Горошек этого не заметил, не оценил. Он наморщил лоб, сложил руки на груди и нахмурился. Спустя некоторое время он недоверчиво покосился на радиоприемник.
- Нет, надо еще раз проверить, - буркнул он и спросил, повысив голос: - Передача была для нас? Тишина. В приемнике только заурчало.
- Я спрашиваю: передача была для нас? - повторил Горошек еще громче.
И снова раздался знакомый звучный голос: "Внимание! Внимание! Бе-зу-слов-но!" Горошек посмотрел на Ику и покачал головой.
- Убедилась?
- Да чем мы можем помочь? - закричала Ика в ярости.
"Внимание! Внимание! - повторил, удаляясь, голос. - Надо постараться!"
И снова послышались звуки далекой, замирающей музыки...
Горошек сунул руку в карман, достал носовой платок и подал его Ике.
- Чем злиться, лучше вытри нос.
Когда это было сделано, он спрятал платок, а из другого кармана вытащил карандаш, блокнот и начал записывать:
- "Трехлетний Яцек Килар. Красные: пальто и берет. Серые: костюмчик, ботинки, чулки. Голубые: глаза".
- Темные: волосы, - подсказала Ика.
- Адрес матери?
- Анна Килар. Варшава, Мейская, дом один, телефона не сообщили.
"Или ближайший пост милиции", - записывал Горошек. Ика всплеснула руками:
- А какой это интересно - ближайший? Тут наконец рассердился Горошек:
- Бедная малютка! Ближайший от того места, где мы найдем этого Яцека!
- А где мы его найдем?
Горошек от злости сломал карандаш.
- О господи! А может быть, ты бы сперва спросила: "Как мы его найдем?"
- А я об этом и спрашиваю с самого начала, - сухо сказала Ика. Горошек осекся.
- Надо это продумать, - сказал он не слишком уверенно и снова скрестил руки на груди.
Прошла минута, потом вторая, третья. Горошек вздохнул:
- Трудное дело. Оч-ч-ч-чень трудное.
- Вот и я говорю, - буркнула Ика.
- Главное, ничего у нас нет, - вздыхал Горошек. - Если бы хоть какой велосипед... или... несколько злотых... или... Тьфу ты! вдруг взорвался он. - Ну, как и где его искать, этого Яцека?
Ика не ответила. Горошек вновь склонился над блокнотом.
- Красные, - бормотал он, - пальто и берет. Серые...
- Горошек, погляди! - крикнула Ика,
Крикнула таким голосом, что Горошек подскочил. Ика стояла у окна, указывая рукой в темноту.
- Да что там еще... - начал Горошек и запнулся.
Запнулся, потому что увидел сам то, на что показывала Ика: в глубине уже совершенно темного двора, там, где стоял "он", то загорались то гасли два огня. Вначале они светились желтым спокойным светом, как подфарники идущей по городу машины, потом разгорались ярким белым светом, словно фары гоночной машины, несущейся по большой автостраде, и наконец... гасли. И снова: желтый свет, белый свет, темнота; желтый свет, белый свет и темнота.
- "Он" сигналит, - сдавленным голосом сказал Горошек. Ика взглянула на "него". Глаза у нее светились, как у кошки.
- Слушай, это ведь он сам сигналит.
- Ты думаешь?
- Уверена.
- И думаешь, значит... что при его помощи...
- Мы сможем найти этого мальчишку! - сказала Ика звонким, уверенным голосом. - Пошли.
- Куда пошли? - неуверенно переспросил Горошек Но в Ике пробудилось великое мужество. Так уж у них не раз бывало: если один начинал колебаться - у другого хватало решимости на двоих, если один поддавался усталости - второй становился неутомимым. Вот и на этот раз, когда Горошек на минуту заколебался и стал спрашивать себя, не нужно ли все это еще раз продумать, Ика повела себя как капитан военного корабля.
- Одевайся! Бери свитер, плащ, шарфик... Слышишь?
- Но...
- Нокать будешь потом. Сейчас нет времени. Торопись, пока родители не вернулись. Еще вот что: на всякий случай возьми оружие.
Горошек сразу почувствовал себя увереннее. Молча сунул в карман большой пугач, замотал шею шарфом, накинул плащ.
Еще раз оглядели комнату. Все в порядке. Лампы и приемник выключены, стулья на своих местах, книжки на полках.
- В путь, - сказал Горошек.
- В путь, - повторила Ика.
На пороге задержались на секунду. Горошек сильнее стиснул руку Ики: за окном снова блеснули сперва желтые, потом белые огни. Блеснули - и погасли. И, словно прощаясь с ребятами, вновь мигнул зеленый волшебный глазок радиоприемника.
На улице было уже совсем темно.
