— Конечно, завтра. — И пошел на кухню прежде, чем осознал, в чем дело; после этого я сказал:
— Кажется, я только что видел, как Джефф дважды выходил из дома.
Паула озорно ухмыльнулась:
— Это случилось до или после того, как он зашел в ванную?
— Что?
— Пока вы разговаривали на улице — почти сразу же, как вы начали беседу, потому что я помню, как вы смотрели на маленький лоскуток солнца, — он внезапно вернулся и влетел в ванную. Ты не заметил его отсутствия.
Потом, увидев, что его нет, ты выскочил на дорогу. Как раз когда ты возвращался, он вышел из ванной и вы оба столкнулись в двери. Затем он пошел своей дорогой, а ты сюда, чтобы сказать, что он дважды выходил из дома.
Я рассмеялся почти с облегчением и ответил:
— Уф, значит, я еще не совсем спятил. Но.., черт!
Я выскочил, чтобы посмотреть, в какую сторону уехал Джефф, но, естественно, густой туман уже скрыл все из виду, и температура упала. Он опять скрылся, и опять я понятия не имел, в каком направлении находится город.
— — Успокойся, милый. — Паула, улыбаясь, утешала меня, сидя на крылечке. — Помни, что любая дорога рано или поздно приведет в город. В случае необходимости ты можешь нечаянно выбрать самый длинный путь, но все равно очутишься в городе.
— Мне просто интересно, что не позволяет нам получить даже такую незначительную информацию. И откуда Джефф знает, как с ней обращаться.
— Не так уж срочно надо разузнать про дорогу в город, — сказала Паула. — И если это действительно важно, ты все равно найдешь способ все выведать. Однако это ни на что не похоже. Такого еще не было. Каждый день почти полностью совпадает с предыдущим, и до сих пор не возникало необходимости искать путь в город.
— Но такая необходимость может возникнуть в будущем.
В несколько медленных, глубоких глотков она допила вино.
— Наверно. Ладно, в следующий раз я тоже буду смотреть. — Она раскрыла пакет, чтобы прочитать сегодняшние инструкции Контека. — Что ж, посмотрим. Сегодня необычный день — получим ли мы обычные инструкции?
Она взглянула на указания и сказала:
— Да. За исключением того, что на этот раз здесь существительное. Сделайте отчет обо всех синонимах, во всех возможных языках, для слова «ОПРЕДЕЛЕННОСТЬ».
Мы поднялись наверх, чтобы начать работу.
Когда я склонился над русско-английским словарем, в голову пришла неожиданная мысль:
— Может быть, возможно все выяснить, не глядя.
— Что?
— Я говорю, есть способ все разузнать, не глядя. Выяснить, в какую сторону он идет по дороге, направо или налево.
— Кто?
— Да Джефф!
— Мы опять вернулись к этому дурацкому вопросу?
— Мне кажется, он не дурацкий.
— Разве мы не работаем?
— Ах, ну конечно.
Я вернулся к своему занятию и открыл словарь на слове «определенность». Списал кириллицу, потому что не мог произнести это в уме, и решил оставить на потом, как вдруг зазвонил телефон.
Паула пошла, чтобы снять трубку, и я услышал:
— Нет, мы только что начали. На французском это просто родственное слово. Верно. На сегодня нам дали «определенность». Определенность. Что-то с линией? Определенность! — закричала она.
Я вскочил, охваченный настоящим ужасом.
— Паула, отойди! У нас нет телефона!
Она посмотрела на меня с каким-то страхом и отшвырнула аппарат, как будто это была живая гремучая змея.
— Что ты хочешь узнать про определенность? — раздался голос с неба, пробиваясь даже через крышу. Если бы не это, голос мог принадлежать Господу, у которого плохое настроение; он напомнил мне Джеффа-почтальона. За окном завывал ветер; началась сильнейшая буря, какой не было в этих краях уже тридцать лет.
— Нам нужно знать, как туда добраться, — прокричал я, даже не понимая, откуда мне это известно, и слыша собственный голос. — Мы в ловушке чего-то неопределенного и должны убежать в определенность.
— Санта-Фе, — послышался голос. — Вы пойдете в Санта-Фе и там получите ответ. И спасибо за то, что проникли в Соединенные Штаты. Я Ифвин. Вы знаете мое реальное воплощение. Это самый лучший интерфейс, который я смог создать, но вы должны были произнести нужное слово, чтобы установить связь через барьер. Теперь я здесь, с вами. Пойдем.
