А у нее, кроме «наработок» Штибера, был богатый собственный опыт — внедрение провокаторов во все оппозиционные организации. Речь идет о противостоянии Департамента полиции царской России и радикально настроенных революционеров.
Хотя говорить о том, что германская разведка в XX веке была самой эффективной, не совсем правильно. Дело в том, что она оказывалась бессильной против основных противников — СССР и США, а отдельные победы чаще всего были связаны с нежеланием руководителей этих двух сверхдержав прислушаться к голосу собственной разведки и контрразведки.
В качестве примера — запутанная история с Э. Ромегт. Эту молодую женщину 21 августа 1963 года в обстановке полной секретности министр юстиции США Р. Кеннеди приказал выслать из страны. По полуофициальной версии, основная вина этой дамы — любовная связь с самим президентом США Д. Кеннеди. Об увлечении главы государства женщинами знали многие, он и не скрывал своей любвеобильной натуры. И спровоциоровало громкий скандал только то, что одна из его любовниц подозревалась в связях с восточногерманской разведкой. Большинство западных журналистов начали активно собирать информацию о «красной шпионке» в постели у американского президента. Правда, сенсации не получилось.
На самом деле ФБР, да и аналитики из западногерманской контрразведки подозревали, что Э. Ромегт участвовала в краже американских ракетных технологий. Правда, доказать ничего не удалось. По следующим причинам: во-первых, нежелание клана Кеннеди проводить любое расследование в отношении этой дамы; во-вторых, Главное разведуправление Министерства безопасности ГДР (далее — Штази) крайне редко проводило операции на территории США; в-третьих, отсутствие необходимой инфраструктуры, — разведчиков-нелегалов, которые могли стать связующим звеном между Восточным Берлином и ценными агентами. Так что Э. Ромегт была, скорее всего, просто авантюристкой.
Любой контакт любовницы американского президента с восточногерманскими дипломатами гарантировал международный скандал. Единственное, что просочилось в печать, это факт участия Э. Ромегт в вечеринке организованной одним из американских подрядчиков оборонной отрасли. В любом случае точный ответ на вопрос о роли этой женщины в краже чужих технологий мы никогда не узнаем.
Из восточногерманских разведчиков-«нелегалов», работавших на территории США с 1973 по 1979 год, был арестован ФБР только один — майор Э. Люттих (Брест). Причина его провала — предательство коллеги по Штази, старшего лейтенанта А. Штиллера. После ареста Бреста из США срочно отозвали всех нелегалов. Среди них были офицер и супруги-ученые. Ущерб от предательства А. Штиллера был минимальным.
Были и более весомые основания для сокращения разведывательной деятельности на территории США. Вот что говорил об этом руководитель Штази М. Вольфа: «Подразделения моей службы, занимавшиеся США, стремились совместно с сектором науки и техники распространить свои действия и на их территорию. Однако наш отработанный метод засылки агентов, снабженных документами здравствующих или умерших современников, был очень сложен и трудоемок. Кандидаты с наполовину реальной биографией в качестве так называемых двойных агентов сначала должны были выехать в Южную Африку, Латинскую Америку или Австралию, прежде чем зацепить основную цель — США. Даже если они благополучно устраивались в США, проходило еще довольно много времени, пока они могли там начать непосредственную работу. При благоприятных обстоятельствах они получали возможность добывать интересную информацию в своей профессиональной работе».
Тесное сотрудничество ФБР и западногерманской контрразведки значительно осложняло процесс «инфильтрации» разведчиков-нелегалов.
В своей книге М. Вольф писал: «После этого поражения (ареста Бреста. — Прим. авт.) мы больше так и не стали обосновываться в США. Наши попытки возместить потерю терпели неудачу с самого начала. Внедрять супружеские пары было в большинстве случаев чрезвычайно трудно, с холостяками же мужчинами, которые посредством женитьбы получили бы желанные документы, в США было гораздо сложнее, чем в Федеративной Республике Германии. Мы не могли закрывать глаза на то, что метод «выслеживания сетью» ФБР был настолько эффективен, внедренные нами сотрудники в США подвергались высокому риску. Наши резидентуры в Вашингтоне и в ООН в Нью-Йорке отличались главным образом тем, что были слишком дорогими в кадровом и материальном отношениях и малоэффективными. Мы никогда не сомневались, что они находятся под неусыпным контролем ФБР. Практика показала, что наши резидентуры просвечивались не менее интенсивно, чем резидентуры СССР».
