Мэри встала и едва успела накинуть халат, как в дверь постучали.
– Войдите, – сказала она.
На пороге возникла фигура Родриго. Он был полностью одет, в руках его были ключи от машины.
– Что случилось? Куда ты собрался?
– Мартина! – выдохнул он. – Роды начались! Поедешь с нами в больницу?
– Конечно! Подожди за дверью, я мигом!
Мэри сбросила халат и, убедившись, что Родриго удалился, с лихорадочной скоростью начала одеваться.
– Остальные уже уехали, – объяснил Родриго, когда Мэри спустилась вниз. – Мы поедем на моей машине.
Целую ночь семья Алькасар и Мэри провели в напряжении. Роды оказались трудными, до последнего момента не было ясно, выживет ли ребенок и его мать. Родриго и Мэри сидели рядом, держась за руки. Она чувствовала, как он взволнован. Отец же ребенка Рикардо ничем не проявлял своих чувств. Он стоял с каменным выражением лица и ждал новостей. Когда приготовления к родам были закончены, он вошел в палату, чтобы поддержать Мартину.
Он вышел лишь в пять утра и сообщил, что опасность миновала. Родился мальчик, крепкий и здоровый, и жизни матери тоже ничто не угрожает. Все вздохнули с облегчением.
А уже через неделю состоялись крестины. Церемония эта надолго запомнилась Мэри. Никогда прежде ей не доводилось видеть, чтобы крещение происходило так красиво. Лица Мартины и Рикардо были озарены любовью друг к другу и к появившемуся у них ребенку, и их возвышенное настроение передалось окружающим.
Однако главное событие произошло после. Родриго, в течение всей церемонии хранивший молчание, спросил у Мэри, взяв ее за руку:
– Ну как?
– Так красиво! У вас очень дружная, очень… красивая семья!
– Я думал, – хитро улыбнулся он, – испанские семьи, где сохраняются вековые традиции, тебе не нравятся. А жаль, мои от тебя без ума.
– И я от них тоже, только…
– Только тебе не хватает работы? – сказал он, словно читая ее мысли. – Работы, за которую ты столько сражалась, ради которой столько вытерпела?
– Ты понимаешь меня с полуслова.
– Но ведь твоя работа никуда не денется, а мы вместе потому, что небезразличны друг другу. Потому что я люблю тебя.
Мэри молчала.
– Я прикидывался, что это не так, – продолжал Родриго, – но не смог обмануть ни окружающих, ни тебя, ни самого себя.
Она кивнула.
– Ты знаешь, чего бы мне хотелось?
Мэри оторвала взгляд от выложенного великолепной плиткой пола и огляделась. Господи, да все ведь только на них и смотрят! И тут Родриго сделал нечто такое, чего она никак не ожидала: он смял ее оборону, одним махом разоружил ее и заставил себе подчиниться.
Не стесняясь присутствия посторонних, словно даже наслаждаясь им, он упал перед ней на колени и произнес:
– Мария, ты согласна стать моей женой?
Она в ужасе смотрела на него.
– Сейчас же встань!
– Не встану, пока не согласишься выйти за меня замуж.
– Ну и стой сколько влезет!
– Если я простою здесь до скончания веков, ты согласишься?
Наступила пауза, и тут, к удивлению Мэри, окружающие вдруг разразились аплодисментами. Родриго поднялся и принялся целовать ее. Что такое? Неужели она сказала «да»?
Как это произошло? Она ничего такого не помнит! Или она просто не устояла перед мужчиной, который упал на колени на глазах у своей огромной семьи, чтобы попросить стать его женой?..
8
После помолвки, происходившей с обычной для семейства Алькасар помпой, Мэри беспокоил один вопрос: как быть дальше? После приезда управляющего «Сент-Джонса» работы у нее было хоть отбавляй, но вечерами, возвращаясь в фамильный особняк, она испытывала неловкость: огромное семейство подавляло ее. Они прекрасно к ней относятся, но… У них на ее счет столько ожиданий, столько планов!
Мэри даже позавидовала Хиль-Луису и Марсии, свившим любовное гнездышко в далекой горной деревушке. Там они предоставлены сами себе и могут делать все, что заблагорассудится.
Она осторожно завела с Родриго разговор о том, чтобы после свадьбы переехать куда-нибудь, снять квартиру, и с облегчением поняла, что он не против. Они подыскали очаровательную виллу в окрестностях Мадрида и подумывали о том, как ее обставить.
– Правда, с окончательным решением придется повременить, – заметил Родриго. – Мой братец не дает мне и духу перевести, насел на меня с этой работой! Что ж, подождем, пока я не вернусь из Америки.
