Она знала об этом с самого начала. Так почему же при мысли о том, что она потеряет Калеба, ее сердце сжимается от боли?
Они заметили ее.
Томас встал, когда Блэр приблизилась к их столику, и широко улыбнулся.
– Привет, радость моя, – промолвил он, целуя ее и отодвигая для нее стул.
– Привет, – пробормотала Блэр, сжав его руку. Затем повернулась к матери и чмокнула ее в щеку.
– Как дела, мама? – спросила она чуть более официально, чем ей хотелось.
– Теперь, когда ты вернулась из своих разъездов, гораздо лучше.
Блэр уселась за столик, пропустив мимо ушей едкое замечание Сары.
– Как насчет бокала вина перед едой? – спросил Томас, завидев официантку, приближавшуюся к их столику.
– С удовольствием, – с готовностью подхватила Блэр.
Томас сделал заказ и, после того как официантка отошла, повернулся к Блэр и лукаво прищурился:
– Ну, чем занималась?
– Работала, дядя, – с улыбкой ответила Блэр.
Сара хмыкнула.
– Я бы не стала называть работой посещение вечеринок, – отрезала она.
– Сара, перестань, – перебил ее Томас и бросил на нее предупреждающий взгляд. – Оставь ее в покое.
Блэр видела, что матери не терпится отчитать ее, но, странное дело, та смолчала. Вместо этого Сара взглянула на Томаса, и Блэр готова была поклясться, что в их глазах что-то промелькнуло.
После этого ее мать заметно смягчилась. Блэр она больше не злила своими колкостями.
– Разве ты забыла, мама, что я поехала делать фотографии особняка для «Хоум бьютифул»?
Внезапно улыбка тронула губы Сары, и Блэр подумала, что сейчас мать выглядит потрясающе. Она словно помолодела и чувствовала себя раскованнее. Любовь творит чудеса? Значит, у мамы роман с дядей Томасом. Слава Богу!
– Ну, продолжай, – промолвила Сара. – Расскажи нам, как выглядит дом, интерьер.
Блэр не верила своим ушам и боялась спугнуть неожиданно свалившееся на нее счастье.
– Да рассказывать особенно нечего, – начала она, но была прервана официанткой, которая принесла напитки и взяла у них заказ.
После того как они сделали выбор, Томас снова повернулся к Блэр:
– Прежде чем ты продолжишь свой рассказ, я не удержусь и замечу, что очень рад, что ты наконец-то поешь. Тебя прямо ветром сдувает.
– Вот-вот, – подхватила Сара.
Блэр стрельнула глазами в сторону Томаса:
– Спасибо, дядюшка, удружили.
Томас ухмыльнулся:
– Я опять что-то не то сказал?
– Вот именно.
– Ну хорошо, хорошо! – воскликнула Сара. – Сдаюсь. Если ты хочешь походить на мешок с костями, будь по-твоему.
– Но очень симпатичный мешочек, надо заметить, – с улыбкой возразил Томас.
«И дядя тоже изменился», – подумала про себя Блэр, присматриваясь к нему. Он всегда подкупал естественностью и обаянием, но сейчас стал просто неотразимым. Да, что-то между ними произошло, решила Блэр. И она была рада за обоих.
Вполне возможно, что теперь Сара наконец перестанет следить за каждым ее шагом. Или же на это надеяться рановато?
Томас снова заговорил:
– Итак, мы тебя слушаем.
Ленч прошел замечательно. Блэр даже слышала, как мать смеется. Еда была отменная, и Блэр впервые после возвращения от Таннера почувствовала облегчение.
И тут мать спросила:
– Кайл ездил с тобой?
Блэр вздрогнула, как будто ее укололи булавкой. Она уже знала, что последует дальше.
– Нет, мама, Кайл со мной не поехал, – ответила она, сердито сверкнув глазами в сторону Сары. Рано она радовалась!
Наступило неловкое молчание.
И Сара спросила напрямик:
– С кем ты встречаешься?
Блэр вскинула голову и нахмурилась.
– Что значит – с кем я встречаюсь? – передразнила она мать.
Сара продолжала:
– Мои знакомые видели тебя с каким-то странным мужчиной. Он подъехал к твоему офису и забрал тебя куда-то.
Глаза Блэр метали молнии.
– Не вмешивайся, мама! Я тебя предупреждаю.
– Блэр… – начала Сара, но Блэр перебила ее:
– Мама, я устала от твоих нравоучений. И я могу быть такой же упрямой, как и ты. Если я решила, что мне нужен другой мужчина, ничто и никто не заставит меня изменить свое мнение. Так что оставь меня в покое, понятно?
Выпалив свой ультиматум, Блэр резко встала, подхватила сумочку и вышла из ресторана. Сара Стивенс смотрела ей вслед, раскрыв рот от изумления.