А вот Западная Германия не могла эффективно противостоять Штази и Разведуправлению Национальной народной армии ГДР (аналог советской военной разведки — ГРУ). По современным оценкам на разведку ГДР работало более 20 тысяч жителей Западной Германии. Большинство из них дожило до объединения двух государств, а кто-то унес в могилу тайну своей «двойной жизни».
Только часть агентов была выявлена в начале 90-х годов, когда контрразведка ФРГ получила доступ к секретным архивам Штази и несколько бывших восточногерманских разведчиков начали торговать тайнами своего ведомства, пытаясь заработать на жизнь в объединенной Германии. Хотя и это не помогло выявить всех агентов. Не все из них стали предателями. Кто-то просто рассказал об отдельных операциях, опустив детали и имена участников, ссылаясь на понятие профессиональной этики. А кто-то продолжает до сих пор хранить верность присяге.
В начале 50-х годов десятки тысяч граждан ГДР устремились через еще открытую границу в Западный Берлин и ФРГ. После 17 июня 1953 года когда их прошла серия демонстраций и забостовок в советской зоне оккупации Германии, их стало гораздо больше, чем раньше, и до конца 1957 года Восточную Германию покинуло почти полмиллиона человек. Приятно, что в этот поток беженцев нетрудно было «запустить» агентов Штази.
Отобранные агенты проходили индивидуальное обучение у специально выделенных для этого кадровых сотрудников. Аналогичная практика была и в СССР. Там тоже подготовка велась на индивидуальной основе. Немцы избежали ошибки своих коллег из гитлеровской военной разведки. Там агентов для заброски на территорию СССР готовили в разведшколах. Обучение каждого агента проходило в составе группы. Понятно, что если кто-то из курсантов был внедрен НКВД или, попав за линию фронта, сразу сдавался советским властям, то все его однокурсники были «засвечены» еще до того, как приступили к выполнению задания. Хотя другого рецепта массового обучения никто предложить не мог. Да и задачи тогда стояли совсем другие, менее масштабные.
Агентов Штази обучали элементарным навыкам конспирации и рассказывали о том, чем им предстоит заниматься на Западе. Например, для завербованных студентов и научных работников восточногерманская разведка искала и иногда окольными путями находила рабочие места в таких организациях, как центры ядерных исследований в Юлихе, Карлсруэ и Гамбурге, в фирмах «Сименс» и «Ай-би-эм» и на предприятиях — преемниках концерна «И. Г. Фарбен индустри». Не оставались без внимания и такие предприятия, как «Мессершмитт» и «Белков».
Нелегалам приходилось учитывать, что в лагерях беженцев с ними будут беседовать сотрудники западных спецслужб. Правда, шансы выдержать такую проверку были максимальными благодаря внушающим доверие биографиям и мотивированным причинам ухода на Запад. У всех были негативные эпизоды в прошлой жизни. Начиная от службы в войсках СС, членства в национал-социалистской партии Германии или, в крайнем случае, жесткой критики внутренней политики ГДР.
Имена многих агентов Штази мы никогда не узнаем. Например, ФБР так и не смогло идентифицировать американского инженера, который скрывается под псевдонимом Оптик. Известно только, что он начал работать на Штази в 1985 году и передавал ценную информацию о космической программе США.
Перебежчик В. Штиллер заявил сотрудникам западногерманской разведки, что каждые пять миллионов марок, затраченных на промышленный и научный шпионаж, дали возможность ГДР сэкономить на научно-технических, разработках 300 миллионов марок. И ему поверили. Ведь старший лейтенант работал в 1-ом отделении (атомная физика, химия и бактериология) 8-го отдела сектора научно-технической разведки. Также было известно, что технологические карты и прочая техническая документация на новые западные системы вооружений попали в Восточный Берлин раньше, чем в войска стран НАТО.
