– Доброе утро, мисс Коупли – учтиво поздоровался он.
– Здравствуйте, Сомертон, – кивнула она.
– Надеюсь, вы извините нас, мисс Коупли, – проговорил он. Сегодня Сомертон был не похож на себя. Куда подевались его легкомысленный тон, насмешливая, слегка циничная улыбка? Сегодня лицо его было серьезным, даже хмурым, губы крепко сжаты.
– Она может остаться, – произнес Бэннинг. Сомертон покачал головой:
– Что ж… Мы обо всем договорились. Андерсон настаивает на пистолетах – впрочем, как и следовало ожидать.
– Конечно, – буркнул Бэннинг. Лицо у него окаменело, на щеках заиграли желваки.
– Я сделал все, что мог, чтобы уговорить его согласиться на шпаги. Но Андерсон заявил, что умение Биллингсуорта обращаться со шпагой, видите ли, оставляет желать лучшего.
– Я так и думал, – угрюмо пожал плечами Бэннинг.
– Смотрите себе под ноги и будьте осторожны, трава до сих пор мокрая от росы, можно легко поскользнуться, – предупредил Сомертон, потыкав в землю мыском сапога.
– Хорошо, – буркнул Бэннинг. Взгляд его был прикован к коробке с пистолетами в руках Сомертона.
– Просто думайте о мисс Коупли, – посоветовал Сомертон. – Думайте о своем будущем, о детях, которые у вас будут, о ночах, когда вы будете заниматься с ней…
– Довольно, – перебил его Бэннинг. Он и так уже понял, что имел в виду Сомертон.
Скрип колес заставил Бэннинга вскинуть голову – подъехал экипаж Биллингсуорта. Первым появился его секундант, Андерсон. Выпрыгнув из экипажа, он придержал дверцу, и следом за ним тяжело спустился Биллингсуорт. Покачнувшись, он сделал два неловких, спотыкающихся шага, как будто ноги плохо слушались его, и уцепился за руку Андерсона.
С губ Сомертона сорвался смешок.
– Чертов идиот! Небось пил всю ночь напролет – иначе у него вряд ли хватило бы духу взять в руки пистолет!
Он направился к Андерсону, чтобы обсудить последние детали, но основной задачей обоих секундантов было убедиться, что Биллингсуорт достаточно трезв, чтобы разглядеть своего противника.
Перчатки на руках Бэннинга были влажными от пота, в висках бешено стучала кровь. «Ты сможешь это сделать, – стиснув зубы, твердил он себе. – Просто думай об Эвис». Краем глаза он заметил, как секунданты кивнули друг другу, видимо, о чем-то договорившись. После этого Биллингсуорт, взяв в руку один из дуэльных пистолетов, осмотрел его, положил в коробку и вытащил другой. Сомертон, забрав коробку с оставшимся в ней пистолетом, вернулся к Бэннингу.
– Сейчас я его заряжу, и можно будет, наконец, покончить с этим, Биллингсуорт клянется, что он в порядке. Но на вашем месте, Селби, я бы поостерегся. Иной раз пьяница хуже труса, знаете ли. Потому что может выстрелить, не дожидаясь команды.
Бэннинг молча кивнул, не сводя глаз с пистолета в коробке, которую держал перед ним Сомертон. Это совсем другое дело, повторял он себе. На этот раз не будет ребенка, чтобы броситься на грудь Биллингсуорту. Надо просто протянуть руку и взять его.
Сомертон сам вынул из коробки пистолет. Бэннинг, не глядя, протянул руку, и секундант вложил пистолет ему в ладонь.
– Снимите перчатки, – шепотом напомнил ему Сомертон. Бэннинг послушался и через мгновение ощутил холодную, гладкую, отделанную слоновой костью рукоять пистолета. Рука его конвульсивно дернулась. Зажмурившись, он несколько раз вдохнул полной грудью, чтобы немного успокоиться. Бесполезно – руки его слегка подрагивали, и он знал, что ничего не сможет с этим поделать. Однако выбора у него не было. Чем скорее это закончится, тем лучше.
– Джентльмены, займите свои места.
Бэннинг и Биллингсуорт встали спиной друг к другу.