На следующее утро Калеб явился на работу, чувствуя себя отвратительно. Он сразу же прошел в свой офис и закрыл за собой дверь. Выпив кофе, принесенный секретаршей, он раскрыл папку, лежавшую перед ним на столе.
Но смысл слов ускользал от него.
Калеб захлопнул папку и уставился на стену. Ему никак не удавалось забыть разговор с Уоррелом. Он понимал, что занять место Уоррела ему не светит никогда, и все равно продолжал об этом думать.
Калеб тряхнул головой. Он знал, что со своей работой справляется отлично, но всегда считал себя оперативником, а не кабинетным работником.
– Это не для тебя, – произнес он вслух.
Побарабанив пальцами по столу, он в который раз подумал о Блэр и о том невыразимом одиночестве, которое ждет его после того, когда их миссия подойдет к концу и они расстанутся. «Да, ты далеко зашел, парень!»
Зазвонил телефон. Он ухватился за трубку как утопающий за соломинку.
Голос Блэр произнес:
– Калеб?
У него захватило дух.
– Как ты? – наконец вымолвил он.
– В порядке, – ответила Блэр. – А ты? – чуть слышно добавила она.
– Нормально.
– Калеб…
– Да?
В трубке повисла напряженная тишина.
– Я… тебе, наверное, известно, что завтра вечером я обедаю с Таннером.
Калеб осторожно поставил чашку с кофе на стол. Внутри его все сжалось. При мысли о том, что Таннер снова будет приставать к Блэр, ему стало не по себе.
– Да. Будь осторожна, ладно?
Блэр прерывисто вздохнула.
– Конечно. Я увижу тебя? – почти беззвучно вымолвила она.
Он глубоко вздохнул:
– Непременно.
В трубке снова наступила тишина.
– До свидания, Калеб.
– До свидания.
Повесив трубку, Калеб встал и подошел окну, чувствуя неимоверную усталость. За окном шел дождь. Внизу у подъезда в луже плавали лепестки цветов.
Блэр ощущала горячее дыхание Таннера на своей щеке. Она знала, что он хочет ее поцеловать, и едва сдержалась, чтобы не отвернуться. Но сделать так – значило только ухудшить сложившуюся ситуацию. Вместо этого Блэр застыла, твердо решив выдержать до конца эту пытку.
Подъехав к его пентхаусу на такси, она почувствовала знакомое волнение, которое раньше всегда предшествовало особо опасным заданиям. Ну наконец-то! До сих пор она тряслась от страха. Ей казалось, что она наблюдает за собой как бы со стороны. Настроение приподнятое, как перед последним броском.
Но сейчас страх вернулся.
– Блэр, дорогуша, расслабься, – прошептал Таннер, прижимая ее к себе. – Я больше не могу ждать, поцелуй меня, – хрипло добавил он.
Когда его губы коснулись ее губ, Блэр стало так противно, что захотелось закричать. Собрав свою волю в кулак, она покорно подставила ему лицо. Таннеру придется применить силу, чтобы добиться ее.
– Пол, не надо, – попросила она спустя несколько секунд и уперлась ладонями ему в грудь, отталкивая его. – Мне… мне больно.
Глаза Таннера сверкнули недобрым огнем.
– Милочка, расслабься, иначе мы так ни к чему и не придем.
Блэр выдавила из себя улыбку и высвободилась из его объятий.
– У нас еще много времени. Вечер только начался, – промолвила она с фальшивой игривостью в голосе.
Таннер холодно усмехнулся:
– Неужели?
Блэр взглянула поверх его плеча и заметила Мартина, стоявшего на пороге.
Таннер тоже повернулся в его сторону.
Мартин склонил голову и произнес:
– Обед подан, сэр.
– Спасибо, Мартин.
К удивлению Блэр, обед прошел вполне сносно. Таннер был любезен и обходителен. Они обсуждали не только ее статью и фотографии – она принесла с собой копии, – но и президентскую налоговую реформу и другие новости. Блэр изо всех сил старалась разговорить Таннера. Она льстила ему, флиртовала с ним, чтобы усыпить его бдительность, но он каждый раз ловко уходил от ответа, когда речь заходила о его бизнесе или о нем самом.
К тому времени когда подали горячее и салат, Блэр была почти уверена, что сегодня удача опять от нее отвернулась. Вероятно, ей не удастся ничего разузнать.
Таннер встал из-за стола и галантно помог ей подняться. В молчании они направились в кабинет. Очутившись там, Таннер подошел к бару и принялся готовить коктейль.
«Теперь – или будет поздно». Обыскав его офис, она скажет, что у нее болит голова, и вырвется на свободу. Больше Блэр не позволит ему прикасаться к себе.
