А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Ники даже запретила Гвен звонить к себе на работу, объяснив это тем, что у нее нет времени на звонки, да и телефона тоже. Но, чтобы Гвен имела возможность связаться с ней, Ники забронировала номер в пейджинговой фирме, откуда сообщения ее старшей подруги передавали на телефон «Эбботт и Синклер». К счастью, Гвен не отличалась подозрительностью. К тому же, обожая Ники, она безоговорочно верила каждому ее слову.
Оказавшись в этот вечер в постели, Ники на совесть старалась ублажить Гвен, но при этом не забывала поглядывать на часы. Улучив минуту, когда подруга отправилась в душ, она включила телевизор на повторном показе «Мамаши и Мэг». Ей повезло: нынешняя серия оказалась не очень-то удачной.
– Ты никогда не смотрела этот сериал, Гвенни? – спросила Ники, когда та вошла, застегивая халат. – Кажется, что-то любопытное, хотя раньше я его не видела.
Гвен тоже его не видела. Она вообще редко смотрела что-то, кроме своих мыльных опер.
Ники нежно обняла подругу и привлекла к себе. На середине серии она, лениво зевнув, заметила:
– Что-то мне надоело. Все та же древняя чушь. Совершено преступление, но копы отчего-то не могут его раскрыть. Тогда за дело берутся мамаша и Мэг, причем одна из них непременно попадет в какой-нибудь переплет, и прочее в том же духе. Похоже, им стоит придумать что-то новенькое и освежить свое шоу. Спорим, Гвенни, ты бы запросто выдала им десяток приличных идей?
– Возможно, – ответила та, закуривая сигарету.
Началась реклама, и Ники догадалась, что Гвен обдумывает эту идею. Потом по лицу ее расплылась самодовольная улыбка. Ники очень быстро определила, что самое слабое место Гвен – это ее возраст и что она до последнего будет стараться скрыть его. Для нее это означало оправдать все чаяния своей юной подруги.
– Спорим, я угадаю, чем закончится эта серия? – Ники осторожно и расчетливо подталкивала Гвен в нужную сторону.
– Вряд ли, милая, – усомнилась та.
Тогда Ники принялась расхваливать ее, утверждая, что Гвен запросто заткнет за пояс любого сценариста.
Надежды оправдались: старуха приняла вызов.
– Если этого еще не делали, можно устроить так, что партнерство мамаши и Мэг окажется под угрозой. Скажем, тяжелая болезнь. И мамаше понадобится операция… нет, лучше не ей, а Мэг – это более неожиданно.
Ники как бы невзначай стала выспрашивать подробности, и Гвен, ни о чем не подозревая, выдавала их одну за другой.
Позднее Ники талантливо изобразила второй приступ страсти за этот вечер. Она уже знала, что Гвен часто сдерживается, опасаясь показаться слишком навязчивой, и тем больше радуется, когда игру затевает ее юная партнерша.
Чутье подсказало Ники, что сегодня Гвен больше, чем обычно, склонна к откровенности. Они, по обыкновению, болтали перед сном, и Ники решила выспросить, как Гвен стала лесбиянкой.
– Удивительно, но первым меня подтолкнул к этому Бобби, мой бывший муж.
Как и многие девчонки в школе, Гвен обожала своих учительниц, но это вовсе не наводило ее на мысль стать лесбиянкой. Она и слова-то этого толком не понимала. Гвен вообще отставала во всем, что касалось секса. До колледжа у нее не было своего парня, а Бобби оказался то ли вторым, то ли третьим по счету. Красивый, обаятельный и очень популярный среди сокурсниц, он слыл заправским бабником. Гвен несказанно гордилась тем, что он не только заметил ее, но предложил руку и сердце. На самом деле Бобби просто пускал пыль в глаза, но она догадалась об этом много позже. Он пришел в ярость, узнав, что у нее небольшое состояние, это обмануло его расчеты. Впрочем, Бобби и после свадьбы не пропускал ни одной юбки. Гвен не ревновала. Близость с мужем стала для нее скорее неприятной обязанностью, нежели удовольствием.
Закурив новую сигарету, она продолжила:
– Прожив десять лет в браке, Бобби стал здорово злиться на мое равнодушное отношение к тому, что для него было невероятно важным. Понимаешь, он возомнил себя гениальным совратителем, так отчего же у него ничего не получалось со мной? Бобби накачивал меня алкоголем, марихуаной, кокаином. Я заводилась до предела, но на секс мне было наплевать.