Перед побегом 19 января 1979 года он взломал служебный сейф и унес множество секретных документов. Среди них списки полученных материалов и оперативные псевдонимы источников. Кроме этого, исчезли приказы и распоряжения, служебные инструкции и доклады министра МГБ, которые считались секретными или конфиденциальными. А через два дня выяснилось, что контрразведка готовила его арест и этот побег — последний шанс спастись.
По утверждению М. Вольфа, последствия были не столь катастрофичны, как это пытаются изобразить многие западные журналисты. Одна из причин — предатель занимал низкую должность и поэтому не имел доступа ко многим секретам.
Нужно учитывать и тот факт, что у восточногерманской разведки было достаточно времени, чтобы отозвать большинство нелегалов и предупредить об опасности агентов из числа тех, кто фигурировал в похищенных секретных документах. Ведь западногерманской контрразведке требовалось время для того, чтобы понять, кто скрывался под тем или иным оперативным псевдонимом.
Одной супружеской паре из Гамбурга, которая занималась исследованиями, связанными с реакторами, удалось сбежать в последнюю минуту. Когда сотрудники криминальной полиции позвонили в дверь, то хозяин квартиры хладнокровно сообщил, что тот, кого «незваные гости» спрашивают, живет двумя этажами выше. А когда визитеры, извинившись, начали подниматься по лестнице, супруги незаметно выскользнули из квартиры, которая чуть не стала для них ловушкой.
Сотрудник ядерного исследовательского центра в Карлсруэ по дороге в полицейский участок выпрыгнул из машины и убежал, воспользовавшись тем, что его конвоир поскользнулся на льду и упал.
Однако были и потери. Был арестован профессор Гёттингенского университета, а также физик-ядерщик, работавший во Франции и на которого восточногерманская разведка возлагала большие надежды.
Оценить реальный ущерб для Запада от операций НТР, которые проводили восточногерманские разведчики, сложно. Ведь ГДР делилась добытой информацией с Советским Союзом. А сколько средств удалось сэкономить СССР — на этот вопрос не ответит уже никто. На нужды военно-промышленного комплекса (ВПК) и разведки выделялись, разумеется в пределах разумного, любые суммы.
В 50-е годы восточногерманская разведка активно пользовалась услугами секретарш боннских министров и руководителей оборонных предприятий. О многочисленных «ловушках», в которые попадали одинокие дамы, работающие в государственных учреждениях и аппаратах различных политических партий — написано много. А вот истории о том, как секс-шпионаж помог внедрению новых технологий в Советском Союзе до последнего времени продолжали храниться в архивах спецслужб под грифом «секретно».
Основные объекты внимания восточногерманской разведки — предприятия ВПК на севере и юге ФРГ. За этими компаниями очень внимательно наблюдала группа коммерческой координации («Ко-Ко»). Она была учреждена генералом Штази X. Фруком и напрямую подчинялась Э. Мильке и руководству Главного разведывательного управления МВД ГДР.
Руководил «Ко-Ко» Шальк-Голодновский. Кроме проведения разведывательных операций, эта организация занималась зарабатыванием валюты для режима руководителя ЦК СЕПГ (Социалистическая единая партия Германии — восточногерманский аналог КПСС) Э. Хонеккера — «продавала» Западу диссидентов и проводила множество финансовых операций с валютой, лежащей на зарубежных счетах СЕПГ.
Одна из успешно проведенных операций — «заброска» в 1958 году офицера по особым поручениям из Министерства безопасности ГДР. Главная задача, которая была поставлена нелегалу — вербовка сотрудников предприятий ВПК. По легенде он был беженцем, спасающимся от преследований восточногерманских властей. Попав в ФРГ, он сначала обосновался в Гамбурге, а в 1963 году переехал в Мюнхен. Там он знакбмится, а через какое-то время и женится на секретарше одного из руководителей концерна «Мессершмитт-Белков-Блом».
