Ведь это он наставил их на путь истинный, ведущий к процветанию. Он отлично выполнил свою работу, но лишь усугубил мои ошибки.
– Какие ошибки?
Ник жестко посмотрел на Фил, удивляясь, что тут непонятного.
– Я совершил ошибку, Фил. Мне не стоило делать его партнером. Я далеко отошел от правила не брать ничего весомее фотографии. Я изменил жизнь этих людей. Они потеряли свою независимость. Возможно, теперь они теряют корни своей культуры. Но самое главное – все мы навсегда потеряли укромный уголок, который никогда уже не станет первозданным.
– Но можно же издать свод законов…
Ник не дал ей договорить, его самобичевание не знало границ.
– Фил, речь ведь идет о правительствах стран третьего мира. Они мало заботятся об окружающей среде, зато им интересны прибыли. Местные производят больше товаров, значит, платят больше налогов. И правительство палец о палеи не ударит, чтобы изменить ситуацию. Напротив, они всячески будут стимулировать процесс. Непоправимый ущерб уже нанесен. – Ник потер виски: начинала болеть голова. – Так что я решил закрыть там свой бизнес и предложил партнеру выкупить долю. Затем я облетел весь земной шар и предложил то же самое всем своим партнерам. Большинство решили остаться в игре. Но у меня лично духу уже не хватило. – Молчание Фил означало, что она согласна с его доводами.
– Я ушел из бизнеса. Дело не пропадет, но я уже не причиню вреда. Может, у них получится лучше, чем у меня. – Ник с закрытыми глазами ждал, когда Фил проклянет его.
– Постой-ка. – Она подвинулась ближе – Ты что же, себя винишь во всем этом?
– А кого же мне еще винить? – Он повысил голос, но ему было все равно. – Я все испортил! Я всегда все порчу. Перед тобой сидит человек, который считает, что чрезмерный консюмеризм есть зло, и при этом успешно продвигал его на рынке многие годы. Я уничтожил местную культуру и заменил ее безликой бизнес-схемой, и так во множестве девственных уголков земли. Провала хуже в жизни не придумаешь!
Ник отвернулся – не хотел видеть осуждение в глазах Фил. Ведь это его последний друг.
– Эй, ковбой, ты слышал о свободе волеизъявления?
– А это здесь при чем? – Ник рискнул посмотреть в глаза Фил и не прочел там ни тени презрения.
– На Бога ты не похож. – Она усмехнулась. – Мне всегда казалось, что Он должен выглядеть старше. Ну, понимаешь меня, с седой бородой, и все такое.
– Фил, мне не до смеха.
– Это я понимаю, но тебе надо немного расслабиться.
– Сколько ни шути, я все равно не смогу простить себе содеянного.
Она нахмурилась:
– Подумай о людях, с которыми ты работал. Они-то довольны переменами? Ты ведь не великий кукловод. Ты пришел с идеей, и идея им понравилась. Ты не виноват в том, что они изменились.
– Но я…
Фил твердо продолжала, отметая его возражения:
– Должно быть, их все устроило.
– Но…
– Ты не подумал о том, что большинство твоих партнеров неспроста остались в деле? Они не разделяют твою точку зрения, Ник.
Фил умела убеждать. Это пугало.
– Должно быть, их устраивает их жизнь. – Она прильнула к нему. Глаза ее светились искренностью. – У них улучшились условия жизни? Питьевая вода стала чище? Детям стало проще добираться до школы?
Ник не знал.
– Знаешь, не все в устоях западного образа жизни так плохо. Есть и хорошие стороны. Возможно, сейчас они будут дольше жить, потому что улучшился уровень медицинского обслуживания. Может быть, женщины уже не умирают при родах, а детям делают прививки. Жить только тем, что дает тебе земля, очень тяжело, Ник. – Фил погладила его по руке. – У них ведь был выбор. А это уже немало.
Ник неуверенно посмотрел на нее:
– Пожалуй, оптимизм стоит отнести к разряду смертельного оружия.
Фил улыбнулась и сжала его руку в своей ладони. Ей так хотелось видеть его героем. А он хотел соответствовать этой роли больше, чем хотел чего-либо в своей жизни. На этот раз все было по-другому. Ведь теперь Фил знала о нем почти все. Он доверился ей, хоть это и пощекотало ему нервы.
– Ник, а что, если этот парень, твой партнер, нашел кого-нибудь менее альтруистичного, чем ты? Ведь любой может организовывать туры и наживаться на других таким образом. Это может окончательно испортить местных жителей, а потом, когда ничего не останется, их просто вышвырнут за ненадобностью. Ты ведь не только эксплуатировал их, но и щедро делился доходами.
