Сад на крыше был обнесен высоким надежным барьером, а на случай, если она все же не решится выйти на свежий воздух, почти треть его была превращена в оранжерею.
Убранство было роскошным. Ангелос не поскупился, он не забыл ни одной мелочи. Сколько ему понадобится времени, чтобы выяснить, где она? Макси приняла ванну, чувствовала она себя хуже некуда. Очень хотелось позвонить ему, но она удержалась. Настоящие любовницы не звонят своим любовникам первыми: это неучтиво. Надев ночную рубашку из легчайшего нежно-голубого шелка с разрезом на бедре, она свернулась калачиком на огромной кровати.
Макси не услышала, как бесшумно раздвинулись двери лифта. Однако решительные шаги по коридору заставили ее насторожиться. Двери спальни распахнулись, на пороге стоял Ангелос. Сердце Макси радостно забилось, но вдруг снова замерло. Он стоял в дверях, сжимая руки в кулаки, тяжело переводя дух, словно только что бежал сломя голову, глаза метали молнии. Приняв беспечный вид, Макси беззаботно откинулась на подушки.
— Я только что приехала, а ты уже здесь! Какой приятный сюрприз! — проворковала она.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Обескураженный столь неожиданным приемом, Ангелос остановился в нерешительности. Густые черные ресницы недоверчиво взметнулись вверх, словно он с трудом верил своим глазам.
Успев за время их знакомства усвоить несколько весьма полезных уроков, Макси не преминула воспользоваться этой заминкой, чтобы пересесть поближе, эффектно откинуть назад пряди великолепных золотистых волос и устроиться так, чтобы ему был виден каждый изгиб ее стройного тела под ночной рубашкой.
— Ну как тебе? — весело спросила она. — Я купила ее в…
Он не сводил с нее гневно сверкающих глаз.
— Где, черт возьми, тебя носило целую неделю? — запальчиво бросил он, направляясь к ней. — Ты хоть знаешь, что я вернулся на Химос, когда тебя там уже не было?
— Какой ужас! — воскликнула Макси. — Если бы я только знала!
— Какого дьявола ты не позвонила мне и не предупредила? — недоверчиво осведомился Ангелос. — За покупками можно поехать когда угодно, но вовсе не обязательно тратить на это время, которое мы могли бы провести вдвоем!
— А почему ты сам не позвонил мне и не сказал, что возвращаешься? — невинно проговорила Макси. — Видишь ли, я не могла с тобой связаться. Никто из прислуги не говорит по-английски, и у меня не было номера твоего телефона…
Лицо Ангелоса сделалось суровым.
— Что значит — у тебя не было моего номера.
— Ну, тебя ведь не было в совете директоров, а я уверена, что твои служащие не выдают столь важную информацию кому угодно…
— О Господи… ты же не кто угодно! — Ангелос задыхался от гнева. — Я требую, чтобы ты сообщала мне, где находишься, в любое время суток! А мне только и оставалось, что собирать чеки, которые приходили со всех концов Европы!
Его слова были для Макси словно целительный бальзам. Он тосковал по ней!
— Мне кажется, лучше всего, если ты оставишь мне свой номер, — смиренно проговорила она. — Очень сожалею, но я и подумать не могла, что ты можешь быть таким собственником.
— Собственником? — едва сдерживаясь, выдохнул Ангелос. Глаза его метали молнии. — Никакой я не собственник. Я просто хотел знать, где ты, только и всего.
— В любое время суток, — напомнила ему Макси. — Но откуда же мне было это знать, ведь ты мне ничего такого не говорил!
Ангелос нервно провел рукой по непокорной шевелюре.
— Где бы ты ни оказалась, всегда сообщай мне об этом… Надеюсь, все ясно? — проворчал он, вынимая из нагрудного кармана своего пиджака позолоченную ручку и направляясь к туалетному столику.
— Что ты делаешь?
— Записываю номера телефонов, по которым со мной можно связаться. Чтобы тебе не пришлось делать вид, что не сумела меня найти. Мой сотовый, офис, квартира, телефоны в машинах и заграничный номер…
И он продолжал писать, Макси же не сводила с него тревожного взгляда. У него было больше телефонов, чем у телефонной компании.
— Мне сообщили о твоем возвращении как раз в тот момент, когда я должен был развлекать делегацию японских промышленников, — добавил он недовольным тоном. — Пришлось провести с ними весь вечер, прежде чем удалось наконец вырваться!
— Если бы я знала!.. — вздохнула Макси, едва сдерживая переполнявшую ее радость.
