Он искал подпольных цеховиков, торгашей, взяточников средней руки. Это было даже интересно – определить, откуда тот получает деньги, где их прячет, оценить величину запаса и риск, а потом, быстро действуя, забрать все и разбежаться, раствориться в огромном городе. И, как правило, потерпевшие не вызывали милицию. Но в годы перед последней ходкой все чаще и чаще стало случаться, что вся эта клиентура оказывалась повязанной с государственными чиновниками, а то и с милицией. Так вот он и погорел последний раз, когда клиент оказался зятем генерала.И хотя были за ним громкие дела, к которым братва относилась с уважением, но вором в законе он так и не стал. Всю жизнь он был в этой среде одиночкой, ни с кем близко не сходился ни на воле, ни в зоне. Только на последней отсидке возникло подобие каких-то дружеских отношений с Чингизом, да и то потому, что Вальтер твердо решил, что на зону он больше никогда не вернется. Перед последним арестом он оставил очередной своей подруге, с которой у него вроде бы что-то начало серьезно завязываться, большую сумму денег. Но та перестала писать ему после первого года срока, а впереди было еще пять. За это время, как узнал сейчас Вальтер, те деньги превратились в копейки. Так что если он хотел выскочить из колеи, по которой катилась его жизнь, то надеяться можно было только на то, что оставила ему мать. И многое сейчас зависело от этого парня, который, откинувшись на спинку стула и сцепив руки за спиной, задумчиво смотрел сейчас на экран монитора.Звонок телефона прозвучал неожиданно для обоих. Николай вопросительно посмотрел на Вальтера, тот кивком показал, что он может подойти к телефону. Звонил Руденский из редакции.– Коля, прочитал, это бомба! Я сейчас быстренько обрабатываю, и немедленно ставим в номер. Тебя представляем как эксперта Д. Я напишу – профессор Д.– Да я рядовой кандидат физматнаук.– Несущественно. Ты универ закончил?– Да.– Отлично, так и напишем – профессор Д., один из ведущих математиков МГУ.– Слушай, а ты не перебираешь? Могут ведь и в универ обратиться?– Ничего, ничего, схавают и не подавятся. Ну, с меня гешефт. Будь здоров.Николай снова сел за компьютер. На самом деле он только делал вид, что работает, следовало обдумать завтрашний день. Теперь, когда Люда была выведена из-под удара, он стал подумывать, как бы попытаться сделать так, чтобы получить хотя бы что-то от своей находки. Непонятно было, почему она должна принадлежать именно Вальтеру. Хотя по нынешним временам таким вопросом задаваться не стоило. Отношения «по понятиям» быстро выплеснулись из уголовной среды и растеклись по окружающей россиян жизни. Но жаль было расставаться со своей мечтой. Прежде всего, он решил узнать, почему Вальтер, как сказал Чингиз «является хозяином этой находки», и как, собственно говоря, они вышли на него, Николая? Это же было практически невозможно.– Василий Сергеевич, давайте я вас тоже Вальтером буду звать, а то как-то не с руки, будто к деду на завалинке обращаюсь.– Да я и не помню, когда меня по отчеству-то звали. Свои – те Вальтером, а остальные, как правило, по фамилии.– Вальтер, а откуда у вас колье и пасхальное яйцо?– Это история долгая. Впрочем, времени у нас все равно навалом.И Вальтер рассказал Николаю историю своей жизни. Он мог отделаться десятком фраз, мог вообще ничего не рассказывать, а он говорил, говорил, вспоминая мать, детство, блокаду, Ильдара… Его прервал телефонный звонок. Николай торопливо подошел к телефону. Звонила Люда.– Привет, я нормально добралась. Ночевать буду в садике, на даче одной страшно. Как там у тебя дела?– Да все в порядке, нахожусь под неусыпным оком наших знакомых.– Коля, я забыла тебе дать номер телефона дяди Леши, запиши…Николай выругался про себя. В страхе и тревогах сегодняшнего дня он совершенно забыл, что надо еще как-то забирать сережку у Алексея Аполлоновича. На всякий случай он записал продиктованный номер справа налево, чтобы не подставить под удар еще и его.– Спасибо, Люд. Ты не беспокойся, завтра все будет нормально.В трубке сначала ничего не было слышно, а потом раздались всхлипывания. Николай понял, что она плачет.