В какой-то момент она почти решилась позвонить ему и отменить поездку, но потом представила себе разочарование Джейми и Дейзи. Ладно, в любом случае ей надо поговорить с ним о деньгах. До сих пор кредит за их дом в Холланд-Парк выплачивал он, и ей удавалось жить, не слишком трогая свои сбережения, но довольно скоро ей придется это сделать. Если только они не посмотрят в глаза правде и не продадут свой лондонский дом.
Бритт увидела, что Дэвид положил трубку, и на секунду отвернулась. Ее не обманул его нейтральный тон, она прекрасно понимала, что это только маска. Его все еще мучила совесть. Удивительно, почему Лиз не заметила этого и не поспешила воспользоваться.Наблюдая за его лицом и вслушиваясь в их разговор, Бритт открыла для себя убийственную правду: если Лиз захочет вернуть Дэвида и поведет себя правильно, она вернет его. Даже сейчас. Даже в субботу. И Бритт, кровь из носу, должна быть там, чтобы помешать.К счастью, она знала и Лиз. Лиз не поступит так, как надо. Она слишком горда для этого. И к тому же не уверена, хочет ли вернуть его. А скоро уже будет поздно.– Как дети?С лица Дэвида сошло загнанное выражение, и оно озарилось любовью и предвкушением встречи.– Они молодцы! И похоже, действительно были рады поговорить со мной. Джейми рассказал мне все, что они делали эти месяцы!Впервые, кажется, за многие дни напряжение оставило его, и Бритт снова увидела знакомую мальчишескую улыбку. Слава Богу. Теперь, по крайней мере, к нему вернется хорошее настроение. Она сознательно рисковала, и риск оправдал себя. Возможно, теперь даже не будет нужды в шампанском.Глядя прямо ему в глаза, она начала расстегивать крохотные пуговицы своей шелковой блузки.
Лиз стояла в холле с расписанием поездов в руках. На ней была новая шуба, отделанная тесьмой, и она раздумывала, стоит ли надеть папаху в русском стиле, которая очень сюда подходила. Она уже потратила полчаса, выбирая что надеть, и, хотя повторяла себе, что Дэвид стремится увидеть детей, а не ее, ей все равно хотелось выглядеть нарядной.Хотелось показать ему, что она не опустилась, что пришел, возможно, конец их браку, но не ее жизни. Лиз давно заметила, что после развода многие женщины становятся красивее. Полгода спустя бывшие мужья порой не могут узнать своих жен. Мужчины, напротив, часто совсем пропадают, начинают злоупотреблять пивом и по дороге из паба домой покупать жареного цыпленка. А женщины теряют несколько фунтов веса, которые они годами мечтали сбросить, и проявляют больше заботы о своей внешности. Возможно, это правда, что брак делает тебя самоуспокоенной, создает уверенность, что твой муж от тебя никуда не денется и что ты можешь себе позволить иметь немного жирка на бедрах.Лиз бегом поднялась наверх, чтобы отловить Джейми и Дейзи и заставить их надеть пальто – на улице было морозно. Застегивая им пуговицы, она поняла, что принарядила и их тоже. И на минуту ей стало обидно, что на встречу с отцом они идут в лучших праздничных одежках, а не в кедах и затасканных комбинезончиках, как следовало бы.Перед входной дверью она минуту поколебалась и надела-таки папаху. Если это окажется слишком, тем хуже, но так она будет чувствовать себя уверенней. А сегодня ей понадобится все ее самообладание.
Бритт раздраженно крутила приемник. Ее бесило, что Дэвид настоял, чтобы она осталась в машине, когда он пойдет на встречу с Лиз и детьми. В конце концов рано или поздно они должны были встретиться лицом к лицу, и Бритт хотелось, чтобы это произошло при детях, что заставило бы Лиз сдерживать себя. Но Дэвид был непреклонен, и ей пришлось уступить, иначе он не взял бы ее с собой вообще. Бритт знала, что он предпочел бы оставить ее дома, но не могла позволить, чтобы бывшие супруги оказались вдвоем, и, кроме того, хотела показать Дэвиду, какой она будет хорошей матерью, когда посвятит себя этому.Но вот сидеть здесь, спрятавшись, она не собирается. Достав с заднего сиденья журнал, Бритт вышла из машины и стала читать, прислонясь к капоту. Проезжавший мимо таксист присвистнул ей, и она махнула в ответ рукой.