Я спрятался за мостом, припав к земле, в Эль-Пасо, и казалось, не прошло и секунды. Паула была рядом и стреляла из своего ружья, а Ифвин вжался в землю неподалеку от нас. Впереди, на мосту, неподвижно лежала Хелен, не добежав всего три метра до нашего укрытия.
Мы могли даже увидеть раны на ее спине; их было несколько. Дальше я разглядел Полковника: больная нога помешала ему отбежать от ости" больше чем на три шага, когда его настигла пуля. Напротив нас, через дорогу, за соседней опорой моста, сидели, пригнувшись, Эсме, Иисус и Терри.
Стрельба в нашу сторону вроде закончилась.
— У меня только что была крайне любопытная галлюцинация, которая, кажется, длилась дни, а то и годы, — начал я.
— Дом на побережье? — спросила Паула.
— Именно. — Я подтвердил ее предположение. — Галлюцинация?
— Отнюдь. — Ифвин вмешался в разговор. — Это Ифвин Первый устанавливал с вами связь — он просто создал образ из того, что смог найти в двух разумах, физически близких к моему. Думаю, искусственный интеллект столкнулся с необходимостью разрешить проблему телепатии, чтобы получить доступ к вам обоим, используя мой мозг в качестве местного переключателя. Он действовал через радио, вживленное в мой череп. Однако это только догадка — я не принимаю участия в его размышлениях, пока он сам не передаст их мне, и я ему вовсе не нужен, поскольку я — всего лишь его дурная копия. Что бы он через вас ни передавал, я знал, что он это делает, но не имел понятия, что именно он передает.
Он замер на мгновение, будто прислушиваясь.
Мы с Паулой опять лежали в постели, в коттедже, и слушали рев океана; обняв друг друга, мы начали целоваться. Голос с неба произнес:
— Те, кто напал на вас, временно остановлены. Хелен Пердида и Роджер Сайке мертвы, поэтому вы не должны понапрасну тратить силы на их спасение. Максимум через пятнадцать минут атака возобновится, но вас не смогут преследовать после переправы через Рио-Гранде.
Из этих пятнадцати минут большую часть времени вы потратите на то, чтобы преодолеть водораздел — там вы окажетесь вне пределов их досягаемости. Когда преодолеете мост, возможно, вам встретятся иные затруднения или появятся другие преследователи. Идите. Желаю удачи.
Опять мост. Паула усмехнулась, глядя на меня; в ее глазах блеснула дикая злоба.
— Черт, а интерфейс-то не так уж и плох, — бросила она. — Что ж, — крикнула она всем, — мы потеряли Хелен и Роджера, и у нас нет времени спасти их и похоронить. У нас всего пятнадцать минут, чтобы преодолеть водораздел, прежде чем вернутся те, кто в нас стрелял.
Когда мы заберемся на холм, я расскажу, откуда я все это узнала, а пока Лайл и Ифвин могут подтвердить мои слова. — Тут мы оба горячо закивали, соглашаясь с ней. — Вперед, вы, ослы ленивые! — Что-то в ее голосе заставило меня — и, как ни странно, Ифвина тоже — беспрекословно повиноваться. Я вскочил, поставил пистолет на предохранитель и сунул его за пояс, еще не успев до. конца осознать, что делаю.
Паула бегом взобралась на крутой склон, стараясь выбрать самый прямой путь, и я изо всех сил старался поспеть за ней; на пятки нам наступал Ифвин. Оглянувшись назад, я увидел троих людей: они быстро сокращали расстояние между нами, а спустя несколько мгновений я уже бежал рядом с Терри.
— О Господи, мне так жаль Хелен, — выпалила она. — И Роджера, конечно.
До меня только сейчас дошло, что та Хелен, с которой я общался на протяжении последних дней, мертва, так же как и бог знает сколько других ее версий. Возможно, прочие миры, где еще сохранилась живая Хелен, были очень далеко с точки зрения вероятности: может, мне никогда не суждено больше встретить живую Хелен.
Я схватился за камень, чтобы удержаться, но он свалился почти что мне на ноги. Из-под камня вынырнула гремучая змея, шипя и свистя от злости, и я отступил, толкнув Терри. Она схватилась за мою руку и только поэтому не упала. Змея медленно поползла в нашу сторону.
— Ох, ради всего святого, — воскликнула Паула у нас над головой. — Торопитесь, но будьте внимательнее. Лайл, проверь предохранитель на пистолете и брось его мне.
Соблюдая меры предосторожности, я исполнил просьбу.
Паула поймала пистолет одной рукой. Змея замерла в нерешительности, не приближаясь, но и не уползая обратно.
