Задохнувшись от волнения, Лейв не мог говорить, а лишь крепко пожал руку королю. Обрадованные Норна и остальные женщины перевели дыхание. Королева Тюра, преисполненная уважением к «Кусающему До Костей», потребовала от короля взять его себе в телохранители. Но Холлфред Скальд, который потратил большую часть дня, присматриваясь к «Кусающему До Костей», теперь окончательно убедился, что он и есть тот чужестранец, который запихнул его в сундук Норны и тем самым унизил в ее глазах. Он быстро сообщил Вульфрику о своих подозрениях. Громила мрачно выслушал его.
– Прими мою благодарность. Я все равно поклялся убить мерзавца. А теперь убью его с большим удовольствием.
– Тогда нужно поспешить, – сказал скальд. – Любой мужчина, который врывается в спальню к девушке и посягает на ее честь, заслуживает смерти.
Игры на открытом воздухе подошли к концу. Вечером того же дня в королевских палатах скальды будут состязаться в сочинении сложных вис, искусстве рассказывания саг и игре на арфе. Победителей ждет награда! Тому, кто сможет обыграть его в шахматы, король Олав подарит драгоценные доспехи!
Только король собрался в замок, как услышал громкую брань и остановился. Оказалось, что кипящий от ревности Череподробитель оскорбляет героя дня.
– В единоборстве «спина-к-спине» ты бы имел жалкий вид, – глумился Вульфрик над Лейвом. – Я вызываю тебя на поединок здесь и сейчас!
Уже начинало смеркаться, но Лейв принял вызов. Он никогда не слышал о таком изуверском виде единоборства и не знал, что громила преуспел именно в нем. Но даже если б знал, что Вульфрик убил пятерых во время состязания, он все равно принял бы вызов, так как радовался возможности схватиться с чурбаном на глазах у Норны.
Норна знала, что Вульфрик вызывал только тех, кого собирался убить, и что ловкость его в этом виде единоборства была так же велика, как и его хитрость. Действительно, оттого и пошло его прозвище, что он разбивал головы соперникам в честной или не совсем честной, как считало большинство, схватке. На сердце у Норны становилось все тревожнее, пока она шла за королем и придворными к участку, заросшему травой, где возбужденные зрители уже окружили борцов.
Распорядитель игр готовил Вульфрика и Лейва к новому поединку: обнажил их до пояса, привязал спиной друг к другу широким кожаным ремнем, а затем дал каждому в правую руку кость от передней коровьей ноги. Вульфрик схватил запястье правой руки Лейва левой рукой, а Лейву подсказали, что он должен схватить и не выпускать из левой руки запястье правой руки Вульфрика. Игра состояла в том, чтобы вырвать вооруженную костью руку из захвата, сбить костяной дубиной шлем и колотить противника по голове до потери сознания, чтобы он не успел освободить свою руку с дубиной, и оглушить в свою очередь. Лейв заметил тревожный взгляд Норны, поэтому поплотнее надвинул шлем и зажал руку Вульфрика мертвой хваткой. Эфна обратила внимание, какие они разные – тело Череподробителя почти сплошь заросло волосами, в то время как у «Кусающего До Костей» кожа светлая и гладкая, как у мальчика.
По сигналу короля оба борца начали энергично изворачиваться, чтобы освободить правую руку. Вначале вспыхнули румянцем их лица, потом от напряжения покраснели торсы, сильные мышцы напряглись и вздулись, мощные грудные клетки ходили ходуном, дыхание участилось. По силе они были почти равны, и Вульфрик понял, что наконец встретил достойного противника. Неожиданным выкрутасом, которым он давно овладел в совершенстве, ему удалось освободить руку, сбить с Лейва шлем и сильно ударить его по голове над левым ухом.
Наполовину оглушенный, Лейв снова захватил руку Вульфрика, высвободил свою и сбил его шлем. Второй удар он нанести не успел, противник вырвал руку и парировал удар. Вульфрик бил с такой точностью, будто у него были глаза на затылке. Лейв тоже несколько раз врезал громиле.
Теперь, когда открылись светлые волосы Лейва и можно было разглядеть его лицо, у Стагбранда возникло чувство, что он определенно видел молодого воина раньше… Но где? Во имя всех святых, неужели в Гренландии, тогда это, возможно, сын Эрика Рыжего! Правда, абсолютной уверенности у него не было.