– Господи, а мне даже не удастся проводить тебя! У меня тоже работы невпроворот!
– Что же этот твой управляющий из Лондона? В конце концов, он же начальник, на нем вся ответственность?
– Ответственность? – переспросила Мэри. – Куда там! Он лишь похлопает меня по плечу и скажет: Мэри, дорогуша, ты сама знаешь, как тебе поступать. Я не буду вмешиваться!
Загруженность Мэри работой как нельзя более устраивала Алькасаров: у нее почти не было времени на то, чтобы заняться приготовлениями к свадьбе, и Клаудиа взяла все в свои руки. К тому же Марсия в конце концов тоже переехала в особняк: оставаться в сельской глуши в последние недели беременности было опасно.
Как-то раз, когда они – Мэри, Марсия и Мартина – сидели на террасе и потягивали кофе, наслаждаясь мягким послеполуденным солнцем, Мэри в раздумье произнесла:
– Знаешь, Марсия, если честно, я иногда думаю: вот было бы хорошо сыграть мою свадьбу так, как это происходило у тебя. Организовать все в последний момент, венчаться в сельской церкви, скромно, а не так, как… – Она замолчала.
– Понимаю, – кивнула та, – тебе немного не по себе. Ведь твое венчание состоится здесь в соборе, Клаудиа даже заказала композитору особое песнопение.
– К тому же со всего света слетятся мои родственники. – Мэри даже поежилась. – Я соскучилась по маме с папой, да и с сестрами мы давно не виделись. Но ведь сюда прибудет целый полк, люди, которых я едва знаю, седьмая вода на киселе. Господи, будет еще этот Карлос!
– Кто?
– Карлос Оливера, я вам о нем говорила. Он мой троюродный брат или кто-то там еще. Владелец компании, занимающейся поставками мяса. В свое время он очень обижался, что Родриго отказался покупать его продукцию. Теперь же счел, что дело на мази. За последнюю неделю он дважды мне звонил, все твердил: воспользуйся своим положением, поддержи наш семейный бизнес.
– Почему же Родриго отказывается от его мяса? – поинтересовалась Мартина.
– Качество не очень. Родриго предъявляет высокие требования к тому, что поставляет ресторанам и отелям, потому что, если что-то будет не так, будет подорвана прежде всего его репутация.
– Вот пусть Родриго и скажет Карлосу, чтобы отвязался.
– Нет уж! – тут же заявила Мэри. – С этим типом я сама справлюсь. Сильная мужская рука тут ни к чему.
– Да ладно, не заводись! – рассмеялась Мартина. – Просто я думала, что они с Карлосом быстрее найдут общий язык.
– Им же не договор подписывать, наоборот, надо дать понять этому кретину Карлосу, что ему ничего не светит. Я жду не дождусь, когда мне представится возможность втолковать все ему лично.
– Ладно, – вмешалась Марсия, – пусть Мария поступает так, как считает нужным. Ты хотела посмотреть фотографии моей свадьбы?
– Да, сгораю от нетерпения.
Свадьба в деревне, несмотря на всю свою скромность и непритязательность, еще больше понравилась Мэри, когда она увидела фотографии. На Марсии было отлично смотревшееся шелковое платье, но сшитое не на заказ, а привезенное вместе с тремя другими из Мадрида. Это, подумала Мэри, гораздо лучше, чем мучиться по нескольку часов в день на примерке.
Сама же она в честь помолвки с Родриго получила от Клаудии великолепный венец, украшенный бриллиантами. Это не только дорогой подарок, но и знак того, что теперь Мэри член семьи Алькасар. Разумеется, Мэри была очень признательна Клаудии, а уж Лусия Вальдес будет вне себя от счастья, когда узнает о свадьбе и о том, как пекутся о ее дочери Алькасары.
– О чем задумалась? – спросила Марсия.
– Да так… Представляю, что скажет мама! Наконец-то доченька повзрослела и одумалась. Раньше-то ругала на чем свет стоит испанцев и Испанию, а теперь сама выходит замуж за представителя одного из лучших семейств Испании.
– Да уж, придется тебе перетерпеть!
Как хорошо было бы обвенчаться так, чтобы об этом никто не знал! Устроить свадьбу только для двоих – для нее и Родриго!
Но это невозможно. Он в Нью-Йорке, добывает деньги для семейной фирмы: надо получить заказы до того, как отправиться куда-нибудь в медовый месяц. Складывается странная ситуация: все только и твердят о свадьбе, а жениха-то и нет!