По утверждению следствия, с 1972 по 1983 год, этот человек и его жена передали разведке ГДР чертежи и подробное описание противотанковых ракет, а также планы по стратегическому планированию НАТО до 2000 года. Весной 2000 года эта шпионская пара была арестована германской полицией.
Другая знаменитая семейная пара — Р. Рупп и А. Боуэн, более известные как Топаз и Бирюза. В период с 1977 по 1987 год они передали за «железный занавес» более 10 тысяч сверхсекретных документов. А. Боуэн работала секретарем в британской военной миссии при НАТО, а Р. Рупп в Управлении международной экономики НАТО. По утверждению следствия, их шпионская деятельность могла стать причиной поражения НАТО в войне со странами Варшавского договора.
Начав работать на восточногерманскую разведку в 1968 году, Топаз прекратил свою деятельность после того, как ГДР исчезла с политической карты мира. Бирюза прекратила свое сотрудничество в 1980 году, полностью посвятив себя воспитанию детей. Их арестовали только в 1993 году, когда западногерманская контрразведка смогла идентифицировать агента, скрывавшегося под кличкой Топаз. Его приговорили к 15 годам тюремного заключения, ее к 22 месяцам. В 2001 году Р. Рупп был переведен на свободный режим и, возможно, скоро выйдет на свободу.
По мнению К. Реслера — высокопоставленного офицера Штази, внедрение Руппа в святая святых Североатлантического союза было, пожалуй, после Г. Гийома (личный референт канцлера ФРГ В. Брандта, работавший на восточногерманскую разведку), самой удачной операцией его управления.
Семейный подряд был популярен среди агентов Штази. Математики Петер и Хайдрун Крауты занимались шпионажем более двадцати лет. Зигфрид работал в фирме «Мессершмитт-Белков-Блом», а Кримгильда в корпорации «Индустри Анлаген». Среди переданных ими материалов — чертежи новых танков и самолетов. Их арестовали только в 1991 году. Он получил девять лет тюрьмы, а она семь.
В середине 50-х годов в ФРГ эмигрировала Р. Кунце. Ей достаточно быстро удалось сделать карьеру, заняв должность секретаря одного из высокопоставленных сотрудников Министерства обороны этой страны. К сожалению, Ингрид (оперативный псевдоним агента) влюбилась и рассказала жениху о своей тайной жизни. А он сообщил куда следует о признании подруги — в контрразведку. И в 1960 году в Федеративной Республике Германия состоялся первый судебный процесс над нелегалом восточногерманской разведки.
Другая дама, Р. Мозер, была более осторожна в выборе спутника жизни. Оба ее мужа поставляли секретную информацию в Восточный Берлин. Второй муж, например, передал огромный объем информации о танках «Леопард-2» и «Гепард».
Подарок восточногерманской разведки — танк «Леопард-2»
А вот западногерманский журналист X. Эрнст (Генри) любитель женщин, попался глупо. Его автомобиль перевернулся на обледенелом автобане и Генри, едва живого, доставили в ближайшую больницу. Может, все бы и обошлось, не загляни полиция в салон автомобиля. А там пачка секретных документов и пистолет. В результате расследования выяснилась интересная подробность из его частной жизни.
Дело в том, что он состоял в гражданском браке с дамой, которая выполняла обязанности курьера (оперативный псевдоним Лило). В их шпионской семье жила разведенная дочь Лило (оперативный псевдоним Хайко), которая работала в Федеральном ведомстве по военной технике в Кобленце и добывала для Генри чертежи электронных систем оружия. А еще в семье X. Эрнста жила его возлюбленная (оперативный псевдоним Бланш). Она работала секретарем в бюджетном отделе Министерства обороны и снабжала его структурными планами, списками сотрудников и документами по финансовым операциям между Бундесвером и США.