– Но долину уже не вернешь.
– Кто сказал? Все можно восстановить. Самое замечательное в земле то, что она все прощает. Несколько тропинок – ничто по сравнению с тем, какие участки нам приходилось реанимировать. А с живой природой все еще проще, надо лишь дать ей шанс. Я покажу тебе, над чем мы сейчас работаем. Раньше туда свозили химические отходы и отработанный цемент. Потрудиться нам пришлось крепко, но сейчас там всюду растут цветы, Ник. Пройдет еще немало времени, прежде чем все шрамы затянутся, но с каждым годом этот клочок земли выглядит лучше.
Ник посмотрел на Фил, и на душе стало немного легче. Может, ему и вправду удастся все исправить? Может, у него получится объединить конкурентов? Они должны понять, что перемены положительно скажутся на бизнесе. Может, не все еще потеряно, может, они сделают выводы из своих ошибок, и в итоге у них все получится?
Он все смотрел на Фил, и в голову ему пришла мысль, что не только земля способна прощать все. Фил улыбнулась ему улыбкой Моны Лизы, и в нем проснулась спавшая доселе страстность.
– Мне кажется, – прошептала Фил, а Ник все смотрел на ее улыбку, – нужно прощать себе слабости, Салливан.
Когда она подалась вперед и ткнулась губами в его губы, это показалось ему вполне естественным.
Если бы Фил набросилась на него и стала жарко целовать, он снова отверг бы ее, но этой целомудренной нежности невозможно было противостоять. Она предлагала ему утешение и надежду. А Нику сейчас нужно было и то и другое. Он ответил на поцелуй – беззвучный жест благодарности за то, что его выслушали. Фил взяла в ладони его лицо.
Поцелуй стал жадным. Стоило ей пустить в ход язычок, и Ника бросило в жар. Не успел он понять, что происходит, как они уже лежали на диване, Фил оказалась сверху, а его руки лежали на ее упругих ягодицах.
Все его благие намерения разбились о невинный поцелуй. Ник хотел Фил больше всего на свете. Но он прекрасно знал, что одного желания недостаточно. Даже любви недостаточно. Он любил родителей, но они все равно покинули его. Он пытался не любить Люсию, но и ее он потерял…
Он не хотел терять Фил.
Ник взял ее за плечи и приподнял легонько, усилием воли отводя взгляд от ее прелестной груди.
– Последний шанс, Фил, – сказал он, глядя ей в глаза. Пульс его подскочил до запредельного. – Поцелуешь меня еще раз, и я не смогу остановиться.
Она смотрела на него огромными глазами, в которых горела надежда, что он сдержит обещание. Ник погладил ее по шелковистым волосам и коснулся дрожащими пальцами щеки. Она была дорога ему, но он не мог принимать такие решения, руководствуясь импульсом.
Ему нужно было подумать.
Он должен быть уверен.
Он не хотел чувствовать себя виноватым, глядя в голубые и по-детски наивные глаза Фил. Он был честен с ней, она это заслужила. Даже если ей это не по нраву.
Глава 13
Нет, пару оплеух еще можно снести, но это уже слишком.
– Так ты все еще считаешь меня толстой? – выкрикнула я и залепила ему пощечину.
Я встала. Негодование переполняло меня – почему Ник не видит дальше моей задницы? Я ожидала от него большего.
– Фил… – Опять он заговорил своим здравым голосом, и это разозлило меня еще сильнее.
Я прошлась по комнате, терять мне было нечего.
– А раньше ты что, шутки шутил, когда целовался со мной? Или это только ради того, чтобы я помогала тебе? – Ник вскочил и обжег меня взглядом. Но я уже разошлась. – Тебе есть где остановиться, верно? Нужно лишь время от времени давать мне надежду на большее?
– Фил, не надо так.
– Не надо как? Не надо говорить правду? Ну нет, пришло время танцевать джигу. И не вздумай со мной больше играть. – Я погрозила ему пальцем и заметила, как его губы сжались в тонкую линию. Я ходила по краю, но мне было все равно. – Теперь-то я поняла, – я повысила голос, и на глаза навернулись слезы, – толстуха Филиппа тебя не возбуждает. Ну и отлично. Пребывай дальше в своем чудном сне.
Я ушла, чтобы не позориться дальше. Но успела сделать не больше трех шагов – Ник поймал меня, развернул к себе и, прижав спиной к стене, поцеловал.
Теперь я понимала, откуда в нем столько огня.
Ник посмотрел на меня своими зелеными глазами.
– Ты самая привлекательная женщина в моей жизни. – Он прижался ко мне бедрами. – Разве похоже, что ты меня не возбуждаешь?