Убедившись, что это скорее испытание на выносливость, Лейв порадовался своей молодости. Но злобный Вульфрик запустил руку в карман своих штанов и сжал рукоять кинжала, который он спрятал там на случай, если не удастся забить соперника дубиной. Когда ему вновь удастся освободить руку, он всадит кинжал в спину «Кусающего До Костей», а потом выронит кинжал в траву, и все подумают, что он убил его дубиной.
Что касается Лейва, то теперь ему казался понятным основной принцип единоборства, и он решил управиться с Череподробителем до конца второго раунда.
Вновь и вновь блестящие от пота тела участников поединка напрягались, привязанные спина к спине, извивались и изворачивались. С головы до пояса они были в крови, смешанной с потом. Вдруг одновременно соперники высвободили руки с дубиной и сшибли друг у друга шлемы. Вместо того, чтобы обрушить на голову Лейва град ударов, распалившийся датчанин переложил дубинку в левую руку и выхватил беспощадный клинок. Но за каждым его движением следила Норна.
– Пригнись, Лейв! Пригнись! – пронзительно крикнула она.– Он заколет тебя!
Ее крик прозвучал вовремя. Лейв только успел наклониться вперед, как Вульфрик ударил кинжалом ему в спину. Получив рану, но не смертельную, Лейв выпрямился и в гневе нанес удар по челюсти Вульфрика, от которого тот осел, поник, насколько позволял ремень, и уронил голову на грудь.
Толпа ревела от восторга и рукоплескала Лейву. Исландец вновь доказал право на звание лучшего. На самом деле его триумф уже не имел значения. Невольный крик Норны спас ему жизнь, но одновременно подверг смертельной опасности. Назвав его по имени, она выдала Лейва королю как изгоя и язычника, отцу как грабителя его замка, Вульфрику как соперника в любви. Пока Ульв торопился отвязать Лейва от противника, находившегося в бессознательном состоянии, а слуга хлопотал вокруг Вульфрика, между королем, Стагбрандом, Холлфредом и епископом состоялся горячий разговор. Раздираемая противоречивыми чувствами облегчения и тревоги, Норна послала двух рабов принести воды для победителя. Затем она помогла Ульву довести истекающего кровью оглушенного Лейва сквозь толпу до ближайшего шатра.
Пока его дружинники оттесняли толпящихся у входа, Лейв через силу улыбнулся Норне.
– Ты спасла мне жизнь, милая. Прими мою любовь и благодарность.
Норна улыбнулась в ответ и осторожно вытерла кровь с его разгоряченного лба.
– Я поступила опрометчиво. Назвав твое имя, я обрекла тебя на гибель!
– Забудь свои страхи. Судьбой предопределено, что я буду жить, пока не совершу назначенное мне путешествие на запад.
В этот момент хмурый Колгрим, начальник стражи короля Олава, и двадцать рослых воинов возникли из ночной тьмы и окружили их. Грубый голос Колгрима произнес:
– Лейв Эрикссон, грабитель, язычник, изгой, тебя надлежит препроводить на суд Олава Трюгвассона, конунга Норвегии, властителя Оркнейских и Шетлендских островов.
В полной уверенности, что король послал за доблестным воином, дабы приговорить его к казни, Норна застонала, но Лейв сохранил невозмутимость.
– Самая любимая, не бойся за меня. Теперь, когда я убедился в твоей любви, никто, даже христианский король, не сможет лишить меня жизни.
Спокойный благодаря вере своих предков, Лейв привлек девушку к себе и прижался губами к ее губам. Потом он нежно отстранил ее и ушел со стражниками, а за ними на расстоянии следовали Ульв с дружинниками.

15. ГРОМОВЕРЖЕЦ БРОСАЕТ ВЫЗОВ БЕЛОМУ ХРИСТУ
Лейв Эрикссон, «грабитель, язычник, изгой», не был в тот же час приведен к королю, а заключен под стражу в караульном доме. Едва ушел Колгрим, как стражники разрешили очаровательной Эфне прислать рабов с кувшинами воды, полотенцами и едой для победителя. Лейв веселился от души, когда появился Ульв в грубой одежде слуги, который вымолил разрешение помочь смыть грязь и пот с его кровоточащего тела, принести скамью, чтобы уложить своего господина и переодеть в красивые одежды, доставленные с корабля.