Ангелос больше не казался далеким и холодным. Для него было неприятным сюрпризом обнаружить, что, когда его нет, она вовсе не сидит на месте, словно безделушка, задвинутая на полку.
Ангелос продолжал писать. Потом вдруг поднял глаза, бросая на нее недоверчивый взгляд.
— Ты была в Риме… в Париже… С кем? — мрачно спросил он.
— Ни с кем, я была одна, — обиженно проговорила она.
Ангелос внимательно смотрел на нее. Гнев его постепенно утихал.
— Я был так, зол на тебя…
— Я бы предложила тебе выпить, но, боюсь, здесь ничего нет, — заметила Макси.
— Естественно. Я ведь не думал, что ты решишь здесь поселиться.
Макси нахмурилась.
— Как ты можешь такое говорить, когда вся квартира явно обставлена для меня?
Отложив ручку, Ангелос выпрямился и пристально взглянул на нее.
— Видишь ли, это было до того, как мы поженились… Может быть, ты этого не заметила, но с тех пор многое изменилось. — (Макси озадачен но уставилась на него.) — Я думал об этом. Ты могла бы переехать ко мне. Я дам объявление о нашей свадьбе в газете…
— Нет. Меня и так все устраивает. — Слова дались Макси с огромным трудом, но гордость не позволила ей принять предложение, сделанное таким тоном. — Мне нравится квартира, и я, как и ты, ценю свою независимость. И ни к чему поднимать шумиху в прессе, когда все это через несколько месяцев закончится.
Ангелос пристально рассматривал ее, словно загадочный предмет, пытаясь постичь его тайну. И вдруг, совершенно неожиданно, блестящие глаза сузились и едва заметная улыбка промелькнула на плотно сжатых губах.
— Ладно… Хорошо, будь по-твоему. Похоже, для тебя это очень важно.
Сердце Макси тревожно екнуло. Казалось, он вздохнул с облегчением, услышав ее ответ. Видимо, он считал бессмысленными попытки начать жить как обычная супружеская пара. Он по-прежнему полагал, что у них нет будущего. Но Макси хотелось, чтобы он умолял ее переехать к нему и жить вместе. Судя по всему, добиться этого будет совсем не просто.
— Но я бы хотел, чтобы ты объяснила свой внезапный отъезд с Химоса, — добавил он.
Макси сжалась.
— Я не знала, когда ты вернешься. Ты был в ярости. Мне показалось, будет правильно дать тебе время остыть.
— Ты знаешь, почему я уехал в Лондон?
— Понятия не имею.
— Мне надо было рассчитаться с Лиландом.
Не готовая к столь неожиданному сообщению, Макси так и ахнула.
— С Лиландом?
— Мне надо было с ним разобраться. Неужели ты могла подумать, что я ничего не сделаю, узнав, как он обошелся с тобой? — возмущенно воскликнул он. — Он отнял у тебя несколько лет жизни и, мало того, еще и обобрал до нитки.
— Ангелос… Л-Лиланд болен.
— С некоторых пор он стремительно идет на поправку, — мрачно возразил Ангелос. — Но его мучают угрызения совести. Так ему и надо. .
— Значит, ты встречался с ним? — Макси все еще была под впечатлением от услышанного.
— Да, и Дженнифер тоже присутствовала. И теперь, когда она знает, что на самом деле произошло между тобой и Лиландом, она вне себя. Лиланд не собирался ничего ей рассказывать, так пусть теперь его мучает уязвленное самолюбие. Он заставил тебя играть в эту отвратительную игру, только чтобы отомстить Дженнифер! — продолжал он.
Вот уж не думала, что тебя это так заденет, — холодно заметила Макси.
— Ты теперь моя, — проговорил Ангелос со спокойной уверенностью. — А я тщательно слежу за всем, что мне принадлежит.
— Я вовсе не принадлежу тебе… Это лишь временно… — От обиды щеки Макси зарделись. Хотелось дать ему пощечину, но вместо этого она лишь сжала губы, потому что слишком хорошо знала, что стоит ей прикоснуться к нему — и она бросится в его объятия. Почти целая неделя воздержания явно не пошла ей на пользу.
Взглянув на свои золотые часы, Ангелос с сожалением вздохнул.
— Жаль, не смогу остаться. Но я дал слово кузену Деметриосу, что зайду поздравить его с днем рождения в ночной клуб… уже опаздываю.
Макси застыла, словно погрузившись вдруг в непроглядную тьму.
— Ты… уходишь! — расстроенно спросила она.
— У меня так много разных забот, pethi mou. Работа, семья, — проговорил он лениво. — Но частые разлуки лишь сделают наши короткие встречи вдвойне желанными.
