саманта осталась в гостиной. Они очень любили эту игру и частенько в нее играли.
Вдруг Саманта услышала какие-то глухие удары, доносившиеся со стороны лестницы, с которой она вчера упала.
Испугавшись, что кто-то еще мог свалиться, она направилась туда, откуда доносились странные звуки. Ее несколько удивила картина, представшая перед ней.
Инвалидное кресло Джека стояло у основания лестницы, а сам он сидел на ступеньке немного ниже той, что вчера сломалась.
На глазах Саманты он два раза изо всей силы ударил по одной из досок, потом наклонился и стал внимательно ее изучать. Джек был настолько увлечен своим занятием, что не заметил присутствия Саманты. Она молча продолжала наблюдать за ним.
– Чертовщина какая-то! – негромко выругался Джек. – Вроде не гнилое…
Джек решил заняться домашними делами! – решила Саманта.
Он продолжал исследовать лестницу. Саманта уже хотела было отправиться обратно в гостиную – вот-вот должен был вернуться Кен. Однако удивленный возглас Джека заставил ее остановиться.
– Вот это да!
Сначала Саманте показалось, что он ее заметил, и она отнесла эти слова на свой счет. Однако потом стало ясно: рассматривая ступеньки лестницы, он нашел что-то интересное. Саманту раздирало любопытство, но заговорить с Джеком она не решалась.
Пока Джек ее не заметил, она решила побыстрее ретироваться, но случайно оступилась и от неожиданности вскрикнула.
– Мисс Мартин? – услышала она за спиной удивленный голос Джека.
Ее сердце заколотилось. Она обернулась.
– Вы знаете мою фамилию?
– А что здесь удивительного? Я знал ее еще до того, как вы сюда приехали.
Что все это значит? Саманте показалось, что приближается конец света. Оказывается, он ее помнит! Нет, только не это! Но почему именно сейчас?! Она нервно закусила губу.
Джек улыбнулся и продолжил:
– Вы, Саманта, подруга моего брата. Неужели вы думаете, что он не написал нам, как вас зовут? У вас очень красивое имя, и Кен писал о вас в таких восторженных выражениях, что мы с миссис Моррисон сгорали от нетерпения с вами познакомиться…
Саманта не верила своим ушам. Неужели все обошлось!
Ну, ты и корова, Саманта! – выругалась она про себя. Кажется, у меня паранойя! Джек не помнит о моем существовании, надо было давно это крепко усвоить и не беспокоиться. Осознание этого было и облегчением и еще одним пинком по ее самолюбию и истерзанному сердцу.
– Саманта, с вами все в порядке? Она очнулась от своих мыслей. – Да.
– И давно вы за мной наблюдаете?
– Нет… Я только…
– Не врите, – грубо перебил ее Джек. – Терпеть не могу лгунов.
Саманта растерялась. Слова объяснения застряли у нее в горле. Ну уж нет! Она ни за что не будет вести себя как провинившаяся сопливая девчонка!
Собрав волю в кулак, она сказала:
– Я не вру и, если честно, не понимаю, кто дал вам право так со мной разговаривать? – Джек молчал, и Саманта продолжила: – Я услышала странные звуки и решила проверить, все ли в порядке. Я боялась, что кто-то еще может упасть…
– А почему вы подкрались тихо, словно вор?
Саманта почувствовала себя обвиняемой на допросе. Да как он смеет? В ее душе поднялась волна негодования.
– Просто вы были слишком увлечены своим занятием и не заметили меня, – с издевкой в голосе ответила она. – Что же вас так заинтересовало?
– Не ваше дело, – отрезал Джек.
– А вы, оказывается, хам! – не сдержалась Саманта.
– Что вы говорите? – Он ядовито ухмыльнулся. – А я и не замечал… Куда уж мне, калеке?
Саманта сжала кулаки.
– Вы не калека, а самый настоящий моральный урод! – выпалила она.
Джек недобро рассмеялся.
– Очень интересно, продолжайте.
Саманта бросила на него свирепый взгляд.
– Хорошо, вы сами напросились. Так слушайте. Вы невиданный эгоист, черствый и жестокий человек. Вам нравится упиваться своим несчастьем, вот вы и поселились здесь…
– Это дом моего отца, я храню традиции, – усмехнулся Джек.
– Не врите! Говорите, что не любите лгунов, а сами погрязли во лжи, в искусственном мире, забыли все истинные ценности… – Саманта была уже готова выложить ему все. Рассказать о беднягах Райдменах, от которых он отказался в пользу бросившей его алкоголички Элизабет, о том, что из-за его нежелания становиться отцом два крошечных существа лишены нормальной семьи…
Но Джек неожиданно проворно встал со ступеньки и в два шага оказался рядом с ней. Он схватил ее за руку и притянул к себе.
