Ведь тогда надо было бы признаться и в том, что ей это понравилось.
– Н-нет…
Большой Джим просиял.
– Ну, вот видишь! Будешь последней дурочкой, если не возьмешь его в мужья.
В мужья… Страх комком застрял в горле. Джейс станет ее мужем? И тогда она, застенчивая калека Келли, полностью согнется перед ним, будет уступать всем его желаниям… как мама подчинялась папе.
Некоторое время они ехали молча. Келли чувствовала, что отец наблюдает за ней, хочет что-то сказать и как будто не решается.
– Послушай, малышка… Это ты из-за… того, что происходит между мужчиной и женщиной? Из-за этого ты так дергаешься?
Щеки ее запылали.
– Прошу тебя, папа… – прошептала она.
– Нечего ходить вокруг да около, девочка. Это часть семейной жизни, и тебе придется к ней привыкать. Мне кажется, у Джейса нет большого опыта в этой области. С дамами он всегда ведет себя как настоящий джентльмен. Так что здесь тебе опасаться нечего.
Она в этом сильно сомневалась. Ведь Джейс не брезгует девицами легкого поведения.
– Я готова взять на себя все обязанности жены, когда выйду замуж. – И добавила про себя: «Если я выйду замуж…»
– Вот так-то лучше, девочка моя! – Отец засмеялся. – Конечно, не так, как было у нас с мамой. Вряд ли у вас так получится. Я-то знал, как доставить ей удовольствие. – Он вздохнул. – Какая же страстная была женщина, как мне ее не хватает!
Келли с ужасом посмотрела на отца и вспомнила все те жуткие звуки, которые доносились из их спальни. Неужели маме нравилось! Эта совершенно неожиданная мысль захватила ее воображение. Может быть, поэтому мама отказалась от своей собственной жизни и принесла себя в жертву ради ночных удовольствий?
Келли ведь и сама поддалась поцелую Джейса. Трепетала, как последняя безвольная дурочка. Если они поженятся… может так случиться, что близость с мужем сделает ее абсолютно беспомощной…
– Папа, я не думаю… мне не хочется… Большой Джим обнял ее за плечи, притянул к себе и крепко прижал к своей груди.
– Я рад, что мы поговорили, Мышонок. Теперь ты видишь, что бояться нечего. Джейс будет тебе хорошим мужем. И чем, скорее, тем лучше.
Сердце ее упало. Папа уже все решил за нее. А у нее, как всегда, не хватит мужества ему перечить.
– Чтоб мне провалиться, Джейс! – Бет ложкой указала через стол на его голову. – Уже совсем и не видно, где этот бандит тебя поранил. Осталась всего только маленькая полоска на голове.
Келли нахмурилась. Хотела сделать Бет замечание, но вместо этого тяжело вздохнула. Какой смысл? Несколько часов занятий с Бет не могут исправить то, что сестра приобретает, проводя столько времени в магазине и слушая грубые речи посетителей. Если бы только в Дарк-Крике было побольше детей для того, чтобы открыть школу!
Джейс рассмеялся. Потер свой шрам.
– Похоже, на мне все быстро заживает, Принцесса. – Он потянулся к блюду и положил себе еще картофеля. – Все – таки миссис Экленд готовит отменно.
Он придвинул тарелку поближе и принялся за еду. Уидди поднял глаза на отца.
– Думаешь, они когда-нибудь поймают тех бандитов?
Большой Джим пожал плечами.
– Мистер Хэпуорт говорит, вряд ли. За это время они могли добраться даже до Калифорнии. – Он усмехнулся. – Не могу сказать, чтобы Ральфа Дрисколла это очень огорчало.
Джейс оторвался от еды и нахмурился.
– А он, какое отношение имеет к ограблению?
– Бандиты украли платежные ведомости и деньги компании «Юрека Майн» Управляющий сказал мне, чтобы заплатить рабочим, им пришлось взять ссуду в банке. А Дрисколл, поскольку он в нашем городе единственный банкир, заломил огромные проценты.
Джейс хмыкнул:
– Это на него похоже. Сукин… – Он запнулся, бросил взгляд на Келли и закончил нерешительно: – Проходимец.
– Можете не сдерживать себя в моем присутствии, Джейс.
Келли с горечью подумала о том, что он уже покончил со своим притворством. Теперь осталось только начать материться в ее присутствии.
Уидди воинственно вздернул подбородок.
– Если эти подонки когда-нибудь появятся в Дарк-Крике, я их пристрелю. Да я им голыми руками шею сверну!
Большой Джим хлопнул по столу.
– Уидди, как ты себя ведешь! Тебе скоро отправляться в Гарвард! Когда только ты научишься сдержанности и цивилизованному поведению! Вот, например, как Джейс.