— Короткие встречи? — повторила Макси, поспешно вскакивая с кровати. — Ты думаешь я буду сидеть здесь и ждать, когда у тебя выдастся свободная минутка?
— Макси… ты говоришь так, словно ты моя жена, — заметил Ангелос. — Любовница никогда не должна пилить своего любовника.
— Пилить? — Макси так и ахнула, ей хотелось схватить его за лацканы этого ладно скроенног пиджака и трясти до тех пор, пока не вытрясет из него душу.
— А также дуться, кричать и всячески показывать, что она недовольна. — Ангелос лукаво улыбнулся. — Сюда я буду приходить, чтобы от дохнуть, сбросить напряжение после трудового дня… Завтра мы вместе пообедаем. Макси кипела от гнева и готова была на все, лишь бы хоть как-то досадить ему.
— Меня не будет дома.
— Макси… — Ангелос укоризненно покачал головой. — Ты должна быть на месте, когда бы мне ни понадобилась.
— Ради короткой встречи? — яростно выпалила Макси. — И что мне делать все остальное время?
— Ходить по магазинам, — проговорил он так, словно именно это она и ждала услышать. — Женщина, которая способна тратить деньги целую неделю подряд, судя по всему, неисправима.
Макси покраснела до корней волос. Она потратила целое состояние.
— А раз так, ты должна быть просто счастлива, — продолжал он, — ведь тратить ты можешь, сколько пожелаешь.
Макси ничего не ответила. Все уловки, все хитрости, к которым она собиралась прибегнуть, оказались совершенно неэффективны. И это было очень странно. Вначале Ангелос был в ярости, как она и рассчитывала, но теперь у него, похоже, прекрасное настроение. Ангелос привлек ее к себе. Макси попыталась было воспротивиться, но потом уступила, устав от бесконечной борьбы.
— Если бы не эта чертова вечеринка, я бы остался. — Ангелос прижался к ней, бесстыдно давая ей почувствовать, насколько он возбужден. Сердце Макси едва не вырвалось из груди. Ей было жарко, желание разгоралось в ней все сильней. — Я мог бы швырнуть тебя на эту кровать и утолить невыносимую жажду…
— Да, — проговорила Макси.
— Но было бы непростительно делать это на спех. — И Ангелос покрыл ее шею горячими поцелуями. Раздвинув ее ноги, он коснулся самой чувствительной точки. — Мне действительно пора идти.
— Поцелуй меня, — попросила она.
— Ни в коем случае… Тогда я просто не смогу удержаться. — С видимым усилием Ангелос выпустил ее из объятий, взгляд его был полон разочарования.
Чтобы не упасть, Макси пришлось ухватиться за спинку кровати. Ангелос медленно попятился, не сводя с нее глаз и пытаясь преодолеть соблазн.
— Господи! Ты так красива, ты само совершенство, — хрипло проговорил он.
Макси стояла неподвижно. Он уходит — это единственное, о чем она способна была думать. Ничто другое просто не имело значения. Ей казалось, он покидает ее навеки. Она просто не могла вынести мысли о разлуке. Ее охватил ужас, ибо впервые она почувствовала, как много он для нее значит. Она неотрывно смотрела на него, пока он не вышел из комнаты. А потом повалилась на ковер и разрыдалась. Господи, какой же она была идиоткой, пытаясь спровоцировать Ангелоса! Она упустила возможность как-то наладить их отношения. «Ты могла бы переехать ко мне» — именно так он сказал. Если бы не ее глупая гордость!.. Его предложение прозвучало так, словно он нехотя соглашался принять неизбежное зло. Но как бы равнодушен он ни был, разве не стоило согласиться? Тогда у нее был бы шанс. Она бы стала законной супругой. И этот шанс она так глупо упустила, погнавшись за эфемерной надеждой, что Ангелос полюбит ее и захочет, чтобы она стала для него чем-то большим, чем просто любовница. Однако, судя по тому, как он повел себя вслед за этим, ее отказ его вполне устраивал.
Нет, все-таки она правильно поступила, что отказалась, нехотя признала она. Сколько времени это могло продлиться, прежде чем такое положение вещей стало бы тяготить его? Он женился на ней только из-за секса. Макси содрогнулась. Это уж слишком, если учесть, что потом ее имя вновь замелькало бы на страницах бульварных газет.
Разумеется, жене Ангелос не стал бы предлагать довольствоваться короткими встречами… как и не отправился бы один в клуб. Наплакавшись вволю, Макси умылась холодной водой, с ненавистью взглянула на свое опухшее лицо в зеркале и отправилась спать.
