– Хорошо, – сказала Эннис. Она не хуже любой другой девушки может притворяться, если нужно. – Признаюсь, мне хотелось тебе отомстить. Посмотри на это с моей точки зрения. Ты – великий супержеребец, неотразимый Рив Морган. Ты просто соблазнил меня и заманил в ванну.
– Я соблазнил тебя? – воскликнул Рив. – Это мне нравится! Это ты сбросила халатик и, как прекрасная Клеопатра, вошла в ванну. И насколько я помню, твоя ступня не могла лежать спокойно!
Эннис отмахнулась.
– Не важно, – небрежно сказала она. – Дело в том, что я чувствовала себя просто очередной женщиной в твоем донжуанском списке. Мне не хотелось слышать от тебя чепуху, которую несут обычно мужчины в таких ситуациях. «Дорогая, ты меня неправильно поняла, я тебе ничего не обещал», – передразнила кого-то Эннис. – И тому подобное, – мрачно добавила она.
Она выглядела озабоченной и немного обиженной. Рив серьезно посмотрел на девушку.
– Значит, ты подумала, что первая должна высказать все это? – спросил Рив и продолжил, не обращая внимания на то, как загорелись ее глаза и подбородок подался вперед: – Но если бы ты не открывала свой очаровательный ротик еще несколько секунд, то услышала бы, хотя в это трудно поверить, что я влюбился в тебя без памяти.
Эннис побледнела. Ей показалось, что земля под ней закачалась. Она лежала на боку и теперь с трудом удержалась, чтобы не упасть плашмя.
– Влюбился?.. – прошептала она.
– … без памяти, – закончил за нее Рив, – и если ты чувствуешь то же…
Эннис громко вскрикнула, бросилась к Риву, уронив его на траву, и так крепко прижалась к нему, что у него дыхание перехватило.
– Стоп! – засмеялся Рив.
Но тут ее губы прижались к его губам, ее руки проникли под его рубашку, кончики пальцев гладили его по груди – и теперь ему уже совсем не хотелось сказать ей «стоп».
Около пяти часов вечера поезд из Лондона прибыл в Оксфорд. В это время Фредерика сидела в опустевшей тихой школе Рескина, уставясь на свою картину «Дом конца тысячелетия». После спокойной и приятной прогулки на лодке по реке Фредерика попрощалась с Лорканом и отправилась в школу Рескина пешком от моста Магдалены. Во время их прогулки Лоркан был очень сдержан. Злился, что его замысел не удался? Или его задело нежелание Фредерики довериться ему? Фредерика вздохнула, снова уставилась на картину и сидела так очень долго.
Она еще была в мастерской, когда Ричард Брейн постучался в ее комнату в общежитии. Не получив ответа, инспектор взялся за ручку двери и повернул ее. Дверь открылась, и он вошел в комнату. Брейн сразу прошел к стоявшей на мольберте Картине и сдернул закрывавшую ее простыню.
Он увидел, что картина почти закончена. Копия была прекрасна – одна из самых лучших подделок, какие ему доводилось видеть. У мельницы не было никакой веранды.
– Ах, Лоркан! – грустно сказал Ричард. – Какой же ты дурак!
В это время в большом зале колледжа Беды Достопочтенного бушевала Джерри. Она пригрозила Джону разводом и ушла, с грохотом захлопнув за собой двери. Джулия расплакалась. Джон пытался успокоить ее. Участники конференции, забыв о том, что они не в театре, разразились громкими аплодисментами. Рей Верни, смешавшись со зрителями, наблюдал за тем, как Карл Стразерс выглядывает из-за спин присутствующих, пытаясь разглядеть одну из картин, на которой были изображены крестьяне – муж и жена. Написана она была опытным художником, но не стоила внимания коллекционера.
Рей нахмурился. Ему не нравилось, что Стразерс крутится тут именно тогда, когда он как раз собрался подменить картину. Рей тяжело вздохнул и пошел к офису администратора, отгоняя неприятное предчувствие. Администратор, седовласый, представительный человек, взглянул на вошедшего Рея водянистыми голубыми глазами сквозь очки в тяжелой черепаховой оправе.
– А, мистер Верни? Как проходит представление? Рей поклонился ему:
– Благодарю вас, блестяще. Поэтому я и пришел к вам. Помните, вы согласились, когда мы попросим, убрать картину со стены в большом зале? И сберечь ее в целости и сохранности, – быстро проговорил он, незаметно оглядывая комнату.
