Ресторан был одним из тех приятных, расположенных возле самой воды заведений, где всегда подавали замечательную рыбу. Портье встретил Холта и Лэйси приветливой улыбкой и, проведя их к лучшему столику в зале, поставил на стол бутылку вина. Надо всегда ходить в рестораны с людьми, знакомыми с их владельцами, подумала Лэйси, садясь за стол.
— Ну как, нашли вы что-нибудь интересное в тех пачках писем, которые Джордж регулярно передает вам? — спросил Холт, наблюдая, как она кладет себе закуску — салат из моллюсков.
— Есть пара мест в Калифорнии: строительная фирма и один небольшой колледж в Лос-Анджелесе. В основном приходят официальные письма, меня благодарят за предложение и обещают иметь в виду, если откроется какая-нибудь новая вакансия. Но работа на Гавайях — это что-то из рада вон выходящее. Какая возможность! Представляете себе: поехать на Гавайи на год или два!
— Вы и так живете на острове, — усмехнулся Холт.
— Но это вряд ли одно и то же, — ответила Лэйси, представляя себе благоухание гавайских ночей. Нет, подумала она, это никак нельзя сравнивать с Сан-Хуанской грядой, где ночи такие холодные.
— А что вы будете делать, если это место вам не понравится, а ничего другого не будет?
— Боитесь, как бы я не осталась тут еще и на зиму? — улыбнулась Лэйси.
— А есть такая возможность? Лэйси засмеялась.
— Не волнуйтесь. У меня в запасе пара-тройка неплохих вариантов.
— Например? — Холт внимательно посмотрел на Лэйси. Она была увлечена своими идеями.
— Вам это действительно интересно? — спросила она, вскинув брови.
— Ведь я уже говорил вам, что вы интересны мне, — мягко сказал Холт. Блеск в его глазах погас.
— Я никогда и никому не говорила об этом, — медленно начала Лэйси, удивляясь, что побуждает ее рассказывать.
— Я весь внимание, — ответил Холт, беря кусок соргового хлеба и небрежно намазывая его маслом.
— Хотелось бы заняться бизнесом. Может быть, давать консультации. Почти всем компаниям нужны люди, знающие, как составлять и хранить картотеки, делать записи на микрофильмы и так далее. И, наконец, можно попробовать что-то совсем новое, как, например, туристическое агентство или небольшой магазинчик.
— Вы ищете новое место, не так ли? — тихо сказал Холт. По его голосу Лэйси неожиданно почувствовала, что он понимает ее. Немного помолчав, он добавил:
— Я тоже однажды решил подыскать себе новое место.
— И у вас ничего не получилось. Вы обещали, что мы не будем говорить на эту тему, — мягко перебила его Лэйси.
— Я обещал вам не читать мораль. Я расскажу лишь немного о себе. Или вам это неинтересно? — В голосе Холта прозвучала обида.
Лэйси сочла несправедливым не дать ему возможности высказаться. Чувство вины настолько захлестнуло ее, что она протянула руку через стол и дотронулась до его пальцев.
— Что вы, — сказала она с улыбкой, — мне очень хочется побольше узнать о вас. Я боялась говорить об этом, потому что думала, вы снова начнете давать мне советы.
Холт взял ее руку и доверительно посмотрел в глаза.
— Я дал вам слово, что не буду читать мораль, и я сдержу его.
— Тогда расскажите, — с улыбкой сказала Лэйси, наблюдая, как официант ставит на стол блюдо с лососиной.
— С чего начать? Я уже говорил вам, что это долгая история. Почти все детство я провел здесь, в гостинице. Работа требовала от отца постоянных разъездов. Мать сопровождала его. Они бывали в самых невероятных местах. Я оставался на острове, с дедушкой и бабушкой, и все думали, что когда-нибудь я стану владельцем гостиницы.
— А ваши родители были согласны с этим?
— Конечно. Мой дед был агрессивным, упрямым человеком. Он не хотел продавать гостиницу и никогда не мог смириться с тем, что отец отказывается вступить во владение ею. Оставался я. Родители были очень довольны, что дед наконец-то успокоился и сосредоточил все свое внимание на мне, будущем наследнике.
— А вы как к этому отнеслись? — с пониманием спросила Лэйси. Ей стало жалко маленького мальчика, жизнь которого с ранних лет была запрограммирована взрослыми.
— Я не сопротивлялся. Когда я был ребенком, то часто играл здесь, а после того, как пошел в школу, стал помогать по хозяйству. Через несколько лет я закончил колледж и должен был, по идее, начать управлять гостиницей. Но произошла осечка. Неожиданно выяснилось, что дед, несмотря на все его жалобы, отнюдь не собирался уходить на покой, а работать вдвоем мы не смогли. Мы, Рэндольфы, упрямые люди и часто не можем прийти к согласию друг с другом.
