— осведомилась бабушка. — Где моя дочь? Почему она не встречает меня, как положено гостеприимной хозяйке?
— Она в кухне, бабушка, — громко сказала я. — Дает последние указания.
— Пусть выйдет сюда и займется гостями, — потребовала бабушка. — Выпить всем предложит. Мне джин с тоником для начала.
В этот миг из коридора донеслись мамины шаги. Я опрометью кинулась навстречу и преградила ей дорогу в гостиную. Брови мамы взметнулись вверх.
— В чем дело? — недоуменно спросила она.
— Мамочка, я не знаю, как лучше сказать… — сбивчиво начала я, но потом решила сразу взять быка за рога. — Это бабушка. Точнее — ее платье. Оно точно такое, как твое!
— Что?!
— Точь-в-точь, мама. С таким же шифоновым шарфиком.
Под моим натиском мама отступила в кухню.
— Оно розовое? Или, может, голубое? Голубые я видела. — Моя бедная мамочка еще отчаянно цеплялась за последнюю соломинку.
— Розовое, — сурово отчеканила я.
— Как она могла?
— Пусть тебя утешит, что в этом платье наша старушка похожа на Барбару Картленд.
Маму это, похоже, нисколько не утешило.
— Господи, что же мне делать? — простонала она.
В кухню на полных парах влетела Джо.
— Во блин! — крикнула она. — Вы видели, в чем наша бабуська заявилась? На ней точно такое же платье…
— Знаем, — жестко оборвала ее мама. Глаза ее метали молнии. — Что ж, пусть отправляется обратно и переоденется во что-нибудь другое.
— Но послушай, мама, — возразила я. — Боюсь, это невозможно. Ведь папе придется самому отвезти ее. На это уйдет уйма времени. Если она еще согласится. А вдруг она обидится и вообще откажется возвращаться?
— Да, ты права, — ответила мама с душераздирающим вздохом. — Господи, просто поверить не могу. Как ей вообще удалось приобрести такое платье на свою пенсию?
— Она продала старинную статуэтку, которая тебе так нравилась, — с готовностью пояснила Джо. — Я только что у нее выведала. — И она гаденько хихикнула.
— Не понимаю, почему ты веселишься, — возмутилась мама. — Она, между прочим, и твое наследство транжирит.
Почему-то это рассмешило Джо еще больше. Тут в кухню вошла Джейн.
— Наша старая перечница требует джип с тоником, — с места в карьер заявила она.
— Я ей покажу джин с тоником, — угрожающе процедила мама. — А мышьяку она не просит?
Чувствуя, что обстановка выходит из-под контроля, я решила успокоить всех.
— Мамочка, — начала увещевать я, — может, это не так уж важно? Ну что страшного, если вы обе появитесь на гостях в одинаковых платьях?
— Что? — взвилась мама. — Как двойняшки, что ли? Благодарю покорно. Она эту свинью не впервые мне подкладывает. Когда я только познакомилась с твоим отцом, она тоже ухитрилась заявиться на танцы в таком же, как у меня, платье. Тогда мне едва восемнадцать исполнилось. А ей, между прочим, уже сорок два было. Весь вечер она напрашивалась на комплименты по поводу своих ног, а меня потом парни полгода вопросами донимали, когда я снова приведу на танцы свою старшую сестру. Пойдем, Эли! — кивком позвала меня мать. — Поможешь мне выбрать что-нибудь подходящее. А это платье я в понедельник верну в магазин.
— Не обижайся, мамочка, — сказала Джо. — Когда она сыграет в ящик, ты еще лет двадцать сможешь надевать все, что тебе вздумается.
— Джоанна! — В голосе моей мамы прозвучал праведный гнев. — Иди в гостиную и проследи, чтобы бабушка не подавилась орешками.
Полчаса спустя мама вышла к гостям, облаченная в свой любимый темно-синий костюм. По правде говоря, в нем она выглядела куда лучше, чем в розовом балахоне.
Поцеловав бабушку, которая даже не подозревала, какой вызвала переполох, мама отправилась выпускать пар в кухню, а меня с сестрицами оставила развлекать гостей.
— Ну как, завела нового хахаля? — поинтересовалась у меня бабушка, ехидно подмигнув.
— Нет еще, — ответила я, кротко потупив взор.
— Неудивительно, — прошамкала она, вынимая вставные зубы и неодобрительно их оглядывая. — Ты в таком ужасном костюме. И почему вы с Джозефиной любите этот кошмарный цвет? То ли дело я! — И она горделиво расправила розовый подол. — Жаль, что тонкий вкус не наследуется.
— Жаль, конечно, — поддакнула я, отворачиваясь, чтобы скрыть улыбку.
