Он приехал в Дерри написать очерк о Канале - у него было задание от
"Нью Ингленд Байвейз" - вполне пристойного журнала, выходящего в Конкордии
раз в два месяца. Адриан Меллон взялся за это задание, так как "Байвейз"
обеспечивал ему трехнедельное содержание, включая симпатичный номер в
деррийской гостинице, а на то, чтобы собрать требуемый для очерка материал,
ему хватило бы пять дней. Еще две недели он мог собирать материал для других
очерков.
Но в этот трехнедельный период он встретил Дона Хагарти, и вместо того,
чтобы возвратиться назад, в Портленд, когда кредит был исчерпан, он нашел
себе маленькую квартирку на Коссутлейн. Он прожил там всего шесть недель.
Потом он пошел с Доном Хагарти...
То лето, как сказал Хагарти Гарольду Гарднеру и Джеффу Ривзу, было
самым счастливым в его жизни - это должно было насторожить его, ведь
известно, что судьба немилостива к таким парням, как он.
Только неожиданное безрассудное отношение Адриана к Дерри сказал он,
бросало тень на их жизнь. У Адриана была футболка с надписью "И Мэн не
плохой - но Дерри великий!" У него был пиджак старшеклассников школы
"Деррийские Тигры". И, конечно, шляпа. Ему необходима была, живая атмосфера
и поддержка со стороны. Похоже, в этом что-то было: около года назад в его
манерах появилась некая томность.
- Он действительно работал над романом? - спросил Гарднер Хагарти,
просто так, желая сделать ему приятное.
- Да, он сочинял роман. Он сказал, что это, наверно, страшный роман, но
дальше он не будет таким страшным, нескончаемым. Он думал окончить его к
своему дню рождения, в октябре. Конечно, он не знал, какой Дерри на самом
деле; думал, что знает, но слишком недолго здесь пробыл, чтобы получить
истинное впечатление от Дерри. Я все время говорил ему это, но он не слушал.
- А какой Дерри, Дон? - спросил Ривз.
- Он очень похож на старую увядшую проститутку, которая кокетничает и
жеманничает, - сказал Дон Хагарти.
Оба полицейских уставились на него в тихом изумлении.
- Это ПЛОХОЕ место, - сказал Хагарти. - Клоака. Вы, два парня,не знаете
этого? Вы, два парня, прожили здесь всю жизнь и не ЗНАЕТЕ этого?
Никто не ответил. Чуть погодя Хагарти ушел.
Пока Адриан Меллон не вошел в его жизнь. Дон намеревался уехать из
Дерри. Он пробыл там уже три года, главным образом потому, что согласился на
долгосрочную аренду квартиры с самым фантастическим в мире видом на реку, но
теперь аренда подошла к концу, и Дон был рад. Больше не надо будет ездить
тудасюда, в Бангор и обратно. Больше не будет таинственных происшествий - в
Дерри, как он однажды сказал Адриану, всегда было что-то роковое. Быть
может, Адриан и считал Дерри великим городом, но это испугало Дона. Какая-то
мрачная гомофобия была свойственна этому городу, гомофобия, настолько ярко
выраженная городскими проповедниками равно как и надписями в Бассейпарке,
что это сразу бросалось в глаза. Хагарти указал на это Адриану. Но тот
рассмеялся.
- Дон, в каждом городишке в Америке есть контингент, который ненавидит
гомосексуалистов, - сказал он. - Не говори мне, что ты не знаешь. В конце
концов, это эпоха Ронн Морона и Филлиса Хауелая.
- Пошли со мной в Бассейпарк, - ответил Дон, увидев, что Адриан в самом
деле считает, будто Дерри не хуже любого другого ярмарочного городка в
глубинке Штатов. - Я хочу тебе кое-что показать, любовь моя.
Они поехали в Бассейпарк - это было в середине июня, приблизительно за
месяц до убийства Адриана, как сказал Хагарти полицейским. Он привел Адриана
в мрачную темень Моста Поцелуев, от которого на расстоянии пахнуло вонью. Он
показал на одну из надписей. Адриану пришлось зажечь спичку, чтобы прочесть
ее: ПОКАЖИ МНЕ СВОЙ ХЕР, И Я ЕГО ОТРЕЖУ.
- Я знаю, как люди относятся к гомикам, - спокойно сказал Дон Адриану.
- Меня избили на автостоянке в Дейтоне, когда я был подростком; несколько
парней в Портленде бросили мои ботинки в огонь перед баром, а его владелец,
толстокожий кот, сидел в своей тачке и ржал. Я много видел... но я никогда
не видел ничего подобного. Посмотри вот здесь.
