Алекса произнесла несколько учтивых фраз, но когда между однокашниками завязался разговор в духе «а ты помнишь такого-то и такого-то», она почувствовала себя третьей лишней и, извинившись, оставила Игана с другом, сказав, что подождет его в лимузине.
Однако это оказалось проще сказать, чем сделать. Все сверкающие черные лимузины были одинаковы, а шоферы в униформе казались на одно лицо, и Алекса начала опасаться, что они с Иганом разминутся. Она решила вернуться к навесу, но, не пройдя и полпути, нос к носу столкнулась с мужем. Филипп загородил ей дорогу и смотрел как-то странно: не то вопросительно, не то с надеждой. Алекса сразу поняла, что он изрядно выпил.
– Алекса, я… я просто хотел с тобой поздороваться.
– Здравствуй, – сказала она, немного запыхавшись и пытаясь справиться с волнением.
Филипп слегка покачнулся, но устоял на ногах.
– Как дела? Как ты, как Брайан, Пейдж?
Чуть поколебавшись, Алекса призналась:
– На работе дела обстоят довольно паршиво. Но у Брайана все хорошо, и Пейдж поправляется.
Она не стала вдаваться в подробности и не стала спрашивать, как поживает он, потому что сама прекрасно видела: Филипп отлично проводит время с другой женщиной. Даже для того чтобы набраться храбрости просто подойти к жене, ему потребовалось напиться. Может, он хочет попросить развод?
– Не ожидал встретить тебя на подобном сборище. – Филипп бросил на нее хмурый взгляд и с напускной небрежностью поинтересовался: – Полагаю, это была идея Игана Бауэра?
Ожидая ее ответа, он напряженно сжал губы. Алекса затаила дыхание. Ревнует! Впрочем, ревность может быть вызвана разными причинами, и любовь – вовсе не обязательно одна из них. Возможно, просто обиделся, что жена так быстро нашла ему замену, хотя он сам бросил ее ради другой женщины.
– Да, билеты принес Иган, но я от души поддерживаю цель этого благотворительного бала. По-видимому, ты тоже.
Казалось, Филипп смутился. Алекса поняла, что муж оказался здесь только потому, что Гейл входила в число организаторов. Помолчав немного, он неуверенно сказал:
– Алекса, мы… мы так и не поговорили. Ты не думаешь, что нам есть о чем поговорить?
Она вдруг испугалась, что он может сказать о разводе. Алекса не желала ничего слышать и опустила глаза, боясь, что Филипп заметит ее слезы и поймет, как сильно она его любит. И как переживает из-за того, что решила избавиться от его ребенка.
– Ты… У тебя с этим Бауэром серьезно?
В Алексе проснулась злость.
– По-моему, это уже не твое дело. Я же не задаю вопросов о твоей… о твоих делах. Да и какое это теперь имеет значение? Ты получил что хотел.
– Знаешь, чего я хотел? Ребенка…
– Не верю! Если бы ты действительно хотел ребенка, то подождал бы совсем немного! – Эмоции захлестывали ее, мешая говорить.
Алекса развернулась и почти бегом бросилась прочь от Филиппа, крепясь из последних сил, чтобы не расплакаться.
Филипп не стал догонять ее. К тому времени когда Алекса вышла к площадке, куда подавали машины, она почти успокоилась. Иган уже ждал возле лимузина.
У Филиппа кружилась голова. «Идиот, надо же было так надраться, – ругал он себя. – Такого со мной не случалось, наверное, со студенческих лет». Пытаясь не потерять равновесие, он добрел до ближайшей скамейки и плюхнулся на нее.
Филипп не предполагал, что неожиданная встреча с Алексой вызовет в нем такую бурю чувств: мучительную ревность к Игану и не менее мучительное желание не расставаться с ней больше никогда. Ему хотелось стиснуть Алексу в объятиях, сказать ей о своей любви, молить о прощении, объяснить, что Гейл ничего для него не значит, что встречался с этой женщиной только потому, что был одинок и ему льстило ее внимание. Но Алекса держалась так холодно. Казалось, ей не терпится от него избавиться.
Филипп надеялся, что Алекса согласится встретиться и поговорить. Как же он ошибался! Жена по-прежнему хочет подождать с ребенком. Господи, похоже, она сама поверила собственным отговоркам.
Все безнадежно. Он просто дурак, что терзает себя понапрасну.
Но Филипп не мог выкинуть Алексу из головы, ее образ преследовал его. Вблизи жена выглядела усталой, осунувшейся. Что бы для нее ни значил этот сытый менеджер, Филипп чувствовал, что Алекса его не любит.
