К Мелюзине шли согрешившие девицы, наведывались к ней и те, кто устал ждат
ь смерти старого дядюшки с большим наследством. Анжелика, которой были и
звестны все эти сплетни, с интересом рассматривала загадочную старуху.

Ч Чего же ты хочешь, дочь моя? Ч наконец произнесла та строгим надтресн
утым голосом. Ч Узнать свою судьбу? Приворожить любимого? Или отвара, что
бы укрепить силы после трудной дороги?
Ч Что ты знаешь о моей дороге? Ч прошептала Анжелика.
Ч Я вижу пустоту вокруг тебя и раскаленное солнце. Дай руку, погадаю на б
удущее.
Ч Не нужно. Я пришла спросить о более простых вещах. Ты знаешь всех, кто жи
вет в лесу. Можешь сказать мне, где прячутся люди, которые молятся и поют п
салмы с крестьянами, пришедшими из деревень? Над ними нависла опасность,
я хочу их предупредить, но не знаю, как их найти.
Колдунья забеспокоилась, привстала и, сильно размахивая руками, запричи
тала:
Ч Почему ты, дочь света, хочешь отвратить беду от этих людей ночи? Пусть в
ороны парят над хорьками.
Ч Ты знаешь, где они находятся?
Ч Как мне не знать! Это они ломают ветки моих кустов, рвут силки и топчут ц
елебные травы. Еще немного, и мне не из чего будет готовить снадобья. Их ст
ановится все больше и больше, они крадутся, как волки, а как соберутся в ст
аю, начинают выть. Звери разбегаются, птицы замолкают, горы крошатся, а мне
приходится убегать. Мне плохо от их песен, понимаешь, дочь моя? Почему они
пришли в лес?
Ч Их преследуют. За ними охотятся люди короля.
Ч У них три предводителя. Три охотника. Самый старый темен и тверд, как бр
онза. Он над всеми голова. Он мало говорит, но, когда открывает рот, то кажет
ся, будто он вонзает нож в горло моих ланей. Он всегда толкует о крови Пред
вечного. Послушай…
Она приблизилась так, что ее дыхание коснулось щеки Анжелики:
Ч Послушай, малышка. Однажды я подглядывала из-за деревьев, что они дела
ют сообща. Предводитель говорил, стоя на дубовом суку. Он поглядел в мою ст
орону. Не знаю, видел ли он меня. Но я узнала, что в глазах у него огонь, так ка
к мои собственные ожгло. И я убежала, хотя могу смотреть в глаза кабану и в
олку… Вот что он может. Вот почему другие приходят на его голос и повинуют
ся. У него большая борода. Он походит на медведя-страшилу, что приходил ом
ыть в ручье шерсть после того, как пожирал девочек.
Ч Это герцог де Ламориньер, Ч усмехнувшись, заметила Анжелика, Ч влия
тельный дворянин-протестант.
На Мелюзину это не произвело впечатления. Она принимала его за своего Ст
рашилу. Но понемногу старуха успокоилась и даже улыбнулась щербатым рто
м, приоткрыв серые губы. Несколько уцелевших зубов были широкими, крепки
ми и совершенно белыми, словно она за ними тщательно ухаживала. Это прида
вало лицу необычный вид.
Ч А почему бы мне не привести тебя к нему? Тебя-то он не заставит опустить
глаза. Ты такая красивая, а он…
Она долго хихикала, а затем глубокомысленно изрекла:
Ч Кобелем был, кобелем и остался.
Анжелика не собиралась увлекать сурового герцога де Ламориньера (про се
бя она величала его Патриархом) на погибельный путь. У нее были иные забот
ы, и она торопилась.
Ч Сейчас, сейчас пойдем, Ч бормотала развеселившаяся Мелюзина. Ч Я по
веду тебя, пташка! Судьба у тебя такая ужасная, красивая и кровавая… Дай-к
а ладонь!
Что она там углядела? Она, как зачарованная, оттолкнула руку Анжелики, и в
ее глазах блеснуло лукавство:
Ч Да, ты пришла. Принесла мне соль и табак. Ты мне дочь, сестра! Ах! Какая у те
бя власть!
Гадалка-предшественница Мелюзины то же самое говорила Анжелике, когда т
а была ребенком, и тоже казалась чуть-чуть напуганной. Анжелика, вспомина
я об этом опасливом интересе колдуньи, тешила себя наивной гордостью. В д
етстве ей казалось, что здесь таится предвестье счастья, красоты, богатс
тва… А теперь? Теперь она понимала, что можно обладать всем и не быть счаст
ливой. Она посмотрела на свою руку с недоумением: что значат обещания вла
сти и силы?