– Довольно. Я все понял, милая Саманта. Можете идти, – сказал он, пристально глядя ей в глаза.
Вырвав руку, Саманта залепила ему звонкую пощечину и почти бегом бросилась прочь. Джек еще долго стоял на месте, приходя в себя от ее неожиданного дерзкого поступка.
Саманта ворвалась в свою комнату и кинулась на кровать. Слезы ручьем текли по ее лицу.
Зачем она сюда приехала? Надо быть полной идиоткой, чтобы решиться на такое. Она ненавидит Джека. Он причина всей ее неудавшейся жизни. Именно из-за него она одна растит двоих детей, из-за него еле сводит концы с концами. Он разрушил все ее мечты. Он! Он! Он!.. Как же она его ненавидит!
Саманта схватила подушку и швырнула ее в угол. Но успокоиться ей это не помогло. Ею по-прежнему владела ярость и обида. Все! С нее хватит! Она не останется в этом доме больше ни на одну ночь!
Саманта вскочила с кровати и направилась к шкафу.
Пора собирать вещи!
Она схватила все вешалки с одеждой и бросила их на кровать. С верхней полки Саманта попыталась достать чемодан, но почему-то никак не могла до него дотянуться.
Странное дело! Она отлично помнила, как попросила Кена не задвигать чемодан глубоко. Саманта своими глазами видела, что он исполнил ее просьбу: чемодан положил так, что он едва позволял закрываться дверце шкафа.
Кто же его передвинул?
От тщетных усилий просунуть руку глубже в шкаф, Саманта потянула плечо.
– Черт возьми! – выругалась она вслух.
Неудача лишь утвердила ее в намерении уехать. Во что бы то ни стало надо сегодня же убраться отсюда!
В этом доме все пошло не так как надо: она впервые поругалась с Кеном, чуть не рассталась с жизнью на той злосчастной лестнице, мать Кена относится к ней с неприкрытой враждебностью. А про Джека нечего и говорить!
Помассировав плечо, она взяла стул и приставила его к шкафу. Взобравшись на него, Саманта наконец-то смогла ухватиться за ручку чемодана. Саманта опустила его на пол, открыла и стала складывать вещи. Через несколько минут она присела на край кровати, решив перевести дух.
Теперь надо придумать, как преподнести свой отъезд Кену. Бедный Кен! Он не заслужил такого отношения. Он единственный, кто по-настоящему серьезно отнесся к ней, кто предлагает ей руку и сердце, кто готов стать отцом ее детей. Кен любит ее! Он так терпеливо за ней ухаживал столько времени. И что же она делает? Бежит, словно крыса с тонущего корабля? Но у нее нет другого выхода. Саманта полезла к себе в сумочку за блокнотом, но вместе с ним вытащила фотографии своих малышей. Некоторое время она очень внимательно ее разглядывала.
Ее любимые сынишки! Они так привыкли к Кену… Не предаст ли она их, во второй раз, лишив возможности иметь отца? Что будет, когда они станут взрослыми? Поймут ли они ее сегодняшний поступок? Сердце Саманты сжалось.
Почему из-за одного эгоистичного хама она должна жертвовать счастьем стольких людей?! Счастьем своих детей, счастьем Кена, своим, наконец!
Саманта поднесла фотографию к лицу и нежно прикоснулась к ней губами.
– Нет, мои дорогие, не бойтесь. Ваша мама теперь знает, что ей делать.
Она убрала фотографию и блокнот в сумочку, затем вернулась к чемодану, открыла его и медленно, совсем не так, как собирала, стала выкладывать вещи.
Вдруг раздался непродолжительный стук в дверь, и в комнату вошел Кен.
– Саманта, что ты делаешь? – недоуменно спросил он.
Краска залила ее лицо. Поспешно соображая, что ответить, Саманта теребила в руках серый ангорский свитер, который как раз доставала из чемодана.
Ее взгляд упал на шахматную доску в его руках. Она совсем забыла, что они собирались поиграть.
Кен закрыл за собой дверь и напряженно смотрел на нее в ожидании ответа.
– Саманта?
Она тряхнула головой и негромко сказала:
– Я не все вещи разложила по полкам, когда приехала. – Ей показалось, что у нее покраснело не только лицо, но даже шея и уши. – Сейчас есть время, и я решила исправить это. Не люблю, когда вещи мнутся. – Она улыбнулась и пожала плечами.
– Ты могла бы попросить Барбару!
– Я знаю, но мне это нетрудно. А что мы сегодня будет делать? – весело спросила она.
– Как раз за этим я к тебе и пришел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14