В министерстве обороны ФРГ работал Г. Прельвиц. Однажды знакомый бизнесмен, который любил хвастаться своими связями с богатыми французскими лоббистами, предложил чиновнику заработать. Позднее Прельвиц заявил на суде, что у него имелись сильные подозрения о том, что предложение исходило от агента восточногерманской разведки. Несмотря на это он согласился. За 21 год шпионской деятельности Г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Хотя говорить о том, что германская разведка в XX веке была самой эффективной, не совсем правильно. Дело в том, что она оказывалась бессильной против основных противников — СССР и США, а отдельные победы чаще всего были связаны с нежеланием руководителей этих двух сверхдержав прислушаться к голосу собственной разведки и контрразведки.
В качестве примера — запутанная история с Э. Ромегт. Эту молодую женщину 21 августа 1963 года в обстановке полной секретности министр юстиции США Р. Кеннеди приказал выслать из страны. По полуофициальной версии, основная вина этой дамы — любовная связь с самим президентом США Д. Кеннеди. Об увлечении главы государства женщинами знали многие, он и не скрывал своей любвеобильной натуры. И спровоциоровало громкий скандал только то, что одна из его любовниц подозревалась в связях с восточногерманской разведкой. Большинство западных журналистов начали активно собирать информацию о «красной шпионке» в постели у американского президента. Правда, сенсации не получилось.
На самом деле ФБР, да и аналитики из западногерманской контрразведки подозревали, что Э. Ромегт участвовала в краже американских ракетных технологий. Правда, доказать ничего не удалось. По следующим причинам: во-первых, нежелание клана Кеннеди проводить любое расследование в отношении этой дамы; во-вторых, Главное разведуправление Министерства безопасности ГДР (далее — Штази) крайне редко проводило операции на территории США; в-третьих, отсутствие необходимой инфраструктуры, — разведчиков-нелегалов, которые могли стать связующим звеном между Восточным Берлином и ценными агентами. Так что Э. Ромегт была, скорее всего, просто авантюристкой.
Любой контакт любовницы американского президента с восточногерманскими дипломатами гарантировал международный скандал. Единственное, что просочилось в печать, это факт участия Э. Ромегт в вечеринке организованной одним из американских подрядчиков оборонной отрасли. В любом случае точный ответ на вопрос о роли этой женщины в краже чужих технологий мы никогда не узнаем.
Из восточногерманских разведчиков-«нелегалов», работавших на территории США с 1973 по 1979 год, был арестован ФБР только один — майор Э. Люттих (Брест). Причина его провала — предательство коллеги по Штази, старшего лейтенанта А. Штиллера. После ареста Бреста из США срочно отозвали всех нелегалов. Среди них были офицер и супруги-ученые. Ущерб от предательства А. Штиллера был минимальным.
Были и более весомые основания для сокращения разведывательной деятельности на территории США. Вот что говорил об этом руководитель Штази М. Вольфа: «Подразделения моей службы, занимавшиеся США, стремились совместно с сектором науки и техники распространить свои действия и на их территорию. Однако наш отработанный метод засылки агентов, снабженных документами здравствующих или умерших современников, был очень сложен и трудоемок. Кандидаты с наполовину реальной биографией в качестве так называемых двойных агентов сначала должны были выехать в Южную Африку, Латинскую Америку или Австралию, прежде чем зацепить основную цель — США. Даже если они благополучно устраивались в США, проходило еще довольно много времени, пока они могли там начать непосредственную работу. При благоприятных обстоятельствах они получали возможность добывать интересную информацию в своей профессиональной работе».
Тесное сотрудничество ФБР и западногерманской контрразведки значительно осложняло процесс «инфильтрации» разведчиков-нелегалов.
В своей книге М. Вольф писал: «После этого поражения (ареста Бреста. — Прим. авт.) мы больше так и не стали обосновываться в США. Наши попытки возместить потерю терпели неудачу с самого начала. Внедрять супружеские пары было в большинстве случаев чрезвычайно трудно, с холостяками же мужчинами, которые посредством женитьбы получили бы желанные документы, в США было гораздо сложнее, чем в Федеративной Республике Германии. Мы не могли закрывать глаза на то, что метод «выслеживания сетью» ФБР был настолько эффективен, внедренные нами сотрудники в США подвергались высокому риску. Наши резидентуры в Вашингтоне и в ООН в Нью-Йорке отличались главным образом тем, что были слишком дорогими в кадровом и материальном отношениях и малоэффективными. Мы никогда не сомневались, что они находятся под неусыпным контролем ФБР. Практика показала, что наши резидентуры просвечивались не менее интенсивно, чем резидентуры СССР».
