Нагнувшись, Гиллерма закрыла лицо руками. Я подхватил ее под локоть. Ее кожа оказалась мягкой, клейкой. Проводив ее до кресла, я дал ей платок. Миссис Мейт долго мяла его в руках, прежде чем поднести к глазам.
— Донни стал совсем другим, — сказала она. — Совсем перестал за собой следить. Отрастил длинные волосы, бороду, стал грязным. Совсем как бездомный. Но у него был дом, вот только он не хотел возвращаться.
— Вы давно с ним не виделись?
— Два года.
Вскочив с кресла, Гиллерма стремительно вышла в ванную и закрыла за собой дверь. Некоторое время было слышно, как льется вода. Наконец миссис Мейт вышла к нам и заявила, что очень устала.
— Когда я проголодаюсь, где здесь можно будет поужинать?
— Вам нравится китайская кухня, мэм? — спросил Майло.
— Ну да, все что угодно.
Он позвонил в ресторан и попросил доставить ужин через два часа. Когда мы уходили, Гиллерма изучала программу кабельного телевидения.
Сев в машину, Майло нахмурился.
— Счастливая семейка. А? Младший — бездомный с проблемами психики, возможно, наркоман. Человек, имеющий причину убить Мейта, — возможно, мечтающий о том, чтобы стать Мейтом. Может, я ошибся, так быстро сбросив со счетов бродягу с улицы.
— Если Донни действительно умен, то, даже несмотря на психический срыв, у него хватило бы ума разработать план. Мейт отверг, бросил его самым гнусным образом. Именно такая изначальная обида ведет к жестокости. И то, что Мейт со временем стал знаменитым, лишь распалило злость. Вполне возможно, внутри у Донни все кипело, бурлило, и наконец он решил унаследовать семейное дело... Эдипов комплекс. Возможно, Мейт наконец согласился встретиться с сыном, условился о встрече в Малхолланде, потому что не хотел приглашать Донни к себе домой. Быть может, у него даже возникли какие-то опасения, поэтому он подал фургон задом. И все же Мейт не остановился — или им двигало чувство вины, или же он наслаждался опасностью.
Ничего не сказав, Майло взял телефон и, связавшись с управлением, попросил узнать, есть ли что-нибудь на Элдона С. Мейта. Ничего. Но на запрос "Элдон Салсидо" пришел ответ. Три судимости, все в штате Калифорния. Судя по биографическим данным, это был именно тот, кого мы искали.
Управление машиной в состоянии наркотического опьянения шесть лет назад, через два года кража, затем через полтора года разбой. Отбывал срок в округе Марин. Освобожден шесть месяцев назад.
— Провел полтора года в тюрьме и ни разу не позвонил матери, — сказал я. — Социальная изоляция. И от наркотиков за рулем скатился до разбоя. Стал более агрессивным.
— Это наследственное, — заметил Майло. — Будет любопытно посмотреть, что сделает скорбящая вдова, узнав, что Мейт держал в банке триста штук. Интересно, наша Алиса или еще кто-нибудь предъявит права на эти деньги? На самом деле, именно за этим и приехала сюда старушка Вилли. В конечном счете все всегда сводится к припадку гнева и деньгам. Ладно, я займусь этим Донни, но сперва давай попробуем разыскать нашего чертова адвоката.
Глава 11
Рой Хейзелден жил гораздо лучше, чем его основной клиент, и все же роскошью султана он похвастаться не мог.
Его непримечательный одноэтажный особняк, выкрашенный в розовый цвет, стоял на Кэмден-авеню, к западу от Уэствуда и к югу от Уилшира. Подстриженный газон, но ни одного кустика. Пустая подъездная дорога. На лужайке знак, сообщающий, что дом стоит на охранной сигнализации. Майло позвонил, постучал в дверь, наглухо запертую на солидный замок, приоткрыл окошечко почтового ящика и заглянул в щель.
— Только рекламные листки, — объявил он. — Ни газет, ни писем. Значит, наш клиент отсутствует недолго.
Он снова позвонил, постучал. Ругаясь, попытался рассмотреть что-нибудь сквозь белые шторы, которыми были занавешены окна фасада. Обойдя дом, мы обнаружили сзади еще дну лужайку, а посредине нее — небольшой овальный плавательный бассейн, выложенный плиткой. Вода уже зацвела, плитка была покрыта налетом водорослей.
— Если к Хейзелдену и приходил человек, ухаживающий за бассейном, — заметил я, — похоже, он давно не появлялся. А насчет почты — возможно, Хейзелден предупредил, что будет долго отсутствовать.
