— Есть сомнения? Давайте проверим. У вас, я смотрю, покупателей пруд пруди, аж эхо в помещении гуляет, то-то вы так с клиентами обращаетесь.— Извините, — пробормотала кассир, не зная, как реагировать. — это наша обязанность…Альбина вернулась домой в приподнятом настроении. Покупки всегда оказывали на неё чудесное воздействие, лучше всякого психолога, особенно в моменты депрессии. С наслаждением перемерив обновки, она улыбнулась сама себе. В первый раз после ожога. Оживление началось.Остаток дня она провела перед зеркалом, по сто раз накладывая и стирая макияж, экспериментируя с Катерининым лицом, казавшимся поначалу таким безнадежным. Так, бровки удлинить, подправить форму, на ресницы тушь двойным слоем, тени слегка, подчеркнуть разрез глаз, нос подправить тональным кремом, скулы… Альбина пригляделась — а ведь скулы-то идеально вылепленные, как и раньше, и лоб, красивый, правильной формы, и изящный подбородок… С ними она знала, как обращаться. Плюс — неяркая помада и контур. На Альбины смотрело совсем другое лицо. Оно, конечно, не стало прекрасным за несколько часов, но уже не отталкивало её, как прежде. В таком виде она даже казалось несколько пикантным. Теперь можно выспаться и затем — к кудеснику Шурику.
Переступать порог «Бэллы» было страшно до жути. Хотя она понимал, что признать в ней Дормич просто невозможно, все равно было страшно — а вдруг? Народ разглядывал высокую фигуристую посетительницу с нескрываемым интересом, гадая, кто бы это мог быть. На фоне известной вдоль и поперек звездной публики, каждый новый посетитель вызывал зудящее любопытство — новая восходящая звезда? Любовница звезды? Внебрачная дочь миллионера? Охочие до сплетен, все, не отрываясь, следили за Альбиниными передвижениями.— Добрый день! Чем я могу вам помочь? — вежливо осведомилась Милочка из регистратуры. Вымуштрованная начальством и опытом, она никогда никому не хамила, зная, что посетитель может оказаться кем угодно.— Моя фамилия Лаврентьева. Я записана к Шурику.Альбина внимательно следила за Милой — нет, ничего не заподозрила.— Да, да, конечно, он вас ждет. Я вас провожу.— Спасибо, я знаю, как его найти.Шурик, невысокий крашенный блондин с лысеющей макушкой, всегда вызывал недоумение у Дормич. Он был женат и имел детей, но поведение его всегда отдавало явно выраженной голубизной. Его клиенты любили обсуждать, что Шурик ведет двойную жизнь, совершенно непонятно зачем, ведь в нынешние времена быть гомосексуалистом являлось чуть ли не модным. Как это водится, Шурик одевался со вкусом, стильно, и умел вести с женщинами задушевные беседы, в считанные мгновения становясь лучшим другом. У него были воистину золотые руки и чутье мастера, но был и огромный, хотя и очень распространенный недостаток — Шурик обожал посплетничать. Вот и сейчас он уже всем растрезвонил, что к нему должна прийти сестра самой Дормич и все с нетерпением ожидал её прибытия. Увидев Альбину, он изумился. Ничего общего с Дормич в сестре её не было, кроме, пожалуй, роста.— Шурик, привет, я Катерина — Альбинина сестра! — с напускной небрежностью представилась Альбина.— Ой, вы знаете, — засуетился Шурик, усаживая клиентку, — мы все тут так переживаем за Альбиночку, так переживаем! Вы ей так и передайте, что мы все за неё болеем!— Обязательно, — усмехнулась Альбина. Кому это он вешает лапшу на уши? Как будто она не в курсе, что, кроме сплетен, эту публику ничего не волнует.— Кстати, а когда она выйдет из больницы? Мы все ждем её возвращения!— Не знаю. Пока еще не решили.— Вот не повезло-то, — горестно всплеснул руками Шурик. — Ну, а что мы будем делать с вашими, Катенька, волосами? — сменил тон мастер, — Есть задумки? Каталог! — кивнул он помощнице, и та моментально поднесла Альбине каталог с разными вариантами стрижек и укладок.Шурик незаметно покосился на её волосы, прикидывая, когда в последний раз к ним прикасалась рука парикмахера.— Ну, что-то вроде этого, — ткнула Альбина в понравившуюся фотографию в каталоге. — Плюс твоя креативность, Шурик, о которой я так наслышана. Хотелось бы создать эффект волнистых волос, объем, понимаешь? А то они такие жидкие.— Понял. Понял. Волнистый эффект — не проблема, сделаем. — Кивнул он, погружаясь в работу, — Можете смело довериться моим рукам. А вы, простите, тоже в модельном бизнесе?— Пока думаю об этом.Усилиями Шурика волосы преображались на глазах. Вот уже это не пакли свисающие вокруг лица, а стильные рваные прядки, подчеркивающие овал и оживляя новым потемневшим цветом кожу лица.— Стильно и прикольно. — вынесла вердикт Альбина. Темно ореховый цвет со светлыми прядками несомненно больше подходил ей. Умело выстриженные пряди легли мягкими волнами, зрительно увеличив объем волос и придав прическе эффект стильного художественного беспорядка.— В будущем можно попробовать сделать из вас шатенку, мне кажется, вам пойдет. Вы знаете, я все думал, чем же вы напоминаете вашу сестру…— И чем же? — насторожилась Дормич.— Глазами! Точно такой же неземной цвет глаз! И голос очень похож, да. Видно, у вас это в роду.— Должно же быть что-то общее у родственниц! — засмеялась Альбина. Если бы она знал! — Ну, спасибо, Шурик. Мне нравится!
