– О чем вы? Мне плохо…– Тогда вы понимаете, каково было мне, когда пропал мой внук?– Он и мой внук тоже, – прошептала миссис Лоуч. – И с ним ничего не случилось.– А мне-то откуда было это знать? – спросил Оуэн. – Может, вы бы и не привели его обратно, если бы не полиция!– Оуэн! – Рут решила, что это слишком.– К-какая п-полиция? – проговорила миссис Лоуч, приходя в ужас. – Меня посадят в т-тюрьму?Оуэн сжал кулаки и закрыл глаза, стараясь сдержаться. А Рут спокойно заговорила, обращаясь к пожилой женщине:– Мы позвонили в полицию, когда поняли, что Саймон пропал. Они объявили розыск… Не беспокойтесь, с вами ничего не случится.– Я не собиралась забирать его, я только хотела…– Поговорить с ним. Понятно! – бросил Оуэн. – Почему бы вам тогда не попросить разрешения?Миссис Лоуч съежилась:– Вы… вы бы мне не позволили. Я просто хотела посмотреть на Саймона, хоть раз увидеть моего внука, пообщаться с ним…– Откуда вы узнали, где мы живем? – прервал ее Оуэн.– Я… Мы… Ник узнал. Видите ли, когда умер мой муж, – по щекам миссис Лоуч заструились слезы, – я почувствовала себя так одиноко. У меня один Ник, и, хотя он женат, у него нет детей. К тому же живет он в Монреале и я редко вижу его.Начав, миссис Лоуч уже не могла остановиться.– Когда Ник приехал ко мне, я спросила его о девушке, которая родила от него ребенка. И попросила узнать, где живет мой внук, которого я никогда не видела.– Чтобы похитить его? – спросил Оуэн ледяным тоном.– Нет, что вы! – воскликнула миссис Лоуч, сжимая в руках пустой стакан.Рут стало ее жаль. Она понимала: и гнев Оуэна, и желание миссис Лоуч увидеть своего единственного внука совершенно естественны.– Думаете, я в это поверю? – спросил Оуэн. – Поверю, что вы больше не будете ошиваться около нашего дома и ждать возможности снова увести Саймона?– Без вашего разрешения – нет. – Пожилая женщина смотрела на Оуэна со страхом и надеждой.– Которого я, без сомнения, не дам. Как Ник нас нашел?– Он вспомнил, что Пола рассказывала ему о коттедже своих родителей где-то неподалеку от Сет-Иля. Ник задал пару вопросов в местной деревушке, узнал, где коттедж, а потом случайно встретил Саймона на берегу с этой леди.– Это моя жена, – отрывисто сказал Оуэн, холодно взглянув на Рут.Миссис Лоуч удивилась.– Ник этого не знал. Он сказал, что леди приглядывает за Саймоном.– Впрочем, это неважно. Что было дальше? Как Ник узнал, что мальчик… его сын?– Нетрудно признать свою плоть и кровь. – Миссис Лоуч слабо улыбнулась. – А потом сам Саймон сказал, что его фамилия Стоун. Довольно странно для совпадения, не так ли?.. Мне очень жаль, что ваша дочь погибла.– Откуда, черт возьми, вы знаете об этом?Тут решила вмешаться Рут.– Я сказала Нику.Взгляд Оуэн не обещал ей ничего хорошего.– С вами, мэм, разговор будет отдельный. – Затем он снова повернулся к миссис Лоуч. – Все-таки вы так и не объяснили, почему увели Саймона без разрешения.– Я не хотела забирать его надолго. Но он попросил отвести его в кафе, и я не заметила, как прошло время, – неловко пояснила она.– Думали, мы не заметим его исчезновения? – с сарказмом в голосе спросил Оуэн.– Мне было так хорошо с ним. Он просто лапочка и такой умница! Трещал без умолку. Совсем как Ник в…– Саймон похож на свою мать! – вставил Оуэн.– Он похож на вас, – ответила миссис Лоуч. Выражение лица Оуэна несколько смягчилось.– Не выпить ли нам чаю? – предложила Рут.