Глава 12
Бакстеры прибыли сразу вслед за автобусом, который привез последнюю партию гостей излома престарелых. Джереми в числе прочих Бакстеров не оказалось. Зато они привели с собой Дженнифер, его старшую сестру. Дженнифер разительно изменилась за эти годы. Из хиппующей мосластой девчонки-сорванца она превратилась в настоящую леди, изысканно одетую, с точеной фигурой и с безукоризненными манерами. Олицетворение мечтаний моей мамы. Только вот мужем Дженнифер до сих пор не обзавелась. Приятная, неожиданная и весьма ободряющая новость.
— А где Джереми? — спросила Джо, не успев даже поздороваться с каждым из Бакстеров.
— Он позже придет, — ответил его папаша. — Мы не смогли его в такую рань поднять. Бедняга от похмелья мучается.
От похмелья? Мы с Джо обменялись изумленными взглядами. Позже в кухне она мне сказала:
— Сидр. Держу пари, он налакался сидра. Все эти фанаты компьютера только его и хлещут.
— Зато он дома живет, — не преминула подметить я. — И похоже, до сих пор не…
— Вообще-то, — перебила меня Джейн, единственная из нас проявившая вежливость и обменявшаяся с Бакстерами несколькими фразами, — дома он больше не живет. Последний год он провел в Польше.
— В Польше?! — воскликнула Джо. — Это еще что за извращение? Там ведь вечная мерзлота. Там волки воют!
— Он там компьютерные сети налаживал, — с важным видом пояснила Джейн. — Крупной шишкой стал.
— Ясно, — кивнула Джо. — А я-то надеялась, что он шпионом заделался. Мало ли, вдруг в нем романтик проснулся?
— Вы смеетесь, но, между прочим, отпуска компьютерщикам дают длиннющие, — сказала Джейн. — Он на целый месяц в Англию приехал. С семьей побыть.
— Представляю, каким он стал! — фыркнула неугомонная Джо. — Разжирел, как боров-рекордсмен. Одна моя знакомая недавно ездила на полгода в Польшу и рассказала, что, кроме картошки и свиной требухи, есть там нечего. Представляешь, по возвращении она весила двести десять фунтов!
— Если ты имеешь в виду Саманту Лисон, то перед отъездом в Польшу она весила двести восемь фунтов, — заметила Джейн. — Так что это ровным счетом ничего не доказывает.
— Ну хорошо, — распалилась Джо, — тогда давай заключим пари. Ставлю пятерку, что он превратился в бегемота.
— А я ставлю пятерку, что он худ как жердь, — с вызывающим видом сказала Джейн.
— Ну а ты, Эли? — спросила Джо.
— А мне вы никакого выбора не оставили, — ответила я.
— Почему? — быстро возразила Джейн. — Ты можешь поспорить, что он совершенно нормальный.
— Но это невозможно! Где вы видели нормальных? Разве что в том смысле, что не голубой?
— Нормальный в том смысле, что ты не выкинешь его из своей постели за пуканье, — глубокомысленно изрекла Джо. И тут же добавила: — Конечно, при условии, что он заплатит по твоим счетам.
— При таком условии я не выкину из своей постели и Джека Потрошителя, — со смехом призналась я. — Так и быть, Джо. Держи пятерку.
Джо упрятала все три бумажки в карман.
— Здорово, значит, победительница получает пятнадцать фунтов, — провозгласила она. — Как раз хватит на последний альбом Принца.
— Нет уж, дудки! — вмешалась Джейн. — Я куплю себе новые ролики!
В дверь позвонили.
— Вот он, миг моего триумфа! — провозгласила Джо, хищно раздувая ноздри.
Мы с визгом кинулись отпирать. Вообразите, как вытянулись наши физиономии, когда вместо Джереми перед нами предстал мистер Гриффите, старикан, живший по соседству с нашими родителями.
— Ну надо же! — восхитился он, приглаживая жиденькие волосы. — Вот так цветничок! Не ожидал, признаться, такой встречи. Здравствуйте, девочки.
Джо и Джейн мгновенно испарились, и мне пришлось принимать у мистера Гриффитса пальто и подставлять щеки для слюнявых поцелуев, которым, казалось, не будет конца. Когда лобзания были в самом разгаре, я вдруг заметила через приоткрытую дверь молодого человека, приближавшегося к нашему дому. В первый миг я подумала, что он идет не к нам, а просто заблудился и хочет узнать дорогу.
