Было десять часов вечера, и вокруг столов в “Магарадже” толпились те, кто только что вышел с обеда-представления. Чезаре осмотрел комнату.— Ты не слышал, что я спросила, — сказала Барбара.Чезаре повернулся к ней. Его глаза горели странным возбуждением.— В самом деле не слышал, дорогая. О чем ты?Барбара взглянула на него. Другой извинился бы или заявил, что слышал. А он просто сказал, что не слышал.— Я спросила, будем играть в кости или займемся рулеткой.Он неожиданно улыбнулся.— Рулеткой. Я достаточно много отдал сумасшедшим кубикам из слоновой кости. Я никогда их не пойму.Они начали спускаться к столам с рулеткой.— Жаль, что они не играют здесь в баккара. Это игра для цивилизованных людей, обладающих определенным мастерством, одной удачи недостаточно.Барбара повернулась к одному из столов. Чезаре взял ее за руку.— Не к этому. Здесь слишком много играющих. Пойдем дальше.Они выбрали стол напротив того, к которому она хотела подойти. Он был прав: здесь было меньше игроков.Отодвинул стул для нее, и она села, улыбнувшись ему.— Ждешь сегодня удачи? Чезаре кивнул и также улыбнулся ей в ответ.— Большой удачи, — сказал он, пододвигая к ней кучку фишек.В Нью-Йорке на столе Бейкера зазвонил телефон. Он отодвинул термос и поднял трубку.— Звонит Джордан из Лас-Вегаса, — сказал оператор.— Соедините с ним, — ответил он. Послышался голос Теда Джордана:— Привет, Джордж, как дела?— Ничего хорошего, — ответил Бейкер уставшим голосом. — Мы на мели. Мы все еще не можем выяснить, каким образом был убит Динки Адаме. Как себя ведет твой мальчик?Джордан рассмеялся.— Просто великолепно. Как раз сейчас он захвачен колесом рулетки, делает ставки, будто завтра наступит конец света.— Он прикрыт? — с тревогой спросил Бейкер.— Я посадил своих людей с обеих сторон от него, а один стоит за его спиной. Никто не сможет подойти близко к нему.— Я все же волнуюсь. Мы считали, что Адаме у нас так же прикрыт, а посмотри, что получилось.— Если ты так беспокоишься, Джордж, — сказал Джордан, — то почему бы нам не арестовать его. За решеткой мы удержим его от любых контактов.— Ты знаешь обстоятельства, — ответил Бейкер. — Если мы так поступим, то защита сразу узнает, кто является свидетелем. Ну а уж там дело техники. Могу голову дать на отсечение, что свидетелей заставят тем или иным способом замолчать и мы провалим дело.— Маттео, должно быть, сейчас вовсю смеется, — сказал Джордан.— Он не будет смеяться, когда мы доставим свидетеля в суд, — пообещал Бейкер.— Мой парень ставит двадцать к одному, что он никогда не попадет в судебный зал, — сказал Джордан.В голосе Бейкера послышались недоверчивые нотки.— Ты считаешь, что он действительно верит, что его убьют? И все же продолжает посещать казино?— Да, — лаконично ответил Джордан. — Он говорит, что с этим ничего не поделаешь, и поэтому намерен вести нормальную жизнь, пока может.Бейкер опустил телефонную трубку и снова взялся за термос с кофе. Одну вещь он никогда не мог понять в отношении этих людей. Да, они трусы, сводники и убийцы, но в них все же есть что-то такое, что дает им фаталистическое отношение к жизни. Или к смерти? Он этого не знал.Обманщик сидел за столом с рулеткой, устремив взгляд на колесо. Оно остановилось, и шарик попал на красную двадцатку. Он сделал еще одну пометку на листе бумаги и быстро подсчитал колонку цифр. Он прав. Колесо сегодня благоволит к черному. Настало его время сделать ход. Он поставил небольшую кучку фишек на черное.Услышал, как сзади к нему подошел Джордан, но не обернулся. Заговорил телохранитель, стоявший за ним;— Не могли бы вы подменить меня на несколько минут, Тед? Хочу еще разок сыграть, прежде чем обанкрочусь.Он не слышал ответа Джордана. Шарик попал на красное. Он проиграл. И все же пододвинул еще одну кучку фишек на черное.В то время как Барбара сосредоточила все свое внимание на крутящемся коле се, Чезаре повернулся и посмотрел на Обманщика. Записка Маттео была очень конкретной. Вот уже третий день Чезаре наблюдал за Обманщиком.