— Он посмотрел на Сару, которая, казалось, плыла в легкой дымке и немного не в фокусе, как стареющая голливудская актриса, запечатленная на фотографии через газовый шарфик. — Адмирал Фудзита, — наконец удалось ему невнятно выговорить. Все выпили.Взмахи кимоно — и перед каждым гостем возник черный лакированный ящичек. Открыв свой, Брент обнаружил в нем порезанного кольцами угря, переложенного слоями риса.— Симагава! — со смаком произнес Мацухара. Он схватил палочки и с жадным удовольствием набросился на еду. Все остальные, кроме Брента, проявили такой же энтузиазм. Он же медленно взял палочки и начал нехотя есть, хотя угорь, сильно сдобренный специями, удовлетворил бы любого гурмана.Дальше блюда следовали одно за другим.— Тяванмуси, — возвестила Миюмэ, ставя перед Брентом аппетитно дымящееся блюдо из овощей и рыбы. Орехи гинкго, маленькие крабы, вишни, горох, лапша и опять же сакэ. Брент узнал маринованную морковь и маринованные сливы… или это были огурцы? В любом случае, что-то маринованное.— Лучше, чем в «Ма-ку-до-на-ру-де», — язвительно заметила Миюмэ.Кимио и Сара взорвались смехом, а мужчины недоуменно переглянулись.— «Макдоналдсе»! «Макдоналдсе»! — наконец перевела Сара.Йоси покачал головой, а Брент засмеялся.Наконец насытившиеся гости отвалились от стола, а гейша и майко стали убирать посуду. Потом Кодзику села, положив сямисэн на колени, а Миюмэ прошла на середину помещения. Ее бедра начали провоцирующе двигаться, а взгляд черных глаз перебегать с одного мужчины на другого, не останавливаясь на женщинах.— В качестве последнего блюда, — сказала она, все еще играя роль традиционной молоденькой гейши, — я покажу вам «варуцу» гейши. — Миюмэ пристально посмотрела на Брента, а Сара давилась от смеха. Японка улыбнулась. — Вальс гейши, энсин. — Брент ответил улыбкой.Кодзику прошлась пальцами по струнам, Миюмэ в такт музыке начала покачиваться из стороны в сторону, ее хорошо поставленный голос, низкий и сочный, заполнил комнату. Передвигаясь мелкими изящными шажками, выставив ладони вперед и непрерывно совершая руками движения, похожие на колебания перьев, обдуваемых ветерком, она запела, по-прежнему не замечая женщин и бросая зовущие взгляды на мужчин, неотрывно смотревших на нее. Ты управляешь моими движениями в танце,И мои волосы растрепались в твоихОбъятиях. Я ловлю взглядПлывущей над нами любви. Я смущенаИ в то же время счастлива. Миюмэ поклонилась. Кодзику встала и согнулась в поклоне. Аплодируя, гости встали и вчетвером поклонились.Улыбающаяся Миюмэ и ее майко ушли. Проходя мимо, гейша задела Брента, и он почувствовал легкое касание о китель, сунув руку в карман, Брент обнаружил визитную карточку и улыбнулся.Кимио и Йоси сели пить чай из сервиза, оставленного на столе Миюмэ. Но Сара смотрела на Брента.— Мне не хотелось тебе этого говорить, но когда я уходила из офиса, пришло какое-то сообщение. Его, конечно, расшифровали, но мне нужно просмотреть… я должна его просмотреть. — Она с мольбой посмотрела на Брента. — Извини, Брент. Ты можешь остаться. Я поймаю такси…— Не надо, — ответил энсин. — Уйдем вместе. — Он обратился к Кимио и Йоси. — Вы извините меня?— Конечно, — ответил Йоси. Кимио кивнула.— Мы оставим вам штабную машину.— Отлично, — сказал Мацухара. — Думаю, мои права потеряли силу, но я попробую. — Все засмеялись.Когда Сара и Брент вышли в сад, Сара, сжав ему руки, тихо спросила:— Как ты думаешь, мне кто-нибудь поверил?— Абсолютно никто!Они засмеялись и сели в такси.…После того как Сара и Брент ушли, японцы молча продолжали пить чай. Наконец Йоси смущенно сказал:— Кимио, вы хотели показать мне, что «Великая Япония» все еще жива.Она улыбнулась.— Я думаю, что это и так ясно, Йоси, — Кимио поставила чашку на стол. — Так же ясно, как извинение Сары по поводу ухода. — Мацухара засмеялся. — Я убедила вас, Йоси?— Нет, но я рад, что вы пытались.— Прошло много лет, как вы последний раз разговаривали с женщиной.— В декабре прошлого года в лифте я разговаривал с Сарой Арансон.— И все?— Да. Вы знаете историю «Йонаги», знаете, что мы были отрезаны от всего мира — сидели в ловушке в бухте Сано более сорока лет.— Сара говорила мне, что вы потеряли семью.