— Ей, конечно, до сестры далеко, но что-то в ней есть. Нечто стильное и необычное. И еще — она явно не такая стерва, как Альбина. — принялся делиться впечатлениями с коллегами Шурик, едва Альбина вышла за порог.— Подожди, она просто еще не ощутила вкуса славы, — усмехнулась Светка, повидавшая на своем веку начинающих милых звездочек, превращающихся в отменных стервозин буквально после первого же успеха на подиуме или сцене.— Ну, сестру ей все равно не переплюнуть! — жеманно фыркнул Шурик, вызвав одобрительных смешок коллег.
Альбина не удержалась и заглянула к Анне Себастьяновне.— Ну, как я вам? Только честно!Анна критически оглядела преобразившуюся Дормич.— Хороша! Молодчина, ничего не скажешь. Но если совсем честно, то кое-чего не хватает.— Чего? Цвет волос надо еще темнее сделать?— Нет, не это. Уверенности. Посмотри на свою походку — ты идешь, словно готова вот-вот спрятать голову в песок, как восточная невеста, шарахающаяся от людских глаз. И пока ты не почувствуешь, что ты — это ты, а не замаскированный монстр, никакая косметика и удачная стрижка не изменят восприятие тебя, как личности.— Но ведь выгляжу я лучше? Значительно лучше! — Альбина повернулась к зеркалу в кабинете.— Конечно, лучше! — засмеялась Анна. — Но над моими словами подумай. Вспомни, чему учат начинающих моделей перед выходом на подиум? Разве одной внешности достаточно, чтобы сбить с ног зрителей?Альбина протяжно вздохнула.— Ну, Аня, о моделях мне лучше не вспоминать.— А почему? Держу пари, что если ты вернешь прежнюю походку и манеру держаться, то откроешь себе все те же двери, которые были открыты для тебя раньше. Если тебе это нужно, конечно, — добавила она помолчав.— Думаешь, я знаю?— А кто должен знать?Альбина пожала плечами.— Не спеши, Аня. Мне и так каждый шаг дается с трудом.— Я знаю. Но я так же знаю, что внутренней силы у тебя значительно больше, чем ты думаешь. И потом — твои сбережения не бесконечны. А скромно ты жить не умеешь, дорогая!— Это точно!Дормич не могла не признать правоту Анны. Если она будет продолжать так тратиться, как в последние дни, очень скоро она увидит, как счет в банке тает. Но о карьере фотомодели лучше и не думать, там все построено не на походке и фигуре, а именно на лице. И сколько бы макияжа она не накладывала, это не превратит её в прежнюю звезду рекламы. Для подиума она уже старовата, а вот насчет телевидения можно подумать, хотя и там свои тонкости…— И все же это пока не входит в мои планы на завтра. Сейчас мне надо свыкнуться с новой Альбиной-Катериной. Интересно, когда змея меняет шкуру, она тоже так долго приспосабливается?— Шутишь? Это хорошо. В себя приходишь!— Да нет, просто раньше не над чем было смеяться!Обе залились смехом и Альбина ушла с легким сердцем. Краски вокруг показались несколько ярче обычного. К чему бы это? Глава 10 Первый день первой рабочей недели Альбина начала с пробежки. Старушки, спешащие ранним утром за молоком и всякой другой всячиной на рынок, с удивлением разглядывали высокую девушку с плеером и наушниками, бегущую вдоль тротуаров. Выглядела она ну точно как в этих ненормальных американских фильмах — с капюшоном на голове, солнцезащитными очками, в облегающих тренировочных брючках.— Ишь, вырядилась, все хотят быть, как в телевизоре, — кудахтали всёзамечающие старушки.— Так это же вроде наша соседка, Катерина, — всплеснула руками Антоновна, та самая, которая все о Катеринином женихе пеклась. — И чего это она? Сроду я её в таком наряде не видела, всегда скромницей была. Поди, повредилась таки головой после аварии.— Какой аварии? — вытянули шеи собеседницы.— Да попала, бедняжка, под машину, так и память всю отшибло. Да, да, начисто, мне её матушка сама рассказала. Вот оно как бывает!— Ай-я-яй, ну надо же. Так прямо и начисто?— Начисто, — уверенно подтвердила Антоновна.— Это как в «Санта-Барбаре»?— Вот-вот, а говорят сериалы врут все. А вы вчерашнюю серию смотрели?И с таким же активным интересом старушки переключили свое внимание на героев сериала.
