Она сунула сумку подмышку и вышла, не дожидаясь ответа. Девочка, как ни странно, семенила с ней рядом.
– Сюда, – сказала их провожатая. – Здесь темновато, но…
Она щелкнула выключателем, и вокруг самого большого зеркала из всех, что Пеппер когда либо видела, загорелся ряд лампочек. В их безжалостном свете она казалась слишком бледной, слишком взъерошенной и… да, испуганной. Вот черт!
– У вас двадцать минут, – сказала девушка. – А потом начнется беготня. Вы же знаете, что это прямой эфир.
– Да, – ответила Пеппер, стараясь не замечать, как сжимается от страха ее сердце. – Я знаю.
– Вот и отлично. Увидимся в комнате для гостей.
Пеппер с тревогой взглянула на девочку. Но девочка в помощи не нуждалась: она решительно юркнула в одну из кабинок.
Пеппер вздохнула с облегчением. Не хватало ей еще пробовать себя в роли няни.
«Ты это можешь, – сказала она себе. – Тебе все по плечу».
Выйдя из кабинки, она обнаружила, что девочка изучает сушилку для рук и фиолетовый освежитель воздуха.
– Мама говорит, – объявила она, – что надо постоянно пользоваться одними и теми же духами. Тогда люди, почувствовав запах, будут вспоминать о тебе.
– Правда? – удивилась Пеппер, совершенно не различавшая запахов. Похоже, жена лорда Зога та еще стерва. – Как оригинально. – Она сердито уставилась на свое отражение.
Жизнь под одной крышей с кузинами многому ее научила. Теперь в ее арсенале имелся полный набор румян, теней и мягких карандашей в придачу к пудре. Если сосредоточиться, то еще можно вспомнить, что со всем этим делать. Пеппер расправила плечи и вытащила из сумки косметичку.
Девочка вскарабкалась на соседний табурет и изучила ее коллекцию.
– Мама, – объявила она, разглядывая тени для век, – говорит, что тени можно накладывать только вечером.
– Спасибо за совет, – буркнула Пеппер. Она решительно взяла сиреневые тени и наклонилась вперед, пристально глядя в зеркало.
Ее глаза были бархатисто-карими, слегка раскосыми, с очень длинными ресницами. Она подкрасила верхнее веко и попыталась оценить результат.
Девочка промолчала.
Пеппер со вздохом достала тампон для снятия макияжа.
– Ну ладно, сдаюсь. Выглядит так, как будто я провела десять раундов с боксером-тяжеловесом. Наверное, нужно всего лишь напудриться. И, может, немного румян.
Она припудрила лицо и критически осмотрела свое отражение. Что ж, кожа стала матовой. Не слишком ли она бледная? Впрочем, опыт последних недель научил ее осторожнее обращаться с румянами. Не хватало еще быть похожей на Петрушку. Она осторожно нанесла тоненький слой румян на скулы и отодвинулась от зеркала.
Все еще слишком бледная? Ну и пускай. Ее ведь на программу не за красивую мордашку пригласили. Зато теперь нос не блестит.
Пеппер провела расческой по волосам, приподнимая их там, где они были примяты шарфом. Надула губы. Сдалась.
– Сойдет для сельской местности.
– А вы не будете брызгать волосы лаком? – поинтересовалась малышка.
– Нет, – возмущенно ответила Пеппер.
– А моя мама…
Пеппер уже трясло от этого слова.
– Я знаю, что она это делает, но у меня нет времени, – резко сказала она. – Идем.
И снова девочка взяла ее за руку. Пеппер невольно оттаяла. Ребенок ведь не виноват, что она нервничает.
Пока они шли по коридору, Пеппер пыталась поставить себя на место девочки. Если бы ее повезли на телестудию, она ожидала бы чего-то невероятного. А этот душный бункер оказался бы для нее огромным разочарованием. Пеппер знала, что такое разочарование.
С неожиданной и искренней симпатией она спросила:
– Ты, наверное, давно об этом мечтала.
Девочка покачала головой.
– Дядя Стивен сказал, что я должна поехать с ним. А потом, – пояснила она, – мы пойдем покупать мне одежду.
– Дядя! Значит, лорд Зог… то есть, мистер Кониг не твой отец?
Девочка снова покачала головой.
– А как тебя зовут?
– Дженис, – ответила малышка так торопливо, что Пеппер удивленно моргнула.
Пеппер ничего не знала о детях, но ей всю жизнь приходилось общаться с внушающими доверие бизнесменами. Она чуяла ложь за милю. Ежу понятно, что девочку зовут не Дженис. Интересненько.
