Постепенно Джозеф стал разделять их чувства. Его преданность семье не ослабела, но и обретенное чувство любви к Израилю было глубоким. Вскоре он понял, каким образом сможет оказаться полезным и семье, и Земле Обетованной.
Иракское правительство стало преследовать христиан — религиозное меньшинство в стране. На очередном собрании членов семьи ее глава сообщил, что многие из его друзей арестованы по обвинению в выдуманных преступлениях. Их семью могла ожидать такая же участь.
— Если бы мы имели возможность уехать… — сказал он.
Его старший сын Мунир Редфа никаких трудностей не знал. Он воспитывался среди арабов, учился в арабских школах и был иракцем в большей степени, чем сами иракцы. По профессии он был летчиком и занимал должность заместителя командира эскадрильи. Одним из первых он был отобран для обучения в ВВС США. Затем его послали в СССР учиться летать на новейших самолетах. Он был на прекрасном счету, и ему доверили управление МиГ-21.
Его рассказы об этом чуде-истребителе и рассуждения о том, что израильтяне охотно заплатили бы миллионы за возможность рассмотреть его, заставили Джозефа задуматься над этой ситуацией. Ему казалось, что он сможет убедить Мунира доставить самолет в Израиль. Разумеется, в обмен на согласие израильтян вывезти семью в безопасное место и обеспечить средствами, которые позволили бы им жить также безбедно, как они привыкли жить в Багдаде.
Надо признать, что Джозеф отличался способностью находить простые решения для самых сложных проблем. Когда один из его друзей отправился в Европу, он попросил того зайти в израильское посольство и передать его предложение. После этого он стал ждать. В полной уверенности, что израильтяне откликнуться.
Мансор спросил его, сколько денег потребуется для семьи. Джозеф все это уже обдумал — 500 тысяч фунтов стерлингов. Для себя он не просил ничего…
* * *
Через неделю Мансор уже докладывал Меиру Амиту о результатах поездки в Багдад. За время общения с Джозефом он проникся к нему доверием. Однако, ему трудно было убедить в этом заместителей шефа «Моссада». Самого Амита убеждать не пришлось.
Два месяца спустя Мансор снова отправился в Ирак, чтобы выяснить, как Джозеф предполагает осуществить эту операцию. Тот решил предложить главе семьи отправить на лечение в Швейцарию дядю, который пользовался у властей полным доверием и мог легко получить разрешение на выезд. Дело «Моссада» позаботиться о том, чтобы в Швейцарии его ждал солидный аванс. Тогда он сможет послать в Багдад телеграмму, предупреждающую о том, что израильтянам можно доверять.
На вопрос, какую сумму дядя будет считать достаточной, Джозеф назвал 250 тысяч. Мансора потрясла эта огромная сумма. Но Джозеф спокойно объяснил, что летчик примет предложение только в том случае, если будет уверен, что семья вполне обеспечена.
— Дело в том, — пояснил Джозеф, — что, несмотря на дискриминацию политического характера, уровень жизни семьи в Ираке намного выше, чем могут представить себе в Израиле. Поэтому, скорее всего, они рискнут остаться в Ираке, чем быть стесненными в средствах за пределами страны.
В «Моссаде» эти рассуждения были встречены скептически. Коллеги Амита стали уговаривать его забыть об этой идее. Но он не согласился, ибо рассуждал так. Израиль рискует потерять полмиллиона фунтов. Это с одной стороны. А с другой, он все же может заполучить МиГ-21. Игра стоила свеч…
Кабинет министров утвердил операцию «Пеницилин» без помех. Шеф «Моссада» поставил в известность начальника генерального штаба Ицхака Рабина, который горячо его поддержал. Для военных эта операция значила больше, чем все операции разведки, проведенные ранее.
* * *
Разработку операции поручили Михаэлю Шарону. Он начал с того, что удалил из Ирака почти всю агентурную сеть, которая создавалась годами. Он не хотел рисковать. После этого он создал пять оперативных групп.
Первая состояла из Иосифа Мансора и радиста. Они должны были жить в Багдаде и организовать там бизнес. В задачу Мансора входило поддерживать контакты с Джозефом.