Дэвид увидел их первым. Он побежал по платформе и обнял Джейми и Дейзи так крепко, что они едва не задохнулись. К своему удивлению, Лиз увидела, что он нервничает. Он даже не мог посмотреть на нее. А когда наконец сделал это, Лиз показалось, что в его глазах мелькнуло что-то похожее на восхищение, прежде чем он вновь перевел взгляд на детей.Слава Богу, он один. И глядя, как он обнимает малышей, как его глаза светятся любовью к ним, Лиз впервые поняла, что и он заплатил за все это немалую цену. Что и он, как она, жалел об утраченном. И улыбнулась.Когда шли вдоль платформы – дети в середине, они по бокам, – у Лиз возникло странное чувство, что последних нескольких месяцев не было, что они – обычная семья на прогулке. Выйдя из вокзала, Дэвид стал прощаться, но Лиз, которой хотелось продлить эти мгновения как можно дольше, сказала, что проводит их до машины.Уже у выхода она почувствовала, что беспокойство Дэвида возрастает. И за поворотом на Бунингем-Палас-роуд поняла почему. Прислонясь к машине Дэвида, Бритт читала журнал «Эль», и на ней был такой дорогой и шикарный костюм, что в своей русской шубе и папахе Лиз почувствовала себя человеком, который пришел на прием и обнаружил, что в маскарадном костюме здесь только он один.Не говоря ни слова, Лиз поцеловала детей и пошла назад к вокзалу.
– Боже, посмотрите на эту очередь! – Дэвида почти рассмешил ужас в голосе Бритт, когда она увидела толпу желающих посмотреть на Деда Мороза. – Она на несколько часов!«Рождественская пещера» магазина «Харродс» известна по всему миру, и весь мир, похоже, сел на самолет и прилетел посмотреть на нее именно сегодня. Два часа в небольшом пространстве, набитом сотней вопящих ребятишек, каждый из которых горит нетерпением увидеть Деда Мороза, – это не отвечало представлениям Бритт о том, как надо развлекаться.– Почему бы тебе не пойти и не потратить немного денег? – Дэвид даже не старался скрыть раздражение. – А нам с детьми и тут хорошо!Бритт предпочла проигнорировать намек на свое мотовство. Почему, скажите на милость, она не может позволить себе быть расточительной? Ведь это ее деньги. Видит Бог, она зарабатывает их нелегким трудом. Во всяком случае, она никуда не пойдет. Сегодня она собиралась доказать ему, что, вопреки всем его сомнениям, под ее жесткой оболочной бьется сердце, полное любви к детям.– А ну-ка иди к тете Бритти! – Она протянула руки к Дейзи, прекрасно отдавая себе отчет в том, как выигрышно будут смотреться вместе две белокурые головки. Но Дейзи прижалась к отцу, как испуганный медвежонок коала, словно ее хотели отнять навсегда, и заревела.Бритт опустила руки, нервно улыбнулась и переключила свое внимание на Джейми:– Так что ты хочешь попросить у Деда Мороза, Джейми?Нимало не задумываясь, Джейми отбарабанил:– Космический корабль «Мантафорс» со стартовой площадкой и двадцать космических десантников. Лучше всего «Красные гадюки». Но подойдут и «Черные барракуды», если «Красных гадюк» у него не окажется.– Так ты, значит, увлекаешься космосом? – Бритт понимающе улыбнулась.– Не-а, – Джейми закатил глаза к небу, – игрушечными железными дорогами.Бритт пыталась прикинуть, на сколько же потянут желания пятилетнего прожигателя жизни, когда вдруг заметила, что из подгузничка Дейзи на куртку Дэвида что-то сочится.– Дэвид, – закричала она, – маленькая тебя всего обосрала!В ответ на это нарушение материнской этики в их сторону повернулись сразу три головы. Каждой матери известно, что маленькие не срут. Они какают.– На, подержи ее, – Дэвид протянул девочку Бритт и стал искать свежий подгузник. – А где пакет на смену?– Какой пакет на смену?Дэвид с изумлением посмотрел на нее.– Пакет, в котором все подгузники. Ты же не хочешь сказать, что оставила его в машине?Напуганная количеством вещей, которыми снабдила детей Лиз, и уверенная, что та просто перестраховалась, Бритт решила ограничиться одной легкой коляской. Дейзи, оказавшись в ее рунах, сменила тональность с огорченной на истерическую. Проклиная неумелость Бритт, Дэвид взял малышку обратно.Бритт посмотрела на пятна, оставленные на ее бежевом костюме от Бетти Джексон.– Сейчас же иди и купи подгузников, – рявкнул Дэвид.Бритт с изумлением обнаружила, что в «Харродс» действительно продавали подгузники. Товар этого рода был деликатно убран в самый конец детской секции. Однако, к ее огорчению, его продавали только комплектами по сорок штук.