— Я думаю! — сказала Лэйси, представляя себе, каким могло быть это соперничество. Решительный и упрямый Холт противостоял своему деду, не менее решительному и упрямому. Коса нашла на камень. Холт усмехнулся.
— Короче говоря, — продолжил он, — вы, наверное, уже догадались, мы часто ссорились с дедом, и в конце концов я заявил, что ухожу из дома и попробую подыскать себе что-нибудь сам.
— А дальше? — с интересом спросила Лэйси.
— Все, естественно, были недовольны и говорили, что я решил сбежать, когда дед и бабушка больше всего на меня рассчитывали.
— Представляю себе. — Лэйси понимающе кивнула. — Мои сейчас говорят то же самое.
— Я попросил их больше не вмешиваться в мою жизнь и решил жить своим умом, — продолжал Холт, отпивая вино. — Собственно говоря, я так и сделал.
— То есть вы все бросили и ушли? — Голос Лэйси звучал скептически.
— В общем да. Я начал работать в одной из фирм, занимавшихся строительством отелей, и объездил почти весь мир. Откровенно говоря, это было весьма интересно. Я побывал в Акапулько, на Багамских островах, в Европе, в Азии…
— Чудесно! — с легкой завистью вздохнула Лэйси.
— Да. — У Холта подрагивал уголок рта. По-видимому, он волновался. — Я имел практически все, о чем только мог мечтать.
— Все?
— Совершенно верно, — мягко подтвердил он. — Включая женщин.
— Холт!
Выражение ее лица вызвало у Холта улыбку.
— Вы покраснели почти как лосось у вас на тарелке.
— Не обращайте внимания, — ответила она, стараясь отогнать от себя мысль, что когда-то у Холта было много женщин по всему миру. Ей не хотелось думать об этом. — Ну и что произошло дальше? Как же вы снова очутились здесь?
— Я, пожалуй, расскажу вам об этом как-нибудь в другой раз, — с неожиданной решимостью сказал Холт, наливая ей пенящееся вашингтонское белое вино.
— А я хочу услышать об этом сейчас, — настаивала Лэйси, не обращая никакого внимания на его действия.
— Из своего жизненного опыта я знаю, что далеко не всегда удается получить то, к чему стремишься, — немного насмешливо ответил Холт. Его глаза блестели. — Ешьте рыбу, а то остынет.
— Вы смеетесь надо мной, — с обидой в голосе сказала Лэйси. — Вы уверены, я не найду себе места, пока не узнаю, что произошло дальше.
— Вот и прекрасно, — довольно произнес он. — Когда я провожу вас до коттеджа, у вас будет о чем подумать.
— Вы хотите, чтобы я еще и думала об этом? — резко спросила Лэйси, прищурившись.
— Да, именно этого я и добиваюсь, — ответил Холт, беря со стола вилку и не обращая внимания на ее кокетство.
Глава 5
Лэйси поняла, что в этот вечер больше ничего не удастся выудить из Холта. Она перестала задавать ему вопросы, и их беседа потекла спокойно и неторопливо, как всегда, когда они говорили о чем-то отвлеченном. Тем не менее рассказ Холта все время занимал ее мысли. Она возвращалась к нему снова и снова — и когда они вышли из ресторана, и когда сели в серебристую «альфа-ромео», и когда Холт наконец остановил машину возле гостиницы.
— Вы не пригласите меня войти? — вкрадчиво спросил Холт, поднимаясь рядом с ней по тропинке к коттеджу.
Лэйси украдкой взглянула на него. Она уже задавала себе этот вопрос.
— Да, если вы расскажете мне, что произошло дальше.
— Нет, об этом и речи не может быть. Разве через какое-то время, когда вы наконец устанете от бесконечных догадок.
Когда они подошли к коттеджу, Холт спокойно взял у Лэйси ключ и открыл дверь. Уже войдя в гостиную и начав разжигать огонь в камине, он подумал, что она так и не пригласила его войти.
Лэйси пошла на кухню приготовить чай — Холт, видимо, собирался немного посидеть у нее.
Послышались звуки фламенко. Вернувшись в гостиную, Лэйси увидела, что Холт стоит рядом с магнитофоном.
— Как вам мои записи? — с улыбкой спросила она, наливая чай.
— Ваши музыкальные вкусы так же экстравагантны, как и вы сами, — ответил Холт, усаживаясь напротив нее и протягивая руку за чашкой. — Но кто я такой, чтобы критиковать вас?
