Подрезов поднялся на третий этаж и сразу увидел дежурную. Она сидела за небольшим письменным столом и, надев очки, читала какую-то потрепанную книгу. Подрезов поздоровался и сказал:
— Я — из милиции. Меня к вам администратор прислала. В тридцать четвертом номере жил Гиллер. Он сегодня выписался из гостиницы.
— В тридцать четвертом? Да, один из жильцов сегодня перед обедом действительно выписался. — Она заглянула в журнал, лежавший под книгой, и сказала: — Его фамилия Гиллер Я.С.
— Вы помните его?
— Да, конечно.
— Расскажите, как он выглядит.
Женщина сняла очки, не спеша, подробно описала внешность бывшего жильца. Приметы совпадали. Подрезов спросил:
— У него вещи были с собой?
— Кто его знает. Но чемодан большой, видать тяжелый, он унес.
— Какого цвета чемодан?
— Он в сером чехле был, так что я не видела, какого он цвета.
— Что еще в руках у него было?
— Больше ничего. Он с трудом чемодан вниз по лестнице понес.
— Сколько дней он здесь жил?
Дежурная опять заглянула в свой журнал:
— Четыре дня.
— Приходил кто-нибудь к нему в номер?
— На моем дежурстве нет.
Подрезов поблагодарил дежурную и чуть не бегом бросился вниз. Он спешил на вокзал, а в голове возникали вопросы: «Почему архиепископ сказал, что Гиллер проживает в Москве? Что это, попытка увести нас в сторону? А может, Гиллер ему соврал? Но в то же время Ротмистров сказал, что Гиллер проживал в гостинице. Ладно, это выясню позже. Сейчас главное уточнить, уехал ли Гиллер из Минска».
На вокзале у окошка справочной толпилось много людей, и Подрезов сразу же начал искать милиционера. Но в зале его не было. Алексей Станиславович вышел на перрон и увидел сержанта и старшину. Подрезов подошел и легонько тронул за рукав старшину:
— Товарищ старшина, можно вас на минутку?
Подрезов показал свое удостоверение и попросил:
— Как можно быстрее выясните, когда ушел последний поезд на Киев и когда пойдет ближайший.
Старшина, лет тридцати мужчина, четко козырнул, сказал «есть» и бросился к вокзалу. Подрезов не торопясь пошел следом.
Старшина вернулся быстро и доложил:
— Последний поезд сегодня на Киев ушел в девять сорок семь. Следующий пойдет в семнадцать двадцать.
— Спасибо, — обрадованно сказал майор. — Сколько человек сегодня у вас дежурит на перроне и в здании вокзала?
— Три.
— Кто старший?
— А вы, товарищ майор, лучше обратитесь к дежурному. Вход в отделение с торца здания. Если вам надо кого-либо задержать, то он может выделить еще людей.
Подрезов пошел вдоль здания ко входу в отделение. До отхода поезда оставалось чуть больше часа, и времени еще достаточно, чтобы организовать проверку пассажиров.
В маленькой душной комнатушке было трое: старший лейтенант с повязкой дежурного на рукаве и двое в штатском, которые играли в шашки. Подрезов представился дежурному и рассказал о цели своего прихода. Тому, очевидно, было не впервой оказывать помощь и действовать немедленно. Он деловито взглянул на часы:
— Шестнадцать пятнадцать. Поезд будет подан на посадку через полчаса. Сейчас создадим группу, вы проинструктируйте, и приступим к поиску. — Он повернулся к играющим в шашки: — Жучков, позови наших милиционеров с перрона.
Жучков — высокий молодой парень — с сожалением посмотрел на доску, где его позиция имела преимущество, и молча вышел.
Через несколько минут на скамейке, с которой убрали шашки, сидело пятеро: три милиционера и двое в штатском. Подрезов уже понял, что молодые парни в штатском — оперативные работники. Не теряя времени, майор указал приметы нужного ему человека, а дежурный определил, где должен находиться каждый сотрудник. Когда люди ушли, дежурный сказал:
— А вам, товарищ майор, я посоветовал бы стать на переходном мосту. Середина поезда как раз будет под ним, и вы сможете с высоты хорошо просматривать весь эшелон. И после задержания моим хлопцам не придется долго вас искать.
— Вы правы. Спасибо. Я пошел на мост.
Он поднялся по деревянным ступеням на переходной мост. Поезд подадут к первой платформе, где постепенно скапливались пассажиры.
Сверху действительно было хорошо видно. Алексей Станиславович сразу же увидел милиционеров. Им было приказано находиться на перроне. Одному оперативнику — в вокзале, второму — у ворот, через которые часть пассажиров проходила на перрон.