– Люда, ну ты что, все нормально, все будет хорошо, я завтра к тебе приеду. А сейчас умойся и перестань плакать, а то опухнешь от слез, и ребятишки твои тебя завтра не узнают.– Ладно, я постараюсь, спокойной ночи.– Пока, милая, целую тебя.Когда Николай отошел от телефона, он поймал внимательный изучающий взгляд Вальтера. Тот как будто старался понять что-то для себя.– Что, подружка звонила?– Да, беспокоится за меня. Потом перепугалась она сегодня сильно.– А ты жениться-то на ней собираешься?– Хотелось бы, только мы неделю знакомы, и тут я ей такой сюрприз преподнес с вашей помощью. Она до сих пор опомниться не может. Вальтер, так вы не закончили, что дальше-то было?И еще долго рассказывал Вальтер молча слушавшему его Николаю историю своей жизни. Это было почти как исповедь. Что повлияло на него? Может то, что сидел перед ним чем-то симпатичный ему, но абсолютно чужой человек, с которым он больше никогда в жизни не встретится. А может то, что он мельком почему-то подумал, что у него самого мог бы быть сын такого же возраста, неисповедимы пути господни.Когда Вальтер закончил, в комнате повисло долгое молчание. Каждый думал о своем. У одного жизнь шла на подъем, а у другого была на излете. Но ненадолго они пересеклись, и это пересечение теперь как-то должно было разрешиться.– Вальтер, а что вы собираетесь с этими драгоценностями делать? Я консультировался со знающим человеком, миллион долларов – это минимум того, что за них можно получить.– Попробую добрать то, что я в жизни упустил. Дом хороший построю, где-нибудь под Ленинградом…– Хотите сказать под Санкт-Петербургом?– Это для тебя он, может и Петербург, а для меня навсегда Ленинградом останется. Так вот, дом построю, найду какую-нибудь одинокую женщину с детьми, помогу их в люди вывести. И, пожалуй, на мой век хватит. А ты что бы стал делать?– Да почти то же самое, только дети будут свои, да и на покой мне рановато. Я хочу свою фирму организовать по разработке программного обеспечения. Впрочем, вы вряд ли представляете, что это такое.– А ты объясни. Я не дурак, между прочим, когда в школе учился на математической олимпиаде в Ленинграде приз получил.– Ого! Могли бы коллегами быть, да и сейчас не поздно. А не хотите часть денег вложить в дело. Сейчас ни одна область человеческой деятельности не развивается с такой скоростью как компьютерная индустрия. Компьютер скоро в каждом доме будет, и весь мир будет объединен в общее информационное пространство с помощью Интернета, в США это уже активно внедряется. Через Интернет можно будет узнать все необходимое: прогноз погоды, расписания транспорта, любые знания получить. Предполагается, что люди будут учиться в основном с помощью компьютера, сидя дома. Да и любые товары можно будет заказать с доставкой на дом. Сейчас в этой области такие состояния делаются. Самый богатый человек в мире – Билл Гейтс, не слышали? Он как раз на разработке программ сделал свои деньги. Так что мы с вами вполне могли бы посотрудничать. В конце концов, оставите детям и внукам своим процветающий бизнес.– Заманчиво, конечно. Может я так и сделаю. Ладно, парень, давай спать укладываться. И, ты уж извини, я тебя к батарее пристегну.Вальтер взял две пары наручников, соединил их между собой, защелкнув браслет одной пары в браслет другой.– Тащи подушку и чем накрыться. Сегодня спишь тут, – Вальтер кивнул на диван, стоявший возле окна. – Поводок у тебя длинный, так что будет не так уж плохо. Мне что-нибудь принеси на пол постелить, я тоже в этой комнате лягу. Если ночью что-нибудь понадобится, разбудишь. А лучше всего, сходи сейчас в сортир и спи до утра.Когда спальные места были устроены, Вальтер пристегнул Николая получившейся никелированной гирляндой за руку к батарее. В это время отрывисто звякнул дверной звонок. Слышно было, как Штифт из соседней комнаты прошел в прихожую и после короткой паузы, во время которой он, видимо, смотрел в дверной глазок, входная дверь открылась и закрылась. В прихожей раздался возбужденный голос Технаря, который торопливо рассказывал что-то Штифту. Через минуту он и сам заглянул в комнату, оценивающе посмотрел на пристегнутого к батарее Николая и обратился к Вальтеру, -– Вальтер, ну я все свое пристроил. Кавказцы взяли за полцены, а то завтра никак не получилось бы. Там толпа такая, что не пробьешься. Записывают где-то во вторую тысячу. Народ бурлит, похоже, чего-то почуяли. Пошли на кухню, отметим это дело, я все равно с наваром.