Сейфа видно не было, но Рей догадался, что он скрыт в стене за одним из шкафов.
– Ах да, – сказал администратор, поднимаясь с места. – Значит, уже пора?
Рею даже не верилось, что все выходит так просто. Вскоре вместе с ректором и администратором они уже шли в большой зал. Чтобы снять картину со стены, не потребовалось много времени. Теперь, когда ценное полотно было почти у него в руках, Рей буквально дрожал всем телом, но все же помогал нести картину в офис администратора. Администратор, сам собиратель и ценитель старины, помог вынуть картину из рамы. Во время представления она должна была храниться в сейфе, таково было непременное требование страховой компании.
Ректор тактично дал понять Рею, что ему лучше покинуть помещение, пока они кладут картину в сейф. Режиссер, рассыпаясь в благодарностях за оказанную помощь, откланялся и вышел. Великолепная картина Хогарта стояла перед его алчным взором.
Скоро, теперь совсем скоро.
Глава 19
Ужин в большом зале продолжался. Завтра, во время обеда, администратор должен будет испуганно закричать, что пропала картина, и показать на то место, где она висела раньше. Те участники конференции, которые не обратили внимания на пропажу картины во время ужина накануне, придут в возбуждение.
Рей ел салат из авокадо и нервно поглядывал на Карла Стразерса. Ему казалось, что все уже догадались о намерении этого нелюдимого, живущего затворником миллионера заполучить картину Хогарта. Ведь Стразерс только и делал, что пялился на картину. К счастью, все были увлечены представлением и не обращали внимания на Карла.
Рей откинулся на стуле, раздумывая, не изменить ли ему прежний план и осуществить задуманное сегодня вечером. Но нет. Он уже твердо решил, когда и как все должно произойти. Опасно менять планы в последнюю минуту. Он может и подождать.
Лоркан остановил машину перед домом, когда солнце уже начало клониться к закату. В ветвях деревьев пели дрозды, наполняя вечерний воздух изумительными мелодиями. Но у Лоркана не было настроения наслаждаться красотами природы. Он достал ключи и уже собирался открыть дверь, как вдруг услышал шорох. Лоркан быстро обернулся и замахнулся связкой ключей, готовый отразить нападение какого-нибудь ошалевшего от наркотиков грабителя и его сообщников.
Ричард Брейн, ухмыляясь, отступил назад, подняв вверх руки.
– Не стреляй, – насмешливо сказал он. Лоркан сердито нахмурился:
– Какого черта, Ричард? Что ты тут делаешь? Почему прячешься в кустах?
Теперь, когда испуг прошел, Лоркан похолодел от предчувствия беды и провел друга в прихожую.
– Хочешь выпить?
– Шотландское виски, пожалуйста, если есть.
– У меня всегда есть в запасе хорошее шотландское виски, – весело ответил Лоркан, стараясь не выдать волнения. И мрачно подумал: «Что ему тут нужно?»
Он налил виски себе и Ричарду. Мужчины уселись в удобные мягкие кресла, внимательно глядя друг на друга, как гладиаторы, изучающие противника перед боем.
– Ну и что же привело тебя, Ричард, в город «грезящих шпилей»?
– Ты. Или, вернее, ты и мисс Фредерика Делакруа.
Лоркан отпил еще глоток виски. На его лице не отразилось никаких эмоций – ни тревоги, ни простого интереса.
– Да? – равнодушно сказал он.
Ричард улыбнулся.
– У меня есть ордер на обыск в ее мастерской в школе Рескина. Я и решил туда заглянуть. Конечно, у меня есть ордер и на обыск ее комнаты в колледже Беды Достопочтенного, – добавил он как бы невзначай.
Лоркан сделал еще глоток из своего бокала и откинул голову на спинку кресла.
– И что же?.. – непринужденно спросил он.
– Я нашел в ее комнате копию «Старой мельницы и лебедей» Форбс-Райта, – сказал Ричард, следя за Лорканом, как кошка за мышкой.
Лоркан молчал довольно долго. Его ум напряженно работал. Блефует полицейский или нет? Почему-то Лоркан был уверен, что не блефует. Интересно, Ричард знает, что он намеренно обманул его? Лоркан мысленно отрицательно покачал головой. Нет, Ричард не может этого знать, хотя, возможно, и подозревает. Ему нужно найти способ вернуть доверие Ричарда Брейна. Нужно подумать, черт возьми, и принять правильное решение.
А принимать решения Лоркан Грин умел. Он многое умел делать очень хорошо.