Ч Скажи еще, скажи, Мелюзина! Я одержу победу над королем? Я уйду от пресле
дователей? Скажи, ко мне вернется любовь?
Но теперь уже колдунья не желала отвечать:
Ч Все, что я могу сказать, ты знаешь сама, хотя не слышишь еще своего сердц
а.
Ч Ты ничего мне не говоришь, чтобы не лишить меня отваги?
Ч Иди же, иди. Человек с черной бородой уже ждет, Ч хихикнула старуха и пр
отянула Анжелике мешочек. Ч Здесь травки. Каждый вечер заваривай их кип
ятком. Да пусть после настоятся под лунным лучом. А поутру, на восходе, пей.
И плоть твоя расцветет, в руках и ногах заиграет сила, груди станут крепки
ми, словно к ним прилило молоко. Но не молоко их наполнит, а юная кровь…
Колдунья не выбирала дороги. Она шла напрямик, по одной ей понятным приме
там. Смеркалось. Анжелика вспомнила о Монтадуре. Обнаружил ли он ее отсут
ствие? Маловероятно. Он требовал права видеть ее каждое утро. Это ему пред
писали. Не надоедать пленнице, но быть бдительным и не пропускать ежедне
вной церемонии. Толстый капитан явно не был бы против более частых визит
ов. Но высокомерие Анжелики смущало его. Ее ледяной взгляд сводил на нет в
сякую попытку завязать разговор или пошутить. Она молча выслушивала тяж
еловесные комплименты, и он покидал ее, жуя рыжий ус и оповещая, что собира
ется на охоту за еретиками. Каждый день после полудня он седлал здоровен
ного битюга в яблоках и пускался в путь с отрядом всадников, чье присутст
вие служило главным залогом обращения неверных. Возвращаясь, он привола
кивал с собой какого-нибудь особо несговорчивого гугенота, чтобы побесе
довать с ним наедине, и тогда по замку разносились звуки ударов и крики: «О
трекись! Отрекись!»
Если таким образом капитан надеялся снискать расположение маркизы, он г
лубоко заблуждался. Она взирала на него с омерзением. А он-то все пытался
заинтересовать ее своими прожектами. В то утро он завел речь о протестан
тском пасторе-женевце. Воинство Монтадура собиралось подстеречь его в з
амке Грандье, где он остановится на ночлег. Анжелика насторожилась.
Ч Пастор из Женевы? Зачем он здесь?
Ч Чтобы склонить безбожников к бунту. К счастью, меня предупредили. Сего
дня под вечер он должен выйти из леса, где встречается с проклятым Ламори
ньером. Он, стало быть, выйдет, а мы тут как тут, у замка Грандье! Может, и герц
огу вздумается проводить дорогого гостя? Тогда заодно и его сцапаем. Да, г
осподин де Марильяк как в воду смотрел, когда выбрал меня для этого дела. Б
удьте покойны, сударыня, к будущему году в Пуату не останется ни одного пр
отестанта.
Она послала за Лавьолетом, бывшим лакеем Филиппа:
Ч Ты ведь гугенот. Ты, верно, знаешь, где сейчас герцог де Ламориньер с бра
тьями? Надо их предупредить: им готовят засаду.
Лакей ничего не знал. Он, правда, поколебавшись, признался, что герцогу слу
чается давать ему поручения, посылая для этого сокола, наученного носить
письма. А он в свою очередь иногда сообщает непокорным протестантам, что
узнает от солдат. Но многого здесь не добьешься. Монтадур не так глуп, как
кажется, и несмотря на свою болтливость, о важных вещах умеет помалкиват
ь.
Ч Ей-ей, сударыня, даже солдаты еще не знают о пасторе, даю руку на отсечен
ие. Он себе на уме, этот капитан. Им он сообщит не иначе как в самую последню
ю минуту.
Анжелика послала Лавьолета к Грандье предупредить обитателей замка. Од
нако те не имели понятия, где назначено свидание. Изгнанники часто менял
и место встречи. Грандье отправился было на поиски, но был задержан солда
тами, как бы случайно обходившими дозором его владения.
Тут-то Анжелика и вспомнила о Мелюзине:
Ч Я сама их найду!
Сколько дней она мечтала ускользнуть из-под носа у Монтадура! Пора удлин
ить веревку, на которой ее держат. Она верила в успех своего замысла.
Колдунья остановилась, подняв костлявый палец:
Ч Слушай!
Из-за темного утеса сквозь листву доносился шум, который издалека можно
было бы принять за гул ветра, но по мере приближения в нем угадывалась мел
одия, тягучий призыв: там пели псалом.
