— А какое оно, красное или белое? Я больше люблю красное, — облизнувшись, сказал Недород.
— Если не выбьем затычку, то никогда этого не узнаем. А пока будем спорить, все вино кто-нибудь другой выпьет.
— А по-моему, и тогда вино не польется, — упрямо повторил Тысячемух.
— Польется, польется.
Тысячемуху, чтобы подобраться к затычке, пришлось встать на четвереньки. Он перелез на место Недорода, а Недород — на место Початка. Теперь у затычки оказался Початок. Двое друзей приподняли его, и сразу бочка накренилась набок. Наконец Тысячемуху удалось рукой нашарить затычку. Он попытался ее вытащить или повернуть — никакого толку. Затычка сидела крепко и вылезать не собиралась.
Но вот затычка поддалась, и сразу же в лицо Тысячемуху ударила струя воды. Хорошо еще, что Тысячемух успел ладонью закрыть дырку, не то вода вмиг залила бы бочку.
— Это вода, чтоб вам обоим пусто было!
— Скорее воткни назад затычку! — закричал Початок.
— Не могу ее найти. Зато я нашел рыбу.
— Какая еще рыба?! Это моя нога! — завопил Недород.
Тысячемух отбросил в сторону ногу Недорода и коленом заткнул отверстие.
Никто в целом мире не умел так хорошо затыкать коленом отверстие, как он.
ЧУМА В ОКНЕ
Бочка плыла все дальше и дальше, мимо болотистой равнины и высоченных тополей, проскочила под мостом и подплыла к большому селению. Но селение нашим трем друзьям попалось какое-то странное. Они кричали, звали на помощь, но никто не отозвался, словно все крестьяне вымерли, либо сбежали из-за холеры или чумы. Наконец они увидели дом с открытым окном, а в нем — старуху. Тысячемух окликнул ее, но старуха как лежала на подоконнике, так и продолжала лежать. Тогда Початок сунул пальцы в рот и засвистел пронзительно и громко. Старуха даже не пошевелилась. Трое друзей совсем приуныли. Они молча смотрели друг на друга, не решаясь признаться, о чем каждый из них думает.
Над крышами домов кружили стаи воронов. На воде покачивались мертвые мыши и коты да собака со вздувшимся животом.
Тут уж Тысячемух, Початок и Недород не выдержали и заговорили все разом.
— Я слышал, что чума вместе с мышами перебирается из дома в дом и даже из одного селения в другое, — выпалил Недород.
— А я слышал, что она путешествует по рекам и морям, — тихо сказал Початок.
— И по воздуху, которым мы дышим, — добавил Тысячемух. — Нужно не дышать. Ну, хотя бы пока бочка плывет мимо этого селения.
Трое друзей набрали побольше воздуха и задержали дыхание. От напряжения они сначала побагровели, потом посинели и наконец почернели.
Но вот они миновали селение. Все трое стали жадно глотать воздух, и он показался им таким же вкусным и нежным, как свиное мясо.
— Хорошо, что мы чумой не заразились, правда? — сказал друзьям Тысячемух.
— Точно не заразились? — усомнился Початок.
— Точно. Мы не похожи на больных чумой. Их сразу можно узнать.
— Как?
— Ну, во-первых, у зачумленных к ногам привязаны колокольчики.
— А во-вторых?
— Во-вторых, у них есть чума, а у нас ничего нет, — сказал Тысячемух.
— Слава богу, что чума до нас не добралась, — сказал Недород.
Тем временем бочка заплыла в канал, из которого вода попадала на мельницу, окруженную старыми тополями.
Медленно крутилось мельничное колесо, подгоняемое водой. Ведь это была замечательная мельница — водяная. Чем ближе мельница, тем сильнее становилось течение и тем быстрее плыла бочка.
Тысячемух, Початок и Недород сообразили, что происходит что-то неладное, когда несчастье уже произошло. Бочка ударилась о камни и разлетелась на куски, сбросив трех горе-путешественников в воду. Они даже крикнуть «помогите» не могут — вода попала им в рот, в уши, в глаза. Чтобы не утонуть, они цепляются за воду. Но она почему-то их не держит. Наконец Тысячемуху удалось ухватиться за огромное колесо, которое продолжало вращаться. Колесо подняло беднягу на самый верх и сбросило вниз. С грохотом обрушилась черепица на крыше, и раздался отчаянный вопль. Тысячемух рухнул в пустоту, а за ним рухнули вниз и Початок с Недородом. Они тоже ухватились за вращающееся колесо и, понятно, разделили участь Тысячемуха.