Однажды вечером он привел с работы юную рыжую девицу. Втроем они пообедали, основательно выпили и нанюхались кокаину. И Гвен впервые в жизни что-то почувствовала. Девчонка оказалась бисексуалкой и без труда добилась от Гвен чего хотела.
– Представляешь, какой это был для меня удар? Наконец-то мне стало ясно, кто я на самом деле, и Бобби тоже.
– Наверное, он с ума сходил от злости, – предположила Ники. – Большинство парней такие. Воображают, будто им достаточно «засадить свой нефритовый член по самые помидоры», или как там они говорят, и любая телка ошалеет от них.
– Точно. По крайней мере Бобби думал именно так и чуть не съехал с катушек, когда осознал правду. Он умотал куда-то в Рено и дальше, в Булдер. Я не пыталась его остановить. И умудрилась прожить одна, без алиментов на детей. Меня слишком пугало, что он обо всем расскажет в суде. Это было пятнадцать лет назад – детей я наверняка лишилась бы.
– А дети знают о тебе?
– Лиз, вероятно, догадывается, но ни о чем меня не спрашивает. А Перри слишком занят собственной персоной. Да оно и к лучшему. Мне не хотелось бы обсуждать эту тему.
– Я рада, что ты рассказала обо всем мне. – Ники поцеловала Гвен и потерлась щекой о ее плечо. – А твоя сестра тоже была рыжеволосая?
– Нет, – насторожилась Гвен, – не совсем. Скорее золотистая блондинка. Она была очень красивой и намного моложе меня. Когда у нее обнаружили болезнь, я училась в колледже и ничего не знала. Сестра хотела стать пианисткой. – Гвен помолчала. – Милая, не обижайся, но мне слишком больно вспоминать об этом.
– Ох, Гвенни, конечно, не надо. – Ники поцеловала ее, пожелала спокойной ночи и перекатилась на спину, рассеянно подумав о том, что слабость этой старухи к рыжим красоткам явно как-то объясняется комплексом вины перед умершей сестрой. Ну и пусть себе, коль скоро это сыграло Ники на руку. И она похвалила себя за то, что до сих пор не сделала ни единой ошибки.
Когда впоследствии Гвен вспомнит об этом вечере, на ум ей придут не новые эпизоды для «Мамаши и Мэг», а задушевная беседа и рассказанные ею тайны.
– Диана! – воскликнула Молли, влетая в кабинет своей партнерши. – Я была права по поводу Ники. Ее сценарий ни на что не годен!
Диана, с трудом оторвавшись от работы над «Пэтом Уинстоном», растерянно взглянула на подругу.
– Разве ты забыла эту ее чертову идею? Ты же сама убедила меня позволить Ники написать сценарий! Мэг чувствует себя неважно, но не обращается к врачу. А потом выясняется, что у нее опухоль…
– Ах, ну конечно, помню! Это была отличная идея…
– Точно. Но тогда я предложила просто купить ее и заказать сценарий кому-то другому. Помнишь, я говорила, что эта твоя крольчиха не сумеет нацарапать ни одного сносного диалога? Ну так вот, я не ошибалась! Полная бездарь!
– Полегче, Молли, полегче! Ты слишком наезжаешь на нашу малютку. Она же лезет из кожи вон…
– И не имеет ни на цент таланта!
– О'кей, дай мне просмотреть рукопись. Мы поработаем над ней вместе с Ники.
– Честное слово, не понимаю, с какой стати ты с ней так носишься! – фыркнула Молли, бросив на стол пачку листов.
Она ушла к себе, и Диана принялась за новый сценарий. Идея оказалась блестящей, она позволяла постепенно накручивать напряжение на протяжении всей серии. Мамаша постоянно подшучивала над своим здоровьем и над тем, что становится старой развалиной, тогда как Мэг едва исполнилось двадцать. Никому и в голову не придет, что дочь смертельно больна. По замыслу Ники, мамаше приходилось разрываться между больницей и делом, самостоятельно распутывая особо сложное преступление. Лишь за пару секунд до начала последней рекламной вставки зрители узнают, что опухоль доброкачественная и безопасная.
Это внесло бы полезное разнообразие в сериал в целом: лишний раз показать, как партнерши «Мамаша и Мэг» вдруг возвращаются к старому распределению ролей «взрослый – ребенок». Диану особенно восхищало то, с каким умением Пики наращивает напряжение и как правдоподобно выписаны взаимоотношения двух женщин в критической ситуации.
Однако по поводу диалогов Молли была совершенно права. Диане проще всего было бы заново перепечатать сценарий, но это показалось ей не совсем честным по отношению к Ники. Пришлось заказать обед в китайском ресторане и проторчать весь вечер в офисе, страницу за страницей переделывая текст.