— Корн и Деметри это проверили. Да и садовник сюда заглядывал. Гараж на две машины был заперт. Майло удалось приоткрыть ворота на несколько дюймов и заглянуть внутрь.
— Машин нет; старый велосипед, шланги, прочая ерунда.
Он обошел дом со всех сторон. Большинство окон были забраны решетками и зашторены; на задней двери красовался висячий замок. Узкое окошко на кухне оказалось незашторенным, но оно было слишком высоко, и Майло пришлось подсадить меня.
— Посуда в мойке, но, кажется, чистая... продуктов не видно... на стекле наклейка охранной сигнализации, но проводов я не вижу.
— Скорее всего, муляж, — сказал Майло. — Наш умник считает, что внешнее впечатление — это все.
— Сверхуверенный, — согласился я. — Совсем как Мейт.
Майло опустил меня вниз.
— Ладно, давай посмотрим, что смогут нам предложить соседи.
В домах по соседству никого не было. Нацарапав на обратной стороне визитных карточек просьбу связаться с ним, Майло бросил их в почтовые ящики. Во втором доме к югу дверь открыл молодой чернокожий парень. Гладковыбритый, круглолицый, босиком, в серой футболке с гербом университета и красных хлопчатобумажных шортах. Под мышкой он держал книгу. В зубах зажимал желтый маркер. Парень вынул маркер изо рта и взял книгу в руку, при этом я успел прочесть ее название: «Развернутый курс организационных структур». Обстановка комнаты у него за спиной состояла из двух ярко-синих кресел. Кроме того, на тонком коврике защитного цвета стояли бутылки с содовой, пакетики картофельных чипсов, громадная коробка из-под пиццы, пропитанная маслом.
Он любезно поздоровался с Майло, но при виде полицейского значка нахмурился.
— Да?
В этом слове явственно послышалось: «Ну что на этот раз?» У меня мелькнула мысль, как часто его останавливают на дорогах Уэствуда.
Майло отступил назад, отставив ногу.
— Сэр, я хотел узнать, видели ли вы в последнее время вашего соседа мистера Хейзелдена.
— Кого... а, этого. Нет, уже несколько дней не видел.
— Вы бы не могли уточнить, мистер...
— Чамберс, — подсказал черный. — Кертис Чамберс. Я видел, как он уезжал из дома. Кажется, это было дней пять-шесть назад. Возвращался ли он с тех пор, сказать не могу. Я безвылазно сижу над учебниками. А что?
— Мистер Чамберс, вы помните, в какое время суток видели мистера Хейзелдена?
— Утром. До девяти часов. У меня была назначена встреча с профессором ровно на девять утра. По-моему, это было во вторник. Но что случилось?
Улыбнувшись, Майло поднял палец, предлагая не торопиться.
— На какой машине уехал мистер Хейзелден?
— У него был фургон. Серебристый, с синей полосой сбоку.
— Других машин у него не было?
— Я не видел.
— Он жил один?
— Насколько мне известно, — сказал Кертис Чамберс. — Вы не могли бы мне объяснить, в чем дело?
— Мы пытаемся связаться с мистером Хейзелденом по поводу...
— Убийства доктора Смерть?
— Вы видели его с доктором Мейтом?
— Нет, но все знали, что он был поверенным доктора Смерть. Об этом говорила вся округа. Этот Хейзелден — тот еще подонок. В прошлом году мы устроили вечеринку — нас здесь живет четверо, все студенты. Ничего дикого, мы все зубрилы, просто захотели устроить себе праздник раз в году, отметить окончание семестра. Мы постарались никому не мешать, предупредили соседей записками. Одна женщина — миссис Каплан, она живет вон в том доме — даже прислала нам бутылку вина. Проблем не было ни с кем, кроме как с этим Хейзелденом. А он натравил на нас полицию. В двадцать минут двенадцатого. Поверьте мне, все было спокойно, ну, может быть, музыка играла излишне громко. Какой же он лицемер! После того разгрома, что он учинил здесь.
— Какого разгрома?
— Ну, телевидение, журналисты, прочий мусор.
— Это случилось недавно?
— Нет, несколько лет назад, — сказал Чамберс. — Сам я не видел, в то время я еще жил в другом месте. Но один из моих друзей уже снимал этот дом. Он говорит, вся улица превратилась в зоопарк. Это было еще тогда, когда Мейта арестовывали после каждого случая. Они с Хейзелденом устраивали пресс-конференции прямо здесь. Приезжали телевизионщики: телекамеры, софиты, оборудование. Перегораживали движение, после них газоны оставались усеянными мусором. В конце концов кто-то из соседей пожаловался Хейзелдену, но тот пропустил это мимо ушей. И вот после всего этого он натравил полицию на нас. Подонок, на лице у него вечно недовольное выражение. Вы полагаете, это он? Он пришил своего дружка?