Во время отдыха Лейв перебирал в уме грандиозные события прошедшего дня. Он добился своего и унизил Череподробителя. Он встретился с королем Норвегии и победил его в стрельбе из лука. Хотя он вел себя слишком дерзко, и триумф обернулся потерей свободы, все равно сын Эрика не жалел о своем безумстве, ведь он получил доказательства любви дочери шетлендского ярла, а за ее любовь Лейв был готов и впредь идти на риск.
Теперь ему следовало помнить, что юный Олав попытается обратить его в христианство, а если он окажется тверд в вере своих предков, король несомненно поступит с ним так же, как с Айвиндом Киннривом, поскольку ему, видимо, доставляет удовольствие мучить людей. Впрочем, даже если Лейву будут грозить смертью, он твердо решил не отрекаться от старых богов. Как настоятельно советовал Борк, он постарается показать, что гренландец знает, как выживать. Но что делать, если король уже приговорил его к смерти? Все будет так, как будет. Важно не сколько дней прожил человек, а как он их прожил. Если ему придется встретить смерть до того, как он откроет западный мир, он может, по крайней мере, держаться так, чтобы заслужить уважение товарищей. И тогда память о Лейве Эрикссоне не сгинет в безвестности. По сравнению с этим все остальное ерунда.
В большой гриднице Олава собравшиеся ярлы и хевдинги ели и пили, восхищаясь дерзким язычником из Гренландии и гадая о его судьбе. Потом король приказал убрать столы и послать за сыном Эрика. Сидевшая среди женщин Норна так расстроилась из-за разговоров о судьбе Лейва, что не могла проглотить и кусочка.
Когда суровый и неумолимый Колгрим пришел со стражниками, чтобы проводить его к королю, Лейв, к своему стыду, испытал слабость и странное мрачное предчувствие, которого никогда не знал.
Просторная и высокая гридница короля, ярко освещенная ярким пламенем очага и жировыми светильниками, что горели на каждом столбе, ослепила Лейва. В тот момент, когда он вошел, а за ним по пятам – Ульв, голоса смолкли, и воцарилась тягостная тишина. Уверенно шагая по проходу к высокому трону короля, Лейв обратил внимание, что в палаты набилось полно народу. Даже рабы и слуги пришли посмотреть, как его будут судить. Даже на возвышении, где расположилась королева со своими изысканно одетыми дамами, полно любопытных женщин. А вот и Норна сидит возле королевы и смело улыбается ему.
В центре, между столбов, возвышался у стены трон Олава, украшенный резьбой и позолотой. По бокам стояли королевские дружинники. За спиной сиденья еще три воина держали наготове луры. С висевшего на стене голубого шелкового полотнища сиял римский крест, обведенный кругом.
Как только Лейв приблизился к конунгу, то сразу заметил сердитый взгляд Олава. Плохой признак; как известно, разгневанный король пощады не знает. Но светло-пепельные волосы под светом факела и золотистый обруч на них так ярко светились, что создавалось впечатление ореола вокруг его головы. И наряд на нем слишком веселый для человека без сердца.
По правую руку короля сидел Стагбранд Ярл, погруженный в горькие мысли о смерти сына. Он явно жаждал мести. Рядом с ним – притихший перевязанный Вульфрик: ему теперь было не до хвастовства. Дальше сидели остальные вожди. Пустовало только высокое сиденье для почетного гостя напротив королевского.
Тишину нарушили быстро смолкшие возгласы удивления, когда все разглядели, что язычник выглядит бодрым, словно молодой олень, и богато одет, как ярл. Какой позор, что такого достойного победителя собираются осудить на смерть! У Норны при виде благородного Лейва в роскошной накидке и штанах в обтяжку, сильно забилось сердце.
Взгляд короля продолжал оставаться сердитым, пока Лейв с высоко поднятой головой бесстрашно не остановился прямо перед ним. Вдруг, ко всеобщему изумлению, лицо Олава расплылось в широкой дружеской улыбке. Встав на ноги, он поднял серебряный кубок и провозгласил:
– Здравица победителю победителей… Лейву Эрикссону Гренландцу!
– Слава Гренландцу! – дружно отозвались мужчины. Все выпили вместе с конунгом и загрохотали мечами по щитам.
Потеряв от удивления дар речи, Лейв молча смотрел, как король доставал из сундука под подушкой сиденья меч и шлем изумительной работы и делал ему знак подняться на возвышение.
