— Впрочем, — добавил он уже про себя, — это не огорчает меня, он уже успел порядочно надоесть нам.
А теперь несколько слов о Жанне.
Когда сэр Вильямс вошел к ней, то она сейчас же увидела, что это не то лицо, которое она знала как графа Армана де Кергаца.
Для того, чтобы уверить её в противном, сэр Вильямс призвал служанку Марианну и Вишню, которая тоже подтвердила его слова.
Он рассказал ей, что тот, кто выдавал себя за него, просто негодный мерзавец, — его лакей Бастиан, который нарочно и устроил всю историю в «Бургонских виноградниках».
— Этот негодяй был мой лакей — добавил он.
Жанна вскрикнула и упала без чувств.
Она любила лакея!
Когда она очнулась, около нее уже не было баронета и сидела только одна Вишня, которая и подала ей письмо от него.
В этом письме сэр Вильямс писал ей, что он хорошо сознает, что она не может полюбить его сейчас же, и потому он надеется на время, которое, быть может, устроит все так, что по его возвращении она и согласится принять его руку и имя.
Жанна прочла это письмо и залилась слезами.
Уже поздней ночью сэр Вильямс и Рокамболь спустились в погреб, где лежал Коляр.
Здесь баронет вынул из его кармана часы и кошелек с деньгами и на место их вложил письмо, писанное рукой Коляра к одной девице, живущей в Лондоне, в котором он уведомлял ее, что ему удалось обокрасть начальника отделения в Министерстве иностранных дел г. Бопрео и что он скоро приедет к ней с кучей банковских билетов.
На другой день после этого Николо по заявлению вдовы Фипар был арестован, и на обыске в его комнате были найдены часы и кошелек убитого, которые ему подбросил Рокамболь.
Коляр был вынут из бочки и доставлен в полицейскую префектуру. Письмо, написанное сэром Вильямсом, было найдено, и Фернан Роше был немедленно освобожден, а сэр Вильямс, не теряя понапрасну времени, уехал в Бретань с известием, что ему удалось оправдать Фернана, хотя тот и был вполне виноват в этой краже.
Эрмина решила сдержать свое слово и сделаться его женой.
К Арману прискакал его лесничий из Керлована и рассказал ему все, что произошло там.
Трупы Бастиана и Жерома были найдены на берегу моря.
Но Арман де Кергац не поддался на этот обман — ор понял, что низость, Андреа опять восторжествовала, и немедленно собрался в дорогу.
Еще несколько минут — и Эрмина должна была подписать свой свадебный контракт.
Это было в замке баронессы де Кермадэк.
Гости уже все собрались, жених с невестой были тоже готовы, наступила торжественная и главная минута.
— Господин нотариус, — сказала баронесса де Кермадэк, — не угодно ли прочитать контракт?
Но в эту самую минуту во двор замка въехала почтовая карета.
Из нее вышли три человека. Сэр Вильямс почувствовал, что ему дурно.
Эрмина задрожала, и ее сердце радостно забилось новой надеждой.
Дверь комнаты отворилась, и на пороге появился человек.
— Граф Арман де Кергац, — доложил человек.
Арман медленно подошел к баронессе.
— Извините меня, — сказал он, — что я осмелился явиться к вам без приглашения в это торжественное время, но меня принудили к этому особенно важные обстоятельства.
— Граф, — ответила ему баронесса, — что .бы ни заставило вас быть теперь здесь, я от души рада вас видеть в своем замке.
— Я душеприказчик покойного барона Кермона де Кермаруэ, умершего два месяца тому назад и оставившего после себя двенадцать миллионов наследства.
Затем Арман попросил баронессу предложить нотариусу оставить на несколько минут эту комнату.
Когда это было исполнено, граф подошел к госпоже де Бопрео и, показав ей ее медальон, спросил:
— Сударыня, не узнаете ли вы эту вещь?
Арман видел, как бедная Тереза опустила голову, и по выражению ее лица убедился, что это была именно та, кого он так долго искал.
— Надо будет изменить свадебный контракт, — сказал тогда граф, — так как барон Кермор де Кермаруэ назначил своей наследницей госпожу Эрмину де Бопрео.
Сэр Вильямс был ошеломлен, госпоже Кермадэк показалось, что она видит все это во сне. После этого Арман подошел к Вильямсу.
