– «Я, Филипп Дедуинтон, – начал диктовать Роулингс, – письменно свидетельствую, что все нижеизложенное является истинной правдой, в чем клянусь перед Богом и губернатором Барбадоса: я один, без чьей-либо помощи и участия, зажег фонарь и размахивал им во время шторма, что повлекло за собой гибель ялика «Летучая рыба». Однако я совершил этот поступок без всякого злого умысла и чистосердечно раскаиваюсь в содеянном». Теперь подпишитесь.
Филипп повиновался. Роулингс взял у него бумагу, прочитал и небрежно бросил на конторку.
– А ведь вы только что подписали себе смертный приговор, – изрек он со злорадным смешком.
Лишь теперь Дедуинтон понял, что его обманом вынудили написать признание. Он вскочил как ужаленный и бросился к конторке, однако губернатор небрежно выставил вперед ногу. Молодой человек с размаху налетел на препятствие и нелепо растянулся на полу. И вдруг услышал:
– Я бы хотел купить «дьяволицу с “Удачи”». Насколько мне известно, ее бумаги находятся у вас? Не могли бы вы продать их мне?
Филипп заколебался, боясь продешевить.
– Но девица дорого стоит. Вот если бы вы отпустили меня…
– Ну разумеется. Только помните, что за гибель «Летучей рыбы» придется платить. К счастью, обошлось без жертв, однако судно пришло в негодность и ответственность за это лежит на вас.
Молодой человек судорожно сглотнул.
– Надеюсь, вы дадите достаточно за бумаги Лорейн, чтобы я мог расплатиться с капитаном?
– Придется, – с притворным вздохом откликнулся губернатор. – Пишите: «Я, Филипп Дедуинтон, прежде проживавший в колонии Род-Айленд, клянусь перед Богом и в присутствии губернатора Барбадоса, что потерял бумаги, по которым владел некоей Лорейн Лондон, прежде проживавшей в той же колонии, и посему уступаю полностью и безоговорочно свои права на означенную особу лорду Роулингсу, губернатору Барбадоса, в награду за что он обязуется возместить владельцу «Летучей рыбы» убытки, понесенные им из-за того, что я зажег и вывесил во время шторма фонарь, который капитан ошибочно принял за маяк. Далее, я клянусь, что мое пребывание на плантации «Удача» было сугубо добровольным, а за работу мне щедро заплатили».
Услышав последнюю фразу, Филипп подскочил от неожиданности.
– Но ведь это полностью оправдывает Лорейн!
– Совершенно верно, – холодно подтвердил губернатор. – Не могу же я допустить, чтобы против моей служанки было возбуждено уголовное дело! А впрочем, вы имеете полное право отказаться. Только хватит ли у вас денег, чтобы расплатиться с владельцем «Летучей рыбы»?
Зловещее видение долговой тюрьмы замаячило перед Филиппом. Поколебавшись, он обмакнул перо в чернильницу и послушно вывел то, что продиктовал Роулингс. Второй документ, как и первый, был скреплен надлежащей подписью, после чего губернатор убрал его в ящик.
– Насколько я понимаю, вы хотели бы поскорее покинуть Барбадос?
Филипп кивнул.
– Я также полагаю, что денег на проезд у вас нет. Тогда пишите: «Я, Филипп Дедуинтон, прежде проживавший в Род-Айленде, а ныне житель острова Барбадос, в благодарность за то, что нынешний губернатор острова лорд Роулингс оплатит мой проезд от Барбадоса до Род-Айленда, обязуюсь прослужить у него в течение семи лет».
Дедуинтон вздрогнул.
– Не беспокойтесь, это пустая формальность, – заверил Роулингс. – Корабль уже ожидает вас в гавани. Подпишите документ, и вы свободны. Но предупреждаю – если вы попытаетесь причинить зло мисс Лорейн, я заставлю вас отработать все семь лет. – В голосе Роулингса зазвучал металл. – Вы проклянете тот день, когда повстречали мою дочь!
Филиппу показалось, что он ослышался. Его дочь? Так вот откуда на Лорейн свалилось это неожиданное богатство!
– Вы обманули меня! – вскричал он и с воплем ринулся на губернатора.
Глаза Роулингса зловеще сверкнули. Молниеносно выбросив вперед руку, он нанес Филиппу удар в челюсть. Тот пролетел через всю комнату, ударился о стену и грузно осел на пол.
Губернатор вызвал слугу.
– Мой гость собирается уходить. Вызовите карету и доставьте его в порт.
Весьма довольный собой, он проводил взглядом экипаж, увозивший бесчувственного Дедуинтона.