Чешуйки на ее коже издавали жужжащее бренчание, и это был один из самых леденящих душу звуков, которые я когда-нибудь слышал.
Раздался хлопок выстрела, и голова змеи разлетелась в клочья; сама змея метнулась в мою сторону, будто от удара, но упала, теперь уже совершенно безвредная.
— Не подходите слишком близко, — посоветовала Паула. — Этим тварям не нужны мозги, а я не знаю, есть ли у нее еще ядовитые зубы. Аккуратно обойдите ее, и продолжим путь. Мы поднялись только наполовину.
Мы осторожно обогнули тело побежденной змеи; Эсме и Ифвин сделали приличный круг, чтобы не наступить на нее.
— Что ж, если за нами будет погоня, — весело сказала Паула, — они по крайней мере будут поражены, увидев на тропе змеиный труп.
Теперь подъем пошел быстрее. Очутившись на вершине водораздела, мы обнаружили дорогу, которая начиналась прямо под нами, и спустились по ней рысцой в Эль-Пасо. Я прерывисто дышал и весь взмок от пота, но все-таки спустился вниз.
— Ладно, — сказал Ифвин, — думаю, куда-то мы в конце концов пришли.
— Побереги дыхание, — посоветовала Паула. — Нам нужно спуститься до первых домов, где нас сложнее заметить в том случае, если за нами следят или если киберфаг ошибся и враг все еще может нас преследовать.
Подъем на гору занял одиннадцать минут, включая время, потраченное на змею. Неплохой темп.
Мы рысью пронеслись сквозь две «американские горки»; лично у меня ноги уже потеряли былую силу и начинали болеть, но я понял, что легче продолжать идти — хоть боль в ногах не самое приятное ощущение, но я, уверен, что пуля в голове намного хуже.
Солнце стояло высоко; было жарко и неуютно. Наш багаж остался в разбитом автобусе, и, судя по всему, никто не догадался прихватить бутыль с водой. Преодолев еще две «горки», мы спустились пониже, и Паула жестом, приказала сделать привал.
— Нет смысла забираться туда, где мы не сможем бороться или убегать, — отчеканила она. — Как вы? Не останавливайтесь, пока мы разговариваем.
Наш выбор пал на один из мостов, находившийся на некотором расстоянии вниз по течению от центров Сьюдад-Хуарес и Эль-Пасо, и теперь мы очутились на дороге, которая, судя по всему, шла к северо-западу, к Эль-Пасо.
— Интересно, удастся ли нам найти здесь машину, — сказал Ифвин. — Если найдем, то сможем подальше отъехать от границы и у нас будет время отдышаться.
— Идея хорошая, осталось только ее осуществить, — ответила Паула.
Мы обогнули очередную горку и увидели несколько машин, припаркованных у дороги; попытались найти хоть одну с батареей Телкес вместо двигателя внутреннего сгорания, но таких оказалось немного, да и в тех не было ключей.
— Не думаю, что среди нас есть профессиональный угонщик, — предположила Эсме, когда выяснилось, что четвертая машина с батареей Телкес тоже без ключей. — А поскольку моторы этих машин, увы, управляются компьютерами, мы никак не можем сесть в одну из них и поехать. Эта драндулетина с места не сдвинется, пока компьютер не запустит процесс.
— Ты когда-нибудь угоняла машины? — с надеждой спросил Ифвин. — Говоришь так, будто знаешь, что делаешь.
— Нет, но арестовывала многих, кто этим занимался, — ответила она, — и внимательно слушала, что они говорят.
Мы по-прежнему направляемся в Санта-Фе? — обратилась она к Пауле.
— Точно, — хором произнесли я, Ифвин и Паула.
Довольно естественно было попросить объяснений, большую часть которых мы и получили, двигаясь неспешным шагом вниз по шоссе по направлению к развалинам Эль-Пасо, которые уже виднелись вдали.
— Что бы здесь ни случилось, оно не было ни внезапным, ни насильственным, — вдруг высказался Иисус. — Не имеет ничего общего с тем, что произошло в северной части Мехико.
— С чего вы взяли? — удивилась Терри.
— Потому что каждая машина припаркована и заперта. Ни в одной нет дырок от пуль или иных отметин.
Никто не разобрал их на запчасти. Мы не встретили ни одной покореженной машины, что могло бы иметь место, убей кто или оглуши водителя или электронный мозг.
По этой же причине я до сих пор не заметил ни одной человеческой кости, что сильно отличается от склепа, в который превратился участок по ту сторону моста, — там повсюду валялись кости, черепа и ссохшиеся тела, если вы заметили.