– Это было бы очень любезно с вашей стороны, – ответила мать Ника.Из кухни Рут слышала их голоса. К ее облегчению, Оуэн больше не бушевал. Когда вскипел чайник, она сбегала наверх спросить, не хотят ли чаю Саймон с Берти, и рассказать, что происходит внизу.– Все хорошо, что хорошо кончается, – изрекла Альберта удовлетворенно.Когда Рут с подносом вошла в гостиную, миссис Лоуч и Оуэн сидели молча. Похоже, они заключили перемирие. Хозяин дома больше не метал испепеляющих взглядов, а незваная гостья больше не выглядела испуганной до полусмерти. Однако чувство неловкости никуда не делось, и после чаепития пожилая женщина заторопилась домой.– Простите меня за причиненное беспокойство, – сказала она. – Я не хотела.Рут испугалась, что Оуэн снова накинется на бедняжку, но тот пробурчал что-то вроде: «Как-нибудь заходите снова взглянуть на Саймона…»Когда за миссис Лоуч закрылась дверь, он обернулся к Рут.– Ты не говорила, что познакомилась с ней!– Я знала, что ты разозлишься… Так уж получилось.– Да, я очень зол. Из-за твоей глупости я мог лишиться Саймона. У вас, мэм, слишком длинный язычок. Ты что, не понимаешь, что иногда надо держать его за зубами?– Задним числом легко говорить.– Возможно. Но если бы не твоя безмозглость…– Я все поняла, – прервала его Рут. – Ты окончательно изгнал меня из своей жизни. Раз уж я не сделала тебе ничего хорошего, мне следует уйти, так ведь?Их взгляды встретились. По телу Рут пробежала дрожь при одном воспоминании о прошлой ночи и безумном восторге их любви. Тогда они были близки, сейчас их разделяла пропасть, через которую вряд ли возможно было перекинуть мост.– Нет, – произнес наконец Оуэн. – Я не хочу, чтобы ты уходила. Саймон к тебе привязался, и я не стану разочаровывать Берти.И все. О себе ни слова, только о Саймоне и Берти. Сам Оуэн прекрасно обойдется без нее. Чувствуя ком в горле, Рут смотрела вслед выходящему из комнаты Оуэну. Хороший был роман. Только короткий.Оуэн понимал, что слишком сурово обошелся с Рут. Но, черт побери, из-за нее он едва не лишился внука! Так дело оставлять нельзя: необходимо официально усыновить Саймона, чтобы Ник не мог забрать у него малыша. Надо позвонить адвокату, а Саймону внушить, что он плохо себя вел. * * * Альберта внимательно посмотрела на племянника, когда тот вошел к ней.– Миссис Лоуч ушла?– Да, – резко ответил Оуэн.– Я слышала, как ты кричал на нее. Бедняжка…– Бедняжка? – передразнил он. – Ты еще за нее заступаешься!– Знаю, она поступила неправильно, – заметила Альберта. – Но не сделала Саймону ничего плохого. Кажется, он хорошо провел время.Оуэн перевел взгляд на внука, жавшегося к прабабушке с испуганным видом. Для Оуэна это стало шоком: малыш обычно смотрел на деда с обожанием.– Подойди-ка ко мне, Саймон.Мальчик взглянул на Альберту, та улыбнулась и кивнула. Тогда он очень медленно слез с кровати и подошел к деду, уткнувшись взглядом в пол. Оуэн подхватил его на руки и прижал к груди. Любимый внук, единственное, что у него осталось!– Саймон, – прошептал Оуэн ему на ухо, – больше не поступай так со мной… Нехорошо уходить без разрешения. Я думал, ты знаешь.– Леди была хорошая.– Может быть, но она же чужая. Я же всегда учил тебя не разговаривать с незнакомцами.– Нет, не чужая! – с жаром возразил Саймон. – Я видел ее раньше, в кафе. С дядей, который дал мне денежку.– Который дал тебе денежку?