— Боже сохрани! — криво рассмеялся Хасан. — Подобные речи вселяют ужас в мое сердце. И одна-то женщина целая беда, но гарем? Нет уж, благодарю покорно!
Ясмин нетерпеливо постукивала носком ноги об пол, надеясь, что Хасан поймет: ей хочется закончить эту бессмысленную дискуссию. Но Халифа был настойчив.
— Скажи, пожалуйста, где ты училась?
— В Швейцарии.
— Ты катаешься на лыжах, ездишь верхом и разглагольствуешь о Спинозе и Кьеркегоре?
— Когда мне того хочется.
— Ах Андре, Андре, хитрый лис. Кто бы мог подумать, что он припрятал такой лакомый и смышленый кусочек.
Хотел бы я знать, как долго он намерен держать тебя при себе. Думаю, это вопрос времени, пока какой-нибудь молоденький красавчик не возникнет на горизонте и не умыкнет тебя.
— Искренне в этом сомневаюсь. Спасибо.
— Так-так-так… еще и безукоризненно вежлива. Совсем не похожа на большинство юных леди в наши дни. А тебе не кажется, что он несколько староват для тебя?
— Мне он нравится. — Ясмин быстро теряла терпение.
— Знаешь, что обычно говорят об этих майско-сентябрьских романах? Или мы говорим об апрельско-октябрьском романе?
— Прошу вас, уходите! — Ясмин раздраженно топнула погон — Я непременно скажу Андре о вашем визите. А теперь, простите, я очень занята. До свидания.
— Ну разумеется. Прошу простить мое вторжение, мадемуазель. — Хасан шагнул вперед, точно пытаясь снова дотронуться до Ясмин, но она предусмотрительно отскочила. — Мы, конечно же, встретимся еще… и не раз. — Голос его наполнился злорадством. — Скажи Андре, что я приду сегодня вечером. Есть вопросы, не требующие отлагательства.
И прежде чем Ясмин успела отскочить в очередной раз, Халифа оказался рядом с ней и, приподняв ее подбородок, заставил посмотреть себе в глаза. Глаза Хасана вспыхнули, а пальцы крепко держали лицо девушки.
— И мы с тобой продолжим этот разговор, можешь быть уверена. — Он внезапно отпустил Ясмин, но рука его, опять стремительно рванувшись вниз, подхватила ладонь Ясмин и поднесла к губам. — К великому моему удовольствию, а после ты поймешь, что и к твоему тоже, — прошептал Хасан, целуя руку Ясмин.
Ясмин сама себе не поверила, но ей показалось, что язык Хасана лизнул ее кожу. Ощущение было настолько ярким, что Ясмин вскрикнула и, вырвав руку, прикрыла ею рот.
— Слава Аллаху, — сказал Халифа и вышел.
— Что за самонадеянная свинья, — пробормотала Ясмин.
Оставалось только надеяться, что в кругу Андре подобные знакомые встречаются нечасто. Оправив платье и волосы, словно курочка, приглаживающая растрепанные перья, Ясмин быстро закончила с расстановкой книг.
Бросив взгляд на часы, она с ужасом увидела, что уже почти шесть часов. И на что только ушло столько времени? На этого ничтожного араба с его властными замашками? Какая наглость! Однако следует поспешить, чтобы приготовиться к обеду. Андре может вернуться с минуты на минуту, а она вся в пыли и одета чуть ли не в спецовку!
Перескакивая через ступеньки, Ясмин примчалась в свою комнату и быстро умылась. Собрала волосы в тугой узел на макушке, выбрала в шкафу платье и быстро натянула через голову. Ясмин с удовлетворением подумала, что по крайней мере успела разобрать книги, не дожидаясь помощи Сайда. Если бы не визит этого наглого типа, она, может быть, и не увидела бы Сайда весь вечер.
Интересно, что приготовила Салима на обед. Наверное, что-нибудь особенное, поскольку это был первый обед Андре дома после долгого отсутствия. Салима искренне заботилась о своем хозяине и, несомненно, вылезет из кожи вон, чтобы поразить его после возвращения.
Ясмин посмотрела в окно: в ворота въехал «мерседес» и остановился у дома. Сайд отворил дверцу, и Андре вышел из машины. Он немного постоял, опершись рукой на крышу автомобиля, тяжело опустив голову, точно был вконец измотан. Ясмин забеспокоилась, но тут Андре выпрямился и беспечной походкой направился в дом. Парадная дверь с грохотом захлопнулась. Она услышала, как Андре зовет ее по имени.
— Иду, дорогой! — откликнулась Ясмин, стремительно пересекая комнату.