Вторая группа, состоявшая из четырех человек, должна была также обосноваться в Багдаде с целью оказания помощи Мансору. Но он об этих людях ничего не знал. Он имел возможность общаться с ними через тайники, в которых оставлял письма и получал указания. В случае неудачи эта группа должна была вывезти Мансора и радиста из страны или взять на себя их функции, если ситуация сложится так, что Мансор потеряет над ней контроль.
Группа номер три, включавшая трех человек, направлялась в Багдад на два-три месяца для наблюдения за членами семьи Мунира Редфы.
Четвертая группа состояла из шести агентов военной разведки и была направлена в Курдистан. Предполагалось, что именно курды будут содействовать вывозу семьи за пределы Ирака.
Пятая группа обосновалась в Иране. Она должна была также принять участие в эвакуации семьи.
В Вашингтон и в Турцию тоже были направлены агенты с дипломатическими поручениями. Нужно было обеспечить, если это понадобиться, возможность посадки и заправки самолета.
«Моссаду» было известно, что советские военные специалисты, опасаясь угона, на время тренировок заполняли баки только наполовину.
* * *
Джозеф между тем выжидал благоприятного момента для переговоров с семьей своего хозяина. Кроме того, он хотел уточнить, сколько членов семьи Израиль готов вывезти. Ибо выяснилось, что речь идет не о муже, жене и детях, как предполагали израильтяне, а о целом клане — дедушках, бабушках, тетях, дядях, племянницах и племянниках, а также о двух старых слугах.
В Израиле согласились, хотя понимали, что вывоз клана — дело не шуточное. Но Джозеф опять нашел простое решение проблемы. Он посоветовал организовать отъезд так, чтобы большинство членов семьи не знали, куда они едут.
Переговоры он начал с главы семейства, которого убедил в реальности своего предложения. Затем подошла очередь Мунира Редфы. Сначала тот пришел в ужас. Но постепенно осознал, что только таким образом сможет обеспечить себе и своей семье благополучное будущее.
Чтобы подкрепить решимость Редфы, ему предложили посетить… Израиль. Сначала он отправился в Париж (для начальства — в отпуск) в сопровождении агента «Моссада» — красивой женщины, имевшей американский паспорт. В Париже его снабдили фальшивыми документами и самолетом израильской компании «Эл-Ал» доставили на Землю Обетованную.
24-го января 1966 года Редфа в сопровождении «моссадовцев» прибыл на израильскую авиабазу Хацор. Там он встретился с командующим ВВС Мордехаем Ходом, сменившим на этом посту Эзера Вейцмана, и шефом «Моссада» Меиром Амитом. Последний убедил иракского летчика в том, что его бегство и вывоз семьи подготовлены надлежащим образом. В ходе этой встречи Редфа был поражен обширностью информации, имевшейся у израильских спецслужб, относительно ВВС Ирака и работавших в них советских инструкторах.
В тот же день Редфа вместе с командиром авиабазы полковником Шломо Барекетом облетели на тренировочном самолете центр страны, включая бывшие тогда под властью Иордании Иудею и Самарию. Израильский полковник наметил для иракского летчика оптимальную трассу перелета с востока.
Вечером Редфе показали Тель-Авив и Яфо. Во время ужина были согласованы все детали связи и шифровальные коды. Правда, была одна загвоздка. На базе, где служил Редфа, располагались только самолеты МиГ-17, уже хорошо известные «Моссаду». Новые же МиГ-21 находились на центральной базе под Багдадом. Редфа заявил, что сумеет добиться перевода.
На следующий день его тайно доставили в Европу на борту самолета «Эл-Ал». Из аэропорта он вышел переодетым и загримированным, с чужими документами. Эта поездка укрепила его уверенность в том, что на израильтян можно положиться.
* * *
17-го февраля 1966 года из Ирака пришла открытка в адрес европейской резидентуры «Моссада». Английский текст гласил:
«У нас все в порядке. Скоро возьму пеницилин. Привет новым друзьям. До скорой встречи».
Спустя два месяца была получена еще одна открытка:
«Мне удалось перевестись из госпиталя, где я нахожусь, во внутреннее отделение. Перевод произойдет в июне. Тогда же, по всей видимости, перешлю вам пеницилин».
Последняя открытка от 17-го июля гласила:
«Переведен во внутреннее отделение. Прохожу курс терапии пеницилином. Скоро привезу его вам. В начале августа моя жена с детьми и братом выезжает за границу».