А вот Западная Германия не могла эффективно противостоять Штази и Разведуправлению Национальной народной армии ГДР (аналог советской военной разведки — ГРУ). По современным оценкам на разведку ГДР работало более 20 тысяч жителей Западной Германии. Большинство из них дожило до объединения двух государств, а кто-то унес в могилу тайну своей «двойной жизни».
Только часть агентов была выявлена в начале 90-х годов, когда контрразведка ФРГ получила доступ к секретным архивам Штази и несколько бывших восточногерманских разведчиков начали торговать тайнами своего ведомства, пытаясь заработать на жизнь в объединенной Германии. Хотя и это не помогло выявить всех агентов. Не все из них стали предателями. Кто-то просто рассказал об отдельных операциях, опустив детали и имена участников, ссылаясь на понятие профессиональной этики. А кто-то продолжает до сих пор хранить верность присяге.
В начале 50-х годов десятки тысяч граждан ГДР устремились через еще открытую границу в Западный Берлин и ФРГ. После 17 июня 1953 года когда их прошла серия демонстраций и забостовок в советской зоне оккупации Германии, их стало гораздо больше, чем раньше, и до конца 1957 года Восточную Германию покинуло почти полмиллиона человек. Приятно, что в этот поток беженцев нетрудно было «запустить» агентов Штази.
Отобранные агенты проходили индивидуальное обучение у специально выделенных для этого кадровых сотрудников. Аналогичная практика была и в СССР. Там тоже подготовка велась на индивидуальной основе. Немцы избежали ошибки своих коллег из гитлеровской военной разведки. Там агентов для заброски на территорию СССР готовили в разведшколах. Обучение каждого агента проходило в составе группы. Понятно, что если кто-то из курсантов был внедрен НКВД или, попав за линию фронта, сразу сдавался советским властям, то все его однокурсники были «засвечены» еще до того, как приступили к выполнению задания. Хотя другого рецепта массового обучения никто предложить не мог. Да и задачи тогда стояли совсем другие, менее масштабные.
Агентов Штази обучали элементарным навыкам конспирации и рассказывали о том, чем им предстоит заниматься на Западе. Например, для завербованных студентов и научных работников восточногерманская разведка искала и иногда окольными путями находила рабочие места в таких организациях, как центры ядерных исследований в Юлихе, Карлсруэ и Гамбурге, в фирмах «Сименс» и «Ай-би-эм» и на предприятиях — преемниках концерна «И. Г. Фарбен индустри». Не оставались без внимания и такие предприятия, как «Мессершмитт» и «Белков».
Нелегалам приходилось учитывать, что в лагерях беженцев с ними будут беседовать сотрудники западных спецслужб. Правда, шансы выдержать такую проверку были максимальными благодаря внушающим доверие биографиям и мотивированным причинам ухода на Запад. У всех были негативные эпизоды в прошлой жизни. Начиная от службы в войсках СС, членства в национал-социалистской партии Германии или, в крайнем случае, жесткой критики внутренней политики ГДР.
Имена многих агентов Штази мы никогда не узнаем. Например, ФБР так и не смогло идентифицировать американского инженера, который скрывается под псевдонимом Оптик. Известно только, что он начал работать на Штази в 1985 году и передавал ценную информацию о космической программе США.
Перебежчик В. Штиллер заявил сотрудникам западногерманской разведки, что каждые пять миллионов марок, затраченных на промышленный и научный шпионаж, дали возможность ГДР сэкономить на научно-технических, разработках 300 миллионов марок. И ему поверили. Ведь старший лейтенант работал в 1-ом отделении (атомная физика, химия и бактериология) 8-го отдела сектора научно-технической разведки. Также было известно, что технологические карты и прочая техническая документация на новые западные системы вооружений попали в Восточный Берлин раньше, чем в войска стран НАТО.