Мэри вздохнула и заявила:
– Извините, солнце что-то припекает голову. Надену шляпку и пойду прогуляюсь.
Не слишком вежливо, но ей ужасно хотелось побыть одной. Побродить по старым улочкам города, посмотреть на реку, покормить голубей. Мэри зашла в небольшое уютное кафе, села у стойки, заказала сок и, неосторожно повернувшись, толкнула под локоть девушку, сидевшую рядом.
– Извините! – сказала Мэри по-английски, спохватилась и попросила прощения уже по-испански. – Вы не ошпарились кофе? – Лицо соседки показалось ей смутно знакомым.
– Нет, нет, ничего страшного! – отвечала та. Она подняла глаза на Мэри и вдруг побледнела.
– Кончита! – воскликнула Мэри. – Я вспомнила, вы работали у Алькасаров!
– Верно, – призналась та.
– Ради Бога, извините, я такая неловкая.
– Ничего, кофе почти не пролился.
– Хорошо еще, что я не испортила вам платье. – Мэри жестом подозвала бармена. – Давайте я закажу вам еще. Какое пирожное вы будете?
Кончита хотела поскорее уйти, но Мэри настаивала, и девушка согласилась.
– Я и не заметила, как вы перестали у нас работать, – сказала она. – Нашли работу поденежнее?
Кончита покачала головой.
– Как же! – обиженно пискнула она. – Меня уволили. Сеньора Мартина меня недолюбливает!
– Мартина? Не могу поверить! Но за что? У нее доброе сердце.
– Я разболтала кое о чем… О том, о чем мне было приказано молчать.
– Какая-то тайна? – заинтересовалась Мэри.
– Нет, сеньорита, не спрашивайте, я… Мне нельзя вам об этом говорить.
– Нельзя говорить – мне? Почему?
– Ради Бога, – окончательно смутилась Кончита. – Не настаивайте. Я лучше пойду. – Она встала.
– Нет уж, сидите. Если от меня что-то скрывают, я хочу это знать. В чем дело?
– Раз вы не знаете, значит, они не хотели вам рассказывать. Они разозлятся на меня, что я все вам разболтала…
– Обещаю, – сказала Мэри, – я никому ни о чем не скажу. Так что случилось?
– Ну ладно, – милостиво согласилась Кончита. – Так и быть. Речь идет о сеньоре Родриго.
– И что?
– Он… должен был жениться на ней, а когда не женился, то она…
– Постойте, постойте! – нахмурилась Мэри. – На ком это он должен был жениться?
– На сеньоре Мартине. Тогда она еще была сеньорита. Уже готовились к свадьбе, но прямо накануне венчания он исчез. Все решили, что он пошутил и ждет их в соборе, но его там не оказалось! Он написал ей записку. Написал, что не может на ней жениться.
– Что за глупости! – рассердилась Мэри. – Если бы все случилось так, как вы рассказываете, был бы ужасный скандал. Хоть какие-то слухи до меня дошли бы.
– Как же! Об этом запрещено говорить! Никто из слуг не должен упоминать о случившемся.
Все было настолько ужасно… Венчание было назначено в соборе, его роскошно украсили, со всего света собрались люди, они ждали жениха, а тот так и не явился. Бросил свою суженую. – Эти слова Кончита произнесла с нескрываемой злостью.
Но Мэри не обратила на это обстоятельство никакого внимания. Все мысли в ее голове перемешались.
– Но ведь… – начала она. – Ведь еще год назад Мартина вышла замуж за Рикардо, старшего брата Родриго.
– Еще бы! Сеньора Клаудиа все устроила.
– Как это?
– Устроила свадьбу! Тут же семейная честь затронута! И месяца не прошло с тех пор, как Родриго бросил ее у алтаря, а она уже шла под ручку с другим. Все понятно, не будь свадьбы, ее честь была бы погублена навеки. О, а сколько слез она по нему пролила! Но… вижу, вам это неприятно?
– Нет… – выдавила Мэри. Она была потрясена и хотела дослушать невероятную историю до конца. – Продолжайте.
– Нет, сеньорита Мария, я и так слишком много сказала. Просто я решила, что вы все знаете…
– Я ничего не знала. – Мэри овладела собой. – В любом случае, теперь это в прошлом. Ко мне это не имеет никакого отношения.
– Разумеется, разумеется! Сеньор Родриго давным-давно забыл свою прежнюю любовь, он любит только вас и… Конечно, если не считать… Ой, я, кажется, снова проговорилась!
– Так что там? Договаривайте, раз уж начали!
– Сеньор Рикардо, муж Мартины, ужасно злится на брата. Он ревнует, боится, что между ним и его нынешней женой что-то есть, вы меня понимаете?