Другая спичка осветила: ВБИВАЙТЕ ГВОЗДИ В ГЛАЗА ВСЕМ ПЕДЕРАСТАМ (ВО ИМЯ
ГОСПОДА)!
- Все авторы этих призывов страдают глубоким психическим расстройством.
Мне легче было бы считать, что это делает один человек, один изолированный
больной, но... - Дон указал рукой на Мост Поцелуев. - Здесь много этого... и
я не верю, будто все это сделал один человек. Вот почему я хочу уехать из
Дерри, Эйд. Здесь слишком много людей, по-видимому, тяжело больных
психически.
- Ладно, подожди, пока я закончу роман, о'кей? Ну пожалуйста! Октябрь,
я обещаю, не позже. Здесь воздух лучше.
- Он не знал, что нужно остерегаться воды, - с горечью сказал Дон
Хагарти.
Том Бутильер и шеф полиции Рейдмахер подались вперед, оба они молчали.
Крис Унвин сидел с опущенной головой, и глядя в пол, монотонно рассказывал.
Это было как раз то, что они хотели услышать: то, что определит судьбу этих
подонков; по меньшей мере двое из них попадут в Томастон.
- На ярмарке ничего хорошего уже не было, - сказал Унвин. - Они все
разобрали. Они уже повесили вывеску "закрыто". Все было закрыто, кроме
детских катаний. Поэтому, мы прошли мимо игр и Вебби увидел аттракцион
"Бросай, пока не выиграешь", и он заплатил пятьдесят центов и увидел шляпу"
которую держал на голове тот дурик, и он бросал, но все промазывал, и с
каждым разом настроение у него все больше портилось. А Стиву (этот парень
всегда всех подстрекает) все было по фигу, потому что он принял ту пилюлю,
знаете? Я не знаю, что за пилюля. Красная такая. Может быть, даже
дозволенная. Он стал подначивать Вебби: "Эх ты, даже не можешь выиграть
шляпы того дурика, ты, должно быть, пропащий, если не можешь даже выиграть
той шляпы". Я даже подумал, сейчас Вебби ударит его. В конце концов женщина
дала ему приз, хотя он его и не выиграл. Просто хотела от нас избавиться.
Хотя не знаю. Может и нет. Но я думаю, хотела. Шумелку такую дала, знаете? В
нее дуешь, а она развертывается и издает звук, словно пернул кто, знаете? У
меня была одна. Я получил ее на Хэллоуин или на Новый год, или на какой-то
херовый день рождения, кажется, она была здоровская, только я потерял ее.
Или может быть, кто-то увел ее из кармана на этой херовой спортплощадке в
школе, знаете? Так вот, ярмарка закрывается и мы уходим, а Стив все еще
цепляется к Вебби, не мог мол выиграть шляпы того дурика, знаете, и Вебби
помалкивает, а я знаю, что это плохой признак; надо, думаю, тему сменить, а
чего придумать - не знаю. Приходим мы, значит, на стоянку автомобилей, Стив
говорит: ты куда хочешь идти? Домой? А Вебби в ответ: давай-ка подрулим
сначала к Фэлкону, посмотрим, нет ли там поблизости того дурика.
Бутильер и Рейдмахер обменялись взглядом. Бутильер приложил палец к
щеке: этот недоносок в саперных ботинках не подозревает, что речь идет об
убийстве первой степени.
- Я с ними не иду, я собираюсь домой, а Вебби говорит: "Ты что,
испугался идти к тому дуриковому бару?" Ну я пошел, черт! А Стив все
подначивает: "Пойдем размажем какого-нибудь дурика! Пойдем размажем
какого-нибудь дурика!.."
По времени все выходило так, что срабатывало против всех и каждого.
Адриан Меллон и Дон Хагарти вышли из бара Фэлкон после двух кружек пива,
прошли мимо автобусной остановки, а затем соединили руки. Бездумно взялись
за руки - и все. Было 10.20. Они дошли до угла и повернули налево.
Мост Поцелуев был почти в полумиле отсюда вверх по течению реки. Они
намеревались пересечь Главный мост, который был не столь живописным. Речка
Кендускеаг текла спокойно, вода по крайней мере на четыре фута не доходила
до бетонных надолбов.
Когда машина поравнялась с ними (Стив Дубей заметил их обоих, когда они
выходили из Фэлкона, и ликующе указал на них), они были уже у пролета.
- Врежь, врежь! - кричал Вебби Гартон. Двое мужчин как раз только что
прошли под светофором, и он отметил то, что они держались за руки. Это
разъярило его... но еще больше его разъярила шляпа. Огромный бумажный цветок
кланялся во все стороны. - Врежь, черт возьми!
И Стив врезал.
