– На Гавайях? На Гавайях сейчас, наверное, около четырех утра.– Нет, душа моя, я в самолете где-то над Мексиканским заливом, – доложил Джулз. – Лечу к тебе на высоте десяти тысяч метров. И трачу сорок баксов в минуту, для того чтобы поболтать с тобой по смешному маленькому телефончику, приделанному к спинке кресла.Алисса, наконец-то, проснулась:– Ты же не должен был возвращаться до… До пятницы?– Вот именно, но вчера мне позвонила Ларонда и объявила, что я срочно понадобился боссу. Макс, романтичный дурачок, хотел, чтобы я вылетел сразу после мамочкиной свадьбы. Он же не знал, что у нас в семье все не как у людей. Мы просто не можем без психодрам. Мамаша сбежала за два дня до свадьбы, Фил кинулся за ней и, в конце концов, они окольцевали друг друга в Токио. Почему в Токио? А хрен его знает. Присутствовал ли я на церемонии, после того как преодолел специально ради этого хренову кучу миль? Ничего подобного. Меня даже близко не было. Молодожены решили не возвращаться на Гавайи, а мне ничего не оставалось, кроме как сесть в первый же самолет и полететь домой. Что я сейчас и делаю. Встретишь меня в аэропорту, любовь моя?– Джулз, я ведь не в Вашингтоне.– Я в курсе, Шерлок. Я и сам лечу в Сарасоту. Если я правильно понял, наш маленький дружок Сэм Старретт отыскал себе на задницу неприятностей в солнечной Флориде?Алисса села в постели:– Ты летишь в Сарасоту?– И я, и Джордж, и Деб, и Яши, и Франни, и новый парень, не помню, как звать. Даже Ларонда летит к вам со скоростью звука.Алисса включила свет.– Я ничего не понимаю… Почему все… Что происходит?– М-да, завеса тайны становится все более непроницаемой. Я думал, это ты мне хоть что-то объяснишь.– Я сейчас не Сарасоте. Я в Гейнсвилле. Мы с Сэмом приехали сюда ночью.– Чтобы поговорить с торговцем подержанными автомобилями?– Вот именно. Значит, ты в курсе?– Мертвая бывшая жена три недели печется на кухне, – начал быстро перечислять Джулз. – Нет, стоп, стоп, не жена, а свояченица. Мэри-Лу Старретт и Клайд Ригли в розыске. Ригли обнаружен. Мэри-Лу, судя по всему, косит под свою сестру, загнала ее машину какому-то хрену в Гейнсвилле три недели назад и тогда же отоварила кредитку в универмаге «Оранж Парк» в Джексонвилле. Вот все, что я знаю, и если тебе нечего добавить, давай перейдем к личным вопросам, куколка. Если я правильно понял, вы с Сэмми отправились на ночь глядя в Гейнсвилл и провели эту ночь… Интересно, где? Ты же знаешь, что я люблю Роджера Старретта, как брата, но… Ты что, совсем съехала с резьбы, Алисса?– В мотеле, в разных комнатах, – поспешно ответила она.– Слава богу! Потому что, если ты собираешься разбить сердце Макса Багата, я хочу, по крайней мере, быть где-нибудь поблизости, чтобы не упустить возможности его утешить.– Знаешь, что меня сейчас радует? Что этот разговор обходится тебе в сорок долларов за минуту.Джулз отлично знал, что у Алиссы с Максом нет – и никогда не было – романа. Сначала он, как и все, верил слухам, но потом начал замечать всякие мелочи. Например, что Макс никогда не прикасается к ней. И не только на службе, но и когда однажды они втроем ходили вечером в китайский ресторан. Или когда Джулз как-то зашел к Алиссе домой и обнаружил там Макса, смотрящего бейсбол по телевизору.И тогда он задал ей прямой вопрос, и Алисса не смогла ему солгать. Она вообще не умела лгать Джулзу.И все-таки, зная все это, Джулз надеялся, что когда-нибудь у Алиссы с Максом все получится.– Нет, серьезно, любимая, согласись, что очень неосторожно с твоей стороны проводить столько часов наедине с Сэмом Старреттом, которого я, кстати, намерен убить за то, что он мне ни слова не сказал о своем разводе. Прикинь, я всего две недели назад говорил с ним по телефону, и он мне ничего не сообщил. Ну, ладно, теперь все равно все тайное стало явным. Сэм опять свободен. Сигнал тревоги! Всем в укрытие! Не смей садиться с ним в одну машину! Неужели ни твой папа, ни я так ничему тебя и не научили? То есть, я, конечно, не спорю: хороший секс – это хороший секс, и я не собираюсь гнобить тебя за стремление удовлетворить свои естественные потребности. Но ведь на свете существуют тысячи, нет, миллионы вполне свободных, достойных мужчин, и среди них – Макс Багат, которые будут просто счастливы оказать тебе маленькую услугу и при этом не разобьют твое сердце.