АНГЕЛЫ ИЛИ ДЬЯВОЛЫ
В огромной, белой от мучной пыли комнате даже паутина была белой. Тяжелые жернова перемалывали зерно, а в углу стояли три громадных ларя с уже готовой мукой. Тысячемух, Початок и Недород один за другим рухнули с пробитой крыши в ларь с мукой. Женщина, стоявшая у жерновов, в ужасе завопила: «Спасите, спасите!»
Трое друзей беспомощно барахтались в ларе. Они промокли до нитки, и потому мука облепила их с головы до ног. Наконец им удалось выбраться из ларя, и они, полуослепшие, израненные, стали искать выход, натыкаясь на стены и на двери. Женщина выскочила из комнаты и завопила еще громче. Муж услышал ее крики и поспешил на помощь. Когда трое друзей увидели, что мельник спускается по деревянной лестнице со здоровенной дубинкой в руке, они совсем обезумели от ужаса. К счастью, Тысячемуху удалось нащупать дверь, и он нырнул в нее головой вперед. За ним и Початок с Недородом.
Мельник быстро спустился по лестнице, подбежал к двери, но преследовать трех беглецов и не подумал. Наоборот, поскорее захлопнул дверь и запер ее на крючок и на цепь.
— Глупец, ведь ты дал им убежать! — воскликнула жена мельника, которая немного пришла в себя.
— Кто это был?
— Не знаю, наверно, дьяволы. Они были все белые и прилетели с неба.
— Может, это были ангелы? Ведь они тоже белые и прилетают с неба, — усомнился мельник.
— Нет, нет, у ангелов таких рож не бывает. И потом, они были худущие-прехудущие. А все ангелы — жирные, — возразила мельничиха.
— Кто тебе сказал, что ангелы жирные?
— Любой дурак знает, что ангелы жирные и с крыльями.
— Они летали по воздуху?
— Нет, камнем упали вниз.
— И все-таки раз они упали с неба, то это были ангелы.
— Да разве не видишь — они крышу пробили! — воскликнула мельничиха. — Ангелы легкие, как пушинки, и летают, словно бабочки. Это были, поверь мне, дьяволы. А ты их упустил, разиня.
— Что же, по-твоему, я один мог сражаться с тремя дьяволами?! Ведь дьяволу стоило только дунуть на меня, и я бы оказался в аду.
Мельник еще раз проверил, крепка ли цепь, и плотно закрыл окно. Дьяволы там или ангелы, а крышу они пробили и всю муку в ларе испортили. Так что уж лучше от таких гостей запереться понадежнее.
НАКОНЕЦ-ТО ПОЕЛИ
Непонятно уж почему, но стоило только трем друзьям увидеть что-либо съедобное, как рядом оказывался владелец. У курицы, свиньи, вола, овцы всегда находился хозяин. У хлеба, кукурузной похлебки, муки — тоже. У яблок, тыкв, гороха также есть хозяин, но порой он сидит вдалеке либо спит. А вот владельцы домашних животных никогда не спят. Ни один. А уж если на минуту вздремнет невзначай, и вор, хрустнув веткой или кашлянув, его разбудит, он становится страшнее дикого зверя. Может тебя в два счета прикончить.
Умереть из-за свиньи или вола еще куда ни шло, но из-за утки или курицы, право обидно. Вот и получается, что добыть еду очень трудно, а голодному и убегать совсем нелегко: ноги его не держат. У Тысячемуха, Початка и Недорода все-таки достало сил удрать в ближний лес. Белые, похожие на трех призраков, они наконец остановились — перевести дух. И тогда увидели, что ночные птицы в страхе срываются с ветвей и летят в глухую чащу.
«Ночные птицы, всякие там совы, филины, летучие мыши, тоже съедобны, — подумали трое друзей. — Да к тому же у них нет хозяев».
— Почему бы нам не разжечь костер и не поджарить одну из этих птиц? — предложил Недород.
— Сначала надо эту птицу поймать, — ответил Початок.
— Птицу-то мы поймаем, но как ее поджарить, если у нас нет огня? — сказал Тысячемух.
— Ладно, сначала разведем костер. Но какую же мы потом птицу зажарим? — облизнувшись, спросил Недород.
— Когда поймаем, увидим, — сказал Тысячемух.
Трое друзей собрали хворосту, веток, нашли сухое бревно и разожгли костер. Затем при свете огня стали пугать ночных птиц, выгонять их из кустов, где они спали. Но ни одной птицы так и не догнали. Оказалось, что и ночные птицы отлично умеют летать.
Друзья уныло поплелись к костру. Недород с досады сорвал с головы обсыпанную мукой круглую шапку и бросил ее на землю. Взглянул на нее и вдруг засмеялся. Тысячемух и Початок испуганно посмотрели на него: уж не рехнулся ли он?
— У меня родилась идея.
— Какая?