– Простите, но мне надо попудрить носик, – томно проворковала Блэр ему в спину.
Он обернулся к ней:
– Можешь не торопиться, дорогая. Я должен кое о чем переговорить с Мартином.
Голос его прозвучал как-то странно – или ей показалось? Да, скорее всего показалось. Блэр проскользнула мимо ванной и двинулась по коридору к офису Таннера. Она все делала быстро и без раздумий; время – ее лучший союзник.
Тихонько притворив за собой дверь, она вытащила из сумочки крошечный фонарик и уверенно направилась к письменному столу.
В мгновение ока Блэр перерыла все ящики.
Ничего!
Она стиснула зубы. И тут ее осенило. Вот что надо сделать! Но едва она потянулась к степлеру, как рука ее замерла в воздухе. Дверная ручка повернулась, или ей почудилось? Она прислушалась. Но вокруг было тихо.
Блэр снова полезла в сумочку и вытащила оттуда маленький микрофон и отвертку и проворно разобрала степлер. Поместив микрофон внутрь и вновь собрав степлер, она положила его на стол на то же самое место.
Зная, что больше здесь нельзя оставаться ни секунды, она бросилась к двери.
Несколько секунд спустя Блэр вышла из-за угла и, проходя мимо кабинета, услышала голоса, доносившиеся из холла. Она замерла и прислушалась, но не смогла разобрать ни слова. Голоса звучали приглушенно. Кто это мог быть? Очевидно, Таннер не хотел, чтобы она встретилась с неизвестным посетителем.
Блэр похолодела. А вдруг это русский связной? Вполне возможно. Она должна подойти поближе. Но, не сделав и двух шагов, она услышала, как хлопнула входная дверь.
Блэр охватила паника.
Она стремглав бросилась в кабинет, лихорадочно соображая, как бы избавиться от настойчивых домогательств Таннера. Если бы Калеб… «Забудь о нем, он тебе не поможет!»
И тут Таннер вошел в комнату. Лицо его было бледным как мел.
– Случилось непредвиденное, – произнес он без тени улыбки. – Боюсь, нам придется завершить наш вечер раньше, чем мы предполагали. Мартин проводит вас до такси.
У Блэр чуть не подкосились ноги.
«Спасена!»
Калеб места себе не находил от тревоги. Он видел Блэр, когда она выходила из такси. Она выглядела потрясающе в вечернем платье с открытой спиной. Роскошная ткань переливалась при каждом ее движении. При одном взгляде на нее у него захватило дух. И с тех пор он пристально наблюдал за входной дверью. И ждал.
Слегка размяв затекшие мышцы, он продолжил наблюдение, подумав мимоходом, что стал слишком стар для подобных игр. Калеб изо всей силы стукнул кулаком по рулевому колесу, но это не помогло. Беспокойство росло.
«Что они сейчас делают?» Подозрения и опасения роились в его голове, рисуя картины одна омерзительнее другой. Что, если Таннер ее сейчас целует? Или раздевает, вдыхая аромат ее тела и прикасаясь к нежной, шелковистой коже?
«Прекрати! Перестань себя терзать! Она выполняет свою работу. И смирись с этим».
Но он не мог с этим смириться. Представляя ее в объятиях Таннера, он кипел от гнева.
Распечатав новую пачку (вторую за два часа), Калеб вытащил очередную сигарету и поднес к ней зажигалку, одновременно взглянув на циферблат.
Девять часов!
Время ползет как улитка.
Затянувшись, он постарался выбросить из головы все мысли. Обычно прием срабатывал, но сейчас это не помогло. Калеб заерзал на сиденье.
И тут он увидел ее. Блэр была одна и садилась в такси. Он перевел дух. Она в безопасности.
Калеб мгновенно успокоился, но тревога сменилась тоской.
Ему предстоит долгая одинокая ночь.
Глава 11
Пол Таннер был в панике, пот струился по вискам и проникал за воротник.
– Истерика тут не поможет.
Таннер резко обернулся и встретился взглядом со своим слугой Мартином.
– Тебе легко говорить, – прошипел он. – Ты-то ничем не рискуешь, – добавил он внезапно осипшим голосом.
Мартин отошел от бара, возле которого стоял, и смерил Таннера холодным взглядом.
– Ну нет, я тоже рискую, – спокойно промолвил он. – И не забывай об этом.
– Не волнуйся, ты свою долю тоже получишь, – злобно процедил Таннер. – Тебе найдется место и в камере.
Мартин стремительно шагнул к нему, ноздри его раздувались от ярости.
– И ты об этом позаботишься, не так ли?
Таннер выдержал его гневный взгляд не дрогнув.
– Позабочусь, будь спокоен.
Они воззрились друг на друга в молчании, и в комнате повисла напряженная тишина. Никто не хотел уступать первым.