— Должен сказать, что бы здесь ни случилось, люди успели припаркавать машины и разойтись по домам. Когда выйдем из зоны повышенного риска, если останется время, мне бы хотелось заглянуть в дома. Не удивлюсь, если окажется, что все лежат мертвые в кроватях и под одеялами.
— Или там никого не будет, — добавила Терри. — Что, если все просто-напросто исчезли?
Иисус задрожал и перекрестился.
— Я полицейский, — жестко сказал он, — и предпочитаю простые объяснения отсутствия людей. Все мертвы и лежат в постели — очень простое объяснение, и, отталкиваясь от него, я могу начать выяснять все дальше. Но исчезновение в никуда — это намного труднее. Не уверен, что справлюсь с подобной задачей.
— Эй, генератор Телкес, и ключи на месте! — воскликнула Паула, подбегая к старому фургону «шевроле». — И сидений для всех хватит. Лучше не бывает.
Машина была заперта, но спустя минуту мы уже вышибли окно и забрались внутрь. Когда все загрузились, Паула сказала:
— Ага. Это так называемый «робот в помощь» — робот вмешивается, если водитель, по его мнению, совершает глупость. Я собираюсь отключить эту функцию.
На дверной панели написано, что машина изготовлена в Детройте в 2008 году. Значит, когда случилась катастрофа, она была уже довольно старой, а на сегодняшний .день ей пятьдесят четыре года. Эти шины — старая модель перма-шин, так что, надеюсь, они под нами не сядут. Если кто-нибудь умеет молиться, то сейчас самое время.
Мотор издал пронзительный вопль. Я наблюдал, как Паула сняла машину с ручного тормоза, и мы медленно покатились вниз по склону.
— Кстати, — добавила она, — если батареи дают радиоактивное излучение, то мы все будем светиться в темноте. Смотрите не сглазьте.
Мы уже стремительно летели вниз, а мотор, похоже, до сих пор не работал, — мне казалось, что мы катимся по инерции, а не при помощи двигателя.
— Что это за педаль, на которую ты давишь левой ногой? — спросил я у Паулы.
— Покажу через секунду, когда достигнем подножия холма, — ответила она.
Мы пролетели еще два подъема, быстрее и быстрее, но Паула так и не нажала на тормоз. От второго подъема и последовавшего за ним спуска у меня сердце ушло в пятки: я подумал, что эта штуковина может в любой момент перевернуться, а шины за долгие годы деформировались и стали размером хоть и больше кулака, но меньше колеса.
Наконец мы достигли подножия холма, и Паула бросила:
— Приехали.
Она выжала до упора акселератор, а левую ногу поставила на загадочную третью педаль. Послышался скрежет металла о металл, фургон рванулся вперед, как ракета, Паула бешено дернула какой-то рычаг, выжав, как обычно, левую педаль.
— — Получилось! — крикнула она, стараясь заглушить рев мотора, — Хватило сил, чтобы справиться со ржавчиной и повернуть его. Здесь моторы очень надежные, но у них всегда не хватает мощи для старта.
Спустя несколько секунд мы снизили скорость до нормальной и покатили вперед.
— Шины практически спустились и теперь грохочут в унисон. Вот почему машина движется, как детская лошадка.
— Угу, — согласилась Паула. — Левая педаль — сцепление. Этот рычаг — переключение передач. Когда впервые появились батареи Телкес, никто не задумывался о распределении передач; просто вставили новый мотор и использовали его как старый двигатель внутреннего сгорания. Могу научить, как им управлять, но не знаю, на сколько хватит этой развалины.
Оказалось, что мы проехали почти шестьдесят миль, и свежий воздух из разбитого нами же окна сделал наше путешествие приятным. Мы ехали по пустынному шоссе, ни быстро, ни медленно, не стараясь выжать из машины все, что можно, а ближе к вечеру из мотора послышались глухой треск, скрип и низкое бренчание. Быстро затормозив, мы остановились в долине между двумя поросшими шалфеем горными склонами.
— Черт побери! — воскликнула Паула. — Горючее кончилось. Но машина едет отлично. Пойдите кто-нибудь наверх, поищите батарею Телкес, чтобы можно было заменить старую.
— Логично, — сказал я, вставая. Странно было стоять на узком, осыпающемся шоссе, с заглохшим фургоном посреди дороги и не бояться, что вдруг откуда-нибудь вынырнет машина. Мы не встретили ни души на протяжении многих миль, начиная от Лас-Крусес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32