Красивый, как Купидон, он нес в руках огромный букет алых роз, предназначавшихся, конечно же, какой-нибудь богине, благоухавшей духами «Импульс». Одет он был в синий костюм безукоризненного покроя и белоснежную сорочку. Правда, без галстука. Высокий, но осанистый. Длинные светлые волосы ниспадали на лоб, словно напрашиваясь, чтобы их убрала ласковая женская рука. Иными словами, он был восхитителен!
И направлялся прямо к нашим дверям!
— Да? — спросила я прекрасного незнакомца, вежливо, но твердо подталкивая мистера Гриффитса к гостиной, где собрались остальные престарелые гости. — Чем могу вам помочь? Вы, должно быть, сбились с пути?
— Не думаю, — ответил белокурый Адонис. — Машина моих родителей стоит перед этими воротами. Это ведь дом Харрисов, не правда ли?
— Да, — ответила я, пытаясь прикинуть, о каких родителях он говорит.
— Значит, я могу войти? Я принес эти розы Джозефине.
— Джозефине? То есть моей маме?
— Как, она ваша мама? — спросил Аполлон, не скрывая изумления.
Не зная, обижаться или чувствовать себя польщенной, я просто молча кивнула.
— Тогда вы, наверное, малышка Джо? — осведомился он.
— О нет! — рассмеялась я. — Джо — моя младшая сестренка. А я Эли. Самая старшая.
— Эли? — Глаза его сузились. — Неужели вы — Эли Харрис? Господи, я в растерянности!
— И я тоже, — заявила я. — Кстати, вы уж простите меня за неучтивость, но кто вы?
Юный бог расхохотался:
— Как, неужели вы меня до сих пор не узнали? Вот уж не ожидал, что так изменился.
И еще как изменился, черт побери! Я даже не подозревала, что на свете есть такие красавцы.
— Эли, вы правда меня не узнаете?
— Боюсь, что нет.
— Ладно, так и быть, не буду вас мучить. Я Джереми. Джереми Бакстер. — И он протянул мне руку.
Хорошо, хорошо, думала я, пожимая его руку. А следом за тобой сюда заявится Билл Клинтон. Или Брюс Уиллис.
— Быть такого не может, — громко сказала я, оглядываясь по сторонам. Меня вдруг пронзило смутное подозрение, что Джо с Джейн подослали ко мне кого-то из своих приятелей и теперь подсматривают из-за угла, как я опозорюсь, приняв его за Джереми Бакстера.
— Может, водительские права предъявить? — предложил он. — Но сначала позвольте, пожалуйста, войти. Сейчас все-таки не август.
Я молча посторонилась, впуская его. Потом, не придумав ничего получше, сказала:
— Ты и в самом деле изменился.
— Да и ты совсем не та Эли Харрис, которую я помню. Куда косички девались?
— В десятом классе я сделала «химию», после которой заплетать уже было нечего. А где твои очки?
— Ты никогда не слышала о контактных линзах?
— А что с твоими волосами случилось?
— Чудо «Сан-ин». Ты, кстати, помнится, тоже им как-то раз воспользовалась. Ходила с оранжевыми волосами, словно апельсиновый сок рекламировала. Над тобой вся школа потешалась.
— Это точно, — сказала я, смеясь. — А помнишь, как ты свои уши к голове приклеил?
— Да, три дня потом в больнице продержали. А они все равно торчат. — В подтверждение своих слов он приподнял прядь волос с правого уха.
— О Господи! — воскликнула я и тут же ужаснулась собственной грубости. — Я не в том смысле, что они торчат, а… просто мы как будто снова в детство вернулись. Даже не верится. Неужели это и правда ты?
Откуда-то вынырнули Джо с Джейн и теперь вертелись рядом в ожидании, что я их представлю.
— Знакомьтесь, девочки! — торжествующе провозгласила я. — Джереми Бакстер!
— Во блин! — только и сказала Джо.
— Быть не может, — прошептала Джейн, молитвенно закатывая глаза.
Джереми уже полез за водительскими правами, но тут на выручку подоспела моя мама. При виде Джереми она просияла и приняла из его рук роскошный букет.
— Какая прелесть! — восхитилась она. — Мои любимые цветы! Пойдем, Джереми, тебя уже все заждались. — И увела его в гостиную.
— Во блин! — повторила Джо.
— Гони денежки, Джо, — потребовала я.
— Не спеши, — воспротивилась моя младшая сестренка. — Мы еще не знаем, нормальный ли он. Внешность ни о чем не говорит. Пусть что-нибудь скажет.
— По-моему, наш спор касался только его внешности, — напомнила я. — И говорит он вполне складно. Даже не заикается, между прочим.
— Невероятно, — сказала Джейн. — Как по-твоему, он где-нибудь лечился?
— Нет, это не он, — убежденно сказала Джо. — Настоящий Джереми с головы до ног прыщами покрыт.
