— Я-то надеялась, что наши первые совместные недели будут немного другими, — садясь на краешек кровати, сказала она на следующее утро после его возвращения домой. В руках у нее была тарелка с яичницей. На его поврежденную ногу она положила мешочек со льдом.— Все будет иначе, подожди немного, — прошептал он.Она задумчиво посмотрела в окно, потом перевела взгляд на его бледное, измученное лицо. Уэс провел рукой по ее щеке.— В газетах пишут, что везде теперь мир, — сказала она, — но ты вот вернулся ко мне израненным. И я не знаю, как это произошло и из-за чего... Ты — военный, и этим вроде бы все сказано. Но ты и представить себе не можешь, как я переживала. И решила: если потребуется остановить хоть самого Гитлера, мы должны сделать это вместе.— Не думаю, что мой командир даст согласие на нашу совместную работу, — улыбнулся Уэс.— Наплевать мне на твоего командира! Я люблю не его, а тебя.Теплая волна чувств нахлынула на Уэса. Он взял ее лицо в свои ладони: по его пальцам текли ее слезы.— Я тоже тебя люблю, — прошептал он.Она прижалась лицом к его шее:— Чем же ты занимаешься? Что это за дело? Почему ты вернулся домой в таком состоянии?— Все это ненадолго... Еще одно усилие — и все останется в прошлом.Она отпрянула от него и посмотрела ему прямо в глаза:— Так что же это за дело?В ее заплаканных глазах Уэс увидел страх.— Мне нужно кое-что установить... и кое-что сделать...— Что?— Я не могу тебе сказать.— Не занимайся больше этим делом, — дрожащим голосом прошептала она. — Не умирай. Это будет несправедливо.— Я не умру. Поверь мне — не умру. Особенно сейчас.— Трудно поверить... Глядя на тебя вот такого...Она всхлипнула.— Не плачь, моя милая. Я делаю то, что кто-то должен был делать. И это мой сознательный выбор. Я хочу, чтобы наши люди, мои родственники... и ты спали по ночам спокойно. Я должен найти решение некоторых проблем. Я вышел на влиятельных людей и обязан довести дело до конца... Я выполняю задание. И не могу переложить его на плечи другого. Вот и все.— Но почему именно ты занимаешься этим?— Возможно, такова судьба... такой расклад выпал мне в жизни.Кто-то позвонил в дверь. Бэт вышла из спальни. В передней послышался голос Греко. Уэс спрятал мешочек со льдом и попытался привести себя в порядок, насколько это было возможно.— На плите стоит уже сваренный кофе, — сказала Бэт, вводя в комнату Греко.Она подошла к лежавшему Уэсу и поцеловала его.— Мне надо позвонить. Я пойду к себе.— Кто эта женщина? — спросил Греко, когда она ушла.— Это Бэт. — Уэс улыбнулся. — Она — чудо!— Живет напротив?Уэс утвердительно кивнул головой.— Удобно... Ты давно ее знаешь?— Всю жизнь.— Старые друзья — самые надежные, — сказал Греко, подвигая к кровати стул и садясь на него. — Об этом никогда не следует забывать.— Конечно.— А теперь к делу, — сухим тоном продолжил шеф флотской контрразведки. — Пока что мои ребята ничего не обнаружили. Я могу заставить их продолжать поиски еще часов семь, но потом поднимется шум... Ты слышал что-нибудь о группах спецподдержки?Уэс покачал головой.— Эти группы находятся в ведении ФБР. В них работают по контракту в свободное от основной работы время госслужащие. До профессионалов им, конечно, далеко, но они рвутся в бой. Естественно, за деньги. Кое-что они умеют делать. Оружия, правда, у них нет. И за славой и чинами не гонятся. Преступники их в толпе редко когда замечают: кто станет подозревать в слежке толстяков и толстушек? На частников они не работают. ФБР, когда у этих групп нет работы, может предоставить их в распоряжение других государственных ведомств, если эти ведомства готовы оплатить счет.Греко пожал плечами:— Совместную работу моей службы с ЦРУ, которое представляешь ты, можно считать законной, — с оговорками, конечно. Так вот, я уже беседовал с людьми из ФБР. У них есть группа спецподдержки в Лос-Анджелесе, и ей сейчас нечего делать. Руководит группой некто Сеймор — я его знаю. Он сможет выполнить твое задание, если, конечно, ты заплатишь.— Все это звучит весьма заманчиво.— Если сможешь заплатить Сеймору, мои ребята в течение часа передадут ему фотокопию водительских прав того парня.— В моем пиджаке на кресле есть еще несколько фотографий.