– Это он о Нике, полагаю, – вмешалась Альберта.Вот, значит, как!– Почему же ты мне ничего не сказал, Саймон? – спросил Оуэн, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие.– Я забыл, дедушка! Не сердись на меня, ладно? Я больше не буду.Оуэн снова прижал малыша к себе.– Я сердился не на тебя. Я беспокоился, что ты пропал.– Ты так страшно кричал…– Извини.Саймон обнял деда за шею.– Я тебя люблю.– И я тебя люблю, даже больше, чем ты думаешь. 11 Открыв дверь и обнаружив на пороге Ника Лоуча, Рут изумилась, если не сказать больше.– Что вы здесь делаете? Если Оуэн узнает…– Мистер Стоун дома? – последовал неожиданный вопрос.– Да, но…– Я хотел бы переговорить с ним.С исчезновения Саймона прошло несколько дней, за время которых Оуэн продолжал обрушивать на голову Рут град упреков. Обвинял ее в сговоре с Лоучами, не слушая ее оправданий и объяснений. Понятное дело, не могло быть и речи о том, чтобы спать вместе. Оуэн изгнал Рут в ее старую комнату, не заботясь о том, как на это отреагирует Альберта, которая, впрочем, не вставала с постели и ничего об этом не знала…– Я не уверена, что он станет говорить с вами, – возразила Рут.– Я должен объясниться с ним, – заявил Ник.– Ладно, – кивнула она. – Я скажу ему. Но вы пока не входите, хорошо?– Да. Я все понимаю.Конечно, это невежливо – оставлять человека за порогом, но Рут не знала, как Оуэн отреагирует на появление Ника Лоуча. И менее всего хотела, чтобы снова разразилась буря.Оуэн работал у себя в кабинете. После истории с Саймоном он больше времени стал проводить дома, а уходя куда-нибудь, брал внука с собой, не забывая каждый раз сказать Рут, что больше не доверяет ей. Она не могла понять, почему Оуэн просто не выгонит ее из дому.С тяжелым сердцем Рут постучала в дверь кабинета.– Войди.Оуэн выглядел таким же утомленным, каким она увидела его впервые. Даже свитер был тот же. Прежде Рут не осознавала, насколько Оуэн изменился к лучшему до злосчастного происшествия. А теперь все вернулось на круги своя. И во всем виновата только она!– К тебе пришли, – робко произнесла Рут.Холодный взгляд Оуэна не оставлял ей места в его жизни. Рут была бы рада ответить тем же, но не могла: она любила этого человека несмотря ни на что.– Кто такой?Набрав в грудь побольше воздуха, Рут произнесла:– Ник Лоуч.И застыла в ожидании взрыва, который не замедлил произойти.– Какого черта ему нужно здесь! – Оуэн вскочил со стула. – Почему ты не велела ему убираться на все четыре стороны? Нет, я с ним поговорю! Я знаю, зачем он явился! Но ничего у него не выйдет. Где он?– Ждет за дверью. Я…Но Оуэн уже выбежал из кабинета. Он не ожидал такого поворота событий: адвокат сказал, что процедура усыновления займет много времени. Однако Ник уже явился, и явно затем, чтобы заявить свои права на сына!Сквозь открытую входную дверь Оуэн увидел молодого человека, стоящего на дорожке спиной к дому, руки засунуты в карманы брюк. В его позе не чувствовалось агрессии, но Оуэна было не обмануть.– Ну? – громко спросил он. – Что вам надо?– А, мистер Стоун. – Ник повернулся и протянул руку, на которую Оуэн не обратил внимания. – Я пришел извиниться за поступок моей матери.– Извиниться? – Оуэн остолбенел, ничего подобного он не ожидал.– Да. Она не должна была уводить Саймона.– Вы чертовски правы. Вам надо радоваться, что я не обратился с этим делом в суд!Ник вздохнул.