– Вот ты где, дорогой! – Гейл быстро шла по дорожке, протягивая руки к Филиппу. – Надеюсь, ты потерпишь еще немножко. Я не могу уехать, пока не разойдутся все гости… Ты мне не говорил, что мэр согласился выступить в твоей передаче. Дорогой, это же просто великолепно!
Филипп вместе с Гейл вернулся под навес и даже пытался изобразить энтузиазм, но встреча с Алексой оставила в душе горький осадок. И перспектива уехать на полгода в Австралию показалась ему в данный момент как никогда привлекательной.
На обратном пути, в лимузине, Филипп уснул, положив голову на плечо Гейл, которая настояла на том, что сегодня ему нельзя оставаться одному. Она чувствовала, что должна находиться рядом, чтобы в зародыше уничтожить любые чувства, которые могли возникнуть у Филиппа после встречи с женой.
Гейл не терпелось посмотреть на Алексу вместе с Иганом и наконец она их увидела. Это подтвердило ее догадку и, как она надеялась, укрепило те подозрения, которые она постаралась посеять в душе Филиппа. Правда, дело обернулось не совсем так, как рассчитывала Гейл. По ее расчетам, Филипп должен был не столько ревновать, сколько злиться, он же, видимо, испытывал оба эти чувства.
Однако Гейл решила не заострять внимание на этом мелком промахе. Сейчас главное – привязать к себе Филиппа еще крепче, используя для этого Венди. А еще лучше, если удастся зачать его ребенка.
Она чуть не опоздала на работу. Как и следовало ожидать, Алекса долго не могла уснуть, задремала только под утро и в результате проспала. Обычно Карл каждый день звонил из Брюсселя в половине десятого, но после провала проекта он демонстративно игнорировал Алексу. Сама же она не смела идти на контакт первой, боясь очередного разноса. В это утро Карл также не пожелал с ней говорить.
Однако в половине одиннадцатого Оуэн Брум зашел в кабинку и буквально вырвал из ее рук чертежи по двум новым проектам. Не потрудившись как-то объяснить свое поведение, он просто сослался на приказ Карла.
Несколько минут Алекса теребила в руках скрепку, глотая злые слезы. С ассоциированными компаньонами так не обращаются. Жест Оуэна был задуман как унизительное наказание, и цель была достигнута.
Когда ей удалось взять себя в руки, она разыскала Игана. Тот встретил ее радушно.
– Привет. Проходи, садись. Я тут подчищаю кое-какие хвосты. День сегодня какой-то пустой, еще только среда, а все в офисе только и думают, как бы поскорее удрать на уикэнд. К сожалению, завтра я должен быть в Стамфорде, но надеюсь, что в пятницу к середине дня покончу с делами. Не хочешь сесть в поезд и присоединиться ко мне? Мы могли бы съездить в Новую Англию, может быть, в Бостон.
Алекса вздохнула.
– Увы, я не могу оставить Брайана одного. Да и настроение у меня неподходящее. – Она вкратце рассказала Игану о том, что произошло.
– Вот видишь? Это только начало. Карл оценивает сотрудников по последней работе. Не удивлюсь, если по обоим проектам он не допустит тебя до последующих стадий.
– Но это несправедливо! Я уже вложила в проекты несколько своих идей, и после этого Карл буквально вырывает работу у меня из рук!
– И будет продолжать в том же духе, если увидит, что это сходит ему с рук. Ты будешь показывать ему наброски, а он – передавать твои разработки какому-нибудь парню, который закончит работу и пожнет все лавры. Карл наказывает тебя за то, что ты оправдала его невысокое мнение о женщинах-архитекторах.
Алекса вздохнула:
– Думаю, мой пол тут ни при чем. Даже будь я мужчиной и не явись на презентацию…
– Дорогая, не обманывай себя. Я точно знаю, что Джейсон Поттер как-то не явился на презентацию и это ничуть не повредило его карьере в фирме. Все мы люди, у каждого могут возникнуть непредвиденные ситуации. Просто Карл уверен, что на женщин нельзя положиться, поскольку они слишком заняты детьми, семьей. К тому же Брайан – даже не твой сын.
Алекса поежилась.
– Дорогая моя, – продолжал Иган, – тебе все это не нужно, более того, отношение босса просто оскорбительно. Пойми ты наконец, Карл никогда не сделает своим компаньоном женщину, и ты прекрасно знаешь, что в этом он не одинок среди архитекторов.
