И это было правдой — в Бэготе они никогда не оставались наедине.
— Что же касается наших разговоров, — продолжала Кэтрин, предвосхищая следующий вопрос, который мог задать ее отец, — то мы обменивались только обычными любезностями. А если вас, милорды, интересует, почему я покинула стены замка Хейдон, то должна сказать: я вполне доверяла сэру Уэрину, так как он являлся управителем моего отца. Сэр Уэрин просил о встрече, чтобы объяснить мне, что он ни в чем не виноват и что его напрасно обвиняют… Не имея оснований сомневаться в его добрых намерениях, я пошла на эту встречу. — Кэтрин ненадолго умолкла и обвела взглядом слушавших ее мужчин. Потом вновь заговорила: — Поверьте, милорды, в этот момент я думала только о том, чтобы успокоить уважаемого и заслуживающего доверия управителя, которого, по-моему, наказали слишком сурово за нелепую случайность.
Кэтрин почувствовала, что краснеет. «Интересно, — думала она, — что сказали бы эти люди, если бы я сейчас заявила, что пошла на встречу с Уэрином с одной только целью — сообщить ему по секрету, что стала свидетельницей злодеяния моего отца?» Однако Кейт прекрасно понимала: подобное признание могло дорого обойтись ей. Сделав глубокий вдох, она продолжала:
— Так вот, милорды, поэтому я и сказала, что все произошло из-за меня. Вернее, из-за моей глупости. Мой отец справедливо заметил, что мне следовало попросить служанку или какого-нибудь мужчину сопровождать меня. Адела де Фрейзни учила меня этому, но я поступила иначе, потому что все были враждебно настроены по отношению к сэру Уэрину — никто не захотел бы сопровождать меня. А я считала своим долгом встретиться с ним, поэтому пошла одна.
Кэтрин снова обвела взглядом мужчин и заметила, что некоторые из них смотрят на нее с осуждением.
— Как вам удалось незаметно покинуть замок, миледи? — спросил лорд Хейдон. — Видит Бог, мои люди хорошо охраняют все входы и выходы.
Суровый взгляд лорда Хейдона свидетельствовал о том, что красивый привратник получит по заслугам, а Кейт не могла этого допустить.
Немного помедлив, она ответила:
— Я вышла во двор, милорд, и обнаружила, что слуги танцуют под музыку, доносившуюся из сада. Притаившись, я ждала возможности улизнуть без ведома привратника. А когда уже начала думать, что мне не удастся это сделать, вдруг заметила, что его внимание отвлеклось на танцующих. В этот момент я и проскользнула мимо него.
— О Боже! — воскликнул лорд Бэгот. — Мне стыдно называть тебя своей дочерью. Ни одна порядочная женщина никогда бы не решилась на такое, а ты говоришь об этом так легко, словно проделывала подобное не в первый раз.
— Помолчите, Бэгот. — Епископ нахмурился. — Здесь не церковный суд, чтобы обсуждать нравы вашей дочери. Я хочу знать только одно: как она оказалась пленницей вашего управителя? А миледи, отвечая на мой вопрос, должна сознавать, что все сказанное ею может быть использовано против нее. — Снова повернувшись к Кейт, епископ спросил: — Когда вы встретились с сэром Уэрином, он захватил вас в плен, не так ли?
— Да, милорд.
— Что ж, продолжайте ваш рассказ, я вас слушаю, — сказал епископ.
Кейт рассказала о своих попытках убежать от Уэрина, а также о том, как он оскорблял ее. Рассказала и о нападении Годсолов. Все мужчины внимательно слушали ее, а представитель графини посматривал на нее даже с некоторым уважением. Когда она закончила свой рассказ, епископ пристально посмотрел на нее и проговорил:
, — А теперь, миледи, разрешите задать вам чрезвычайно важный вопрос. Скажите, каким образом сэр Рейф сумел уговорить вас вступить в союз с ним? Ведь вы это сделали добровольно, не так ли?
Такой прямой вопрос требовал откровенного ответа. Кэтрин посмотрела на Рейфа, и взгляды их встретились Кейт понимала, что подошла к самой трудной части своего рассказа, и ей меньше всего хотелось, чтобы эти люди подумали, будто она вышла замуж за Рейфа только потому, что хотела избежать брака с сэром Гилбертом, хотя в какой-то степени это было правдой.