Какие глупости! Я не должна слушать эти подлые сплетни, сказала себе Мэри. Но что-то буквально пригвоздило ее к месту, заставляя пить яд капля за каплей.
– А несколько месяцев назад сеньор Родриго улетел в Америку. Как-то вечером зазвонил телефон, я случайно оказалась в комнате сеньоры Мартины и ответила. Это был Родриго! Мартина ужасно рассердилась, что я это узнала, и приказала мне выйти. Уходя, я слышала, как она говорит: все в порядке, теперь я одна. И потом вышла из дома, никому ничего не сказав. Но я совершенно случайно услышала… – Кончита замолчала.
– Продолжайте! – потребовала Мэри.
– Короче… Они с ним договорились провести ночь вместе.
– Не верю ни единому слову! Вы ослышались!
Мэри с трудом встала, выдавила из себя улыбку, распрощалась с бывшей служанкой и направилась домой. Словно во сне, она поймала такси и назвала водителю адрес. История, рассказанная Кончитой, не выходила у нее из головы.
Родриго и Мартина любили друг друга. Они собирались пожениться. Уже была устроена свадьба, когда он бросил ее у алтаря.
Какая чушь! Кончита наверняка все придумала, чтобы отомстить хозяйке, которая ее уволила. А Мэри-то развесила уши!
Но, но… Мэри и самой есть что вспомнить. Как она спросила Мартину: вы с Рикардо тоже из аэропорта ехали по этой красивой дороге? А та смешалась и тут же сменила тему.
И потом, в особняке, показывая Мэри ее спальню, Мартина сказала, что спала здесь, когда переехала в дом. И вдруг замолчала, словно вспомнив о чем-то ужасном.
А как переживал Родриго, когда у Мартины начались роды! Он ведь буквально плакал как ребенок. Рикардо вел себя совсем иначе, он ничем не выказал своих чувств. Конечно, это может ничего не значить, они с братом разные. Родриго не стесняется проявлять беспокойство на людях, он прямо говорит то, что думает.
Но о несостоявшейся свадьбе с Мартиной ничего не сказал. И это факт. Как факт и их более чем дружеские отношения на глазах у брата. А когда Рикардо ничего не видит, что тогда?
Мэри не знала, что и думать. Ей хотелось верить Родриго, ей хотелось за него замуж, но суровая реальность железным занавесом преградила путь к осуществлению ее мечты.
По возвращении домой она лихорадочно принялась набирать номер отеля в Нью-Йорке, где остановился Родриго. Первый раз он не подошел, на второй ей повезло больше, но едва она завела разговор, как он заявил, что опаздывает на встречу, и, извинившись, положил трубку.
В глубине души Мэри понимала, что это даже к лучшему. То, о чем им нужно поговорить, невозможно обсуждать по телефону. Но забыть обо всем до его возвращения из Америки она тоже не могла. Каждый раз, встречаясь с Мартиной, она вспоминала, что наплела ей служанка, и у нее начинало болеть сердце. И улыбка Мартины, казавшаяся раньше такой дружеской и располагающей, теперь превратилась в хитрую, циничную ухмылку. Все, все вокруг скрывают от нее ужасную правду!
Настал день возвращения Родриго из Америки. Мэри приехала встречать его в аэропорт.
– Мне нужно поговорить с тобой, – сказала она Родриго, когда они уселись на заднее сиденье лимузина.
– И мне нужно столько тебе всего сказать. Только наедине, когда никто нам не помешает. – Он поцеловал ее в губы. – Но ты же знаешь Рикардо, он не даст мне ни минуты покоя. Слава Богу, наша свадьба не за горами, а там и медовый месяц, и уж тогда мы будем одни, совершенно одни.
– Любимый, ради Бога, – попросила она, глядя на водителя. – Это важно.
Вместо ответа он прижал ее к себе и снова поцеловал.
– Вот что важно. То, что мы любим друг друга.
Его шарм был способен свести ее с ума, но теперь Мэри боялась любого проявления нежности с его стороны. Не скрывается ли под маской заботливого и любящего жениха жестокая натура человека, способного бросить невесту у алтаря?
9
День свадьбы неумолимо приближался, заканчивались последние приготовления к торжественной церемонии венчания. Прибыли гости – целая толпа родственников со всего света: из Англии, из Соединенных Штатов, даже из Новой Зеландии. У Мэри болезненно защемило сердце, когда она увидела своих родителей, спускающихся по трапу самолета. Если бы они знали правду!.. Но разве может она нанести им такой удар?