Завершив пробежку и почувствовав себя от этого невероятно легко и бодро, Альбина приняла душ, выпила кофе, подкрасилась и поехала на работу. На такси. Что опять-таки не осталось незамеченным соседями. Поработать на Катеринином месте ради адаптации она еще была согласна, но толкаться в метро и автобусе она даже и не подумала.Войдя в комнату лаборатории, она остановилась в нерешительности. Что делать дальше она не очень хорошо себе представляла. Эти люди знали Лаврентьеву и вести себя надо было крайне осторожно. В комнате находились две женщины — одна постарше, возрастом за тридцать, с крашенными в рыжеватый цвет волнистыми, коротко остриженными волосами, другая молоденькая девушка, блондинка, с неплохой фигурой и ярким макияжем. Обе уставились на Альбину, как на привидение.— Здравствуйте, — кивнула Альбина.— Лаврентьева? — рыжеволосая женщина изумленно оглядела Альбину с ног до головы.— А … а мы думали, ты будешь на больничном сидеть. Шеф так нам сказал. — произнесла блондинка, бесцеремонно окинув взглядом вошедшую. Особенно её внимание привлекли высветленные прядки её волос.— Да, я планировал дома отлежаться, но потом так тоскливо стало, решила лучше здесь, в коллективе. Правда, сложность в том, что я ничего не помню. Но врач сказал, что если я буду среди тех, кого знала раньше, память вернется быстрее.— Что, совсем-совсем ничего не помнишь? — спросила блондинка.— Абсолютно. Даже не помню, как вас, например, зовут.— Ну, дела! Ну, давай знакомиться, — хихикнула Людочка. — Я — Людмила, это — Марина Степановна.— Очень приятно. Я с вами давно работаю?— Года три. А ты изменилась так, Катерина. Совсем другая стала. — Марина Степановна все никак не могла понять, чем же её так шокирует Лаврентьева. — А с какого момента ты помнишь события?— С того, как в больнице в себя пришла, а что было до — темнота.— А врачи тебе сказали, что произошло?— Сказали, Марина Степановна, да что толку. Говорят, под машину попала, сотрясение, переломы, потом — кома.— А цвет глаз они тебе зачем поменяли? — не удержалась Людочка, потерявшая покой от такой чудесной пластики.— Не знаю. Я же в этом мало разбираюсь. А что — совсем плохо? — Альбина вдруг опять почувствовала себя ужасно неуютно. По глазам этих дамочек невозможно было понять, как они её оценивают.— Да нет, просто как-то странно. — неопределенно ответила Людочка, ни за что в жизни не признающая, что она готова была тоже попасть под машину ради таких фиолетовых глаз. — Я смотрю, у тебя прикид новый, приоделась. Родители, что ли, денег подкинули?— Вроде того. — замялась Альбина. Вот ведь не подумала, что её простые голубые джинсы и льняная белая блузка бросятся в глаза.