На щеках Уидди выступили багровые пятна. Келли закусила губу. Мало того, что отец не обращает на парня никакого внимания. Но сравнивать его с управляющим, да еще ставить в пример, как будто он стал его любимым сыном…
Джейс тихонько засмеялся.
– Нет, Большой Джим. Я считаю, что вы можете гордиться Уидди. Он проявляет еще, какой характер. Я в его возрасте таким не был.
Келли в изумлении не сводила глаз с Джейса. Вот уж никак не ожидала, что он вступится за Уидди.
Поколебавшись, некоторое время, Большой Джим одобрительно кивнул.
– Пожалуй, ты прав, Джейс. Он крутой парень, даже круче, чем я ожидал.
От этих неожиданных комплиментов Уидди, казалось, вырос на целый дюйм. «Спасибо, папа, – мысленно проговорила Келли и нехотя добавила: – Спасибо, Джейс». Может быть, он и двуличный негодяй, однако иногда удивлял неожиданными проявлениями настоящей доброты.
Большой Джим отодвинул свою тарелку.
– Все, больше не могу съесть ни крошки. Вы прекрасно готовите, миссис Экленд.
Экономка начала убирать посуду. Взглянула на Джейса, потом на Большого Джима.
– А виски?
– Думаю, сегодня вечером мы возьмем его с собой в гостиную.
Бет соскользнула со стула, обежала вокруг стола к Джейсу и дернула его за рукав.
– Пойдем к роялю. Я хочу еще раз послушать песню, что ты пел на днях.
Келли насторожилась. Один Бог знает, какое влияние может оказать этот человек на сестренку.
– Что это за песня, Джейс?
Его взгляд был невинным, как у младенца.
– «Моя жена – самая мудрая женщина».
– Похоже на то, что обычно поют в кабаре.
– Ну-у, мисс Келли, вы же знаете, что я никогда не посещаю подобные заведения. Это самая веселая песня мистера Фостера. Мы пели ее во время войны, у костра, чтобы поднять дух. Единственное, можно сказать, утешение для солдат вдали от домашнего очага.
Большой Джим покачал головой.
– Сегодня вечером придется обойтись без песен. Уидди и Бет, вы можете идти. Я хочу поговорить с Келли и Джейсом.
Келли почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Уже сегодня? Так скоро! Значит, отец не придал никакого значения тому, о чем она пыталась поговорить на прошлой неделе.
Бет надула губы.
Джейс легонько дернул ее за нос.
– Завтра вечером споем, Принцесса.
– Обещаешь? – Сияющие восторгом глаза Бет с обожанием смотрели на него. – О, Джейс! Я хочу, чтобы ты остался с нами навсегда. Можно сделать это частью твоего обещания?
– Почему бы нет? А теперь беги. Делай, что говорит папа.
С тяжелым сердцем Келли прошла в гостиную. Глядя, как мужчины пьют виски, она впервые в жизни пожалела о том, что не может почерпнуть храбрости в вине.
Большой Джим откинулся на спинку кресла, сложил ладони рук вместе.
– Ну что, вы решились? Джейс, казалось, был испуган.
– Как, сэр, уже?
– Фу-ты ну-ты! Может, хватит? Ты здесь полтора месяца, сынок. Пора на что – то решаться. Я хочу оформить все бумаги. Половина магазина отойдет вам с Келли, как я и обещал в своем письме.
Келли посмотрела на Джейса и поняла, что он тоже ошеломлен неожиданной поспешностью отца.
– Но… п-п-папа… это так неожиданно…
– Да, черт возьми, сколько можно ждать! Тебе пора замуж. Я не могу ждать до бесконечности.
– Но… если я не готова…
– Фу-ты, черт возьми! Мы же для этого его и вызвали, разве не так? Если ты скажешь «нет», я не могу позволить ему остаться на зиму. Мне придется подыскивать кого-нибудь другого, и побыстрее, пока не начались снегопады. Так что решай, девочка.
Келли не могла заставить себя взглянуть на Джейса; казалось, будто стены комнаты надвигаются на нее. О Господи! Теперь ее охватил страх совсем другого рода. Что, если он ее не хочет?..
Джейс поставил стакан.
– Если вы позволите мне говорить откровенно, сэр… – Он подошел к Келли и взял ее руку. – Мисс Келли, я буду счастлив, если вы окажете мне честь стать моей женой.
Джейс выглядел так торжественно и смотрел на нее с таким теплом, что Келли уже сама не могла понять, почему колебалась. Наверное, она ему небезразлична. Не зря же мужчина столько времени изображал из себя слюнтяя только для того, чтобы угодить ей.