Николай долго не мог уснуть. С кухни доносились нетрезвые голоса его охранников. Потянуло было запахом горелого, затем послышалось шипение выливаемой на раскаленную сковородку воды, вслед за чем последовал вопль Штифта, обжегшего паром руку. Технарь никак не мог успокоиться, в который раз повторяя повествование о своих приключениях возле головного офиса МММ на Варшавке.– Сколько же он получил? – начал лениво прикидывать Николай. – Тысяча акций, стоят они сейчас где-то тысяч по сто за штуку, значит сто миллионов. Конечно, парень чувствует себя королем. Еще немножко и стал бы миллиардером. Правда, если учесть, что доллар стоит около двух тысяч рублей, то это где-то пятьдесят тысяч долларов. С одной стороны – не так уж и густо. Ах да, он же еще и продал за полцены, значит еще в два раза меньше…В это время по мере увеличения выпитого ситуация на кухне стала накаляться. Похоже, мысли Технаря шли в том же направлении, что и у Николая. Он потребовал у собутыльников карандаш и бумагу, громко вслух начал подсчитывать свои прибыли и убытки, вконец запутался в большом количестве нулей, громко материл всех и вся, начиная от МММ и Мавроди, и кончая демократами и президентом. Под конец его мысли перескочили на Николая, он горячо и путано стал объяснять собутыльникам, что если бы не этот мужик, то он, Технарь, всю оставшуюся жизнь катался бы как сыр в масле, и дети его, Технаря, тоже бы катались, и внуки. Дойдя до этой ветви своего предполагаемого генеалогического древа, Технарь распалился еще пуще и стал орать, что он немедленно убьет эту суку, которая написала письмо о том, чтобы ему, Технарю, дали так мало денег. Остановило его только предложение Вальтера выпить еще, но он заявил, что выпьет и все равно убьет, голыми руками задушит, а потом утопит в ванне и выкинет с балкона вместе с ванной. Тем временем послышалось бульканье разливаемого спиртного. Судя по звуку, разливалась бутылка на троих. Раздался глухой перестук чоканья полных стаканов, послышалось мучительное бульканье почти насильно вливаемой в горло водки, после чего кто-то, судя по наступившей тишине, – Технарь, немедленно стал громко икать. Слышно было, как собутыльники отвели его в другую комнату, откуда сразу же послышался молодецкий храп, напомнивший Николаю циркульную пилу на лесопилке, которая распиливала древесные стволы на короткие бревнышки. Через минуту в комнату Николая тихо вошел Вальтер, лег на свое место и моментально уснул. Провалился в сон и Николай.Все это время в ста метрах от них возле соседнего дома стоял серый «Фольксваген-транспортер». Оператор внимательно слушал разговоры, происходящие в квартире Николая, и периодически связывался с кем-то по рации, передавая содержание разговоров.Вальтеру снилась старая ленинградская квартира. Он, мальчик, которого звали Вася, стоял в темной комнате, которую озаряли багровые отблески огня, горящего в печке-буржуйке. Стол у окна, был завален кольцами, серьгами, брошками, сверкавшими в блеске пламени. Он знал, что нужно забрать все это и как можно быстрее уйти, но как бывает во сне, не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Вдруг в комнату вошла мать. Она не смотрела на него, в руках у нее была большая коробка, и она стала собирать в эту коробку все, что было на столе. Вася позвал ее, но она продолжала собирать драгоценности, как будто ничего не слышала. Неожиданно в комнату ворвался полковник Смолин. – Я от Николая и Александры! – прокричал он, затем ударил мать так, что она упала на пол, схватил коробку, сгреб туда все со стола и пошел из комнаты. Тут Вася понял, что в руке у него пистолет. Он прицелился в Смолина, нажал курок раз, другой, третий, но ни одного выстрела не последовало. Тогда Вася бросил пистолет в спину полковника, но промахнулся, и пистолет с жутким грохотом разбил дверное стекло. Глава 201994 год, Москва, понедельник, 18 июля Николай проснулся оттого, что на кухне со звоном и бряканьем полетела на пол какая-то посуда, и послышались сдавленные матюги, которые резко сменились отрывистыми булькающими звуками, так как матерящийся, видимо, приник к какому-то сосуду с жидкостью. Судя по удовлетворенной громкой отрыжке, Технарь похмелялся пивом. Затем он проследовал в туалет, а оттуда обратно к себе в комнату, и через минуту там опять заработала лесопилка.