— Да. Жену Сумико и сыновей Масакеи и Хисайю во время налета на Токио. — Мацухара побарабанил пальцами по столу. — Меня переполняла ненависть, я жаждал мести сорока семи самураев, оскорблял Брента Росса.— Энсина Брента Росса? Но вы друзья, это все видят…— Мы не сразу ими стали. Я приставал к нему… изводил. Я выбрал его объектом своей мести. Но он противостоял мне, как самурай, дрался, как самурай, мужественно и умно. И адмирал Фудзита зависит от его соколиных глаз и доверяет ему… — Летчик остановился на полуслове от внезапно пришедшей ему в голову мысли. — Я встречался с семьей адмирала, когда меня назначили на «Йонагу». С его двумя сыновьями. Один из них, Макото, был высоким, крепким, умным…Кимио прервала его вопросом.— Они погибли?Йоси кивнул:— Хиросима.Женщина вертела в руках чайную чашку.— Йоси-сан, вы говорите с акцентом.Подполковник засмеялся.— Я родился в Лос-Анджелесе, штат Калифорния.— Нисэй, — сказала она, широко открыв глаза.— Да, мои родители были дохо, лояльно настроенные к микадо.— И вы американский гражданин?— Разумеется. Тысячи нисэев служили императору.— Вы по-прежнему это делаете.— Верность императору дает команде «Йонаги» стимул к существованию.— Но боги все еще правят. Аматэрасу…— Да. Но это, — Мацухара обвел вокруг рукой, — не наша Япония.Кимио опустила глаза.— Извините, Йоси-сан. Мы устали.Она протянула руку через стол и накрыла его ладонь своей. Мягкое, теплое прикосновение, словно электрическая искра, ветром пробудило дремлющее пламя к жизни. Будто пронзенный внезапной болью, Мацухара отдернул руку и хрипло спросил:— А ваша семья?— Вы знаете, мой муж Киетака был первым помощником на «Маеда Мару».— Мы отомстили за него. Горы ливийских трупов…— Прошу вас! — оборвала летчика Кимио. — Я не хочу всего этого.— А чего вы хотите?— Мира. Хочу видеть своих детей растущими свободными и счастливыми в мире без ненависти.Мацухара вздохнул.— Да. Того, чего человечество желало с момента своего появления, но так и не нашло. Вместо этого такие люди, как я, никогда не будут безработными. — Он наклонился вперед. — У вас есть дети?— Сын Садамори учится в университете в Фукуоке, а дочь Симикико замужем, живет в Кобэ и через четыре месяца сделает меня бабушкой.— Вы очень молодо выглядите.— Спасибо, Йоси-сан, я родилась в 1944.— А ваши родители?— Отец был летчиком, он пропал над островом Сайпан через два дня после моего рождения. А мать умерла несколько лет назад. — Кимио на мгновение прикрыла глаза. — И вы из тех, кто внешне выглядит молодо: черные волосы, кожа без морщин, телосложение молодого мужчины. — Она покачала головой. — Это кажется чудом.Мацухара почувствовал, что его лицо горит.— Спасибо, Кимио. Такое случается с людьми, которые пропадали, как мы; суровая жизнь, без табака и алкоголя, простая пища, ежедневные физические упражнения неплохо сохраняют здоровье.— Сохраняют здоровье? Нет, вы победили время!— Нет людей, которые могут победить время. Может быть, некоторые могут просто растянуть его.— Вы сказали, что обходились без многого, Йосисан.— Да. — Мацухара покраснел, понимая, о чем думает Кимио.— И все эти годы без женщин?— Да.— Вы могли пригласить «девочек для удовольствия», как это делается в армии. Все об этом знают.— Нет. Это было невозможно. Мы готовились к нападению на Перл-Харбор и являлись флагманом ударных сил.Кимио покачала головой.— У вас не было женщины более сорока лет.Странно, но Мацухара не был потрясен ее откровенным замечанием. Он сам выбрал эту женщину и понравился ей. Она жадно впитывала его слова и одновременно бросала ему вызов. Его ответ был таким же прямым, как и ее слова.— Изоляция не может развратить самурая. Мужчина не будет искать связи с мужчиной из-за лишений. — Он смущенно поежился. — И воин не будет унижать себя.— Как вы спасались?— Никак, пока не появилась возможность убивать. — Ее глаза расширились от услышанного, но он сузившимися глазами, казалось, смотрел сквозь нее в прошлое, в уголках его рта играла легкая усмешка. — Сначала три сбитых самолета над Китаем, потом огромный русский реактивный самолет, когда мы вырвались из бухты Сано, вертолеты над Перл-Харбором, русское разведывательное судно, самолет службы наблюдения. Но легче всего было в Эль-Карариме и Мисратахе. Мы сшибали арабов с неба, словно воробьев из рогатки. Далее Острова Зеленого Мыса, мы поубивали их всех…— Пожалуйста, Йоси-сан. Прошу вас. Это ваша страсть? Война? Смерть? Так ведут себя все мужчины?