Пусть ему не удалось жениться на матери, но он с лихвой отплатил обидчику дочери!
Глава 33
День клонился к вечеру. Приближалось время обеда, и губернатор решил переодеться. Он вошел в спальню и недовольно поморщился. «Какой идиот закрывает окна в такую жару!» – подумал он с досадой и решил исправить эту оплошность.
Однако стоило ему приблизиться к окну, как из-за тяжелой портьеры протянулась чья-то рука и схватила губернатора за горло. В следующий момент он почувствовал, как к его виску приставили пистолет.
– Только пикни, и я размозжу тебе башку, – негромко, но уверенно проговорил голос у него над ухом.
Роулингс похолодел – по голосу чувствовалось, что его обладатель обычно выполняет свои обещания.
– Может быть, отойдем от окна? – стараясь не терять хладнокровия, предложил он. – Нас могут заметить снаружи.
Мужчины прошли в глубь комнаты. Обернувшись, Роулингс увидел перед собой темноволосого человека одного с ним роста и с таким мрачным выражением худощавого лица, какое ему не часто доводилось встречать. Серые глаза не мигая уставились в сапфировые глаза губернатора. Казалось, из их холодной глубины исходит дьявольское сияние.
– Чем я обязан этому вторжению? – осведомился Роулингс, гадая, сумеет ли он вытащить из ящика пистолет, прежде чем отправится к праотцам.
Однако непрошеный гость разгадал его намерения.
– Сюда.
Он отогнал губернатора от стола к двери.
– Понимаю, вы хотите разделаться со мной в коридоре. Могу я спросить почему?
– Я пришел, чтобы спасти мою девочку, – лаконично объяснил темноволосый. – А вы – мой заложник.
– И кто же она, ваша «девочка»?
– Мисс Лорейн Лондон, уроженка Род-Айленда.
В глазах губернатора зажглось любопытство.
– Мисс Лорейн, хозяйка «Удачи», – задумчиво промолвил он. – Я знаком с леди, которую вы упомянули. Вы, должно быть, тот самый шотландец?
Рэйл опешил, явно не ожидая такого вопроса.
– Да опустите вашу игрушку, – словно уговаривая капризного ребенка, предложил губернатор. – Я отвезу вас в «Удачу». Лорейн рассказывала мне о вас.
Пистолет не изменил положения.
– Сыграно отлично. – Рэйл усмехнулся. – Однако вам меня не провести – я привык к ловушкам. А в «Удачу» вы меня действительно отвезете. Прикажите подать лошадей.
Губернатор и его спутник, провожаемые недоуменными взглядами слуг, отбыли на плантацию Лорейн.
– Она наверняка спросит, почему вы ее бросили, – нарушил молчание Роулингс.
От неожиданности Рэйл чуть не вывалился из седла.
– Бросил Лорейн? Да у меня и в мыслях этого не было! Это она, когда получила наследство, оставила меня ради того парня из Род-Айленда. Вернее, я так думал, пока не узнал, что он ее похитил.
– Она ему отомстила, – с улыбкой сообщил губернатор.
Рэйл изумленно поднял брови.
– Неужели? Впрочем, это на нее похоже! А что, Дедуинтон до сих пор здесь? Я бы хотел потолковать с ним.
При этом его глаза сверкнули таким неистовым огнем, что Роулингс усмехнулся:
– Не сомневаюсь, что вы нашли бы веские аргументы. Но я вас опередил: несколько часов назад молодчик отплыл к себе в Род-Айленд.
Рэйл внимательно посмотрел на своего спутника.
– Кем вы приходитесь Лорейн?
– До вчерашнего вечера меня считали ее поклонником, – небрежно бросил Роулингс.
– А на самом деле вы?..
– Ее друг.
Помолчав, Рэйл задал следующий вопрос:
– И насколько близкий?
– Самый лучший, какой только может быть, – туманно пояснил губернатор, и шотландцу ничего не оставалось, как удовлетвориться этим ответом.
Всадники въехали на подъездную аллею.
– Вот мы и в «Удаче», – объявил Роулингс.
– Идите вперед, – приказал Рэйл. – Не забывайте, что вы мой заложник!
– Как я могу об этом забыть? – пошутил Роулингс. – Только умоляю, уберите пистолет, иначе мы напугаем слуг!
Их провели в нарядную гостиную, где вскоре появилась Лорейн. На ней было шелковое светло-голубое платье, идеально облегавшее стройную фигурку и колыхавшееся при каждом шаге лавиной кружевных юбок.
– Мне сказали, что… – При виде Рэйла она побледнела. – Что ты здесь делаешь, да еще с пистолетом?