Теперь Михаэль Шарон и его агенты взялись за нелегкую задачу по вывозу за рубеж семьи иракского летчика. Для проведения этой операции (кодовое название — «Совок») были выделены большие силы и крупные средства. Риск был слишком велик, и поэтому нельзя было допустить ни малейшей возможности провала.
Как и предполагалось, дядя Мунира без труда получил разрешение на выезд в Швейцарию на лечение. Там он получил деньги, которые «Моссад» перевел на секретный счет в один из банков, и отправил Джозефу открытку, сообщив условным кодом, что израильтяне свои обязательства выполнили.
После этого врач (друг семьи) выдал медицинскую справку, в которой было указано, что сыну Мунира Редфы срочно необходимо лечение в Лондоне, куда он и выехал в сопровождении матери. Через два дня агенты «Моссада» при содействии курдских повстанцев вывезли остальных членов семьи в Иран, с которым в то время у Израиля были прекрасные отношения. Из Тегерана их доставили в Тель-Авив и сообщили об этом иракскому летчику.
Оставался последний, заключительный этап операции…
* * *
В «Моссаде» понимали, что в случае успеха скрывать побег иракского летчика на новейшем истребителе долго не удастся. Сведения же о причастности к побегу израильских спецслужб, во-первых, вызвали бы у Ирака желание отомстить. К осуществлению такой мести немедленно присоединилось бы немалое число желающих — Египет, Сирия и прочие «заклятые» соседи еврейского государства. А что такое арабский террор в Израиле знали слишком хорошо.
Но даже не угроза мести со стороны арабов вызывала тревогу израильтян. Куда больше они опасались резкого ухудшения отношений с Советским Союзом (напомню, что события развивались до «шестидневной войны» 1967 года, когда между Израилем и СССР существовали полномасштабные дипломатические отношения). Тем более, что, несмотря на откровенно проарабскую позицию Москвы, израильское руководство всячески стремилось к сближению с СССР. В Тель-Авиве отдавали себе отчет в том, какой гнев в Кремле вызовет известие о похищении новейшей модели советского истребителя.
Словом, было необходимо принять все меры к тому, чтобы побег капитана иракских ВВС ни в коем случае не связывался с «Моссадом». Оптимальной представлялась следующая версия: Мунир Редфа бежал из Ирака по личным причинам. Самолет им специально не выбирался. На каком летчик совершал тренировочные полеты, тот и использовал. Иными словами, целью было бегство, а не похищение истребителя. Израиль выбран пилотом лишь по причине удобного расположения.
За реализацию «дымовой завесы» взялся Шломо Коэн. В 50-е годы он был резидентом «Моссада» в Каире, а в момент описываемых событий заведующим архивами израильских спецслужб. К тому же, он был художником-графиком.
5-го августа 1966 года в одно из почтовых отделений Тель-Авива пришло письмо из Ирака. В нем иракский летчик Мунир Редфа сообщал о своем намерении покинуть страну по личным мотивам и укрыться в Израиле. Далее он «писал», что отправляет это письмо на израильский адрес, случайно обнаруженный в еженедельнике «Таймс».
Любой эксперт, если бы такой был приглашен, подтвердил бы, что письмо написано рукой капитана Редфы на бумаге иракского производства. В действительности, писал все это Шломо Коэн, а бумага была закуплена по каналам «Моссада».
Поскольку операция проводилась в глубокой тайне и круг посвященных был чрезвычайно узким, существовала еще одна опасность. Появление в воздушном пространстве Израиля чужого истребителя могло вызвать тревогу в войсках ПВО, которые могли сбить нарушителя. Следовательно, во избежание такой ситуации, от самой границы иракский МиГ должен был сопровождаться израильским самолетом. Для этого был выбран один из лучших летчиков майор Ран Пеккер-Ронен, впоследствии бригадный генерал авиации.
* * *
И вот наступило воскресенье 14-го августа 1966 года. Капитан Мунир Редфа, служивший уже под Багдадом, готовился к обычному тренировочному полету. Как правило, эти полеты проводились в пустынных восточных областях Ирака. Никаких подозрений ни у командования, ни у обслуживающего персонала базы Редфа не вызывал. Напротив — его рапорт о переводе, это явное желание освоить новую технику рассматривались как образец патриотической лояльности.