Я покачала головой – на слова сил не было. Ник улыбнулся:
– Поцелуй меня, Фил, я не могу больше терпеть.
И я поцеловала. Не существовало вокруг ничего, кроме Ника, его губ, его рук, его ожившего естества, упирающегося мне в живот. Я повисла на его плечах, отдавшись его власти.
Я дрожала, а Ник прижимал меня к себе, покрывая поцелуями шею. Теперь уже я не смогла сдержать стон.
Я извивалась в его объятиях, терпеть больше не было сил. Но Ник не спешил, распаляя меня выше допустимых пределов. Видимо, я кричала, потому что сосед сверху снова застучал по трубам.
Но Ник л ишь усмехнулся. Наши пальцы переплелись. Его язык ласкал мочку моего уха.
– Так что ты говорила? Я не хочу тебя? – прошептал он мне на ухо.
Я пробормотала что-то неразборчивое, на что Ник улыбнулся и посмотрел мне в глаза. Он выглядел довольным собой и чертовски привлекательным.
– Это не так, Фил, – шептал он. – Я всегда хотел тебя. И только тебя. Но я всегда считал, что ты достойна лучшей доли.
– Глупый, – пролепетала я сбивчиво.
Я стащила рубашку и швырнула ее через голову. Ник смотрел на меня с обожанием, и я заметила это.
– Ты прекрасна, – прошептал он. – И не верь, если кто-то говорит тебе иначе.
– Есть за что любить, – попыталась пошутить я. Ник покачал головой:
– Именно.
Не помню, как все было после этого, помню лишь, что волшебно.
Я проснулась от звука дождя и запаха шоколада. А еще от того, что на кровати было, как всегда, много места. Наверное, мне приснился дивный сон. Но тут я услышала голос Ника и поняла, что это был не сон.
– Поднимайся и иди завтракать, Фил. Уже давно утро.
Я перевернулась на другой бок и увидела мужчину, который полночи не давал мне уснуть. Ник был одет и чисто выбрит. Выглядел он очень аппетитно.
– А я думала, две ночи без сна предел для тебя. – Он пожал плечами.
– Век живи – век учись. Хорошая у тебя работа, Коксуэлл, все утро в постели провалялась.
Я запустила в него подушкой, но промазала.
– Учти, пока я не проснусь окончательно, могу и покусать.
– А когда ты проснешься окончательно?
– Не раньше полудня. – Я потерла глаза и зевнула. Хотелось зарыться под одеяло и подремать еще чуток. Я наверняка выглядела ужасно, но Ник, похоже, не обращал на это внимания.
Мне вообще казалось, что он вот-вот рассмеется.
– Неужели я такая смешная?
– Ты похожа на помятую и ворчливую золотую рыбку.
– Зря ты меня недооцениваешь. – Я оскалилась. – Обожаю загрызать по утрам таких веселых и собранных.
Ник подошел к кровати и, поставив передо мной дымящуюся чашку, отошел назад.
– Считай это знаком примирения. – Запах шоколада усилился.
– Горячий шоколад? – Милый жест, но уж слишком калорийно. Я посмотрела на Ника. – Надеюсь, у меня бешенство, и когда я тебя закусаю, ты заболеешь и умрешь мучительной смертью. Пусть жестокое наказание, зато необычное.
Ник заговорил льстивым голосом:
– За ночь ты сожгла миллион калорий и можешь позволить себе чашку горячего шоколада.
– А если нет?
– Тогда я помогу тебе сжечь излишек. – Я рассмеялась. Первый раз за утро. Ник погладил меня по волосам.
– Со сливками, Фил.
Было так хорошо, что с трудом верилось. Знаете, если что-то слишком хорошо, чтобы быть правдой, то скорее всего оно правдой не является. Я с подозрением посмотрела на Ника:
– Пополам разбавил?
– И как я только угадал твои вкусы? – Он засунул руки в карманы и снова встал.
Что-то он разболтался. Я поднесла кружку, принюхалась и сделала осторожный глоток горячего шоколада.
Божественный вкус. Нектар богов, и никаких последствий.
– Ладно. Так и быть, живи.
Ник направился к кухне, но застыл посреди комнаты.
– Знаешь, Фил, нам надо будет поговорить об умеренности и синтетических подсластителях. В настоящем сахаре всего шестнадцать калорий на чайную ложку. Не говоря уж о том, что это натуральный продукт и усваивается великолепно.
Я села и бросила на него самый злобный взгляд, на какой была способна.
– Я передумала. Ты умрешь долгой и мучительной смертью. По утрам я не расположена к лекциям.
Ник скрестил руки на груди.
– Какая у тебя короткая память. Помнится, вчера ночью ты говорила мне, что я слаще шоколада.