— Я не могу говорить за всех.— Тогда у вас неправильный бог — вас обманули.— Обманули?— Да. Вас завлекла проститутка. Она увела моего отца, мужа, многих других…— Это не самурайский образ мыслей. — Мацухара подался вперед. — Кодекс чести самурая учит, что, «получив приказ императора, действуй в соответствии с ним». — Он ударил по столу, его глаза сверкали. — Что бы вы сказали Каддафи? Позволили бы ему жить так, как хочет он?— Каддафи вокруг нас. Мир переполнен ими.— Он убил вашего мужа. Вы знаете, какой была его смерть? Сколько…— Пожалуйста! Прошу вас, подполковник, — хрипло взмолилась Кимио. — Отвезите меня домой. — Закрыв глаза руками, она отвернулась.Йоси почувствовал отчаяние. Наклонившись, он почти прикоснулся к ее руке. Эта женщина, эта изумительная женщина, была потеряна для него. Он так долго ждал… но понимал, что его слова оказались резки и оскорбительны. Но он должен увидеть ее еще раз.— Не думайте, что я мясник, Кимио, — тихо сказал Мацухара заботливым голосом.— Я не… я знаю, что «Йонага» понес тяжелые потери и что вы стоите между нами и теми сумасшедшими, Йоси-сан.— Могу ли я еще увидеть вас, Кимио?— Да, конечно, да. Приезжайте ко мне в следующее увольнение. Я приготовлю еду, которой порадовались бы даже боги. — Она улыбнулась и через стол протянула к нему руки.— В четверг… в следующий четверг.На этот раз Мацухара взял ее руки и надолго задержал, не сводя взгляда с ее глаз. Его сердце колотилось в груди, а внутри зарождалось странное тепло.
Квартира Сары находилась на девятом этаже нового здания в районе Синдзюку. Очень современная, в западном стиле, она состояла из большой гостиной, обеденного уголка, кухни, ванной, спальни и огромного окна с видом на город. С роскошного дивана в гостиной Брент видел освещенные очертания императорского дворца, расположившегося всего в трех милях отсюда, и ослепительные неоновые огни Гиндзы вдали.— «Чивас Регал» с содовой, — объявила Сара из вращающихся дверей кухни, неся два высоких стакана.Подав Бренту его напиток, она уселась рядом, подняла свой стакан и сказала:— L'chaim.— И твое здоровье, — быстро ответил он.— Помнишь, — явно удовлетворенная заметила Сара.— Разве я смогу когда-либо забыть те тридцать шесть часов, проведенные с тобой.Она засмеялась и, опустив глаза, заговорила:— Думаю, мы установили рекорд, Брент. — Сара поставила коктейль на стол, в ее голосе вновь зазвучали солдатские нотки. — На вас напали у Островов Зеленого Мыса, торпедировали в трехстах милях от Перл-Харбора.— Это было в газетах и не представляет никакого секрета.— Вы захватили пленных.— Да, но и об этом сообщалось. — Брент начал удивляться странной направленности разговора.— Вы передали обоих пленных военно-морским силам самообороны.— Нет. Их было трое, двое немцев и один араб. По какой-то причине, известной ему одному, адмирал Фудзита передал только немцев. Араба он оставил на борту, полагаю для дальнейшего допроса.Брент отпил глоток, взял Сару под руку и уставился на ее гладкие коленки, когда она подтянула ноги на диван и пододвинулась ближе к нему.— Вы подобрали человека со сбитого самолета.— А-а, да. Кэтрин Судзуки. Но… информация о ней выдавалась адмиралом. Не было официального сообщения.— Знаю. Ее имя Фукико Хино, и она террористка. Она и араб Абдул эль Кадзарим вчера пытались взорвать «Йонагу».— Я даже не знал его имени.Сара отпила длинный глоток.— Ты был близок с ней, так ведь, Брент?— Бернштейн!— Не совсем, только в рамках его деятельности в аппарате разведки. Он крепко держит рот на замке.— У вас есть агенты на Гавайях, в ремонтном доке, здесь?Сара улыбнулась.— Как офицер разведки ты понимаешь, что в данном случае я промолчу.Настала очередь Брента отпить длинный глоток.— Итак, о чем ты думаешь, Сара?— Ты спал с ней.Брента обожгло внутри, но не только алкоголем.— Это недостойно тебя, Сара.— Почему? — Солдат ушел, осталась только женщина. — Ты самый важный мужчина в моей жизни.Брент убрал руку.