О да, она знала! Алексе вспомнились студенческие годы, когда, несмотря на хорошие оценки при поступлении сразу в несколько колледжей, ей ни в одном так и не дали стипендию. Хорошо еще, что она не родилась в начале века, когда женщин даже не хотели принимать в учебные заведения по специальности «Архитектура». В отличие от преподавания в школе или благотворительной деятельности архитектура считалась серьезным бизнесом, связанным с подписанием многомиллионных контрактов, а женщинам не позволялось подписывать важные бумаги.
Даже сейчас ей не сразу пришли на память имена известных женщин-архитекторов. Вспомнились Луиза Бланшар-Бетюн, первая женщина, которую приняли в Американскую ассоциацию архитекторов, Джулия Морган, спроектировавшая немало зданий в Калифорнии, Теодэйт Риддл, архитектор школы «Уэсткавер» в Мидлбери, штат Коннектикут, и, конечно же, Натали де Блуа – ее Алекса еще в детстве считала своим идеалом и образцом для подражания.
– Надеюсь, ты не забыла, что случилось с де Блуа? – Иган словно прочел ее мысли. – Тридцать лет проработала архитектором в одной фирме, но так и не стала компаньоном!
Он был прав. Небольшой успех в фирме Карла притупил бдительность Алексы. Она стала принимать желаемое за действительное, вообразила, что станет исключением. Судьба де Блуа типична. Самые новаторские проекты – башня из алюминия компании «Пепси», впоследствии перешедшая в собственность фирмы «Оливетти», головной офис «Юнион карбайд», архитектурный шедевр из стекла и стали, появились на свет в основном благодаря ей, так же как и многие другие здания в Чикаго и в Европе. Однако заслуги этой женщины не были признаны публично. Только после ухода де Блуа из фирмы Натаниэль Оуингс в своей автобиографии признал, что ни руководство фирмы, ни клиенты не воздали должное ее заслугам.
– А с заказом в Нью-Джерси все уже решено? – упавшим голосом спросила обескураженная Алекса.
В голубых глазах Игана сверкнул охотничий огонек.
– На сто процентов, если ты станешь моим партнером. Но тянуть нельзя, нам еще нужно подписать все необходимые бумаги и найти помещение для офиса. Я присмотрел кое-что, нужно только выбрать. И конечно, мы должны подать заявление об уходе. С огромным удовольствием выскажу Карлу все, о чем помалкивал годами.
Алексе пришло в голову, что Грег был прав, когда говорил о безрадостных перспективах Игана в фирме Линдстрома.
– Тебя послушать, так можно подумать, будто ты нарочно все это подстроил. А что, если бы я не пропустила презентацию? Что, если бы мы победили в конкурсе?
Иган улыбнулся снисходительной улыбкой старшего товарища, умудренного жизнью.
– Хочешь знать правду? Я уже давно перестал надеяться, что тебе или мне предложат место компаньона в фирме. Вспомни музей Пеннингтона – серьезнейший заказ, казалось бы, самый подходящий случай, но Карл отделался от нас премией и должностью ассоциированного компаньона.
По словам Игана, босс похож на мужчину, который уговаривает женщину съехаться с ним, обещая жениться, если они хорошо уживутся. Бедняжка ждет, время идет, и к тому времени когда окончательно понимает, что любовник не намерен выполнять обещание, она уже слишком много ему отдала. В конце концов он женится на какой-нибудь особе помоложе и покрасивее.
– Алекса, неужели ты не понимаешь? Карл отлично сознает: ни ты, ни я не можем себе позволить начать все сначала и еще лет десять вкалывать на другую фирму, чтобы заслужить право стать компаньонами. В то же время ему никто не мешает взять в компаньоны кого заблагорассудится. Поэтому «Бауэр и Кейтс» – для нас единственный выход.
– Может, ты и прав, – нехотя согласилась Алекса.
– Конечно, прав, так что выше нос! Это не конец света, а, наоборот, начало новой жизни.
Иган подался вперед, пристально глядя на нее сияющими глазами.
– Мы просто созданы быть партнерами, и не только в бизнесе. – В его голосе послышались интимные нотки. – Конечно, еще рано об этом говорить, и я никогда ни одной женщине еще не говорил таких слов, но… я по-настоящему люблю тебя, Алекса.
Несмотря на мрачное настроение, она была глубоко тронута. Бауэр продолжил:
– И я уверен, в этой фирме ты – самый талантливый дизайнер. Я хочу, чтобы у тебя появилась возможность реализовать свои творческие идеи, так как верю: через несколько лет ты станешь первой женщиной, достигшей подлинных высот в архитектуре.