— Гони мои деньги, Джоанна!
Джо неохотно выудила из кармана смятые пятерки.
— Замечательно, — сказала я. — Куплю себе новое белье.
— Новое белье? — спросила Джо. — Зачем оно тебе? У тебя классная ночнушка есть, я в больнице видела.
— Может, она собирается соблазнить Джереми? — предположила Джейн.
— Джереми? — Я приподняла брови. — Это не смешно. Не говоря уж о том, что у него наверняка есть подружка.
Разговаривая, мы постепенно продвигались к гостиной.
— Или дружок, — как бы вскользь обронила Джо. — Ты его прикид рассмотрела? Держу пари, он гомик.
В этот миг Джереми, занятый беседой с моей бабушкой, обернулся и одарил нас ослепительной улыбкой.
— Он все слышал, — шепнула Джейн, заливаясь краской.
— Ну и что? — донесся до меня как бы со стороны мой собственный голос. — Надеюсь, Джо ошибается.
Все приглашенные собрались, и празднество началось. Гости веселились до упада. Можете представить себе толпу людей не первой молодости, которые веселятся до упаду? Папочка принес из кладовки допотопный проигрыватель (полгода назад, увлекшись наконец компакт-дисками, он упрятал его туда), и старичье раскудахталось над коллекцией виниловых пластинок на сорок пять и даже на семьдесят восемь оборотов! Вам когда-нибудь приходилось видеть такие?
Танцами, как всегда, заправлял дядя Гарри. Старые девы выстроились по его команде в шеренгу и принялись лихо отплясывать канкан, задирая высохшие конечности едва ли не выше головы. (Интересно, почему чем старше женщина, тем выше она старается задрать ноги?) Как и следовало ожидать, кончилось все тем, что одна старая перечница переусердствовала и с диким воплем опрокинулась на спину. После этого остальные немного угомонились, и вся компания приступила к традиционной игре в шарады.
Улучив минутку, я улизнула на кухню, чтобы без помех заняться мытьем посуды, а заодно воздать должное эклерам. Этому фокусу я научилась давно, за годы празднования Рождества в кругу семьи. С тех пор мой девиз: «Когда пир горой, смывайся на кухню». Сегодня этот прием позволил мне не корчить из себя идиотку, изображая кого-нибудь из героев фильма «Пролетая над гнездом кукушки» или того хуже — «Основного инстинкта». Вдобавок я повысила свой рейтинг, поскольку все оцепили мой акт самопожертвования: не каждая женщина предпочтет бурному веселью грязные тарелки. Однако, войдя в кухню, я с удивлением поняла, что меня опередили. Джереми Бакстер, засучив рукава, мыл посуду!
— Что это за штучки? — строго спросила я. — Ты не у себя дома. Немедленно отправляйся в гостиную играть в шарады!
— Что? — На лице Джереми отразился непритворный ужас. — Нет, Эли, что угодно, но только не это! Позволь мне лучше тебе помочь. Ненавижу шарады! Я никогда ни угадать ничего не могу, ни представить.
— Тогда тебе и вовсе нет прощения! — сухо сказала я.
Джереми поспешно опустился передо мной на колени, забыв, что у него в руке кухонное полотенце.
— Ладно, на этот раз прощаю, так и быть, — смилостивилась я. — Только в честь праздника. Тем более что, по правде говоря, я тоже недолюбливаю такие игры.
Джереми расцвел.
— Послушай, Эли, как по-твоему, долго еще это продлится? В том смысле, что, наверное, в богадельнях какой-то режим есть и постояльцы должны вернуться до определенного часа?
— К сожалению, насколько мне известно, сегодня им всем выдали специальные пропуска. А что, тебе разве скучно?
— Нет, Эли, дело не в этом. Просто я слишком долго жил за границей, а сюда приехал всего на месяц. Мне нужно кучу народа повидать. Посетить любимые места. Сейчас, например, я бы все отдал за пинту эля в «Ротонде».
«Ротонда»! Я невольно поморщилась. После предательства Дэвида меня туда совершенно не влекло. Более того, я была уверена, что разрыдаюсь, едва переступлю порог заведения, где изменник всю ночь напролет развлекался с Лайзой Браун.
— Там все так же здорово? — осведомился Джереми.
— Не уверена, — уклончиво ответила я, торопясь сменить тему. — По-моему, теперь вместо танцплощадки там устроили бассейн, в котором официантки плавают почти нагишом. С русалочьими хвостами.
— Честно? — оживился Джереми.
— Не совсем, — с улыбкой ответила я. — Боюсь, за время твоего отсутствия там ничего не изменилось. Но меня совершенно туда не тянет.