– Я не намерена спать с Сэмом Старреттом, – твердо сказала Алисса. Кажется, пару лет назад она уже обещала Джулзу нечто подобное, а потом не сдержала своего обещания. Поэтому и слышит сейчас его скептическое молчание. – На этот раз я говорю серьезно, Джулз. В прошлый раз я говорила не серьезно, а сейчас… Этого не будет. Слишком много плохого произошло с тех пор.– Ну-ну, – пробормотал Джулз тоном психоаналитика.– Не стану отрицать – он ко мне подкатывался. Довольно откровенно, надо сказать. Но я не повторяю одних и тех же ошибок дважды. Ошибкой было уже то, что я когда-то связалась с белым, самодовольным и примитивным «морским котиком», а уж теперь, когда в придачу к нему имеются бывшая жена и дочь… Мне этого не надо, Джулз. Мне не надо, чтобы Мэри-Лу звонила в любое время дня и ночи, потому что у нее спустило колесо или потерялся ключ. И я не собираюсь бросаться на поиски всякий раз, когда ей взбредет в голову исчезнуть. И мне не надо, чтобы Хейли торчала в моем доме каждые выходные, потому что я точно знаю, как это будет происходить: Сэма отправят на задание, он позвонит мне и скажет что-нибудь типа: «Послушай, Лис, ты не против присмотреть за девочкой пару дней, пока Мэри-Лу не освободится?» Нет, нет и нет. Такая жизнь не для меня.– Ну, хорошо, если так, – согласился Джулз. – Надеюсь. Но если ты не пудришь мне мозги, не могу понять, какого черта ты делаешь с ним в Гейнсвилле.– Он с ума сходит из-за Хейли. Ох, Джулз, я просто не представляю, что с ним будет, если окажется, что девочка мертва. Он все время спрашивает меня, верю ли я, что она жива, а я не знаю, что отвечать. Как он это переживет?– Так же, как ты пережила смерть сестры. С помощью друзей.– Но ведь это его ребенок… – Послушай, мы ведь еще ничего не знаем. Может быть, Мэри-Лу взяла девочку и укатила в отпуск. И ничего не знает об убийстве сестры.– Знает. Мы ведь сорвались сюда ночью специально, чтобы поговорить с Дарлен, матерью Мэри-Лу. Она живет недалеко отсюда, в Уалдо, и в свободное от работы в пляжном киоске время подрабатывает городской шлюхой. Я серьезно. Кстати, знаешь, какой здесь тариф на ручную дрочку? Бутылка скотча.– Ох! – испугался Джулз. – Даже не хочу спрашивать, откуда тебе это известно.– Мы спросили у нее, не знает ли она, где сейчас Мэри-Лу и Хейли, а она сказала, что недели три назад ей звонила Джанин и сообщила, что Мэри-Лу мертва.– О как!– Да, – подтвердила Алисса. – Правда, Дарлен призналась, что была «немного выпивши» – по-моему, это ее постоянное состояние – поэтому не может утверждать, что ей звонила не Мэри-Лу, притворяющаяся Джанин. У сестер, вроде бы, голоса очень похожи, особенно по телефону. Эту Дарлен никак нельзя назвать заботливой мамашей, с дочерьми она говорила редко, поэтому вполне могла спутать. В общем, та, что звонила, сказала, что она – Джанин, и уезжает на Аляску, а Мэри-Лу мертва. О Хейли она ни разу не упомянула.– На Аляску, – повторил Джулз.– Да, чтобы начать жизнь заново.– Хрень какая-то.– Подожди, это еще не все. Оказывается, мы не единственные, кто пытается найти Мэри-Лу. Дарлен говорит, что неделю назад к ней заходила с расспросами пара мужиков. Она рассказала им то же самое, что и нам.– Вот блин! Ты уверена? Получается, Мэри-Лу знает, что ее кто-то разыскивает, возможно, для того, чтобы сделать с ней то же, что и с сестричкой, и использовала свою мать, чтобы сбить их со следа?– Да, мы подумали то же самое. – Телефон Алиссы несколько раз коротко пискнул. – Извини, меня еще кто-то вызывает. Я должна ответить.– Наверное, это душка Макс хочет проверить, как у тебя дела.Отключив Джулза, Алисса приняла новый вызов:– Локке слушает.– Куда ты запропастилась? – это был голос Ларонды, помощницы Макса.Всем было известно, что своими несомненными успехами Отдел по борьбе с терроризмом обязан блестящим способностям своего руководителя, Макса Багата. Но находилось немало и таких, которые считали, что все дело в Ларонде – незамужней матери двоих сыновей, которую много лет назад Макс отыскал в каком-то машинописном бюро и с тех пор таскал за собой по всем ступеням служебной лестницы.– Я в Гейнсвилле, – объяснила Алисса. – Макс знает, что я…– Где именно?