— Ты тоже много значишь для меня, Сара. Но мы не брали на себя никаких обязательств и не давали никаких обещаний друг другу. Я тебя не предавал. — В его голосе прозвучал сарказм.— Ты чувствуешь симпатию к ней? Может… ты хочешь снова увидеть ее?— Увидеть снова? — Брент был в недоумении. — Она мертва! Они оба погибли. Разве ты не знаешь?— Нет. Только то, что была диверсия в отношении «Йонаги». Наши информаторы сообщили, что Хино и Кадзарим были единственными членами «Саббаха» в Токио. Собрать картинку было нетрудно, несмотря на молчание Фудзиты. — Сара придвинулась еще чуточку ближе.— Как она умерла?— Выстрелом я снял Кадзарима с подножки грузовика, который они загрузили взрывчаткой.— А Кэтрин?Брент осушил стакан. Вздохнул.— Она лежала на спине, раненая.Он замолчал.— И?— И я всадил ей пулю между глаз.— О-о, Брент, — потрясенно произнесла Сара.— Ты ведь хотела ее смерти, а?— Да. Всех членов «Саббаха». Но тебе, наверное, было тяжело.— В общем-то, нет. Они перерезали горло старшине Симаде, попытались взорвать «Йонагу». — Брент поднял пустой стакан.Сара быстро исчезла на кухне и возвратилась с новой порцией коктейля, села рядом, ее груди вжались ему в плечо. Брент влил в себя значительную порцию.— Может, мне лучше уйти, Сара?— Я не хотела обидеть тебя, но если так получилось, иди, Брент. — Но потом тихо добавила: — Я потеряю тебя… Это ужасно. — Сара коснулась щеки Брента губами. Он поставил стакан на стол и впился в них. Ее рот приоткрылся, губы оказались влажными и горячими, а язык страстным. Сара повалила его на диван, и Брент почувствовал, как она дрожит в его объятиях.— Ты не сердишься на меня? — прошептала она между поцелуями, гладя руками его широкую спину.— Боже, конечно, нет, Сара. Я так долго ждал тебя. Так долго. — Его руки скользнули по ее набухшим грудям, талии, бедрам, под юбку, вверх к горящему страстью телу.Сара сильно уперлась к грудь Бренту.— Не здесь, милый.Они медленно встали, дрожа от взаимной близости, и долго стояли рядом, гладя друг друга. Сара прошлась руками по шее Брента, буграм мускулов рук, плоскому животу, узким бедрам и наконец по его пульсирующему мужскому достоинству, а он в это время, скользнув ладонями по спине Сары к твердым ягодицам, плотно прижал ее тело к себе.— Боже, — застонала Сара, хватая Брента за руку. — Это пытка. — И с этими словами повела его в спальню. 17 На следующий день Брент, только что отстоявший вахту, был удивлен внезапно раздавшимся из громкоговорителя системы оповещения «Йонаги» голосом капитана второго ранга Кавамото, объявившего:— Всем свободным от несения вахты офицерам немедленно явиться в храм Вечного Блаженства для особой церемонии.Когда Брент вошел в храм, размышляя, что это за «особая церемония», он обнаружил там около двухсот офицеров, стоявших «вольно» по ранжиру и возглавляемых адмиралом Фудзитой со штабом. Многие молодые офицеры лишь недавно пополнили личный состав, и снова Бренту бросилось в глаза, что ветераны выглядят почти так же молодо, как и вновь прибывшие. Брент занял место в первой шеренге между адмиралом Марком Алленом и подполковником Мацухарой.— Что случилось? — спросил энсин. Мацухара пожал плечами.Вдруг вошли два матроса; один нес большую деревянную колоду, другой — корзину. Колода была поставлена на помост в центре храма, а корзина — рядом.— Мне кажется, я догадываюсь, — зловеще сказал Марк Аллен.Кавамото крикнул:— Офицеры — смирно! — раздался глухой стук сотен каблуков. Затем вошли два матроса-охранника, волоча связанного и перепуганного Там Али Халифа. Они втащили араба на помост. Фудзита кивнул, и туда же взошел Ацуми. Со свистом, как змея, делающая бросок из засады, он вытащил из ножен свой длинный смертоносный меч.— Вот почему он держал его при себе, — пробормотал Брент.— Твои товарищи убили троих моих людей. За это ты умрешь. Одна собака за трех самураев, конечно, ужасно невыгодная сделка, но все же лучше, чем ничего, — размеренно произнес Фудзита.— Нет! — воскликнул Халифа. — Без суда?— Суд будет таким же, как тот, что твои друзья устроили над старшиной Симадой. — Фудзита кивнул, охранники грубо швырнули араба на колоду, заковали его руки в наручники у основания помоста и крепко связали ему ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33