– Кстати, тебе известно, что она приходила ко мне сегодня утром? – едва шевеля губами, прошептал Биллингсуорт. – Наверное, хотела, чтобы я ее трахнул, но я отказался. Куда торопиться? У меня будет полно времени позабавиться с ней, после того как я избавлюсь от тебя.
Пальцы Бэннинга стиснули рукоятку пистолета с такой силой, что он их не почувствовал.
– Она была со мной.
– Неужели ты действительно думаешь, что у тебя хватит духу выстрелить из этой штуки? – словно не слыша, глумливо хмыкнул Биллингсуорт. – Я ведь еще не забыл, как в прошлый раз ты, помнится, даже не смог взять пистолет в руки!
– Двадцать шагов! – крикнул Андерсон, прежде чем Бэннинг успел ответить.
Будь он проклят! Бэннинг понимал, что Биллингсуорт надеется вывести его из себя. Ну уж нет, молча поклялся он.
– Повернитесь и стреляйте!
Бэннинг повернулся – и прямо перед собой увидел ухмыляющееся лицо Биллингсуорта. Сжав пистолет, он медленно поднял его, прицелившись в правое плечо своего противника. «Ну же, сделай это! – велел он себе. – Просто спусти курок, и все!» И в то же самое мгновение что-то прожужжало возле его уха. Бэннинг даже не сразу сообразил, что это пуля – забыв обо всем, он смотрел, как Биллингсуорт, схватившись за плечо, мешком свалился на землю.
Андерсон, бросившись к нему, что-то зашептал Биллингсуорту на ухо. Потом встал и, повернувшись к Бэннингу лицом, громко объявил:
– Честь удовлетворена!
– Нет! – прохрипел Биллингсуорт.
– Да! – жестко отрезал Андерсон. – Дуэль окончена.
Сомертон с размаху хлопнул Бэннинга по спине.
– Поздравляю, Селби! Я знал, что у вас хватит мужества нажать на спусковой крючок. Жаль только, что вы не пристрелили этого мерзавца!
– Забавно, – хмыкнул Бэннинг. – Когда-то я был уверен, что вы с ним приятели.
– Если не хочешь, чтобы твои враги застали тебя врасплох, держись к ним поближе, – хрипло хохотнул Сомертон. – Кстати, я тут побеседовал с Андерсоном и Вилкерсоном, и после легкого нажима с моей стороны оба вдруг надумали изменить свои показания. Оказывается, Биллингсуорта тем вечером с ними не было. Мерзавец просто шантажировал их, чтобы они подтвердили его слова в присутствии мирового судьи.
– С каких пор вы стали борцом за справедливость? Мне всегда казалось, что вам ни до чего нет дела.
Сомертон снова ухмыльнулся:
– И правда, Селби! С чего это мне вздумалось дурачить вас? Конечно, мне ни до чего нет дела.
– Тогда – благодарю. Сомертон молча кивнул в ответ.
Все, о чем Бэннинг сейчас мечтал, – это оказаться дома, почувствовать блаженное тепло обнимающих его рук. Эвис! Пронзительное ржание лошади заставило его вскинуть голову – и он успел увидеть, как знакомый экипаж стремительно удаляется в сторону города. Бэннинг проводил его глазами и улыбнулся.
* * *
– Бэннинг! – крикнула из гостиной Дженетт. – С тобой все в порядке?
Бэннинг вошел в комнату, где на диване рядышком чинно сидели его мать, сестра и будущая жена.
– Да, все хорошо. Этот тип был так пьян, что не смог бы наставить на меня пистолет, даже если бы от этого зависела его жизнь.
– Бэннинг, – ахнула Эвис, – ты его убил?!
– А тебя это очень огорчает, даже если и убил? – проворчал Бэннинг, стащив с себя пальто и сунув его в руки подоспевшему лакею.
Эвис нахмурилась, потом смущенно разгладила на коленях складки платья.
– Что все-таки произошло? – нетерпеливо вздохнула Дженетт.
– Да, Бэннинг, прошу тебя, перестань говорить загадками, – вмешалась леди Селби. – Лучше сядь и расскажи нам обо всем.