Я покраснела, ведь я действительно говорила ему это.
– Сегодня утро, и все, что я говорила вчера, не считается.
– Я не ослышался? – Готова поклясться, что глаза Ника сверкнули недобрым огнем. – Пей шоколад Фил, – сказал он в дверях.
Звучало это зловеще. Впрочем, возможно, мне показалось. Ведь он не стал продолжать.
По стеклу барабанил дождь, и я не спешила вставать. Времени было без пятнадцати восемь, что для меня уже чудо. В кухне Ник гремел посудой, и вскоре разнесся волшебный аромат крепкого кофе. Обожаю запах кофе по утрам, хотя и не пью его.
Простыни пахли по-другому. Я вздохнула, поставила кружку на столик и улыбнулась, услышав звуки зашумевшей воды в душе. Хорошо, если Ник задержится подольше.
Он вышел из душа и сразу направился ко мне. Стянул рубашку и скинул брюки. Я тут же проснулась, но это его не остановило. Ник поднял меня на руки и понес в ванную.
– Ты же уже принял душ!
– Ничего, приму еще раз.
Я взвизгнула, когда Ник затащил меня под воду, потому что вода оказалась холодной.
– Ну что, проснулась? – Он протянул руку к крану и добавил горячей воды.
– Да, да, проснулась!
Ник хищнически улыбнулся:
– Отлично. Тогда приступим к сравнениям.
– Сравнениям между тобой и шоколадом? – Ник кивнул, а я лукаво опустила глаза.
– Шоколад был отменным, Салливан, у тебя нет шансов.
Через полчаса мы были уже на кухне. Пора было идти. Я надела легкие брюки из хлопка и свитер, поскольку мне предстояло возиться с дланевидным кленом.
Я нашла удобную коробку из-под печенья.
– Мне казалось, ты не любишь плюшки, – заметил Ник, натягивая рубашку. Он налил себе еще одну чашку кофе, подошел ко мне и обнял за талию.
– Сколько ты съел? – Он ухмыльнулся:
– Тебе лучше не знать.
– Тогда передай мне яблоко, – сказала я, указав на блюдо с фруктами. Еще на столе были йогурт и свежезаваренный травяной чай. – Тебе надо сдавать себя за деньги, – добавила я и присоединилась к нему за столом.
– Ты первая в моем списке.
Я посмотрела на Ника и поняла, что играю с огнем.
– Предпочитаю не брать в аренду, а покупать. – Ник загадочно улыбнулся и глотнул кофе.
– Такие предложения на рынке редко встречаются.
Если я ожидала горячих признаний в любви, то меня ждало разочарование. Ник увлеченно читал газету за едой. Я внимательно разглядывала его сквозь опущенные ресницы.
Я заметила, что на нем одна из футболок, что я видела в рюкзаке. Я старалась говорить совершенно невинным тоном, хотя, признаюсь, вышло не очень.
– Ты отыскал рюкзак?
– Ага. – Ник бросил на меня короткий взгляд. – Нашла в нем что-нибудь интересное?
Врать было бессмысленно, но я не думала сдаваться.
– Откуда ты знаешь, что я вообще туда заглядывала?
– А ты считала, что человек, который постоянно носит с собой крупные суммы денег, не заметит, что кто-то рылся в его багаже?
– Я не рылась.
– Нет, ты аккуратно посмотрела. – Ник едва заметно улыбнулся. – Но недостаточно аккуратно.
– Как ты догадался?
Ник посмотрел на меня поверх чашки.
– Я не могу выдать всех своих секретов. – Я фыркнула:
– Ну, не думаю, что это так страшно. – Он вдруг стал серьезным.
– Да, пока не забыл: спасибо, что выслушала, Фил.
О, как легко Ник обезоружил меня взглядом и парой слов. Что это было для него? Прихоть? Способ удовлетворить любопытство?
Или все же что-то большее?
К счастью, мне не пришлось долго раздумывать об этом. В дверь позвонили, а затем принялись стучать, не дожидаясь моего ответа.
– Филиппа, открывай. Я совершенно сбита с толку!
– Это Элайн, – объяснила я и, не дожидаясь ответа Ника, побежала к двери.
– А-а-а, сумасшедшая женщина с языком без костей.
– Не связывайся с ней, она у нас мастерски обращается с мотыгой.
Ник улыбнулся:
– Ты в своем репертуаре.
– А что такого?
– Ты видишь в людях только лучшее. – Я остановилась в дверях кухни.
– Элайн, между прочим, отдает мне свою машину на сегодня. Разве можно сказать про это что-нибудь плохое?
Ник удивился:
– А что случилось со Зверем?