Собравшись с духом, Кейт проговорила:
— Милорды, хотя Глеверин — мое приданое, я ничего о нем не знала, поскольку прежде никогда здесь не бывала. И все-таки я решила найти тут убежище, чтобы избежать брака, к которому мой отец, несомненно, отнесся бы с презрением. Я заперлась изнутри в этой спальне. — Кэтрин указала на дверь, за которой скрывалась до начала разбирательства. — А когда Рейф… — Она смутилась и взглянула на мужа. — Когда сэр Годсол открыл эту дверь, я поняла, что пропала. Годсолы завладели Глеверином, и это означало, что я осталась без приданого, то есть оказалась нищей
Кейт сделала 1'аузу. Она пыталась понять, как мужчины относятся к ее рассказу. Некоторые из них смотрели на нее с явным сочувствием
— Да, без приданого… — Кейт тяжко вздохнула. — Ведь у меня оставалась бы только вдовья часть наследства от семьи де Фрейзни, а этого едва ли достаточно для того, чтобы состоятельный мужчина женился на мне, как того хотел мой отец.
Епископ Роберт утвердительно кивнул и пробормотал:
— Кроме того, если бы Глеверин был признан собственностью сэра Рейфа по праву завоевателя, он мог бы присмотреть себе более подходящую жену, чем вдова без состояния.
Кейт снова вздохнула:
— Вы правы, милорд. Так что в этой ситуации мне не страшен был насильственный брак, поскольку я полагала, что Годсолы отправят меня в Хейдон, к моему отцу.
Снова взглянув на мужа, Кейт заметила, что он покачал головой. Рейф как бы давал ей понять, что никогда не отказался бы от нее. Губы Кейт тронула улыбка; она почувствовала, что любит его еще сильнее. И он тоже любил ее: более того, она, его жена, была для него дороже, чем Глеверин, — теперь уже Кейт в этом не сомневалась.
Кэтрин вновь повернулась к прелату:
— Учтите также, милорд, что со мной не было сопровождающей женщины, которая могла бы поручиться за мое целомудрие во время моих злоключений. Кто поверил бы, что я оставалась добродетельной? Я была бы не только доведена до нищеты, но и оказалась бы совершенно не-
304
нужной моему отцу. Стала бы камнем у него на шее, помехой и темным пятном на его имени, — добавила Кейт с дрожью в голосе.
Все мужчины утвердительно закивали. Они прекрасно понимали, что Кэгрин была права, когда тревожилась за свою судьбу.
Тут епископ обвел взглядом присутствующих, затем, посмотрев на Кейт, сказал:
— Продолжайте, миледи. Она вздохнула и подчинилась.
— Вы не можете представить мое удивление, когда сэр Рейф предложил мне выйти за него замуж. Он полагал, что этот брак будет способствовать прекращению вражды между нашими семьями Для меня это было самым лучшим выходом из содравшегося положения. Более того, возможно, у меня появится ребенок от моего нового мужа — а в его жилах будет течь кровь как Добни, так и Годсолов, — и в этом случае род моего отца не потеряет Глеверин, так как им будет владеть его потомок.
Когда последние слова слетели с ее губ, Кейт мысленно поздравила себя. Кажется, ей удалось убедить присутствующих, что этот брак является благом, а не унижением для ее отца. Покосившись на Рейфа, она увидела, что он смотрит на нее с восхищением. И все мужчины поглядывали на нее с явным одобрением.
— Хорошо сказано, миледи, — с улыбкой проговорил лорд Хейдон.
Тут на помост поднялся представитель графини. Сняв свой шлем, он подошел к краю помоста и обвел взглядом собравшихся.
— Милорды, как вы все хорошо знаете, я присутствую здесь в качестве свидетеля происходящих событий, чтобы потом обо всем доложить графине. Надеюсь, вам будет небезынтересно узнать, что всего лишь несколько дней назад моя госпожа в беседе с леди Хейдон выразила такое же мнение. То есть графиня считает, что союз между представительницей рода Добни и Годсолом мог бы способствовать восстановлению мира в нашем графстве.
Кейт с удивлением смотрела на лорда Хейдона; она не ожидала от него такой поддержки. Высказавшись, рыцарь вернулся на свое место. Епископ же молча кивнул и ненадолго задумался. Потом спросил:
— А что скажут остальные? Надо полагать, сэр Уильям такого же мнения, что и графиня. Я хотел бы услышать также, что думают другие, прежде чем вынести свое решение.
— Я считаю, что Бэготу следует согласиться с этим браком, — проговорил немолодой рыцарь дребезжащим голосом. — Поймите, лорд Бэгот, — продолжал он, повернувшись к отцу Кэтрин, — для вас же лучше, если ваша дочь будет замужем, — независимо от того, что вы думаете об этом браке. Ведь иначе она может остаться совсем без мужа. У меня три дочери, и никто из мужчин не предлагает им замужества, потому что у них нет наследства, несмотря на все мои усилия обеспечить их. Теперь они живут в монастыре, и мне остается только поддерживать их по мере возможности.