Она почти слетела по лестнице и упала прямо в руки Андре. Они обхватили ее подобно большим, сильным крыльям, и Ясмин ощутила замечательное чувство безопасности, смывшее гнев и напряжение, оставшиеся от встречи с Хасаном Халифой: когда Андре был с ней, Ясмин ничего не боялась. Он склонил голову и запечатлел на губах Ясмин долгий страстный поцелуй.
— Какая восхитительная честь быть встреченным прямо у двери, — пропел Андре в губы Ясмин. — Ты хорошо провела день, cherie? — Рука Андре нежно поглаживала спину Ясмин, пока они шли в гостиную.
— Да, я успела довольно много. — Ясмин прижалась щекой к руке Андре. — А ты, любовь моя?
— Ну-у-у… не слишком хорошо, не слишком плохо.
Есть вещи, которыми приходится заниматься ради денег — сплошная скука и идиотизм.
— К тебе сегодня приходили.
— Да? Кто?
— Он сказал, что его зовут Хасан Халифа и что он еще придет сегодня вечером, потому что у него есть к тебе несколько срочных дел, хотя не сказал каких.
Андре тяжело вздохнул и высвободился из объятий Ясмин.
— Мне надо выпить. Кажется, предстоит долгий вечер.
— Кто этот человек? — спросила Ясмин, стараясь скрыть раздражение в голосе.
— А-а-а, Хасан — очень важная для меня персона и весьма выдающаяся личность. Без него я как без рук. Особенно в финансовых вопросах.
— Верится с трудом. — Ясмин была не в силах скрыть свою досаду и избавиться от горького привкуса, оставшегося после визита Хасана. — Мне он показался очень неприятным человеком.
— Неприятным? — рассеянно переспросил Андре. — Не может быть. Вообще-то он очень интересный человек. Хасан — второй сын в семье очень могущественного вождя откуда-то из Гулимина, на краю Сахары. Его отец был очень дальновидным человеком и послал обоих своих сыновей учиться в Англию. После Второй мировой войны он почувствовал, что времена в Марокко меняются, и захотел, чтобы его сыновья могли войти в правительство и иметь дело с европейцами и западными бизнесменами. Старший брат Хасана после смерти отца вернулся домой, а Хасан решил отправиться в Америку. Там он окончил Гарвард и получил степень доктора экономических наук.
— Иногда доктора наук становятся личностями, более неприемлемыми, чем они были до звания, — сверкнула глазами Ясмин, не в силах освободиться от чувства неприязни к Хасану Халифе.
Услышав, каким тоном была произнесена последняя фраза, Андре с любопытством взглянул на Ясмин и улыбнулся.
— Ты судишь предвзято. Почему ты так говоришь о нем? Что за причины? Что-то произошло?
Ясмин захотелось рассказать Андре, о чем с ней говорил Хасан. Но она тут же сообразила, что слова Халифы были абсолютно безвредны. Разозлил Ясмин взгляд, которым Хасан на нее смотрел. Нет, Андре мог решить, что она — совершенная дура. Ясмин передумала жаловаться.
— Я познакомился с Хасаном, когда он работал в «Кредит Франсез». Он занимался моими инвестициями и сразу же показался умным человеком. В конце концов я переманил его из банка работать на меня. Теперь Хасан — моя правая рука. Он полностью в курсе всех моих дел в Танжере, хотя живет постоянно в Париже. Кроме того, он управляет моим имением во Франции и руководит финансовой стороной винодельческого бизнеса. Он гораздо счастливее в Париже, где родился я, а я гораздо счастливее в Марокко, где родился Хасан. И это вполне устраивает нас обоих. Забавно, правда?
— Если он живет в Париже, какого дьявола он делает здесь?
— Пока не знаю, — устало улыбнулся Андре. — Должно быть, возникли какие-то проблемы.
— Звучит довольно загадочно.
— Ничего подобного. Все очень прозаично. Дорогая моя, я уехал отсюда в трудное время, когда дела мои требовали пристального внимания. Но мне очень хотелось встретить тебя после окончания школы и взять с собой в путешествие, вот я и послал все к черту. Это было замечательно, но за все надо платить, та cherie. Даже за несколько недель счастья. Могу я чем-нибудь помочь тебе? Знаешь, мадам Дюша говорила, что у меня очень хорошие способности к расчетам.
— Очень мило с твоей стороны. — Андре ласково взглянул на Ясмин. — Но здесь на самом деле нет ничего, чем стоило бы беспокоить твою очаровательную головку. Но кажется, нам стоит поспешить с обедом. Я должен быть готов к беседе с Хасаном, когда он придет. Он сказал, когда его ждать!
— Нет, просто сказал, что зайдет вечером.