А потом совершенно неожиданно закралась другая мысль. «Меня ли он хочет? Или половину магазина? Или деньги, которых так жаждет?..»
Как всегда, отец принял решение за нее.
– Ну вот! Давно уже я не слышал такого прекрасного предложения. Свадьбу отпразднуем в середине августа, до того как Уидди поедет учиться.
Джейс опустился перед ней на колени и заглянул в глаза.
– Вы ведь тоже этого хотите, правда, Келли?
Она взглянула сначала на отца, потом на Джейса. И почувствовала, что тает, превращается в невидимку под взглядами этих сильных мужчин.
– Да, конечно, – едва слышно прошептала она, хотя внутри все пронзительно кричало: «Нет!».
На небе стояла полная луна. В тишине издалека доносился далекий вой койота, в горах стрекотали сверчки и цикады. Ветер разносил прохладу, и пряный запах еловой хвои, обещавший очередной жаркий летний день.
Джейс пускал густые клубы сигарного дыма. Сегодня ему наверняка не заснуть. Во что же это он вляпался? Брак, черт побери! Ни больше, ни меньше… Жена и степенный, оседлый образ жизни. «Если у меня осталась хоть капля здравого смысла, я сейчас же, не теряя ни минуты, должен увести одну из лошадей Большого Джима и умчаться в Неваду».
Он тихонько рассмеялся. А этот сукин сын Перкинс, оказывается, был большой хитрец. Обо всем успел выболтать, кроме того, что его купили. Как кусок мяса в мясной лавке. Купили в качестве мужа для Келли. Джейс чуть не выронил стакан с виски, когда услышал от Большого Джима эту новость. Хорошо, что отец и дочь, кажется, не заметили его изумления.
Но он и сам себя удивил не меньше тем, что сделал первый шаг. Да еще какой! На коленях, как самый настоящий поклонник. Только что не прослезился и не поднес ей букет цветов. Но Келли выглядела такой растерянной и беспомощной, такой униженной и напуганной бестактностью отца, что он внезапно почувствовал необходимость как-то поддержать девушку.
Джейс покачал головой. Бедный Мышонок! Неудивительно, что девушка все это время была к нему так враждебна. Знала, что та ночь неотвратимо приближается. Может быть, она его и хочет в глубине души – Джейс почти не сомневался в этом, – но не на таких условиях, которые поставил ее отец. Джейс еще не встречал ни одной женщины – не важно, красавица она, или дурнушка, уверенная в себе, или застенчивая, – которой не хотелось бы сознавать, что она сама может привлечь внимание мужчины.
Господи! Все это время он из кожи лез, стараясь завоевать ее доверие, кривлялся, как последний идиот, пускался на дурацкие хитрости, чтобы урвать поцелуй, – и все только для того, чтобы довести бедняжку до такого состояния, когда ей самой захочется лечь с ним в постель. А постель – причем законная, все честь по чести, – оказывается, была гарантирована с самого первого дня.
Правда, любовная игра оказалась приятным развлечением… до того, настоящего, поцелуя у ручья. Джейс почувствовал, как в чреслах его вспыхнул огонь при одном воспоминании о самом сладком поцелуе, какой только он мог припомнить за много лет. А как страстно она влепила ему пощечину! Если Келли всю эту страсть принесет с собой в супружескую постель… черт побери, да он будет просто счастливчиком!
Но после того случая Келли очень изменилась. Джейс почти не сомневался в том, что она разгадала его притворство, и уже привык к тому презрению, которое вызывали в ней манеры Хорэса. Его это даже забавляло, как ни странно.
Однако он заметил еще кое-что. Нечто совершенно новое в ее поведении, и это новое вызывало тревогу. Джейс заметил в ней страх, но не мог понять, чего Келли боится. Поэтому-то и старался держаться подальше от нее всю неделю. С таким отношением женщины к себе он еще не сталкивался.
Какого черта! Джейс бросил на землю докуренную сигару. Какое ему дело, в конце концов! Вот получит то, чего хочет, по крайней мере, на какое-то время: пышное юное тело в постели, а плюс к нему – чтобы подсластить семейную жизнь – половину магазина. Отложит кучу денег, увеличит свой куш за игорным столом, а потом, если брак окажется слишком скучным, смоется на другие, еще более сочные, пастбища.
Джейс с наслаждением вдохнул свежий ночной воздух. И наконец-то ощутил душевный покой. Теперь он, наверное, сможет заснуть.
Внезапно послышались какие-то странные звуки. Стараясь оставаться в тени, он осторожно обошел вокруг дома.