От шума проснулся и Вальтер. Он торопливо сел, дрожащими руками помассировал лицо, потом подошел к открытому окну, нервными затяжками выкурил сигарету и только тогда потянулся.– Хороший денек сегодня будет. Ну, что, не спишь? Сейчас, я в сортир схожу, умоюсь и отстегну тебя.Через десять минут Николай с наслаждением стоял под душем. Горячей воды уже третью неделю не было, и он до отказа открыл кран с холодной водой. Тугие прохладные тонкие струи нестерпимо кололи кожу, так что приходилось все время крутиться, подставляя разные участки тела. Когда он почувствовал озноб, то выключил воду, хорошенько растерся полотенцем и, одевшись, пошел на кухню. Несмотря на вчерашнюю договоренность, Вальтер продолжал контролировать его перемещения по квартире, особенно, если Николай приближался к входной двери.Войдя на кухню, Николай присвистнул, после вчерашней попойки бардак здесь был необыкновенный. На кухонном столе и возле него в каких-то лужах вперемежку лежали куски колбасы и сыра. Все это было щедро усыпано бычками. Три окурка лежали в наполовину опустошенной банке с маринованными маслятами, которую Николай купил у какой-то бабульки возле своего офиса и берег, даже не попробовав. Пара опорожненных водочных бутылок и пустая бутылка из-под «Двина» валялись под столом. На плите стояла сковородка с обугленными останками какого-то мяса, залитыми водой. Николай посмотрел на часы, они показывали ровно восемь. Торопиться было некуда, и он решительно взялся прибираться. На стук посуды заглянул Вальтер.– Будите своих бойцов. Если они и дальше будут так же бдительны, то боюсь, что нас какая-нибудь старуха Шапокляк по пути из банка ограбит, – язвительно пошутил Николай.Зазвонил телефон, Николай снял трубку, – Слушаю… Да, это я… Хорошо, передаю трубку.Вальтер взял телефон, – Привет…Да все нормально… Хорошо ждем.– В девять сюда подъедет Чингиз, едем в банк, а потом вернемся с экспертом сюда, – сказал он Николаю.– Ну, надеюсь, наша договоренность о возможности совместной работы остается в силе?– Я свое слово держу, – тут Вальтер замялся, внимательно посмотрел на Николая, как будто хотел что-то сказать, но потом передумал и пошел поднимать своих собутыльников. Штифт, хотя и ворча, и яростно зевая, но все-таки поднялся сам и даже ополоснулся под душем, придя после этого в более-менее нормальное состояние. А вот с Технарем было совсем плохо. Николай из кухни слышал, как Вальтер несколько раз безрезультатно пытался поднять того с кровати, но Технарь каждый раз умудрялся повалиться обратно, неся при этом нечленораздельную околесицу, из которой ухо порой вылавливало только отдельные матерные слова.– Слушай, у тебя нашатырный спирт есть? – озабоченно спросил Вальтер, появившись в кухне. Николай сходил в ванную, порылся там в аптечке и принес пузырек с нашатырем. Вальтер отправил Штифта наполнить ванну до половины холодной водой, налил стакан воды из-под крана, капнул туда десяток капель нашатырного спирта, поставил стакан на стол и попросил Николая, – Мы сейчас его в сортир притащим, ты этот стакан тогда принеси нам.В туалете, куда они со Штифтом притащили упирающегося Технаря, Вальтер насильно влил ему в глотку стакан мутной жидкости. Технарь минут пять провел в жутких судорогах, извергая содержимое желудка в унитаз, к которому он прицепился, как маленький шимпанзе к своей маме. Когда он затих, Вальтер отодрал его от белого друга, и вдвоем со Штифтом они занесли страдальца в ванную и аккуратно опустили в холодную воду. У Технаря не было сил протестовать, он только тихо мычал. Минут через пять он настолько пришел в себя, что смог потихоньку выбраться из ванны. Николай принес ему большое полотенце, и через десять минут они все уже сидели на кухне.– Не умеешь, не пей, – наставительно сказал Вальтер стучавшему зубами Технарю. – Сейчас приедет Чингиз, он из тебя душу вытрясет, если ты в себя не придешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33