– Вот теперь я понимаю, – повторяла Ники. – Да, конечно, так намного лучше!
Диана не заподозрила ассистентку в неискренности, напротив, она от души надеялась, что наконец-то сумела добиться толка.
Когда в половине одиннадцатого они уходили домой, Ники попросила Диану, чтобы та убедила Молли взять ее помощником продюсера для постановки этой серии. Диана обещала попытаться.
– Спасибо вам за все! – воскликнула Ники и даже обняла Диану.
По дороге домой Диана здорово озябла в своем легком костюме. В воздухе веяло прохладой – вечной спутницей августа. Такая погода всегда ассоциировалась у нее с днем рождения. Да, завтра ей исполнится двадцать девять лет. С усталой улыбкой она вспомнила те времена, когда каждый новый день рождения был долгожданным шагом в неизвестное.
Придя домой, Диана первым делом отправилась принимать горячий душ. Люк должен был вернуться к половине двенадцатого.
В гостиной она просмотрела запись пилотной серии комедийного сериала, снятого на «Первой американской». Никакого сравнения с ее «Пэтом Уинстоном». Если бы только удалось выбить для него кусок прайм-тайма! Похоже, Мэтью не будет против, но как уговорить Фила с его командой, составляющей программы?
Диана мельком познакомилась с Филом. Этот приятный седеющий мужчина на пороге шестого десятка был очень мил и даже обходителен: сказывался теплый прием, оказанный публикой ее пилотной серии. Как умно поступил Мэтью, предложив выпустить ее в эфир в понедельник в начале августа! День оказался вдобавок дождливым, что заставило многих людей остаться дома. И хотя следующие три серии пошли по четвергам в семь часов – немного рановато для прайм-тайма, – они подняли рейтинг до двадцати семи процентов! Диана не сомневалась, что, если бы шоу начиналось в восемь, результат оказался бы еще выше. В это время дети еще не ложатся спать, а взрослые, как правило, заканчивают свои дела.
Звонок в дверь застал ее врасплох. Неужели Люк забыл ключи?
Это действительно был Люк в классическом ковбойском костюме: сапогах, вышитой кожаной жилетке с бахромой, широкополом стетсоне. Он раскрыл поющую телеграмму: «С днем рождения, Диана, с днем рождения тебя!»
Люк раздевался, изображая медленный танец, чрезвычайно выразительный и возбуждающий.
– Мэм, я подумал, что вам захочется чего-то необычного в свой день рождения!
Диана не отрывала глаз от бугров мускулов, игравших под гладкой кожей, пока Люк снимал джинсы. Под ними была набедренная повязка – узкий лоскуток ткани, державшийся на резинке. Черт побери, если Люк никогда и не работал раньше в мужском стриптизе, то отлично знал, что к чему. Во всяком случае, на Диану его представление подействовало безотказно: в своей повязке, шляпе и сапогах Люк казался одновременно и знакомым, и чужим, и при этом невероятно сексуальным.
Он проделал еще несколько па, а затем повернулся спиной, позволяя ей полюбоваться своими голыми ягодицами. Потом посмотрел на нее: лукавая улыбка искушала Диану и манила проверить, что же кроется под тонкой тканью повязки. Шагнув вперед, она провела кончиками пальцев по широким плечам, груди, плоскому мускулистому животу, но не успела дойти до бедер – Люк игриво отскочил.
Скинув халат, Диана осталась совершенно нагой, подошла к Люку сзади и потерлась грудями о его спину. Он чуть подался вперед и застыл. И снова она пощекотала ему спину напряженными, твердыми сосками.
Так они постепенно двигались из гостиной в спальню. Наконец Диана не выдержала и толкнула его на кровать. Стетсон свалился на пол. Заставив Люка перевернуться на спину, Диана встала на колени и сняла с него сапоги, все так же касаясь грудями его бедер.
По тому, как топорщилась набедренная повязка, было очевидно, что он давно готов.
– Ну-с, мэм, вы уже получили мою поздравительную телеграмму, но если вам этого мало…
– Мало, очень мало, – шептала она, стаскивая с него повязку.
Люк играл роль нерешительного незнакомца, а Диана – опытной соблазнительницы, сходившей с ума от страсти. Все получилось великолепно.
После этого Люк принес бутылку шампанского и два бокала.
Диана сияла от счастья.
– Откуда ты узнал, что у меня день рождения?
– Ну, мэм, у меня есть свои источники… – многозначительно усмехнулся он.