— Опять языками треплете? — раздался вкрадчивый голос и в помещение вальяжно вошел невысокий пузатый мужчина. Альбина вспомнила его — это был шеф лаборатории, он тогда её и отпустил на больничный.— А у нас тут Лаврентьева на работу вышла, Олег Васильевич! — поспешила сообщить Людочка.— Да, вижу, вижу. — шеф оглядывал свою проблемную сотрудницу и внутри его мужского существа что-то шевельнулось, что определенно не понравилось бы Людочке, узнай она об этом. — Решила начать работу, Катя?— Да, если вы не против. Правда, мне помощь потребуется, я ведь ничего не помню.— Ну, у нас тут не ассоциация психотерапевтов, насколько я знаю. — скривилась Людочка, с неприязнью заметив чересчур внимательный взгляд шефа, споткнувшийся на расстегнутом вороте Лаврентьевой.— Ну, Людочка, будьте человеком! Наша сотрудница попала в беду, надо помочь! Тем более меня сам профессор Булевский просил за ней присмотреть и помочь, чем сможем. Сами понимаете, что такие просьбы не пустой звон. К тому же, он предложил нам один грант из научного британского королевского общества на совместное исполнение. Вы ведь и без меня знаете, как это отразится на вашем заработке? — угрожающе — вкрадчиво обратился он к обеим сотрудницам.— Не волнуйтесь, Олег Васильевич, — Марина Степановна подошла к Альбине и обняла её за плечи. Добавка к зарплате был ей очень кстати, а все знали, что гранты — это единственный источник дополнительных денег. — Мы обязательно поможем Катерине. В конце концов, она ведь с нами столько лет работала, как же бросить её в беде!— Ну, вот и отлично. Надеюсь, вы тоже с этим согласны, Людочка?Людочка пожала плечами, сунув руки в карманы халата. Она еще поговорит с шефом. Попозже.
Когда шеф вышел, Альбина обошла лабораторию. Унылый вид давно не видавшей ремонта комнаты настроения не поднимал, мелкие интриги сотрудниц, шитые белыми нитками, откровенно забавляли. А Булевский-то, молодец! Даже не сказал ей, что такую поддержку с тыла обеспечил. Знает, чем рискует! Ну, с Мариной Степановной все ясно — она уже впряглась в роль помощницы, надо будет это использовать на все сто. С блондинкой будет посложнее, её отношения с шефом не вызывают сомнений, и, похоже, она считает себя здесь королевой. Идиотка. Будь Альбина сама собой, она бы кончиком туфли откинула в сторону такую банальную милашку, но сейчас… Сейчас потребуется подключить еще и мозги.
— Так в чем же состоит моя работа? — спросила она, перебирая пробирки. Запах химикатов неприятно ударял в нос.— Уборщицей ты была, если забыла. — сладким голосочком сообщила Люда.— Ну, Люда, зачем же так… резко. — укоризненно одернула Марина Степановна, — Числишься ты младшей лаборанткой, помогала нам тут по мелочам.— А именно принести — унести, убрать, помыть. — уточнила Люда.Альбина усмехнулась. Звучало жутко привлекательно. Но поначалу можно прикидываться просто дурочкой и особо не впрягаться. Раз уж шеф на крючке у Булевского, пока ей ничего не грозит.— Да я не против, — развернулась она к блондинке. — Но вы же мне поможете?— В смысле? — опешила Люда. У Лаврентьевой, похоже, не только память, но вообще мозги отшибло. Прежде она бы никогда такое не ляпнула. — Ты хочешь, чтобы мы вместе с тобой убирались тут?— Ну, как-то же вы обходились без меня три месяца?Люда замолчала. Новую лаборантку не нанимали, но, вообще-то, прибиралась в основном Марина, Люда лишь делала вид. Альбина постаралась скрыть улыбку. Похоже, роль Катерины не так сложна, как казалось. Просто надо вовремя показывать зубки, к которым в этой лаборатории, видимо, не привыкли.Время до обеда пролетело довольно быстро, Марина Степановна показала ей, что где лежит и что с чем надо делать. Людочка изображала жуткую занятость, усиленно вглядываясь в монитор старенького компьютера. К обеду выяснилось, что принято накрывать на стол.— Мы тут все приносим что-нибудь к обеду и потом делаем общий стол, — сообщила Марина Степановна, показывая, где лежит посуда. — Я вот сегодня бутерброды принесла, не было времени готовить.— А что, нельзя что-то купить поблизости? — озадаченно осведомилась Альбина, никогда в жизни не носившая обеды из дому.— Дорого. Мы разве что хлеб или булочки покупаем, а так все из дому.Альбина отметила про себя, что Людочка принесла лишь горсть конфет, а шеф, похоже, вообще об этом не думал.— Так что, на всех одни ваши бутерброды будут?