Позади дома в саду стояли стол и стулья. Здесь старшая сестра обычно давала уроки Бет. На одном из стульев, съежившись и закрыв лицо руками, сидела Келли и горько плакала. Ветер развевал волосы, ночная рубашка белела в свете луны, как снег.
– Ах, черт! – пробормотал Джейс и устремился к ней. – В чем дело, мисс Келли? Что вас так огорчило?
Она вздрогнула и вскочила с места. Вытерла слезы рукавом, шмыгнула носом.
– Ч-что вы здесь делаете?
– Я услышал, как вы плачете.
Келли с тревогой взглянула на темные окна.
– Я вышел подышать свежим воздухом, – успокоил ее Джейс. – Больше никто вас не слышал, я уверен.
– Никто и не должен слышать. Включая вас. Уходите.
– Мэм… Женщина не должна плакать по ночам в одиночестве.
Она потянулась за шалью на спинке стула.
– Хватит притворяться! Сначала вам еще удавалось водить меня за нос, но теперь довольно с меня этих игр!
Ему стало любопытно узнать, о чем именно она догадывается.
– Каких таких игр?
– О Господи! – Нетерпеливым жестом она завернулась в шаль и взяла трость. – Вы же не станете отрицать, что вы совсем не тот… не тот… за кого себя выдаете? Не тот… – Она запнулась. Джейс с трудом подавил улыбку.
– Слюнтяй? Полагаю, что нет. Во всяком случае, не после войны; она, как правило, закаляет мужчину.
– Тем не менее, вы решили притворяться передо мной.
– Это ошибка, за которую я искренне прошу прощения. – К своему собственному удивлению, Джейс говорил правду. – Мне следовало довериться вашему великодушию и понять, что вы примете меня, кем бы я ни оказался.
– Так кто же вы на самом деле, Хорэс Перкинс?
– Я тот, кого вы видите перед собой, мисс Саутгейт, – солгал он. – Обычный человек, с самой обычной жизнью. Человек, который надеется начать все сначала в новых местах. Вместе с вами.
Губы ее изогнулись в горькой усмешке.
– В этом абсурдном, навязанном вам браке? Пораженный, Джейс смотрел на нее широко раскрытыми глазами.
– Навязанном?! Вы что, предпочли бы изменить свое решение и отказать мне?
Она покачала головой. Ее волосы блестели в свете луны, как посеребренное золото.
– Нет, – тихо произнесла она.
– Но вам этот брак не по душе?
– Не по душе, – ответила Келли еще тише.
Самолюбие Джейса было задето. Это ему следует решать, это он может сомневаться по поводу предстоящего брака, но не женщина.
– Это из-за меня? Или вас страшит сама мысль о замужестве?
Она устало пожала плечами.
– Наверное, и то и другое.
– Тогда почему вы согласились? Келли отвернулась.
– Какое это имеет значение!
Джейс взял ее за плечи и снова повернул к себе.
– Скажите мне, черт побери!
Он чувствовал, как вздрагивают ее плечи, видел следы слез на ее щеках и едва сдерживался, чтобы не прижать Келли к своей груди, утешить, хотя и не знал, в чем заключается ее горе.
– Этого хочет папа, – произнесла она, наконец. – Ему нужен кто-то, на кого он мог бы оставить магазин. И кто мог бы держать в руках Уидди.
Джейс нахмурился. Он-то думал, что девушка более самостоятельна.
– Ваш отец, может быть, и тиран. Но он любящий тиран и хочет дочери только добра. Если вам это так не по душе, скажите ему, что не хотите выходить за меня замуж. Большой Джим поймет.
Келли снова заплакала.
– Не могу!
– Да почему, черт побери? Она подавила рыдания.
– Потому что папа умирает. Возможно, это последнее, что я могу для него сделать.
Пораженный, Джейс опустил руки. Умирает?! Этот шумный, энергичный человек умирает?!
– Что за чепуха! Сколько ему? Пятьдесят пять? Пятьдесят шесть? Да он в самом расцвете сил.
Келли вытерла глаза тыльной стороной ладони.
– У него больное сердце. Доктор сказал, в лучшем случае папа проживет еще года два, если будет на то воля Божья. Уидди и Бет ничего не знают. Но это единственное, что я могу для папы сделать – подчиниться его воле. Это мой долг. Если бы я не родилась, он бы взял маму и переехал на Запад намного раньше. А теперь его мечта сбылась, но слишком поздно.
– Вы все равно не вернете ему жизнь.
– Но я могу дать ему то, чего он так хочет: зятя, которому он передал бы магазин. – Голос ее стал совсем бесцветным. – И внука, если папа доживет до этого.