— А что-нибудь получше в городе есть?
Я развела руками:
— Увы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Она в кухне, бабушка, — громко сказала я. — Дает последние указания.
— Пусть выйдет сюда и займется гостями, — потребовала бабушка. — Выпить всем предложит. Мне джин с тоником для начала.
В этот миг из коридора донеслись мамины шаги. Я опрометью кинулась навстречу и преградила ей дорогу в гостиную. Брови мамы взметнулись вверх.
— В чем дело? — недоуменно спросила она.
— Мамочка, я не знаю, как лучше сказать… — сбивчиво начала я, но потом решила сразу взять быка за рога. — Это бабушка. Точнее — ее платье. Оно точно такое, как твое!
— Что?!
— Точь-в-точь, мама. С таким же шифоновым шарфиком.
Под моим натиском мама отступила в кухню.
— Оно розовое? Или, может, голубое? Голубые я видела. — Моя бедная мамочка еще отчаянно цеплялась за последнюю соломинку.
— Розовое, — сурово отчеканила я.
— Как она могла?
— Пусть тебя утешит, что в этом платье наша старушка похожа на Барбару Картленд.
Маму это, похоже, нисколько не утешило.
— Господи, что же мне делать? — простонала она.
В кухню на полных парах влетела Джо.
— Во блин! — крикнула она. — Вы видели, в чем наша бабуська заявилась? На ней точно такое же платье…
— Знаем, — жестко оборвала ее мама. Глаза ее метали молнии. — Что ж, пусть отправляется обратно и переоденется во что-нибудь другое.
— Но послушай, мама, — возразила я. — Боюсь, это невозможно. Ведь папе придется самому отвезти ее. На это уйдет уйма времени. Если она еще согласится. А вдруг она обидится и вообще откажется возвращаться?
— Да, ты права, — ответила мама с душераздирающим вздохом. — Господи, просто поверить не могу. Как ей вообще удалось приобрести такое платье на свою пенсию?
— Она продала старинную статуэтку, которая тебе так нравилась, — с готовностью пояснила Джо. — Я только что у нее выведала. — И она гаденько хихикнула.
— Не понимаю, почему ты веселишься, — возмутилась мама. — Она, между прочим, и твое наследство транжирит.
Почему-то это рассмешило Джо еще больше. Тут в кухню вошла Джейн.
— Наша старая перечница требует джип с тоником, — с места в карьер заявила она.
— Я ей покажу джин с тоником, — угрожающе процедила мама. — А мышьяку она не просит?
Чувствуя, что обстановка выходит из-под контроля, я решила успокоить всех.
— Мамочка, — начала увещевать я, — может, это не так уж важно? Ну что страшного, если вы обе появитесь на гостях в одинаковых платьях?
— Что? — взвилась мама. — Как двойняшки, что ли? Благодарю покорно. Она эту свинью не впервые мне подкладывает. Когда я только познакомилась с твоим отцом, она тоже ухитрилась заявиться на танцы в таком же, как у меня, платье. Тогда мне едва восемнадцать исполнилось. А ей, между прочим, уже сорок два было. Весь вечер она напрашивалась на комплименты по поводу своих ног, а меня потом парни полгода вопросами донимали, когда я снова приведу на танцы свою старшую сестру. Пойдем, Эли! — кивком позвала меня мать. — Поможешь мне выбрать что-нибудь подходящее. А это платье я в понедельник верну в магазин.
— Не обижайся, мамочка, — сказала Джо. — Когда она сыграет в ящик, ты еще лет двадцать сможешь надевать все, что тебе вздумается.
— Джоанна! — В голосе моей мамы прозвучал праведный гнев. — Иди в гостиную и проследи, чтобы бабушка не подавилась орешками.
Полчаса спустя мама вышла к гостям, облаченная в свой любимый темно-синий костюм. По правде говоря, в нем она выглядела куда лучше, чем в розовом балахоне.
Поцеловав бабушку, которая даже не подозревала, какой вызвала переполох, мама отправилась выпускать пар в кухню, а меня с сестрицами оставила развлекать гостей.
— Ну как, завела нового хахаля? — поинтересовалась у меня бабушка, ехидно подмигнув.
— Нет еще, — ответила я, кротко потупив взор.
— Неудивительно, — прошамкала она, вынимая вставные зубы и неодобрительно их оглядывая. — Ты в таком ужасном костюме. И почему вы с Джозефиной любите этот кошмарный цвет? То ли дело я! — И она горделиво расправила розовый подол. — Жаль, что тонкий вкус не наследуется.
— Жаль, конечно, — поддакнула я, отворачиваясь, чтобы скрыть улыбку.