– Спасибо. Я только сегодня, когда приехал из Монреаля, узнал о случившемся. Скверная вышла история, и мама очень сожалеет.Оуэн нахмурился: этому парню удалось застать его врасплох.– Видите ли, – продолжал Ник, – мама еще не оправилась после смерти моего отца. Она очень одинока, и я уверен, не совсем твердо понимала, что делает, когда забирала Саймона.– Может, зайдете? – предложил Оуэн: он принял извинения, принесенные за мать. Теперь следовало разобраться в намерениях самого Ника. – Пива хотите?Ник удивленно посмотрел на хозяина дома.– Спасибо…Мужчины прошли в кухню. Оуэн достал из холодильника две банки с пивом, передал одну гостю, открыл свою и сделал большой глоток. Вообще-то он предпочитал виски, но сегодня все было не как обычно. Жестом он предложил Нику сесть.– Ваша мать сказала, что попросила вас разыскать… хмм, Саймона. – Оуэн не смог произнести «вашего сына». Потому что Николас Лоуч Саймону не отец, никогда отцом не был и никогда не будет.– Верно. Ей кажется, что ее лишили внука.Оуэн напрягся.– Надеюсь, вы не рассчитываете, что…– Нет, сэр, – поспешно прервал его Ник. – Я отказался от своих прав на ребенка Полы, когда бросил ее. Но это не значит, что я перестал думать о ней и нашем сыне: как они поживают, все ли с ними хорошо. И мне стыдно за то, как я обошелся с ними обоими.– Вам и должно быть стыдно! – откликнулся Оуэн. – Но на случай, если вы измените свое решение, знайте: я собираюсь официально усыновить Саймона. Полагаю, вы станете возражать…Взгляд Ника на мгновение стал печальным, но он покачал головой.– Нет, не стану. Как уже сказал: я не имею на него никаких прав. К тому же моя жена беременна. У мамы теперь будет внук, точнее, два внука. Мэри ждет близнецов.– Поздравляю, – сдержанно отозвался Оуэн. – А ваша жена знает о Саймоне?– Теперь знает. Мне пришлось рассказать ей, что натворила мама.– И она нормально к этому отнеслась?– Да. – Ник склонил голову. – Больше мы не причиним вам неприятностей.Неожиданно Оуэн почувствовал себя неловко.– Хмм… Что ж, как-нибудь заходите с вашей мамой в гости к Саймону.Ник просиял.– Огромное спасибо!– Однако я не хочу, чтобы Саймон знал, что вы его отец. Не сейчас, во всяком случае. Пусть сначала подрастет.– Понимаю. И вот еще, сэр: мне жаль, что все так вышло с Полой. Я любил ее. – Глаза Ника подозрительно блеснули. – Но был тогда страшно напуган. И с того момента не перестаю жалеть о своем поведении.– Увы, нам не дано повернуть время вспять, – вздохнул Оуэн. – У меня нет Полы, зато есть Саймон: он – все для меня. А у вас скоро будут собственные дети. Они принесут вам больше радости, чем вы думаете. Головной боли, правда, тоже. * * * После ухода Ника Оуэн вернулся в кухню и некоторое время сидел там, обдумывая разговор. Он не слышал, как вошла Рут. Но ее выдала волна благоухания, и больше всего на свете ему захотелось повернуться и сжать ее в объятиях.Он был зол на нее, зол, как тысяча чертей. Но если отказаться от Рут, жизнь станет невыносимой.– С тобой все в порядке? – прошептала она.– Да.– Что Нику было надо?Оуэн посмотрел на Рут и залюбовался прекрасной женщиной, в которую влюбился. Волей-неволей ему пришлось признать это.– Он приходил извиниться за поведение своей матери.– Понятно.Интересно, подумал он, а поняла ли Рут, что все произошло по ее вине? Если бы держала рот на замке, если бы не назвала Нику имя Саймона… Хотя, наверное, малыш сам проболтался.