Элайн была уже в прихожей и слышала вопрос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– Какие ошибки?
Ник жестко посмотрел на Фил, удивляясь, что тут непонятного.
– Я совершил ошибку, Фил. Мне не стоило делать его партнером. Я далеко отошел от правила не брать ничего весомее фотографии. Я изменил жизнь этих людей. Они потеряли свою независимость. Возможно, теперь они теряют корни своей культуры. Но самое главное – все мы навсегда потеряли укромный уголок, который никогда уже не станет первозданным.
– Но можно же издать свод законов…
Ник не дал ей договорить, его самобичевание не знало границ.
– Фил, речь ведь идет о правительствах стран третьего мира. Они мало заботятся об окружающей среде, зато им интересны прибыли. Местные производят больше товаров, значит, платят больше налогов. И правительство палец о палеи не ударит, чтобы изменить ситуацию. Напротив, они всячески будут стимулировать процесс. Непоправимый ущерб уже нанесен. – Ник потер виски: начинала болеть голова. – Так что я решил закрыть там свой бизнес и предложил партнеру выкупить долю. Затем я облетел весь земной шар и предложил то же самое всем своим партнерам. Большинство решили остаться в игре. Но у меня лично духу уже не хватило. – Молчание Фил означало, что она согласна с его доводами.
– Я ушел из бизнеса. Дело не пропадет, но я уже не причиню вреда. Может, у них получится лучше, чем у меня. – Ник с закрытыми глазами ждал, когда Фил проклянет его.
– Постой-ка. – Она подвинулась ближе – Ты что же, себя винишь во всем этом?
– А кого же мне еще винить? – Он повысил голос, но ему было все равно. – Я все испортил! Я всегда все порчу. Перед тобой сидит человек, который считает, что чрезмерный консюмеризм есть зло, и при этом успешно продвигал его на рынке многие годы. Я уничтожил местную культуру и заменил ее безликой бизнес-схемой, и так во множестве девственных уголков земли. Провала хуже в жизни не придумаешь!
Ник отвернулся – не хотел видеть осуждение в глазах Фил. Ведь это его последний друг.
– Эй, ковбой, ты слышал о свободе волеизъявления?
– А это здесь при чем? – Ник рискнул посмотреть в глаза Фил и не прочел там ни тени презрения.
– На Бога ты не похож. – Она усмехнулась. – Мне всегда казалось, что Он должен выглядеть старше. Ну, понимаешь меня, с седой бородой, и все такое.
– Фил, мне не до смеха.
– Это я понимаю, но тебе надо немного расслабиться.
– Сколько ни шути, я все равно не смогу простить себе содеянного.
Она нахмурилась:
– Подумай о людях, с которыми ты работал. Они-то довольны переменами? Ты ведь не великий кукловод. Ты пришел с идеей, и идея им понравилась. Ты не виноват в том, что они изменились.
– Но я…
Фил твердо продолжала, отметая его возражения:
– Должно быть, их все устроило.
– Но…
– Ты не подумал о том, что большинство твоих партнеров неспроста остались в деле? Они не разделяют твою точку зрения, Ник.
Фил умела убеждать. Это пугало.
– Должно быть, их устраивает их жизнь. – Она прильнула к нему. Глаза ее светились искренностью. – У них улучшились условия жизни? Питьевая вода стала чище? Детям стало проще добираться до школы?
Ник не знал.
– Знаешь, не все в устоях западного образа жизни так плохо. Есть и хорошие стороны. Возможно, сейчас они будут дольше жить, потому что улучшился уровень медицинского обслуживания. Может быть, женщины уже не умирают при родах, а детям делают прививки. Жить только тем, что дает тебе земля, очень тяжело, Ник. – Фил погладила его по руке. – У них ведь был выбор. А это уже немало.
Ник неуверенно посмотрел на нее:
– Пожалуй, оптимизм стоит отнести к разряду смертельного оружия.
Фил улыбнулась и сжала его руку в своей ладони. Ей так хотелось видеть его героем. А он хотел соответствовать этой роли больше, чем хотел чего-либо в своей жизни. На этот раз все было по-другому. Ведь теперь Фил знала о нем почти все. Он доверился ей, хоть это и пощекотало ему нервы.
– Ник, а что, если этот парень, твой партнер, нашел кого-нибудь менее альтруистичного, чем ты? Ведь любой может организовывать туры и наживаться на других таким образом. Это может окончательно испортить местных жителей, а потом, когда ничего не останется, их просто вышвырнут за ненадобностью. Ты ведь не только эксплуатировал их, но и щедро делился доходами.
– Но долину уже не вернешь.