Глава 12
Бакстеры прибыли сразу вслед за автобусом, который привез последнюю партию гостей излома престарелых. Джереми в числе прочих Бакстеров не оказалось. Зато они привели с собой Дженнифер, его старшую сестру. Дженнифер разительно изменилась за эти годы. Из хиппующей мосластой девчонки-сорванца она превратилась в настоящую леди, изысканно одетую, с точеной фигурой и с безукоризненными манерами. Олицетворение мечтаний моей мамы. Только вот мужем Дженнифер до сих пор не обзавелась. Приятная, неожиданная и весьма ободряющая новость.
— А где Джереми? — спросила Джо, не успев даже поздороваться с каждым из Бакстеров.
— Он позже придет, — ответил его папаша. — Мы не смогли его в такую рань поднять. Бедняга от похмелья мучается.
От похмелья? Мы с Джо обменялись изумленными взглядами. Позже в кухне она мне сказала:
— Сидр. Держу пари, он налакался сидра. Все эти фанаты компьютера только его и хлещут.
— Зато он дома живет, — не преминула подметить я. — И похоже, до сих пор не…
— Вообще-то, — перебила меня Джейн, единственная из нас проявившая вежливость и обменявшаяся с Бакстерами несколькими фразами, — дома он больше не живет. Последний год он провел в Польше.
— В Польше?! — воскликнула Джо. — Это еще что за извращение? Там ведь вечная мерзлота. Там волки воют!
— Он там компьютерные сети налаживал, — с важным видом пояснила Джейн. — Крупной шишкой стал.
— Ясно, — кивнула Джо. — А я-то надеялась, что он шпионом заделался. Мало ли, вдруг в нем романтик проснулся?
— Вы смеетесь, но, между прочим, отпуска компьютерщикам дают длиннющие, — сказала Джейн. — Он на целый месяц в Англию приехал. С семьей побыть.
— Представляю, каким он стал! — фыркнула неугомонная Джо. — Разжирел, как боров-рекордсмен. Одна моя знакомая недавно ездила на полгода в Польшу и рассказала, что, кроме картошки и свиной требухи, есть там нечего. Представляешь, по возвращении она весила двести десять фунтов!
— Если ты имеешь в виду Саманту Лисон, то перед отъездом в Польшу она весила двести восемь фунтов, — заметила Джейн. — Так что это ровным счетом ничего не доказывает.
— Ну хорошо, — распалилась Джо, — тогда давай заключим пари. Ставлю пятерку, что он превратился в бегемота.
— А я ставлю пятерку, что он худ как жердь, — с вызывающим видом сказала Джейн.
— Ну а ты, Эли? — спросила Джо.
— А мне вы никакого выбора не оставили, — ответила я.
— Почему? — быстро возразила Джейн. — Ты можешь поспорить, что он совершенно нормальный.
— Но это невозможно! Где вы видели нормальных? Разве что в том смысле, что не голубой?
— Нормальный в том смысле, что ты не выкинешь его из своей постели за пуканье, — глубокомысленно изрекла Джо. И тут же добавила: — Конечно, при условии, что он заплатит по твоим счетам.
— При таком условии я не выкину из своей постели и Джека Потрошителя, — со смехом призналась я. — Так и быть, Джо. Держи пятерку.
Джо упрятала все три бумажки в карман.
— Здорово, значит, победительница получает пятнадцать фунтов, — провозгласила она. — Как раз хватит на последний альбом Принца.
— Нет уж, дудки! — вмешалась Джейн. — Я куплю себе новые ролики!
В дверь позвонили.
— Вот он, миг моего триумфа! — провозгласила Джо, хищно раздувая ноздри.
Мы с визгом кинулись отпирать. Вообразите, как вытянулись наши физиономии, когда вместо Джереми перед нами предстал мистер Гриффите, старикан, живший по соседству с нашими родителями.
— Ну надо же! — восхитился он, приглаживая жиденькие волосы. — Вот так цветничок! Не ожидал, признаться, такой встречи. Здравствуйте, девочки.
Джо и Джейн мгновенно испарились, и мне пришлось принимать у мистера Гриффитса пальто и подставлять щеки для слюнявых поцелуев, которым, казалось, не будет конца. Когда лобзания были в самом разгаре, я вдруг заметила через приоткрытую дверь молодого человека, приближавшегося к нашему дому. В первый миг я подумала, что он идет не к нам, а просто заблудился и хочет узнать дорогу.
Красивый, как Купидон, он нес в руках огромный букет алых роз, предназначавшихся, конечно же, какой-нибудь богине, благоухавшей духами «Импульс». Одет он был в синий костюм безукоризненного покроя и белоснежную сорочку. Правда, без галстука. Высокий, но осанистый. Длинные светлые волосы ниспадали на лоб, словно напрашиваясь, чтобы их убрала ласковая женская рука. Иными словами, он был восхитителен!