Перед побегом 19 января 1979 года он взломал служебный сейф и унес множество секретных документов. Среди них списки полученных материалов и оперативные псевдонимы источников. Кроме этого, исчезли приказы и распоряжения, служебные инструкции и доклады министра МГБ, которые считались секретными или конфиденциальными. А через два дня выяснилось, что контрразведка готовила его арест и этот побег — последний шанс спастись.
По утверждению М. Вольфа, последствия были не столь катастрофичны, как это пытаются изобразить многие западные журналисты. Одна из причин — предатель занимал низкую должность и поэтому не имел доступа ко многим секретам.
Нужно учитывать и тот факт, что у восточногерманской разведки было достаточно времени, чтобы отозвать большинство нелегалов и предупредить об опасности агентов из числа тех, кто фигурировал в похищенных секретных документах. Ведь западногерманской контрразведке требовалось время для того, чтобы понять, кто скрывался под тем или иным оперативным псевдонимом.
Одной супружеской паре из Гамбурга, которая занималась исследованиями, связанными с реакторами, удалось сбежать в последнюю минуту. Когда сотрудники криминальной полиции позвонили в дверь, то хозяин квартиры хладнокровно сообщил, что тот, кого «незваные гости» спрашивают, живет двумя этажами выше. А когда визитеры, извинившись, начали подниматься по лестнице, супруги незаметно выскользнули из квартиры, которая чуть не стала для них ловушкой.
Сотрудник ядерного исследовательского центра в Карлсруэ по дороге в полицейский участок выпрыгнул из машины и убежал, воспользовавшись тем, что его конвоир поскользнулся на льду и упал.
Однако были и потери. Был арестован профессор Гёттингенского университета, а также физик-ядерщик, работавший во Франции и на которого восточногерманская разведка возлагала большие надежды.
Оценить реальный ущерб для Запада от операций НТР, которые проводили восточногерманские разведчики, сложно. Ведь ГДР делилась добытой информацией с Советским Союзом. А сколько средств удалось сэкономить СССР — на этот вопрос не ответит уже никто. На нужды военно-промышленного комплекса (ВПК) и разведки выделялись, разумеется в пределах разумного, любые суммы.
В 50-е годы восточногерманская разведка активно пользовалась услугами секретарш боннских министров и руководителей оборонных предприятий. О многочисленных «ловушках», в которые попадали одинокие дамы, работающие в государственных учреждениях и аппаратах различных политических партий — написано много. А вот истории о том, как секс-шпионаж помог внедрению новых технологий в Советском Союзе до последнего времени продолжали храниться в архивах спецслужб под грифом «секретно».
Основные объекты внимания восточногерманской разведки — предприятия ВПК на севере и юге ФРГ. За этими компаниями очень внимательно наблюдала группа коммерческой координации («Ко-Ко»). Она была учреждена генералом Штази X. Фруком и напрямую подчинялась Э. Мильке и руководству Главного разведывательного управления МВД ГДР.
Руководил «Ко-Ко» Шальк-Голодновский. Кроме проведения разведывательных операций, эта организация занималась зарабатыванием валюты для режима руководителя ЦК СЕПГ (Социалистическая единая партия Германии — восточногерманский аналог КПСС) Э. Хонеккера — «продавала» Западу диссидентов и проводила множество финансовых операций с валютой, лежащей на зарубежных счетах СЕПГ.
Одна из успешно проведенных операций — «заброска» в 1958 году офицера по особым поручениям из Министерства безопасности ГДР. Главная задача, которая была поставлена нелегалу — вербовка сотрудников предприятий ВПК. По легенде он был беженцем, спасающимся от преследований восточногерманских властей. Попав в ФРГ, он сначала обосновался в Гамбурге, а в 1963 году переехал в Мюнхен. Там он знакбмится, а через какое-то время и женится на секретарше одного из руководителей концерна «Мессершмитт-Белков-Блом».