Диана так и заснула у него в объятиях, переполненная любовью.
Утром она проснулась, окруженная грудой свертков в нарядной упаковке. Чувствуя, что вот-вот расплачется от восторга, Диана разглядывала все это великолепие.
Люк принес кофе и круассаны.
– Не хочешь все это открыть?
– Они такие красивые – жалко портить, – смущенно пробормотала Диана со счастливой улыбкой.
Они начали разворачивать подарки вместе. Это были шотландские кашемировые свитера от Бенделя – не меньше дюжины, всевозможных фасонов и чудесных расцветок.
– Ты говорила, что хочешь купить новый кашемировый свитер, – пояснил Люк. – Продавщица показывала мне один за другим, и я купил все, потому что все они будут тебе к лицу!
– Люк, как я тебя люблю! – Диана поцеловала его.
Но оказалось, что это еще не все. Он подал ей маленькую изящную коробочку от Картье. Диана открыла ее, обмирая от волнения, и чуть не ослепла от яркого блеска.
Это сверкали два бриллианта в чудесных серьгах. Ах, с какой гордостью она будет их носить!
В офисе ее ждал огромный букет роз от Люка, а на столе подарки от Хилари (кофейная чашка из тончайшего фарфора), от Ники (французское мыло) и от Молли (широкий декоративный ремень из кожи с бронзой).
– Совсем как в детстве! – радостно воскликнула Диана, благодаря всех. – Я не получала так много подарков с шестнадцати лет!
Она тут же надела ремень поверх кашемирового свитера – это смотрелось прекрасно.
Внезапно из Лос-Анджелеса позвонил Мэтью. Компания отказалась от дальнейших съемок сериала «Армия Флэнэгана», что означало свободное окно с восьми часов по четвергам. «Континентал» согласен предоставить это время «Пэту Уинстону».
– Спасибо, Мэтью, я так вам благодарна! – Диана была в восторге. – Да, ленч на следующей неделе. Чудесно!
Опустив трубку, она поспешила поделиться с Молли замечательной новостью.
– А кроме того, они дали согласие на съемку еще девяти серий – значит, у нас получается полный сезон!
– Отлично! – Подруги на радостях обнялись. – Пора устроить перерыв на ленч! – продолжала Молли. – Долго рассиживаться нет времени, но это обязательно надо обмыть!
Они отправились в небольшой французский ресторан и то и дело улыбались друг другу, сидя за бутылкой вина.
– Я даже не смела на такое надеяться, хотя наше шоу в десять раз лучше «Флэнэгана».
– Ну а я надеялась, Молли, и всегда верила в нас! А кроме того, на нас сработала программа в целом. Мэтью ничего не говорил, но, по-моему, они опасаются за успех «Коварных волн», которые начинаются в восемь тридцать. По словам Жюль, эта мыльная опера – любимое детище самого Фила Бэннона. И если перед ней пустят «Пэта Уинстона», у нее появится лишний шанс выжить. Да, Мэтью сделал отличный подарок ко дню рождения! Мне не терпится похвастаться Люку!
* * *
Диана сообщила ему обо всем в тот же вечер, за ужином в шикарном ресторане «Окно в мир», на верхнем этаже Центра международной торговли. Люк зажмурился и сказал:
– Спасибо тебе, Боже! И тебе, любимая!
Диана чувствовала себя на седьмом небе. Вот она, минута, ради которой стоило жить, – пик блестящей карьеры и страстной любви, вместе воплотившихся в этом неповторимом человеке. Да, любая женщина позавидовала бы ее счастью.
После обеда Люк пригласил Диану потанцевать. Как только они вошли в зал, джазовое трио заиграло вариации на тему «Дня рождения» – и Диана знала, что эту музыку заказал для нее Люк.
– Люк, я так тебя люблю! – шептала она, держа его за руки и купаясь в любящем взгляде лучистых глаз.
Вскоре джазистов сменил другой ансамбль, и счастливая пара танцевала под негромкую медленную музыку до самого закрытия ресторана.
На улице их поджидал лимузин, но они, не дождавшись, пока их доставят домой, занялись любовью в машине под прикрытием темноты и матового стекла, отделявшего от них водителя.
Итак, Диана считала свое двадцатидевятилетие самым счастливым днем в жизни.
Глава 13
– Фил, ах, Фил, как я рада тебя видеть! – восклицала Джемма Лопес, обнимая Фила Бэннона за шею. Он прилетел в Нью-Йорк по случаю рождественского приема, который «Континентал» устроил для авторов и съемочной группы «Пэта Уинстона» в своем роскошном банкетном зале.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41