Сэр Уильям покосился на лорда Хейдона:
— Осмелюсь сказать, что лорд Хейдон думает так же. У него четыре дочери, и его имущества недостаточно, чтобы достойно поделить между ними.
Фицболдуин, нахмурившись, пробормотал:
— Надеюсь, я найду средства. Хотя это будет не так-то просто.
Отец Кейт фыркнул и, повернувшись к лорду Хейдону спиной, обратился к остальным рыцарям:
— Полагаю, вы все уже приняли решение и готовы отторгнуть у меня мои земли на основании лжи, рассказанной этой испорченной женщиной.
С каждым словом голос Бэгота становился все громче. Обойдя Рейфа, он остановился перед своей дочерью и сжал кулаки; глаза его сверкали. Кэтрин попятилась, ей казалось, что вот-вот произойдет нечто ужасное.
— Посмотрите на нее! — заорал Бэгот. — Она без всякого стеснения признается во всех своих грехах! И вы за это ее вознаграждаете? Более того, со временем через нее моим имуществом завладеет отродье моего злейшего врага. — Лорд Бэгот снова окинул взглядом мужчин. — Вы все воры, и я не потерплю этого! — Его рука метнулась к рукоятке меча.
Охваченная ужасом, Кэтрин бросилась к мужу. Он обнял ее и, повернувшись к епископу, проговорил:
— Милорд, я прошу вашей защиты.
Прелат тотчас же поднялся с кресла и направился к отцу Кэтрин. Представитель графини последовал за ним. Остановившись перед Бэготом, епископ Роберт схватил его за плечи, а лорд Хейдон выхватил из ножен свой меч.
— Предупреждаю вас, лорд Бэгот, — проговорил прелат. — Объявлено перемирие, и я не допущу здесь насилия! Успокойтесь и подумайте как следует. Тогда вам станет понятно, что этот брак вполне приемлем. И не забывайте: вы потеряли Глеверин в основном из-за предательства вашего управителя. Сейчас союз вашей дочери с Годсолом — в ваших же интересах.
— Будьте вы все прокляты! — в ярости заорал Бэгот. — Вы отобрали у меня Глеверин и отдали его моему злейшему врагу, — добавил он с отчаянием в голосе.
— Бэгот, что поделаешь? — обратился к нему один из его прежних сторонников. — По словам твоей дочери, брак состоялся, и дело сделано. Она может самостоятельно выбирать себе мужа. Ты же сам выкупил это право у нашего короля.
Лорд Бэгот едва не задохнулся от гнева. Снова сжав кулаки, он закричал:
— Черт побери, вы ведь все прекрасно знаете, что я не стал бы тратить целое состояние только для того, чтобы она служила подстилкой моему врагу!
Тут Рейф оставил Кейт, вышел на середину зала и поднял вверх руку, чтобы привлечь к себе внимание.
— Милорды, ведь лорд Бэгот действительно заплатил большую сумму за право дочери самой выбирать себе мужа. Так что, полагаю, будет справедливо, если я возьму на себя половину этих затрат. Пусть мой тесть не расстраивается.
Услышав, что Рейф назвал его «тестем», Бэгот еще больше рассвирепел; лицо его исказилось от ярости.
— Я никогда не буду связан родственными отношениями с вором и негодяем!
В следующее мгновение отец Кэтрин бросился на своего врага. Кейт громко вскрикнула и прижала к груди руки. Джерард и сэр Джосс тотчас бросились на помощь Рейфу. То же самое сделал и Уилл. Все мужчины вскочили на ноги, а двое из них даже обнажили мечи.
Вскоре Бэгот оказался между двумя молодыми рыцарями, державшими его за руки. Уилл, тяжело дыша, стоял за спиной Рейфа; готовый нанести удар своему врагу, старший Годсол сжимал и разжимал кулаки.
— Бэгот, вы глупец! — закричал епископ Роберт. — Как можно нападать на сэра Рейфа, когда он предлагает взять на себя половину ваших затрат? Видимо, ваша вражда действительно зашла слишком далеко. За этот грех Господь проклянет вас. Поймите, этот брак вам на руку. Прошу вас, побойтесь Бога. Облегчите свое сердце покаянием. Ради нашего графства смиритесь с этим браком.
— Нет! — воскликнул Бэгот. — Пусть даже я умру проклятым! — Словно ошеломленный собственными словами, он повесил голову и со вздохом добавил: — Лучше я умру, чем позволю Годсолу владеть моей дочерью.
