Вот тогда поговорим!
Растворив дверь, Фолкирк вытолкнул ее наружу и потащил вдоль дорожки. Розабелла была в ужасе. Куда подевались все слуги и лакеи? Кругом – никого. Фолкирк хитроумно выбрал место в дальней части сада, куда редко кто-либо забредал, поскольку там находились заброшенные конюшни.
– Обернитесь, Фолкирк! – В ледяном, властном голосе звучала угроза.
Фолкирк резко обернулся и отпустил свою жертву.
– Роза, беги! – крикнул Филип, не спуская взгляда с противника.
Тот с ревом набросился на Филипа. Розабелла вскрикнула и закрыла лицо руками. Произошло то, чего она так боялась: Филип будет избит, покалечен и умрет, как Стивен. Господи, она этого не перенесет!
Слышалось тяжелое дыхание мужчин, стук и хруст костей от ударов, а также рычание Фолкирка. Роза отняла руки от лица. Что же она беспомощно стоит в стороне, когда Фолкирк калечит Филипа! Она подбежала к мужчине, стоявшему над распростертым на земле телом, и стала осыпать его ударами.
– Роза! Послушай, Роза! Погоди! Больно же!
Розабелла замерла – это был голос Филипа. Она посмотрела вниз – на земле лежал Фолкирк и стонал.
– Филип! Это ты! А я подумала… – Розабелла залилась слезами.
– Ты подумала, что такой джентльмен, как я, не сумеет драться с бандитом Фолкирком. Я говорил тебе, Роза, что в своей жизни не всегда вращался среди джентльменов. Успокойся, любимая, успокойся! Пойдем, я отведу тебя к Эмилии и найду кого-нибудь приглядеть за этим канальей, пока я не вернусь.
Они пошли обратно по коридору. Филип остановил проходящего лакея:
– Там в саду на земле лежит человек. С ним произошел несчастный случай. Побудьте около него, пока я провожу даму, хорошо? Но не отпускайте его!
Лакей обратил внимание на порванное платье Розабеллы и ее испуганный вид, а также на взлохмаченные волосы Филипа и прорехи на сюртуке. На его неподвижном лице промелькнуло любопытство, но он тут же невозмутимо ответил:
– Конечно, мистер Уинболт. Где, вы сказали, находится этот господин?
Затем Филип послал другого лакея за Эмилией и, когда сестра пришла, препоручил ее заботам Розабеллу.
– Отведи ее в женский будуар и попробуйте зашить ей платье. Я сейчас закончу кое-какие дела и тут же отвезу вас обеих домой.
Он ушел обратно, но не успел выйти за дверь, как увидел лакея, который с болезненной гримасой поднимался с колен.
– Вы не сказали мне, что он дерется! – недовольно произнес лакей. – Только я подошел к нему, как он ударил меня по лицу, перелез через стену – и был таков. Я и позвать никого не успел. Уж простите, мистер Уинболт.
Филип пришел в ярость.
На следующее утро, еще до того, как дамы проснулись, он направился в «Боу – Стрит». Из здания он вышел в сопровождении неприметного на вид человека, который постоянно озирался вокруг. Его имя было Барнаби Стоукс.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Обязанности телохранителя давались Барнаби Стоуксу намного лучше, чем обязанности конюха или лакея, которые ему было предписано исполнять для видимости. Но однажды Филип договорился с лордом Честерфилдом, и тот одолжил ему одного из своих лакеев по имени Дженкинз. Это с ним тогда на балу Фолкирк обошелся столь грубо.
Барнаби Стоукс, числясь официально конюхом Филипа, следовал на почтительном расстоянии за мисс Уинболт и ее подругой мисс Келланд, когда те выходили из дома. Их сопровождал также и новый лакей.
Дженкинз и Барнаби Стоукс прекрасно поладили. Оба охотно выполняли свои обязанности, а именно охрану хозяев. Оба считали мистера Уинболта истинным джентльменом, приятным человеком и к тому же щедрым. А две молодые леди оказались на редкость милыми.
Филип и Розабелла под неослабным оком двух охранников обыскали сверху донизу особняк Орудэев, ища документы, которые так стремился заполучить Фолкирк. Но они ничего не нашли. Видно, Стивен слишком хитроумно их спрятал.
– Я так надеялась, – горевала Розабелла, – думала, что нам удастся отделаться от Фолкирка и навсегда забыть о нем. А теперь…
– Не отчаивайся. Не один Стивен затаил злобу против Фолкирка. Назови мне имена всех его знакомых, какие только вспомнишь.
– Фолкирк, Барроуз, Джон Кингсли… Еще был человек по имени Норт… нет, Нэрн! Сэмюель Нэрн. И еще – Фрейзер, кажется, но я его никогда не видела. Потом еще Декостер…
– Чудесно, а теперь я отправлю Дженкинза и Стоукса разузнать побольше о названных тобой людях, Роза.