По утверждению следствия, с 1972 по 1983 год, этот человек и его жена передали разведке ГДР чертежи и подробное описание противотанковых ракет, а также планы по стратегическому планированию НАТО до 2000 года. Весной 2000 года эта шпионская пара была арестована германской полицией.
Другая знаменитая семейная пара — Р. Рупп и А. Боуэн, более известные как Топаз и Бирюза. В период с 1977 по 1987 год они передали за «железный занавес» более 10 тысяч сверхсекретных документов. А. Боуэн работала секретарем в британской военной миссии при НАТО, а Р. Рупп в Управлении международной экономики НАТО. По утверждению следствия, их шпионская деятельность могла стать причиной поражения НАТО в войне со странами Варшавского договора.
Начав работать на восточногерманскую разведку в 1968 году, Топаз прекратил свою деятельность после того, как ГДР исчезла с политической карты мира. Бирюза прекратила свое сотрудничество в 1980 году, полностью посвятив себя воспитанию детей. Их арестовали только в 1993 году, когда западногерманская контрразведка смогла идентифицировать агента, скрывавшегося под кличкой Топаз. Его приговорили к 15 годам тюремного заключения, ее к 22 месяцам. В 2001 году Р. Рупп был переведен на свободный режим и, возможно, скоро выйдет на свободу.
По мнению К. Реслера — высокопоставленного офицера Штази, внедрение Руппа в святая святых Североатлантического союза было, пожалуй, после Г. Гийома (личный референт канцлера ФРГ В. Брандта, работавший на восточногерманскую разведку), самой удачной операцией его управления.
Семейный подряд был популярен среди агентов Штази. Математики Петер и Хайдрун Крауты занимались шпионажем более двадцати лет. Зигфрид работал в фирме «Мессершмитт-Белков-Блом», а Кримгильда в корпорации «Индустри Анлаген». Среди переданных ими материалов — чертежи новых танков и самолетов. Их арестовали только в 1991 году. Он получил девять лет тюрьмы, а она семь.
В середине 50-х годов в ФРГ эмигрировала Р. Кунце. Ей достаточно быстро удалось сделать карьеру, заняв должность секретаря одного из высокопоставленных сотрудников Министерства обороны этой страны. К сожалению, Ингрид (оперативный псевдоним агента) влюбилась и рассказала жениху о своей тайной жизни. А он сообщил куда следует о признании подруги — в контрразведку. И в 1960 году в Федеративной Республике Германия состоялся первый судебный процесс над нелегалом восточногерманской разведки.
Другая дама, Р. Мозер, была более осторожна в выборе спутника жизни. Оба ее мужа поставляли секретную информацию в Восточный Берлин. Второй муж, например, передал огромный объем информации о танках «Леопард-2» и «Гепард».
Подарок восточногерманской разведки — танк «Леопард-2»
А вот западногерманский журналист X. Эрнст (Генри) любитель женщин, попался глупо. Его автомобиль перевернулся на обледенелом автобане и Генри, едва живого, доставили в ближайшую больницу. Может, все бы и обошлось, не загляни полиция в салон автомобиля. А там пачка секретных документов и пистолет. В результате расследования выяснилась интересная подробность из его частной жизни.
Дело в том, что он состоял в гражданском браке с дамой, которая выполняла обязанности курьера (оперативный псевдоним Лило). В их шпионской семье жила разведенная дочь Лило (оперативный псевдоним Хайко), которая работала в Федеральном ведомстве по военной технике в Кобленце и добывала для Генри чертежи электронных систем оружия. А еще в семье X. Эрнста жила его возлюбленная (оперативный псевдоним Бланш). Она работала секретарем в бюджетном отделе Министерства обороны и снабжала его структурными планами, списками сотрудников и документами по финансовым операциям между Бундесвером и США.
В министерстве обороны ФРГ работал Г. Прельвиц. Однажды знакомый бизнесмен, который любил хвастаться своими связями с богатыми французскими лоббистами, предложил чиновнику заработать. Позднее Прельвиц заявил на суде, что у него имелись сильные подозрения о том, что предложение исходило от агента восточногерманской разведки. Несмотря на это он согласился. За 21 год шпионской деятельности Г.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54