– В мотеле «Шесть звезд» на трассе 75…– Почему ты вчера не позвонила и не сообщила, где тебя искать? – перебила Ларонда. – У нас с пяти тридцати выключены все мобильники, и мы не знали, как связаться с тобой. Макс злится. Я злюсь. Все злятся…– Я пыталась сообщить, – начала оправдываться Алисса, – но было пять утра, и я все время попадала на факс и решила, что лучше немного поспать, чем до рассвета бороться с телефоном.– Где лейтенант Старретт?– В соседнем номере. Наверное, еще спит.– Буди его, – скомандовала Ларонда, – и не отходи от него ни на шаг. И немедленно вези его в Сарасоту.– Объясни, что случилось, – взмолилась Алисса. – Я только что говорила с Джулзом, и он сказал, что весь отдел летит сюда.– Разве мне кто-нибудь что-нибудь рассказывает? – пожаловалась Ларонда. – Сегодня я только передаю сообщения. Я работаю с ним восемнадцать лет, а он меня по-прежнему использует как говорящий почтовый ящик. Давай я тебе слово в слово прочитаю, что велел передать Макс: «Скажи ей, чтобы немедленно доставила этого сукина сына – это он про лейтенанта Старретта – в Сарасоту. Скажи, чтобы не спускала с него глаз. Скажи, что я позвоню ей, как только закончится эта – бип-бип – встреча». Должна добавить, что это он говорит о «бип-бип встрече» с президентом Соединенных Штатов. Теперь ты знаешь приказ босса, Локке, поэтому быстренько хватай сукина сына и волоки его в Сарасоту. Пока.
Мэри-Лу едва успела отмыть Аманду и Хейли после завтрака и поставить им диск с «Русалочкой», когда услышала звуки рыданий.Она поспешила в спальню Уитни – бело-розовое шелковое гнездышко, созданное каким-то знаменитым дизайнером.Дверь была приоткрыта и, коротко постучавшись, Мэри-Лу распахнула ее настежь.– Убирайся! – всхлипнула Уитни. – Оставь меня в покое!Наверное, Мэри-Лу так и сделала, если бы не увидела в зеркале отражение ее лица.Кто-то расквасил Уитни рот.Кто-то? Не «кто-то», а, разумеется, этот придурок Питер Янг.Зайдя в ванную, Мэри-Лу намочила в холодной воде полотенце, вернулась в спальню и села рядом с Уитни на позолоченную кровать.– Ну, перестань, милая, – она погладила девушку по голове, как делала, когда утешала Хейли или Аманду. – Давай я тебя умою.После чего Уитни обхватила ее за шею, уткнулась в плечо и зарыдала с удвоенной силой, точно так же, как это делала ее двухлетняя дочь.Мэри-Лу не мешала ей плакать, машинально баюкала и приговаривала, что все будет хорошо, все обязательно будет хорошо. Она и сама знала, каково это – чувствовать себя одинокой и никому не нужной. И ей тоже иногда так не хватало любви, что она была рада принять за любовь самый незначительный знак внимания со стороны случайного мужчины. И если любовь делает человека только слепым, то одиночество и отчаяние делают его и слепым, и глухим, и безголовым. Настолько безголовым, что иногда ты готова переспать с незнакомцем в благодарность за один только заинтересованный взгляд с его стороны.Когда, в конце концов, у Уитни иссякли слезы, Мэри-Лу спросила:– Хочешь рассказать мне, что случилось?– А тебе-то что за дело? Ты просто подлизываешься ко мне, чтобы я не рассказала папе, что на самом деле ты не Конни Грант.Мэри-Лу пожала плечами:– Думай, что хочешь. К тому же, я и так знаю, что случилось. Питер решил с тобой порвать, ты попыталась выцарапать ему глаза, и он тебя ударил. – Она осторожно прижала мокрое полотенце к распухшей губе девушки.Уитни отмахнулась от полотенца, и ее глаза опять наполнились слезами, но теперь это были злые слезы.– Я застукала его с Сарой Астрид. Эта сука ему отсасывала.Было бы чему удивляться.Уитни вытерла нос тыльной стороной ладони и поморщилась от боли, задев разбитую губу.– Они были в его машине, а, когда заметили, что я подошла и смотрю, даже не остановились, а только стали смеяться.– Ох, бедная детка!– А потом я ему позвонила и сказала, что хочу встретиться, ну, типа, мне наплевать, что там у него с Сарой.Уитни нельзя было назвать хорошенькой, но иногда у нее в глазах появлялся особый блеск, и тогда она казалась настоящей красавицей. Сейчас ее глаза просто полыхали.