Протестанты сгрудились у реки Вандеи в месте, что зовется Горловиной Вел
икана. Там, как повествует легенда, Гаргантюа плечом столкнул с утеса огр
омные валуны, загромоздившие дно реки.
Красные отблески огня прорезали сгустившуюся тьму. Глаз едва различал б
елые чепцы женщин и черные широкополые фетровые шляпы мужчин.
К костру подошел человек. По недавнему описанию колдуньи Анжелика призн
ала в нем старого герцога. Он походил на бородатого охотника, и его мощная
фигура поражала воображение. Самый вид его был противен Людовику XIV, и нед
аром. Ведь герцог появился в Версале для того, чтобы сыграть в придворных
интригах роль, которую в предыдущем веке прочили маршалу Колиньи. Впав в
немилость, он вернулся в свои земли.
Своими высокими, чуть не до паха, сапогами, черным полотняным камзолом, пе
рехваченным крест-накрест широкой портупеей с кинжалом и перевязью шпа
ги, вышедшей из моды плоской шляпой с пером, ценимой гугенотами-провинци
алами за то, что она делала их похожими на Кальвина или Лютера (смотря по т
ому, худ человек или толст), Ч короче, всей своей наружностью герцог Саму
ил де Ламориньер внушал страх, приводя на память времена грубых нравов, н
асилия и презрения к утонченности. Его место было именно здесь, среди дик
их ночных скал, а когда он возвысил голос, эхо возвратило его еще более низ
ким, грозным, как звук медной трубы. Он заставил Анжелику содрогнуться.
Ч Братья и дети мои! Истощилось терпенье Господне. Близится день гнева. М
олчанию нашему приходит конец. Пора нам поднять голову и убедиться, что с
лужение Господу требует от нас деяний. Да повергнутся в прах идолы невер
ных!
Его призыв гремел, и по спине Анжелики волною прошла дрожь. Она обернулас
ь к колдунье, но та уже бесшумно исчезла. Меж верхушек деревьев виднелось
мирное бледно-перламутровое небо, но во мраке ущелья клубилась ярость. И
з толпы раздался голос:
Ч Что мы можем сделать против солдат короля?
Ч Все! Ч мгновенно парировал герцог. Ч Нас больше, чем королевских сол
дат, и Господь хранит нас.
Ч Король всемогущ!
Ч Король далеко. Что он сделает с целой провинцией, решившей защищаться?

Ч Католики нас предадут.
Ч Католики, как и мы, ненавидят драгун. Их задавили налогами. И повторяю в
ам: их меньше, чем нас. И самые богатые земли в наших руках…
Совсем рядом дважды прокричала сова. Анжелика встрепенулась. Ей показал
ось, что все умолкли. Подняв глаза, она увидела, что герцог-гугенот глядит
в ее сторону. Языки пламени отражались в его глубоко посаженных глазах, г
орящих, как угли. «У него огненный взгляд! Ч так говорила колдунья.
Ч Но ты сможешь его выдержать».
Крик совы, на сей раз трагический, приглушенный, раздался снова. Сигнал тр
евоги? Предупреждение, что рядом Ч опасность? Анжелика закусила губу. «Т
ак надо! Ч сказала она себе. Ч Это твоя последняя ставка».
Цепляясь за колючие ветви, она спускалась к собравшимся гугенотам. Идя с
юда, она понимала, что становится на дорогу, с которой трудно свернуть. Но
Самуил де Ламориньер. Патриарх, был именно тем, кого она искала. Только он
сможет разрушить веру в монарха, вытравить ее из сердец королевских подд
анных-протестантов!
Ламориньеру перевалило за пятьдесят. Отец трех дочерей Ч обстоятельст
во, наполнявшее его сердце ядовитой горечью, Ч вдовец, он делил кров с бр
атьями Гуго и Ланселотом, женатыми и обремененными многочисленным пото
мством. Все это племя хило бурно, но под строгой ферулой Патриарха, деля св
ое время между молитвой и охотой. Они презирали роскошь, не желали знать г
алантных обычаев, не устраивали празднеств. В замке Ламориньера женщины
говорили тихо и не смели улыбаться. К детям было приставлено множество н
аставников, призванных с младенчества натаскивать их в греческом и Писа
нии. Мальчиков учили также владеть рогатиной и кинжалом.
Когда Анжелика предстала перед ним, возникнув из сумрака ночи, в пастуше
ском плаще, босая, и заговорила изысканным языком светской дамы, Ламорин
ьер вопреки собственной воле почувствовал в этой золотоволосой отважн
ой красавице ровню себе Ч такую же страстную натуру, способную поступат
ь по наитию, умеющую постоять за себя в схватке с любым врагом.