— Почему вы так решили, мистер Чамберс?
Тот усмехнулся.
— Потому что этот тип мне не нравится... а также потому, что он смылся. Понимаете, он ведь был рупором доктора Мейта, и ему следовало бы оставаться здесь, трубить во все трубы. Ведь именно это было самым главным, так? Только из-за этого мне было не по душе занятие Мейта.
— Что вы имеете в виду? — спросил Майло.
— Ну, они превращали страдания человека в эффектное зрелище. Хочется окончить мучения больного — замечательно. Но зачем кричать об этом во всеуслышание? Насколько я понял со слов своего друга, Хейзелден обожал появляться перед телекамерами. Так что логично было предположить, что он и сейчас будет себя так вести. Хотя, наверное, теперь, после смерти Мейта, ему больше нечего комментировать.
— Возможно, — согласился Майло. — Вы больше ничего не хотите о нем рассказать?
— Нет. Послушайте, Оставьте мне свой телефон, и если я его увижу, то сразу вам позвоню. Натравил полицию на веселящихся студентов. Какой подонок!
По дороге назад в управление Майло сказал:
— Сначала миссис Мейт, теперь этот сосед. Прозорливость человека с улицы. Похоже, об этом деле думают все кроме меня.
— Адвокат, который ездил в фургоне.
— Да-да, излюбленный вид транспорта убийц-психопатов. Ты только представь себе: один серийный убийца представляет в суде интересы другого. И одерживает победу.
— Только здесь он и одерживал победу, — сказал я. — Хейзелден не мог зарабатывать на жизнь юриспруденцией, поэтому занялся прачечными-автоматами. Зогби сказала, виной тому был Мейт. Но может быть, у Хейзелдена и до этого дела шли из рук вон плохо, и Мейт, наоборот, стал его спасением. Он вскочил на подножку машины путешествий и помчался навстречу славе. Потом у них с Мейтом произошла размолвка. Или, как ты сказал, Хейзелден захотел большего.
— Он шагнул на первую строчку в списке подозреваемых. Пора наведаться к нему в контору.
— Где она находится?
— На Мирикл-майл, в старой части города, к востоку от музея. Хейзелден арендует офис над рестораном персидской кухни. Кроме его офиса там такие же убогие конторки. Повсюду ощущение плесени — такое можно увидеть только в старых фильмах.
— Секретарши у него нет?
— Я заглядывал туда дважды, еще два раза там были Корн и Деметри. Дверь была заперта, никто не отвечал. Пора искать владельца дома. Твое время надо беречь. Возвращайся домой к Робин и Фидо.
Я не стал спорить. Я устал. А завтра мне предстоит встреча со Стейси Досс; мне было нужно заглянуть в ее историю болезни.
— Так на ком же ты сосредоточиваешь внимание? — спросил я. — На Хейзелдене или Донни Мейте?
— Я должен выбирать между дверью номер один и дверью номер два? А можно выбрать дверь номер три? А еще лучше, я пригляжусь повнимательнее к обоим. Если Донни наш бродяга, найти его будет нелегко. Я собираюсь выяснить, освободили его вчистую или условно. Если именно его видела миссис Кронфельд, возможно, Донни до сих пор болтается в Голливуде. Это как раз соответствует твоему предположению, что он следил за Мейтом.
— Следил за папочкой.
— Погруженным в собственный мир и считающим себя бессмертным... Думаю, мне надо связаться с Петрой, никто лучше нее не знает, что происходит на улицах города.
Петра Коннор работала в отделе расследования убийств полиции Голливуда. Молодая, настойчивая, умная, она недавно была произведена в следователи второго разряда, после того как помогла Майло в раскрытии серии убийств инвалидов. Сразу после этого Петра со своим напарником раскрыли убийство Лизы Рамси — рассеченное на части тело бывшей супруги телезвезды было обнаружено в парке Гриффит. Она обратилась ко мне за помощью. Свидетелем убийства стал двенадцатилетний мальчишка, живший в парке — замечательный сложный ребенок, один из самых очаровательных пациентов, какие у меня были. Ходили слухи, что напарник Петры Стю Бишоп собирается перейти на административную работу, а сама она к концу года получит третий разряд, после чего новый начальник поручит ей что-то таинственное.