И направлялся прямо к нашим дверям!
— Да? — спросила я прекрасного незнакомца, вежливо, но твердо подталкивая мистера Гриффитса к гостиной, где собрались остальные престарелые гости. — Чем могу вам помочь? Вы, должно быть, сбились с пути?
— Не думаю, — ответил белокурый Адонис. — Машина моих родителей стоит перед этими воротами. Это ведь дом Харрисов, не правда ли?
— Да, — ответила я, пытаясь прикинуть, о каких родителях он говорит.
— Значит, я могу войти? Я принес эти розы Джозефине.
— Джозефине? То есть моей маме?
— Как, она ваша мама? — спросил Аполлон, не скрывая изумления.
Не зная, обижаться или чувствовать себя польщенной, я просто молча кивнула.
— Тогда вы, наверное, малышка Джо? — осведомился он.
— О нет! — рассмеялась я. — Джо — моя младшая сестренка. А я Эли. Самая старшая.
— Эли? — Глаза его сузились. — Неужели вы — Эли Харрис? Господи, я в растерянности!
— И я тоже, — заявила я. — Кстати, вы уж простите меня за неучтивость, но кто вы?
Юный бог расхохотался:
— Как, неужели вы меня до сих пор не узнали? Вот уж не ожидал, что так изменился.
И еще как изменился, черт побери! Я даже не подозревала, что на свете есть такие красавцы.
— Эли, вы правда меня не узнаете?
— Боюсь, что нет.
— Ладно, так и быть, не буду вас мучить. Я Джереми. Джереми Бакстер. — И он протянул мне руку.
Хорошо, хорошо, думала я, пожимая его руку. А следом за тобой сюда заявится Билл Клинтон. Или Брюс Уиллис.
— Быть такого не может, — громко сказала я, оглядываясь по сторонам. Меня вдруг пронзило смутное подозрение, что Джо с Джейн подослали ко мне кого-то из своих приятелей и теперь подсматривают из-за угла, как я опозорюсь, приняв его за Джереми Бакстера.
— Может, водительские права предъявить? — предложил он. — Но сначала позвольте, пожалуйста, войти. Сейчас все-таки не август.
Я молча посторонилась, впуская его. Потом, не придумав ничего получше, сказала:
— Ты и в самом деле изменился.
— Да и ты совсем не та Эли Харрис, которую я помню. Куда косички девались?
— В десятом классе я сделала «химию», после которой заплетать уже было нечего. А где твои очки?
— Ты никогда не слышала о контактных линзах?
— А что с твоими волосами случилось?
— Чудо «Сан-ин». Ты, кстати, помнится, тоже им как-то раз воспользовалась. Ходила с оранжевыми волосами, словно апельсиновый сок рекламировала. Над тобой вся школа потешалась.
— Это точно, — сказала я, смеясь. — А помнишь, как ты свои уши к голове приклеил?
— Да, три дня потом в больнице продержали. А они все равно торчат. — В подтверждение своих слов он приподнял прядь волос с правого уха.
— О Господи! — воскликнула я и тут же ужаснулась собственной грубости. — Я не в том смысле, что они торчат, а… просто мы как будто снова в детство вернулись. Даже не верится. Неужели это и правда ты?
Откуда-то вынырнули Джо с Джейн и теперь вертелись рядом в ожидании, что я их представлю.
— Знакомьтесь, девочки! — торжествующе провозгласила я. — Джереми Бакстер!
— Во блин! — только и сказала Джо.
— Быть не может, — прошептала Джейн, молитвенно закатывая глаза.
Джереми уже полез за водительскими правами, но тут на выручку подоспела моя мама. При виде Джереми она просияла и приняла из его рук роскошный букет.
— Какая прелесть! — восхитилась она. — Мои любимые цветы! Пойдем, Джереми, тебя уже все заждались. — И увела его в гостиную.
— Во блин! — повторила Джо.
— Гони денежки, Джо, — потребовала я.
— Не спеши, — воспротивилась моя младшая сестренка. — Мы еще не знаем, нормальный ли он. Внешность ни о чем не говорит. Пусть что-нибудь скажет.
— По-моему, наш спор касался только его внешности, — напомнила я. — И говорит он вполне складно. Даже не заикается, между прочим.
— Невероятно, — сказала Джейн. — Как по-твоему, он где-нибудь лечился?
— Нет, это не он, — убежденно сказала Джо. — Настоящий Джереми с головы до ног прыщами покрыт.
— Гони мои деньги, Джоанна!