Кровь, казалось, застыла в его жилах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
– Н-нет…
Большой Джим просиял.
– Ну, вот видишь! Будешь последней дурочкой, если не возьмешь его в мужья.
В мужья… Страх комком застрял в горле. Джейс станет ее мужем? И тогда она, застенчивая калека Келли, полностью согнется перед ним, будет уступать всем его желаниям… как мама подчинялась папе.
Некоторое время они ехали молча. Келли чувствовала, что отец наблюдает за ней, хочет что-то сказать и как будто не решается.
– Послушай, малышка… Это ты из-за… того, что происходит между мужчиной и женщиной? Из-за этого ты так дергаешься?
Щеки ее запылали.
– Прошу тебя, папа… – прошептала она.
– Нечего ходить вокруг да около, девочка. Это часть семейной жизни, и тебе придется к ней привыкать. Мне кажется, у Джейса нет большого опыта в этой области. С дамами он всегда ведет себя как настоящий джентльмен. Так что здесь тебе опасаться нечего.
Она в этом сильно сомневалась. Ведь Джейс не брезгует девицами легкого поведения.
– Я готова взять на себя все обязанности жены, когда выйду замуж. – И добавила про себя: «Если я выйду замуж…»
– Вот так-то лучше, девочка моя! – Отец засмеялся. – Конечно, не так, как было у нас с мамой. Вряд ли у вас так получится. Я-то знал, как доставить ей удовольствие. – Он вздохнул. – Какая же страстная была женщина, как мне ее не хватает!
Келли с ужасом посмотрела на отца и вспомнила все те жуткие звуки, которые доносились из их спальни. Неужели маме нравилось! Эта совершенно неожиданная мысль захватила ее воображение. Может быть, поэтому мама отказалась от своей собственной жизни и принесла себя в жертву ради ночных удовольствий?
Келли ведь и сама поддалась поцелую Джейса. Трепетала, как последняя безвольная дурочка. Если они поженятся… может так случиться, что близость с мужем сделает ее абсолютно беспомощной…
– Папа, я не думаю… мне не хочется… Большой Джим обнял ее за плечи, притянул к себе и крепко прижал к своей груди.
– Я рад, что мы поговорили, Мышонок. Теперь ты видишь, что бояться нечего. Джейс будет тебе хорошим мужем. И чем, скорее, тем лучше.
Сердце ее упало. Папа уже все решил за нее. А у нее, как всегда, не хватит мужества ему перечить.
– Чтоб мне провалиться, Джейс! – Бет ложкой указала через стол на его голову. – Уже совсем и не видно, где этот бандит тебя поранил. Осталась всего только маленькая полоска на голове.
Келли нахмурилась. Хотела сделать Бет замечание, но вместо этого тяжело вздохнула. Какой смысл? Несколько часов занятий с Бет не могут исправить то, что сестра приобретает, проводя столько времени в магазине и слушая грубые речи посетителей. Если бы только в Дарк-Крике было побольше детей для того, чтобы открыть школу!
Джейс рассмеялся. Потер свой шрам.
– Похоже, на мне все быстро заживает, Принцесса. – Он потянулся к блюду и положил себе еще картофеля. – Все – таки миссис Экленд готовит отменно.
Он придвинул тарелку поближе и принялся за еду. Уидди поднял глаза на отца.
– Думаешь, они когда-нибудь поймают тех бандитов?
Большой Джим пожал плечами.
– Мистер Хэпуорт говорит, вряд ли. За это время они могли добраться даже до Калифорнии. – Он усмехнулся. – Не могу сказать, чтобы Ральфа Дрисколла это очень огорчало.
Джейс оторвался от еды и нахмурился.
– А он, какое отношение имеет к ограблению?
– Бандиты украли платежные ведомости и деньги компании «Юрека Майн» Управляющий сказал мне, чтобы заплатить рабочим, им пришлось взять ссуду в банке. А Дрисколл, поскольку он в нашем городе единственный банкир, заломил огромные проценты.
Джейс хмыкнул:
– Это на него похоже. Сукин… – Он запнулся, бросил взгляд на Келли и закончил нерешительно: – Проходимец.
– Можете не сдерживать себя в моем присутствии, Джейс.
Келли с горечью подумала о том, что он уже покончил со своим притворством. Теперь осталось только начать материться в ее присутствии.
Уидди воинственно вздернул подбородок.
– Если эти подонки когда-нибудь появятся в Дарк-Крике, я их пристрелю. Да я им голыми руками шею сверну!
Большой Джим хлопнул по столу.
– Уидди, как ты себя ведешь! Тебе скоро отправляться в Гарвард! Когда только ты научишься сдержанности и цивилизованному поведению! Вот, например, как Джейс.