Стивен отключил телефон в то же мгновение, как только она вышла из комнаты.
Это она! Его золотая богиня! Такие волосы невозможно не узнать. Хотя причиной этого «поэтического беспорядка» была не бессонная ночь на борту самолета, а несколько часов в дорогом салоне.
Но… не только ее волосы изменились. Все эти недели он наслаждался воспоминаниями о мимолетной нежности. Он погружался в эти чувства в краткие моменты покоя. Замечал, что его губы сами изгибаются в улыбке, как будто он снова глядел в ее глаза.
Ничего себе нежность! Эта женщина – не ускользающее видение из его снов. Это ведьма в куче одежек, стучащая туфлей по батарее и бросающаяся в драку по любому поводу. Это не ласковая мерзавка вроде Кортни, это – гораздо хуже.
Стивен скрипнул зубами. Боже, что он понимает в женщинах? Через пятнадцать лет повторить ту же ошибку! Или он ничему не научился?
Хлопнула дверь, и вошел режиссер.
– Привет, Стивен. Прости, что я тебя не встретил. Ты же знаешь, как это бывает. Познакомился с кем-нибудь? – Он что-то писал на листке бумаги.
– Нет, вообще-то, – сдержанно ответил Стивен.
– Да, я слышал, ты уже столкнулся с Тигренком.
– Ты имеешь в виду мисс Калхаун?
– Ага. – Мартин Таммери взглянул на него. – Правда, это что-то с чем-то?
– Вот именно, – согласился Стивен ледяным тоном. – Но, честно говоря, я не могу с уверенностью утверждать, что это была мисс Калхаун. Она не соизволила представиться.
Мартин прекратил писать. Его брови поползли вверх.
– Ну и ну!
– И все же я предположил, что это та самая женщина. Судя по твоему описанию.
– Э… да. – Он заулыбался. – Похоже, передача будет интересная. Великолепно. Где она? Или ты так ее достал, что она не смогла оставаться с тобой в одной комнате?
– Очень смешно, – огрызнулся Стивен. – Скорее уж эта женщина проломила бы мне голову своим каблуком.
И именно в этот момент она вошла в комнату в сопровождении Уиндфлауэр.
– Мисс Калхаун, – радостно воскликнул Мартин, ринувшись к ней.
«Она что-то сделала с лицом», – подумал Стивен. Ее глаза стали больше и казались еще более нежными. Притворство! Вот, о чем нельзя забывать.
– По-моему, вы с профессором Конигом не знакомы, – вмешался Мартин. – Позвольте, я вас представлю. Стивен сейчас знаменитость. Но он был моим преподавателем, когда я учился в колледже. Стивен… Мисс Пеппер Калхаун.
Пеппер была поражена. Лорд Зог глядел на нее, словно судья, не знающий снисхождения. Впрочем, проявить себя он вряд ли сможет, так как до начала передачи им уже не дадут остаться наедине. Девушка на мгновение задумалась о линии поведения и решила выбрать добродушный юмор.
– Привет, профессор.
Она протянула руку. Высокомерный британский мужчина при всем желании не смог бы ее не пожать. Пеппер знала таких людей. Они могут быть холодными как лед и твердыми как железобетон, но при этом помешаны на хороших манерах.
Профессор лорд Зог скрипнул зубами. Но она его раскусила. Он действительно ответил на рукопожатие.
Пеппер сдержала улыбку.
– Знаменитость? – невинным тоном сказала она. – Простите, я вас не узнаю. Я в Британии всего пару месяцев.
– Я знаю, – холодно ответил лорд Зог.
– Расскажите, что же я должна знать о вас, – предложила Пеппер.
Но, вопреки ее ожиданиям, это не сильно его разозлило. Мгновение он пристально смотрел на ее губы, и его лицо казалось застывшим. А затем неожиданно повеселел.
– Мартин преувеличивает. Я самый обычный биохимик, мисс Калхаун. Просто я основал компанию «Кплант» и добился некоторых успехов.
Некоторых успехов? Пеппер была потрясена. Три года назад «Кплант» стал настоящей сенсацией.
Она нахмурилась.
– Пищевые технологии? И вы добились полной котировки своих акций?
На мгновение он тоже выглядел удивленным, а затем невозмутимо ответил:
– Вы слегка опережаете события. Может быть. Со временем.
Пеппер прищурилась. «Где-то я это слышала, – подумала она. – И он как будто в чем-то меня подозревает. С чего бы это?»
Вслух она произнесла:
– Может быть? Но разве не каждый предприниматель стремится, чтобы акции его компании котировались на рынке? Ведь в этом и заключается главная цель.