Телохранители были на месте. Они всегда при нем. По одному с каждой стороны и один, стоящий к нему спиной, постоянно настороже. Последний ушел, но другой занял его место. Чезаре отвернулся в тот момент, когда взгляд этого человека стал приближаться к нему. Он увидел то, что ему было нужно. Он улыбнулся про себя, когда эта мысль неожиданно возникла в его мозгу. С небольшой долей удачи он бы сумел завершить свое дело уже сегодня.Он слегка похлопал Барбару по плечу.— Я принесу тебе что-нибудь выпить, — сказал он.Она взглянула на него, улыбнулась, а затем опять отвернулась, поглощенная игрой. Он начал пробираться в сторону бара, обошел вокруг стола, где сидел Обманщик, и оглянулся.Теперь он хорошо видел Обманщика, глубокую сосредоточенность на его лице. Напротив Обманщика сидела крупная блондинка. Чезаре на мгновение остановил на ней взгляд. Она несколько подалась вперед, и он смог увидеть ее полные груди и две тонкие бретельки, на которых держалось ее платье. Неожиданно он начал улыбаться. Он знал, что сейчас сделает. Это все из-за шутки. Очень старой шутки, которую рассказывают каждому приезжающему в Лас-Вегас.Джордан с утомленным видом огляделся. Ему хотелось бы, чтобы работа была уже закончена. Когда он поступил в ФБР сразу после окончания юридической школы, напичканный пропагандой, он ожидал окунуться в захватывающую жизнь, наполненную преследованием уголовников и шпионов. Он никогда не думал, что ему придется потратить три месяца на то, чтобы выступить в роли няньки мелкого хулигана.Он посмотрел на стол, расположенный напротив. Эта парочка вновь была здесь. Вполне прилично выглядевшая пара. Он вспомнил, что обратил на них внимание в первый же вечер. В них было что-то знакомое, будто он видел их раньше. С обычной для него тщательностью он проверил их.Девушка оказалась одной из наиболее известных манекенщиц в Америке. Барбара Ланг, “Дым и пламя”, как ее чаще всего называли. Ее лицо он видел на тысячах рекламных объявлений о косметике. Мужчина с ней был великосветским автогонщиком Чезаре Кардинале, графом Кардинале.Джордан видел, как Чезаре что-то сказал девушке и собрался уходить. Он вспомнил некоторые факты, которые ему довелось читать об этом человеке. Этот парень действительно живет настоящей жизнью. Как все богатые европейцы. Им совершенно наплевать на всех. У них везде праздник, куда бы они ни попали. Вот и здесь он с одной из самых красивых женщин Америки и абсолютно невозмутим. Он снова посмотрел на девушку. Все, что обещали рекламные объявления, при ней. Везет же некоторым парням!Чезаре подождал, пока блондинка не выпрямилась на своем стуле. С нетерпением она обернулась к своему сопровождающему, маленькому пухленькому человечку. Он дал ей несколько банкнот из большой пачки, и она снова повернулась к столу. Чезаре начал отходить от бара, держа напиток в левой руке.Он прошел за спину блондинки и на мгновение задержался. Крупье крутанул колесо и бросил шарик. Чезаре сделал быстрое движение рукой и стал обходить стол, направляясь к своему месту.Он почувствовал, как появилась пульсация в висках и боль. Так было всегда. Боль начинается в висках, а затем, постепенно, шаг за шагом, распространяется по всему телу. Он уже давно перестал бояться ее. Она появлялась от возбуждения, опасности, оттого, что он заглядывал в бездну времен, бездну забвения.Чезаре оказался сзади Обманщика, который, положив подбородок на руки, опирался локтями на край стола. Охранник только что намеревался повернуться к нему, когда раздался крик.Телохранитель засуетился, его рука потянулась к кобуре. Чезаре действовал быстро. А через стол блондинка изо всех сил старалась удержать платье на груди. Но напрасно. Она предстала в очень откровенном виде.Чезаре отпустил стилет и почувствовал, как нож убрался в рукав. Обманщик все еще сидел спокойно на своем стуле, не двигаясь. Телохранитель обернулся, и Чезаре мог видеть, как он улыбается, глядя на Барбару, утоляющую жажду.Блондинка теперь проходила мимо их стола, а пухленький человечек поспешал за ней. До них донесся ее пронзительный голос:— Они не лопнули, я тебе говорю! Они обрезаны! Кто-то...— Шшш! Пожалуйста, моя девочка. Все смотрят! — умолял человечек.— А мне наплевать! — возразила блондинка, торопясь выйти из зала.Чезаре и Барбара рассмеялись, и она повернулась к столу, чтобы сделать очередную ставку.