На щеках Уидди выступили багровые пятна. Келли закусила губу. Мало того, что отец не обращает на парня никакого внимания. Но сравнивать его с управляющим, да еще ставить в пример, как будто он стал его любимым сыном…
Джейс тихонько засмеялся.
– Нет, Большой Джим. Я считаю, что вы можете гордиться Уидди. Он проявляет еще, какой характер. Я в его возрасте таким не был.
Келли в изумлении не сводила глаз с Джейса. Вот уж никак не ожидала, что он вступится за Уидди.
Поколебавшись, некоторое время, Большой Джим одобрительно кивнул.
– Пожалуй, ты прав, Джейс. Он крутой парень, даже круче, чем я ожидал.
От этих неожиданных комплиментов Уидди, казалось, вырос на целый дюйм. «Спасибо, папа, – мысленно проговорила Келли и нехотя добавила: – Спасибо, Джейс». Может быть, он и двуличный негодяй, однако иногда удивлял неожиданными проявлениями настоящей доброты.
Большой Джим отодвинул свою тарелку.
– Все, больше не могу съесть ни крошки. Вы прекрасно готовите, миссис Экленд.
Экономка начала убирать посуду. Взглянула на Джейса, потом на Большого Джима.
– А виски?
– Думаю, сегодня вечером мы возьмем его с собой в гостиную.
Бет соскользнула со стула, обежала вокруг стола к Джейсу и дернула его за рукав.
– Пойдем к роялю. Я хочу еще раз послушать песню, что ты пел на днях.
Келли насторожилась. Один Бог знает, какое влияние может оказать этот человек на сестренку.
– Что это за песня, Джейс?
Его взгляд был невинным, как у младенца.
– «Моя жена – самая мудрая женщина».
– Похоже на то, что обычно поют в кабаре.
– Ну-у, мисс Келли, вы же знаете, что я никогда не посещаю подобные заведения. Это самая веселая песня мистера Фостера. Мы пели ее во время войны, у костра, чтобы поднять дух. Единственное, можно сказать, утешение для солдат вдали от домашнего очага.
Большой Джим покачал головой.
– Сегодня вечером придется обойтись без песен. Уидди и Бет, вы можете идти. Я хочу поговорить с Келли и Джейсом.
Келли почувствовала, как кровь отхлынула от лица. Уже сегодня? Так скоро! Значит, отец не придал никакого значения тому, о чем она пыталась поговорить на прошлой неделе.
Бет надула губы.
Джейс легонько дернул ее за нос.
– Завтра вечером споем, Принцесса.
– Обещаешь? – Сияющие восторгом глаза Бет с обожанием смотрели на него. – О, Джейс! Я хочу, чтобы ты остался с нами навсегда. Можно сделать это частью твоего обещания?
– Почему бы нет? А теперь беги. Делай, что говорит папа.
С тяжелым сердцем Келли прошла в гостиную. Глядя, как мужчины пьют виски, она впервые в жизни пожалела о том, что не может почерпнуть храбрости в вине.
Большой Джим откинулся на спинку кресла, сложил ладони рук вместе.
– Ну что, вы решились? Джейс, казалось, был испуган.
– Как, сэр, уже?
– Фу-ты ну-ты! Может, хватит? Ты здесь полтора месяца, сынок. Пора на что – то решаться. Я хочу оформить все бумаги. Половина магазина отойдет вам с Келли, как я и обещал в своем письме.
Келли посмотрела на Джейса и поняла, что он тоже ошеломлен неожиданной поспешностью отца.
– Но… п-п-папа… это так неожиданно…
– Да, черт возьми, сколько можно ждать! Тебе пора замуж. Я не могу ждать до бесконечности.
– Но… если я не готова…
– Фу-ты, черт возьми! Мы же для этого его и вызвали, разве не так? Если ты скажешь «нет», я не могу позволить ему остаться на зиму. Мне придется подыскивать кого-нибудь другого, и побыстрее, пока не начались снегопады. Так что решай, девочка.
Келли не могла заставить себя взглянуть на Джейса; казалось, будто стены комнаты надвигаются на нее. О Господи! Теперь ее охватил страх совсем другого рода. Что, если он ее не хочет?..
Джейс поставил стакан.
– Если вы позволите мне говорить откровенно, сэр… – Он подошел к Келли и взял ее руку. – Мисс Келли, я буду счастлив, если вы окажете мне честь стать моей женой.
Джейс выглядел так торжественно и смотрел на нее с таким теплом, что Келли уже сама не могла понять, почему колебалась. Наверное, она ему небезразлична. Не зря же мужчина столько времени изображал из себя слюнтяя только для того, чтобы угодить ей.