Продираясь сквозь толпу с огромным пакетом, Бритт спрашивала себя, не был ли ошибкой ее так тщательно разработанный план. Может ли что-нибудь оправдать всю эту пачкотню с маленькими детьми? Даже обладание Дэвидом?К ее возвращению Дэвид продвинулся почти к самому началу очереди. Он помахал ей рукой, другой прижимая к себе улыбающуюся Дейзи. А Дэвид улыбался стоящей рядом с ним матери троих детей.– Эта любезная леди сжалилась надо мной и одолжила нам подгузник. – Женщина одарила его ответной улыбкой и холодно взглянула на некомпетентную Бритт. – Она даже взяла у меня Дейзи и переодела ее.Последние несколько футов очереди Бритт преодолела, вся кипя от сдерживаемой ярости. В рунах у нее был гигантский пакет «памперсов», пятна на костюме еще не высохли, а челка прилипла ко лбу, потному от усилий последних пятнадцати минут.– Господи, Бритт, – поддразнил Дэвид, не обратив внимания на выражение ее лица, – ты выглядишь, как затюканная мамаша!И вот наконец они у дверей. После полутора часов стояния в очереди Дед Мороз посадил Джейми к себе на колени и спросил, какой подарок он хочет к Рождеству. Джейми молчал.– Ну же, сынок, чего бы ты хотел? – повторил Дед Мороз, слегка раздосадованный этой непредвиденной задержкой производственного конвейера. Его усы прилипли к лицу, а дыхание слегка благоухало водкой.На них смотрели ряды измученных родителей, которым не терпелось усадить своего отпрыска на колени к Деду Морозу, а потом поскорее добраться до кафетерия. Бритт промокала платком лоб, думая только об одном: не появились ли уже, спаси Христос, пятна пота у нее под мышками.Джейми посмотрел на нее и сказал ясно и четко:– Я хочу, чтобы эта леди отпустила моего папу жить с мамочкой и со мной.
Когда Бритт поймала такси, ее щеки все еще пылали от унижения, которому она подверглась на глазах у такого множества людей. Это все Лиз. Ясно, что она подучила мальчишку выкинуть какую-нибудь штучку вроде этой, наговорив ему, какая ужасная женщина украла их папочку, в расчете на то, что папочкино сердце растает и он побежит домой. Только, к счастью, скорее всего, уже поздно.Проезжая мимо дежурной аптеки на Найтсбридж, она попросила шофера остановиться и подождать ее, забежала в аптеку и купила набор для тестирования на беременность «Си-Блю» с достоверностью девяносто пять процентов (так было написано на коробке) при условии, что вы выждали, по крайней мере, сутки. У нее, как подсчитала Бритт, прошло уже трое.
Когда Дэвид высадил Джейми и Дейзи из машины, он не поверил своим глазам – такая перемена произошла с коттеджем. С момента, когда Лиз открыла дверь и он увидел пылающий камин, самодельные украшения и маленький сосновый сервировочный столик с симпатичным фарфором, услышал струящийся из кухни аромат корицы, он почувствовал себя по-настоящему дома. Он едва мог поверить, что это тот же сырой, холодный домик, куда по пятницам они приезжали поздно вечером, усталые и злые. И, как правило, обнаруживали, что уголь кончился, что молоко они забыли и что простыни так и лежат в стиральной машине.Он осмотрелся кругом: приятный беспорядок, стопа старых газет для разжигания камина, лоскутное покрывало на софе, ничего особенно нового или изысканного, но весь дом наполнился уютом.Просто смешно, как он запаниковал, когда Лиз сказала, что хочет бросить работу и создать для них настоящий дом. Это все вина его матери. Именно из-за нее слово «дом» для него значило не безопасность и уют, как для других, а угнетение и жертвы. И это напугало его на всю жизнь.На минуту он представил себе ее, свою мать. Постоянно занятая уборкой страдалица в фартуке, она всегда где-то рядом с совком в руке, чтобы немедленно подмести любую крошку, которую ты осмелился уронить на идеально вычищенный ковер, а тарелку выхватывает у тебя, чтобы вымыть, еще до того, как ты закончил есть. Однако, принимая от Лиз чашку чая, он вдруг понял, что не дом, созданный Лиз, напоминал ему материнский дом его унылого детства. Материнский дом напоминала похожая на музей квартира Бритт.Дэвид поставил на стол пустую чашку. Он знал, что пора ехать, но ему не хотелось уходить.– Ты позволишь мне помочь искупать детей?