— Не знаю, сказать вам или нет.
— Ты только намекни, о чем? О еде? — спросил Тысячемух.
— Да.
— Тогда говори.
— Я подумал, неплохо бы поджарить шапку и съесть ее.
Шапка Недорода была покрыта слоем муки толщиной с указательный палец ноги. По форме она напоминала лепешку с дыркой посредине. Словом, будто нарочно была создана, чтобы ее поджарили и съели. Недород положил шапку на горячие угли, а Тысячемух и Початок уставились на нее и глаз не могли оторвать.
Тысячемух обругал последними словами ночных птиц, которые не дают себя поймать, и принялся раздувать огонь. От шапки исходил такой вкусный запах, что у трех бедняг в мозгу помутилось. Недород торопливо перевернул шапку — посмотреть, готова ли лепешка. Нет, еще не готова. От нетерпения все трое стали прищелкивать языком и судорожно глотать слюну. Недород палкой поворачивал шапку-лепешку, чтобы она хорошенько прожарилась со всех сторон.
И вот настал долгожданный миг. Недород поддел румяную лепешку палкой и положил ее на камень.
Все трое были взволнованы донельзя, ведь они, кажется, смогут наконец поесть. Даже в самые мрачные дни они знали, что когда-нибудь это произойдет.
Тысячемух вынул из кармана нож и сказал, что сейчас разделит лепешку на три равные части. Початок и Недород молча кивнули, не в силах вымолвить ни слова.
Тысячемух начал резать шапку-лепешку на две равные части. Одну половину Тысячемух взял себе, а другую разрезал еще на две равные части и одну дал Початку, а вторую Недороду.
— Половина мне, половина тебе, Початок, и половина тебе, Недород.
— Послушай, Тысячемух, моя половина меньше твоей, — сказал Недород.
— И моя меньше, чтоб тебе пусто было, — возмутился Початок.
— Ну что ж, давайте делить снова, половина мне, половина тебе, и половина тебе, Недород.
Снова половинки оказались неодинаковыми. Початок и Недород видят, что Тысячемух хитрит, но в чем хитрость, понять не могут. Они вертят в руках свои половинки лепешки и сравнивают их с половинкой лепешки, которую Тысячемух крепко сжимает в руках.
— Не понимаю, почему моя половина меньше твоей? — недоумевает Початок.
— Это тебе с голоду померещилось. Он часто с людьми такие злые шутки шутит.
— Но и моя половина меньше твоей, — говорит Недород Тысячемуху.
— Вот поедим, тогда и разберемся. Вы, когда голодны, ничего не соображаете, — невозмутимо отвечает Тысячемух.
Он впился зубами в свой кусок лепешки и стал жадно жевать. Початок и Недород хотели бы во всем разобраться до еды, но голод взял верх. Они тоже не выдержали и набросились на свои куски жареной шапки-лепешки. Лепешка оказалась на редкость вкусной, и трое друзей расправились с ней в мгновение ока. Потом взглянули на свои руки. Пустые.
— Я не наелся, — сказал Недород.
— Я тоже, — прошептал Початок.
— А мне пуще прежнего есть захотелось, — сказал Тысячемух.
— Давайте попробуем заснуть. Тогда забудем про голод, — предложил Недород.
— Я, когда голоден, не могу заснуть, так бурчит в пустом животе, — сказал Початок.
— А у меня — в желудке, — сказал Тысячемух, не любивший вульгарных слов.
— Но уж если заснем, то избавимся от голода, — не сдавался Недород. — Давайте попробуем, может, получится.
Друзья легли на траву, свернулись клубком и закрыли глаза. Но Недород и в полудреме двигал челюстями, не в силах остановиться. Тысячемуху никак не удавалось совсем закрыть заплывший глаз. Он положил на него руку, вытянулся поудобнее, но сон, как назло, не приходил.
Початок открыл один глаз и зло посмотрел на Недорода:
— Перестань жевать.
— Отстань! Жевать никому не запрещается, — огрызнулся Недород.
— Мы же договорились спать! Не можешь не жевать, жуй, только не лязгай зубами, — попросил Початок.
— Замолчите! — прикрикнул на них Тысячемух. — Не мешайте мне спать. Ведь я от малейшего шума просыпаюсь.
— Кто говорит, да еще командует, тот не спит, — заметил Недород.
— Я спал, это вы меня разбудили.
— Ну хорошо, я буду молчать, но ты должен заснуть первым, — сказал Початок.
— Я уже заснул, — сказал Тысячемух.
— Не верю.
— Клянусь, я сплю и уже сны вижу.
— Можно подумать, что ты один видишь сны, — пробурчал Початок. — Я тоже сплю, и еще покрепче тебя.