В этот вечер она, возможно, не все поняла, но, без сомнения, приняла правильное решение. Она подыграла ему, но выводы делать еще слишком рано. Упорство — вот что ей необходимо, чтобы остаться с Ангелосом. Странно, подумала она, но каждый раз, когда она радовалась, уверенная, что наконец-то выбила Ангелоса из колеи, он платил ей той же монетой.
Ощутив рядом с собой чье-то горячее тело, Макси проснулась. Испуганно вскрикнув, она отшатнулась и вскочила. Сквозь шторы пробивался тусклый лунный свет.
— Прости, я не хотел тебя разбудить… — невнятно пробормотал Ангелос.
— Что т-ты здесь делаешь? — заикаясь, выговорила она.
— Ехать домой было слишком далеко. А как ты думаешь, что я здесь делаю? — неожиданно с насмешкой в голосе спросил Ангелос. Он рванулся к ней и заключил в объятия.
— О… — у Макси перехватило дыхание.
— Мне известно, что предвкушение тоже способно доставить удовольствие, но я не привык в чем-либо себе отказывать, дорогая, — признался Ангелос. Она ощущала на щеке его горячее дыхание. Это была ужасная неделя . Целых семь дней я ломал голову над тем, решила ли ты меня оставить и не нашла ли себе еще кого-нибудь?
Макси и в голову не приходило, что Ангелос способен именно так истолковать ее отъезд с Химоса, и эта мысль потрясла ее.
— Но…
— Подумать только, что ты где-то далеко, на свободе. — Голос Ангелоса прозвучал немного хрипло.
— Что значит «на свободе»?
— В мире столько мужчин. Если бы мне повстречалась такая красавица, я бы не сидел сложа руки!
Такого рода заверение вовсе не обрадовало Макси.
— Если я хоть на миг заподозрю, что ты мне изменяешь, уеду в ту же секунду…
— Как может муж изменять своей жене? Завести интрижку… Или любовницу. Но ведь ты и есть моя любовница, разве не так? — проговорил Ангелос, явно забавляясь, и, поглаживая изгиб ее бедра, притянул ближе.
По телу Макси пробежала сладострастная дрожь, но она изо всех сил старалась сосредоточиться на разговоре, ибо мысль о возможной неверности была слишком важна, чтобы так сразу отметать ее.
— К-кто это сказал, что, если любовница станет женой, ее место свободно для другой? Должно быть, некто, кому не посчастливилось познакомиться с тобой, — довольно проговорил Ангелос. — Ты не похожа на других женщин.
От этих слов Макси словно расцвела.
— Хорошо провел время в клубе?
— А как ты думаешь? — с укоризной сказал он, нежно покусывая мочку ее уха и притягивая ближе к себе, чтобы она почувствовала, как сильно он возбужден. — Я весь вечер места себе не находил…
Макси закрыла ему рот поцелуем. Он смущал ее. Ангелос страстно ответил на поцелуй, давая понять, как сильно скучал по ней. Макси едва не задохнулась, нежность переполняла ее. У него был неуемный темперамент, но Макси обожала его таким. Шанс. Видимо, в том, что он не может обходиться без ее ласк, и заключался этот шанс. Тут Ангелос снова поцеловал ее, и больше она уже не могла ни о чем думать.
Утром они вместе позавтракали. Ангелос сидел, откинувшись на спинку кресла, и просматривал газету, допивая третью чашку кофе.
Он потрясающий любовник, мечтательно подумала Макси. Он мог быть таким нежным, а потом вдруг становиться таким… таким неистовым. Наверняка он смертельно устал, ведь проспал часа два, не больше, но, несмотря на это, казался на редкость энергичным. «Я никогда не сумею забыть его», — в ужасе поняла она.
Неожиданно Ангелос резко произнес что-то по-гречески и выпрямился, опрокинув свой кофе. Он подошел к телефону, набрал какой-то номер и отрывисто заговорил: — Эта статейка про Макси Кендалл в графе сплетен… Кто дал разрешение печатать ее? Завтра же дадите опровержение. И больше ни слова о ней. Скажите этому злопыхателю, пусть найдет себе другую мишень. О ней должны писать в колонке светской хроники, а вовсе не там!
Тридцать секунд спустя Ангелос положил трубку. Макси открыла рот от удивления. Только на слугу Никоса происшедшее не произвело ни малейшего впечатления. Вытерев образовавшуюся на столе лужу, он принес новую чашку кофе и вновь удалился с олимпийским спокойствием.
Ангелос бросил Макси газету с оскорбительной заметкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15