– Кто сказал? Все можно восстановить. Самое замечательное в земле то, что она все прощает. Несколько тропинок – ничто по сравнению с тем, какие участки нам приходилось реанимировать. А с живой природой все еще проще, надо лишь дать ей шанс. Я покажу тебе, над чем мы сейчас работаем. Раньше туда свозили химические отходы и отработанный цемент. Потрудиться нам пришлось крепко, но сейчас там всюду растут цветы, Ник. Пройдет еще немало времени, прежде чем все шрамы затянутся, но с каждым годом этот клочок земли выглядит лучше.
Ник посмотрел на Фил, и на душе стало немного легче. Может, ему и вправду удастся все исправить? Может, у него получится объединить конкурентов? Они должны понять, что перемены положительно скажутся на бизнесе. Может, не все еще потеряно, может, они сделают выводы из своих ошибок, и в итоге у них все получится?
Он все смотрел на Фил, и в голову ему пришла мысль, что не только земля способна прощать все. Фил улыбнулась ему улыбкой Моны Лизы, и в нем проснулась спавшая доселе страстность.
– Мне кажется, – прошептала Фил, а Ник все смотрел на ее улыбку, – нужно прощать себе слабости, Салливан.
Когда она подалась вперед и ткнулась губами в его губы, это показалось ему вполне естественным.
Если бы Фил набросилась на него и стала жарко целовать, он снова отверг бы ее, но этой целомудренной нежности невозможно было противостоять. Она предлагала ему утешение и надежду. А Нику сейчас нужно было и то и другое. Он ответил на поцелуй – беззвучный жест благодарности за то, что его выслушали. Фил взяла в ладони его лицо.
Поцелуй стал жадным. Стоило ей пустить в ход язычок, и Ника бросило в жар. Не успел он понять, что происходит, как они уже лежали на диване, Фил оказалась сверху, а его руки лежали на ее упругих ягодицах.
Все его благие намерения разбились о невинный поцелуй. Ник хотел Фил больше всего на свете. Но он прекрасно знал, что одного желания недостаточно. Даже любви недостаточно. Он любил родителей, но они все равно покинули его. Он пытался не любить Люсию, но и ее он потерял…
Он не хотел терять Фил.
Ник взял ее за плечи и приподнял легонько, усилием воли отводя взгляд от ее прелестной груди.
– Последний шанс, Фил, – сказал он, глядя ей в глаза. Пульс его подскочил до запредельного. – Поцелуешь меня еще раз, и я не смогу остановиться.
Она смотрела на него огромными глазами, в которых горела надежда, что он сдержит обещание. Ник погладил ее по шелковистым волосам и коснулся дрожащими пальцами щеки. Она была дорога ему, но он не мог принимать такие решения, руководствуясь импульсом.
Ему нужно было подумать.
Он должен быть уверен.
Он не хотел чувствовать себя виноватым, глядя в голубые и по-детски наивные глаза Фил. Он был честен с ней, она это заслужила. Даже если ей это не по нраву.
Глава 13
Нет, пару оплеух еще можно снести, но это уже слишком.
– Так ты все еще считаешь меня толстой? – выкрикнула я и залепила ему пощечину.
Я встала. Негодование переполняло меня – почему Ник не видит дальше моей задницы? Я ожидала от него большего.
– Фил… – Опять он заговорил своим здравым голосом, и это разозлило меня еще сильнее.
Я прошлась по комнате, терять мне было нечего.
– А раньше ты что, шутки шутил, когда целовался со мной? Или это только ради того, чтобы я помогала тебе? – Ник вскочил и обжег меня взглядом. Но я уже разошлась. – Тебе есть где остановиться, верно? Нужно лишь время от времени давать мне надежду на большее?
– Фил, не надо так.
– Не надо как? Не надо говорить правду? Ну нет, пришло время танцевать джигу. И не вздумай со мной больше играть. – Я погрозила ему пальцем и заметила, как его губы сжались в тонкую линию. Я ходила по краю, но мне было все равно. – Теперь-то я поняла, – я повысила голос, и на глаза навернулись слезы, – толстуха Филиппа тебя не возбуждает. Ну и отлично. Пребывай дальше в своем чудном сне.
Я ушла, чтобы не позориться дальше. Но успела сделать не больше трех шагов – Ник поймал меня, развернул к себе и, прижав спиной к стене, поцеловал.
Теперь я понимала, откуда в нем столько огня.
Ник посмотрел на меня своими зелеными глазами.
– Ты самая привлекательная женщина в моей жизни. – Он прижался ко мне бедрами. – Разве похоже, что ты меня не возбуждаешь?
Я покачала головой – на слова сил не было. Ник улыбнулся:
– Поцелуй меня, Фил, я не могу больше терпеть.