— Значит, мы все трое спим, — сказал Недород. — Давайте помолчим, а то мы друг друга разбудим.
ТЕЛКА, ВЕРНЕЕ, КОРОВА
Тысячемух, Початок и Недород проспали на траве до самого утра. Они проспали бы и до полудня, если бы рядом не зазвенел колокольчик. Все трое мгновенно проснулись и открыли глаза. Вначале они удивились, что еще не умерли от голода, а потом удивились еще больше. В нескольких шагах от них стояла жирная, красивая корова и смотрела на них добрыми глазищами. Друзья переглянулись, всем им пришла одна и та же мысль. Тысячемух посмотрел на корову и снова невозмутимо растянулся на траве.
— Зря не надейтесь, просто нам приснился сон, — зевая, сказал он.
— А что тебе приснилось? — спросил Недород.
— Белая, жирная корова.
— И мне, — сказал Недород.
— Но мне тоже приснилась корова, — сказал Початок.
— Разве может трем человекам сразу присниться один и тот же сон? — засомневался Недород.
— В жизни всякие чудеса случаются, — ответил Тысячемух.
— Странно, но корова показалась мне живой, и она жевала траву. Может, это все-таки не сон? — возразил Початок.
— Нет, эта корова слишком жирная, чтобы быть живой, — сказал Тысячемух. — Во сне нередко все кажется более красивым и жирным, чем на деле.
— Пойду ее потрогаю, — сказал Початок и поднялся.
— А потом?
— Если она живая, то замычит. Значит, нам это не приснилось.
— Во сне тоже многое кажется настоящим, живым. Потом просыпаешься и видишь, что тебе все пригрезилось.
— По-моему, вы оба не о том спорите, — вмешался в разговор Недород. — Главное, хотим мы есть или же нет.
— Конечно, хотим! — в один голос воскликнули Початок и Тысячемух.
— Тогда глупо голодать еще и во сне. Давайте во сне ее съедим, и дело с концом.
Тысячемух не мог не признать, что Недород прав. Все трое вскочили и стали подкрадываться к корове. Потрогали дрожащими руками ее брюхо и голову.
— Красивая корова, жирная, — сказал Недород.
— Если это сон, то лучше сна не бывает, — сказал Тысячемух.
— Только в этот раз делить буду я, — сказал Початок.
— Мы из нее сделаем двести, а то и больше колбас. Одинаковых. Сколько будет двести колбас, деленных на три? — спросил Недород.
— Колбасу делают из свинины. А из коровьего мяса делают бифштексы, — поправил его Тысячемух.
— Из нее выйдет двести этих… бифштексов? — сглотнув слюну, спросил Початок.
— Даже больше, — ответил Тысячемух.
— И двести хватит. Сколько будет, если разделить двести бифштексов на три? — сказал Початок.
— Я считать могу, только когда бифштексы уже нарезаны. А так, в уме, не умею, — ответил Тысячемух.
Они и не заметили, что за деревом прячется крестьянин, хозяин коровы. Он таращил глаза на трех худущих, обсыпанных мучной пылью людей, которые делили его телку. Кто они такие, откуда? Может, призраки?
Крестьянин надвинул на голову шапку и быстрее ветра понесся в родное селение.
РОГА ДЬЯВОЛА
На главной улице селения мигом собрались крестьяне: владелец коровы и мельник с мельничихой, священник с тремя старушками, кузнец с двумя подручными. Все, за исключением священника и трех старушек, вооружились палками и вилами, а кузнец — кривой саблей, которую ему принесли в починку.
Священник держал в правой руке крест из кованого железа, которым размахивал, словно молотом. Три старушки бормотали не то заклинания, не то молитвы. Остальные говорили хором, и время от времени кто-нибудь испуганно крестился.
— Я их видел своими глазами, — сказал владелец коровы. — Это три призрака. Или же души грешников.
— Рога у них были?
— Да, вот такие длинные.
— Значит, это три дьявола, исчадия ада, — решил кузнец.
— Но дьяволы черные, а те трое — белые.
— Раз у них есть рога, они дьяволы. Ведь и волы бывают черные и белые, смотря по породе.
— Кузнец прав, — подтвердил владелец коровы. — Были бы они душами грешников, не украли бы мою корову. Души-то ничего не едят. А вот дьяволы — известные воры, они уводят всяких разных животных и птиц в ад и там жарят на адском огне.
— А хвосты у них были?
— Да, с завитком на конце.
— Они упали с неба, словно три молнии, — добавил мельник. — Я увидел дымное облако, а потом языки пламени. И в тот же миг все трое улетели.
— Они что-нибудь сказали?
— Кричали что-то. Кажется, на латыни, — ответил мельник.
— Разве ты знаешь латынь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14