Разве может сказать, что собирается объявить, что свадьбы не будет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
– Войдите, – сказала она.
На пороге возникла фигура Родриго. Он был полностью одет, в руках его были ключи от машины.
– Что случилось? Куда ты собрался?
– Мартина! – выдохнул он. – Роды начались! Поедешь с нами в больницу?
– Конечно! Подожди за дверью, я мигом!
Мэри сбросила халат и, убедившись, что Родриго удалился, с лихорадочной скоростью начала одеваться.
– Остальные уже уехали, – объяснил Родриго, когда Мэри спустилась вниз. – Мы поедем на моей машине.
Целую ночь семья Алькасар и Мэри провели в напряжении. Роды оказались трудными, до последнего момента не было ясно, выживет ли ребенок и его мать. Родриго и Мэри сидели рядом, держась за руки. Она чувствовала, как он взволнован. Отец же ребенка Рикардо ничем не проявлял своих чувств. Он стоял с каменным выражением лица и ждал новостей. Когда приготовления к родам были закончены, он вошел в палату, чтобы поддержать Мартину.
Он вышел лишь в пять утра и сообщил, что опасность миновала. Родился мальчик, крепкий и здоровый, и жизни матери тоже ничто не угрожает. Все вздохнули с облегчением.
А уже через неделю состоялись крестины. Церемония эта надолго запомнилась Мэри. Никогда прежде ей не доводилось видеть, чтобы крещение происходило так красиво. Лица Мартины и Рикардо были озарены любовью друг к другу и к появившемуся у них ребенку, и их возвышенное настроение передалось окружающим.
Однако главное событие произошло после. Родриго, в течение всей церемонии хранивший молчание, спросил у Мэри, взяв ее за руку:
– Ну как?
– Так красиво! У вас очень дружная, очень… красивая семья!
– Я думал, – хитро улыбнулся он, – испанские семьи, где сохраняются вековые традиции, тебе не нравятся. А жаль, мои от тебя без ума.
– И я от них тоже, только…
– Только тебе не хватает работы? – сказал он, словно читая ее мысли. – Работы, за которую ты столько сражалась, ради которой столько вытерпела?
– Ты понимаешь меня с полуслова.
– Но ведь твоя работа никуда не денется, а мы вместе потому, что небезразличны друг другу. Потому что я люблю тебя.
Мэри молчала.
– Я прикидывался, что это не так, – продолжал Родриго, – но не смог обмануть ни окружающих, ни тебя, ни самого себя.
Она кивнула.
– Ты знаешь, чего бы мне хотелось?
Мэри оторвала взгляд от выложенного великолепной плиткой пола и огляделась. Господи, да все ведь только на них и смотрят! И тут Родриго сделал нечто такое, чего она никак не ожидала: он смял ее оборону, одним махом разоружил ее и заставил себе подчиниться.
Не стесняясь присутствия посторонних, словно даже наслаждаясь им, он упал перед ней на колени и произнес:
– Мария, ты согласна стать моей женой?
Она в ужасе смотрела на него.
– Сейчас же встань!
– Не встану, пока не согласишься выйти за меня замуж.
– Ну и стой сколько влезет!
– Если я простою здесь до скончания веков, ты согласишься?
Наступила пауза, и тут, к удивлению Мэри, окружающие вдруг разразились аплодисментами. Родриго поднялся и принялся целовать ее. Что такое? Неужели она сказала «да»?
Как это произошло? Она ничего такого не помнит! Или она просто не устояла перед мужчиной, который упал на колени на глазах у своей огромной семьи, чтобы попросить стать его женой?..
8
После помолвки, происходившей с обычной для семейства Алькасар помпой, Мэри беспокоил один вопрос: как быть дальше? После приезда управляющего «Сент-Джонса» работы у нее было хоть отбавляй, но вечерами, возвращаясь в фамильный особняк, она испытывала неловкость: огромное семейство подавляло ее. Они прекрасно к ней относятся, но… У них на ее счет столько ожиданий, столько планов!
Мэри даже позавидовала Хиль-Луису и Марсии, свившим любовное гнездышко в далекой горной деревушке. Там они предоставлены сами себе и могут делать все, что заблагорассудится.
Она осторожно завела с Родриго разговор о том, чтобы после свадьбы переехать куда-нибудь, снять квартиру, и с облегчением поняла, что он не против. Они подыскали очаровательную виллу в окрестностях Мадрида и подумывали о том, как ее обставить.
– Правда, с окончательным решением придется повременить, – заметил Родриго. – Мой братец не дает мне и духу перевести, насел на меня с этой работой! Что ж, подождем, пока я не вернусь из Америки.