— Вы были очень ловки, но все ваши козни рушились. Мне даже говорили о мошеннике, бежавшем из Лондона и переменившем свое имя. Но теперь все нити вашей интриг против наследства этой девушки находятся в моих руках.
Затем он позвал Фернана и Баккара, которые рассказали все, что произошло.
— Слышишь ли, демон, твои козни и тут рушатся. Зло побеждено. Слышишь ли, Андреа?
И при этом же де Кергац показал на дверь проклятому брату и грозно крикнул:
— Вон!
Фернан и Эрмина упали в объятия друг друга. Сэр Вильямс уходил, но его глаза сверкали мрачным огнем.
В дверях он обернулся к Арману и злобно сказал:
— Брат! Ты еще торжествуешь, но наступит и мой час: я буду отомщен.
И почти в то же время госпожа Бопрео подошла к своему мужу и резко проговорила:
— Я надеюсь, милостивый государь, что вы не будете присутствовать на свадьбе моей дочери и человека, которого вы так низко оклеветали.
Господин Бопрео молча вышел и последовал за сэром Вильямсом.
Тогда встала и Баккара.
— Прощайте! Прощайте, господин Фернан, будьте счастливы, — пробормотала она и тихо хотела выйти.
Но Арман подбежал к ней и удержал ее за руку.
— Погодите, дитя мое, — сказал он, — подите сюда и обопритесь на меня. Как бы ни были велики ваши ошибки и преступления, но бог простит вас, так как он прощает тех, кто много страдал.
— Идем, тестюшка, — говорил сэр Вильямс, усаживаясь с Бопрео в почтовую карету графа де Кергаца, — нас победили, но мы отомстим за себя. Поедем. Вы получите Вишню, а я сделаю из Жанны свою любовницу.
И они уехали.
Когда сэр Вильямс приехал в Буживаль, он застал обеих девушек вместе.
Жанна увидела его, и ей овладел какой—то панический испуг, она дрожала, как молодая лань.
Сэр Вильямс бросился к ее ногам.
— Вас ли я вижу? — говорил он, покрывая страстными поцелуями руки молодой трепещущей девушки.
Через несколько минут после этого сэр Вильямс вспомнил о Вишне.
— Дитя мое, — сказал он, — вы сейчас увидитесь с Леоном.
Вишня радостно вскрикнула, вздрогнула и опустилась на стул, тогда сэр Вильямс подбежал к ней и, вынув из кармана маленький флакончик, дал из него молодой девушке несколько капель. Вишня сейчас же оживилась.
— Моя милая, — сказал ей тогда Вильямс, — бегите скорей в павильон, где вас мучила эта старуха. Будьте спокойны, ее уже больше нет там. Войдите в ту комнату, где вы жили, и ожидайте там, Леон сейчас придет.
Сказав это, сэр Вильямс проводил Вишню до двери и запер за ней дверь.
Затем он вернулся опять к Жанне.
Сердце Вишни сильно билось.
Она живо добежала до известного ей павильона и нашла там все в том же виде, как было и при ней.
Прошло несколько минут, дверь павильона отворилась, и в комнату вошел человек.
— Леон, — подумала девушка и, обернувшись назад, испуганно вскрикнула.
Перед ней была гаденькая личность начальника отделения Бопрео.
Вишня сразу узнала этого человека в длиннополом синем сюртуке и с орденской ленточкой в петличке.
Бопрео вошел и запер за собою дверь.
— Ах, моя миленькая крошка, — начал он полулюбезно, полунасмешливо, — как я рад увидеться вновь с вами.
Вишня в ужасе отступила несколько шагов назад.
— Как! — засмеялся Бопрео, — вы думаете и теперь убежать от меня, от вашего друга. Ай! ай! ай!
И он побежал к ней, но Вишня отскочила от неге и забежала за стол.
— Перестань глупить, моя душечка, успокойся, — заметил насмешливо старый ловелас, — будь уверена, что теперь ты не уйдешь от меня.
— Леон! Леон! Ко мне, сюда! — кричала молодая девушка, совсем потерявшись.
Бопрео расхохотался.
— Экий шутник сэр Вильямс, — сказал он, — он вас уверил, что придет Леон. Это я вас ждал, душечка! Леон не придет. Мы здесь совершенно одни. Дверь заперта, а сэру Вильямсу нет нужды в этот раз разыгрывать роль протектора.
— На помощь, ко мне, Леон! — кричала, чуть не задыхаясь, Вишня.