Кое-где из окон падал свет и пропадал в тумане, не достигая земли. А ветер! А дождь! Похоже было, что на дворе не середина сентября, а самый что ни на есть настоящий ледяной ноябрь! Дождь хлестал в лицо. Ветер яростно свистел и завывал в антеннах и водосточных трубах, забирался под одежду, обдавал брызгами, старался распахнуть пальто... Тьма, холод, дождь, ветер...
Но, если человек принял решение, разве может тьма, дождь или ветер заставить его свернуть с дороги? Как по-вашему?
Конечно нет!
Впереди шел Горошек. Он лучше видел в темноте. Ика даже насвистывала - насвистывала одну из тех мелодий, которые знаешь неизвестно откуда, а припоминаешь только в пути. Вдруг Горошек остановился.
- Слышишь? - спросил он.
Ика перестала свистеть, и тут она тоже услышала: впереди, прямо перед ними, словно мурлыкал огромный добродушный кот. Проще сказать - работал мотор автомобиля, готового тронуться в путь. Одновременно в темноте забрезжил слабый, неяркий свет. Ребята остановились. Остановились возле самой машины, в кабине которой в этот момент загорелись огоньки приборов.
- Добрый вечер, - тихо сказала Ика, а Горошек даже шаркнул ножкой.
Никто им не ответил, только дверца машины бесшумно отворилась.
- Надо снять плащ, - сказал Горошек, - а то сиденье намочим. Ты погляди... - вдруг ахнул он, - ты погляди, какая машина!
Освещенная светом приборов, кабина сияла безупречным блеском лака, никеля и кожи. Казалось, машина сошла прямо с заводского конвейера.
- Добрый вечер, - повторила Ика, снимая плащ. - Мы садимся товарищ... товарищ Капитан!
И первая влезла на мягкое сиденье. За ней вошел Горошек и тихо закрыл дверцу. Тотчас же на щитке приборов засветилась шкала радиоприемника, и строгий, но добрый голос проговорил:
- Добрый вечер! Правда, я капитан не совсем обычный, но можете меня называть Капитаном. Жду вас уже целый час.
Горошек хотел объяснить, в чем дело, но только откашлялся. Зато Ика отвечала совершенно свободно, словно разговаривая с добрым знакомым:
- Просим извинения, но обо всем этом деле мы узнали всего несколько минут назад.
Голос недоверчиво буркнул что-то, и Ика чуточку покраснела. Тем более, что Горошек покосился на нее довольно сердито.
- Вы извините, Капитан, фактически нас известили раньше, но ведь мы... мы должны были все продумать, - сказал он веско.
- Ха-ха-ха! - рассмеялся Капитан. - Понимаю!... Все это было... немного странно, а?
- Вот именно, - сказал Горошек.
- Вот именно, - шепнула Ика.
- Дорогие мои, - сказал Капитан, - удивляться будем потом, а сейчас поехали! Но только... - голос вдруг стал очень суровым, прошу ничего не трогать. Я поведу себя сам. У вас водительские права есть? Нет. Какой отсюда вывод, - ясно?
- Извините, пожалуйста, - шепнул Горошек, убирая руки с баранки руля.
- Пустяки, - сказал Капитан уже мягче. - Договорились?
- Да.
- Стало быть, поехали. На Главный Вокзал, правда?
- Точно.
И путешествие началось. Мотор зашумел сильнее, включилась, слегка заворчав, первая, потом вторая передача, и вот машина, включив подфарники, медленно выехала из ворот на влажный асфальт улицы. Заработал "дворник" на ветровом стекле, и Капитан, сразу набрав скорость сорок километров в час, покатил в сторону Главного Вокзала, унося Ику и Горошка.
Вел он замечательно. Мчался с максимальной скоростью, разрешенной правилами. Но как умно, как плавно и осторожно! Легко обходил другие машины, мигая световыми сигнальными огнями, плавной дугой мягко проходил повороты...
- Браво, Капитан! - закричала Ика. Видимо, Капитан все еще сердился на нее.
- Извините, - сказал сухо, - во время езды по городу я не разговариваю.
- Это вы меня извините, Капитан, - пробормотала, опешив, Ика.
Еще поворот, полминуты ожидания перед светофором на перекрестке - и вот перед ними засияли огромные окна Главного Вокзала.
Горошек подтолкнул Ику в бок и показал ей на большущие часы над входом.
- Гляди-ка. У нас еще часа четыре до возвращения родителей!
- Значит, не тратьте даром времени, - вмешался Капитан, тормозя прямо против главного подъезда. - Я вас жду.
Горошек и Ика молча набросили плащи и вышли из машины, направляясь в зал ожидания.