– Господи, а мне даже не удастся проводить тебя! У меня тоже работы невпроворот!
– Что же этот твой управляющий из Лондона? В конце концов, он же начальник, на нем вся ответственность?
– Ответственность? – переспросила Мэри. – Куда там! Он лишь похлопает меня по плечу и скажет: Мэри, дорогуша, ты сама знаешь, как тебе поступать. Я не буду вмешиваться!
Загруженность Мэри работой как нельзя более устраивала Алькасаров: у нее почти не было времени на то, чтобы заняться приготовлениями к свадьбе, и Клаудиа взяла все в свои руки. К тому же Марсия в конце концов тоже переехала в особняк: оставаться в сельской глуши в последние недели беременности было опасно.
Как-то раз, когда они – Мэри, Марсия и Мартина – сидели на террасе и потягивали кофе, наслаждаясь мягким послеполуденным солнцем, Мэри в раздумье произнесла:
– Знаешь, Марсия, если честно, я иногда думаю: вот было бы хорошо сыграть мою свадьбу так, как это происходило у тебя. Организовать все в последний момент, венчаться в сельской церкви, скромно, а не так, как… – Она замолчала.
– Понимаю, – кивнула та, – тебе немного не по себе. Ведь твое венчание состоится здесь в соборе, Клаудиа даже заказала композитору особое песнопение.
– К тому же со всего света слетятся мои родственники. – Мэри даже поежилась. – Я соскучилась по маме с папой, да и с сестрами мы давно не виделись. Но ведь сюда прибудет целый полк, люди, которых я едва знаю, седьмая вода на киселе. Господи, будет еще этот Карлос!
– Кто?
– Карлос Оливера, я вам о нем говорила. Он мой троюродный брат или кто-то там еще. Владелец компании, занимающейся поставками мяса. В свое время он очень обижался, что Родриго отказался покупать его продукцию. Теперь же счел, что дело на мази. За последнюю неделю он дважды мне звонил, все твердил: воспользуйся своим положением, поддержи наш семейный бизнес.
– Почему же Родриго отказывается от его мяса? – поинтересовалась Мартина.
– Качество не очень. Родриго предъявляет высокие требования к тому, что поставляет ресторанам и отелям, потому что, если что-то будет не так, будет подорвана прежде всего его репутация.
– Вот пусть Родриго и скажет Карлосу, чтобы отвязался.
– Нет уж! – тут же заявила Мэри. – С этим типом я сама справлюсь. Сильная мужская рука тут ни к чему.
– Да ладно, не заводись! – рассмеялась Мартина. – Просто я думала, что они с Карлосом быстрее найдут общий язык.
– Им же не договор подписывать, наоборот, надо дать понять этому кретину Карлосу, что ему ничего не светит. Я жду не дождусь, когда мне представится возможность втолковать все ему лично.
– Ладно, – вмешалась Марсия, – пусть Мария поступает так, как считает нужным. Ты хотела посмотреть фотографии моей свадьбы?
– Да, сгораю от нетерпения.
Свадьба в деревне, несмотря на всю свою скромность и непритязательность, еще больше понравилась Мэри, когда она увидела фотографии. На Марсии было отлично смотревшееся шелковое платье, но сшитое не на заказ, а привезенное вместе с тремя другими из Мадрида. Это, подумала Мэри, гораздо лучше, чем мучиться по нескольку часов в день на примерке.
Сама же она в честь помолвки с Родриго получила от Клаудии великолепный венец, украшенный бриллиантами. Это не только дорогой подарок, но и знак того, что теперь Мэри член семьи Алькасар. Разумеется, Мэри была очень признательна Клаудии, а уж Лусия Вальдес будет вне себя от счастья, когда узнает о свадьбе и о том, как пекутся о ее дочери Алькасары.
– О чем задумалась? – спросила Марсия.
– Да так… Представляю, что скажет мама! Наконец-то доченька повзрослела и одумалась. Раньше-то ругала на чем свет стоит испанцев и Испанию, а теперь сама выходит замуж за представителя одного из лучших семейств Испании.
– Да уж, придется тебе перетерпеть!
Как хорошо было бы обвенчаться так, чтобы об этом никто не знал! Устроить свадьбу только для двоих – для нее и Родриго!
Но это невозможно. Он в Нью-Йорке, добывает деньги для семейной фирмы: надо получить заказы до того, как отправиться куда-нибудь в медовый месяц. Складывается странная ситуация: все только и твердят о свадьбе, а жениха-то и нет!
Мэри вздохнула и заявила:
– Извините, солнце что-то припекает голову. Надену шляпку и пойду прогуляюсь.