Подрезов в который раз мысленно повторял приметы Гиллера: высокий, волосы темно-русые, одет в светлые брюки, светлую рубашку, белые туфли. Должен иметь при себе большой чемодан в сером чехле.
Вот и поезд. Паровоз, подавая частые гудки и сильно дымя, медленно тянул за собой состав. Подрезов сделал несколько шагов в сторону, чтобы не оказаться в клубах дыма. Как только состав остановился, люди бросились к вагонам, у которых сразу же образовалась толчея.
«Не зря же Гиллер выписался из гостиницы сегодня. Наверняка намерен уехать. Вот только куда? Если в Киев, то скорее всего этим поездом. Как бы только не прозевать его в этой толчее!» — беспокойно подумал Подрезов и тут же увидел, что внизу от моста, на котором он стоял, к вагонам шел человек, по приметам похожий на Гиллера. В правой руке он держал большой чемодан в сером чехле. «Он!» К этому человеку подошел старшина милиции. Подрезов бросился вниз. Когда оказался на платформе, взглянул на часы: до отхода поезда оставалось семнадцать минут. За это время ему надо успеть проверить человека. Подрезов взглянул на задержанного и понял, что это Гиллер, но на всякий случай спросил:
— Ваша фамилия?
— Гиллер... Гиллер Яков Самойлович. А в чем дело? Почему вы меня задерживаете?
— Сейчас узнаете, — ответил Подрезов. — Пройдемте в отделение, нам надо с вами поговорить.
— Но я же спешу на поезд.
— Поэтому давайте побыстрее пойдем, чтобы не терять времени.
К ним подошел один из оперативников. Он взял чемодан, и все вместе направились к отделению. Подрезов беспокойно посмотрел на часы. Оставалось пятнадцать минут.
В отделении милиции майор спросил у Гиллера:
— Что у вас в чемодане?
— Разные вещи...
— Откройте.
— Да, но я же опоздаю на поезд.
— Не тяните время, Яков Самойлович.
Гиллер неохотно открыл чемодан. Он был набит женскими перламутровыми резиновыми сапожками. Они только входили в моду, и в магазине их купить было трудно, зато на рынках спекулянты за них брали втридорога.
— Зачем вам столько сапог? — спросил Подрезов.
— Мне надо для... знакомых, у меня родственников много... меня попросили.
Видя растерянность Гиллера, Подрезов задал ему главный вопрос прямо в лоб:
— Яков Самойлович, зачем вам понадобились деньги?
— Какие деньги?
— Которые вы взяли у архиепископа.
Интуитивно Подрезов чувствовал, что он на правильном пути, и уверенно наступал на Гиллера:
— Ну, не тяните время, я жду. Где они?
— Вы, наверное, имеете в виду деньги, которые мне одолжил поддьяк Борис.
— Когда он вам одолжил?
— Позавчера, вернее, в ночь на вчерашний день.
Подрезову хотелось спросить, какую сумму ему одолжил поддьяк, но, боясь спугнуть Гиллера, он задал другой вопрос:
— Сколько у вас осталось денег от той суммы?
— Все тридцать тысяч. Я на них ничего не покупал.
— Где взял деньги поддьяк?
— Он сказал, что деньги принадлежат патриархии. Я их обещал через две недели вернуть.
— При каких обстоятельствах он вам дал деньги?
— Мы выпили немного, и когда я поближе познакомился с поддьяком, то рассказал ему, что можно заработать, но для этого нужны деньги. Он завел меня в спальню и достал из ящика стола тридцать тысяч...
— Вы забыли уточнить, где это происходило.
— Это было в квартире давнишнего моего знакомого Ротмистрова. Он сейчас шишка — архиепископ.
Подрезов взял у Гиллера билет и протянул его дежурному:
— Попросите в кассе, если можно, пусть выплатят за него деньги. — И повернулся к Гиллеру: — Ну, где эти тридцать тысяч?
— В сапогах, — кивнул тот головой на чемодан. — Я их туда спрятал от греха подальше.
— Какого греха?
— Ну, чтобы не украли. Знаете, на поездах разные люди ездят.
— Это, конечно, вам виднее, — сказал Подрезов, а сам потянулся к телефону и попросил дежурного по управлению прислать за ним машину, а заодно позвонил и Славину, предлагая ему приехать туда. После этого майор поблагодарил своих коллег за помощь и предложил Гиллеру:
— Закрывайте чемодан, берите его и поедем в управление милиции. Там будем разбираться.