А потом совершенно неожиданно закралась другая мысль. «Меня ли он хочет? Или половину магазина? Или деньги, которых так жаждет?..»
Как всегда, отец принял решение за нее.
– Ну вот! Давно уже я не слышал такого прекрасного предложения. Свадьбу отпразднуем в середине августа, до того как Уидди поедет учиться.
Джейс опустился перед ней на колени и заглянул в глаза.
– Вы ведь тоже этого хотите, правда, Келли?
Она взглянула сначала на отца, потом на Джейса. И почувствовала, что тает, превращается в невидимку под взглядами этих сильных мужчин.
– Да, конечно, – едва слышно прошептала она, хотя внутри все пронзительно кричало: «Нет!».
На небе стояла полная луна. В тишине издалека доносился далекий вой койота, в горах стрекотали сверчки и цикады. Ветер разносил прохладу, и пряный запах еловой хвои, обещавший очередной жаркий летний день.
Джейс пускал густые клубы сигарного дыма. Сегодня ему наверняка не заснуть. Во что же это он вляпался? Брак, черт побери! Ни больше, ни меньше… Жена и степенный, оседлый образ жизни. «Если у меня осталась хоть капля здравого смысла, я сейчас же, не теряя ни минуты, должен увести одну из лошадей Большого Джима и умчаться в Неваду».
Он тихонько рассмеялся. А этот сукин сын Перкинс, оказывается, был большой хитрец. Обо всем успел выболтать, кроме того, что его купили. Как кусок мяса в мясной лавке. Купили в качестве мужа для Келли. Джейс чуть не выронил стакан с виски, когда услышал от Большого Джима эту новость. Хорошо, что отец и дочь, кажется, не заметили его изумления.
Но он и сам себя удивил не меньше тем, что сделал первый шаг. Да еще какой! На коленях, как самый настоящий поклонник. Только что не прослезился и не поднес ей букет цветов. Но Келли выглядела такой растерянной и беспомощной, такой униженной и напуганной бестактностью отца, что он внезапно почувствовал необходимость как-то поддержать девушку.
Джейс покачал головой. Бедный Мышонок! Неудивительно, что девушка все это время была к нему так враждебна. Знала, что та ночь неотвратимо приближается. Может быть, она его и хочет в глубине души – Джейс почти не сомневался в этом, – но не на таких условиях, которые поставил ее отец. Джейс еще не встречал ни одной женщины – не важно, красавица она, или дурнушка, уверенная в себе, или застенчивая, – которой не хотелось бы сознавать, что она сама может привлечь внимание мужчины.
Господи! Все это время он из кожи лез, стараясь завоевать ее доверие, кривлялся, как последний идиот, пускался на дурацкие хитрости, чтобы урвать поцелуй, – и все только для того, чтобы довести бедняжку до такого состояния, когда ей самой захочется лечь с ним в постель. А постель – причем законная, все честь по чести, – оказывается, была гарантирована с самого первого дня.
Правда, любовная игра оказалась приятным развлечением… до того, настоящего, поцелуя у ручья. Джейс почувствовал, как в чреслах его вспыхнул огонь при одном воспоминании о самом сладком поцелуе, какой только он мог припомнить за много лет. А как страстно она влепила ему пощечину! Если Келли всю эту страсть принесет с собой в супружескую постель… черт побери, да он будет просто счастливчиком!
Но после того случая Келли очень изменилась. Джейс почти не сомневался в том, что она разгадала его притворство, и уже привык к тому презрению, которое вызывали в ней манеры Хорэса. Его это даже забавляло, как ни странно.
Однако он заметил еще кое-что. Нечто совершенно новое в ее поведении, и это новое вызывало тревогу. Джейс заметил в ней страх, но не мог понять, чего Келли боится. Поэтому-то и старался держаться подальше от нее всю неделю. С таким отношением женщины к себе он еще не сталкивался.
Какого черта! Джейс бросил на землю докуренную сигару. Какое ему дело, в конце концов! Вот получит то, чего хочет, по крайней мере, на какое-то время: пышное юное тело в постели, а плюс к нему – чтобы подсластить семейную жизнь – половину магазина. Отложит кучу денег, увеличит свой куш за игорным столом, а потом, если брак окажется слишком скучным, смоется на другие, еще более сочные, пастбища.
Джейс с наслаждением вдохнул свежий ночной воздух. И наконец-то ощутил душевный покой. Теперь он, наверное, сможет заснуть.
Внезапно послышались какие-то странные звуки. Стараясь оставаться в тени, он осторожно обошел вокруг дома.