Потом Лейв только чувствовал, как сильно затягивают перевязь меча у него на поясе, вешают на плечо сверкающий щит, и, наконец, король, одев на него шлем со знаками отличия ярла, отступил назад и громко произнес:
– Лейв Эрикссон, я облачил тебя в доспехи и опоясал мечом, и отныне ты будешь моим ярлом в Ижедерене, земли принадлежащей твоему отцу и утраченной им после изгнания.
Когда Олав указал на пустующее высокое сиденье по другую сторону очага, сердце Лейва забилось от радости. Но в ту же секунду ему послышалось заунывное пение, и он посмотрел в сторону коридора, ведущего в церковь. Оттуда приближалась торжественная процессия – мальчики-служки и безбородые монахи, одетые в коричневые рясы. Они несли деревянные кресты, горящие свечи и святые мощи. По мере их приближения пение становилось все громче. За ними шел епископ Сигурд в высоком головном уборе. Наконец процессия остановилась у возвышения.
Олав Трюгвассон, лицо которого приобрело суровое и мрачное выражение в присутствии священных символов, обратился к Лейву:
– Но есть одно условие, ярл Лейв. Ты и твои отважные дружинники должны присягнуть на верность Белому Христу, а значит и мне, возложив руки на эти святые дары.
Почувствовав безмерное облегчение, Норна попыталась перехватить взгляд Лейва, чтобы побудить его дотронуться до святых даров, которые епископ Сигурд протягивал ему. Но сын Эрика даже не взглянул на нее. Он был благодарен королю за предложение, но не забывал о его попытках подкупить Айвинда Киннрива и других стойких поклонников Тора. Его с детства приучали верить в безмерную власть Всеотца Одина, в могущественного Тора и Тюра, и подкупить Лейва Эрикссона было невозможно. Пока все, затаив дыхание, ждали его ответа, Лейв снял с себя королевские доспехи, шлем и смело ответил:
– Конунг Олав, я верю в богов своих предков. Мне рассказали, что Вы приказом заставили подданных Ваших поклоняться неизвестному новому богу… мне странно, что Тор до сих пор не поразил Вас!
Секунду стояла тишина. Потом у Вульфрика вырвалось рычание. Негромкие слова Стагбранда услышал король.
– И более достойные лишались головы за меньшую дерзость!
Велик был гнев Олава, но восхищение мужеством Лейва оказалось сильнее.
– Тор бессилен причинить вред последователям креста, – спокойно парировал он. – В моем королевстве люди разрушили языческие храмы и что же? Никто из них не пострадал за это. Если бы ты не жил в далекой Гренландии, ты бы знал, что все древние боги склонились перед единственным истинным Богом.
Присутствующие одобрительным эхом приветствовали его слова, и Лейв почувствовал, что терпит поражение. Смотрел на Норну и читал на ее лице страстное желание, чтобы он пришел к согласию с королем. Сын Эрика снова повернулся к конунгу.
– Я не знаю о ком Вы говорите. Как можно называть богом того, кого ни Вы, ни другие не могут увидеть?
– Истинный Бог проявляет себя в чудесах. – Олав кивнул на присутствующих. – Неужели ты думаешь, что все эти люди отреклись от старых богов, если бы не открыли для себя лучшего?
Лейв ответил уклончиво.
– Я бы предпочел увидеть хоть одно из доказательств его могущества.
Король не успел ответить, как епископ отвел его в сторону и что-то зашептал на ухо. Снова все увидели улыбку на лице Олава, который обратился к язычнику:
– Если хочешь убедиться в могуществе Белого Христа, принеси Тора на поле для игр, где они встретятся с Иисусом лицом к лицу завтра на рассвете.
Лейв сразу вспомнил о статуе в пещере ведьмы.
– Я сделаю это, – согласился юноша, – если мне будет предоставлена свобода передвижения.
– Даешь слово не сбежать?
– Считайте, что оно у Вас есть, конунг. Обещаю, что к рассвету Тор будет на поле.
Олав знал, что слову этого человека можно верить.
– Мне следует задержать твоего побратима в качестве заложника, но тебе может понадобиться его помощь.
– Вы великодушны, конунг Олав. – Лейв поклонился, улыбнулся Норне и вышел вместе с Ульвом.
Стагбранд и Вульфрик начали ворчать вполголоса, что мерзавца следовало убить, но у короля было другое мнение.
– Обратив Лейва Эрикссона в нашу веру, я приобретаю одновременно всех его людей, – объяснил он. – А я нуждаюсь в бесстрашных воинах.
– А если он будет упорствовать? – спросил епископ.
Олав разозлился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21