Его лицо не изменилось. И все же Пеппер поняла, что попала в точку. «Я довела его до белого каления», – мелькнула у нее мысль.
– Вы так считаете? – Странная нотка в голосе.
«Нет, все-таки не до белого каления. Но его это задело. Именно таких слов он и ждал от меня. И теперь презирает меня за это».
Их взгляды встретились. Схлестнулись.
И Пеппер подумала: «Черт, я же его где-то видела».
Вмешался Мартин.
– Эй, ребята. Потерпите до передачи. Вообще-то, нам уже пора идти в студию. – Он махнул одной из девушек-ассистенток. – А ты пока присмотри за дочкой мисс Калхаун.
– Она не… – начала Пеппер.
Но Мартин уже вышел из комнаты. Он провел своих гостей по коридору, торопливо раздавая последние указания.
– Зрителям от шестнадцати до восемнадцати лет. Образовательный уровень самый разный. Очень живенькие детишки, судя по тому, что мы видели. Интересуются всем – от шоу-бизнеса до банковского дела. Могут задавать неожиданные вопросы. Сумеете ответить?
Стивен Кониг пожал плечами.
– Буду импровизировать.
«А как же я? – возмутилась Пеппер. – Или он думает, что только у него будет микрофон? Ага. Именно на это он и рассчитывает. Я расспрашивала его о его дурацкой компании, а он мне ни одного вопроса не задал. Он меня за человека не считает!»
Но она не могла выбросить из головы мысль о том, что уже встречалась с ним раньше. Но где? И почему он этого не помнит?
«Наверное, не обратил на меня своего драгоценного внимания при встрече». Пеппер стиснула зубы и первой вошла в студию, убеждая себя сохранять спокойствие. Ей необходимо поддерживать образ здравомыслящей женщины. Не хватало еще наброситься на профессора Стивена Конига с кулаками во время прямого эфира. Но как же хочется!
«Позже», – пообещала она себе. И с профессиональной улыбкой заняла свое место перед камерами.
Стивен чувствовал ее обиду. Его губы изогнулись в усмешке. На что ей обижаться? Ведь это он целыми неделями (нет, даже месяцами) мечтал о выдуманной женщине!
«Пора просыпаться, – мрачно сказал он себе. – Нет, пора взрослеть». Он выслушал вступительное слово ведущего и почувствовал, что вскипает.
Первый вопрос был адресован Пеппер. Девушка в потертых джинсах спросила о создании начального капитала. Ответ был довольно содержательным. Почему-то это рассердило Стивена еще сильнее.
– Вы так много знаете о создании начального капитала, – заметил он, как только Пеппер умолкла. – При том что в вашем распоряжении огромные ресурсы империи Калхаунов.
Ведущий удивленно моргнул. Но не успел он вмешаться, как Пеппер выпрямилась в кресле и окинула обидчика гневным взглядом.
Стивен так сильно нахмурился, что его густые брови соединились в одну линию.
– Судите сами, – безжалостно продолжил он. – У вас есть множество преимуществ, которых многие из нас лишены. Деньги, семейный бизнес, традиции, связи…
Не говоря уже о таком невинном выражении лица! Настолько искреннем, что она сумела обвести вокруг пальца мужчину, знающего почти все о чертовых женских уловках. О, нет. Если кому-то и надо обижаться, то только не Пеппер Калхаун.
– Вам все преподнесли на тарелочке, – подытожил он и снова стиснул зубы.
Пеппер одарила его угрожающей улыбкой. Как он мог влюбиться в нее? Наверное, крыша съехала от усталости на этом чертовом самолете.
– Предприниматель должен использовать любые возможности, – мягко сказала она и улыбнулась аудитории. – У каждого из нас есть знакомые, обладающие или умениями, или связями. Так воспользуйтесь этим. Почему-то в Британии это не принято. Но вам следует повзрослеть и избавиться от этого предрассудка.
Стивен замер. «Она назвала меня мальчишкой», – с недоверием подумал он.
Их взгляды встретились. Она снова улыбнулась. «Один-ноль в мою пользу» – вот что читалось в ее улыбке.
Именно этот момент и определил дальнейший ход передачи.
– О, да, – воскликнул Мартин Таммери в аппаратной, глядя на мониторы. Он в восторге всплеснул руками.
Зрители почувствовали напряженную атмосферу. Их вопросы становились все более провокационными.Все оставалось в рамках приличий… до сих пор. Но невозможно было скрыть тот факт, что два известных гостя ненавидят друг друга. А затем ситуация вышла из-под контроля.
Причем вопрос, который послужил отправной точкой, казался вполне невинным.