– Я взял губернатора в заложники, – лаконично бросил Рэйл. – Нельзя терять ни минуты! Ты пойдешь со мной. В укромном месте нас уже ждет моя шхуна.
– Отлично! Очевидно, мне предстоит делить каюту с несравненной Лори-Энн Маклод? – язвительно поинтересовалась Лорейн. – Только не разыгрывай оскорбленную невинность! Я видела, как вы с ней обнимались на берегу в ту ночь, когда в Джеймстауне полыхал пожар.
Ошеломленный Рэйл на мгновение потерял дар речи.
– Должно быть, ты видела моего брата Рори. Мы с ним очень похожи, особенно в профиль. Лори-Энн – его жена. Когда я не обнаружил тебя на месте, то бросился вдогонку и проследил до самого Йорктауна. Там мне сказали, что ты получила наследство и вернулась в Род-Айленд с Филиппом Дедуинтоном…
Лицо Лорейн озарилось счастьем.
– О, Рэйл! Да я ни за что не уехала бы с ним добровольно – он меня похитил!
– Теперь я это знаю, – кивнул шотландец. – Но мне пришлось проехаться в Род-Айленд, чтобы докопаться до истины.
Лорейн обернулась к губернатору.
– Рэйл, тебе пора познакомиться с… моим отцом. Отныне я – леди Лорейн Роулингс!
Шотландец сунул пистолет за пояс.
– Здорово вы меня разыграли, сэр.
– Просто подверг будущего зятя небольшому испытанию, – уточнил губернатор. – И убедился, что мне он подходит. И если ты, Лорейн, не выйдешь замуж за этого человека, значит, ты глупее, чем я думал!
– Не беспокойся, отец, – промолвила она, не сводя ласкового взгляда с Рэйла. – Я выйду за него не колеблясь – если, конечно, он захочет взять меня в жены после того, как я столь постыдно в нем усомнилась! А не захочет, я согласна и так. Разве я могу устоять перед этим человеком? Он меня любит! – Она обвила руками шею Рэйла и крепко прижалась к нему. – А главное – я сама не могу без него жить!
– И все же лучше вступить в брак, – посоветовал Роулингс. – Подумайте, от скольких бед вы будете избавлены! Вам не придется узаконивать собственных детей…
– Ты возьмешь меня в мужья, девочка? – ласково спросил Рэйл.
– Да, дорогой, – искренне ответила Лорейн. – Я дам тебе обет перед Богом, а в моем сердце ты и так уже царишь безраздельно!..
– А я буду посаженым отцом, – вмешался губернатор. – Видит Бог, я давно ждал этого дня!
– Но все это будет потом, – промурлыкала Лорейн, нежась в объятиях жениха. – Я думаю, мы с Рэйлом заслужили небольшой отдых. Пока готовится свадебный пир, мы отправимся в небольшое путешествие на «Красотке». Отец… – Она произнесла это слово неторопливо, словно смакуя. – Отец, ты мог бы присмотреть за плантацией, пока нас не будет?
– Думаю, что смогу, – с готовностью откликнулся Роулингс.
– Мы скоро вернемся, – пообещал Рэйл, стискивая руку будущего тестя.
– Буду с нетерпением ждать. А теперь неси ее, сын мой!
Шотландец ухмыльнулся:
– С радостью!
Он подхватил Лорейн на руки и вынес на веранду. Как раз в этот момент заходящее солнце коснулось кромки воды, и все вокруг озарилось волшебным зеленым сиянием.
– Зеленая Вспышка! – пробормотала Лорейн.
Ей вспомнились слова матери: тот, в чьих объятиях застанет тебя Зеленая Вспышка, навеки станет твоей любовью. «А я и так это знаю, – подумала девушка. – Рэйл – моя единственная любовь на всю жизнь!»
– А они недурно смотрятся вместе, – одобрительно заметил губернатор, провожая взглядом влюбленную парочку.
В эту ночь на борту «Красотки» Лорейн и Рэйл праздновали свое счастливое воссоединение в той самой каюте, которая была свидетельницей их былой страсти и былых размолвок. Закоренелый холостяк Мактейвиш, узнав о предстоящей свадьбе, сокрушенно покачал головой и отправился на вахту, бурча себе под нос:
– Разве можно уснуть, когда на судне женщина?
Влюбленные, забыв о еде, утоляли голод иного рода. Ласковые и шутливые словечки, нежные прикосновения, разжигавшие желание, упоительный восторг нового узнавания друг друга, головокружительный полет на вершину страсти, когда тела и души обоих сливались воедино, а затем – неторопливое возвращение к действительности и отдых в объятиях друг друга… Лишь теперь они почувствовали, что неплохо бы поесть, и сияющий Джонни Сирс внес в каюту закуски и вино.