Когда Филип показал Стоуксу и Дженкинзу список, Стоукс заявил, что одно имя ему известно.
– Сэмюель Нэрн как раз сидит в Ньюгейте. Мой приятель отправил его туда месяц назад.
– За что?
– Бедняга по уши влез в долги. Просадил все деньги на попойки и на продавцов опиума.
– А мы можем его увидеть? Он вменяемый?
– Думаю, что да. Хотя, конечно, Ньюгейт кого угодно сломит. Но я смогу его увидеть.
– Тогда вот что: я хочу, чтобы вы повидали мистера Нэрна и расспросили его кое о чем. Я запишу вопросы. Если мистер Нэрн сможет мне помочь, то я в благодарность тоже ему помогу. Так и скажите.
– Мистер Уинболт! Простите, сэр…
– В чем дело, Дженкинз?
– Сэр, мистер Кингсли умер, но я знаю его бывшего слугу. Мне с ним поговорить, как вы считаете?
– Да! Узнайте, если удастся, что произошло перед смертью мистера Кингсли, и вообще все, что может оказаться полезным. А как насчет Барроуза? Что о нем известно?
Оба отрицательно покачали головами, однако Барнаби Стоукс обещал узнать о нем у приятелей в «Боу-Стрит», а Дженкинз сказал, что поспрашивает в трактирах «Друг лакея» и «Бегущий пес», а также в других местах, где собираются слуги, чтобы поболтать и отдохнуть.
Результат их усилий оказался многообещающим. Сэмюель Нэрн не только находился в своем уме, но выразил готовность рассказать про Фолкирка, если мистер Уинболт ему поможет. Нэрн был согласен подписать документ, в котором говорилось, что ему, Сэмюелю Нэрну, Фолкирк хвастался, что убьет Джона Кингсли.
Камердинер Джона Кингсли после небольших уговоров тоже согласился свидетельствовать, если потребуется, что в ночь, когда умер мистер Кингсли, он слышал, как его хозяин ругался с другим джентльменом, и хотя самого этого джентльмена он не видел, но слышал, как мистер Кингсли называл его «Селли». Этот самый «Селли» угрожал хозяину, а на следующее утро камердинер обнаружил мистера Кингсли мертвым. Он вспомнил, что голос «Селли» очень похож на голос некоего мистера Джулиана Фолкирка.
– Должен вас предупредить, мистер Уинболт, – сказал Стоукс, – что на свидетельства слуг и сидящих в тюрьме должников в суде не очень-то обращают внимание. Особенно если этот самый «Селли» и есть мистер Фолкирк, который вот – вот станет лордом.
– Так это он был тогда ночью в саду! – не удержался от восклицания Дженкинз. – А я-то все ломал голову, где я его раньше видел? Провалиться мне на этом месте! Вот так мистер Фолкирк!
– Я понимаю, в чем сложность, Стоукс, – сказал Филип. – Суд меня пока не интересует. Но если я соберу достаточно доказательств, чтобы уговорить Барроуза для спасения своей шкуры признаться, то мы сможем убедить судью принять соответствующие меры.
– Значит, вам нужен Барроуз?
– Он – правая рука Фолкирка.
– Хорошо, мистер Уинболт. Я вам его отыщу.
За несколько дней Филип собрал немало информации: показания Сэмюеля Нэрна; заявление, подписанное камердинером Кингсли; хотя в «Боу-Стрит» ничего не знали о Декостере, кто-то вспомнил о Да Косте, который был связан с каперами в Бристоле; Барроуз был обнаружен в одном из пользующихся дурной репутацией трактиров. И Филип разузнал также о Фрейзере, человеке из приличной семьи. Он пользовался известностью в свете, но после того, как по Лондону расползлись слухи о его грубом обращении со слугами, на некоторое время исчез из виду, однако недавно вновь появился. Что касается Фолкирка, то он пропал, как в воду канул. Филип ломал голову над тем, что еще предпринять, когда произошел непредвиденный и все осложнивший случай…
В конце недели на Лондон опустился типичный ноябрьский туман. Лорд Уинболт был у себя, а Филипу приходилось все-таки выезжать по делам. Молодые леди проводили время за чтением у камина. Разговор шел о книгах и театре, путешествиях и искусстве.
Собирались вместе только за ужином. В один из вечеров эта приятная атмосфера неожиданно бьша нарушена громким стуком в парадную дверь. Время для случайных посетителей было неподходящим, и все с любопытством ждали, кто же мог прийти. В вестибюле раздались голоса, и вскоре в дверях столовой появился Мейнард.
– Полковник Стантон, сэр. Желает поговорить. Я сказал, что вы обедаете, но он настаивает.
– Джайлс! – Филип и Розабелла одновременно вскочили со стульев.