Глава 7

Исаак де Рамбур, человек, что трубил в рог, на этот раз избежал расправы. Мо
нтадур, вероятно, полагал, что, коль скоро дворянское гнездо Рамбуров нед
алеко от Плесси, он сможет, когда вздумается, наложить тяжелую лапу на бле
дного и дрожащего гугенота, всегда готового исполнить роль мученика.
В молодости Анжелика и ее сестры вдоволь насмеялись над нескладным длин
ношеим юношей соседом. Войдя в лета, барон Рамбур приобрел вислые грустн
ые усы, вечно беременную жену и сонм маленьких золотушных гугенотиков, п
остоянно бегавших за ним по пятам. В отличие от большинства своих единов
ерцев, он был очень беден. Местные жители поговаривали, что бедность пост
игла Рамбуров в восьмом поколении в наказание за то, что некий рыцарь из э
того семейства дерзнул поцеловать спящую фею в одном из замков на берегу
Севра. Проклятье феи не потеряло силы и после того, как семья перешла в ка
львинизм. Исаак, последний представитель злосчастного рода, влачил свои
дни в стенах заросшей плющом башни, а его единственным талантом Ч да и об
язанностью Ч была игра на рожке. Люди не уставали дивиться тому, какое мо
щное дыхание живет в столь хилом теле. Вся округа приглашала его на охоту,
ибо никто не умел придавать нехитрым мелодиям столько богатых оттенков.
Рог Рамбура приводил в неистовство и охотников, и собачьи своры, и саму ди
чь.
Но в последний год охота случалась нечасто. Все семьи, католические и про
тестантские, жались по своим углам, ожидая конца военного нашествия. Бар
он де Рамбур не мог не примкнуть к сторонникам герцога де Ламориньера. Ем
у ли было противиться Патриарху?
Мысль о невозможности подобного сопротивления мелькнула в мозгу Анжел
ики, когда она смотрела, как предводитель гугенотов в развевающемся по в
етру плаще шествовал ей навстречу. На фоне яркой голубизны неба его фигу
ра впечатляла сильнее, нежели в сумерках Горловины Великана. Младшие бра
тья следовали за ним.
Место встречи на лесистом утесе было выбрано так, чтобы хорошо видеть вс
ю округу. На этой полоске заросшей дроком земли некогда располагался рим
ский военный лагерь. От него остался маленький полуразрушенный храм, пос
троенный в честь Венеры. На его камнях цвели асфодели.
Наверное, на опушке между проклятым заливом и зловещим лесом римляне умо
ляли богиню охранить их мужественность, защитить от свирепых пиктов, что
приносили своим богам ужасные жертвы. Ныне храм лежал в руинах, сохранил
ись лишь портик и покрывающие его плиты с латинскими надписями. В его тен
и и уселась Анжелика.
Герцог присел на квадратную плиту лицом к ней. Его братья держались в сто
роне. Римский лагерь служил одним из мест сборов. Крестьяне-гугеноты пря
тали в храме провизию и оружие, предназначенные для их единоверцев, объя
вленных вне закона. Здесь можно было не бояться неожиданного нападения.

Герцог начал с благодарности за своевременное предупреждение о ловушк
е, грозившей протестантскому пастору. Этот поступок, заметил он, доказыв
ает, что разность верований не должна помешать тем, кого оскорбляет несп
раведливость, объединиться против тиранической власти. Ему ведомо, что и
она гонима королем. И разве ее не держат здесь в заточении? Однако он хоте
л бы знать, как госпожа дю Плесси, пребывающая под столь неусыпным надзор
ом, смогла добраться до них. Она объяснила, что воспользовалась подземны
м ходом и что Монтадур ни о чем не догадывается.
Не ответить герцогу де Ламориньеру, когда он задавал вопрос, казалось не
мыслимым. Его требовательный тон побуждал к четким незамедлительным об
ъяснениям. Глаза его, глубоко сидящие под кустистыми черными бровями, та
к и впивались в лицо собеседницы. В них горели золотые искорки, от их мерца
ния Анжелика скоро устала и стала глядеть в сторону. Она вспомнила страх
колдуньи пред этим сумрачным служителем Господа.
Для их встречи она выбрала туалет, соответствующий ее рангу: платье из те
много, но дорогого атласа. Совсем не легко было протискиваться сквозь уз
кий лаз в перехватившем талию корсаже и тяжелых складках трех нижних юбо
к. Лакей Лавьолет сопровождал ее и нес плащ. Теперь он почтительно застыл
поодаль, не сводя глаз со своей госпожи. Анжелика желала, чтобы беседа был
а обставлена с некоторой торжественностью, дабы говорить с герцогом на р
авных.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Анжелика - 5. Бунтующая Анжелика'


1 2 3 4 5 6 7 8