И я поцеловала. Не существовало вокруг ничего, кроме Ника, его губ, его рук, его ожившего естества, упирающегося мне в живот. Я повисла на его плечах, отдавшись его власти.
Я дрожала, а Ник прижимал меня к себе, покрывая поцелуями шею. Теперь уже я не смогла сдержать стон.
Я извивалась в его объятиях, терпеть больше не было сил. Но Ник не спешил, распаляя меня выше допустимых пределов. Видимо, я кричала, потому что сосед сверху снова застучал по трубам.
Но Ник л ишь усмехнулся. Наши пальцы переплелись. Его язык ласкал мочку моего уха.
– Так что ты говорила? Я не хочу тебя? – прошептал он мне на ухо.
Я пробормотала что-то неразборчивое, на что Ник улыбнулся и посмотрел мне в глаза. Он выглядел довольным собой и чертовски привлекательным.
– Это не так, Фил, – шептал он. – Я всегда хотел тебя. И только тебя. Но я всегда считал, что ты достойна лучшей доли.
– Глупый, – пролепетала я сбивчиво.
Я стащила рубашку и швырнула ее через голову. Ник смотрел на меня с обожанием, и я заметила это.
– Ты прекрасна, – прошептал он. – И не верь, если кто-то говорит тебе иначе.
– Есть за что любить, – попыталась пошутить я. Ник покачал головой:
– Именно.
Не помню, как все было после этого, помню лишь, что волшебно.
Я проснулась от звука дождя и запаха шоколада. А еще от того, что на кровати было, как всегда, много места. Наверное, мне приснился дивный сон. Но тут я услышала голос Ника и поняла, что это был не сон.
– Поднимайся и иди завтракать, Фил. Уже давно утро.
Я перевернулась на другой бок и увидела мужчину, который полночи не давал мне уснуть. Ник был одет и чисто выбрит. Выглядел он очень аппетитно.
– А я думала, две ночи без сна предел для тебя. – Он пожал плечами.
– Век живи – век учись. Хорошая у тебя работа, Коксуэлл, все утро в постели провалялась.
Я запустила в него подушкой, но промазала.
– Учти, пока я не проснусь окончательно, могу и покусать.
– А когда ты проснешься окончательно?
– Не раньше полудня. – Я потерла глаза и зевнула. Хотелось зарыться под одеяло и подремать еще чуток. Я наверняка выглядела ужасно, но Ник, похоже, не обращал на это внимания.
Мне вообще казалось, что он вот-вот рассмеется.
– Неужели я такая смешная?
– Ты похожа на помятую и ворчливую золотую рыбку.
– Зря ты меня недооцениваешь. – Я оскалилась. – Обожаю загрызать по утрам таких веселых и собранных.
Ник подошел к кровати и, поставив передо мной дымящуюся чашку, отошел назад.
– Считай это знаком примирения. – Запах шоколада усилился.
– Горячий шоколад? – Милый жест, но уж слишком калорийно. Я посмотрела на Ника. – Надеюсь, у меня бешенство, и когда я тебя закусаю, ты заболеешь и умрешь мучительной смертью. Пусть жестокое наказание, зато необычное.
Ник заговорил льстивым голосом:
– За ночь ты сожгла миллион калорий и можешь позволить себе чашку горячего шоколада.
– А если нет?
– Тогда я помогу тебе сжечь излишек. – Я рассмеялась. Первый раз за утро. Ник погладил меня по волосам.
– Со сливками, Фил.
Было так хорошо, что с трудом верилось. Знаете, если что-то слишком хорошо, чтобы быть правдой, то скорее всего оно правдой не является. Я с подозрением посмотрела на Ника:
– Пополам разбавил?
– И как я только угадал твои вкусы? – Он засунул руки в карманы и снова встал.
Что-то он разболтался. Я поднесла кружку, принюхалась и сделала осторожный глоток горячего шоколада.
Божественный вкус. Нектар богов, и никаких последствий.
– Ладно. Так и быть, живи.
Ник направился к кухне, но застыл посреди комнаты.
– Знаешь, Фил, нам надо будет поговорить об умеренности и синтетических подсластителях. В настоящем сахаре всего шестнадцать калорий на чайную ложку. Не говоря уж о том, что это натуральный продукт и усваивается великолепно.
Я села и бросила на него самый злобный взгляд, на какой была способна.
– Я передумала. Ты умрешь долгой и мучительной смертью. По утрам я не расположена к лекциям.
Ник скрестил руки на груди.
– Какая у тебя короткая память. Помнится, вчера ночью ты говорила мне, что я слаще шоколада.