Лиз машинально посмотрела на часы. Было уже семь вечера. Она рассчитывала, что Дэвида к этому времени здесь давно уже не будет, но он, похоже, и не собирался уезжать. Сказать по правде, ее слегка раздражало, как легко он проскользнул в ее здешнюю жизнь, как спокойно и непринужденно взял и уселся на полу играть с Джейми в подкидного дурака, словно жил здесь все время.Но разве не именно этого она хотела от него? Ради чего еще она употребила столько стараний, чтобы дом выглядел уютным, даже положила корицу в духовку, – старый трюк агентов по продаже домов, – словно собиралась продать ему свой новый образ жизни, как продают дома. Ведь на самом деле люди хотят купить не кирпичи с известкой и не шесть комнат с ванной, а атмосферу дома. И Лиз чувствовала, как часть ее души – сильная, разумная часть – хочет сказать: «Нет, ты не можешь присутствовать на купании детей. Позволить тебе купать детей значило бы притвориться, что последних трех месяцев не было, что они не лежат между нами подобно рваной ране, которая слегка затянулась, но к которой еще больно притронуться».А другая часть – слабая и одинокая – знала, что, когда дверь закроется за ним, свет померкнет не только для нее, но и для Джейми и Дейзи. Поэтому Лиз сказала: «Да, ты можешь остаться на купание». Но не жди, что мы будем делать это вместе, потому что это было бы слишком. И когда он ушел с детьми наверх, она услышала радостные вопли и визг, которых не слышала уже несколько месяцев. И включила приемник, чтобы заглушить тщательно захороненные воспоминания, воскрешенные этими счастливыми звуками.Когда Дэвид спустился вниз и внес вымытых Джейми и Дейзи в чистых хрустящих пижамах в теплую душистую комнату, он почувствовал непреодолимое желание попросить у Лиз прощения, убедить ее позволить ему вернуться.– Лиз, мне надо поговорить с тобой. Не при детях…– Ты мог, кажется, говорить с Бритт при детях, почему же со мной не можешь?Он понимал, что эти больно хлещущие слова диктует ее гнев, и знал, что заслужил его.– Мне жаль, Лиз, Бритт не должна была быть сегодня там.– Вот именно! – Лиз чувствовала, как подавляемая ею горечь закипает при воспоминании о самоуверенной улыбке Бритт.– Послушай, мы можем поговорить, когда дети лягут спать…– Нет, Дэвид.– Пожалуйста, Лиз.Секунду она колебалась, терзаемая искушением. Но ей не верилось, что он действительно изменился. Если бы ему в самом деле было жаль, он на пушечный выстрел не подпустил бы Бритт к детям! Уже одно только это проявление черствости не позволяет простить его.– Извини, Дэвид. Нам не о чем с тобой говорить. – Она подошла, взяла Дейзи из его рук и понесла ее в кровать.В полной темноте деревенской ночи Дэвид из окна своей машины смотрел, как в окнах спальни на втором этаже коттеджа загорается свет. Господи, зачем он сегодня поддался на уговоры и взял Бритт с собой? Он был готов на убийство, когда увидел ее прислонившейся к машине. Но в конце концов это только его вина. Он должен был настоять на своем.На мгновение ему пришла мысль вернуться в коттедж, хочет Лиз этого или нет, и заставить ее выслушать его. Но она слишком сердита и слишком огорчена, чтобы слушать. И все из-за Бритт.Словно при внезапной вспышке света, Дэвид вдруг увидел решение. Он должен уйти от Бритт. Может быть, тогда Лиз станет слушать его. И в тот же самый миг он понял еще одно. Понял, что уже давно хочет это сделать. Независимо от того, намерена Лиз вернуть его или нет. И ему сразу стало легче.
Бритт сидела в безукоризненно чистой черно-белой ванной своей квартиры и смотрела на маленькую чашечку на пластмассовой подставке. К раствору в этой чашке она только что добавила две капли своей мочи. Не самые первые и не самые последние.Через полчаса она узнает с почти полной достоверностью, будет у нее ребенок от Дэвида или нет. Глава 19 К тому моменту, когда Дэвид вставил свою карточку в охранное устройство стоянки на Канари Уорф и припарковал свой заваленный хрустящими пакетами и пустыми коробочками из-под соков «мерседес»-фургон рядом с красным сверкающим «порше» Бритт, он уже убедил себя, что она должна его понять. Последние два часа, мчась через темную красоту зимней ночи, он не мог думать ни о чем другом, кроме того, как сильно ему хочется оказаться в стареньком кресле возле камина Лиз и дуться в подкидного дурака до тех пор, пока замертво не свалится в кровать рядом с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52