— Передавай ей от меня привет, — сказал я.
— Непременно, — рассеянно ответил Майло, устремив взгляд куда-то в бесконечность.
Закрывшись в своем собственном мирке. В настоящий момент я был рад, что не включен в этот мир.
Глава 12
Понедельник, половина десятого вечера, близится к концу очень длинный день.
Робин отмокала в ванне, а я лежал в кровати, просматривая историю болезни Стейси Досс.
Завтра утром мы с ней встретимся и начнем разговаривать вроде бы о колледже.
Впервые Стейси использовала для прикрытия колледж.
* * *
Теплый мартовский вечер, пятница. Я уже успел принять двух других детей, печальных малышей, пораженных ядом спора об опеке. Затем целый час заполнял истории болезни. Потом стал ждать Стейси. Сгорая от любопытства.
Несмотря на некоторую предубежденность по отношению к Ричарду Доссу — наоборот, вследствие этой предубежденности, я постарался подойти к его дочери непредвзято. И все же я не мог не строить предположений. Что могло получиться в результате союза Ричарда и Джоанны? Я терялся в догадках.
Красная лампочка, возвещающая о том, что кто-то подошел к задней двери дома, мигнула строго в назначенное время, и я пошел встречать девушку. Она оказалась очень невысокой — всего пять футов два дюйма, в коричневых сандалиях. Торжество логики генетики; Доссы вряд ли могли породить баскетболистку. Стейси локтем прижимала к груди большую ярко-зеленую книгу, название которой мне мешал разглядеть рукав белой водолазки.
Нормальная подростковая фигура, лицо пухленькое, но никак не полное. Если Стейси действительно поправилась на десять фунтов, как утверждала Джуди Маниту, до того она была просто тощей. Я вспомнил, что сама Джуди состоит из одних углов. В ее кабинете я видел фотографии дочерей — двух блондинок с яркими глазами, в очень коротких платьях в обтяжку... тоже очень худых. Младшая, Бекки, напоминала скелет.
Впрочем, это к делу не относится. Моя пациентка Стейси. У нее были круглые щеки, но вытянутое лицо, напоминавшее лицо матери на фотографии времен учебы в колледже. Высокий широкий лоб в прыщах унаследован от Ричарда. В целом лицо эльфа; тут потрудились оба родителя.
Стейси смущенно улыбнулась. Представившись, я протянул руку. Не отводя взгляда, девушка с готовностью взяла ее, сверкнув на полсекунды новой улыбкой, на которую ушло много калорий.
Для этого Стейси потребовалось сделать над собой усилие.
Она была красивее матери. Черные миндалевидные глаза и неброская привлекательность наверняка уже притягивают мальчишек. В дни моей юности Стейси, скорее всего, называли бы «клевой чувихой». Во все времена ее считали бы симпатичной девчонкой.
Еще один вклад родителей: волосы. Густые, черные, курчавые. Очень длинные, распущенные, сбрызнутые чем-то блестящим, смягчившим жесткие колечки в танцующие спирали. Кожа более светлая, чем у Ричарда, — цвета свернувшихся сливок. Очень тонкая; на скулах и висках проступают синие жилки. Ободранный сустав на среднем пальце левой руки покраснел и распух.
Крепче прижав книгу к груди, Стейси последовала за мной.
— Я проходила мимо очаровательного пруда. Это ведь были карпы, да?
— Верно.
— У семьи Маниту тоже есть пруд с карпами. Большой.
— Неужели?
Хотя я сотни раз заходил в кабинет Джуди Маниту, мне ни разу не приходилось бывать у нее дома.
— Доктор Маниту устроил невероятный водопад. В пруду можно плавать. Но ваш более... доступен. У вас очень красивый сад.
— Спасибо.
Мы вошли в кабинет. Стейси села, положив зеленую книгу на колени. Золотые буквы закричали: «Выбери для себя лучший колледж!»
— Ты не можешь выбрать, куда пойти после школы? — спросил я, устраиваясь напротив.
— Вовсе нет. Спасибо за то, что согласились меня принять, доктор Делавэр.
Я не привык к тому, чтобы меня благодарили подростки.
— Всегда к твоим услугам, Стейси.
Вспыхнув, она отвернулась.
— Чтиво для отдыха? — спросил я.
Еще одна улыбка через силу.
— Не совсем.
Она беспокойно оглянулась вокруг.
— Итак, — сказал я, — у тебя есть какие-нибудь вопросы?
— Нет, благодарю.
Как будто я ей что-то предложил.
Я улыбнулся и стал ждать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43