Не слишком вежливо, но ей ужасно хотелось побыть одной. Побродить по старым улочкам города, посмотреть на реку, покормить голубей. Мэри зашла в небольшое уютное кафе, села у стойки, заказала сок и, неосторожно повернувшись, толкнула под локоть девушку, сидевшую рядом.
– Извините! – сказала Мэри по-английски, спохватилась и попросила прощения уже по-испански. – Вы не ошпарились кофе? – Лицо соседки показалось ей смутно знакомым.
– Нет, нет, ничего страшного! – отвечала та. Она подняла глаза на Мэри и вдруг побледнела.
– Кончита! – воскликнула Мэри. – Я вспомнила, вы работали у Алькасаров!
– Верно, – призналась та.
– Ради Бога, извините, я такая неловкая.
– Ничего, кофе почти не пролился.
– Хорошо еще, что я не испортила вам платье. – Мэри жестом подозвала бармена. – Давайте я закажу вам еще. Какое пирожное вы будете?
Кончита хотела поскорее уйти, но Мэри настаивала, и девушка согласилась.
– Я и не заметила, как вы перестали у нас работать, – сказала она. – Нашли работу поденежнее?
Кончита покачала головой.
– Как же! – обиженно пискнула она. – Меня уволили. Сеньора Мартина меня недолюбливает!
– Мартина? Не могу поверить! Но за что? У нее доброе сердце.
– Я разболтала кое о чем… О том, о чем мне было приказано молчать.
– Какая-то тайна? – заинтересовалась Мэри.
– Нет, сеньорита, не спрашивайте, я… Мне нельзя вам об этом говорить.
– Нельзя говорить – мне? Почему?
– Ради Бога, – окончательно смутилась Кончита. – Не настаивайте. Я лучше пойду. – Она встала.
– Нет уж, сидите. Если от меня что-то скрывают, я хочу это знать. В чем дело?
– Раз вы не знаете, значит, они не хотели вам рассказывать. Они разозлятся на меня, что я все вам разболтала…
– Обещаю, – сказала Мэри, – я никому ни о чем не скажу. Так что случилось?
– Ну ладно, – милостиво согласилась Кончита. – Так и быть. Речь идет о сеньоре Родриго.
– И что?
– Он… должен был жениться на ней, а когда не женился, то она…
– Постойте, постойте! – нахмурилась Мэри. – На ком это он должен был жениться?
– На сеньоре Мартине. Тогда она еще была сеньорита. Уже готовились к свадьбе, но прямо накануне венчания он исчез. Все решили, что он пошутил и ждет их в соборе, но его там не оказалось! Он написал ей записку. Написал, что не может на ней жениться.
– Что за глупости! – рассердилась Мэри. – Если бы все случилось так, как вы рассказываете, был бы ужасный скандал. Хоть какие-то слухи до меня дошли бы.
– Как же! Об этом запрещено говорить! Никто из слуг не должен упоминать о случившемся.
Все было настолько ужасно… Венчание было назначено в соборе, его роскошно украсили, со всего света собрались люди, они ждали жениха, а тот так и не явился. Бросил свою суженую. – Эти слова Кончита произнесла с нескрываемой злостью.
Но Мэри не обратила на это обстоятельство никакого внимания. Все мысли в ее голове перемешались.
– Но ведь… – начала она. – Ведь еще год назад Мартина вышла замуж за Рикардо, старшего брата Родриго.
– Еще бы! Сеньора Клаудиа все устроила.
– Как это?
– Устроила свадьбу! Тут же семейная честь затронута! И месяца не прошло с тех пор, как Родриго бросил ее у алтаря, а она уже шла под ручку с другим. Все понятно, не будь свадьбы, ее честь была бы погублена навеки. О, а сколько слез она по нему пролила! Но… вижу, вам это неприятно?
– Нет… – выдавила Мэри. Она была потрясена и хотела дослушать невероятную историю до конца. – Продолжайте.
– Нет, сеньорита Мария, я и так слишком много сказала. Просто я решила, что вы все знаете…
– Я ничего не знала. – Мэри овладела собой. – В любом случае, теперь это в прошлом. Ко мне это не имеет никакого отношения.
– Разумеется, разумеется! Сеньор Родриго давным-давно забыл свою прежнюю любовь, он любит только вас и… Конечно, если не считать… Ой, я, кажется, снова проговорилась!
– Так что там? Договаривайте, раз уж начали!
– Сеньор Рикардо, муж Мартины, ужасно злится на брата. Он ревнует, боится, что между ним и его нынешней женой что-то есть, вы меня понимаете?