Позади дома в саду стояли стол и стулья. Здесь старшая сестра обычно давала уроки Бет. На одном из стульев, съежившись и закрыв лицо руками, сидела Келли и горько плакала. Ветер развевал волосы, ночная рубашка белела в свете луны, как снег.
– Ах, черт! – пробормотал Джейс и устремился к ней. – В чем дело, мисс Келли? Что вас так огорчило?
Она вздрогнула и вскочила с места. Вытерла слезы рукавом, шмыгнула носом.
– Ч-что вы здесь делаете?
– Я услышал, как вы плачете.
Келли с тревогой взглянула на темные окна.
– Я вышел подышать свежим воздухом, – успокоил ее Джейс. – Больше никто вас не слышал, я уверен.
– Никто и не должен слышать. Включая вас. Уходите.
– Мэм… Женщина не должна плакать по ночам в одиночестве.
Она потянулась за шалью на спинке стула.
– Хватит притворяться! Сначала вам еще удавалось водить меня за нос, но теперь довольно с меня этих игр!
Ему стало любопытно узнать, о чем именно она догадывается.
– Каких таких игр?
– О Господи! – Нетерпеливым жестом она завернулась в шаль и взяла трость. – Вы же не станете отрицать, что вы совсем не тот… не тот… за кого себя выдаете? Не тот… – Она запнулась. Джейс с трудом подавил улыбку.
– Слюнтяй? Полагаю, что нет. Во всяком случае, не после войны; она, как правило, закаляет мужчину.
– Тем не менее, вы решили притворяться передо мной.
– Это ошибка, за которую я искренне прошу прощения. – К своему собственному удивлению, Джейс говорил правду. – Мне следовало довериться вашему великодушию и понять, что вы примете меня, кем бы я ни оказался.
– Так кто же вы на самом деле, Хорэс Перкинс?
– Я тот, кого вы видите перед собой, мисс Саутгейт, – солгал он. – Обычный человек, с самой обычной жизнью. Человек, который надеется начать все сначала в новых местах. Вместе с вами.
Губы ее изогнулись в горькой усмешке.
– В этом абсурдном, навязанном вам браке? Пораженный, Джейс смотрел на нее широко раскрытыми глазами.
– Навязанном?! Вы что, предпочли бы изменить свое решение и отказать мне?
Она покачала головой. Ее волосы блестели в свете луны, как посеребренное золото.
– Нет, – тихо произнесла она.
– Но вам этот брак не по душе?
– Не по душе, – ответила Келли еще тише.
Самолюбие Джейса было задето. Это ему следует решать, это он может сомневаться по поводу предстоящего брака, но не женщина.
– Это из-за меня? Или вас страшит сама мысль о замужестве?
Она устало пожала плечами.
– Наверное, и то и другое.
– Тогда почему вы согласились? Келли отвернулась.
– Какое это имеет значение!
Джейс взял ее за плечи и снова повернул к себе.
– Скажите мне, черт побери!
Он чувствовал, как вздрагивают ее плечи, видел следы слез на ее щеках и едва сдерживался, чтобы не прижать Келли к своей груди, утешить, хотя и не знал, в чем заключается ее горе.
– Этого хочет папа, – произнесла она, наконец. – Ему нужен кто-то, на кого он мог бы оставить магазин. И кто мог бы держать в руках Уидди.
Джейс нахмурился. Он-то думал, что девушка более самостоятельна.
– Ваш отец, может быть, и тиран. Но он любящий тиран и хочет дочери только добра. Если вам это так не по душе, скажите ему, что не хотите выходить за меня замуж. Большой Джим поймет.
Келли снова заплакала.
– Не могу!
– Да почему, черт побери? Она подавила рыдания.
– Потому что папа умирает. Возможно, это последнее, что я могу для него сделать.
Пораженный, Джейс опустил руки. Умирает?! Этот шумный, энергичный человек умирает?!
– Что за чепуха! Сколько ему? Пятьдесят пять? Пятьдесят шесть? Да он в самом расцвете сил.
Келли вытерла глаза тыльной стороной ладони.
– У него больное сердце. Доктор сказал, в лучшем случае папа проживет еще года два, если будет на то воля Божья. Уидди и Бет ничего не знают. Но это единственное, что я могу для папы сделать – подчиниться его воле. Это мой долг. Если бы я не родилась, он бы взял маму и переехал на Запад намного раньше. А теперь его мечта сбылась, но слишком поздно.
– Вы все равно не вернете ему жизнь.
– Но я могу дать ему то, чего он так хочет: зятя, которому он передал бы магазин. – Голос ее стал совсем бесцветным. – И внука, если папа доживет до этого.
Кровь, казалось, застыла в его жилах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29