Алекса нервно рассмеялась:
– Боюсь, если ты поднимешь меня на такой высокий пьедестал, то увидишь, что у меня ноги из глины.
– Ерунда! – с обаятельной улыбкой отмел он ее сомнения. – Мои пьедесталы как раз и сделаны из глины.
Алекса снова рассмеялась, на этот раз более непринужденно. Иган укрепил ее веру в себя и помог понять бесплодность попыток угодить Карлу.
Конечно, больно сознавать, что больше десяти лет в «Линдстром ассошиэйтс» потрачены напрасно, как и почти столько же лет, прожитых с Филиппом. Значит, тем больше оснований перешагнуть и через то, и через другое.
Алекса пообещала Игану дать ответ в субботу вечером, но уже почти не сомневалась, что ответит «да».
Глава 25
Алекса сидела в своей кабинке, подперев подбородок, и рассматривала макет здания, который от нечего делать сложила из брусочков, имитирующих кирпичи и гранит. Работы не было, и она чувствовала себя неприкаянной.
Заглянул Грег, до отвращения жизнерадостный.
– Развлекаешься? Ну-ка, посмотрим, что у тебя тут? На твоем месте я бы поместил это вот сюда. – Он поставил продолговатый брусок розового гранита вертикально. – Ну вот, теперь это похоже на декларацию, а смысл ее таков: «Пошли вы в задницу, линдстромовские задницы!»
Алекса вяло улыбнулась:
– Прости, Грег, меня все еще наказывают за провинность, и на тебя это тоже влияет.
– Ерунда! Как только Карл увидит, что его бездари сделали с твоими проектами, он быстренько вернет их тебе. Только нужно потерпеть еще недельки две.
– Всего-то? – пробурчала Алекса. – И как, скажи на милость, я продержусь столько, если мне абсолютно нечего делать?
– По-моему, сейчас самое время уйти в отпуск.
– Ну ты и скажешь! Предлагаешь мне отдыхать и наслаждаться жизнью?
– А почему бы и нет? Можешь поехать со мной и моим другом. – Он заговорщически подмигнул. – Ты до того прелестна, что, чего доброго, превратишь меня в натурала. – Алекса, не выдержав, рассмеялась, и Грег издал победный клич: – Есть, сработало! – И продолжил уже серьезно: – Кроме шуток, Алекса, может, это не такая уж плохая идея – уехать на время. Лично я завтра отбываю на Мыс. Десять дней в раю – море, солнце и песок!
– Желаю приятного отдыха. – Алекса почувствовала себя всеми покинутой. – Если я и уйду, то навсегда. Не собираюсь ждать, пока меня уволят.
Грег в упор посмотрел на нее.
– И очень глупо! Карл тебя ни за что не уволит, а если ты уйдешь сама, это будет глупейший поступок в твоей жизни. Конечно, сейчас он злится, но это пройдет. Проколы у всех случаются. Не собираешься же ты выкинуть псу под хвост столько лет…
– Эти годы не пропадут, – перебила Алекса. – У меня есть определенный багаж, мои работы многие знают.
– И что из этого? Если ты уволишься, то вернешься практически к тому, с чего начинала. Если только тебе не предложили хорошую работу в другом месте.
Алекса замялась и покраснела.
– Грег, здесь у меня нет будущего.
– Понятно. – Он продолжал сверлить ее взглядом.
– Послушай, не смотри на меня так, – взмолилась Алекса, отворачиваясь. – Если бы могла, я бы взяла тебя с собой, но в нынешних обстоятельствах это невозможно. Честное слово, мне очень жаль.
Грег глубоко вздохнул:
– Ты мне ничем не обязана. Все мы ищем, где лучше. Поверь, я и сам, ни минуты не раздумывая, уйду отсюда, как только созрею.
– Ради Бога, только не распускай слухи! Еще ничего точно не известно, я пока только раздумываю.
Грег сгорал от любопытства.
– А что, место действительно стоящее?
– Если честно – не очень. Это… Короче говоря, фирма состоит из двух партнеров, и это не совсем то, чего бы мне хотелось…
– Можешь не продолжать. Ты и Бауэр!
Алекса не стала отрицать.