– Как вы думаете, честно ли требовать от женщины, желающей устроиться на работу в бутике, чтобы она похудела? – спросила какая-то девушка.
Стивен явно заскучал. Его пальцы барабанили по подлокотнику кресла.
Пеппер ответила:
– Да, я читала об этом случае. Нет ничего плохого, когда предприниматель требует, чтобы сотрудники следили за своей внешностью. И, честно говоря, при выборе персонала мы думаем о чувствах клиентов и о том, какую прибыль получим. Но вес – дело другое. Люди полнеют по самым разным причинам, и не всегда это зависит от них…
И тут накопившаяся ярость Стивена выплеснулась наружу.
– О, Боже. Какая чушь! – Он развернулся в кресле и гневно уставился на Пеппер. – Это же очень просто. Если вы получаете с пищей больше энергии, чем растрачиваете при физических нагрузках, то у вас накапливается жир. Вы можете бороться с этим или оставить все как есть. Но только не надо молоть чепуху, будто от вас ничего не зависит. Если бы это было для вас важно, вы бы постарались похудеть. И я уже устал от женщин, которые жалуются на свой вес, словно это не их вина.
При этом он думал о Кортни, которая находит своим прихотям тысячу оправданий и не способна взять на себя ответственность за что бы то ни было. Того, что последовало за его словами, он совершенно не ожидал.
Пеппер молчала. Она застыла в неподвижности, словно пришпиленная к креслу, как будто малейшее движение могло привести к смертельно опасному кровотечению.
– Что? – раздраженно рявкнул Стивен. – Что с вами?
Она побелела так сильно, что теперь он видел, как выделяются светлые пятна румян на ее бескровных щеках. Похоже, ей стало дурно.Пауза была недолгой. Но казалось, что молчание тянется целую вечность. Затем ведущий опомнился и перешел к следующему вопросу.
Пеппер ожила, продолжила отвечать на вопросы и даже отпустила пару шуток. Но она ни разу больше не взглянула на Стивена. А когда в студии зазвучала финальная музыка, встала и вышла, не произнеся ни единого слова.
Не успела мелодия умолкнуть, как к Стивену подбежала Уиндфлауэр. «Где эта малышка научилась делать такое осуждающее лицо», – с раздражением подумал он.
– Эта женщина плачет, – объявила девочка.
Стивен опешил.
– Не глупи, – ответил он. – Взрослые не плачут.
Уиндфлауэр окинула его неописуемо презрительным взглядом, но ничего не сказала.
Стивен встал и взглянул на дверь, за которой исчезла Пеппер. Неужели эта ужасная женщина и вправду плакала? Черт! Лживые феминистки не плачут. Он так и не понял, что же такого ужасного он сделал. Но это его вина, без сомнения. В этом его убеждало смутное чувство неловкости.
И Мартин Таммери подтвердил его уверенность. Режиссер радостно потирал ладони.
– Великолепно, – заявил он. – Просто великолепно. Лучше и быть не могло. Пойдем выпьем за нашу удачу.
– Удачу? – Стивен вскинул брови. – Но это было ужасно.
– Мне очень жаль, – неубедительно посочувствовал Мартин. Он повел его в комнату для гостей. – Правда ведь, мисс Калхаун – настоящая язва? Эти деловые женщины все такие. Скандал ходячий. Но в нашем случае это того стоило.
Стивен растерянно покачал головой.
– Такие ссоры на телевидении ценятся на вес золота, – добродушно пояснил Мартин. – Наверняка нам вот-вот позвонят из «Скандалов недели»… – Он резко умолк.
Пеппер Калхаун вошла в комнату для гостей с высоко поднятой головой и сухими глазами.Мартин схватил свою ассистентку за локоть и прошипел ей на ухо:
– Успокой ее. Задержи ее здесь. – А затем юркнул в боковую дверь, прежде чем пристальный взгляд Пеппер успел пригвоздить его к месту.
Ассистентка нервничала еще сильнее, чем до программы. Она, волнуясь, шагнула вперед.
– М-могу ли я предложить вам выпить, мисс Калхаун?
Если до передачи Пеппер все раздражало, то теперь она выглядела так, словно хлебнула горячей крови. И жаждала добавки.
– Воды, – мрачно сказала она. – Побольше.
Стивен подошел к ней.
– Огонь залить? – протянул он.
Неудачная фраза для мирного предложения. Стивен понял, что женщина расценит его слова как насмешку. Но отступать было поздно.Пеппер окинула его пылающим взглядом.
– Все ведь закончилось, – сказал Стивен, еще сильнее усугубив обстановку.
– Вовсе нет, – возразила Пеппер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17