— Ну ладно, — вздохнул Андре и потянулся к шнурку звонка. — Пора обедать, хотя аппетита совсем нет. У меня сегодня был не совсем удачный ленч. Подозреваю, что съел что-то не то, и теперь вот расстройство желудка.
— Возможно, Салима сможет тебе чем-нибудь помочи — вдруг посерьезнела Ясмин. — Посиди, пожалуйста, а я пойду посмотрю, что она приготовила.
Ясмин быстро пересекла комнату и открыла дверь. Вдруг она услышала за спиной глухой звук. На секунду сердце ее остановилось. Ясмин мгновенно обернулась. Она не увидела Андре. С замершим сердцем Ясмин опустила взгляд на пол. Андре лежал скрючившись у ножки кресла.
Ясмин закричала. Крик ее эхом отскакивал от стен, подобно обезумевшей стае летучих мышей. Внезапно Ясмин прекратила кричать, попытавшись собрать воедино клочки разорванного сознания, и бросилась назад, в комнату. Ощущение нереальности происходящего было настолько сильно, что все предстало перед ней как в замедленной киносъемке: она бежит через комнату, падает на колени перед неподвижным, бездыханным телом Андре.
В эту минуту дверь распахнулась, и в комнату ворвался Сайд, вслед за ним, простирая вверх руки, вбежала насмерть перепуганная Салима. В глазах старой служанки был непередаваемый ужас.
— Я не знаю, что случилось, — сказала Ясмин. — Надо немедленно вызвать врача.
Салима бросилась к телефону, и Ясмин услышала, как она торопливо набирает номер. Все звуки и движения вокруг вдруг усилились, чувства Ясмин обострились.
— Что произошло? — спросил Сайд, склоняясь над Андре.
Он взял обмякшее запястье и двумя пальцами нащупал точку пульса. Затаив дыхание, Ясмин вглядывалась в восковое лицо Андре с выступившими на лбу капельками пота.
Ясмин ждала, что скажет Сайд.
— Пульс есть, но очень слабый.
— Слава Богу, он жив, — пробормотала Ясмин.
Сама она почувствовала жуткий холод, словно в живот ей засунули огромный кусок льда, а по венам медленно растеклась ледяная вода.
— Кажется, сердечный приступ. — Сайд быстро поднялся и подошел к двери. — Ты вызвала «скорую»? — обратился он к Салиме.
Та кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Комкая в дрожащих руках фартук, она пошла в кухню.
— Он что-нибудь говорил или на что-нибудь жаловался, перед тем как упал?
— Да. Сказал, что у него расстройство желудка. Я как раз собралась на кухню, посмотреть, что Салима приготовила на обед. Я хотела попросить приготовить что-нибудь легкое, но не успела сделать двух шагов. Он упал, когда я подошла к двери… — Ясмин почувствовала, как все внутри у нее опускается, слезы застилают глаза, а тело сотрясают беззвучные, мучительные рыдания. — Аллах, пожалуйста, пусть он очнется… прошу тебя… пожалуйста!..
В комнату ворвались завывания сирены «скорой помощи». Сайд бросился открывать ворота. Ясмин посмотрела на Андре. Он лежал все так же неподвижно и, казалось, не дышал. Хотя Ясмин знала, что Сайд нащупал у Андре пульс, она вдруг испугалась, что пульс мог оборваться, пока они разговаривали. Прикоснуться к Андре Ясмин боялась, опасаясь, что малейшее ее движение может оборвать ниточку жизни. Она замерла, словно окаменела.
Вой сирены усилился и внезапно оборвался. В холле раздались цокающие шаги и металлическое звяканье носилок.
Ясмин вдруг окружили люди. Двое медиков в белых халатах опустились на колени рядом с Андре: один принялся прослушивать его сердце и приспосабливать кислородную маску, другой сделал укол. Потом они быстро положили Андре на носилки и пристегнули его грудь и ноги широкими черными ремнями с устрашающего вида серебряными замками.
— Вам лучше поехать с нами, — сказал один из врачей Ясмин, когда они выносили носилки из комнаты.
Ясмин поспешила за медиками и беспокойно ждала, пока они заносили носилки в заднюю дверцу машины. Один из санитаров протянул Ясмин руку и втащил ее в салон, после чего кивком головы указал на место в ногах Андре.
Дверь громко захлопнулась, и автомобиль тронулся. Ясмин, все еще в шоке, словно сквозь туман наблюдала за действиями врача.
Они помчались вниз по дороге, и Ясмин благодарила судьбу, что госпиталь находится совсем недалеко.
— Он жив? — едва ворочая языком, осмелилась спросить Ясмин, когда машина въехала на территорию госпиталя.