Вы сами знаете, каково приходится человеку на Главном Вокзале. Там может потеряться не только трехлетний ребенок, там и тридцатилетний, вполне взрослый человек может растеряться. И неудивительно! Вы представьте себе: ко входу подкатывает одна машина за другой, к дверям подбегают носильщики, отбирая от путешественников чемоданы: с трамвайных, автобусных и троллейбусных остановок без перерыва тянутся ленты навьюченных пассажиров, в зале ожидания - толкотня, толпа людей перед кассами, киосками, справочными бюро, у выхода на перрон; кто-то кого-то постоянно вызывает, окликает, люди прощаются, здороваются, целуются, то и дело звучит голос из репродуктора:
"Внимание, Внимание! Скорый поезд Варшава - Прага - Париж отправляется с первой платформы первого пути. Пассажиров просят занять места!"
"Начинается посадка на пассажирский поезд до Вроцлава, вторая платформа третьего пути!..."
"Дежурного Мицака просят зайти к начальнику вокзала!..."
"Скорый поезд Москва - Берлин прибывает на третий путь, платформа номер пять"...
Ика с Горошком вдруг оказались среди всей этой толчеи, суматохи и шума. Не приходится, стало быть; и удивляться, что в первую минуту они несколько оробели. До сих пор все, собственно говоря, делалось как бы само собой, почти без их участия. А что будет дальше?
Горошек посмотрел на Ику, Ика на Горошка. Они стояли в самом центре зала ожидания. Кругом валом валили пассажиры. Кто-то кричал: "Завяжи как следует шарф!", кто-то обещал: "Сейчас же вам напишу, еще сегодня"...
"Ну что же?" - взглядом спросила Ика.
"Где его искать?" - так же ответил Горошек.
А вслух оба разом сказали:
- Что будем делать?
И обрадовались, - ведь говорят, что это хорошая примета. Но примета приметой, а что делать - неизвестно.
- Здесь его нет, - сказал Горошек.
- Очевидно.
- Если бы он был тут, его бы взрослые сразу сами нашли.
- Ты прав.
- Но ведь тут, - продолжал рассуждать вслух Горошек, - тут могли остаться какие-нибудь следы!
- Его кто-нибудь мог видеть, - подхватила Ика.
- И запомнить, что с ним приключилось.
Увы, этой фразы Ика уже не расслышала, потому что в эту самую минуту на них налетел какой-то опоздавший пассажир с двумя огромными чемоданами. Ика отлетела в одну сторону, Горошек - в другую, а он ни на кого не глядя, понесся дальше.
- Дяденька! - крикнул в ярости Горошек. - Висла загорелась, что ли?
Он хотел повторить Ике эту остроту и вдруг заметил, что Ики уже нет.
Вокруг кипела толпа чужих взрослых людей, занятых своими делами, а Ики не было.
- Ика! - отчаянно крикнул Горошек, кидаясь в толпу.
Он тут же сам налетел на кого-то, кого-то толкнул локтем в бедро, запутался в чьем-то пальто. Кто-то выругался, кто-то охнут. Горошек несколько раз повторил "извините"... И все зря. Ики не было.
Горошек остановился, глубоко вздохнул и сосчитал сначала от одного до десяти, а потом наоборот - от десяти до одного: десять, девять, восемь, семь и так далее. Так учил его папа собираться с мыслями. И действительно, он собрался с мыслями. Но мысль была одна: нечего сказать, хорошо они начали поиски - сами потерялись!
"Ладно, - сказал себе Горошек, - главное - спокойствие. Только спокойствие может нас спасти. Надо обдумать, как ее найти. Вопервых, я могу пойти к дежурному по вокзалу и попросить, чтобы Ику вызвали по радио. А во-вторых? Что во-вторых? Ага! Есть!"
И вот в самом центре людного зала ожидания Варшавского Главного Вокзала вдруг раздалось громкое, заливистое, я сказал бы даже душераздирающее "ку-ка-ре-ку".
Петухи, понятно, были тут ни при чем.
Кукарекал наш друг Горошек. Зажмурив глаза, встав на цыпочки, он несколько раз подряд прокричал петухом.
Вокруг него сразу же собралась кучка людей.
- Что это с ним?
- Бедный ребенок!
- "Бедный"! Хулиган, а не бедный ребенок!
- Может, больной? - наперебой толковали собравшиеся. Горошек покраснел, но снова что было сил закричал:
- Ку-ка-ре-ку!
- Милиция! - крикнул кто-то.
И тут кто-то другой схватил Горошка за руку и строго спросил:
- Что это за выходки?
Это был не кто иной, как милиционер.
К счастью, в эту критическую минуту совсем рядом прозвучал спокойный голосок Ики:
- Товарищ милиционер, извините, пожалуйста! Это мой братишка.
- А зачем он кукарекает? - улыбнулся милой девочке милиционер. Улыбнуться улыбнулся, но Горошка не отпустил.