Греко пошел в гостиную и принес фотографии.— Важные документы так хранить нельзя, — покачал головой он.— Оказалось, что самое надежное место для них именно в кармане моего пиджака.Уэс оторвал кусочек лейкопластыря и заклеил им изображение Ника Келли на фотографии, сделанной «Поляроидом». Указав на изображение Джуда на этой фотографии и на другой, сделанной много лет назад в ресторане, он сказал:— Вот этого парня надо обнаружить в первую очередь. Сможешь отправить эти снимки по фототелеграфу в Лос-Анджелес? Если люди из Группы спецподдержки обнаружат его и мотоциклиста одновременно, то прежде всего надо следить за первым парнем.Греко ногтем большого пальца поскреб по лейкопластырю на фотографии.— "Сколько дорог надо всем нам пройти, чтобы добраться до цели?" — пропел Греко строчку из популярной когда-то песни.Уэс и не подозревал, что контрразведчик может позволить себе такое несерьезное занятие.— Завтра пойду в тир, надо пострелять, — сказал он.— Я бы на твоем месте полежал еще несколько дней. И начал бы дело с понедельника.— К тому времени я уеду из Вашингтона.Греко открыл рот от удивления.— Не волнуйся, — усмехнулся Уэс. — Дело не такое уж серьезное.— Так я тебе и поверил!— Я поеду не в зону боевых действий.— Ты возьмешь с собой эту женщину?— Нет.— Значит, ты едешь все-таки в зону боевых действий.После того как Греко ушел, Уэс позвонил Сеймору в Лос-Анджелес.— Вы сообщили мне приятное известие! — воскликнул Сеймор, выслушав майора. — В эпоху «гласности» нам урезали бюджет, и в последнее время работы у нас почти не было... А это дело, о котором идет речь, не связано с наркотиками? Мои люди отказываются от таких дел.— Нет, — сказал Уэс, поудобнее устраиваясь на кровати.— Надеюсь, и с уличными бандами тоже не связано? Там слишком уж часто случаются перестрелки.— Нет, никаких уличных банд. Надо просто обнаружить кое-кого и проследить за ним.— Отлично! Мне уже сообщили, что речь идет о том, чтобы прочесать шесть кварталов в Вествуде в поисках двух парней и одного мотоцикла. О ходе операции мы должны постоянно докладывать. Итак, — Сеймор, судя по всему, вытащил калькулятор, — будут работать два человека за тридцать долларов в час каждый. Работа круглосуточная. Итого — тысяча четыреста сорок долларов. Округляем до полутора тысяч, чтобы покрыть кое-какие накладные расходы. Кроме того, двести пятьдесят долларов в день за машины и переговорную аппаратуру. И это практически даром, потому что мы арендуем только грязные старые машины. — Сеймор засмеялся. — Если предоставите свои переговорные устройства, мы их арендовать не будем.— Арендуйте, — сказал Уэс.— Приплюсуем к этой сумме оплату моих услуг и услуг моего помощника. Мы берем сорок долларов в час. В качестве штаба мы будем использовать мою квартиру, так что на штаб расходов не предвидится. Работать будем шестнадцать часов в день... Согласны?— Да.— Да вы прекрасный клиент! Никаких тебе заседаний, никаких рапортов и служебных записок! Кстати, вы уже подготовили документы, подтверждающие наши полномочия?— Эти документы готовятся, — соврал Уэс. В конце концов такие документы мог помочь сделать Греко. — Но как бы вы не опоздали к тому моменту, когда документы будут готовы.— Плохо... Ну да ладно! Получается шестьсот сорок долларов в день в качестве оплаты моих услуг.— Сохраните все счета и чеки, — предупредил Уэс.— Будет сделано. Я человек дотошный и пунктуальный.— Надеюсь.— Если о ходе операции мы должны непосредственно докладывать вам, то нужен еще и сотовый телефон.— Будет.— Итого, все это дело обойдется Дяде Сэму в две тысячи триста девяносто долларов в день... По рукам?— Я сейчас же направлю в ваш адрес экспресс-почтой десять тысяч долларов задатка наличными.— Наличными?! Да вы просто чудо!Уэс попросил Бэт отнести на почту запечатанный конверт. Она согласилась, поцеловала его и сказала: «До встречи».Он встал и осторожно потянулся: все его тело ныло, но боль в ноге стала значительно слабее. Он пошел в ванную комнату и посмотрел на свое отражение в зеркале. Лицо у него было бледным. Старый шрам на нем казался темной полоской.Уэс позвонил в ЦРУ. Ноя Холла в офисе не было. Мэри — персонального секретаря директора Дентона — тоже. Как, впрочем, и самого директора.