– Ник говорит, что не собирается забирать Саймона… Если, конечно, сдержит слово.– Какие у тебя основания думать, что не сдержит? – удивилась Рут.– Никаких, – признался Оуэн. – Но я понял, что ни на кого нельзя полагаться.Судя по выражению лица, она приняла сказанное на свой счет, что было справедливо. Но теперь настала пора пожалеть Рут.– Я тут подумал и решил все же переехать обратно в Пор-Картье. Там Саймон будет в большей безопасности.– Но ведь Ник…– А если его матушке опять что-нибудь взбредет на ум? Я не могу рисковать. Пойду скажу Берти и начну собираться.– Ты уверен, что Берти не повредит переезд? – нахмурившись спросила Рут.Оуэна всегда поражало то, что Рут переживала за Саймона и Альберту как за своих родных. Может, не следовало быть с ней столь суровым? Интересно, подумал Оуэн, а как теперь она относится ко мне? Любит или ненавидит? Возможно, что, как только придет время, она без сожалений оставит его…– Я, конечно, поговорю с врачом, – ответил Оуэн. – Но ей лучше будет в Пор-Картье, оттуда не так далеко до больницы.– А что мне делать?«Подняться со мной в спальню», – но Оуэн прогнал эту мысль, едва та возникла.– Начни собирать игрушки Саймона. Уверен, он с радостью тебе поможет. Возможно, ты сумеешь превратить переезд в приключение.– Чтобы он не стал капризничать?– Именно, – кивнул Оуэн.– Когда ты вернешься в особняк, мой контракт закончится?– Конечно нет. Ты… нужна мне.Но Оуэн почувствовал, что нечто в глубине его души мешает, как прежде, сжать ее в объятиях.Не очень-то ободряюще звучит, печально подумала Рут, покидая кухню. Нельзя было дать понять яснее, что их любовная связь окончена. Ей остается работать и получать за это деньги. Если бы Альберта чувствовала себя лучше, Оуэн наверняка распрощался бы с Рут незамедлительно. Очевидно, он никогда не испытывал к ней сколько-нибудь глубоких чувств. * * * На то, чтобы упаковать все вещи, ушла неделя: надо было еще ухаживать за Альбертой и следить за Саймоном. Малышу не пришлась по душе идея переезда. Саймон не помнил старый дом и закатывал сцену за сценой.– Не хочу в Пор-Картье, – ныл он. – Хочу остаться здесь.– Но там больше места, – втолковывала ему Рут. – Там огромный сад и много мальчиков, с которыми ты можешь дружить.– Все равно не хочу! – стоял на своем Саймон, топая ножкой.– А вот дедушка и Берти хотят вернуться назад. Они там раньше жили.– А мамочка? Она тоже жила там, когда была маленькой девочкой?Рут кивнула. Саймон впервые спросил о своей матери.– Ручаюсь, дедушка позволит тебе поселиться в ее комнате. Разве это не чудесно?Саймон подумал и спросил:– Мамочка ушла на небо?– Да, маленький.– И не вернется обратно?– Боюсь, что нет.– Тогда хочу себе другую маму.– Я не подойду? – прошептала Рут, становясь на колени и прижимая Саймона к себе. – Я очень тебя люблю.– Я тоже тебя люблю, Рут. Расскажи мне еще об этом доме.– Он похож на дворец, – раздался позади них голос Оуэна.– Дедушка! – Саймон бросился к нему в объятия.Давно ли Оуэн вошел, слышал ли слова о том, как она любит малыша, Рут не знала. Но в одном не сомневалась: бедному ребенку нужна мать.– В доме двенадцать комнат, – продолжал меж тем Оуэн. – У тебя будет спальня, комната для игр, а когда появятся друзья, будет где играть и прятаться.Глаза Саймона распахнулись от восторга.– А когда мы туда поедем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13