– Матерь Божья! – Грег вскочил и схватился за голову. – Да ты совсем рехнулась! Этот парень – сущий дьявол! Не удивлюсь, если окажется, что он все это подстроил от начала до конца! Увивался за тобой и в то же время подсовывал всякую дрянь, которую слепила Сью. Потом улизнул с презентации, так толком и не объяснив почему…
– Ох, Грег, прекрати, ладно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Однако это оказалось проще сказать, чем сделать. Все сверкающие черные лимузины были одинаковы, а шоферы в униформе казались на одно лицо, и Алекса начала опасаться, что они с Иганом разминутся. Она решила вернуться к навесу, но, не пройдя и полпути, нос к носу столкнулась с мужем. Филипп загородил ей дорогу и смотрел как-то странно: не то вопросительно, не то с надеждой. Алекса сразу поняла, что он изрядно выпил.
– Алекса, я… я просто хотел с тобой поздороваться.
– Здравствуй, – сказала она, немного запыхавшись и пытаясь справиться с волнением.
Филипп слегка покачнулся, но устоял на ногах.
– Как дела? Как ты, как Брайан, Пейдж?
Чуть поколебавшись, Алекса призналась:
– На работе дела обстоят довольно паршиво. Но у Брайана все хорошо, и Пейдж поправляется.
Она не стала вдаваться в подробности и не стала спрашивать, как поживает он, потому что сама прекрасно видела: Филипп отлично проводит время с другой женщиной. Даже для того чтобы набраться храбрости просто подойти к жене, ему потребовалось напиться. Может, он хочет попросить развод?
– Не ожидал встретить тебя на подобном сборище. – Филипп бросил на нее хмурый взгляд и с напускной небрежностью поинтересовался: – Полагаю, это была идея Игана Бауэра?
Ожидая ее ответа, он напряженно сжал губы. Алекса затаила дыхание. Ревнует! Впрочем, ревность может быть вызвана разными причинами, и любовь – вовсе не обязательно одна из них. Возможно, просто обиделся, что жена так быстро нашла ему замену, хотя он сам бросил ее ради другой женщины.
– Да, билеты принес Иган, но я от души поддерживаю цель этого благотворительного бала. По-видимому, ты тоже.
Казалось, Филипп смутился. Алекса поняла, что муж оказался здесь только потому, что Гейл входила в число организаторов. Помолчав немного, он неуверенно сказал:
– Алекса, мы… мы так и не поговорили. Ты не думаешь, что нам есть о чем поговорить?
Она вдруг испугалась, что он может сказать о разводе. Алекса не желала ничего слышать и опустила глаза, боясь, что Филипп заметит ее слезы и поймет, как сильно она его любит. И как переживает из-за того, что решила избавиться от его ребенка.
– Ты… У тебя с этим Бауэром серьезно?
В Алексе проснулась злость.
– По-моему, это уже не твое дело. Я же не задаю вопросов о твоей… о твоих делах. Да и какое это теперь имеет значение? Ты получил что хотел.
– Знаешь, чего я хотел? Ребенка…
– Не верю! Если бы ты действительно хотел ребенка, то подождал бы совсем немного! – Эмоции захлестывали ее, мешая говорить.
Алекса развернулась и почти бегом бросилась прочь от Филиппа, крепясь из последних сил, чтобы не расплакаться.
Филипп не стал догонять ее. К тому времени когда Алекса вышла к площадке, куда подавали машины, она почти успокоилась. Иган уже ждал возле лимузина.
У Филиппа кружилась голова. «Идиот, надо же было так надраться, – ругал он себя. – Такого со мной не случалось, наверное, со студенческих лет». Пытаясь не потерять равновесие, он добрел до ближайшей скамейки и плюхнулся на нее.
Филипп не предполагал, что неожиданная встреча с Алексой вызовет в нем такую бурю чувств: мучительную ревность к Игану и не менее мучительное желание не расставаться с ней больше никогда. Ему хотелось стиснуть Алексу в объятиях, сказать ей о своей любви, молить о прощении, объяснить, что Гейл ничего для него не значит, что встречался с этой женщиной только потому, что был одинок и ему льстило ее внимание. Но Алекса держалась так холодно. Казалось, ей не терпится от него избавиться.
Филипп надеялся, что Алекса согласится встретиться и поговорить. Как же он ошибался! Жена по-прежнему хочет подождать с ребенком. Господи, похоже, она сама поверила собственным отговоркам.
Все безнадежно. Он просто дурак, что терзает себя понапрасну.
Но Филипп не мог выкинуть Алексу из головы, ее образ преследовал его. Вблизи жена выглядела усталой, осунувшейся. Что бы для нее ни значил этот сытый менеджер, Филипп чувствовал, что Алекса его не любит.