– Хорошо. Но сначала мне хотелось бы поговорить с Эвис, – возразил он.
– Ага, ну конечно, – с ласковой улыбкой кивнула его мать. – Пойдем, Дженетт.
Она взяла дочь за руку и потянула ее к двери.
– Но я всего лишь хотела узнать, что произошло, – упиралась Дженетт.
– Очень скоро узнаешь, потерпи. Дай брату время побыть со своей невестой.
Леди Селби подтолкнула Дженетт к двери и вышла вслед за ней, оставив Бэннинга и Эвис наедине. Оба молчали. Но едва услышав, как захлопнулась дверь, Эвис стремглав бросилась в объятия Бэннингу.
– О Господи, если бы ты знал, как я беспокоилась о тебе! – Ее руки обвились вокруг шеи Бэннинга, а в следующую минуту она уже целовала его.
– Помнится, я просил тебя не приезжать. Или я ошибаюсь?
Щеки Эвис заполыхали огнем.
– Да-а… – промямлила она.
Он ласково поцеловал ее в макушку.
– И как быть мужчине, которому выпало несчастье обзавестись столь непослушной невестой? – с мягкой насмешкой в голосе осведомился он.
– Непослушной? – с невинным выражением лица переспросила Эвис.
– Я своими глазами видел твой экипаж.
Эвис посмотрела в его сияющие синие глаза и вздохнула:
– Я должна была быть там, Бэннинг. Мне нужно было знать, что с тобой все в порядке.
– Понимаю, с улыбкой сказал он. – Я сделал это, Эвис, благодаря тебе.
– Но при чем тут я? Я ведь только выслушала тебя, и все.
– Кстати, Андерсон и Вилкерсон согласились изменить свои показания относительно того, что произошло той ночью.
– Как тебе это удалось? – ахнула она.
– Я тут ни при чем. Сомертону каким-то образом удалось их убедить.
– О-оо… Значит, Эмори арестуют?
– Да.
– И значит, он никогда больше нас не побеспокоит? – прошептала Эвис.
– Никогда, – подтвердил Бэннинг. Прижав к себе свою будущую жену, он наслаждался исходившим от нее теплом. – И с этого самого дня мы с тобой вместе будем справляться со всеми своими проблемами.
– Когда я с тобой, мне теперь уже ничего не страшно, – с сияющими глазами прошептала Эвис. И поцеловала своего будущего мужа.
Эпилог
Эвис в очередной раз покосилась на часы, стоявшие на столе в гостиной. После четырех месяцев замужества казалось странным, что она с таким нетерпением дожидается возвращения Бэннинга. Но сегодняшний день был особенным.
Да куда же он подевался? Пообещал, что вернется домой к четырем, а сейчас уже четверть пятого, а его все нет! Эвис терпела целых три недели, чтобы убедиться наверняка. И вот теперь отпали наконец последние сомнения.
– Чертова погода!.. – донесся из прихожей недовольный голос Бэннинга.
– Бэннинг? – Вскочив, Эвис ждала, когда он поднимется в гостиную. И вот он появился на пороге – улыбающийся, с ямочками на щеках, которые она так любила.
В три прыжка Бэннинг пересек комнату и схватил жену в объятия. Он делал так каждый раз – только сегодняшний день был для нее особенным. Губы Бэннинга ласкали ее с такой пронзительной нежностью, что Эвис испугалась, что не выдержит и разрыдается.
Нужно поскорее сообщить ему чудесную новость, промелькнуло у нее в голове, иначе он сам обо всем догадается, увидев ее слезы. Высвободившись из его рук, Эвис подняла на мужа глаза и улыбнулась.
– Ну как – собралась наконец с духом? А то я все гадаю, когда же ты решишься мне рассказать? – с хитрой ухмылкой спросил Бэннинг.
– Так ты догадался? – ахнула она.
Схватив жену в охапку, Бэннинг снова принялся целовать ее.
– Конечно, догадался, – кивнул он между двумя поцелуями; – Эвис, мы ведь теперь муж и жена. И если ты рассчитывала скрыть подобную тайну от своего мужа, то зря старалась.