Джордан повернулся и посмотрел на Обманщика. Тот сидел, не шевелясь, подпирая руками подбородок. Колесо остановилось. Шарик лежал на черном. Крупье сдвинул кучку фишек, присоединив их к другим, лежащим на столе. Обманщик не пошевелился.Колесо снова стало крутиться. Джордан посмотрел на другого телохранителя. Тот пожал плечами.— Делайте ваши ставки, леди и джентльмены, — монотонным голосом предложил крупье. Ставки были сделаны, и крупье бросил шарик на колесо. Снова выпало черное. Кучка фишек перед Обманщиком вновь увеличилась, но он не двигался.Боль, опоясывающая грудь Чезаре, затрудняла дыхание. Он взглянул на Барбару.— Мы выбрали не лучший способ провести нашу последнюю ночь в Лас-Вегасе, — сказал он. — В этом переполненном месте со всеми этими тупицами.Слабая улыбка промелькнула в уголках ее рта.— Что ты можешь предложить? — спросила она.— Остаться вдвоем. Наедине друг с другом.В ее глазах появилось возбуждение. Она почувствовала исходящие от него токи, но не смогла удержаться, чтобы не поддразнить его:— Это все из-за блондинки. В ней слишком много всего для одного мужчины.— Не правда, — ответил он быстро и взял ее за руку.Его ладонь была теплой и влажной, как при лихорадке. Она внимательно посмотрела на него.— С тобой все в порядке?— Я в порядке, — ответил он. — Просто устал от всего этого, устал от всех этих людей, которые не думают ни о чем, кроме денег. Я хочу быть с тобой, хочу почувствовать жизнь внутри тебя.Ее губы вдруг пересохли, внутри нее стала разливаться теплота, а в голове промелькнул воспламеняющий образ его мускулистого, сильного тела. Она крепко ухватилась за его руку.Между ними возникла какая-то напряженность, которой мгновение назад еще не было.— Сначала мы выпьем холодного шампанского, — сказал он, — а затем теплого бренди.Она поднялась со стула как в тумане. Ноги еле держали ее, но она попыталась улыбнуться.— А потом снова холодного шампанского, — прошептала она.Джордан посмотрел на Обманщика. Уже в четвертый раз выпало на черное. Фишек перед Обманщиком набралось почти на девять тысяч долларов.— Не искушайте судьбу, Джек. Лучше возьмите то, что есть. — Он улыбнулся и похлопал свидетеля по плечу.Тот как-то нелепо подался вперед, уткнулся лицом в стол, а его руки оттолкнули фишки, разметав их по столу.Закричала какая-то женщина. Джордан поднял голову Обманщика. Его глаза были открыты, но в них отсутствовало выражение. Джордан опустил руку.— Помогите мне вынести его отсюда! — рявкнул он.Телохранители действовали без промедления. Они со знанием дела подняли Обманщика и двинулись к кабинету помощника управляющего. В короткое время возникла всеобщая истерия, но она продолжалась недолго.Спокойными монотонными голосами обслуживающий персонал успокаивал публику:— Все в порядке, дамы и господа. Он просто потерял сознание. Нет причин волноваться.Таков Лас-Вегас с его обещаниями шальных денег, с надеждой на осуществление прекрасной, но призрачной мечты о будущем.Через мгновение колесо рулетки вновь закрутилось, и человека тут же забыли те, кто только что сидел рядом с ним за столом.На этом все и закончилось, если не считать, что крупье на следующее утро был уволен за то, что украл пять тысяч долларов из той кучки фишек, которая лежала перед Обманщиком.Они обернулись посмотреть, как мужчины торопливо несут мимо них Обманщика. Барбара взглянула в лицо Чезаре.Его холодные глаза сияли, слегка приоткрытый рот был растянут в торжествующей улыбке. Он повернулся, чтобы проводить их взглядом, а затем посмотрел на нее.Дрожь пробежала по ее телу.— Почему ты так смотришь? Черты его лица неожиданно смягчились, а на губах появилась добродушная улыбка.— Я просто подумал, что они здесь все предусмотрели. Как бы вы ни старались, вы не можете выиграть.Он глубоко вздохнул. Теперь боль ушла в кишки. Она была такой сильной, что он едва мог удержаться от крика.— Пойдем, — сказал он. — Нам здесь больше нечего делать.Телефон на столе Бейкера снова зазвонил в тот момент, когда он собирался выйти из кабинета. Он вернулся и поднял трубку.Это был Джордан. Его возбужденный голос хрипел в телефонной трубке.— Только что убили Обманщика! Бейкер медленно опустился в кресло.— Убили? Как?— Стилетом! Так же, как и Адамса.