Его бенерит воспитала три поколения Бенэярдов, и
ей должно быть около семидесяти.
Мальчик повторил свой вопрос громче.
Старая женщина повернулась к нему. Кажется, вопрос вызвал у нее
раздражение, и ее резкий голос, подобно хлысту, ударил по мальчику:
- Почему я должна наблюдать за какой-то грозой? Гром, молнии... это
может заинтересовать только ребенка, например такого, как ты, но... - Она
поколебалась немного, как будто потеряла ход своих мыслей. - Так, так...
все это такая глупая трата времени...
Поль Бенэярд изумленно смотрел на свою наставницу. Говорить такое
было просто кощунственно! Она же прекрасно знала, почему они все так
внимательно следят за каждым проходом Салькаровой Массы. Это же были
Звездные Ворота! Через них должен был появиться Малха! Так говорилось в
Книге Пророчеств.
- Что вызывает эти штормы? Какие физические процессы участвуют в
этом? - спросил мальчик.
Бенерит взглянула на мальчика:
- Ты уже знаешь ответ на эти вопросы.
- Я знаю, что они порождаются прохождением Массы через верхние слои
нашей атмосферы, - резко ответил он, раздраженный настроением свой
наставницы. - Но я хочу знать больше.
Старая женщина, тяжело вздыхая, подошла к книжному шкафу. С полки она
сняла тяжелый манускрипт и прижала его к груди. Она подняла глаза и
посмотрела на бледное полотно стены на шкафом, где были повешены портреты
семи поколений герцогов Бенэярд.
Какое необычайное сходство черт. Было такое впечатление, что генотип
джарредов, который полностью принадлежал Бенэярдам, был непроницаем и
противостоял любым генетическим примесям. У всех шести герцогов были
большие серо-карие глаза. У всех были прямые густые брови, прямой нос.
Очертания рта напоминали изгиб лука, при этом из поколения в поколение
сохранялась характерная черта: тонкая верхняя губа и более полная нижняя.
Однако это был портрет прапрадедушки Поля, герцога Вайтина Бенэярда,
который больше всего напоминал ей Поля. Жестко очерченные скулы и
небольшое косоглазие придавали выражению его лица некое упрямство и
фанатичность. То же самое выражение лица она часто видела у Поля,
особенно, когда он очень увлекался каким-то предметом, как, например,
сейчас.
Она положила книгу на стол перед Полем и, пролистав страницы, нашла
чертеж, который искала. На нем было изображено Солнце и орбита их планеты,
Калферона. Здесь же была нарисована Масса, кружащая вокруг Солнца. Орбита
Массы была изображена в виде приплюснутого эллипса с незамкнутыми концами,
и она пересекалась с орбитой Калферона в четырех точках.
- А орбита Массы пересекается с орбитой Палистрайда? - спросил
мальчик.
- Да, - бенерит посмотрела на своего воспитанника с любопытством.
На какое-то мгновение мальчик вспомнил об атмосферном возмущении,
которое он наблюдал вчера. Он стоял на башне Сачкайнд со своими родителями
и младшей сестрой. Когда шторм проходил прямо над их головой, сестра
бросилась к отцу и обхватила его за ноги.
- Папа, не разрешай ему съесть меня! Не разрешай ему съесть меня! -
кричала она.
- Не бойся, Кристина, - сказал отец. - Живот Массы сегодня полон.
Смотри, как она трется о небо.
Это была сказка. Салькарова Масса была мифическим крылатым драконом,
который спал в своей пещере на поверхности планеты. Просыпаясь после
нескольких месяцев сна, он облетал Калферон в поисках пищи и ел, ел,
стараясь наполнить свой прожорливый живот. Это была детская сказка, но
именно из нее ученые позаимствовали имя для газообразной массы.
- Какова вероятность жизни на Палистрайде? - спросил Поль.
- Ты имеешь ввиду разумную жизнь?
Поль начал поглаживать рукой горло.
- Да, разумной жизни.
- Маловероятно. Палистрайд гораздо дальше от Солнца. Предполагают,
что температура на этой планете меняется от минус двухсот до минус ста
пятидесяти по Фаренгейту.
- Но все же это не так уж невероятно? Особенно, если на Палистрайде
была бы более развитая цивилизация, которая научилась бы справляться с
такими низкими температурами. Может быть, цивилизация, которая жила бы в
подземных пещерах?