В Службе расследований ВМФ один знакомый старший офицер согласился выдать Уэсу разрешение на ношение оружия, но только на период выполнения задания, полученного от федеральных органов. Этому старшему офицеру, как почувствовал Уэс, страшно хотелось знать, какое задание он выполняет, но он все-таки удержался от расспросов.Уэс проспал почти весь остаток этого дня. Когда он проснулся, голова не болела, хотя тело по-прежнему ныло. Бэт накормила его, помогла помыться, сделала перевязку. Спать она легла рядом с ним. В постели они старались не произносить слово «любовь».На следующее утро Уэс был на ногах задолго до того, как проснулась Бэт. Он сварил кофе, просмотрел свежую газету. На его лице появилась жизнерадостная улыбка.Бэт встала, собралась и поехала на работу. Уэс отправился в Службу расследований ВМФ, где получил разрешение на ношение оружия. В тире службы опытный инструктор — человек крепкого телосложения, в обязанности которого входила подготовка подразделений по борьбе с терроризмом, — целый час натаскивал Уэса, показывая ему особые приемы стрельбы из его нового оружия.Упражняясь в тире, Уэс израсходовал целую коробку патронов. Он быстро восстановил свое былое мастерство. Стрелял он по мишеням, выполненным в виде силуэтов людей. Его нога уже почти не болела, вот только мучительно ныли при резких движениях поврежденные ребра. Уэс выпил несколько таблеток аспирина и старался не обращать на боль внимания.Вечером того же дня, когда Бэт вернулась с работы, они занимались любовью. Уэс поднял ее, но, выскользнув из его рук, она осторожно села на него. Уэс с наслаждением прошептал ее имя...Весь воскресный день они отдыхали. Бэт больше не заговаривала с ним об опасностях дела, которым он занимался.В понедельник утром Уэс поймал такси и поехал в аэропорт. Он попросил Бэт не провожать его. Уэсу не хотелось, чтобы, обняв его на прощание в аэропорту, она нащупала под его курткой кобуру револьвера. Эту кобуру он повесил на левой стороне груди в туалетной комнате аэропорта. Офицер, в мирное время выполняющий важное задание, был теперь вооружен и полностью готов к бою. * * * Сан-Франциско, пожалуй, самый красивый город в Америке. Таким его делают элегантные мосты, подступающие к океану холмы, Чайна-таун и другие достопримечательности, море цветов, голубое небо и, конечно, улыбающиеся гостеприимные люди.Именно в Сан-Франциско жил Мэтью Хопкинс — моряк, служивший когда-то в Белом доме и встретивший свою смерть в загоне для скота на заднем дворе лос-анджелесского бара.Ассоциация ветеранов ВМФ пересылала Хопкинсу пенсию по инвалидности на его адрес в Ричмонде — тихом пригородном районе, дома которого стояли так близко к океану, что до них в ветреный день долетала морская пена.Уэс прилетел в Сан-Франциско еще до полудня и быстро нашел нужный дом. Хопкинс жил на первом этаже. Окна его квартиры были закрыты вычурной решеткой. В прорези массивной входной двери Уэс увидел пыльную визитную карточку, оставленную офицером Полицейского управления Сан-Франциско. Этот офицер, видимо, разыскивал хоть кого-то из родственников и близких Хопкинса после получения соответствующего запроса из Лос-Анджелеса, но карточку никто так и не взял.— Его нет дома, — послышался голос с лестничной площадки.Уэс обернулся, посмотрел вверх и заметил толстушку, внимательно смотревшую на него. Особое внимание толстушки привлекали ссадины на лице Уэса.— Вы живете на втором этаже? — спросил он, крепко держа в левой руке свой атташе-кейс.— А вам-то зачем это знать? — вопросом на вопрос ответила она, встав на ступеньку, ведущую вверх.Уэс показал ей удостоверение Службы расследований ВМФ и пожалел, что не захватил с собой ведомственный значок.— Так вы полицейский! И как это я не догадалась?! У вас такой вид, будто вы ловите какого-то важного преступника.— Да.— С Мэтом все в порядке?— Кто такой Мэт?— Мэт Хопкинс — человек, у входной двери в квартиру которого вы стоите, а я живу на втором этаже. Эту квартиру он как раз у меня и снимает. Я вдова...— Когда вы видели его в последний раз?— Разве упомнишь... Кажется, последний раз он платил за квартиру шесть, а может, и семь недель назад... Парень он тихий, — добавила она. — Правда, вот курит слишком много и питается разными полуфабрикатами, но такая уж, видно, доля у холостяков. А вы сами женаты?