В комнату вошел Джайлс Стантон со словами:
– Прости, что я вот так врываюсь, Филип… – Он опешил. – Розабелла! Так ты здесь! Это что еще за фокусы? Просто немыслимо! Ты уютненько устроилась здесь, а я… мы сходим с ума от беспокойства! – Он подошел к Розабелле и в бешенстве тряхнул ее за плечо. – Как ты посмела доставить столько неприятностей тете Лауре?! Мне казалось, ты избавилась от своих привычек и больше не совершаешь дурацких поступков, но вижу, что я ошибался…
– Джайлс… старина! Убери-ка руки от моей невесты! Иначе я тебя ударю, чего мне совсем не хочется, – тихо произнес Филип, однако в его голосе послышались стальные нотки. Он встал рядом с Розабеллой. Стантон был потрясен.
– Филип! Я… что… рехнулся? Каким образом она может выйти за тебя? Ты ведь собираешься жениться на ее сестре Аннабелле Келланд!
– Это Розабелла Ордуэй, и именно на ней я женюсь.
Розабелла побледнела.
– Вы хотите сказать, что привезли мою сестру в Лондон, Джайлс? Как вы могли! И это после всех моих предупреждений и писем…
– Джайлс, мисс Келланд на самом деле в Лондоне?
Гость смотрел на них как на помешанных.
– Я не понимаю, о чем, черт возьми, вы оба толкуете? Ты заявляешь, что я привез ее сестру в Лондон! Да я не видел ее сестры! А вот она, Филип, никак не может быть твоей невестой! – Он повернулся к Розабелле: – Скажи ему, Роза! Расскажи о письмах Аннабеллы, о том, как вы с тетей Лаурой надеетесь, что она выйдет замуж за Уинболта!
Розабелла от смущения и волнения за сестру не могла вымолвить ни слова.
Джайлс раздраженно фыркнул и обратился к Филипу.
– Вы, видно, все пьяны, – сказал он, бросив взгляд на вино, стоящее на столе. – Розабелла Ордуэй, вот эта дама, – он указал на Розабеллу, – отравляла мне жизнь последние полгода. Все это время она ни разу не дала понять, что интересуется тобой, Уинболт. Наоборот – была в восторге от того, что ты собираешься жениться на ее сестре! – Джайлс снова сердито посмотрел на Розабеллу. – Скажи на милость, Розабелла, почему ты не подождала нас в Темперли?
– Нас? – спросил Филип.
– Тетю Лауру и меня. Мы сегодня утром приехали в Темперли. Розабелле не терпелось увидеть сестру, и она поехала вперед одна. А когда мы прибыли туда, нам сказали, что она уже уехала. – Он повернулся к Розабелле. – С Госсом у меня будет особый разговор. Где он?
– Джайлс, я не знаю, как тебе это сообщить… – вмешался Филип. – Вижу, ты был введен в заблуждение так же, как и я. Ты, очевидно, не в курсе, что сестры Келланд – неразличимые близнецы. Сейчас перед нами стоит Розабелла Ордуэй, а с тобой путешествовала Аннабелла Келланд.
Джайлс Стантон опустился в кресло. Он переводил взгляд с одного на другую.
– Я целый день пробивался сюда сквозь туман, и когда вошел в эту комнату, то подумал, что достиг цели: Роза здесь, цела и невредима… – Он вдруг изменился в лице: – Но где же тогда Аннабелла?
В комнате появился взволнованный Мейнард.
– Прошу прошения, сэр, какой-то человек пришел с черного хода и требует впустить его к полковнику Стантону. Он прискакал из Беркшира.
– Это Госс! – воскликнул Джайлс. – Слава Богу! Он знает, где она!
Но это оказался Джон Босток.
– Полковник Стантон, сэр, Госса нашли. Он ранен. Он говорит, что на них с мисс Беллой напали два человека, как только они выехали из Темперли. Эти люди выстрелили в Госса и увезли с собой мисс Беллу…
– Это Фолкирк! – воскликнул Филип.
Джайлс вскочил на ноги.
– Я должен ехать.
– Подожди, Джайлс, надо все продумать.
И Филип увел гостя за собой, чтобы наедине обсудить возникшую ситуацию, а также посвятить его во все подробности.
– Ты успокойся, – мягко сказал он, когда они сидели у него в кабинете. – Если Фолкирка не вспугнуть, то я уверен, что с Аннабеллой будет полный порядок.
– Но она находится в его руках с утра! Филип, я сойду с ума, если ничего не предприму!
– Перед атакой надо изучить поле битвы, Джайлс. Поверь мне – сегодня Аннабелле ничего не грозит. Фолкирку нужны документы, и он надеется, что Аннабелла покажет их ему.
– Но, черт возьми, она же ничего не знает о них.