Джерард и сэр Джосс, удерживавшие лорда Бэгота, подумали, что он уже не представляет опасности, и отпустили его. Однако подошли поближе к другу — на всякий случай. Кэтрин хотела присоединиться к ним, но потом передумала. Она знала, что ее отец — человек совершенно непредсказуемый, поэтому решила держаться подальше от него.
Один из сторонников Бэгота, сидевший за дальним столом, громко рассмеялся и прокричал:
— Не падай духом, Бэгот! Тебе больше не надо нападать на Годсола, чтобы поразить его. Он сам нанес себе рану в самое сердце, взяв на себя половину твоего долга королю. Наш повелитель скоро разорит Годсала, как и всех нас.
Раздались стенания и вздохи; все повернулись к говорящему. Епископ нахмурился и тоже посмотрел на него.
— Ни слова больше об этом, милорд, — сказал он. — Не здесь и не сейчас.
В этот момент оставленный без внимания Бэгот, свирепо оскалившись, бросился к дочери. Кейт не успела даже закричать — руки отца уже сомкнулись на ее горле. Глаза лорда сверкали; щеки покрылись красными пятнами. Кейт задыхалась; ей казалось, что отец вот-вот задушит ее. Она пыталась оттолкнуть его и пинала ногами, однако ее туфли отскакивали от железных наголенников.
Рейф громко закричал. Закричали и все остальные мужчины — они требовали, чтобы лорд отпустил Кэтрин. Но Бэгот не обращал на них внимания.
— Подлая предательница, — прошипел он, обдавая щеку дочери горячим дыханием. Затем с силой встряхнул ее. — Я женился на тебе, подняв над Годсолами, я сделал тебя своей леди, а ты все-таки томилась по нему. Почему? Почему же? — вопрошал он, пристально глядя на дочь.
У Кейт потемнело в глазах. В следующее мгновение ее окутал мрак.
— Я любил тебя, — продолжал Бэгот, и его голос доносился до Кейт словно издалека. — Но ты возжелала моего врага и умерла с любовью к человеку, который убил наших сыновей. Так умри же снова!
Перед тем как тьма полностью поглотила ее, Кейт успела подумать: «О Боже, ведь он сошел с ума».
Глава 25
Рейфу не приходило в голову, что Бэгот попытается убить собственную дочь. С криком ужаса он бросился спасать жену, инстинктивно шаря рукой в поисках оружия, которого у него не было. Вслед за ним устремились Джосс и Джерард. Их опередили епископ Роберт и лорд Хейдон. Подбежав к Бэготу, прелат попытался оттащить его от дочери, а рыцарь нанес ему удар кулаком. Кейт уже обмякла в руках отца, словно тряпичная кукла. Сцепив руки, Рейф поднял их над головой, чтобы нанести Бэготу еще один удар, но прежде чем он успел сделать это, безумец издал какой-то булькающий звук, глаза его расширились и руки опустились. Кейт же, как марионетка без кукловода, рухнула на пол. Схватившись за грудь, Бэгот то открывал, то закрывал рот — точно выброшенная на берег рыба. Затем, пошатываясь, отошел в сторону, опустился на колени и мгновение спустя окончательно сник. Жизнь покинула его тело, глаза остекленели.
— Кейт! — крикнул Рейф.
Он присел на корточки, чтобы приподнять жену. Друзья столпились вокруг него, встревоженные, как и он. Рейф приложил руку к груди Кейт, но ничего не почувствовал. Его охватил ужас, и на глазах появились слезы. Сердце же разрывалось на части.
— Нет! — воскликнул Рейф в отчаянии.
— Успокойся, — сказал Джосс. Он взял друга за руку и приложил его пальцы к горлу Кейт, так чтобы тот мог нащупать ее пульс. — Чувствуешь? Она еще жива.
Рейф ощутил кончиками пальцев ровное биение сердца Кейт и вздохнул с облегчением. Подхватив жену на руки, он попятился к столу. Прислонившись к нему, прижал Кейт к груди и, прильнув лбом к ее лбу, с радостью ощутил на своей щеке ее дыхание.
— Ты была права, — прошептал он, — это по Божьей воле ты стала моей женой. Господь прибрал твоего отца, потому что был уверен, что я сохраню тебя.
Очнувшись, Кейт сделала глубокий вдох, от которого в груди появилась боль, словно от острых камней. Пытаясь избавиться от нее, она начала метаться и извиваться, широко раскрывая рот. Слезы слепили ей глаза.
— Не бойся, Кейт, это я, — сказал Рейф с нежностью в голосе.
Услышав этот голос, Кейт немного успокоилась, и следующий ее вдох был уже не таким мучительным. Приподнявшись, она осмотрелась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28