Наставница устало опустилась в свое кресло.
- Что ты хочешь все-таки выяснить, Поль?
- Я пытаюсь понять, может ли Малха быть живым человеком из плоти и
крови, не отличающимся от нас. Жителем планеты Палистрайд.
- И ты считаешь, что Масса может быть тем мостом, по которому он
переберется с Палистрайда на Калферон?
- А разве это лишено определенной логики?
- Логики здесь очень мало. - Наставница выпрямилась в кресле. - Как,
по-твоему, мог бы твой Малха перенести жестокий холод внутри Массы?
Поль ждал этого вопроса.
- А зачем ему вообще подвергать себя воздействию космической бездны?
Почему бы ему не укрыться в какой-нибудь жизнезащитной оболочке?
- Летательный аппарат?
Поль почувствовал некоторую насмешку в ее голосе. Это вызвало в нем
раздражение.
- Да! Летательный аппарат? Ты что думаешь, наша цивилизация самая
развитая во всей Вселенной?
- Она - единственная в этой солнечной системе, Поль!
Все это произошло двенадцать лет назад. Это было время его детства.
Но даже по прошествии стольких лет эти воспоминания доставляли Полю
какое-то приятное удовлетворение, потому что наставница тогда была не
права. К сожалению, она не дожила до того, чтобы увидеть первую
летательную машину, прошедшую через Массу. Это случилось семь лет назад,
через два года после ее смерти. С тех пор прилетели еще три летательные
машины.
Поль снова посмотрел на восток. Над вершинами Восточных гор была
видна тонкая полоска пульсирующего света. Это приближалась Масса.
Поль перевел взгляд на одну из угловых башен. На ней толпились жители
замка, которые, как и он, собрались для того, чтобы посмотреть прохождение
Салькаровой Массы. Выложенная плитками крыша башни образовывала стену в
три четверти роста, прочерченную прорезями вполовину этой высоты. Это
позволяло лучникам во время обороны замка, с колена выпускать стрелы и
затем скрываться за стеной. Позднее, за два столетия мирной жизни,
последовавшей за вторжением джарредов в поместье Каркан, камень искрошился
и были возведены деревянные поручни, перекрывавшие наиболее открытые
пролеты. Теперь у этих поручней собрались дети, а самые маленькие пытались
разглядеть хоть что-нибудь через щели между досками. Взрослые стояли
немного подальше, собираясь группами, чтобы поговорить и понаблюдать.
Поль стоял на центральной башне Сачкайнд. Она возвышалась на целых
семнадцать футов над угловыми башнями. И это уже стало традицией, когда на
центральной башне собирались члены правящей семьи и приглашенные ею гости,
чтобы наблюдать за прохождением Массы с самой высокой точки. В эту ночь
Поль не был один на башне. Рядом с ним стояли Иллад Рахман, капитан охраны
отца, и его друг Джесси Вантроп.
Послышались шаги. Поль повернулся и увидел, как в дверь просунулась
голова его сестры.
- Как мама? - спросил он.
- Спит. Врач дал ей успокоительное.
Кристина преодолела последние несколько ступеней и встала рядом с
братом. На востоке в небе вспыхивали молнии. Какое-то время они молча
наблюдали за ними.
- Врач считает, что мамино заболевание носит психический характер.
- Ну почему она так легко сдается? - закричал Поль. В своем голосе он
почувствовал напряжение. А не заставляли ли они сами себя бодриться
сейчас?
- Она не сдается, - возразила Кристина.
- Сдается! Она думает, что отец... мертв.
Наступила тишина. Впервые оба допустили мысль о том, что это могло
случиться.
Поль отвернулся к горам. Теперь шторм был почти над их головами, и
самые высокие вершины освещались вспышками молний, которые беспрестанно
разрывали небо. Он мог разглядеть их зазубренные вершины и угадывал
глубокие скальные расселины между ними. Тогда здесь разбились все четыре
летательные машины.
- Почему ему надо было уехать, Поль? У него же было столько
добровольцев среди его офицеров.
- Ты знаешь, почему он уехал.
- Да, я думаю, что да... И все равно это было... глупо.