— Нет, — ответил Уэс. — Я хотел бы...— Вам надо жениться, — перебила его толстушка. Вы только посмотрите на себя! Сразу видно, что вы лишены женской заботы. Хотите, я сварю вам кофе? А еще к обеду у меня есть отменный салат из брюссельской капусты.— А у меня для вас плохие новости: мистер Хопкинс... умер.Она растерянно заморгала:— Как это... умер? Он ведь не болел.— Несчастный случай, — сказал Уэс. — Это произошло в Лос-Анджелесе.— Боже мой, какой ужас! Теперь понимаю, почему не видела его так долго.— Я представляю федеральные органы и хотел бы...— А я-то приняла вас за обычного полицейского!— Я больше, чем полицейский. Я — юрист.— О, понимаю, — улыбнулась она.— Так вот, мне необходимо осмотреть квартиру Мэтью Хопкинса. У вас есть ключи от нее?— Конечно. Правда, сам он никогда не разрешал мне входить туда.— Сейчас ему уже все равно.— К сожалению, это так. — Она опустила глаза. — Подождите меня здесь.Вернулась она минут через пять со связкой ключей в руке. За время своего отсутствия она успела сделать простенькую прическу.— Эти — от входной двери, — сказала она, показывая Уэсу три ключа. — А вот эти — от оконных решеток. Я сама заставила его заплатить за их установку и сделать для меня копии ключей.— Что ж, вы поступили предусмотрительно, — сказал Уэс.Она засмеялась и открыла дверь. Из квартиры потянуло затхлым воздухом. Казалось, внутри что-то гниет. Вдова втянула носом воздух и сморщилась.— Так вы говорите, он умер? — спросила она, застыв на пороге.— Да.— Я страх как боюсь покойников. — Она вздрогнула. — У меня от них мурашки по всему телу... Послушайте, — обратилась она к Уэсу после паузы, — не могли бы вы осмотреть квартиру без меня? А я сама... В общем, я там еще успею побывать. Пока же подожду вас у себя дома. Там у меня его почта — я ее регулярно забирала из ящика. Ничего особенного, но вас, возможно, она заинтересует. Позвоните в мою дверь. Там висит табличка — «Анни Маклеод»... Я сварю вам кофе.— Согласен, — сказал Уэс и улыбнулся толстушке. Она пошла наверх со счастливым выражением на лице.Он подождал, пока стихнут ее шаги, потом вошел в квартиру. Вся гостиная была заполнена книгами. Сотнями книг: они стояли в шкафах и аккуратными стопками лежали на полу. В основном это были книги, напечатанные престижными издательствами Нью-Йорка.На книжных полках Уэс обнаружил тома в зеленых, коричневых и белых переплетах, содержащие материалы различных слушаний в конгрессе. Там же стояло несколько книг на французском и испанском.Уэса поразили заголовки всего этого книжного богатства. В них часто встречались такие слова, как «призраки», «секретно», «шпион», «тайные операции», «враги», «патриоты», «ложь»...Было видно, что хозяин проштудировал все свои книги — их страницы были испещрены карандашными пометками.В гостиной стоял письменный стол. Уэс решил пока не осматривать его и направился в коридор, соединявший гостиную со спальней. Стены коридора были увешаны снимками из газет и журналов. На снимках были запечатлены солдаты в джунглях, офицеры на фоне внушительных, видимо, государственных учреждений, помощники первых лиц государства, другие официальные и известные неофициальные лица. К стенам были также приклеены липкой лентой какие-то списки и диаграммы. Уэс обомлел, начав изучать их. На диаграммах шариковой ручкой были сделаны пометки: Группа спецопераций — ЗАМУЧЕН — Проект 404. Дельта — Б-56. СОЖРАН ВОРОНОМ — БЕЛАЯ ЗВЕЗДА — ГБР/157 — Команда Б. НУГАНА ХЕНДА-МАНГУСТА. ДЕНЬГИ ДЛЯ ПОДКУПА — Банк Кастл. ВУАЛЬ. Все эти и другие пометки на диаграммах соединялись какими-то сложными линиями.В списках, висевших на стене, перечислялись шпионские организации и секретные военные группы от армейских до флотских. Тут же были напечатаны имена сотен известных и неизвестных Уэсу людей, названий фондов, политических групп и объединений лоббистов. Напротив некоторых имен были шариковой ручкой написаны даты смерти тех, кто их когда-то носил. Несколько имен были соединены с диаграммами и фотографиями толстыми линиями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48