Крис Унвин отрицал свое активное участие в том, что последовало, но Дон
Хагарти утверждал иное. Он сказал, что Гартон вышел из машины еще до того,
как она остановилась, а два другие быстро его догнали. Был разговор.
Нехороший разговор. Со стороны Адриана в тот вечер не было никакого намека
на дерзость или фальшивое кокетство, он понял, что они с Хагарти попали в
беду.
- Дай мне эту шляпу, - сказал Гартон, - дай мне ее, дурик.
- Если я дам ее, вы оставите нас в покое? - Адриан хрипло дышал, только
что не кричал от страха, переводя взгляд с Унвина на Дубея и на Гартона.
Глаза его были полны ужаса.
- Давай же мне эту хреновину!
Адриан протянул шляпу. Гартон достал нож из переднего левого кармана
джинсов и разрезал ее на два куска. Он потер эти куски о зад своих джинсов.
Затем бросил их под ноги и растоптал.
Дон Хагарти отпрянул назад, пока их внимание было разделено между
Адрианом и шляпой - сказал, что искал полицейского.
- Теперь вы разрешите нам у... - начал Адриан Меллон, и вот тогда
Гартон ударил его в лицо, отбросив на ограждение моста. Адриан закричал,
схватившись руками за рот. По пальцам его текла кровь.
- Эйд! - закричал Хагарти и бросился ему на помощь. Дубей подставил ему
подножку. Гартон ударил его ботинком в живот, отбросил с пешеходной части на
проезжую. В это время проезжала какая-то машина. Хагарти поднялся на колени
и крикнул. Она не остановилась. Водитель, сказал он Гарднеру и Ривзу, даже
не оглянулся.
- Заткнись, дурик! - сказал Дубей и ударил его в скулу. Хагарти упал на
бок в водосток, в полубессознательном состоянии.
Через несколько минут он услышал голос Криса Унвина. Тот советовал ему
убираться, пока он не получил того, что сейчас получает его приятель. Унвин
в своих показаниях подтвердил это.
Хагарти слышал глухие удары и крик своего любовника. Так кричит кролик
в силках, говорил он в полиции. Хагарти отполз к перекрестку, к яркому свету
автобусной стоянки, и, когда оказался на достаточном расстоянии, обернулся.
Адриана Меллона, весившего примерно фунтов сто тридцать пять,
совершенно мокрого, пинали от Гартона к Дубею, от него к Унвину, словно в
какой-то игре с тремя участниками. Тело его тряслось и глухо шлепалось на
землю, как тело тряпичной куклы. Они толкали его, били, рвали одежду.
Хагарти видел, как Гартон ударил Адриана в промежность. Волосы Адриана
прилипли к лицу. Кровь хлестала изо рта и насквозь промочила его рубашку.
Вебби Гартон носил два тяжелых кольца на правой руке: одно - кольцо
деррийской школы, другое он сделал сам в школьной мастерской - переплетение
медных букв ДБ. Буквы эти означали "Дед Багз" - группа металл, которой он
восторгался. Кольца разорвали верхнюю губу Адриана и выбили три зуба сверху.
- Помогите! - кричал Хагарти. - Помогите! Помогите! Они убивают его!
Помогите!
Дома на Мейнстрит оставались темными и таинственными. Никто не пришел
на помощь - даже из белого островка света - с автобусной станции. А ведь
люди там были! Он видел их, когда вместе с Эйдом проходил мимо. Никто из них
не пришел на помощь! Никто!
"Помогите! Помогите! Они убивают его, помогите, пожалуйста, ради Бога!"
- Помогите, - донесся до Дона Хагарти слабый шепот... а вслед затем
хихиканье.
- Задницын ублюдок! - кричал теперь Гартон... кричал и смеялся. Все
трое, как сказал Хагарти Гарднеру и Ривзу, хохотали, избивая Адриана. -
Задницын ублюдок!
- Задницын ублюдок! Задницын ублюдок! Задницын ублюдок! - подпевал,
смеясь, Дубей.
- Помогите, - снова послышался слабый голос, и потом - смешок - будто
голос беззащитного ребенка.
Хагарти посмотрел вниз и увидел клоуна. - и именно с этого момента
Гарднер и Ривз начали скептически относиться ко всему, что сказал Хагарти,
потому что все остальное было бредом лунатика. Однако потом, вспомнив, что
Унвин тоже видел клоуна - или сказал, что видел, - Гарднер почувствовал себя
озадаченным - у него появились мысли иного порядка. У его напарника либо
никогда не было мыслей, либо он не признавался в них.