– Понимаешь, у него родители куда-то уехали, и поэтому мы договорились, что я приду к нему, в смысле, прошлой ночью. Ну вот, я купила двадцать пять пакетов со льдом, через окно на кухне пробралась к нему в дом до того, как он пришел, высыпала весь лед в ванну и долила еще холодной воды. А потом зажгла в ванной свечи и выключила свет, как в кино, понимаешь? Когда он пришел и все это увидел, то разделся за секунду и даже не заметил льда. И тогда я толкнула его в ванну, а сама вытащила папин пистолет…– Уитни!Девушка еще раз вытерла нос.– Он был не заряжен, – снисходительно объяснила она. – Я же не идиотка. Но эта гнида Питер, понятное дело, этого не знал. Я наставила на него пистолет и продержала в ванной целых пять минут, пока у него не посинели губы. А потом я заставила его подняться и сделала несколько фоток его крошечного, сморщенного, дрожащего члена. А потом разместила их в Интернете.Не удержавшись, Мэри-Лу расхохоталась:– О господи! Уитни!Уитни тоже засмеялась, но тут же помрачнела:– А сегодня утром он сказал мне, что собирался сделать мне предложение, но после того, что я сделала, не станет. А потом ударил меня.Уитни опять заплакала, а Мэри-Лу обняла ее за плечи.– Ну и зачем тебе нужен придурок, которому не противно совать свое достоинство в грязный рот этой Сары? Ты думаешь, он действительно хотел жениться на тебе, а не на деньгах твоего отца? Знаешь, есть очень верный признак: если парень по-настоящему тебя любит, он не станет путаться с другой. И уж конечно, не изобьет тебя до крови. Ни за что.Немного отодвинувшись от нее, Уитни промокнула губу полотенцем, полюбовалась на следы крови, а потом состроила гримасу:– А ты-то что понимаешь в настоящей любви, Конни-Венди или как тебя там? Твой любящий муж вообще хочет тебя убить.Сэм, конечно, не был любящим мужем, но и смерти ей он никогда не желал. Мэри-Лу чувствовала укол совести каждый раз, когда Уитни упоминала ее супруга-убийцу. А за прошедшие сутки девушка сделала это не менее сотни раз.– Вообще-то, – призналась Мэри-Лу, – как раз перед тем, как наш брак развалился, я встретила человека, который любил меня по-настоящему. Нежно и верно.– Так ты изменяла мужу? – вытаращила глаза Уитни. – Тогда понятно, почему он хочет тебя убить.– Я не изменяла ему, – возразила Мэри-Лу, а потом уточнила: – Ибрагим не захотел. Я бы согласилась, если бы он захотел. Потому что мне было очень плохо.Уитни кивнула, на этот раз воздержавшись от язвительных комментариев.– Я сначала даже не понимала, что люблю его, – продолжала Мэри-Лу. – Он был простым садовником, и – представляешь? – даже не белым.– Да ты что?!– А мой муж был офицером… – Она уже собралась сказать «авиации», но передумала. Какая разница? Чем больше врешь, тем проще запутаться. – …офицером ВМС. Это же гораздо… ну, не знаю… круче. Ну, то есть гораздо важнее. Кому захочется говорить: «мой муж садовник»? Но, знаешь, на самом деле это не имеет никакого значения. Главное, чтобы ты могла сказать: «Мой муж любит меня, и я его тоже люблю». Вот что важно.К сожалению, эту истину она сама поняла слишком поздно.– И где он сейчас? – спросила Уитни. – Если он тебя так любит? Как его зовут? Абрахам?– Ибрагим Рахман. Он из Саудовской Аравии.– Он что, араб? – ахнула Уитни. – А ты не боялась, что он террорист?– Нет.Но Уитни невозможно было обмануть. Тот, кто сам часто лжет, всегда распознает чужую ложь. Она молчала, слегка приподняв бровь.– Ну, да, боялась, – призналась Мэри-Лу. – Когда случилось… Когда там случились неприятности, я решила, что он замешан во всем этом, схватила Криса и убежала из города. Я думала, что он террорист и что его убили.И еще она думала, что ее сердце навсегда разбито.– Постой, – перебила ее Уитни. – Что ты думала?– Я думала, что он нарушил закон, – смягчила формулировку Мэри-Лу, и ей стало смешно, потому что на самом деле она тогда думала, что Ибрагим участвовал в покушении на жизнь президента США. И еще она думала, что он использовал багажник ее машины, для того чтобы провезти оружие на территорию базы ВМС. Она сама видела это оружие и даже прикасалась к нему. Сначала-то она решила, что оно принадлежит Сэму, и здорово разозлилась, что тот оставил его в машине, не подумав, что у жены могут быть неприятности.Только позже она узнала, что Ибрагим не имел никакого отношения к террористам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27