— Особенно если вы понимаете, что происходит сейчас в моей жизни, — насмешливо закончила Лэйси. Сняв босоножки, она сидела на софе, поджав одну ногу так, что подол платья свободно лежал на подушке.
Поднеся чашку к губам, Холт украдкой взглянул на нее.
— Может быть, то, что я скажу, вызовет у вас смех, но мне кажется, вы ищете совсем не то, что вам действительно нужно. Вы не боитесь разочароваться, когда что-то найдете?
— Насчет смеха вы не ошиблись. Но мы же договорились с вами об этом не говорить.
— За ужином — да. Но ужин уже кончился. — Отпив глоток, Холт поставил чашку на стол и внимательно посмотрел на Лэйси. Лицо его приняло почти жесткое выражение. — Знаете, мне почему-то не хочется, чтобы вы смеялись надо мной сегодня вечером…
Эти слова, которые Холт произнес каким-то странным хриплым шепотом, поразили Лэйси. Она чувствовала, что в их отношениях появляется нечто новое, возможно, опасное, но не могла отказать себе в невинном удовольствии подшутить над ним. Почему она не может обращаться с ним иначе? — мелькнула у нее мысль, а на лице появилась холодная улыбка.
— По-моему, я все больше становлюсь мишенью для насмешек, — задумчиво сказал Холт.
— Но вы же хотите, чтобы ваши гости веселились, а не грустили, не так ли?
Холт протянул руку и, взяв у нее чашку, поставил на стол рядом со своей.
— Для гостей я готов на все, — сказал он и, придвинувшись к ней поближе, обнял ее.
Лэйси не сопротивлялась. Она, естественно, понимала, что позволять Холту целовать себя сейчас было неразумно, но жизнь, когда она поступала так разумно, окончательно ушла в прошлое. Гладя Лэйси по голове, Холт осторожно положил ее на подушки. Лэйси лежала неподвижно.
— Я целую неделю не мог спать, — сказал он, наклоняясь к ее лицу и целуя в губы.
Лэйси тихо застонала. Холт быстро, почти резко, просунул язык между ее губами, и это каким-то образом отозвалось во всем его теле. Лэйси неожиданно почувствовала, что готова ответить ему, и бессознательно вцепилась в его плечи. Он продолжал целовать ее.
— Я видел вас каждое утро, но не мог обнять. Это было так мучительно, я чуть не сошел с ума.
— Вы сдерживали себя, — по-прежнему насмешливо, но доброжелательно ответила Лэйси, чувствуя, как Холт покрывает поцелуями ее лицо, приближаясь губами к уху.
— Мне нужно было время подумать, — сказал он.
Обвив руками его спину, Лэйси ощутила, как он изогнулся, нависая над ней всем телом.
— И что, вы уже пришли к какому-то выводу?
— Почти, — ответил он и вдруг легонько укусил ее за ухо. У Лэйси перехватило дыхание, и на какое-то время она стала послушной игрушкой в его руках. Как и в то утро на яхте, мысли кружились у нее в голове. Она не могла думать ни о чем другом, кроме Холта.
Через вырез платья Холт прикоснулся большим пальцем к ее груди, затем его рука двинулась дальше и остановилась у нее на бедре.
Лэйси застонала и услышала, как из горла Холта тоже вырвался стон вожделения.
— Лэйси, ну скажите же, что вы нуждаетесь во мне, — шептал Холт, продолжая ласкать ее. Его губы замерли у нее на шее. — Сделайте для меня хоть это!
— Холт, я… — Лэйси не договорила, ее тело изогнулось, готовое принять его ласки, — я… все-таки не могу понять, как вам удается делать со мной такое, — откровенно сказала она, обнимая его.
Холт засмеялся. Лаская губами ее плечо, он приподнял рукой платье; Лэйси ощутила прикосновение его ног и, хотя оба они были одеты, задрожала в предвкушении наслаждения.
— Я тоже задавался подобным вопросом. Как вы могли приехать ко мне на остров и все здесь перевернуть? — Он сверху посмотрел на нее.
— А я и впрямь что-то здесь перевернула? — спросила Лэйси, глядя на Холта из-под томно опущенных ресниц.
— Вы словно жили за каменной стеной и не знаете, на что вы действительно способны, — ответил Холт, вновь наклоняясь к ней, чтобы поцеловать в губы. Его пальцы стали расстегивать на ней платье.
— О! — вскрикнула Лэйси, когда он, полностью расстегнув платье, стал гладить рукой ее тело.
— Мне нравится чувствовать вас, — шептал Холт, покрывая поцелуями ее шею и грудь. — Вы такая маленькая, нежная и одновременно сильная. Нет, вы вызываете у меня нечто большее, чем просто желание. Я хочу, чтобы вы принадлежали мне полностью — и душой и телом.