Потом они лежали в постели, наслаждаясь близостью друг друга, и просто разговаривали, пока страсть снова не воспламенила их сердца и души. Взмыв на вершину блаженства, они вернулись на землю и предавались сладостному отдохновению, не замечая, насколько тесна койка, ставшая в эту ночь ложем любви. Так повторилось не раз, и только на рассвете, утомившись, влюбленные уснули. Утреннее солнце заглянуло в каюту и озарило ласковым светом нагие тела, сплетенные в тесном объятии – объятии, сулившем вечную любовь!
Тот, кто в среду ей полюбился,
Бросил ее и за то поплатился.
С другим в четверг была она –
Он верен остался, и она верна!
Выбор ее оказался счастливым –
Идет по жизни она с любимым!

От автора
Бурный XVII век, когда скромная служаночка вроде моей прелестной и отважной Лорейн могла совершить головокружительный прыжок из нищеты к богатству, всегда манил меня. И хотя большинство персонажей и ситуаций – плод моего воображения, я стремилась поместить действие в реальный антураж и передать неповторимый аромат той эпохи, для чего не поленилась обратиться к археологическим находкам, свидетельствующим об образе жизни поселенцев-колонистов Виргинии.
«Война короля Филиппа» нанесла Род-Айленду столь ощутимый ущерб, что я не смогла отыскать ни одного здания той поры, куда могла бы поместить своих героев. И все же несколько каменных строений, выполненных в типичном для раннеколониальной архитектуры Род-Айленда стиле, к счастью, уцелели. Они и стали жилищем для моих персонажей. Таверна «Проворная лошадка» списана с ньюпортской таверны «Белая лошадь». Прототипом «дома Тоддов» послужил величественный особняк Элиейзера Арнольда. Для дома Мейфилдов я использовала дом, стоящий на почтовом тракте Норт – Кингстаун. Считается, что самая древняя часть этого строения дошла до нас в первозданном виде, пережив пожар времен «войны короля Филиппа».
Зеленая Вспышка, о которой говорится в романе, имеет научное объяснение. Ее можно наблюдать на закате только в двух местах земного шара: на побережье Корнуолла и со скалы на Барбадосе. Поскольку явление это редкое и очень красивое, оно окружено ореолом некоей таинственности.
Покинутый жителями город на побережье Юкатана, куда попадают Рэйл и Лорейн, – это, разумеется, современный Тулум, что на языке майя означает «крепость». «Рассветным городом» его называли индейцы-тольтеки. Расположенный на вершине известняковой скалы над просторами Карибского моря, он стал первым городом Мексики, куда вошли испанские конкистадоры. Наверняка он являл собой грандиозное зрелище в то время, когда его увидели Рэйл и Лорейн. Таким он остается и поныне.
Бермудские острова с их уникальными крестообразными домами из известняка и негостеприимными коралловыми рифами описаны достаточно точно. Правда, в моем романе речь идет о более старых временах, когда на островах еще росли мощные кедры, а столица Бермуд город Сент-Джордж выглядел как небольшой средневековый поселок с узкими кривыми улочками.
В соответствии со своим замыслом я несколько сжала во времени и изменила события «войны короля Филиппа» и восстания Бэкона (на самом деле оно началось в 1676 году), однако я хотела бы подчеркнуть, что последовательность событий в обоих случаях мной сохранена. Восстание началось как стихийное выступление колонистов и поселенцев, возмущенных жестокостью индейцев. Полковник Джон Вашингтон, дед будущего президента Джорджа Вашингтона, приказал убить шестерых вождей племени сускеханноков, на что туземцы ответили десятикратным возмездием, а за нанесенный им ущерб потребовали материального возмещения. Ультиматум был с негодованием отвергнут, и тогда в верховьях реки Джеймс началась настоящая резня.
Губернатор Беркли оказался неспособен противостоять захватчикам. Доведенные до отчаяния люди решили сплотиться, чтобы сообща дать отпор индейцам. Вождем их стал двадцативосьмилетний Натаниэл Бэкон, красавец и смельчак, окончивший Кембриджский университет, а затем изучавший право в Лондоне. Приехав в Виргинию с молодой женой и значительным состоянием, Бэкон не раздумывая примкнул к восставшим. Харизматический лидер, обладавший способностью вести за собой массы, молодой человек поклялся, что двинется навстречу индейцам, даже если в его отряде будет всего двадцать человек. Однако собралось значительно больше. В каком-то смысле история Натаниэла Бэкона – это история молодой Америки тех лет, когда люди были готовы отдать все, в том числе саму жизнь, за правое дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35