– Черт подери, Мартин, – взорвался вдруг Таннер, – зачем нам враждовать? Мы сейчас должны держаться вместе, если хотим выйти сухими из воды.
Мартин заметно успокоился, но глаза его были по-прежнему холодны и суровы.
– Ты думаешь, во всем виновата эта Браунинг?
Губы Таннера исказила злобная усмешка.
– Да, эта сучка постаралась испортить мне жизнь. Ты и представить себе не можешь, как мне хотелось ее придушить.
– Она ничего не нашла?
– Нет. Все хранится здесь. – Таннер приложил палец к виску. – Но за то, что она приняла меня за идиота и пыталась одурачить, ее стоит прикончить.
– Не говоря уже о всех бесчисленных «жучках», которые мы извлекли из телефонов и ламп. – Мартин явно наслаждался, подливая масла в огонь.
Таннер уставился на него, и суровые складки залегли вокруг его рта. Правое веко нервно подергивалось.
– И за это тоже, – хрипло процедил он.
Мартин открыл было рот, но Таннер его перебил:
– Не смей говорить мне, что ты меня предупреждал. Я думал, что эта сучка и вправду фотограф из журнала. – Он принялся расхаживать по комнате. На лбу его выступили бисеринки пота. – Когда я открыл дверь и увидел, что она шарит в моем столе… – Он не договорил и, достав платок, вытер вспотевшее лицо; пальцы его тряслись.
– Скажи только слово – и я ее мигом отошью.
Таннер остановился.
– Дьявол, да ты что, не понимаешь, что если она следит за нами, то за ее спиной и остальные?
Мартин побелел.
– Ну, теперь понял? Это тебе не шуточки! – рявкнул Таннер.
Мартин вскинул на него глаза:
– ФБР?
– Очень может быть.
– Но если она не нашла имен агентов и ничего не выудила из подслушивающих устройств, почему ты решил, что нам что-то угрожает?
Таннер смерил его мрачным взглядом:
– Время, идиот! У нас нет времени. Если мы сейчас ничего не предпримем, ФБР набросится на нас, как стая стервятников.
– А как же Гузенко? Мы можем ему доверять?
Таннер тяжело вздохнул и буркнул:
– Ничего другого не остается. Он явился сюда, чтобы сообщить, что мне заплатят требуемую сумму.
– Ты его подозреваешь?
– Да. Но у меня есть для них кое-что интересное, и они это знают.
Мартин недобро усмехнулся:
– Подумать только, этой сучке Браунинг едва не удалось поймать тебя на месте! Если бы она слышала твой разговор с русским…
– Это точно. Когда я увидел, что она направляется в холл, предварительно обшарив мой офис, а Гузенко был еще у двери, меня чуть удар не хватил. И я захлопнул за ним дверь, чуть не прищемив ему нос.
Мартин невесело усмехнулся.
Таннер подошел к бару, вынул бутылку виски и налил себе двойную порцию. Сделав два огромных глотка, он вновь повернулся к Мартину:
– Знаешь, о чем я сейчас думаю?
– Да, босс. – Мартин злобно ухмыльнулся. – О Браунинг?
– Прямо в точку, дружок. Разузнай о ней все, что сможешь.
– А потом?
– Я скажу тебе, что потом.
Блэр сидела на краю постели, еще не очнувшись от сна, когда зазвонил телефон. Она машинально сняла трубку и пробормотала:
– Алло.
– Сегодня суббота, не так ли?
Блэр чуть не уронила трубку, услышав знакомый низкий голос.
– Да. – Во рту у нее пересохло.
– Ты в порядке?
– Да, – повторила она.
– У тебя есть что рассказать?
– Конечно, – ответила она. – Ничего особенно важного, – торопливо добавила она. Сегодня она заметила в тоне Калеба заметную перемену. Его голос звучал менее напряженно. Тон был теплым. Да, именно теплым.
– Списка имен по-прежнему нет?
– Нет.
– Он не… то есть… – Калеб не договорил и откашлялся. – Этот мерзавец не… – снова начал он.
Блэр поняла, что он пытается сказать, и сердце ее сжалось.
– Нет… он не посмел, – прошептала она.
Ей показалось, что у него вырвался вздох облегчения.
– Слава Богу, – сказал Калеб и сразу сменил тему. – Как насчет того, чтобы прокатиться со мной на скачки?
Блэр ошеломленно молчала.
В трубке послышался смех.
– Не удивляйся. Просто скажи «да».
– Сегодня? Сейчас?
– Сегодня. Сейчас. Сию минуту.
– Но… но я еще в постели.
В трубке повисла тишина.
После непродолжительного молчания Калеб спросил:
– А сколько времени тебе потребуется, чтобы… одеться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20