Джо неохотно выудила из кармана смятые пятерки.
— Замечательно, — сказала я. — Куплю себе новое белье.
— Новое белье? — спросила Джо. — Зачем оно тебе? У тебя классная ночнушка есть, я в больнице видела.
— Может, она собирается соблазнить Джереми? — предположила Джейн.
— Джереми? — Я приподняла брови. — Это не смешно. Не говоря уж о том, что у него наверняка есть подружка.
Разговаривая, мы постепенно продвигались к гостиной.
— Или дружок, — как бы вскользь обронила Джо. — Ты его прикид рассмотрела? Держу пари, он гомик.
В этот миг Джереми, занятый беседой с моей бабушкой, обернулся и одарил нас ослепительной улыбкой.
— Он все слышал, — шепнула Джейн, заливаясь краской.
— Ну и что? — донесся до меня как бы со стороны мой собственный голос. — Надеюсь, Джо ошибается.
Все приглашенные собрались, и празднество началось. Гости веселились до упада. Можете представить себе толпу людей не первой молодости, которые веселятся до упаду? Папочка принес из кладовки допотопный проигрыватель (полгода назад, увлекшись наконец компакт-дисками, он упрятал его туда), и старичье раскудахталось над коллекцией виниловых пластинок на сорок пять и даже на семьдесят восемь оборотов! Вам когда-нибудь приходилось видеть такие?
Танцами, как всегда, заправлял дядя Гарри. Старые девы выстроились по его команде в шеренгу и принялись лихо отплясывать канкан, задирая высохшие конечности едва ли не выше головы. (Интересно, почему чем старше женщина, тем выше она старается задрать ноги?) Как и следовало ожидать, кончилось все тем, что одна старая перечница переусердствовала и с диким воплем опрокинулась на спину. После этого остальные немного угомонились, и вся компания приступила к традиционной игре в шарады.
Улучив минутку, я улизнула на кухню, чтобы без помех заняться мытьем посуды, а заодно воздать должное эклерам. Этому фокусу я научилась давно, за годы празднования Рождества в кругу семьи. С тех пор мой девиз: «Когда пир горой, смывайся на кухню». Сегодня этот прием позволил мне не корчить из себя идиотку, изображая кого-нибудь из героев фильма «Пролетая над гнездом кукушки» или того хуже — «Основного инстинкта». Вдобавок я повысила свой рейтинг, поскольку все оцепили мой акт самопожертвования: не каждая женщина предпочтет бурному веселью грязные тарелки. Однако, войдя в кухню, я с удивлением поняла, что меня опередили. Джереми Бакстер, засучив рукава, мыл посуду!
— Что это за штучки? — строго спросила я. — Ты не у себя дома. Немедленно отправляйся в гостиную играть в шарады!
— Что? — На лице Джереми отразился непритворный ужас. — Нет, Эли, что угодно, но только не это! Позволь мне лучше тебе помочь. Ненавижу шарады! Я никогда ни угадать ничего не могу, ни представить.
— Тогда тебе и вовсе нет прощения! — сухо сказала я.
Джереми поспешно опустился передо мной на колени, забыв, что у него в руке кухонное полотенце.
— Ладно, на этот раз прощаю, так и быть, — смилостивилась я. — Только в честь праздника. Тем более что, по правде говоря, я тоже недолюбливаю такие игры.
Джереми расцвел.
— Послушай, Эли, как по-твоему, долго еще это продлится? В том смысле, что, наверное, в богадельнях какой-то режим есть и постояльцы должны вернуться до определенного часа?
— К сожалению, насколько мне известно, сегодня им всем выдали специальные пропуска. А что, тебе разве скучно?
— Нет, Эли, дело не в этом. Просто я слишком долго жил за границей, а сюда приехал всего на месяц. Мне нужно кучу народа повидать. Посетить любимые места. Сейчас, например, я бы все отдал за пинту эля в «Ротонде».
«Ротонда»! Я невольно поморщилась. После предательства Дэвида меня туда совершенно не влекло. Более того, я была уверена, что разрыдаюсь, едва переступлю порог заведения, где изменник всю ночь напролет развлекался с Лайзой Браун.
— Там все так же здорово? — осведомился Джереми.
— Не уверена, — уклончиво ответила я, торопясь сменить тему. — По-моему, теперь вместо танцплощадки там устроили бассейн, в котором официантки плавают почти нагишом. С русалочьими хвостами.
— Честно? — оживился Джереми.
— Не совсем, — с улыбкой ответила я. — Боюсь, за время твоего отсутствия там ничего не изменилось. Но меня совершенно туда не тянет.
— А что-нибудь получше в городе есть?
Я развела руками:
— Увы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36