Гиллер тяжело вздохнул и чуть слышно пробормотал:
— Знаете, как надоел мне этот ОБХСС?
— Это почему же? — усмехнулся Подрезов, мысленно укоряя себя, что в спешке он так и не представился Гиллеру.
Подрезов не стал больше задавать вопросов, так как справедливо полагал, что один из них может оказаться лишним и испортить все дело...
К концу дня все прояснилось. Оказалось, что Гиллер — опытный спекулянт, ранее трижды судимый. Прибыв в Минск, он разыскал Ротмистрова, с которым был знаком еще до войны. Через Ротмистрова познакомился с поддьяком Латюком. Тот через своих знакомых помог ему в магазинах купить пятьдесят пар перламутровых сапог, которые Гиллер хотел по спекулятивным ценам продать на Украине. Когда Латюк и Гиллер снова встретились у Ротмистрова, хорошенько выпили, Гиллер смог уговорить поддьяка одолжить ему тридцать тысяч рублей, за которые пообещал отдать сорок пять. Поддьяк, зная, что в столе у архиепископа лежат сто тридцать тысяч, договорился с Гиллером, что он вернет деньги не позже чем через две недели, и дал ему тридцать тысяч. Уж слишком заманчивой была мысль получить за услугу пятнадцать тысяч рублей. Конечно, об этом Латюк сразу Ротмистрову не сказал, но когда оставшиеся деньги пропали из стола, он, считая вором Гиллера, упал на колени перед архиепископом и признался в своем грехе.
Ротмистров же не хотел, чтобы об этом позорном случае узнали, и приказал поддьяку молчать.
Ротмистрову и Латюку, приглашенным в милицию, ничего не оставалось делать, как рассказать на этот раз всю правду. Каково же было удивление архиепископа, когда он узнал, чем в действительности занимается Гиллер и где он в самом деле проживает.
Он достал из бумажника клочок бумаги, на котором был написан московский адрес Гиллера, и протянул его Славину:
— Вот, посмотрите адрес, он написал его сам.
Славин спросил у Гиллера:
— Как это понимать?
Тот ухмыльнулся:
— Как есть. Не мог же я назвать свой настоящий адрес.
Славин снова обратился к Ротмистрову:
— Откуда вам было известно, что Гиллер проживал в гостинице?
— Когда он доставал из кармана расческу, то случайно обронил какую-то бумажку. Я поднял ее и увидел, что это квитанция гостиницы. Значения особого не придал этому и отдал квитанцию ему...
Славин и Подрезов решили материалы на Гиллера передать в ОБХСС и продолжать розыск Черта.
Купрейчик был в отпуске, и они доложили обо всем его заместителю. Тот согласился с их предложением и спросил у Славина:
— Где может быть сейчас Черт?
— В Гагре.
— Где-где?
— На Черном море, в Гагре.
Заместитель начальника уголовного розыска города, пожилой полковник, улыбнулся:
— И вы, конечно, хотите туда поехать?
— Так точно. — И чтобы у полковника не было сомнений, Славин пояснил: — Я нашел девушку, которую Черт приглашал поехать с ним. Но ее не отпустили с работы, так как отпуск по графику в октябре.
— Как же вы его там найдете?
— Гагра не очень большой город, фотография его у меня есть, приметы знаю. Думаю, что вместе с местными товарищами мы найдем его быстро.
— Ну что ж, действуйте, но только вы один. Подрезову придется заняться раскрытием убийства, которое совершено сегодня утром...
50
КУПРЕЙЧИК
— А ну, соня, вставай! Хватит спать! — Веселый голос жены Алексей услышал над ухом неожиданно и вздрогнул, но глаза не открыл. «Пусть думает, что сплю». Надежда наклонилась к его лицу. И тут Алексей неожиданно подхватил ее и забросил на кровать.
— Ага, попалась! — обнял ее Алексей. — Будешь знать, как во время отпуска приставать к мужу.
— Ой, Лешка, пусти! А то детей на помощь позову, — смеялась Надя, пытаясь вырваться. Но это ей не удалось, и она громко позвала: — Ребята, на помощь!
В соседней комнате послышался шум, и через минуту в спальню ворвался трехлетний бутуз в длинной ночной рубашке. Он издал боевой клич и бросился к кровати. Отец подхватил его, и малыш оказался между родителями. В комнату заглянул Вася. Недавно ему исполнилось восемь лет, и он старался вести себя степенно, но, увидев веселую возню, не сдержался и бросился на кровать. Вскоре в квартире слышался веселый детский визг и хохот взрослых. Надя пыталась вместе с детьми одолеть мужа, но сделать это было трудно. Алексей легко расправился с ними, и вскоре жена и дети признали себя «побежденными».