Марина Степановна ничего не ответила. Она давно уже смирилась, что кроме неё, да в прошлом Лаврентьевой, никто не утруждался обедами. Но так уж сложилось.— А ты сбегай в булочную, я тебе из окна покажу, где. — глядя в упор предложила Люда.— Ой, страшно что-то, — ответила таким же взглядом Альбина. — Может, вместе сходим?— Я еще работу не закончила!— А я подожду. Все равно ведь обед без этого не начнем?Люда скривила мордашку и отвернулась. Шеф разозлится, если стол будет пустой. Придется сбегать в магазин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Переступать порог «Бэллы» было страшно до жути. Хотя она понимал, что признать в ней Дормич просто невозможно, все равно было страшно — а вдруг? Народ разглядывал высокую фигуристую посетительницу с нескрываемым интересом, гадая, кто бы это мог быть. На фоне известной вдоль и поперек звездной публики, каждый новый посетитель вызывал зудящее любопытство — новая восходящая звезда? Любовница звезды? Внебрачная дочь миллионера? Охочие до сплетен, все, не отрываясь, следили за Альбиниными передвижениями.— Добрый день! Чем я могу вам помочь? — вежливо осведомилась Милочка из регистратуры. Вымуштрованная начальством и опытом, она никогда никому не хамила, зная, что посетитель может оказаться кем угодно.— Моя фамилия Лаврентьева. Я записана к Шурику.Альбина внимательно следила за Милой — нет, ничего не заподозрила.— Да, да, конечно, он вас ждет. Я вас провожу.— Спасибо, я знаю, как его найти.Шурик, невысокий крашенный блондин с лысеющей макушкой, всегда вызывал недоумение у Дормич. Он был женат и имел детей, но поведение его всегда отдавало явно выраженной голубизной. Его клиенты любили обсуждать, что Шурик ведет двойную жизнь, совершенно непонятно зачем, ведь в нынешние времена быть гомосексуалистом являлось чуть ли не модным. Как это водится, Шурик одевался со вкусом, стильно, и умел вести с женщинами задушевные беседы, в считанные мгновения становясь лучшим другом. У него были воистину золотые руки и чутье мастера, но был и огромный, хотя и очень распространенный недостаток — Шурик обожал посплетничать. Вот и сейчас он уже всем растрезвонил, что к нему должна прийти сестра самой Дормич и все с нетерпением ожидал её прибытия. Увидев Альбину, он изумился. Ничего общего с Дормич в сестре её не было, кроме, пожалуй, роста.— Шурик, привет, я Катерина — Альбинина сестра! — с напускной небрежностью представилась Альбина.— Ой, вы знаете, — засуетился Шурик, усаживая клиентку, — мы все тут так переживаем за Альбиночку, так переживаем! Вы ей так и передайте, что мы все за неё болеем!— Обязательно, — усмехнулась Альбина. Кому это он вешает лапшу на уши? Как будто она не в курсе, что, кроме сплетен, эту публику ничего не волнует.— Кстати, а когда она выйдет из больницы? Мы все ждем её возвращения!— Не знаю. Пока еще не решили.— Вот не повезло-то, — горестно всплеснул руками Шурик. — Ну, а что мы будем делать с вашими, Катенька, волосами? — сменил тон мастер, — Есть задумки? Каталог! — кивнул он помощнице, и та моментально поднесла Альбине каталог с разными вариантами стрижек и укладок.Шурик незаметно покосился на её волосы, прикидывая, когда в последний раз к ним прикасалась рука парикмахера.— Ну, что-то вроде этого, — ткнула Альбина в понравившуюся фотографию в каталоге. — Плюс твоя креативность, Шурик, о которой я так наслышана. Хотелось бы создать эффект волнистых волос, объем, понимаешь? А то они такие жидкие.— Понял. Понял. Волнистый эффект — не проблема, сделаем. — Кивнул он, погружаясь в работу, — Можете смело довериться моим рукам. А вы, простите, тоже в модельном бизнесе?— Пока думаю об этом.Усилиями Шурика волосы преображались на глазах. Вот уже это не пакли свисающие вокруг лица, а стильные рваные прядки, подчеркивающие овал и оживляя новым потемневшим цветом кожу лица.— Стильно и прикольно. — вынесла вердикт Альбина. Темно ореховый цвет со светлыми прядками несомненно больше подходил ей. Умело выстриженные пряди легли мягкими волнами, зрительно увеличив объем волос и придав прическе эффект стильного художественного беспорядка.— В будущем можно попробовать сделать из вас шатенку, мне кажется, вам пойдет. Вы знаете, я все думал, чем же вы напоминаете вашу сестру…— И чем же? — насторожилась Дормич.— Глазами! Точно такой же неземной цвет глаз! И голос очень похож, да. Видно, у вас это в роду.— Должно же быть что-то общее у родственниц! — засмеялась Альбина. Если бы она знал! — Ну, спасибо, Шурик. Мне нравится!