Я покраснела, ведь я действительно говорила ему это.
– Сегодня утро, и все, что я говорила вчера, не считается.
– Я не ослышался? – Готова поклясться, что глаза Ника сверкнули недобрым огнем. – Пей шоколад Фил, – сказал он в дверях.
Звучало это зловеще. Впрочем, возможно, мне показалось. Ведь он не стал продолжать.
По стеклу барабанил дождь, и я не спешила вставать. Времени было без пятнадцати восемь, что для меня уже чудо. В кухне Ник гремел посудой, и вскоре разнесся волшебный аромат крепкого кофе. Обожаю запах кофе по утрам, хотя и не пью его.
Простыни пахли по-другому. Я вздохнула, поставила кружку на столик и улыбнулась, услышав звуки зашумевшей воды в душе. Хорошо, если Ник задержится подольше.
Он вышел из душа и сразу направился ко мне. Стянул рубашку и скинул брюки. Я тут же проснулась, но это его не остановило. Ник поднял меня на руки и понес в ванную.
– Ты же уже принял душ!
– Ничего, приму еще раз.
Я взвизгнула, когда Ник затащил меня под воду, потому что вода оказалась холодной.
– Ну что, проснулась? – Он протянул руку к крану и добавил горячей воды.
– Да, да, проснулась!
Ник хищнически улыбнулся:
– Отлично. Тогда приступим к сравнениям.
– Сравнениям между тобой и шоколадом? – Ник кивнул, а я лукаво опустила глаза.
– Шоколад был отменным, Салливан, у тебя нет шансов.
Через полчаса мы были уже на кухне. Пора было идти. Я надела легкие брюки из хлопка и свитер, поскольку мне предстояло возиться с дланевидным кленом.
Я нашла удобную коробку из-под печенья.
– Мне казалось, ты не любишь плюшки, – заметил Ник, натягивая рубашку. Он налил себе еще одну чашку кофе, подошел ко мне и обнял за талию.
– Сколько ты съел? – Он ухмыльнулся:
– Тебе лучше не знать.
– Тогда передай мне яблоко, – сказала я, указав на блюдо с фруктами. Еще на столе были йогурт и свежезаваренный травяной чай. – Тебе надо сдавать себя за деньги, – добавила я и присоединилась к нему за столом.
– Ты первая в моем списке.
Я посмотрела на Ника и поняла, что играю с огнем.
– Предпочитаю не брать в аренду, а покупать. – Ник загадочно улыбнулся и глотнул кофе.
– Такие предложения на рынке редко встречаются.
Если я ожидала горячих признаний в любви, то меня ждало разочарование. Ник увлеченно читал газету за едой. Я внимательно разглядывала его сквозь опущенные ресницы.
Я заметила, что на нем одна из футболок, что я видела в рюкзаке. Я старалась говорить совершенно невинным тоном, хотя, признаюсь, вышло не очень.
– Ты отыскал рюкзак?
– Ага. – Ник бросил на меня короткий взгляд. – Нашла в нем что-нибудь интересное?
Врать было бессмысленно, но я не думала сдаваться.
– Откуда ты знаешь, что я вообще туда заглядывала?
– А ты считала, что человек, который постоянно носит с собой крупные суммы денег, не заметит, что кто-то рылся в его багаже?
– Я не рылась.
– Нет, ты аккуратно посмотрела. – Ник едва заметно улыбнулся. – Но недостаточно аккуратно.
– Как ты догадался?
Ник посмотрел на меня поверх чашки.
– Я не могу выдать всех своих секретов. – Я фыркнула:
– Ну, не думаю, что это так страшно. – Он вдруг стал серьезным.
– Да, пока не забыл: спасибо, что выслушала, Фил.
О, как легко Ник обезоружил меня взглядом и парой слов. Что это было для него? Прихоть? Способ удовлетворить любопытство?
Или все же что-то большее?
К счастью, мне не пришлось долго раздумывать об этом. В дверь позвонили, а затем принялись стучать, не дожидаясь моего ответа.
– Филиппа, открывай. Я совершенно сбита с толку!
– Это Элайн, – объяснила я и, не дожидаясь ответа Ника, побежала к двери.
– А-а-а, сумасшедшая женщина с языком без костей.
– Не связывайся с ней, она у нас мастерски обращается с мотыгой.
Ник улыбнулся:
– Ты в своем репертуаре.
– А что такого?
– Ты видишь в людях только лучшее. – Я остановилась в дверях кухни.
– Элайн, между прочим, отдает мне свою машину на сегодня. Разве можно сказать про это что-нибудь плохое?
Ник удивился:
– А что случилось со Зверем?
Элайн была уже в прихожей и слышала вопрос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31