Поль видел, что Кристина вот-вот расплачется. Эти последние несколько
месяцев совершенно истощили ее. С самого начала она не была толстушкой, но
сейчас она совсем осунулась, постоянно беспокоясь о здоровье матери и
безопасности отца. Щеки ввалились, выступили скулы, а черные волосы,
крепко стянутые на затылке в хвост, еще сильнее подчеркивали худобу.
- Ш-ш-ш, не говори так, - мягко сказал Поль и обнял сестру.
Она начала плакать.
Кристина была права, отец совершил глупость. Было бы гораздо
разумнее, если бы отец остался в замке и отсюда под защитой его толстых
стен руководил бы действиями. Он был слишком важным лицом, для того чтобы
выступать в таких походах простой пешкой. И все же отец всегда
придерживался принципа: быть в самой гуще событий со своими людьми. Три
месяца назад разведывательная группа отца отправилась на запад к
неизведанным землям, находившимся под контролем лорда Тайдена. Они были
уже второй такой группой, которая должна была разведать, сколь сильна
армия Тайдена и в чем ее слабость. Первая группа тоже не вернулась.
- Им следовало убить его, - сказала Кристина.
- Убить кого?
- Белшейна. - Она пристально смотрела на брата. - ИЗГНАНИЕ. Что за
наказание было это? Понимал ли дедушка, что он делает?
- Белшейн был больным человеком.
- Врач когда-нибудь испытывает жалость к раковой клетке?
- Они сделали ему два укола троноцирамида, прежде чем препроводить
его к границе поместья Каркан. Это гарантировало его бесплодие. Откуда им
было знать, что он найдет противоядие и отца Тайдена? Никто не подозревал
о существовании ни противоядия, ни отца.
- Никто и не подозревал, - повторила сестра. - Разве ты не понимаешь?
Это же была рискованная затея.
- Это было так давно, Кристина. О чем сейчас спорить?
Сестра отвела взгляд, как ребенок, которому только что выговорили.
- Не о чем, я так понимаю.
Поль снова повернулся в сторону гор. Шторм был точно над ними.
Скреула вскипала, перекатывалась, ее одновременно то засасывало, то
выталкивало наружу. Из ее глубины исходил свет. Зубцы молний разрывались
по периметру шторма, но за вспышками не следовали раскаты грома. Ни
единого звука не было слышно при продвижении Массы, когда она,
перекатываясь, удлиняясь, пересекала верхние слои атмосферы. Полю всегда
казалось это странным, что такое дикое безудержное возмущение природы
могло происходить столь беззвучно. Неожиданно протуберанец скреулы дугой
взметнулся в небо. Слишком далеко от эпицентра шторма, чтобы его можно
было засосать обратно, и он рассыпался над вершинами гор.
Поль отвел глаза от шторма и посмотрел на горы. В памяти возникло
старое, морщинистое лицо его наставницы.
"Что тебя волнует сегодня, Поль?"
Поль провел так много лет своего детства с бенерит, что даже после ее
смерти она оставалась его душевным поверенным.
"Что будет, если не вернется отец? Что буду делать я? Пошлю очередную
группу, чтобы разведать королевство Тайдена?"
"Первая группа не вернулась, вторая оказалась не более удачливой. Ты
что, предлагаешь и дальше расшвыривать человеческие жизни?"
"Может, атаковать их всеми силами?"
"Против королевства, о мощи которого ты даже ничего не знаешь?"
"Что же, сидеть и ждать, когда Тайден нападет на нас?"
"И дать ему возможность окружить тебя? И чтобы он диктовал план
битвы?"
"Хорошо, тогда что же? Что ты предлагаешь мне делать?"
- Поль!
От возгласа сестры образ наставницы рассыпался, как кусочки разбитого
стекла. Что-то мигнуло в небе над горами. Свет шторма отразился от
чего-то.
- Это была летательная машина, да?
Кристина кивнула головой.
Поль почувствовал, как его затрясло от возбуждения.
- Малха идет, Кристина! Иллад! Джесси! Вы видели? Малха идет!
- Не дай твоим надеждам захлестнуть твой разум, брат. Это было над
горами. - Кристина помнила, что поисковые группы нашли обуглившиеся тела и
искореженные скелеты в разбитых летательных машинах. - Никто не спасся, -
еще тише произнесла она.
Поль слышал в груди гулкое биение своего сердца.
- Но они не были Малха! Разве ты не понимаешь? Малха спасется!