— Ей, конечно, до сестры далеко, но что-то в ней есть. Нечто стильное и необычное. И еще — она явно не такая стерва, как Альбина. — принялся делиться впечатлениями с коллегами Шурик, едва Альбина вышла за порог.— Подожди, она просто еще не ощутила вкуса славы, — усмехнулась Светка, повидавшая на своем веку начинающих милых звездочек, превращающихся в отменных стервозин буквально после первого же успеха на подиуме или сцене.— Ну, сестру ей все равно не переплюнуть! — жеманно фыркнул Шурик, вызвав одобрительных смешок коллег.
Альбина не удержалась и заглянула к Анне Себастьяновне.— Ну, как я вам? Только честно!Анна критически оглядела преобразившуюся Дормич.— Хороша! Молодчина, ничего не скажешь. Но если совсем честно, то кое-чего не хватает.— Чего? Цвет волос надо еще темнее сделать?— Нет, не это. Уверенности. Посмотри на свою походку — ты идешь, словно готова вот-вот спрятать голову в песок, как восточная невеста, шарахающаяся от людских глаз. И пока ты не почувствуешь, что ты — это ты, а не замаскированный монстр, никакая косметика и удачная стрижка не изменят восприятие тебя, как личности.— Но ведь выгляжу я лучше? Значительно лучше! — Альбина повернулась к зеркалу в кабинете.— Конечно, лучше! — засмеялась Анна. — Но над моими словами подумай. Вспомни, чему учат начинающих моделей перед выходом на подиум? Разве одной внешности достаточно, чтобы сбить с ног зрителей?Альбина протяжно вздохнула.— Ну, Аня, о моделях мне лучше не вспоминать.— А почему? Держу пари, что если ты вернешь прежнюю походку и манеру держаться, то откроешь себе все те же двери, которые были открыты для тебя раньше. Если тебе это нужно, конечно, — добавила она помолчав.— Думаешь, я знаю?— А кто должен знать?Альбина пожала плечами.— Не спеши, Аня. Мне и так каждый шаг дается с трудом.— Я знаю. Но я так же знаю, что внутренней силы у тебя значительно больше, чем ты думаешь. И потом — твои сбережения не бесконечны. А скромно ты жить не умеешь, дорогая!— Это точно!Дормич не могла не признать правоту Анны. Если она будет продолжать так тратиться, как в последние дни, очень скоро она увидит, как счет в банке тает. Но о карьере фотомодели лучше и не думать, там все построено не на походке и фигуре, а именно на лице. И сколько бы макияжа она не накладывала, это не превратит её в прежнюю звезду рекламы. Для подиума она уже старовата, а вот насчет телевидения можно подумать, хотя и там свои тонкости…— И все же это пока не входит в мои планы на завтра. Сейчас мне надо свыкнуться с новой Альбиной-Катериной. Интересно, когда змея меняет шкуру, она тоже так долго приспосабливается?— Шутишь? Это хорошо. В себя приходишь!— Да нет, просто раньше не над чем было смеяться!Обе залились смехом и Альбина ушла с легким сердцем. Краски вокруг показались несколько ярче обычного. К чему бы это? Глава 10 Первый день первой рабочей недели Альбина начала с пробежки. Старушки, спешащие ранним утром за молоком и всякой другой всячиной на рынок, с удивлением разглядывали высокую девушку с плеером и наушниками, бегущую вдоль тротуаров. Выглядела она ну точно как в этих ненормальных американских фильмах — с капюшоном на голове, солнцезащитными очками, в облегающих тренировочных брючках.— Ишь, вырядилась, все хотят быть, как в телевизоре, — кудахтали всёзамечающие старушки.— Так это же вроде наша соседка, Катерина, — всплеснула руками Антоновна, та самая, которая все о Катеринином женихе пеклась. — И чего это она? Сроду я её в таком наряде не видела, всегда скромницей была. Поди, повредилась таки головой после аварии.— Какой аварии? — вытянули шеи собеседницы.— Да попала, бедняжка, под машину, так и память всю отшибло. Да, да, начисто, мне её матушка сама рассказала. Вот оно как бывает!— Ай-я-яй, ну надо же. Так прямо и начисто?— Начисто, — уверенно подтвердила Антоновна.— Это как в «Санта-Барбаре»?— Вот-вот, а говорят сериалы врут все. А вы вчерашнюю серию смотрели?И с таким же активным интересом старушки переключили свое внимание на героев сериала.