- Он еще очень маленький и не очень умный, - отвечала Ика. Очаровательно улыбнувшись и сделав милиционеру реверанс, она потянула Горошка за рукав. - Извините, пожалуйста, но нам надо идти, нас мамочка ждет. До свидания, товарищ милиционер!
Милиционер галантно козырнул. Люди расступились. Кто-то сказал:
- Какая хорошенькая девочка!
Еще кто-то:
- Какая умная и заботливая!
Ика, вытянув Горошка из толпы, немедленно перестала очаровательно улыбаться и зашипела:
- Ты что - с ума сошел?
- Нет, - спокойно отвечал Горошек.
- А что все это значит?
Горошек молча взял ее за руку и отвел в уголок, туда, где стояла телефонная будка с объявлением "Автомат не работает". Только тогда он сказал:
- Во-первых, будь добра больше не теряться, хорошо?
- Да ведь... - начала Ика.
- Никаких "да ведь"! Мы должны искать мальчика, а не друг друга. А во-вторых, я знал, что делаю.
- Что ты там еще знал?
- Сама подумай! Где тебя всегда можно найти? Конечно, там, где народ собирается. Вот я и кукарекнул.
- Кукарекнул, как дурак, - огрызнулась Ика. Но Горошек понимал, что перевес на его стороне.
- Может быть, кукарекал я и плохо, - сказал он, - но дело я сделал. Ведь ты нашлась?
- Ну... ну да! - честно призналась Ика.
- И никаких "ну да"! - строго сказал Горошек. - Довольно терять время! Ясно?
- Ясно.
- Так вот слушай, - важно произнес Горошек. - Мой план таков: сначала мы должны сориентироваться на местности.
- Это еще что такое?
- Очень просто: когда где-нибудь случится происшествие, милиция всегда первым делом производит ориентировку.
- Какую ориентировку?
- О господи! - возмутился Горошек. - Осматривают место, где что-то произошло. Это и называется "ориентировка на местности".
- Угу, - задумчиво протянула Ика. - Ну ладно. Но раз происшествие было не на местности, а, например, на вокзале, то это уже не ориентировка на местности, а ориентировка на вокзале или на перроне.
- Очень возможно, - сказал Горошек. - Пошли!
- Куда?
- Туда, где он потерялся.
- А где он потерялся?
- Здравствуйте! На вокзале.
- Горошек! - грозно сказала Ика. - Да ведь на вокзале десять платформ, четыре зала ожидания, три ресторана, две камеры хранения, двадцать касс, комната матери и ребенка, и я не знаю еще что. Какую ты тут будешь делать ориентировку? Перронную, ресторанную или ожидальную? Эх, ты!
Она сочувственно покачала головой.
Горошек глядел на нее растерянно.
- Действительно, - сказал он, - надо это продумать... Но Ика окончательно взбунтовалась:
- А по-моему, тут нечего продумывать. Надо просто узнать.
- Что узнать?
- Как - что? Узнать, где малыш потерялся. В поезде, на перроне или в зале ожидания... Верно или нет?
- Ну, верно. А где ты это узнаешь?
- Надо спросить
- Кого?
- У всех надо спрашивать: в буфете, у контролеров, может быть, даже у милиционера.
- Ха-ха! - произнес Горошек, в свою очередь сочувственно покачав головой. - Так они тебе и сказали! Эх ты!
- А почему бы им не сказать?
- Эх, ты, чудачка! Да ведь если бы они сами знали, они бы давно его нашли! Придумай что-нибудь получше!
Ика, смутившись, оглянулась, словно в поисках помощи. Тут взгляд ее упал на телефонную будку с табличкой "Автомат не работает". И она облегченно вздохнула.
- Жди меня здесь! - сказала она.
- Что ты там опять... - начал Горошек.
Но Ика не дослушала вопроса.
Она смело вошла в телефонную будку и сняла трубку. При этом она повернулась спиной к двери будки и не взглянула на Горошка, который довольно выразительно постучал себя по лбу.
- Алло, - сказала Ика. - Говорит Ика. Я ищу Яцека Килара. Алло!
В трубке что-то зажужжало.
- Алло, - повторила Ика громче. - Я разыскиваю трехлетнего Яцека Килара, который сегодня днем потерялся на вокзале! Алло, алло!
В трубке опять что-то зажужжало, потом затрещало, заскрипело, заворчало, загудело, и в конце концов отозвался скрипучий, сильно простуженный голос:
- Ну, что там еще? Читать, что ли не умеешь? Не видишь, что я испорчен?
Но Ика нисколько не смутилась.
- Простите, пожалуйста, - сказала она упрямо, - но у нас исключительный случай. Сегодня утром потерялся трехлетний мальчик. Взрослые его не нашли, а теперь уже скоро вечер, поздно, холодно и дождь идет.
- Про дождь я лучше тебя знаю, - перебил ее телефон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19