– Это известно только нам, не ему.
Мужчины вернулись в столовую. Джайлс подошел к Розабелле:
– Стивен ничего не говорил перед смертью?
– Он бредил, – с несчастным видом ответила та. – Все время твердил только о деньгах, без конца повторяя, что на его счету в банке нет денег.
– Я не об этом! – воскликнул Джайлс. – Я имею в виду место, куда он спрятал бумаги. Почему мне раньше это в голову не пришло?
– Где? – спросил Филип.
– Я тебе покажу завтра, но прежде мы должны разыскать этого негодяя Фолкирка. Клянусь, он в Лондоне!
– Я могла бы выманить его, – сказала Розабелла. – Он наверняка следит за домом Ордуэев, и если я пойду по улице, то вполне вероятно, что Фолкирк направится следом за мной. Я уверена: он ведет наблюдение. Ему нужны мы обе – Анна и я… он так сказал.
– Нет, – отрезал Филип. – Это слишком опасно!
– Но почему? Я вовлекла Анну в эту историю и обязана ей помочь.
– Нет, Роза. Я не могу позволить тебе так рисковать.
– Риск не столь уж велик, если вы с Джайлсом будете поблизости. И это самый быстрый способ добраться до Фолкирка. Филип, позволь мне! Я… я не вынесу этого – ведь Анна находится в его руках.
– Мне очень жаль, Роза, милая. Твои чувства понятны, но все может сойти не так гладко. Нет!
– Он прав, – поддержал Филипа Джайлс. – Надо искать иной выход.
Розабелла перевела взгляд с одного на другого. Двое сильных, решительных мужчин знают, как лучше поступить. Анна стала бы спорить с ними и получила бы от этого удовольствие, но она, Роза, не так умна, не любит крика и не умеет убеждать, поэтому она промолчала.
– Барроуз! Барроуз может знать, где Фолкирк, а как его найти, мне известно.
– Я бы придушил их обоих, – мрачно сказал Джайлс.
– Завтра с утра пойдем его искать.
Дух неповиновения охватил Розабеллу. На поиски Барроуза может уйти не один день, а ее предложение более действенно. Не стоит ли сделать это самой? Мысль пугала, но одновременно и притягивала.
– Чем завтра заняты Стоукс и Дженкинз? – покорным тоном осведомилась она.
– Они могут быть в твоем распоряжении, – сказал Филип. – Мы с Джайлсом не по зубам Фолкирку. Правда, Джайлс?
– Да уж. Помнишь старые времена?
Розабелла поспешно встала.
– Прошу меня извинить. Я вас оставляю предаваться воспоминаниям.
– Спокойной ночи, дорогая. – Филип проводил ее до лестницы. – Постарайся не волноваться. И лучше никуда не выходи, а Аннабеллу мы разыщем. – Он поцеловал ей руку и передал свечу.
– Спокойной ночи, дорогой. Спокойной ночи, Джайлс. – Поднимаясь по лестнице, она пробормотала: – Никуда не выходи! Сиди дома и не беспокойся за Анну, которая в руках негодяя, и жди, когда они его найдут! Нет, милый Филип. Я не умею спорить, но я не беспомощна! Барнаби Стоукс мне поможет.
На следующее утро джентльмены проснулись пораньше и отправились на поиски Барроуза и Фолкирка. Розабелла дождалась, когда они уйдут, затем пошла к Эмилии.
– Эмилия, вы собираетесь сегодня выходить?
– Да нет… может, позже днем, если прояснится.
– Мне нужен Барнаби Стоукс, так как я собираюсь выйти по делу.
– Что вы задумали?
– Ничего особенного. – Розабелла скрестила указательный и средний пальцы. – Но будет лучше, если со мной пойдет Барнаби. Не расспрашивайте меня ни о чем. Я не могу сказать вам правду, а лгать не хочу.
Эмилия расстроилась и предупредила:
– Как только появится Филип, я ему все расскажу.
– Обязательно! – беспечно заявила Розабелла.
Она надела толстую длинную мантилью и закуталась в теплую шаль. Особенно тщательно Розабелла выбирала муфту – в ней обязательно должен быть внутренний кармашек. Туда она засунула нож для разрезания бумаги, который обычно лежал на письменном столе в библиотеке. Филип предупреждал ее, что нож очень острый.
Барнаби Стоукс уже ждал Розабеллу.
– Я хочу, чтобы вы держались на некотором расстоянии от меня, – сказала она ему. – Будто я иду одна. Понятно?
– Понятно, мисс. Но я не уверен, что это понравится мистеру Уинболту.
– Мистера Уинболта сейчас нет, Барнаби. Он ушел разыскивать мистера Барроуза.
– Тогда чего же он не взял меня с собой?
– Потому что вы нужны мне, а с мистером Уинболтом пошел полковник Стантон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17