– Вот ты где, дорогой! – Гейл быстро шла по дорожке, протягивая руки к Филиппу. – Надеюсь, ты потерпишь еще немножко. Я не могу уехать, пока не разойдутся все гости… Ты мне не говорил, что мэр согласился выступить в твоей передаче. Дорогой, это же просто великолепно!
Филипп вместе с Гейл вернулся под навес и даже пытался изобразить энтузиазм, но встреча с Алексой оставила в душе горький осадок. И перспектива уехать на полгода в Австралию показалась ему в данный момент как никогда привлекательной.
На обратном пути, в лимузине, Филипп уснул, положив голову на плечо Гейл, которая настояла на том, что сегодня ему нельзя оставаться одному. Она чувствовала, что должна находиться рядом, чтобы в зародыше уничтожить любые чувства, которые могли возникнуть у Филиппа после встречи с женой.
Гейл не терпелось посмотреть на Алексу вместе с Иганом и наконец она их увидела. Это подтвердило ее догадку и, как она надеялась, укрепило те подозрения, которые она постаралась посеять в душе Филиппа. Правда, дело обернулось не совсем так, как рассчитывала Гейл. По ее расчетам, Филипп должен был не столько ревновать, сколько злиться, он же, видимо, испытывал оба эти чувства.
Однако Гейл решила не заострять внимание на этом мелком промахе. Сейчас главное – привязать к себе Филиппа еще крепче, используя для этого Венди. А еще лучше, если удастся зачать его ребенка.
Она чуть не опоздала на работу. Как и следовало ожидать, Алекса долго не могла уснуть, задремала только под утро и в результате проспала. Обычно Карл каждый день звонил из Брюсселя в половине десятого, но после провала проекта он демонстративно игнорировал Алексу. Сама же она не смела идти на контакт первой, боясь очередного разноса. В это утро Карл также не пожелал с ней говорить.
Однако в половине одиннадцатого Оуэн Брум зашел в кабинку и буквально вырвал из ее рук чертежи по двум новым проектам. Не потрудившись как-то объяснить свое поведение, он просто сослался на приказ Карла.
Несколько минут Алекса теребила в руках скрепку, глотая злые слезы. С ассоциированными компаньонами так не обращаются. Жест Оуэна был задуман как унизительное наказание, и цель была достигнута.
Когда ей удалось взять себя в руки, она разыскала Игана. Тот встретил ее радушно.
– Привет. Проходи, садись. Я тут подчищаю кое-какие хвосты. День сегодня какой-то пустой, еще только среда, а все в офисе только и думают, как бы поскорее удрать на уикэнд. К сожалению, завтра я должен быть в Стамфорде, но надеюсь, что в пятницу к середине дня покончу с делами. Не хочешь сесть в поезд и присоединиться ко мне? Мы могли бы съездить в Новую Англию, может быть, в Бостон.
Алекса вздохнула.
– Увы, я не могу оставить Брайана одного. Да и настроение у меня неподходящее. – Она вкратце рассказала Игану о том, что произошло.
– Вот видишь? Это только начало. Карл оценивает сотрудников по последней работе. Не удивлюсь, если по обоим проектам он не допустит тебя до последующих стадий.
– Но это несправедливо! Я уже вложила в проекты несколько своих идей, и после этого Карл буквально вырывает работу у меня из рук!
– И будет продолжать в том же духе, если увидит, что это сходит ему с рук. Ты будешь показывать ему наброски, а он – передавать твои разработки какому-нибудь парню, который закончит работу и пожнет все лавры. Карл наказывает тебя за то, что ты оправдала его невысокое мнение о женщинах-архитекторах.
Алекса вздохнула:
– Думаю, мой пол тут ни при чем. Даже будь я мужчиной и не явись на презентацию…
– Дорогая, не обманывай себя. Я точно знаю, что Джейсон Поттер как-то не явился на презентацию и это ничуть не повредило его карьере в фирме. Все мы люди, у каждого могут возникнуть непредвиденные ситуации. Просто Карл уверен, что на женщин нельзя положиться, поскольку они слишком заняты детьми, семьей. К тому же Брайан – даже не твой сын.
Алекса поежилась.
– Дорогая моя, – продолжал Иган, – тебе все это не нужно, более того, отношение босса просто оскорбительно. Пойми ты наконец, Карл никогда не сделает своим компаньоном женщину, и ты прекрасно знаешь, что в этом он не одинок среди архитекторов.