Какие глупости! Я не должна слушать эти подлые сплетни, сказала себе Мэри. Но что-то буквально пригвоздило ее к месту, заставляя пить яд капля за каплей.
– А несколько месяцев назад сеньор Родриго улетел в Америку. Как-то вечером зазвонил телефон, я случайно оказалась в комнате сеньоры Мартины и ответила. Это был Родриго! Мартина ужасно рассердилась, что я это узнала, и приказала мне выйти. Уходя, я слышала, как она говорит: все в порядке, теперь я одна. И потом вышла из дома, никому ничего не сказав. Но я совершенно случайно услышала… – Кончита замолчала.
– Продолжайте! – потребовала Мэри.
– Короче… Они с ним договорились провести ночь вместе.
– Не верю ни единому слову! Вы ослышались!
Мэри с трудом встала, выдавила из себя улыбку, распрощалась с бывшей служанкой и направилась домой. Словно во сне, она поймала такси и назвала водителю адрес. История, рассказанная Кончитой, не выходила у нее из головы.
Родриго и Мартина любили друг друга. Они собирались пожениться. Уже была устроена свадьба, когда он бросил ее у алтаря.
Какая чушь! Кончита наверняка все придумала, чтобы отомстить хозяйке, которая ее уволила. А Мэри-то развесила уши!
Но, но… Мэри и самой есть что вспомнить. Как она спросила Мартину: вы с Рикардо тоже из аэропорта ехали по этой красивой дороге? А та смешалась и тут же сменила тему.
И потом, в особняке, показывая Мэри ее спальню, Мартина сказала, что спала здесь, когда переехала в дом. И вдруг замолчала, словно вспомнив о чем-то ужасном.
А как переживал Родриго, когда у Мартины начались роды! Он ведь буквально плакал как ребенок. Рикардо вел себя совсем иначе, он ничем не выказал своих чувств. Конечно, это может ничего не значить, они с братом разные. Родриго не стесняется проявлять беспокойство на людях, он прямо говорит то, что думает.
Но о несостоявшейся свадьбе с Мартиной ничего не сказал. И это факт. Как факт и их более чем дружеские отношения на глазах у брата. А когда Рикардо ничего не видит, что тогда?
Мэри не знала, что и думать. Ей хотелось верить Родриго, ей хотелось за него замуж, но суровая реальность железным занавесом преградила путь к осуществлению ее мечты.
По возвращении домой она лихорадочно принялась набирать номер отеля в Нью-Йорке, где остановился Родриго. Первый раз он не подошел, на второй ей повезло больше, но едва она завела разговор, как он заявил, что опаздывает на встречу, и, извинившись, положил трубку.
В глубине души Мэри понимала, что это даже к лучшему. То, о чем им нужно поговорить, невозможно обсуждать по телефону. Но забыть обо всем до его возвращения из Америки она тоже не могла. Каждый раз, встречаясь с Мартиной, она вспоминала, что наплела ей служанка, и у нее начинало болеть сердце. И улыбка Мартины, казавшаяся раньше такой дружеской и располагающей, теперь превратилась в хитрую, циничную ухмылку. Все, все вокруг скрывают от нее ужасную правду!
Настал день возвращения Родриго из Америки. Мэри приехала встречать его в аэропорт.
– Мне нужно поговорить с тобой, – сказала она Родриго, когда они уселись на заднее сиденье лимузина.
– И мне нужно столько тебе всего сказать. Только наедине, когда никто нам не помешает. – Он поцеловал ее в губы. – Но ты же знаешь Рикардо, он не даст мне ни минуты покоя. Слава Богу, наша свадьба не за горами, а там и медовый месяц, и уж тогда мы будем одни, совершенно одни.
– Любимый, ради Бога, – попросила она, глядя на водителя. – Это важно.
Вместо ответа он прижал ее к себе и снова поцеловал.
– Вот что важно. То, что мы любим друг друга.
Его шарм был способен свести ее с ума, но теперь Мэри боялась любого проявления нежности с его стороны. Не скрывается ли под маской заботливого и любящего жениха жестокая натура человека, способного бросить невесту у алтаря?
9
День свадьбы неумолимо приближался, заканчивались последние приготовления к торжественной церемонии венчания. Прибыли гости – целая толпа родственников со всего света: из Англии, из Соединенных Штатов, даже из Новой Зеландии. У Мэри болезненно защемило сердце, когда она увидела своих родителей, спускающихся по трапу самолета. Если бы они знали правду!.. Но разве может она нанести им такой удар?
Разве может сказать, что собирается объявить, что свадьбы не будет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15