Клоун, как сказал Хагарти, напоминал и Рональда Макдональда и старого
телевизионного клоуна Бозо - а может так ему только показалось. Клочья рыжих
волос торчали у него во все стороны, что и давало повод сравнивать его с
Макдональдом и Бозо. Но по зрелом размышлении оказывалось, что он вовсе не
был похож на них. Улыбка на белом блине нарисована красным, а не оранжевым,
и глаза отливают таинственным серебряным блеском. Контактные линзы,
возможно... хотя и тогда что-то ему подсказывало, и сейчас, что серебро,
возможно, было настоящим цветом его глаз. На клоуне был мешковатый костюм с
большими оранжевыми пуговицамипомпонами; на руках - картонные рукавицы.
- Если вам нужна помощь. Дон, - сказал клоун, - возьмите себе шарик.
И он предложил связку, которую держал в руке.
- Они летают, - сказал клоун. - Мы здесь внизу все летаем; очень скоро
ваш приятель тоже полетит.
- Этот клоун назвал тебя по имени, - сказал Джефф Ривз бесцветным
голосом. Он посмотрел через склоненную голову Хагарти на Гарольда Гарднера и
подмигнул ему.
- Да, - сказал Хагарти, не поднимая взгляда. - Я знаю его голос.
- Итак, затем вы сбросили его, - сказал Бутильер, - сбросили задницына
ублюдка.
- Не я!- сказал Унвин, взглянув вверх. Он убрал рукой спадавшие на
глаза волосы и в упор посмотрел на полицейских. - Когда я увидел, что они в
действительности хотят сделать, я пытался оттолкнуть Стива, так как знал,
что так парня можно изувечить... Футов десять было до воды..."
До воды было двадцать три фута. Один из патрульных шефа полиции уже
сделал замер.
- Он был похож на сумасшедшего. Те двое продолжали вопить "Задницын
ублюдок! Задницын ублюдок!", а затем подняли его. Вебби держал его за руки,
а Стив за штаны сзади и... и...
Когда Хагарти увидел, что они делают, он рванулся к ним, крича во весь
голос: - Нет! Нет! Нет!
Крис Унвин оттолкнул его, и они с Хагарти упали в кучу металлической
стружки на пешеходной дорожке. - Ты тоже хочешь туда? - прошипел Унвин. -
Беги, щенок!
Они скинули Адриана Меллона с моста в воду. Хагарти услышал всплеск.
- Давайте сматываться отсюда, - сказал Стив Дубей. Он и Вебби пятились
к машине.
Крис Унвин подошел к перилам и посмотрел вниз. Сначала он увидел
Хагарти, ползущего по заросшей сорняками, заваленной отбросами насыпи к
воде. Затем он увидел клоуна. Одной рукой клоун вытаскивал Адриана; в другой
руке были шары. С Адриана стекала вода, он задыхался, стонал. Клоун вращал
его голову и во весь рот улыбался Крису. Крис сказал, что он видел его
сверкающие серебром глаза и его оскаленные зубы - большие, огромные зубы,
сказал он.
- Как у льва в цирке, - сказал он. - Я имею в виду, что они такие же
большие.
Затем, сказал он, он увидел, как клоун закидывает руку Адриана ему на
голову.
- Что потом, Крис? - спросил Бутильер. Слушать такое ему надоело.
Сказки наскучили ему с восьми лет.
- Дада, - сказал Крис. - Это было, когда Стив схватил меня и пихнул в
машину. Но... Я думаю, он укусил его подмышкой. Крис снова посмотрел на
полицейских, но теперь неуверенно. - Я так думаю, он это сделал. Укусил его
подмышкой. Как будто хотел съесть его. Как будто хотел съесть его сердце.
- Нет, - сказал Хагарти, когда ему представили версию Криса Унвина в
форме вопросов. Клоун не вытаскивал и не тащил Эйда, во всяком случае, он
этого не видел. До определенного момента клоун, по-видимому, был сторонним
наблюдателем.
Клоун, как сказал Хагарти, стоял на дальнем берегу обхватив руками
мокрое тело Эйда. Правая несогнутая рука Меллона, торчала из-за головы
клоуна, а глаза клоуна вперились в правую подмышку Эйда, но он не кусал его,
он улыбался. Хагарти увидел, что он смотрит из-под руки Эйда и улыбается.
Руки клоуна сжались, и Хагарти услышал, как затрещали ребра.
Эйд пронзительно закричал.
- Плыви с нами, Дон, - произнес гримасничающий красный рот и рука в
белой перчатке указала под мост.
Шары полетели под мостом - не десяток и не десять десятков, а тысячи -
красные, и синие, и зеленые, и желтые, и на каждом было написано: Я ЛЮБЛЮ
ДЕРРИ!
- Да, действительно тысячи шаров, - сказал Ривз и еще раз подмигнул
Гарольду Гарднеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21