О да, она знала! Алексе вспомнились студенческие годы, когда, несмотря на хорошие оценки при поступлении сразу в несколько колледжей, ей ни в одном так и не дали стипендию. Хорошо еще, что она не родилась в начале века, когда женщин даже не хотели принимать в учебные заведения по специальности «Архитектура». В отличие от преподавания в школе или благотворительной деятельности архитектура считалась серьезным бизнесом, связанным с подписанием многомиллионных контрактов, а женщинам не позволялось подписывать важные бумаги.
Даже сейчас ей не сразу пришли на память имена известных женщин-архитекторов. Вспомнились Луиза Бланшар-Бетюн, первая женщина, которую приняли в Американскую ассоциацию архитекторов, Джулия Морган, спроектировавшая немало зданий в Калифорнии, Теодэйт Риддл, архитектор школы «Уэсткавер» в Мидлбери, штат Коннектикут, и, конечно же, Натали де Блуа – ее Алекса еще в детстве считала своим идеалом и образцом для подражания.
– Надеюсь, ты не забыла, что случилось с де Блуа? – Иган словно прочел ее мысли. – Тридцать лет проработала архитектором в одной фирме, но так и не стала компаньоном!
Он был прав. Небольшой успех в фирме Карла притупил бдительность Алексы. Она стала принимать желаемое за действительное, вообразила, что станет исключением. Судьба де Блуа типична. Самые новаторские проекты – башня из алюминия компании «Пепси», впоследствии перешедшая в собственность фирмы «Оливетти», головной офис «Юнион карбайд», архитектурный шедевр из стекла и стали, появились на свет в основном благодаря ей, так же как и многие другие здания в Чикаго и в Европе. Однако заслуги этой женщины не были признаны публично. Только после ухода де Блуа из фирмы Натаниэль Оуингс в своей автобиографии признал, что ни руководство фирмы, ни клиенты не воздали должное ее заслугам.
– А с заказом в Нью-Джерси все уже решено? – упавшим голосом спросила обескураженная Алекса.
В голубых глазах Игана сверкнул охотничий огонек.
– На сто процентов, если ты станешь моим партнером. Но тянуть нельзя, нам еще нужно подписать все необходимые бумаги и найти помещение для офиса. Я присмотрел кое-что, нужно только выбрать. И конечно, мы должны подать заявление об уходе. С огромным удовольствием выскажу Карлу все, о чем помалкивал годами.
Алексе пришло в голову, что Грег был прав, когда говорил о безрадостных перспективах Игана в фирме Линдстрома.
– Тебя послушать, так можно подумать, будто ты нарочно все это подстроил. А что, если бы я не пропустила презентацию? Что, если бы мы победили в конкурсе?
Иган улыбнулся снисходительной улыбкой старшего товарища, умудренного жизнью.
– Хочешь знать правду? Я уже давно перестал надеяться, что тебе или мне предложат место компаньона в фирме. Вспомни музей Пеннингтона – серьезнейший заказ, казалось бы, самый подходящий случай, но Карл отделался от нас премией и должностью ассоциированного компаньона.
По словам Игана, босс похож на мужчину, который уговаривает женщину съехаться с ним, обещая жениться, если они хорошо уживутся. Бедняжка ждет, время идет, и к тому времени когда окончательно понимает, что любовник не намерен выполнять обещание, она уже слишком много ему отдала. В конце концов он женится на какой-нибудь особе помоложе и покрасивее.
– Алекса, неужели ты не понимаешь? Карл отлично сознает: ни ты, ни я не можем себе позволить начать все сначала и еще лет десять вкалывать на другую фирму, чтобы заслужить право стать компаньонами. В то же время ему никто не мешает взять в компаньоны кого заблагорассудится. Поэтому «Бауэр и Кейтс» – для нас единственный выход.
– Может, ты и прав, – нехотя согласилась Алекса.
– Конечно, прав, так что выше нос! Это не конец света, а, наоборот, начало новой жизни.
Иган подался вперед, пристально глядя на нее сияющими глазами.
– Мы просто созданы быть партнерами, и не только в бизнесе. – В его голосе послышались интимные нотки. – Конечно, еще рано об этом говорить, и я никогда ни одной женщине еще не говорил таких слов, но… я по-настоящему люблю тебя, Алекса.
Несмотря на мрачное настроение, она была глубоко тронута. Бауэр продолжил:
– И я уверен, в этой фирме ты – самый талантливый дизайнер. Я хочу, чтобы у тебя появилась возможность реализовать свои творческие идеи, так как верю: через несколько лет ты станешь первой женщиной, достигшей подлинных высот в архитектуре.