Завершив пробежку и почувствовав себя от этого невероятно легко и бодро, Альбина приняла душ, выпила кофе, подкрасилась и поехала на работу. На такси. Что опять-таки не осталось незамеченным соседями. Поработать на Катеринином месте ради адаптации она еще была согласна, но толкаться в метро и автобусе она даже и не подумала.Войдя в комнату лаборатории, она остановилась в нерешительности. Что делать дальше она не очень хорошо себе представляла. Эти люди знали Лаврентьеву и вести себя надо было крайне осторожно. В комнате находились две женщины — одна постарше, возрастом за тридцать, с крашенными в рыжеватый цвет волнистыми, коротко остриженными волосами, другая молоденькая девушка, блондинка, с неплохой фигурой и ярким макияжем. Обе уставились на Альбину, как на привидение.— Здравствуйте, — кивнула Альбина.— Лаврентьева? — рыжеволосая женщина изумленно оглядела Альбину с ног до головы.— А … а мы думали, ты будешь на больничном сидеть. Шеф так нам сказал. — произнесла блондинка, бесцеремонно окинув взглядом вошедшую. Особенно её внимание привлекли высветленные прядки её волос.— Да, я планировал дома отлежаться, но потом так тоскливо стало, решила лучше здесь, в коллективе. Правда, сложность в том, что я ничего не помню. Но врач сказал, что если я буду среди тех, кого знала раньше, память вернется быстрее.— Что, совсем-совсем ничего не помнишь? — спросила блондинка.— Абсолютно. Даже не помню, как вас, например, зовут.— Ну, дела! Ну, давай знакомиться, — хихикнула Людочка. — Я — Людмила, это — Марина Степановна.— Очень приятно. Я с вами давно работаю?— Года три. А ты изменилась так, Катерина. Совсем другая стала. — Марина Степановна все никак не могла понять, чем же её так шокирует Лаврентьева. — А с какого момента ты помнишь события?— С того, как в больнице в себя пришла, а что было до — темнота.— А врачи тебе сказали, что произошло?— Сказали, Марина Степановна, да что толку. Говорят, под машину попала, сотрясение, переломы, потом — кома.— А цвет глаз они тебе зачем поменяли? — не удержалась Людочка, потерявшая покой от такой чудесной пластики.— Не знаю. Я же в этом мало разбираюсь. А что — совсем плохо? — Альбина вдруг опять почувствовала себя ужасно неуютно. По глазам этих дамочек невозможно было понять, как они её оценивают.— Да нет, просто как-то странно. — неопределенно ответила Людочка, ни за что в жизни не признающая, что она готова была тоже попасть под машину ради таких фиолетовых глаз. — Я смотрю, у тебя прикид новый, приоделась. Родители, что ли, денег подкинули?— Вроде того. — замялась Альбина. Вот ведь не подумала, что её простые голубые джинсы и льняная белая блузка бросятся в глаза.
— Опять языками треплете? — раздался вкрадчивый голос и в помещение вальяжно вошел невысокий пузатый мужчина. Альбина вспомнила его — это был шеф лаборатории, он тогда её и отпустил на больничный.— А у нас тут Лаврентьева на работу вышла, Олег Васильевич! — поспешила сообщить Людочка.— Да, вижу, вижу. — шеф оглядывал свою проблемную сотрудницу и внутри его мужского существа что-то шевельнулось, что определенно не понравилось бы Людочке, узнай она об этом. — Решила начать работу, Катя?— Да, если вы не против. Правда, мне помощь потребуется, я ведь ничего не помню.— Ну, у нас тут не ассоциация психотерапевтов, насколько я знаю. — скривилась Людочка, с неприязнью заметив чересчур внимательный взгляд шефа, споткнувшийся на расстегнутом вороте Лаврентьевой.— Ну, Людочка, будьте человеком! Наша сотрудница попала в беду, надо помочь! Тем более меня сам профессор Булевский просил за ней присмотреть и помочь, чем сможем. Сами понимаете, что такие просьбы не пустой звон. К тому же, он предложил нам один грант из научного британского королевского общества на совместное исполнение. Вы ведь и без меня знаете, как это отразится на вашем заработке? — угрожающе — вкрадчиво обратился он к обеим сотрудницам.— Не волнуйтесь, Олег Васильевич, — Марина Степановна подошла к Альбине и обняла её за плечи. Добавка к зарплате был ей очень кстати, а все знали, что гранты — это единственный источник дополнительных денег. — Мы обязательно поможем Катерине. В конце концов, она ведь с нами столько лет работала, как же бросить её в беде!— Ну, вот и отлично. Надеюсь, вы тоже с этим согласны, Людочка?Людочка пожала плечами, сунув руки в карманы халата. Она еще поговорит с шефом. Попозже.