Она поняла, что ее ждет гибель, и молодая девушка попробовала опять убежать, но Бопрео догнал ее.
В продолжение нескольких минут Вишня бросалась в разные стороны и не находила нигде себе защиты от преследований старичка.
Но вскоре она почувствовала, что ею начинает овладевать глубокий сон и голова ее становится тяжелей.
Сэр Вильямс дал ей принять какую—то наркотическую жидкость.
Бопрео уже начинал торжествовать, но в эту минуту на лестнице раздались чьи—то шаги, громкие крики, и через секунду дверь была выломана.
В комнату вбежали два человека.
Один из них бросился прямо на Бопрео, мгновенно свалил его с ног и, наступив на его грудь коленом, грозно крикнул:
— Презренный негодяй! Ты напрасно сказал ей, что я не приду.
Эти два человека были граф Арман де Кергац и Леон Роллан.
— Леон, — прошептала в это время чуть слышно Вишня, — мне кажется, что я умираю.
Но в эту минуту она вздрогнула, встрепенулась и, как бы придя на мгновение в себя, проговорила:
— Жанна… там… в большом доме… Спасайте Жанну!
Но как же они успели попасть вовремя?
Это случилось при помощи Рокамболя.
Сэр Вильямс, уезжая в Бретань, нанял мальчугана оберегать Вишню и Жанну и обещал уплатить ему за это двадцать тысяч франков при получении двенадцати миллионов приданого Эрмины.
Когда он вернулся из Бретани, то Рокамболь сейчас же смекнул, что дело, должно быть, не удалось.
Арман тоже не медлил и достиг Парижа только двумя часами позже сэра Вильямса.
Зная, что Жанна находится еще в руках этого негодяя, он тотчас же по приезде в Париж и не заезжая домой, поскакал в Буживаль.
Здесь Леону Роллану посчастливилось схватить Рокамболя, который и нашел более выгодным для себя сторговаться с Арманом и, взяв с него обещание, что тот: ему уплатит пятьдесят тысяч франков, указать, где находились молодые девушки.
Оставшись наедине с Жанной, сэр Вильямс употребил все свое красноречие и всю силу своих демонских способностей, чтобы увлечь молодую девушку.
Еще несколько мгновений — и… кто знает, что бы было. Но сэр Вильямс чересчур уж забылся и начал целовать ее.
Жанна вздрогнула и отшатнулась.
— Нет, — проговорила она, — вы не Арман де Кергац. Он не сделал бы этого.
Тогда сэр Вильямс, в свою очередь, вздрогнул и, как ужаленный, приподнялся.
— Да, — ответил он зло—насмешливым тоном, — я не Арман де Кергац. Я брат его, тот несчастный Андреа, которого он проклял. Но, несмотря на это, вы меня все—таки полюбите.
И он бросился на Жанну.
— Мы одни, — говорил он, — Арман не спасет вас!
Но при этих словах дверь комнаты, где происходила эта сцена, с шумом распахнулась, и на пороге ее показался граф Арман де Кергац.
— Ты ошибаешься, Андреа, — крикнул он, — и для тебя наступил час смерти, но не мщения. На колени! На колени, негодяй! — И Андреа увидел перед собой дуло пистолета.
Как он ни был храбр, но, наконец, понял, что теперь для него все потеряно.
Тогда Арман обратился к Жанне.
— Этот человек вас обидел и оскорбил, — сказал он, — но мы дети одной матери. Хотите или нет простить его?
— О, прости! Мой Арман! — прошептала Жанна, и в этих словах вылилась вся глубина ее души.
Тогда Арман поднял свой пистолет и обратился к сэру Вильямсу.
— Ради нашей матери, которую ты убил, ради твоей жертвы Марты и, наконец, во имя этого честного ребенка, которого ты оскорбил, — я прощаю тебя. Иди, проклятый, и да помилует тебя когда—нибудь бог, как ты никогда и никого не миловал.
А в той части церкви, где обыкновенно в средние века помещались кающиеся, стояла на коленях, одетая во все черное, молодая послушница — сестра Луиза.
В мире кутил и камелий она была известна под именем Баккара.
Через неделю после этого, в одно прекрасное утро, часов в одиннадцать в церкви св. Луи венчались одновременно три пары: граф Арман де Кергац женился на Жанне де Бальдер, Фернан Роше — на Эрмине де Бопрео, а Вишня выходила замуж за честного работника Леона Роллана.

1 2 3 4 5 6 7 8 9