Кристина заговорила спокойным голосом, она не хотела спорить с
братом:
- Да, так говорится в Книге Пророчеств. Но это не произойдет ни при
нашей жизни, ни при жизни наших детей.
Поль удивленно посмотрел на сестру.
- Почему ты так думаешь? Ведь за последние семь лет уже было четыре
летательных машины.
Она знала о теории Поля: люди с Палистрайда проложили себе путь к
Калферону через Массу. Она не была уверена, верит ли в его теорию, но все
же в ней была некоторая логика. И конечно, Книга Пророчеств была открыта
для любых толкований.
- Но вспомни, какими непрочными они были. Возможно, пройдет столетие,
прежде чем технология на Палистрайде разовьется так, что их летательные
машины смогут выдерживать приземление в наших горах.
Поль почувствовал предательство в словах сестры.
- Что же, мы должны отказаться от наших надежд? Так вот что ты
говоришь? И что же, мы не должны обследовать эти разбитые машины в
ближайшие сто лет?
- Нет, совсем нет, Поль. Я совсем не это имела в виду. Просто...
просто я не хочу видеть, как ты огорчишься завтра.
Какие-то мгновения Поль неотрывно смотрел на сестру. Казалось, это
было только вчера, когда они бранились с ней, как малые дети, из-за самых
мелких пустяков. Теперь они были так близки. Когда все изменилось? Пришло
ли это с возрастом, с взрослением? Или этому помогли тяжелые времена,
которые они сейчас переживали?
- Я не огорчусь, Кристина.
Уголки ее губ дрогнули в улыбке.
- Я знаю, ты расстроишься.
Поль попытался улыбнуться.
- Хм, возможно.
Прямо над ними разорвалась молния. Воспоминания детства вспыхнули в
ее голове. Она вспомнила, как обычно бежала к отцу и обнимала его за ноги,
когда над ними пролетала Масса. На глаза навернулись слезы. Она
отвернулась и бросилась бежать вниз по ступенькам.
Какое-то время Поль смотрел на то место, где только что стояла его
сестра. Интересно, почему у нее так резко сменилось настроение? Но в
следующее мгновение его мысли вернулись к летательной машине, которую он
только что видел, и к Малха.
- Что если на этот раз?..
Какие огромные шаги могла бы сделать их технология под руководством
просвещенного человека! Каких успехов они могли достигнуть в физике,
математике, астрономии, химии и вооружении. Эта область науки интересовала
Поля больше всего.
Человек с Палистрайда мог бы научить их изготовлять оружие настолько
мощное, чтобы можно было покончить с лордом Тайденом раз и навсегда, и
неважно было бы, сколь велика его армия.
- Иллад, - позвал он.
По каменному полу крыши башни зазвучали прихрамывающие шаги Иллада
Рахмана. Он повредил правое колено, когда скользил со скалы. Врачу Фаранту
удалось спасти его ногу, но сильная хромота с тех пор так и осталась.
Полю было больно видеть, как прихрамывает Иллад. До того несчастного
случая он был совсем другим человеком. Он был жилист, мускулист. Никто не
мог тогда победить его ни в спринте, ни в беге на длинные дистанции.
Именно он учил Поля ездить верхом, владеть ножом и саблей. Но после
несчастного случая он стал менее подвижен. С тех пор он набрал вес, плечи
ссутулились, и он стал ходить опустив голову. Но его ум по-прежнему
оставался острым, а его внимание к мелким деталям по-прежнему оставляло за
ним право считаться самым уважаемым капитаном охраны.
- Первое, с чего я хочу начать завтрашний день, это отправиться в
горы.
- Я незамедлительно позабочусь обо всех приготовлениях.
Иллад склонил голову в поклоне.
Поль наблюдал, как Иллад спускался по ступенькам на нижний этаж. Он
хотел было поблагодарить Иллада за внимание к его просьбе, но тут вспомнил
о поклоне, и слова так и не слетели с его губ.
"Теперь и ты, Иллад? Ты же мой друг, а не один из челяди".
Поль испытывал чувство неудобства, когда теперь в его присутствии
исполнялись все почести, ранее предназначавшиеся для его отца, герцога
Джеймана Бенэярда. Те, кто некогда были его друзьями, теперь отдалились и
вели себя иногда как подчиненные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35