– Ты не жалеешь? Может быть, нам следовало немного подождать…
– Конечно, нет! Больше того, я был бы счастлив, если бы ты была сейчас уже на четвертом… нет, даже на пятом месяце, – подмигнув, хмыкнул Бэннинг. – Хотя, думаю, моей матушке вряд ли пришлось бы по вкусу известие о том, что она станет бабушкой на несколько месяцев раньше, чем предполагала!
– Да уж, вряд ли ее это обрадовало бы, – хихикнула Эвис. – После того скандала на террасе у Кесгрейвов никто бы не поверил, что малыш появился на свет преждевременно!
– Ты сама-то рада? – с тревогой в голосе спросил Бэннинг.
– Еще бы! Ты даже представить себе не можешь, как я счастлива.
Улыбка на лице Бэннинга стала еще шире. Держа в руках серебряный поднос, на котором лежала какая-то записка, в гостиную вошел Баттенфорд.
– Это для вас, миледи, – почтительно объявил он. – Только что принесли.
Даже спустя столько месяцев замужней жизни Эвис до сих пор смущалась, когда дворецкий называл ее «миледи».
– Спасибо, Баттенфорд, – улыбнулась она.
Взяв записку, она бросила ее на столик возле дивана.
– Это от издателя, – вздохнула она. – Прочитаю ее потом, хорошо? Не хочу портить такой замечательный день.
– Почему ты решила, что там отказ? – удивился Бэннинг.
– Конечно, отказ. А что там еще может быть?
Бэннинг, взяв в руки письмо, распечатал его, не обращая внимания на протесты Эвис.
– Ладно, теперь уж ничего не поделаешь, – вздохнула она, подходя к окну. – Считай, что я готова услышать плохую новость.
– Ну, он говорит, что в общем и целом книга написана очень неплохо…
– Но ему не понравились герои, – подсказала Эвис.
– Да нет, герои ему как раз понравились, – покачал головой Бэннинг, пробежав глазами письмо.
– Но его не устраивает сюжет, – подсказала Эвис.
– Нет! – хохотнул Бэннинг. – Сюжет его полностью устраивает.
– Тогда роман показался ему слишком вызывающим, слишком чувственным – иначе говоря, нескромным.
– Нет, нет, ничего подобного, – улыбнулся Бэннинг. Чувствуя, что ее охватывает раздражение, Эвис повернулась к нему.
– Тогда в чем дело, черт возьми? По какой причине он решил мне отказать на этот раз?
– С чего ты взяла, что это отказ? – фыркнул Бэннинг. – Совсем наоборот – он пишет, что рукопись ему понравилась и он ждет не дождется, когда сможет издать ее.
– Он… что?! – Перед глазами у нее все завертелось. Покачнувшись, Эвис вцепилась в спинку стула, чтобы не упасть.
– Он намерен издать твою книгу! – Бэннинг, сорвавшись с дивана, подхватил Эвис на руки и закружил ее по комнате. – Ты становишься настоящей писательницей!
Странно… Эвис вдруг поймала себя на том, что не чувствует ничего, кроме спокойного удовлетворения. Казалось бы, известие о том, что ее роман будет опубликован, должно было привести ее в восторг – но нет. Возможно, она устала ждать. Но главное, только сейчас она поняла, что надежда стать писательницей была всего лишь частью – и даже не самой важной – того, что она стремилась получить от жизни.
А тот, без кого она не мыслила себе жизни, стоял, улыбаясь во весь рот, и весь сиял от счастья – потому что ее мечта наконец сбылась.
– Эвис? – осторожно спросил Бэннинг. – Что ты сейчас чувствуешь? По-моему, это как раз то, чего ты хотела.
– Просто слишком много радости в один день, наверное, – с широкой улыбкой пробормотала Эвис. И даже вздохнула от полноты чувств. – И не только потому, что мою рукопись напечатают… Ведь теперь у меня есть ты, а скоро на свет появится наш малыш и…
Голос у нее дрогнул и сорвался. О таком невероятном, немыслимом счастье она даже не смела и думать.
– Похоже, у меня теперь есть все, о чем я только мечтала, – прошептала Эвис, смахнув навернувшиеся на глаза слезы. – И все – благодаря тебе!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33