– Понимаю, – медленно проговорил Лоркан. – Значит, она сделала две копии, – как бы размышлял он вслух, внимательно следя за старым другом и пытаясь предугадать его реакцию. – Одну копию она потом переработала в своей манере. И осталась еще одна, о которой я не знал. – Лоркан помолчал, потом продолжил разведку:
– Ты нашел копию в ее мастерской?
Ричард нахмурился. В лице его что-то дрогнуло, и Лоркан сразу это заметил. Нерешительность. Намек на… смущение.
– Нет, – наконец сказал Ричард. – Я нашел эту копию в ее комнате и не пошел в мастерскую, – неохотно признался он. – Мне показалось, что в этом уже нет смысла.
Разум подсказывал Ричарду, что нужно быть очень осторожным. С одной стороны, Лоркан мог встать на сторону Фредерики Делакруа, если девушка очень красива. Ведь Лоркан Грин в их последнем разговоре по телефону признал это. В этом случае Лоркану грозят крупные неприятности. Для человека его положения это может иметь катастрофические последствия. Но с другой стороны, он слишком ценит дружбу Лоркана Грина, и ему хочется верить в то, что Лоркан невиновен. Любые сомнения в невиновности Лоркана он готов толковать в пользу друга, как и принято в судопроизводстве.
– Картина была в ее комнате? – спросил Лоркан, изображая удивление. – Студентам школы изящных искусств не разрешается работать в комнатах.
Обманывая своего старого друга, жульничая, манипулируя им с таким коварством, какого от себя никак не ожидал, Лоркан чувствовал, как болит у него сердце. Не за Ричарда. Даже не за себя самого, а за Фредерику. Но она стоила того. Черт возьми, Ричард Брейн не тот человек, с которым можно шутить. Если они с Фредерикой не будут очень осторожны, ему удастся увидеть ее в следующий раз только в часы посещений в женской тюрьме, куда обязательно отправят девушку.
– Кажется, мисс Делакруа нарушает все правила, – мягко заметил Ричард. «И она не единственная, кто так поступает, не правда ли, Лоркан? – подумал он. – Но я не был в школе Рескина. А что, если там действительно находится еще одна, но переработанная копия „Старой мельницы и лебедей“? Тогда это подтвердило бы слова Лоркана, утверждавшего по телефону, что с девушкой все чисто».
– Значит, ты не догадывался, что у нее в комнате может быть еще одна копия картины? – бросил пробный камешек Ричард.
Лоркан отпил еще немного виски. «Спокойно, – сказал он себе. – Спокойно».
– А почему я должен был так думать?
От внезапной догадки Лоркан покрылся холодным потом.
Если Ричард поговорил с преподавателем Фредерики, то, конечно, узнал, что тот никогда не давал ей задание писать копию картины, как это утверждал Лоркан. Тогда они с Фредерикой окажутся на краю пропасти. Необходимо во что бы то ни стало сбить Ричарда с толку…
– А эта картина в ее комнате, – начал Лоркан, – насколько она близка к завершению?
– Я бы сказал, что она почти закончена, – ответил Ричард. В его голосе слышалось невольное уважение. – Девушка прекрасно поработала.
Лоркан определенно что-то задумал, и Ричарду очень хотелось узнать, что именно на уме у его друга.
– Мне нужно взглянуть на эту картину, – сказал Лоркан.
– Прекрасно. Но лучше выбери время, когда ее не будет дома. Не думаю, что она захочет показать ее тебе.
Лоркан засмеялся. Он просто не смог удержаться от смеха. Если бы Ричард только знал…
Ричард бросил на друга странный взгляд.
– Лоркан, с тобой все в порядке? – мягко спросил он. – Ты сам на себя не похож.
Лоркан допил свое виски.
– Все отлично, – спокойно сказал он. – В чем вообще проблема? Мы с тобой знаем, что копировать произведения искусства не запрещено законом.
– Правильно. Нам нужно подождать и посмотреть, как девушка поступит с этой копией. Мне известно, что ей разрешили пожить в комнате только до понедельника, потом мисс Делакруа придется покинуть колледж. И тут, я надеюсь, она и отправится к заказчику, – размышлял вслух Ричард.
Лоркан согласно кивнул. Предположения Ричарда были вполне логичны.
– А ты проследишь за ней и узнаешь, кто заказал ей копию, – догадался Лоркан.
– Совершенно верно, – подтвердил инспектор.
– В момент передачи копии заказчику ты и арестуешь девушку, да? – спросил Лоркан.