— Ну, хватит, ребята, — сказала Надя, — пошли отсюда, пусть отец встает. Сегодня нам предстоит далекое путешествие.
Ребята уже давно ждали этого дня. Сегодня родители должны отвезти их на далекую Гродненщину к дедушке и бабушке. Вася уже бывал у них, а Леша ехал впервые. Надежда Леонтьевна и Алексей Васильевич во время отпуска решили съездить в санаторий. Ребята на это время оставались в деревне.
День в беспокойной суете прошел быстро, а вечером вся семья уже ехала в поезде. Дети прилипли носами к стеклу, рассматривая открывающийся перед ними новый незнакомый пейзаж. Приумолкли и родители. Они сидели за небольшим столиком напротив друг друга и смотрели в окно. В памяти Алексея Васильевича всколыхнулись тревожные дни июня сорок первого, когда в день их свадьбы пришло великое горе — война. Многое произошло за это время. Они с женой прошли всю войну и остались живы. Зато его пожилые родители так и не дождались светлого дня победы. Отец и еще семь стариков, схваченные фашистами как заложники, были расстреляны, а в конце сорок третьего от воспаления легких умерла и мать. Утешением Алексею Васильевичу было то, что остались живы родители Надежды Леонтьевны, к которым они и везут детей.
Алексей Васильевич встретился со взглядом жены и понял, что они думают об одном и том же. Надежда Леонтьевна улыбнулась и, желая отвлечь его от грустных мыслей, сказала:
— Леша, ты в отпуске и должен отдыхать.
— А я и отдыхаю.
— Посмотри, какая красота кругом! Сколько зелени! А пройдет несколько дней, и мы с тобой будем барахтаться в море. — Надежда неожиданно всплеснула руками и подозвала детей: — Ребята, а хотите я расскажу, как ваш любимый папочка меня однажды обворовал. Представляете, украл мою одежду!
Вася и Леша, улыбаясь, недоверчиво смотрели то на отца, то на мать. Алексей Васильевич сделал серьезное лицо и сказал:
— Действительно был такой случай. Я украл у мамы халатик и босоножки. Но тут же признался, и она простила. Так что имейте в виду, нашу маму, даже понарошке, обманывать нельзя. Она, во-первых, сразу же узнает, что говорят неправду, а во-вторых, может сразу же взять в плен, как тогда взяла меня.
По лицам ребят было видно, что они ничего не поняли из разговора родителей, и повернулись к окну.
Надежда Леонтьевна пересела к мужу и, наклонившись к нему, прошептала:
— Твое счастье, что с нами дети, не то я тебе показала бы такой плен, что ты тут же попросил бы прощения. — Она положила голову ему на плечо и сказала: — Если бы ты знал, как мне хорошо!..
Рано утром поезд прибыл в Гродно, а к обеду Купрейчики приехали в деревню. Сыновья сразу же убежали с деревенскими мальчишками гулять, а взрослые остались за праздничным столом.
Было решено, что Надежда Леонтьевна и Алексей Васильевич уедут из деревни на следующий день после завтрака. Но когда рано утром они пришли на реку и искупались, поняли, что оторваться от этих мест тяжело. Надя попросила:
— Давай побудем, Леша, хотя бы несколько часиков. Время же позволяет.
Алексею Васильевичу и самому не хотелось уходить. Они долго барахтались в чистой приятной воде и, наконец обессилев, улеглись рядышком на сочной густой траве. Солнце уже стояло высоко и припекало все сильнее и сильнее. Было тихо, над полями царили тепло и покой. На душе было спокойно и хорошо. Надежда, Леонтьевна положила голову на руку мужа и, словно продолжая разговор, начатый вчера в поезде, спросила:
— А ты действительно помнишь, как ты украл у меня халат и босоножки?
— Ты тогда решила идти в купальнике в деревню, а я сопровождал тебя по кустам?
— Да.
— Нет, не помню.
— Лешка, ты нахал! — отодвинулась от мужа Надежда Леонтьевна. — Как хорошо здесь. Почему бы нам отпуск не провести здесь?
— Если захочешь, то на следующий год приедем сюда.
Надежда Леонтьевна помолчала немного, а затем, раздумывая над чем-то, тихо сказала:
— Вряд ли...
— Как это вряд ли? Если решим, то приедем. Возьмем удочки, научу тебя рыбу ловить.
— Мне кажется, что нам, по крайней мере мне, нельзя будет.
Алексей Васильевич почувствовал, что жена что-то недоговаривает. Он повернулся к ней и посмотрел в глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48