Голос Джордана почти совсем сник.— Мне очень жаль, Джордж. Мы не отлучались от него ни на минуту. Не знаю, как они это сделали. Сегодня в казино было больше тысячи человек.— Послушай, — сказал Бейкер, — перезвони мне через час. Я хочу связаться с Майами и убедиться, что с Ваниколой все в порядке.— О'кей, — сказал Джордан и отключился.Бейкер нажал на кнопку телефона, вызывая оператора.— Соедините меня со специальным агентом Стэнли в Майами-Бич, — сказал он.Они знают свидетелей, подумал он про себя, ожидая телефонного звонка. Они знают. Вся эта секретность, все меры предосторожности ничего не стоят.Они знают. Глава 7 В комнате было тихо, только слышалось ее спокойное дыхание во сне. Он лежал, уставившись в потолок широко раскрытыми глазами. Прошло столько лет, что он почти забыл об этом.Война. Ничего подобного с тех пор не бывало. Все остальное суррогат. Суррогат смерти. Огромная опасность, страшное возбуждение, чувство силы, которое пронизывает тело, дают понять, что страх смерти, таящийся внутри тебя, просится наружу, приближая тебя к твоему собственному предназначению.Он лениво улыбнулся в темноту, блаженная нега охватила его тело. Потянулся за сигаретой на ночном столике. Пачка была пуста.Он осторожно встал с кровати и пересек комнату. Подойдя к туалетному столику, вытащил сигарету из лежавшей на нем пачки и прикурил. Через двери балкона было видно, как серые полоски рассвета медленно заполняют горизонт.— Чезаре, — прошептала она с кровати.Он обернулся, но не мог рассмотреть ее в темноте.— Да?— Открой вторую бутылку шампанского. — Ее голос был несколько охрипшим после сна.— Мы уже ее открыли, — ответил он.— Но я все равно умираю от жажды, — сказала она тоном маленькой девочки. Чезаре рассмеялся почти неслышно.— Ты ненасытная женщина. Он услышал шелест простыней — она села на кровати.— Что же я могу поделать, если меня мучит жажда?Он снова рассмеялся.— Могу тебя понять, — ответил он и прошел на балкон.Было все еще темно, издалека доносился стрекот сверчков и слабый сухой шепот ветра пустыни. Темная синева неба освещалась зарождающимся утром. Он наклонился над перилами, глядя на пустыню.Она вышла на балкон и встала за его спиной. Он не повернулся. Она подошла к нему ближе и, просунув руки ему под мышки, обхватила его грудь, положив голову на его голую спину.— Скоро наступит утро, — сказала она.— Я знаю, — ответил он.Она прижалась губами к его плечу.— У тебя гладкая кожа, чистая и нежная. Иногда я удивляюсь, откуда берется вся эта неистовая ярость в гонках. Я не встречала человека, который походил бы на тебя.Он засмеялся и обернулся к ней.— Должно быть, таким меня сделали вина, которые я выпил, будучи мальчишкой. Считается, что вина Сицилии хорошо действуют на кровь и кожу.Она посмотрела ему в лицо. В нем было что-то такое, чего она никогда не сможет понять.— Когда мы занимаемся любовью, почему ты всегда твердишь, что умираешь? — заинтересованно спросила она. — Что за странная вещь, говорить об этом в такой момент.Он улыбнулся.— Мы, итальянцы, так это называем. Маленькая смерть.— Почему? — спросила она. — Когда все внутри тебя раскрывается и как бы заново рождается, почему ты говоришь, что это похоже на умирание?Улыбка сбежала с его губ.— Разве это не так? Разве каждое рождение не является началом смерти? Ты не чувствуешь эту боль?Она покачала головой.— Нет. Только возрастающую радость. — Она посмотрела в его глаза. — Возможно, в этом заключается разница между нами. Возможно, именно поэтому, даже когда ты наиболее близок мне, я чувствую, что какая-то часть тебя далека от меня — в том мире, о котором я ничего не знаю.— Глупости, — сказал он.— Нет, правда, — быстро ответила она. — Так ты смотрел, когда несли мимо нас этого мужчину. В какой-то миг я почувствовала себя тобой, как раз в той комнате, где находились все эти люди. В следующий момент они прошли мимо, и ты исчез. Он был мертв, верно?Он взглянул на нее. , — Почему ты так считаешь?— Он был мертв, — прошептала она. — Я это поняла по выражению твоего лица. Ты знал. Больше никто не знал, но ты знал.— Что за глупости ты говоришь, — сказал он небрежно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19