Когда шеф вышел, Альбина обошла лабораторию. Унылый вид давно не видавшей ремонта комнаты настроения не поднимал, мелкие интриги сотрудниц, шитые белыми нитками, откровенно забавляли. А Булевский-то, молодец! Даже не сказал ей, что такую поддержку с тыла обеспечил. Знает, чем рискует! Ну, с Мариной Степановной все ясно — она уже впряглась в роль помощницы, надо будет это использовать на все сто. С блондинкой будет посложнее, её отношения с шефом не вызывают сомнений, и, похоже, она считает себя здесь королевой. Идиотка. Будь Альбина сама собой, она бы кончиком туфли откинула в сторону такую банальную милашку, но сейчас… Сейчас потребуется подключить еще и мозги.
— Так в чем же состоит моя работа? — спросила она, перебирая пробирки. Запах химикатов неприятно ударял в нос.— Уборщицей ты была, если забыла. — сладким голосочком сообщила Люда.— Ну, Люда, зачем же так… резко. — укоризненно одернула Марина Степановна, — Числишься ты младшей лаборанткой, помогала нам тут по мелочам.— А именно принести — унести, убрать, помыть. — уточнила Люда.Альбина усмехнулась. Звучало жутко привлекательно. Но поначалу можно прикидываться просто дурочкой и особо не впрягаться. Раз уж шеф на крючке у Булевского, пока ей ничего не грозит.— Да я не против, — развернулась она к блондинке. — Но вы же мне поможете?— В смысле? — опешила Люда. У Лаврентьевой, похоже, не только память, но вообще мозги отшибло. Прежде она бы никогда такое не ляпнула. — Ты хочешь, чтобы мы вместе с тобой убирались тут?— Ну, как-то же вы обходились без меня три месяца?Люда замолчала. Новую лаборантку не нанимали, но, вообще-то, прибиралась в основном Марина, Люда лишь делала вид. Альбина постаралась скрыть улыбку. Похоже, роль Катерины не так сложна, как казалось. Просто надо вовремя показывать зубки, к которым в этой лаборатории, видимо, не привыкли.Время до обеда пролетело довольно быстро, Марина Степановна показала ей, что где лежит и что с чем надо делать. Людочка изображала жуткую занятость, усиленно вглядываясь в монитор старенького компьютера. К обеду выяснилось, что принято накрывать на стол.— Мы тут все приносим что-нибудь к обеду и потом делаем общий стол, — сообщила Марина Степановна, показывая, где лежит посуда. — Я вот сегодня бутерброды принесла, не было времени готовить.— А что, нельзя что-то купить поблизости? — озадаченно осведомилась Альбина, никогда в жизни не носившая обеды из дому.— Дорого. Мы разве что хлеб или булочки покупаем, а так все из дому.Альбина отметила про себя, что Людочка принесла лишь горсть конфет, а шеф, похоже, вообще об этом не думал.— Так что, на всех одни ваши бутерброды будут?Марина Степановна ничего не ответила. Она давно уже смирилась, что кроме неё, да в прошлом Лаврентьевой, никто не утруждался обедами. Но так уж сложилось.— А ты сбегай в булочную, я тебе из окна покажу, где. — глядя в упор предложила Люда.— Ой, страшно что-то, — ответила таким же взглядом Альбина. — Может, вместе сходим?— Я еще работу не закончила!— А я подожду. Все равно ведь обед без этого не начнем?Люда скривила мордашку и отвернулась. Шеф разозлится, если стол будет пустой. Придется сбегать в магазин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32