Заняв место в кабине МиГ-21, капитан дал знак техникам. Через несколько минут он набрал высоту, и лег на заданный курс. Для перелета в Израиль нужно было его изменить. Редфа приготовился сделать это, но…
Внезапно кабина самолета заполнилась едким дымом. Похоже, где-то замкнуло электропроводку. Редфа решил не рисковать, и вернулся на базу.
Напряжение в «Моссаде» достигло предела. Ведь никакой связи с летчиком не было. Оставалось только ждать. «Мираж» майора Пеккер-Ронена находился в готовности. Руководство разведки провело бессонную ночь. Семья Редфы также находилась в полном неведении о том, как развиваются события.
Следующий тренировочный полет состоялся 15-го августа. На этот раз все обошлось без происшествий. Поднявшись в воздух в 7-30 утра, капитан взял курс на восток, затем резко изменил его, и на низкой высоте пересек границу с Иорданией. Ни иракские, ни иорданские службы ПВО не обнаружили нарушителя.
Над северным районом Мертвого моря его уже ждал самолет Рана Пеккер-Ронена.
«Мираж» проводил МиГ-21 до базы в Хацоре. Его колеса коснулись взлетно-посадочной полосы в 7-55. Весь полет продолжался 25 минут.
В тот же день, как только о дерзком побеге стало известно в Ираке, были арестованы несколько офицеров — командиров капитана Редфы. После недолгого разбирательства их всех расстреляли.
Сам же Мунир Редфа был принят в Израиле как герой. Его доставили на вертолете в тель— авивский аэропорт Сде-Дов, где находились премьер-министр Леви Эшколь, начальник генерального штаба Ицхак Рабин, командующий ВВС Мордехай Ход и шеф «Моссада» Меир Амит. Иракского летчика сразу представили журналистам на срочно собранной пресс-конференции. Здесь же было продемонстрировано письмо, якобы написанное пилотом.
В скором времени специалисты из израильских и американских ВВС сумели раскрыть «тайны» МиГ-21. Это обстоятельство весьма помогло израильским летчикам в ходе «шестидневной войны» в июне 1967 года, когда им приходилось сражаться против египетских, сирийских и иракских МиГов.
Мунир Редфа стал пилотом частной нефтеперерабатывающей кампании на нефтепромыслах в Синае. Он получал приличную зарплату и солидное пожизненное пособие. Короче, был вполне счастлив и доволен жизнью.
Увы, его удовлетворенность не разделялась близкими. В отличие от самого Редфы, ни его жена, ни дети так и не смогли адаптироваться в Израиле. Они чувствовали себя чужими, забрасывали «Моссад» бесчисленными жалобами и требованиями. В 1969 году Редфа, поддавшись давлению семьи, обратился к руководству секретной службы с просьбой о переезде в другую страну.
Вскоре семье Редфы было предоставлено тихое и спокойное убежище. В стране также немало обязанной иракскому летчику. Там он и прожил до конца своей жизни…
* * *
Некоторые зарубежные авторы утверждают, что Мунира Редфу к бегству склонила красивая еврейка американского происхождения, работавшая на «Моссад». В действительности иракского летчика склонил к бегству Джозеф Максу — слуга, работавший в их доме…
ОХОТА НА «КРАСНОГО ПРИНЦА»
5-го сентября 1972 года во время 20-й Олимпиады в Мюнхене боевики организации «Черный сентябрь» осуществили в 4 часа 25 минут утра вооруженное нападение на корпус в олимпийской деревне, располагавшейся на Коннолиштрассе, 31, где проживала команда Израиля. Итог — 11 убитых спортсменов и тренеров.
Сразу же после мюнхенской трагедии премьер-министр Голда Меир публично пообещала развернуть войну с целью мщения. В ней, по ее словам, Израиль «будет бороться с упорством и умением на обширной, опасной и, имеющей жизненно важное значение, линии фронта».
Похороны погибших спортсменов вылились в событие общенационального значения. Голда Меир на них не присутствовала. Официальная версия гласила, что «премьер— министр находится в трауре по поводу смерти старшей сестры».
На следующий день после похорон она пригласила в свою иерусалимскую резиденцию шефа «Моссада» генерала Цви Замира и личного советника по вопросам терроризма Аарона Ярива. Кстати сказать, он родился в Москве, а затем вместе с родителями перебрался в Израиль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43