Лэйси неожиданно вспомнила о том, что произошло на яхте. Хватит на сегодня, подумала она. Этот человек явно опасен для нее, и нет уверенности, что она сможет сдержать его. Сделав усилие, она попыталась соединить ноги и вырваться из объятий Холта. Упершись руками в его плечи, она старалась преодолеть установившийся между их телами контакт.
— Холт… Холт, я думаю, нам лучше не продолжать.
Ее голос прозвучал так тихо, что она сама едва его расслышала. Закрыв ей рот рукой, Холт не дал договорить.
Он явно не собирался считаться с ее слабыми протестами. В Лэйси боролись желание и здравый смысл, и Холт спокойно наблюдал за происходящим, уверенный, что его мужская сила, которой Лэйси было нечего противопоставить, сыграет решающую роль в этой борьбе.
— Вы хотите меня, Лэйси, я знаю, — сказал он, спуская платье до бедер и нежно гладя ее тело. — Скажите это, Лэйси. Мне нужно услышать это от вас.
Холт припал губами к ее животу, а затем, приподнявшись, стал стягивать с нее платье до конца. Когда он вновь приблизился к ней, Лэйси вздрогнула, почувствовав, какую непреодолимую магнетическую силу источает его тело. У нее вдруг мелькнула мысль: ей доставляет наслаждение все, что он делает.
— Скажите же, Лэйси, — повторял он, покрывая страстными поцелуями ее живот. Его руки остановились у нее на бедрах, и пальцы стали подбираться все ближе к заветной цели.
Сила Холта была слишком велика, и она почувствовала, что не может больше сопротивляться. В конце концов, подумала Лэйси, разве не об этом она мечтала?
— Я хочу тебя, Холт, — вырвалось у нее. — О Господи, как же я хочу тебя!
— Покажи мне это, дорогая, — тихо сказал Холт. — Я прошу тебя, покажи, как ты меня хочешь.
Лэйси стала расстегивать на нем рубашку. Ее руки дрожали, и она не сразу справилась с пуговицами. Дав Лэйси раздеть себя, Холт вновь опрокинул ее на подушки, наслаждаясь прикосновением ее тела.
Жесткие вьющиеся волосы Холта приятно щекотали ее грудь, и Лэйси поняла, что не в силах более выдержать искушение. Раздвинув ноги и обняв его крепче, она стонала от наслаждения, упиваясь его мужественностью.
— Пожалуйста, Холт, пожалуйста…
— Я мечтал услышать это от вас с того самого дня, как вы появились на пороге моей гостиницы, — сказал Холт, гладя руками ее тело. — Знаете, что это для меня значит — слышать от вас, что вы хотите меня, и чувствовать под собой ваше тело, трепещущее от страсти?
— Так что же это для вас значит? — прямо спросила Лэйси. Звуки испанской гитары удивительным образом гармонировали с движениями ее пальцев, ласкающих его мускулистое тело, дрожащее от наслаждения.
— Мне кажется, я наконец-то поймал свободолюбивую птичку и теперь покажу ей, что значит любить только одного человека.
Лэйси была не в состоянии думать ни о чем, кроме того, что происходило между ними, поэтому слова Холта не оказали на нее никакого воздействия. Она вся дрожала от нетерпения, прижимаясь к нему всем телом. Ее голова в упоении откинулась назад, и она наслаждалась шумом его дыхания, предвкушая самое главное.
И вдруг Холта будто подменили. Словно дойдя до грани, переступать которую он не имел права, он резко вырвался из ее объятий и сел. Лэйси даже не сразу поняла, что произошло.
— Достаточно, птичка, — ласково сказал он, все еще продолжая гладить ее кожу. — Хватит!
— Что? — Вся еще во власти чувств, Лэйси с изумлением смотрела на него.
Холт криво усмехнулся и потянулся за ее платьем.
— Это те самые выдержка и самообладание, которыми вы раньше так восхищались, — спокойно сказал он, подавая ей одежду. Он посмотрел на ее грудь, а затем перевел взгляд на ее лицо. В его взгляде были решительность и уверенность. Лэйси, не двигаясь, продолжала смотреть на него, ничего не понимая.
— Вы уходите? Прямо вот так?
Она никак не могла прийти в себя от изумления. Держа в руках платье, Лэйси неотрывно смотрела на Холта. Ей так не хотелось, чтобы он уходил — во всяком случае, сейчас, когда он разжег в ней огонь страсти и пробудил в ней такие чувства, которых она никогда не испытывала.
— Мне кажется, так будет лучше, дорогая, — мягко сказал Холт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15