– Да, но только в том случае, если заказчиком будет какой-нибудь известный нам торговец подделками, – поправил его Ричард. – Если же она передаст копию неизвестному нам лицу, то мы не будем трогать мисс Делакруа до тех пор, пока не выследим конечный пункт назначения ее копии и не сможем доказать противозаконность ее действий.
Лоркан почувствовал некоторое облегчение. Пока Ричард не исключает его из расследования. А это, хоть и чисто номинально, означает, что детектив считает его, Лоркана, членом своей команды. Он должен был бы чувствовать себя коварным предателем, но ничего подобного не испытывал.
Единственное, что имело для него значение, – это Фредерика. Он обязан спасти ее, удержать от рокового шага.
– А вам удалось выяснить, кто является владельцем подлинника «Старой мельницы и лебедей»? – спросил он Ричарда.
Ричард покачал головой:
– Пока нет. Людей у нас сейчас не хватает. Но я уже подключил к этому расследованию Коллинза.
Лоркан кивнул и медленно поднялся с кресла, все тело у него ныло, он чувствовал себя совершенно разбитым.
– Ты ужинал? – спросил он своего гостя. Ричард покачал головой и взглянул на свои часы.
– Мне нужно возвращаться в Лондон.
– Позволь мне пригласить тебя на ужин. Тут есть приличные рестораны. Например, у «Рали» хорошо кормят. Или у «Брауна».
Ричард широко ухмыльнулся:
– Ну что же, пошли. Ты меня уговорил. Мужчины улыбнулись друг другу. При этом ни один из них не доверял другому. Они вышли из дома и направились к ожидавшему их «Астон-Мартину».
Субботнее утро было ярким и солнечным. Фредерика работала над картиной. Она спешила. Работа должна быть закончена до конца недели, и ничто не может ей помешать. А потом она займется своей личной жизнью. Если таковая у нее еще имеется.
В субботу утром Рей Верни проснулся в своем номере отеля «Рали». Ему предстояло встретиться с делегатами конференции за завтраком в ресторане отеля.
Он надеялся, что Карл Стразерс будет сегодня более выдержанным, чем накануне. Вчера вечером Рею пришлось долго отговаривать Стразерса от немедленного выполнения их плана. Рей был тверд как алмаз.
Рей поднялся с постели и принялся одеваться. Он нервничал и с трудом справлялся с пуговицами. Сегодня вечером самое лучшее время для выполнения задуманного, так как все будут на ужине в большом зале. Он притворится, что ему нужно срочно в туалет, и провернет это дело.
А если что-нибудь пойдет не так… Рей облизнул пересохшие губы. «Нет! Лучше об этом не думать!»
Лоркан Грин в это субботнее утро не просыпался по той простой причине, что совсем и не засыпал этой ночью. Он разработал четкий, определенный план действий. Ему нужно забрать у Фредерики копию Форбс-Райта и уничтожить ее. Тогда исчезнет важная улика, и Ричарду Брейну не удастся доказать причастность Фредерики к уголовному преступлению. Не состоится продажа подделки доверчивому коллекционеру. И он, Лоркан, раз и навсегда избавится от этой беды.
А Фредерика? Ей придется понять, что она натворила, и смириться с мыслью о потере кругленькой суммы, обещанной за подделку. А если она разозлится на него за это? Ну что ж!
В субботу в двенадцать тридцать делегаты конференции сразу после семинара в аудитории Уэбстера, довольные и счастливые, направились в большой зал. Администратор уже был готов сыграть свою роль. Во время обеда участники конференции обслуживали себя сами. Не успели они выстроиться в очередь за холодным цыпленком, которого им обычно подавали на обед, как появился администратор. Вид у него был ужасный, он заламывал руки и походил на безумного.
– Леди и джентльмены, – громко обратился администратор к присутствующим. Ему доставляло огромное удовольствие играть свою роль. – Сегодня утром у нас случилось чрезвычайное происшествие.
Это сообщение заставило голодных делегатов, их было человек пятьдесят, забыть о своих урчащих желудках.
– Произошло нечто ужасное. Как вы видите… – администратор повел делегатов к стене, где еще вчера висела картина Хогарта, – отсутствует одна из картин. Ее украли!
Он эффектным жестом указал на пустое место на стене.
– Немного переигрывает, – не разжимая рта, шепнул Рив стоявшей рядом с ним Эннис.
– Вижу. Но он же не актер. Будь снисходителен к нему.
Джон Лор выступил вперед, возмущенно глядя на то место, где прежде висела картина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23