— Да, но надо поторопиться, — ответил санитар.
Одарив Ясмин короткой ободряющей улыбкой, он встал и приготовился выскочить из машины, как только они остановятся. Дверцы распахнулись, и двое новых санитаров, подскочивших снаружи, крепко ухватились за ручки носилок. Положив их на тележку, бригада быстро покатила ее к вертящимся дверям приемного отделения реанимации. Ясмин, еле поспевая за ними, вбежала в сверкающий кричащим светом ярких ламп больничный коридор. Тут ее остановила медсестра, сказавшая, что Ясмин следует подождать здесь. Скованная ужасом, Ясмин наблюдала, как Андре, уложенный на другую кровать на колесиках, скрылся за второй вращающейся дверью, окончательно отрезавшей ей путь в мир боли и страдания.
Медсестра, остановившая Ясмин, указала ей на яркие пластиковые стулья, стоявшие вдоль стенки приемного покоя.
— Подождите, пожалуйста, здесь. Доктор выйдет и поговорит с вами, как только освободится, — медсестра протянула Ясмин какие-то бланки. — Пожалуйста, заполните пока анкету. Вы — родственница?
Отрицательно покачав головой, Ясмин уставилась в бланки, крошечные значки расплывались у нее перед глазами, но даже если бы она в силах была различать буквы, то все равно не могла бы ответить ни на один вопрос. Как объяснить, в каких они отношениях с Андре? Теоретически она знала Андре три года, но на самом деле была знакома с ним лишь две недели. Ясмин любила Андре, но почти ничего о нем не знала. Она даже не знала точно, сколько ему лет.
«Аллах всемогущий, — подумала Ясмин, — что за безвыходная ситуация! Я не знаю даже имени его адвоката и вообще никого из его знакомых».
Ясмин не была родственницей Андре — она была его собственностью, его вещью, его женщиной. Да, Андре просил ее выйти за него замуж… когда-нибудь. Но кто этому поверит? Поверит ли ей доктор? Вряд ли. По крайней мере Андре — ее владелец. Разве не так? Но можно ли это назвать родственными отношениями?
Инстинктивно Ясмин знала, что на самом деле Андре не ее владелец. Она принадлежит Андре потому, что он купил ее свободу. Но это позволило ей лишь порвать со старой жизнью — не более. Ясмин боялась вопросов, которые задаст ей доктор, и страшилась самого доктора, который станет ее расспрашивать. Что будет с ней, если Андре умрет? Сердце Ясмин замерло от этого ужасного предчувствия. До нее дошел смысл всей непрочности ее положения и абсолютной беспомощности.
Рядом с ней возник сурового вида доктор.
— Я — доктор Кальвадос, личный врач месье барона.
Он не умер, мадемуазель, — по лицу доктора пробежала тень замешательства, — но положение чрезвычайно серьезное.
С ним случился сердечный приступ, сопровождаемый скоротечным отеком легких. Мы приняли все необходимые меры. Месье барон сейчас в кислородной камере и дышит с некоторым трудом, но он в сознании и хочет вас видеть.
— О-о-о! Благодарю вас, — неуверенно поднимаясь, выдохнула Ясмин. — Так он будет жить?
Чувство огромного облегчения охватило душу Ясмин, хотя колени ее ослабли. Какие-то черные волны мешали зрению, но доктор Кальвадос поддержал Ясмин, взяв ее крепкой рукой под локоть.
— Расскажите, что произошло перед тем, как барон потерял сознание? — спросил Кальвадос, отводя взгляд. Слабая краска залила его шею. — Возможно, это поможет мне установить более точный диагноз.
— Он только что вернулся домой после напряженного рабочего дня, — начала Ясмин, от внимания которой не ускользнуло смущение доктора, — Пожаловался на усталость и расстройство желудка, начавшееся, как он полагал, после ленча. А потом он просто упал на пол.
— Он ничего не говорил о болях?
— Ничего.
— А раньше он вообще когда-нибудь высказывал подобные жалобы?
— При мне — никогда. Мы только что вернулись из Женевы, мы ехали на машине. Может быть, Андре переутомился?
— Не исключено. Но скорее всего сердечный приступ был спровоцирован какими-то неприятностями по работе.
Отпуск, как правило, восстанавливает, а не изматывает.
Настала очередь Ясмин покраснеть, и она отвела глаза в сторону, не в силах выдержать прямого взгляда доктора.
«Он считает, что это я убила Андре, — в ужасе подумала Ясмин, — они все здесь так считают».
— Вы можете войти со мной, но, прошу вас, не задерживайтесь там слишком долго и не говорите ничего, что сможет его взволновать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48