Алекса нервно рассмеялась:
– Боюсь, если ты поднимешь меня на такой высокий пьедестал, то увидишь, что у меня ноги из глины.
– Ерунда! – с обаятельной улыбкой отмел он ее сомнения. – Мои пьедесталы как раз и сделаны из глины.
Алекса снова рассмеялась, на этот раз более непринужденно. Иган укрепил ее веру в себя и помог понять бесплодность попыток угодить Карлу.
Конечно, больно сознавать, что больше десяти лет в «Линдстром ассошиэйтс» потрачены напрасно, как и почти столько же лет, прожитых с Филиппом. Значит, тем больше оснований перешагнуть и через то, и через другое.
Алекса пообещала Игану дать ответ в субботу вечером, но уже почти не сомневалась, что ответит «да».
Глава 25
Алекса сидела в своей кабинке, подперев подбородок, и рассматривала макет здания, который от нечего делать сложила из брусочков, имитирующих кирпичи и гранит. Работы не было, и она чувствовала себя неприкаянной.
Заглянул Грег, до отвращения жизнерадостный.
– Развлекаешься? Ну-ка, посмотрим, что у тебя тут? На твоем месте я бы поместил это вот сюда. – Он поставил продолговатый брусок розового гранита вертикально. – Ну вот, теперь это похоже на декларацию, а смысл ее таков: «Пошли вы в задницу, линдстромовские задницы!»
Алекса вяло улыбнулась:
– Прости, Грег, меня все еще наказывают за провинность, и на тебя это тоже влияет.
– Ерунда! Как только Карл увидит, что его бездари сделали с твоими проектами, он быстренько вернет их тебе. Только нужно потерпеть еще недельки две.
– Всего-то? – пробурчала Алекса. – И как, скажи на милость, я продержусь столько, если мне абсолютно нечего делать?
– По-моему, сейчас самое время уйти в отпуск.
– Ну ты и скажешь! Предлагаешь мне отдыхать и наслаждаться жизнью?
– А почему бы и нет? Можешь поехать со мной и моим другом. – Он заговорщически подмигнул. – Ты до того прелестна, что, чего доброго, превратишь меня в натурала. – Алекса, не выдержав, рассмеялась, и Грег издал победный клич: – Есть, сработало! – И продолжил уже серьезно: – Кроме шуток, Алекса, может, это не такая уж плохая идея – уехать на время. Лично я завтра отбываю на Мыс. Десять дней в раю – море, солнце и песок!
– Желаю приятного отдыха. – Алекса почувствовала себя всеми покинутой. – Если я и уйду, то навсегда. Не собираюсь ждать, пока меня уволят.
Грег в упор посмотрел на нее.
– И очень глупо! Карл тебя ни за что не уволит, а если ты уйдешь сама, это будет глупейший поступок в твоей жизни. Конечно, сейчас он злится, но это пройдет. Проколы у всех случаются. Не собираешься же ты выкинуть псу под хвост столько лет…
– Эти годы не пропадут, – перебила Алекса. – У меня есть определенный багаж, мои работы многие знают.
– И что из этого? Если ты уволишься, то вернешься практически к тому, с чего начинала. Если только тебе не предложили хорошую работу в другом месте.
Алекса замялась и покраснела.
– Грег, здесь у меня нет будущего.
– Понятно. – Он продолжал сверлить ее взглядом.
– Послушай, не смотри на меня так, – взмолилась Алекса, отворачиваясь. – Если бы могла, я бы взяла тебя с собой, но в нынешних обстоятельствах это невозможно. Честное слово, мне очень жаль.
Грег глубоко вздохнул:
– Ты мне ничем не обязана. Все мы ищем, где лучше. Поверь, я и сам, ни минуты не раздумывая, уйду отсюда, как только созрею.
– Ради Бога, только не распускай слухи! Еще ничего точно не известно, я пока только раздумываю.
Грег сгорал от любопытства.
– А что, место действительно стоящее?
– Если честно – не очень. Это… Короче говоря, фирма состоит из двух партнеров, и это не совсем то, чего бы мне хотелось…
– Можешь не продолжать. Ты и Бауэр!
Алекса не стала отрицать.
– Матерь Божья! – Грег вскочил и схватился за голову. – Да ты совсем рехнулась! Этот парень – сущий дьявол! Не удивлюсь, если окажется, что он все это подстроил от начала до конца! Увивался за тобой и в то же время подсовывал всякую дрянь, которую слепила Сью. Потом улизнул с презентации, так толком и не объяснив почему…
– Ох, Грег, прекрати, ладно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38